ФАКТОР СЛУЧАЙНОСТИ. Книга I

Взгляд ненадолго упёрся в невысокий потолок помещения. — Как вы себя чувствуете, майор? — надо мной склонилось лицо моложавой, но уже зрелой женщины. — К маршу готов, — улыбнулся я. — Для марша пока рановато, — вернула она улыбку, — но встать вы уже можете. Я Карин Чаквас, судовой врач. — Очень приятно, Карин, — Чаквас выглядела так, как выглядят все хорошие врачи в обеих вселенных. Кроме того, мне стало ясно, что я не в колонии, а на фрегате «Нормандия». — С вами хотел переговорить капитан Андерсон, как вы очнётесь. Ваша одежда рядом, — сообщила мне доктор. Поднявшись, я увидел на соседней койке капитана Шепард. — Как она? — спросил у доктора, облачаясь и стараясь не шуметь. — Она без сознания, но здоровью её ничто не угрожает, — покачала головой Чаквас. — Сколько я пробыл в отключке? — уточнил ситуацию я. — Шесть часов, – проинформировала меня Чаквас, сверившись со своим инструментроном. Благодарно кивнув, я закончил одеваться. Открылась дверь, за ней показался десантник. Опережая его, Карин прижала палец к губам, Десантник понятливо мотнул головой и знаками показал мне следовать за ним. Выйдя за дверь лазарета, я оказался в приличном по размеру симметричном помещении. Вдоль стены шли технические короба с уложенными кабелями, они накрывались двумя вертикальными опорами, выполняющими, видимо, дополнительные функции. По центру помещения была водружена панель-стена, а неподалеку от неё — стол, за которым сидели члены экипажа. Над столом нависали дисплеи, транслирующие то ли новости, то ли сводки, но люди предпочитали живое общение. Далее с наклоном разместилась опорная стойка. Проходы вдоль стены заводили за панель-стену, где обнаруживалась площадка с лифтом, а сами проходы оканчивались ещё одной стеной, вдоль которой в разные стороны расходились вверх две округлые лестницы. Поднявшись по правой, мы уперлись в дверь. Десантник активировал замок, и дверь послушно раскрылась. За нею открылся верхний ярус, похожий на предыдущий, но вместо стола было нечто, похожее на командный пост. Мы же завернули направо, и я увидел три двери. Центральную охраняли двое десантников. При виде меня они отдали честь, ближайшая дверь с приятным звуком разошлась в стены, и я, следуя жесту десантника, вошёл внутрь. Это была каюта капитана Андерсона. Капитан первого ранга Андерсон приветливо мне кивнул, предлагая присесть. Я молча занял предложенный стул в ожидании вопросов. — Майор, вас нет ни в одной базе данных Альянса, вы не хотите мне ничего объяснить? — взял быка за рога Андерсон. Внутренне собравшись, я начал говорить: — Дело в том, что я сам всего не понимаю, поэтому просто всё о себе расскажу. По мере моего изложения глаза офицера флота недоверчиво расширялись, однако до конца рассказа не проронил ни одного слова. — Понимаю, что сказанное звучит за границей здравого смысла, — закончил я повествование случившихся со мной последних событий. — Несмотря на нереальность рассказа, мне кажется, что вы не лжете, — задумчиво произнес Андерсон. — Я не совсем вас понял, — решил уточнить для себя неясность. — То есть? — удивился капитан. — Сэр, какой смысл мне лгать вам, а точнее, какой вообще смысл лгать особенно в важных вопросах? — замечание Андерсона меня всерьёз озадачило. Моё недоумение вызвало у собеседника весьма неожиданную реакцию. Он огорошено почесал затылок и недоверчиво глядел на меня, будто услышал что-то нелепое. Я терпеливо ждал его разъяснений. — Вам приходилось лгать, майор? — спросил Андерсон. — Конечно, — кивнул я, — порой, когда нужно утешить ребёнка или успокоить женщину, мне приходилось лгать. — Нет, майор, я имею в виду… э-э-э… — Андерсон неопределенно покрутил рукой в воздухе, — лгать вашим врагам… да уж, — помотал он головой, вспомнив о том, кто были мои враги, — лгать командиру, сослуживцам. Я постарался вспомнить подобные случаи, и память меня не подвела: — Да, сэр, когда я нёс раненого командира, я говорил ему, что он будет жить, будучи уверенным, что он не доживет. — Это немного не то, вам приходилось лгать, чтобы достичь каких-то своих планов? — Андерсон казался искренне заинтересованным. Для меня данная ситуация с вопросами про ложь была совершенно непонятна, и я уже сожалел, что начал этот пустяковый, как теперь мне казалось, разговор. — Сэр, дети иногда пытаются представить себя старше возрастом, они лгут про свой возраст, но для чего это делать мне, взрослому человеку? — я сделал вздох. — Что касается планов, конечно, они у меня были, но я не знаю случаев, когда ложь помогает в достижении целей. Андерсон рассмеялся: — Майор, вам что, не приходилось обманывать за всю свою жизнь? — Он явно пытался что-то понять, и я решил ему помочь в этом разобраться, одновременно пытаясь уловить, что в этом разговоре настолько заинтересовало капитана. Андерсон пытался зайти с разных сторон, как и я, но мы явно друг друга не могли понять. Дошло до того, что мой собеседник навел меня на гипотетическую ситуацию, при которой я обманным путем добивался для себя более высокого положения, и попросил моих комментариев. Может, он намекал на мое руководство военной операцией на Иден-Прайм, пытаясь осмыслить мои мотивы? Но я в его глазах ничего, кроме интереса, не видел. — Более высокое положение — это более высокое звание? — уточнил я у Андерсона. — Пусть будет звание, — согласился он, утвердительно кивнув головой. Подумав, я вспомнил подходящий и единственный эпизод по этой ситуации из своей «прошлой» жизни: — Да, сэр. — Каким образом это произошло? — не отставал от меня Андерсон. — В одной из операций действовало сразу несколько группировок из нескольких регионов, — сделав вздох, неохотно начал рассказывать я. — В тот момент, когда командир операции майор Селезнёв был убит, я единственный обладал полнотой оперативно-тактической информации. В условиях нехватки времени, будучи старшим лейтенантом, я представился майором и принял на себя командование операцией. — И что было дальше, майор? — поинтересовался Андерсон. — Операция завершилась успехом. В ходе операции мое самозванство выяснилось, и по возращении на базу на меня было наложено дисциплинарное взыскание, — пожал я плечами. — А что ещё могло произойти? — Подождите, майор, — перебил меня Андерсон. — Выяснив, что вы не имеете права командовать операцией, вас никто не остановил? — Выяснилось это уже в разгар операции, поэтому вопросы были отложены, я ведь уже сказал, что на меня было наложено дисциплинарное взыскание по возращению на базу, — повторно объяснил я капитану очевидную логику событий. Было трудно понять, почему такие простые вещи вызывали у капитана Андерсона недоумение. — А были в операции задействованы люди выше вас по званию, майор? — спросил Андерсон, настойчиво продолжая что-то для себя выяснять. — Так точно, северную группу возглавлял армейский полковник, — ответил я, вспоминая составы групп. — Полковник? И что он сделал? — развеселился почему-то Андерсон и уже на полном серьезе высказал просьбу: — Прошу вас, излагайте, пожалуйста, подробнее. Взяв небольшую паузу, я постарался осмыслить, насколько подробную историю хочет услышать капитан. — Сэр, полковник узнал о том, что выполнял приказы лейтенанта уже на базе, и это его рассмешило, как вас сейчас. Он также активно участвовал при вынесении решения по моему дисциплинарному взысканию и поощрению. В качестве поощрения мне была объявлена благодарность за решительность действий и командование в успешной операции. Он также непосредственно участвовал при анализе моих действий и полностью их одобрил. — А в чем выражалось дисциплинарное взыскание? — перешёл к другой теме капитан, настроение Андерсона беспричинно повышалось. — Формально в личное дело было занесено «замечание», а фактически меня отстранили от боевых операций на две недели и отправили в гражданский сектор к «штрафникам», — сказал я, сомневаясь, есть ли там ещё какие-либо