А что, если птицы поют от боли?
Следующие несколько лет глазурь на торте стремительно меняется. Вместо розового коржи украшают желтые, зеленые, голубые линии. На свой двенадцатый день рождения девочка просит сделать торт и вовсе разноцветным – Пит только улыбается и кивает, изобретая всё новые и новые решения. Когда наступает то самое утро, Далия распахивает глаза и блаженно потягивается в кровати. Она долго этого ждала и вот, наконец, ее ожидания завершились. Ей двенадцать. И этот возраст в Дистрикте уже как-то обозначали, пусть по не совсем понятным для нее причинам. Она нутром это чувствовала, потому что на это число взрослые как-то двусмысленно кивали, а у кого-то и вовсе глаза затягивались какой-то пеленой. Последние, правда, были уж больно одинокие. Хотя кто-то и говорил, что когда-то у них были дети. Вокруг было много странного, много неизведанного, но сегодня, в эту самую минуту пробуждения, Далия с радостью думала, что всё только начинается. И эти самые секреты пора уже раскрывать, чем она и займется в ближайшие месяцы. Родители, возможно, не одобрят, но и черт с ними. В конце концов, сколько можно что-то скрывать? Девочка сползает с кровати, доходит до ванной и устремляет взгляд на зеркало. Всё такие же светлые волосы, серо-голубые глаза и мягкие губы. Соседний мальчишка крикнул ей, что она красивая. Вот только отец услышал и сболтнул что-то про «чертовы гормоны, которым слишком рано бушевать». Далия особо в смысл не вникала, а небольшой букет из голубых цветов на следующий день приняла. Мальчика звали Матсом. И он по-детски нравился ей. Она бы и пригласила его сегодня, но вряд ли это было хорошей идеей. Во-первых, они бы слишком стеснялись, потому что никого больше Далия и не позвала. У нее были друзья, но устраивать шумное торжество девочке не хотелось. Хотя никто не был против или старательно делал вид. Далия спускается по лестнице и луч солнца, прорывающийся через окно, бьет по глазам. Девочка зажмуривается и почти на ощупь проходит к холодильнику, доставая холодный сок. А после она резко бросается за кухонный шкаф, стараясь дышать как можно тише. - Эф, это плохая идея! – голос отца прерывает тишину, и девочка слышит, как мать резко выдыхает. - В сюрпризах нет ничего плохого, - по тону разговора видно, что они спорили об этом уже как минимум полчаса, - Эбернети, черт возьми, осторожно с шарами! - Ты бы еще клоунов пригнала. Следующий звук заставляет Далию едва ли не расхохотаться. - Ты хотела?! Милая, ей двенадцать! И нет, она взрослая для подобного. Я понимаю, ты хочешь уйти от того, что было раньше, но… Кажется, они препирались бы еще дольше, но Далия быстро выходит из-за шкафа, вскидывает руки и протягивает громкое «Бу-у-у», на что Эффи вскрикивает и сносит стакан. Эбернети нагло хохочет, удерживает шары и обращается к жене: - Сюрпризы это хорошо, сама сказала. - Да, - Эффи закатывает глаза, смотря на громко смеющуюся дочь, - но…Но да ладно. Чета Эбернети переглядывается и выдает в унисон: - С днем рождения! – шары разлетаются и упираются в потолок, - принцесса. Последнее добавляет уже Хеймитч, и Далия улыбается, чувствуя себя абсолютно счастливой.***
- Так, а теперь творение Пита Мелларка! Эффи торжественно вносит торт и под аплодисменты ставит его на стол. Гостей собралось совсем немного, точнее их и вовсе не было. Мелларки ведь были не в счет. - Боже мой, это же… - с диким восторгом начинает Далия, но заканчивает за ней Эбернети, тихо бурча себе под нос, - красное дерево. На что мгновенно получает пинок под столом. - Он, правда, превосходный! Спасибо большое! - Далия пропускает слова отца мимо ушей и вскакивает из-за стола, обнимая Пита, - не могу поверить, что такое можно сделать одними руками! - Пит всегда создавал шедевры. Далия поворачивается к Китнисс, которая смотрела в окно, явно что-то вспоминая. Эвердин встряхивает волосами, улыбается и быстро добавляет: - Начиная с самого детства. И это правда. Секундная заминка и Эффи мгновенно встает, берет тарелки и кладет на каждую по куску. Далия не успевает съесть и половину, когда внезапный стук в окно отвлекает ее. Небольшой камень отскакивает от стекла и остается незамеченным остальными. Девочка выходит из-за стола, говорит, что скоро вернется и спускается вниз, на улицу. Оглядывается, пытаясь найти незадачливого посетителя, и, так никого и не обнаружив, уже собирается идти обратно. - Далия? Девочка оборачивается, ищет глазами источник голоса и осекается. Матс стоял за углом дома, выглядывая до крайнего осторожно. - Я