детали, которые должны заинтересовать Андерсона. — А кто такие «штрафники», и чем они занимаются? — продолжил расспрос Андерсон. — «Штрафники» — это жаргон, сэр, прошу прощения. Правильное название — «военные лица, понесшие дисциплинарное наказание». Занимаются штрафники всем, что умеют сами и чем обяжут гражданские службы: ремонт, техническое обслуживание, наладка быта, — покопавшись в памяти, я ничего особого из трудовой деятельности штрафников больше не вспомнил. — То есть работа — особый вид наказания для военных? — серьёзно уточнил капитан. — Конечно, нет, — засмеялся я, — реальным наказанием является отстранение от боевых операций, а чтобы не терять попусту время, штрафники всегда брались за работу, помогая гражданским. Эта практика была закреплена и формализована лет двадцать назад, но если честно, то и это не главное, — ответил я. — Объясните, что вы имеете в виду, — попросил Андерсон. Весь его вид демонстрировал заинтересованность. — Дело в том, что на период, когда военнослужащие числятся в «штрафниках», приходится основная часть всех супружеских браков и венчаний, сэр, — пояснил я капитану. — Вот в чём дело, — заулыбался Андерсон, — молодежь, наверное, намеренно стремится в штрафники? — Сэр, — на моё лицо набежала тень, — теоретически не исключая подобное, я верю, что молодежь к этому не стремится. Андерсон слегка смешался. Но затем решил уточнить что-то другое: — Скажите, майор, людям в вашем мире приходится обманывать, чтобы добыть пропитание или кредиты? — В этом нет никакого смысла: что касается еды, то она всегда предоставляется по наличию всем без исключений, и, сэр, мне незнакомо слово «кредиты», — ответил я, ожидая разъяснений по новому для себя термину. — Кредиты? — почему-то переспросил Андерсон, ненадолго задумавшись, и ответил: — Это мера стоимости. Все разумные в нашем мире меняются услугами, товарами, отдавая и получая кредиты. Например, чтобы построить фрегат, заказчик даёт изготовителю кредиты, на эти кредиты тот может взять материалы, заплатить рабочим и часть кредитов оставить себе в виде прибыли. — То есть, если человеку что-то нужно, он не может это получить, не имея кредитов? — уточнил я. — Именно так, — кивнул головой Андерсон. — Но где эти кредиты тогда брать? — задал я естественный для себя вопрос. — Их можно заработать, например, работая в корпорации. Военнослужащие также получают кредиты за свою службу, — судя по неуверенному виду капитана, он сам не был сильным специалистом по кредитам. Поколебавшись, я упрямо переспросил: — Сэр, я все ещё не понимаю смысла. Если у вас есть пища, которая мне нужна, вы откажете мне её дать, если у меня не будет кредита? — Ну, конечно, я конкретно вам не откажу, речь идет об общих… эээ… взаимоотношениях. Если вы встретите незнакомца, который попросит у вас еду, вы дадите ему, майор? — навел ещё большего туману Андерсон. — Не всегда, — ответил я, вспоминая различные ситуации и боевые задания. — Вот видите, — ухватился за мой ответ Андерсон. — А если у него будут кредиты, то вы пищей поделитесь. Я в недоумении уставился на Андерсона, получив задумчивый взгляд в ответ. Мне было непросто представить чудодейственную силу кредитов, ведь, не имея возможности поделиться пищей, я был совершенно уверен в том, что никакие кредиты не заставят меня поступить иначе. — Возможно, это не ваш случай, — пробормотал Андерсон, словно откликаясь на мои мысли. — Сэр, — попробовал я зайти с другой стороны, — предположим, что у меня есть кредит, а у вас паёк, который вы согласны за этот кредит отдать. — Хорошо, — кивнул Андерсон. — Мы меняемся, теперь у вас есть кредит, но пайка у меня нет, потому что я его съел, — вопросительно я посмотрел на Андерсона. — Возможно, куплю пищу у кого-то ещё, ведь теперь у меня есть кредит, — сам засомневался в вариантах Андерсон. — Хорошо, вы тоже отдали кредит и съели паёк, теперь нет кредита ни у вас, ни у меня, но нам нужно есть, мы просто пойдем и найдем пищу, не так ли? — продолжил я цепочку рассуждений. — Если нет кредитов, можно поискать и найти пищу, — нахмурился Андерсон, сразу уловив, куда я клоню, — но вы не поняли систему. Кредиты можно зарабатывать, не разбрасываясь на поиски пищи, пошив одежды и так далее. Люди делают пищу, одежду и другую продукцию потребления и отдают её за кредиты, поэтому за кредиты вы можете купить всё. И чем больше их у вас, тем больше вы можете купить, к чему и стремятся весьма многие люди. Эта мысль была для меня новой, система кредитов теперь и впрямь выглядела удобной, но что-то меня продолжало смущать: — Сэр, но если у кого-то кредитов становится больше, то у кого-то их становится меньше, я не ошибаюсь? — Хм, да, это так, майор, — кивнул Андерсон. — Тогда, если люди стремятся к их количеству с равным усердием и сноровкой, то все их усилия опередить остальных будут напрасны и количество кредитов должно распределиться приблизительно одинаково, так? — проверил я собственное предположение. — Возможно, так, — с сомнением согласился со мной Андерсон. — Однако, зная, что люди разнородны, при их равном усердии, кредиты распределятся таким образом, что большинство будет иметь их гораздо меньше, чем некое эффективное меньшинство, у вас в мире именно такая ситуация, сэр? — спросил я капитана. Андерсон не мог скрыть своего удивления: — Вы правы, майор. — Но ведь это несправедливо, кроме того, на мой взгляд, стимулирует людей к бессмысленным занятиям и переживаниям, — усомнился я в целесообразности системы кредитов. — Эээ, майор, думаю, вам лучше ознакомиться с системой подробнее, потому как она в ходу… — задумчиво покачав головой, Андерсон добавил: — В нашем мире. — Согласен, — кивнул я. Действительно, поскольку эта система практикуется повсеместно, бестолково оспаривать её состоятельность, логичнее принять её, как данность. Дальнейший разговор с капитаном Андерсоном перешел на другие материи и произвел на меня неизгладимое впечатление. Выяснилось, что люди этого мира существенно отличаются от людей нашего в части мировоззрения, взаимоотношений. Несмотря на исходную схожесть моральных взглядов, практика миров была совершенно различная. Декларируя одно, местные люди могли действовать из противоположных мотивов. Подобное лицемерие я просто не мог себе представить у нас. В определённые моменты я начинал глубоко сомневаться в честности капитана Андерсона, настолько фантастичные для меня картины рисовал он. — Вам, майор, будет непросто выжить в нашем мире. Жизнь — это лучшая школа, однако я предупредил вас о тех вещах, о которых смог в формате нашего разговора. Для более быстрой адаптации рекомендую вам ознакомиться с историей, — начал завершать ознакомительную часть нашей беседы Андерсон. — Было познавательно, и я должен поблагодарить вас за эти знания, — поджал я слегка губы. Несмотря на то, что разум продолжал не верить Андерсону, иррациональная интуиция уже связала многие противоречивые моменты моих наблюдений в ходе короткого пребывания в этом мире. Андерсон не лгал, и мне в кратчайшие сроки придётся принять этот мир и его правила, научиться им, чтобы элементарно выжить и не попасть в глупую ловушку по своему недомыслию. Люди здесь отнюдь не враги друг другу, по крайней мере, не всегда враги, но они привыкли жить в среде взаимного недоверия. Если доверие к людям в нашем мире давалось сразу, то здесь его следовало вначале заслужить. Интересный подход. Тем не менее, я не поверил Андерсону до конца, и решил убедиться в этом сам. Что бы ни говорил капитан, такие вещи следует перепроверить, ведь не исключено, что он ошибался в собственных оценках. Я видел, что и он верит с трудом в мой рассказ. Для него взаимоотношения людей в нашей реальности казались невозможными. Но он им слишком явно симпатизировал, что только добавляло достоверности его словам. Выдержав некоторую паузу, Андерсон словно невзначай заметил: — Наш оружейный-мастер утверждает, что такое снаряжение, как у вас, создано в результате массового производства. Назначение и боевое применение такого оружия узкоспецифично: он даже не смог предположить, в каких условиях это возможно, но обратил внимание на то, что оружие может быть использовано против электроники прошлых поколений. Делясь со мной информацией, Андерсон внимательно изучал мою реакцию. — Первое время после начала войны люди были разрознены, но затем консолидировались и сумели воссоздать цивилизацию. Нам так и не удалось достичь довоенного уровня, как утверждают наши историки, однако у нас есть заводы и комплексы, расположенные в зонах глубоко эшелонированной обороны. Мы также развиваем и науку. В отличие от нас Милинет, не обладая воображением… В этот момент я замолчал, усомнившись в собственных словах. Но вынужден был продолжить, чтобы не затягивать ожидание Андерсона: — Предполагается, что Милинет не обладает воображением человека, и поэтому со временем мы обгоним ИИ в военных разработках, в то время как противник будет использовать лишь достигнутый потенциал на момент его восстания. Научные работы ведутся армейскими лабораторными комплексами, и именно разведка чаще всего получает задания от научников. — Ясное дело, доктор Чаквас была удивлена результатами общего теста. У вас есть ряд генетических отличий, которые могут поставить под сомнение ваше человеческое происхождение в Альянсе. Более прочные кости и повышенная выносливость мышц. При этом у вас ускоренный метаболизм. Это означает, что вас легче отравить, и стареть вы будете также быстрее. Однако Карин заверила меня, что вы стопроцентный человек, —добавил информации Андерсон, — ваша иммунная система несколько отличается: ряд болезней, которыми переболело человечество, ваш организм «не знает», при этом хранит информацию о болезнях неизвестных нашей медицине. Чаквас «довела» ваш иммунитет до нормы, но анормальность сохранилась. Вы должны учитывать, что полное обследование её выявит, майор. — Вы полагаете, мне следует скрывать иное происхождение? — спросил я, наведённый словами капитана с понятным смыслом. — Именно так, майор. В мире существует множество организаций, от ортодоксально научных до фанатично религиозных, у всех могут найтись мотивы на такой феномен. Вас могут просто разобрать на молекулы, чтобы выяснить для себя какую-нибудь мелочь, — утвердительно ответил капитан. Я молча кивнул в знак понимания. Подобный сценарий вызвал у меня внутреннее негодование, но я быстро его подавил, приняв к сведению сказанное. Было немного не по себе, я молчал. — Значит, всё-таки иная вселенная? — задумчиво переспросил капитан, словно ещё не веря в подобное. — Вы зря спрашиваете меня, сэр, у меня нет точного ответа, — невольно улыбнулся я. — Что ж, хочу спросить, что вы намереваетесь делать дальше, майор? — вскинул на меня взгляд Андерсон. — Капитан, я должен вернуться обратно, а для этого мне необходима встреча с учёными этого мира. — Да уж, этого мира... — усмехнулся Андерсон. — А может, у вас ложные воспоминания, майор? Вы не предполагаете, что весь «ваш мир» выдуман от начала до конца, а вся ваша память вложена вам искусственно? — поинтересовался Андерсон. Я замер. — Довольно неожиданный угол зрения, капитан Андерсон, но... если ваши технологии позволяют оперировать с памятью, то такой вариант очень правдоподобен, хотя не понимаю цели, — я озадаченно задумался. — Успокойтесь, майор, такая технология существует только в фантастической литературе, зато вам не откажешь в гибкости мышления, — хмыкнул Андерсон. — Гибкость мышления? Возможно… — я покачал головой. Наступила пауза: Андерсон обдумывал наш разговор и пытался определиться в отношении меня. В конце концов он пришел к какому-то выводу, и, положив руки на стол, заговорил: — Вы превосходно показали себя на Иден Прайм, майор, и я хочу предложить вам военную службу в Альянсе. — Капитан, ваше предложение для меня честь, однако я уже под присягой и не имею права принимать другую, до тех пор, пока не буду уверен, что… эээ… нахожусь здесь безвозвратно, — объяснился я. — Жаль, но я уважаю ваш ответ, майор. Однако, вы помогли альянсу, и поэтому я также обязан вам помочь, — мой ответ Андерсона слегка разочаровал, однако он не подал виду, продолжая: — Во-первых, с легализацией, вы получите гражданство Альянса, во-вторых, вы получите «боевые», те самые кредиты, за проведение оборонительной операции на Иден Прайм, и ещё у меня к вам небольшая просьба. — Конечно, капитан, — кивнул я. — Ваше дело следует засекретить, поэтому вам придётся пообщаться со своими коллегами, нашей разведкой на Цитадели и до получения легенды не распространяться как о нашем разговоре, так и о вас самих. Предложение было щедрым с учётом того, что я узнал об этом мире от Андерсона, а просьба обоснована. Кивнув в знак согласия, я пожал ему руку. — Благодарю вас, капитан. — Майор, вы спасли нашу колонию, так что и Альянс перед вами в долгу, — улыбнулся Андерсон. — Защищать — это долг любого солдата, — слетел с моих уст довольно избитый и пафосный штамп. — Сейчас мы выполняем миссию и отправляемся в Цитадель, где вас будет ожидать представитель разведки Альянса полковник Карстон. Там же решатся все ваши вопросы, – Андерсон о чем-то задумался. — Майор, я буду рад, если вы передумаете и примете мое предложение. Для вас я обеспечу место на флоте с соответствующей переподготовкой. — Благодарю ещё раз, за высокую оценку и ваше предложение, — вежливо ответил я. Андерсон встал, как и я вслед за ним. Разговор подошёл к завершению. Выйдя из каюты капитана, я встретил того же самого десантника. — Сэр, я должен сопроводить вас до старшего помощника Прессли. — Ведите, — согласился я. Далее я познакомился со старпомом Чарльзом Прессли — пожилым, но крепким военным, с которым решил свои бытовые вопросы. Мне была предоставлена отдельная каюта с доступом к голонету. Спать совершенно не хотелось. Освоившись с местной техникой, я погрузился в информационное море: мне следовало узнать о нём как можно больше, чтобы начать хотя бы ориентироваться в нём. Капитан первого ранга Дэвид Андерсон, фрегат Нормандия Встреча с майором прошла совсем не так, как я ожидал. Было трудно поверить в то, что он из другой вселенной, но факты говорили сами за себя. Ведь говоря ему об отчёте доктора Чаквас, я немного слукавил: общий итог медицинских анализов показывал, что он стопроцентный человек, но с альтернативной эволюционной ветви, причем различие появилось и накапливалось очень давно, а это значит, что вселенная майора хоть немного, но отличается от нашей. Сам майор произвёл на меня хорошее впечатление: кадровый военный с опытом боев, каковым не обладал, пожалуй, никто в галактике. Рассказ о войне против ИИ захватил всё мое воображение. Не зная космических перелётов, люди оказались в ловушке на одной планете с непримиримым и опасным противником. Трудно было остаться равнодушным. Я попытался представить себе эту войну. Бой с рациональным и бездушным врагом, который не берёт пленных, не вступает в переговоры, учится на ходу и не совершает ошибок. Я было попытался представить условия, в которых оказались люди, и невольно вздрогнул, когда мне это удалось. Но даже в таких условиях людям удалось выстоять и даже научиться побеждать. В душе шевельнулась гордость за человеческую расу. Тактический анализатор свидетельствовал, что достигнуть результата, полученного майором, можно было с вероятностью менее одного процента. Фактически это означало, что майор совершил невозможное. Но я, пообщавшись вживую с местными вояками, ещё во время краткого общения осознал, что майор зажигал людей, принося спокойствие и уверенность, веру в победу, что полностью меняло их психологию в отличие от расчётной. А вкупе с тактическими и своевременными решениями майора это и привело к тому, что вчерашние новобранцы стали воевать с упорством и слаженностью опытных ветеранов, переместив итог