просто хотел, - мальчик смущается и смотрит в пол, но быстро выговаривает, - хотел поздравить тебя с днем рождения! Он молниеносно подходит к ней, протягивает небольшую коробочку и, всё так же быстро уходит, видимо, боясь ее ответа. Далия удивленно выдыхает, сжимает подарок и улыбается. Секунду спустя она одергивает себя и бежит вслед за Матсом, окрикивая его по пути: - Матс, стой! Девочка подбегает к нему, останавливается и, внезапно для самой себя, целует мальчишку в щеку. - Спасибо, - тихо проговаривает она, мгновенно краснея. Она, кажется, хочет сказать что-то еще, но смущение не позволяет и, переминаясь с ноги на ногу еще несколько секунд, Далия все-таки уходит, оставляя Матса одного. Мальчик, покрасневший уже до кончиков волос, смотрит ей вслед и потирает щеку. В эту самую минуту Далия оборачивается, и Матс замечает, как та улыбается. Чисто. Необыкновенно. - Значит, он тебе нравится? – девочка резко останавливается, чуть не влетая в Китнисс. Мелларк усмехается, оглядывая запыхавшуюся почти что племянницу. Далия же молчит, даже не представляя, что ей ответить. - Не бойся, я ничего никому не скажу, - они обе прекрасно понимали, о ком именно шла речь, - по крайней мере, ближайшие года четыре. Девочка благодарно кивает, и они заходят в дом вдвоем. Только вот в столовую они не идут, Китнисс кивком указывает на гостиную и ждет, пока Далия сядет на диван. - Есть еще кое-что, - женщина заводит руки за спину и достает из кармана небольшой смятый пакет, в котором лежало что-то явно маленькое. Далия протягивает ладонь и дрожащими пальцами разворачивает пакет, вынимания оттуда золотой и очень хрупкий на вид кулон. - Он прекрасный. Девочка проводит по окантовке, задерживаясь у клюва, и прищуривается, не находя привычных очертаний. - Это не… - Далия не договаривает и Китнисс, садясь рядом с ней, смахивает прядку волос, попавшую девочке на лоб, - не сойка. Она молчит еще пару секунд, после поворачивается лицом к Эвердин и выговаривает: - Это пересмешник. Китнисс кивает и берет цепочку из рук девочки, аккуратно защелкивая застежку сзади. - Пересмешники тоже поют, Далия. Не так, как гибриды, но их голоса разносятся по лесу ничуть не хуже. И всех их объединяет еще одно… Далия поднимает голову и тихо, почти неслышно, шепчет: - Свобода.***
День заканчивается быстрее, чем ей хотелось бы. Она почти засыпает на стуле за столом, облокачиваясь о плечо Пита. Но подремать не удается – Мелларк поднимается и говорит, что им пора. Далия еще раз благодарит его за торт и после смотрит на Китнисс, незаметно касаясь кулона под свитером. Эвердин понимает, в этом она уверена. Девочка выходит за ними и опускается на скамейку, смотря, как они уходят. Было в них что-то такое, что Далия никак не могла объяснить. И вряд ли до конца понять. Спустя какое-то время Хеймитч подходит к девочке и садится рядом с ней, накрывая ее теплым пледом. Далия улыбается, прикрывает глаза и опускает голову на твердое плечо отца. Ветер развевает волосы, и мягкий свет от фонарей заставляет их поблескивать в темноте. Мужчина выдыхает и обнимает дочь, притягивая ее ближе к себе. -Хочу, чтобы так было всегда, - желание срывается с губ Далии, и она чуть приподнимает голову, смотря на ночное небо. Необязательно, чтобы каждый день был праздником. Важно то, что они все были вместе сегодня. Смеющаяся мама, улыбающийся отец, дядя Пит с его огромным и, пожалуй, самым лучшим тортом, Китнисс и их дети. Кажется, это было неким подобием волшебства. И ей отчаянно хотелось, чтобы оно не заканчивалось. -Так и будет, принцесса. Так и будет. Они сидят еще несколько минут и девочка засыпает. Эбернети усмехается, аккуратно берет ее на руки и несет в дом. Эффи закрывает за ними дверь, шепчет что-то про осторожность и идет следом. Накрывает дочь одеялом и выключает свет, на секунду останавливаясь у порога. Женщина смотрит на нее и выдыхает. Ей двенадцать. А раньше в двенадцать плакали.***
Далии кажется, что она спит. И в этом сне она слышит голос отца, который был совсем не таким, каким она привыкла его слышать. Раздраженный, сухой и в какой-то мере пугающий. Чужой. - Когда? – отец словно выжимает вопрос из себя и на последующие слова отвечает кратко, почти сразу опуская трубку, - Буду. - Что случилось, Хеймитч? – Далия выпрямляется на кровати, и обеспокоенный тон матери заставляет ее занервничать. - Звонили из Капитолия, Эф. Они собирают нас. Выживших трибутов. Девочка вздрагивает и зажмуривается. Сон. Просто сон. И что-то внутри отчетливо подсказывает ей – кошмар.