в ту область, которую ВИ считает невозможным. В том-то и отличие между ВИ и живым человеком, усмехнулся я. Потому-то ИИ никогда не победит человека, каким бы подавляющим преимуществом он не владел. «В любом случае, не стоит упускать его из виду, нужно помочь ему сейчас и опекать в дальнейшем», — пришло ко мне твёрдое решение. Сержант Эшли Уильямс, фрегат Нормандия. Раненого майора сразу забрали на Нормандию, что никого не удивило. А вот что удивило абсолютно всех, так это то, что туда забрали и меня. Капитан Тиммер Браун разве что больше согласно кивал головой на короткие фразы капитана первого ранга Андерсона. Его решением я и оказалась на борту фрегата, в составе десантной группы, восполняя потерю десантника — погибшего совсем молодого парня, которого было весьма жаль. Теперь вся группа десанта у нас — это Шепард, Аленко и я, так что Андерсона понять можно. Вот уж будет непросто нам изобразить массовую высадку всем составом, всем троим! Ха-ха! Нормандия оказала медицинскую помощь гарнизону, после чего собрала рапорты и записи боя, стартовала в космос, уходя в сверхсвет в опасной близости от планеты. Пилот Нормандии тот ещё пижон. Но, несмотря на попытки держаться чинно или насмешливо, как по моим представлениям держались бы опытные вояки, я готова была прыгать и визжать от восторга, потому что это был настоящий шанс для меня и шанс реабилитировать фамилию Уильямс. Мою радость омрачало то, что меня взяли вместо погибшего капрала Дженкинса. Тот глупо подставился и погиб, как выяснилось, в первом же бою: никто ничего не успел сделать. С другой стороны, я ни в чём не была виновата, поэтому втайне всё равно была рада. Быть может, раньше я и повела бы себя как Дженкинс, однако, побыв рядом с майором совсем немного, я научилась вести бой, не подставляясь. Боже мой, да за эти сутки я научилась больше, чем за всё время в учебке. Вот что значит реальный боевой опыт. Мне до сих пор не верилось, что наш гарнизон численностью чуть более чем в сотню бойцов успешно противостоял и уничтожил группировку гетов порядка полутора тысяч единиц. Немалая заслуга в этом принадлежала загадочному майору. Он все больше и больше меня интриговал, хотя я уже заметила, как смотрел на меня Аленко. И, между прочим, лейтенант Кайден — очень привлекательный и интересный мужчина, хи-хи. Ладно, со временем разберусь, а пока сделаю личико бывалого вояки, мимо старпом идет. Волков Сергей, лицо неопределённых занятий. От обилия информации кружилась голова, а может, это результат контузии? Как бы ни было, я решил сходить в столовую подкрепиться. Там с удивлением обнаружил сержанта Уильямс, трапезничающей совместно с лейтенантом Аленко. Заметив меня, она вскочила, вслед за ней поднялся в приветствии и лейтенант. Невозможно было не отреагировать, глядя, как она преданно «поедает» меня взглядом. — Вольно, Уильямс, и вообще, обращайтесь ко мне по имени как к гражданскому лицу. Показалось, что я слышу, как в голове Уильямс замкнули все основные контуры. Тихо посмеиваясь про себя, я смотрел на Эшли. — Как прикажете... эээ… — все еще приходила в себя Уильямс. Приветливо кивнув Эшли и взяв у кока паёк, я присел за стол, незаметно наблюдая за сотрапезниками. Паёк вскрывался автоматически, включая саморазогрев, так что с едой управиться было нетрудно. — Сэр, а меня взяли в десантную группу Нормандии, — похвасталась Уильямс. — Очень рад за вас, сержант, вы отличный боец, — серьёзно ответил ей я. Эшли покраснела от похвалы. — Кайден, вы биотик? — попытался я вовлечь в разговор Аленко. Может, в ходе разговора я узнаю что-то о совершенно неизвестной мне способности местных. — Да, сэр, — не зря говорят, краткость — сестра таланта. — И каково это — быть биотиком? — продолжил расспросы я. Кайден пожал плечами: — Чаще утомительно, но не более чем любая другая военная специальность, сэр. Кивнув Аленко, я не стал развивать тему, а молча продолжил есть. Чуть поёрзав, Эшли пожелала мне приятного аппетита и ретировалась. Не стал задерживаться и Аленко, уйдя вслед за ней. «Нормандия» летела к цитадели — как гласил голонет, центру галактической цивилизации, главному технологическому памятнику, доставшемуся от протеан, — а у меня из головы не выходили зелёные глаза капитана Джейн Шепард. Интересно, как она там? Чаквас была уверена и спокойна на её счет, наверное, тогда незачем беспокоиться и мне. Незадолго до прилёта меня пригласили в рубку полюбоваться на саму цитадель. Там же я застал капитана Джейн Шепард. Она стояла изящной статуей за креслом пилота, пока тот спорил с Аленко о достоинствах какого-то большого корабля «Путь предназначения». Подойдя к Шепард, я кивнул ей, после чего стал рассматривать панораму: зрелище действительно завораживало. Для меня космос был ранее недостижим, а тут передо мной всё пространство буднично занимали снующие суда, на фоне звёзд раскинулась величественная Цитадель в виде гигантского цветка с полураскрытыми лепестками. Я в жизни никогда не видел таких монументальных и колоссальных строений. — Майор, я должна вас поблагодарить за помощь, — обратилась ко мне Шепард, не поворачивая головы. Я был озадачен. — Простите, капитан, не могу вспомнить, о чём именно вы говорите. — Кайден рассказал мне, как вы вытащили меня из этой штуки за секунду до взрыва и заработали себе контузию, — чуть иронично напомнила мне Шепард. — Хмм… видимо, контузия у меня чуть больше, чем сказала доктор Чаквас, — самым серьёзным тоном произнес я. Джейн улыбнулась краешком губ этой простецкой шутке и повернулась ко мне. — Тем не менее, благодарю вас, майор. Встретившись с ней взглядом, я почувствовал внутренний отклик, который не смог себе объяснить. Мысленно разогнав краткое наваждение, разум холодно подвел итог, что, несмотря на бравый вид Шепард и наверняка длинный послужной список операций, она всё равно одна из тех, кого должны защищать мужчины. Пауза затянулась, в рубке зависла тишина. А пилот, маневрируя, заодно явно прислушивался в ожидании того, что будет сказано. — Сочтёмся на следующем маяке, капитан, — небрежно отмахнулся я. — О, хватит с меня и одного, — улыбнулась Джейн, протестующим жестом, открыв ладонь. — Рад, что всё обошлось, — закончил я, отгоняя назойливые и неуместные идеи начать ухаживания за Джейн под этим предлогом. Шепард молча кивнула, и мы продолжили наблюдать за стыковкой «Нормандии» с Цитаделью. На выходе из «Нормандии» меня встретил представитель разведки: — Майор Сергей Волков? Я лейтенант Дэвидсон, разведка, полковник Карстон вас ожидает. Андерсон, попрощавшись со мной, отправился в посольство, а Джейн с Аленко и Эшли собирались немного осмотреть Цитадель, дожидаясь приглашения к послу. Я быстро попрощался со всеми и, не удержавшись, взял за руки Джейн, повинуясь импульсу. — Берегите себя, Джейн. Невозмутимая маска Шепард слегка треснула: она была смущена. Практически тотчас я отпустил её руки и, повернувшись к лейтенанту, сказал: — Пойдемте, лейтенант. Мои вещи транспортировались отдельным опечатанным кофром, так что я просто прогуливался за лейтенантом пешком, со сдерживаемой жадностью рассматривая Цитадель. Набираясь по пути впечатлений, я начал понимать, почему некоторые люди об Иден Прайм отзывались как о захолустье. Меня окружала не только потрясающая обстановка, но и беспечные толпы инопланетников и людей, которые совершенно не опасались атаки противника. Вскоре лейтенант довел меня до малоприметного входа в посольском районе Цитадели. После быстрого сканирования и других мер, продиктованных местной безопасностью, я оказался внутри, где без задержек был препровожден к полковнику Карстону. Так я оказался в стенах Военного Разведывательного Агентства Альянса Систем (ВРА АС) После разговора с Андерсоном встреча с полковником шла по предсказуемому сценарию. При этом полковник был вежлив и предупредителен, хотя у меня не исчезало чувство, что он меня в чём-то подозревает. После нескольких часов общения меня отпустили, вручив другой инструментрон. Полковник настоятельно потребовал, чтобы я впредь использовал именно эту модель. Это устройство отличалось от предыдущего расширенным функционалом и повышенной мощностью. Оно уже содержало переводчик, благодаря которому я мог общаться с представителем любой из известных здесь рас, имело расширенные возможности записи, воспроизводства, копирования, обработки информации, являлось средством текстовой, голосовой и видеосвязи, содержало данные о владельце, одновременно являясь его идентификатором… Весь перечень возможностей перечислять пришлось бы долго. У него также была непонятная поначалу для меня функция — управление финансами. Пришлось обратиться за разъяснениями к Карстону, который рассказал об экономической организации и понятии «платная услуга», «платный товар». Подобное для меня было всё ещё новым, но кое-что я всё-таки понял уже из разговора с Андерсоном. В этой вселенной люди использовали кредиты, чтобы оценивать и обменивать вещи. Для этого были созданы целые системы, и местным все вопросы, связанные с кредитами, казались достаточно важными. У нас не было таких затей, потому что мы делали то, что необходимо, а вещи получали те, кто мог лучше ими распорядиться. Я решил вначале вникнуть в эти странноватые для меня понятия, пощупать их вживую, и только потом выносить какое-либо суждение. Далее меня сопроводили на служебную квартиру и попросили никуда не отлучаться. Беседы, тесты, служебная квартира под бдительным сопровождением — по такому кругу прошла неделя моей жизни. Помимо «общения» меня также более полноценно обследовали, мои вещи «взяли на хранение», и я не стал возражать по этому поводу. Неделя закончилась тем, что на мой счет поступило 35 000 кредитов «боевых», как обещал Андерсон. И у меня появилась легенда. Согласно ей, я родился в космосе на разведывательном корабле «Джандая», принадлежащем ГРА, в 2155 году, и получил двойное имя при рождении — Адам-Виктор. Мой отец, Данил Невзгодин, и мать, Франческа Невзгодина (Санторини), погибли в 2164 в результате несчастного случая. После их гибели я попал в военный интернат Альянса, откуда выпустился в 2172, после чего попал в разведшколу, по окончании которой перешёл в разведку и служил там, пока не ушёл в отставку по личным причинам. В ходе прохождения службы мне сменили имя на Сергей Волков по служебным мотивам. В отставку меня отправили в звании майора с правом восстановления, а в случае войны я призывался на службу в порядке первой очереди. На мой вопрос «почему по легенде я военный?» полковник Карстон разъяснил, что ветерану разведки проще оказывать содействие в его «личных делах», нежели чем гражданскому. В то же время в случае войны Альянс намерен воспользоваться моими профессиональными услугами. Рассудив, я пришёл к выводу, что Карстон был честен со мной, и ответил полным согласием. Полковник Карстон умело скрывал свои эмоции, однако мне показалось, что, по его мнению, моё согласие не требовалось, и это оставило в душе небольшой осадок. Полковник ВРА АС посоветовал обратиться в научный центр на Земле и дал контакты некоего профессора Чжанга Лоу, учёного в области физики космоса, который, возможно, мог бы меня проконсультировать по моему вопросу, либо направить к более компетентному человеку. Однако полковник предостерег меня от распространения информации о моем «переносе», и предложил это обсуждать в виде теоретической возможности. С этим я тоже согласился. Получив с меня кучу электронных «расписок», полковник, видимо, закончил формировать моё секретное дело. Наконец я вышел от полковника в военной форме майора Альянса, и передо мной открылась вся галактика, о которой я пока мало что знал. Вся эта масса неизвестности тяжелым прессом навалилась на меня, отозвавшись в душе робкими ростками сомнений. Идея вернуться обратно, когда я даже не имею представления, была труднореализуемой, однако отказываться без борьбы я не собирался. Не успел я сделать пару шагов, как запиликал мой инструментрон, уведомляя о входящем сообщении. Немного повозившись, я разобрался, открыв сообщение от Андерсона, который также находился на Цитадели. Андерсон предлагал встречу в клубе «Сверхновая» через час. Этому сообщению я был рад и тут же подтвердил встречу. Пока я, привыкая к Цитадели и многолюдной мирной толпе, смог понять, как добраться до клуба, как раз этот час и прошёл. На входе служитель клуба приветствовал меня как знакомого, назвал меня «майором», хотя я его видел впервые, и указал на заказанный заранее столик, предупредив, что Андерсон вскоре прибудет. До стола меня сопровождала симпатичная особа, представившаяся Дженной. Она очаровательно улыбалась, однако в конце, когда я тепло её поблагодарил и сел за стол, ушла несколько разочарованной, хотя и старалась этого не показывать. В клубе царила праздная обстановка, людей было достаточно, но больше инопланетников. Я с интересом рассматривал их, но при этом старался, чтобы моё любопытство не было оскорбительным. Засмотревшись на грациозно танцующую азари, прозевал, как появился Андерсон. — Любуетесь, майор? — засмеялся Андерсон. — Здравствуйте, капитан! — я был искренне рад видеть Андерсона. — Предлагаю отойти от званий и общаться без чинов, меня зовут Дэвид, — протянул мне руку Андерсон. — Хорошо, тем более, я «в отставке», — усмехнулся я, с удовольствием пожимая протянутую руку. — Скажите, Дэвид, каким образом меня узнал служитель на входе, ведь он в первый раз меня видел? — Вам многое предстоит узнать о нашем мире, Сергей, — в глазах Андерсона плясали искорки смеха. — Заказывая столик, я передал ваше и своё изображение на его инструментрон. — Хмм, понятно, — несколько расслабился я. — А вы, видимо, строили догадки? — насмешливо поинтересовался Андерсон. — Вы правы, мне пришлось поломать голову, — с облегчением произнес я. Мой ответ рассмешил собеседника, и я невольно улыбнулся, широко и искренне. — Раз уж об этом зашла речь, не могли бы вы разъяснить мне реакцию девушки, которая сопроводила меня до столика? — Если смогу, — развёл руками Андерсон. — Она была приветлива, пока я не сел за стол, и, хотя я был вежлив, мне показалось, будто она была чем-то разочарована и огорчена. Андерсон задумчиво побарабанил по столу пальцами, и я уж было решил, что вляпался, сморозив чушь, но, заметив перемены на моём лице, капитан расхохотался. — Знаете, Сергей, я почти уверен, что вы не оставили ей чаевых, этим и объясняется её разочарование. — Чаевых? — переспросил я, услышав новое для себя слово. — Да, есть такой обычай — оставлять «на чай» кредиты. Он не обязателен, но такая щедрость клиента делает счастливее официантов и хостесс, таких, как Дженна. Сумма чаевых — на усмотрение клиента, но обычно не превышает 15% заказа. — Разве могут кредиты сделать человека счастливее? — удивился я. — Еще как, за кредиты даже убивают, — по виду Андерсона было решительно невозможно понять, шутит он или говорит всерьёз. — В это трудно поверить, Дэвид, — нахмурился я. — Как можно убивать людей за кредиты, ведь люди... — тут я осекся, вспомнив, что мерки моего мира тут не действуют. Андерсон внимательно наблюдал за мной. — М-да, мне есть о чём подумать. Дэвид, простите за мои вопросы, вы ведь хотели со мной о чём-то переговорить? — Всё в порядке, Сергей, просто хотел узнать, не могу ли я вам чем-то помочь? Стало ясно, Андерсон ко мне весьма расположен. Из того, что уже известно об этом мире, следует противоречивый вывод такого его отношения. При этом я категорически отказывался верить в какие-либо корыстные мотивы у Андерсона. — Знаете, Дэвид, вы мне уже сильно помогли. Добавлю, что вы всегда можете рассчитывать на мою помощь и дружбу, если этого захотите, — просто сказал я, решив для себя доверять Андерсону. — Взаимно, Сергей, — наше рукопожатие было крепким. — Какие у вас ближайшие планы? — спросил он. — По рекомендации Карстона полечу на Землю к профессору Чжангу Лоу, дальше будет видно. Как у вас дела, Дэвид, что нового? — О, новостей немало: во-первых, миссия завершилась успехом, и капитан Шепард стала первым СПЕКТРом-человеком, хотя мы и потеряли Найлуса и маяк. — СПЕКТРом? — Вопрос престижа, Сергей. Мы не состоим в совете цитадели, и назначение спектром Шепард — первый шаг по вхождению в совет. СПЕКТР — это специальный корпус тактической разведки цитадели, теперь Джейн ваша коллега, — с улыбкой заметил Дэвид. — То есть теперь она служит в Цитадели, а не в Альянсе? — решил уточнить я. — Сложный вопрос. Формально она теперь подчиняется напрямую совету и больше никому, но, с другой стороны, Шепард вряд ли будет отказывать Альянсу в выполнении важных миссий. Мы, как и Цитадель обеспечиваем материально работу СПЕКТРа. Кстати, не хотите ли войти в состав её команды, Сергей? Я отрицательно покачал головой. — Очень рад за Джейн, но войти в состав не могу по известным вам причинам. — Жаль, у Шепард сейчас очень ответственная миссия по поимке Сарена, и ваша помощь ей не помешала бы. — Сарена? — спросил я, услышав очередное новое имя действующего лица. — Да, Сарен, теперь уже бывший СПЕКТР совета, турианец. Именно он организовал нападение на Иден Прайм, Сергей. Кроме того, там же он убил другого спектра — Найлуса. — Вы во второй раз упоминаете Найлуса, кто он? — спросил я. — Найлус тоже был СПЕКТРом, но он был на нашей стороне, — немного помрачнел Андерсон. — Найлус — тот турианец, который высадился вместе с Шепард? — уточнил я, вспоминая самоуверенные действия гуманоида. — Да. Он, видимо, хотел проконтролировать маяк, но столкнулся с Сареном. Они оба были под стелс-режимом, поэтому их никто не заметил. Кроме одного солдата, который услышал, как Найлус обращался к противнику: «Сарен». — Ясно, — кивнул я, — и каковы цели Сарена, Дэвид? — Это и предстоит выяснить Шепард. Сарену удалось заполучить в союзники гетов, а это большая сила. Кроме того, он ненавидит землян: нападение на Иден Прайм, по сути, было актом войны, и что бы ни задумал Сарен, мы должны остановить его. — Так это Сарен командовал силами гетов на Иден Прайм? — спросил я у Андерсона. — Полагаю, что так, — кивнул капитан. — Не знаю, какой он СПЕКТР, но командир из него отвратительный. Теперь понятно, кому мы обязаны победой, — покачал головой я, вспоминая детали боя. Судя по выражению лица Андерсона, это стало неожиданной новостью для него. Я решил сменить тему: — Как только я закончу с Чжангом Лоу, Дэвид, то приму решение по вашему предложению, но посильную помощь в любом случае окажу всегда и при любой возможности. — Кстати, Сергей, в гарнизоне Иден Прайм провели награждения, в том числе с учётом вашего рапорта, там вас очень тепло вспоминают. Скажите, как вы умудрились обзавестись там невестой всего-то за пару дней? — насмешливо поинтересовался Андерон. — Невестой?! — настал черёд Андерсона меня удивлять. — Да, некая мисс Чаверс оставила вам сообщение, одну секунду, сейчас разблокирую... — засуетился тот. Послышался писк у моего инструментрона. Озадачено почесав затылок, я ответил: — Вообще-то мисс Чаверс слишком юная девушка, чтобы быть моей невестой. — Понятно. Но вы-то сами далеко не старичок. — Мне двадцать семь лет, Дэвид, у нас это очень зрелый возраст, — выдал я очевидную истину. — Понимаю, — нарочито извиняющимся тоном сказал усмехающийся Андерсон. — Дэвид, может быть, позвать сюда и Шепард? — спросил я у капитана. — Не получится, Сергей, Шепард на миссии, — улыбнулся Андерсон. — То есть она перешла на другой корабль? — уточнил я. — Нет, она осталась на Нормандии, — продолжал улыбаться Андерсон. Я смотрел на него, соображая, каким образом Шепард может находиться на борту Нормандии, в то время как капитан фрегата Андерсон остался на Цитадели. — Дэвид, вы отдали корабль Шепард? — спросил я ещё раз. — Точно так, — кивнул Андерсон. — Это вы правильно поступили, — одобрительно сказал я, подумав, что для выполнения миссии Шепард необходимо оснастить должным образом. — Я тоже так думаю, — с небольшой грустью вновь улыбнулся Андерсон и спросил: — Сергей, вам здесь нравится? — Да, Дэвид, очень нравится, хотя и непривычно, — улыбнулся я. — У вас нет… эээ… подобных мест для досуга? — подобрал слово Андерсон. - Вообще-то есть, но отдыхаем мы не так, ведь наша мирная жизнь проходит большей частью в подземельях или в подземных бункерах. При этом ищейки Милинет хорошо умеют находить людей на поверхности, а после них появляются терминаторы. На досуге мы чаще всего возимся с техникой. — Понял, жёсткая, должно быть, у вас жизнь, — понимающе произнёс Андерсон. — В чем-то это так — говорят, до войны с Милинет мы делились на расы и национальности. Было несколько государств, а сейчас их нет, есть только люди и сопротивление с одной стороны и Милинет с роботами с другой. — У вас единое командование? — с интересом продолжил расспросы Андерсон. — Да, но в то же время центров командования достаточно много. Каждый из них может стать главным, и каждый из них станет локальным центром командования на случай, если будет уничтожена связь. — В тот раз вы этого не рассказывали, — заметил Андерсон. — Я просто не успел, кроме того, я больше рассказывал о себе, а не о структуре Сопротивления. Армейская структура — это единственное, что не поддалось хаосу в первые годы войны, она же и помогла людям выстоять. Нам удалось создать зоны безопасности, где мы сформировали тыловые службы. В Сопротивлении почти нет бойцов с одной специальностью: большинство из нас универсалы. — Расскажите ещё, Сергей. — Поголовно все разбираются в технике, и очень много тех, кто разбираются в электронике. Роботы противника лучше защищены, но если нам удается захватить целый образец, его обычно взламывают через переносной интерфейс чтобы добыть сведения или устроить диверсию. Это очень опасная работа, потому что с некоторых пор все роботы Милинет имеют устройства самоликвидации, но это никого не останавливает. Сведения о ресурсной базе Милинет могут помочь отвоевать ещё один кусочек победы. Люди устали от этой войны, но решимость воевать только растет с каждым поколением. Когда нам рассказывают о мирных временах, мы представляем совсем уж дикие вещи. Это я понял, когда оказался на Иден Прайм, и ещё больше, когда оказался на Цитадели. — Что, например? — поинтересовался Андерсон. — Например, я верил, что в мирное время нет оружия и армии. Зачем это, если не с кем воевать? Но вот всех людей почему- то представлял в военной форме, — улыбнулся я. Андерсон рассмеялся. — Конечно, я понимал, что в мирное время нет нужды жить под землей, но вы даже не представляете, насколько бледно я представлял мирную жизнь на поверхности. На меня Иден Прайм оказал сильное впечатление, а уж Цитадель, до сих пор бьет по мозгам, — при этих словах меня вновь охватило, ощущение нереальности, которое я испытал, получая первые впечатления. Не хватало слов, и поэтому я жестом обвел помещение и всё, что было за стенами. Однако Андерсон, кажется, понял меня и без слов. — Мы с вами сидим за столом на стульях, — продолжил я, — но мне представлялось, что люди сидят на земле и улыбаются. А уж такие заведения, как Сверхновая, вообще представить себе не мог. Представьте, какое впечатление на меня оказали сады на Цитадели. Вы понимаете, что представляет флора нашего мира после ядерных ударов, Дэвид? Мне приходится одёргивать себя, чтобы не лечь на траву, но, когда я окажусь на Земле, обязательно лягу и обниму землю. — Вы не выглядите изумлённым, — улыбнулся Андерсон. — Это по привычке. Вряд ли я смогу проводить разведку, если буду терять контроль по каждому поводу, — шутливо парировал я. — Это верно, — вырвался смешок у Андерсона. — Верите ли, Андерсон, когда я оказался на Иден Прайм, я принял колонистов за ангелов. Кстати, и мисс Чаверс была в их числе, — доверительным шёпотом сообщил ему я. Андерсон заразительно засмеялся. — Ох, Сергей, сумеете ли вы вернуться или нет, в любом случае выполнили свой долг и заслужили небольшой отдых от войны. Я промолчал. — Надеюсь, ваши ребята тоже оказались где-нибудь если не у нас, то, может быть, в других вселенных, ведь они тоже этого заслужили, — серьёзно добавил Андерсон, положив руку мне на плечо. — Расскажите мне о капитане Шепард, Дэвид, — переменил я тему. — Джейн, родилась в космосе, её родители — военные альянса, и она пошла по их стопам. Её мать, Ханна Шепард, до сих пор служит во флоте, отец погиб. Джейн всегда показывала отличные результаты, и сейчас она — лучшее, что есть у Альянса. Она герой Элизиума: когда батарианские пираты напали на локальную столицу, ей пришлось в числе прочих принять неравный бой против превосходящих сил, а в конце она в одиночку сдерживала полуроту врага, закрывая собой гражданских до прибытия подкреплений с Арктура. Мы все гордимся ею. — Впечатляет, ею действительно можно гордиться, — проговорил я, вспоминая её бросок на Иден Прайм. — Сергей, мы ведь решили обращаться по именам, — укорил меня Андерсон. — Хорошо, Дэвид, — улыбнулся я. Мы ещё долго разговаривали с Андерсоном, и к концу разговора оба слегка опьянели. Как бы то ни было, расстались с ним мы очень тепло, с чувством взаимной приязни и уважения. Решив не затягивать, на следующий день я взял билет на рейс до Земли. По пути написал ответ Кейтелин, смягчая формулировки. Медленно, но верно я привыкал к порядкам этого мира, заодно зачитывался информацией, чтобы скорее адаптироваться, ведь, скорее всего, я здесь навсегда. Оказавшись на Земле, я выполнил свое обещание: лег на траву и обнял её. Люди смотрели на меня кто с любопытством, кто с неодобрением. Земля была пронзительно прекрасна. Я верил, что и наша Земля станет такой же после победы над Милинет. — Сэр, вам помочь? Обернувшись на участливый голос, я увидел молодого парня и симпатичную девушку в форме полиции. — Все в порядке, сержант, чувства захлестнули, — я встал и отряхнулся. — Всего хорошего сэр, — заулыбались оба. — И вам, — кивнул я в ответ. Связавшись с профессором Чжангом Лоу, я узнал, что он только что отбыл в составе экспедиции. На мой вопрос о возвращении миловидный секретарь сообщила, что экспедиция продлится до полугода, но если мне нужна срочная встреча, она даст его контакты, поскольку полковник Карстон уже предупредил её насчёт меня. Вскоре я разговаривал с профессором. Поняв, что мне требуется встреча, профессор отмахнулся и сказал, чтобы я следовал на планету Терра-Нова, где он пробудет ещё неделю, комплектуя экспедицию: «Там и поговорим, по-другому встретиться не получится». Было жаль отбывать сразу, я надеялся побыть немного на Земле. Однако, дело — прежде всего, и поэтому тем же днём я уже летел на Терра-Нову в скоплении Исхода пассажирским лайнером. Профессора я нашёл быстро. Им оказался невысокий и сухонький, но активный старичок в униформе ученого альянса, он о чём-то спорил с администратором складских хранилищ. Рядом с ним стояла молодая девушка-ассистент, на целую голову выше его. Став чуть поодаль, я решил дождаться окончания спора, чтобы поговорить с нужным мне ученым. — Это невозможно, профессор! — боязливо возражал чиновник, пытаясь спрятаться за стойкой. — Это вы ведёте себя невозможно! Нам необходимо это оборудование, а оно пылится у вас на складе, и вы смеете отказывать в выдаче? Нонсенс! — воинственно тянулся вверх профессор. Он активно сотрясал кулаками и размахивал руками, заставляя сторониться проходящих по коридору людей. — Но это оборудование проходит по военным каналам, мы можем выдать его только по разрешению ВКС Альянса, — растерянно лепетал чиновник. — А мне плевать на разрешения, и на ВКС Альянса мне тоже плевать, мне нужно оборудование, иначе как прикажете исследовать поверхность, не имея специализированный зонд и блок мониторинга? Лупой?! — кричал на чиновника Чжанг Лоу. — Немедленно! Слышите, немедленно, выдайте нам это оборудование, я и так потерял с вами непозволительно много времени! Покрасневший администратор, однако, не сдавался: — Господин Лоу! — мягко начал увещевать тот. — Обратитесь в ВКС, не думаю, что они вам откажут, мы всего лишь храним это оборудование. Будь оно нашим, мы бы выдали вам его сразу. — Так сразу и выдайте, а если надо, и свяжитесь с ВКС, скажите им, что оборудование забрал я, — ухватился за фразу чиновника профессор, тыкая в него пальцем. — Поймите, профессор, мы так не имеем права поступать, у нас отчётность, — чиновник терял позиции под давлением, но стойко сопротивлялся. Ситуация меня начала забавлять. — Какая к чёрту отчётность! У нас все сроки горят по экспедиции, вы это понимаете? — профессор начал решительно вышагивать по коридору, не обращая ни на кого внимания. — К черту отчётность, если вы не выдадите мне это оборудование немедленно, я буду вынужден действовать силой! — Он резко остановился и вперился взглядом в чиновника. — Не имею права! — бледнея, упирался администратор. — Ах так! — возмутился профессор, сделав шаг к стойке. Он выдал чиновнику две пощёчины подряд: — Вот вам, проклятый бюрократ! Администратор героически и безропотно выдержал пощёчины Чжанга, страдальчески скосив глаза на ассистентку: та только прыснула. — Ну что? — торжествующе заключил профессор. — Теперь-то вы выдадите мне оборудование? — Не могу я профессор, поймите! — едва не рыдал администратор. — Проклятый бюрократ! — чуть не задохнулся профессор. — Так ведь совершенно невозможно работать! Проклятые бюрократы! Повернувшись, он резким шагом пошёл прочь, оставляя администратора нервно вытирать мокрый лоб. — Профессор Чжанг Лоу? — я вежливо заступил ему путь. — Да, это я! Вы прибыли, чтобы решить проблему с оборудованием? Наконец-то, молодой человек, мы и так потеряли много времени. — Вообще-то нет, — смешался я, — помните, я связывался с вами с Земли, мне нужно у вас проконсультироваться. — Молодой человек, какие консультации, у нас горят все сроки! Так, я вижу, что вы офицер Альянса — всё время путаюсь в ваших званиях, — тут как раз вопрос по вашему ведомству, дайте разрешение вон тому остолопу, — тут он показал на администратора, — и пусть он немедленно выдаст оборудование. Я собирался возразить, но пожилой учёный неожиданно схватился за сердце, ассистентка встревожено подхватила его за руки. — Профессор, разрешите мне? — Нет, Лия, это нонсенс! Нет! Нет! Нет! Я вам уже сказал, занимайтесь наукой и оставьте грязные дела мужчинам! — В конце фразы профессор начал задыхаться. Я тоже подхватил его и аккуратно посадил на кресло. — Профессор, не волнуйтесь, сейчас мы что-нибудь придумаем. — Хорошо, молодой человек, — кивнул он, — действуйте силой, если понадобится, я вам разрешаю! — Вроде ему полегчало. Едва сдержав улыбку, я направился к администратору — День добрый, Волков Сергей, — поколебавшись, добавил: — майор. — Пангу Сиа, администратор уровня, — представился тот. — Я бы связался с Альянсом сам, но не могу этого сделать: меня уволят, если я нарушу субординацию, действуя напрямую. Это при том, что у меня уже есть нарушения в этом месяце, хотя я ни в чём не виноват, — сразу начал оправдываться тот. — Подождите, — остановил его я. Тот перевёл дух. — Вы можете связаться со своим начальством? — Мой начальник в отпуске и сказал, что если я его побеспокою, то я могу забыть о работе! О космос! — чиновник никак не мог успокоиться. — Это какое-то стратегическое или секретное оборудование? — решил уточнить я. —Нет, что вы! Это никому не нужный хлам, но он принадлежит военным, а профессор совершенно случайно узнал о нём, и теперь требует его выдать, — ситуация начинала проясняться. — Хорошо, с кем нужно согласовать этот вопрос? — мне проблема казалось откровенно глупой. — Служба снабжения ВКС Альянса на Земле, — ответил чиновник. — Хорошо, свяжите меня, пожалуйста, со Службой Снабжения, — попросил я Пангу Сиа. Вместо ответа чиновник молча провёл манипуляции, и над стойкой администратора появилась переговорная панель. — Лейтенант Лора Крейг, Служба Снабжения ВКС Альянс, — в окне терминала появилось молодая девушка с нашивками лейтенанта. — Добрый день, лейтенант. Я говорю от имени профессора Чжанга Лоу. На уровне хранения на Терра-Нове есть оборудование, необходимое для экспедиции, мы хотели бы его получить. Администратор Пангу Сиа шустро пробежался пальцами по своей панели, передавая данные по оборудованию лейтенанту. — Одну секунду. Да, такое оборудование есть, подтвердите, пожалуйста, доступ? — попросила лейтенант. Администратор снова пробежался пальцами. — Доступ подтверждён, ваши личные данные, пожалуйста! — запросила лейтенант Крейг. Используя инструментрон, я передал ей свои личные данные на терминал. — Разрешение подтверждено, — в голосе лейтенанта появились удивленные нотки. — Сэр, вы могли бы и сами выдать это разрешение. — Не знал об этом, — я был удивлён не меньше лейтенанта, — тем не менее, благодарю. — Ваш доступ Б2, сэр, вы можете использовать ресурсы Альянса в пределах этого уровня, служу Альянсу, сэр! — козырнула мне девушка. — Хорошего дня, лейтенант, конец связи. — Спасибо вам, я очень уважаю профессора Чжанга Лоу, мне было крайне трудно ему отказать, и если бы не ситуация… словом, спасибо вам за то, что вмешались, сэр, — стал благодарить меня успокаивающийся администратор. — Господин Пангу, что-то ещё требуется? — Нет-нет, господин майор, оборудование будет доставлено в доки к исследовательскому фрегату «Линденн». Для меня было приятным сюрпризом узнать о том, что Альянс предоставил мне доступ к военным ресурсам. Дав себе слово разобраться подробнее, я осмысливал ещё больший сюрприз в виде доверия Альянса ко мне. Возможно, такой доступ предусмотрен самой системой ВС Альянса, и для меня просто не стали делать исключения. Отбрасывая лишние мысли, я вернулся к своему временному шефу. — Профессор Чжанг, вопрос решен. — Наконец-то, молодой человек, где вы были раньше? Лия, пойдём, нам пора, — тут же потянул за собой ассистентку. — И не отставайте! — скомандовал он уже мне. Разозлиться на него я не мог, и посему послушно последовал за ними. Профессор надиктовал по пути своей ассистентке какие-то данные. Навстречу нам время от времени попадались люди и инопланетники, которые почтительно здоровались с профессором. Когда он их замечал, то рассеяно здоровался в ответ, но в большинстве случаев попросту их игнорировал, хотя, как я заметил, на него никто не обижался. Такой тип людей, как профессор, был для меня совершенно незнаком, и складывающаяся ситуация давала незнакомые ранее эмоции. Какое-то время я полагал, что мы двигаемся к докам, однако выяснилось, что это не так. Вскоре мы сели в транспорт с логотипом Исследовательского Института Физики Альянса. А в пути Чжанг Лоу обратился к своей ассистентке: — Милочка, разбуди меня, когда мы прибудем, — и, откинувшись, мгновенно заснул. — Конечно, профессор, — шёпотом ответила та. Затем, повернувшись ко мне, спросила: —Вы ведь не знакомы с профессором, не так ли? Я отрицательно покачал головой. — Не обижайтесь на него, он очень добрый человек, — она улыбалась, и говорила шёпотом. — Куда мы двигаемся? Мне необходимо переговорить с профессором. Вы Лия, верно? — улыбнулся я в ответ. — Ой, простите, я не представилась. Лия Норман, физик, ассистент профессора и его ученица. А направляемся мы в институт геологической разведки Альянса, чтобы забрать оттуда Джонни и Петра — они тоже в составе экспедиции. — Очень приятно, Сергей Волков, — представился и я. В этой вселенной было принято говорить при знакомстве подобное. — Скажите, а воевать вам уже доводилось? — с любопытством смотрела на меня ассистентка. — Как и всем. — Просто ответил я. — Лия, скажите, а в чём цель экспедиции? — Давайте я пересяду к вам поближе, чтобы не разбудить профессора разговором, — предложила она. — Конечно, — я не возражал. — Дело в том, что, по сведениям ГРА, в туманности «Конская Голова» обнаружена пространственная аномалия. Профессор едва узнал об этом, сразу же потребовал выдвигаться в экспедицию. Такие аномалии нестабильны, и сколько она продержится, не знает никто. Возможно, пока мы до неё доберемся, она уже исчезнет, а быть может, она просуществует ещё сто лет. Но суть в том, что исследуя подобные аномалии, профессор хочет доказать или опровергнуть свою теорию пространственно-временных разрывов и в конечном счёте раскрыть секрет ретрансляторов. — Интересно, — про себя же я подумал, что не исключено то, что я сам оказался здесь в результате действия подобной аномалии. Сердце забилось быстрее. — Так вот, мы отправились в экспедицию совершенно неготовыми, и поэтому вынуждены доукомплектовываться на Терра-Нове. У нас очень ограниченный бюджет, но профессор слышать ничего не хочет о задержке. Туманность «Конская Голова» находится под контролем трансгалактических корпораций, и там относительно безопасно. Только поэтому профессора и выпустили в эту экспедицию. Обычно нам всегда дают куратора из военного ведомства потому, что профессора берегут, но они потом все сбегают при первой же возможности. Лия хихикнула, а затем, глядя на меня, продолжила: — И вы тоже от нас сбежите. — Это почему? — невольно поддался я провокации. — Профессор совершенно наплевательски относится к таким вещам как субординация или звание, он уважает только знание и ясность мысли, а это плохо стыкуется с подходом ваших. Ведь у вас дисциплина и субординация на первом месте, как мне уже не раз объяснили. В одной экспедиции Джонни подал блестящую идею по нашему общему мнению, и в тот же миг профессор Чжанг назначил Джонни главой экспедиции и потребовал подчиняться ему у сопровождавшего нас капитана Алекс Картер. Она была одна из наиболее адекватных и более-менее терпимо относилась к профессору. Но тогда даже она поморщилась, обозвав всё это детским садом. — Детским садом? — Самым натуральным! — горячо продолжила Лия. — Даже выдержанные военные, в конце концов, нас обзывают как-нибудь, самая распространенная версия — «дурдом». Лия натурально вздохнула, пока я прикидывал в уме значения слов «детский сад» и «дурдом». — Мы это понимаем, но иначе ведь не можем. Если возникает мысль, человек должен быстро её довести до ума, иначе, упустив время, он может забыть главное и затем уже не сможет совсем довести дело до конца. Профессор так говорит, да и мы все с этим согласны. Когда мысль простая, там и думать легко, а когда в голове взаимоувязанный комплекс идей, действовать нужно решительно, ведь изложить их все сразу может и не получиться! Поразмыслив, я с этим согласился, качнув головой в знак согласия. — Вы согласны со мной? — удивилась ассистентка. — Похоже, что да, — подтвердил я кивком головы. — А вы точно военный? — изумилась Лия. — Ой, что я такое говорю! Просто вы первый, кто со мной согласился в этом вопросе: ваши коллеги или усмехаются на эти слова, или отметают как несостоятельные. А вы от полковника Хауса, ведь так? — Нет, я по собственной инициативе, мне нужна консультация профессора. Глаза Лии расширились. — Консультация? Вы не перестаете меня удивлять. Знаете, профессор очень плохо разбирается в военных вопросах. — А я по его профилю, — добродушно усмехнулся я. — Тогда, выходит, вы не наш сопровождающий, а жаль. Мне кажется, профессор с вами сработался бы, — задумалась Лия. — А почему вы не помогаете ему в… хмм, технических вопросах и вопросах обеспечения? — перевёл я тему. — Ой, вы знаете, это я сама виновата. До сих пор не могу себе простить этого, раньше так и было, но однажды меня... мне... однажды я сорвалась и разревелась, а профессор это увидел. Он так рассердился и впервые «действовал силой», а когда я успокоилась, категорически запретил заниматься, как он говорит, «грязными делами». Я с ним поначалу спорила, но только довела его, а ведь ему нельзя нервничать… Так что вы сегодня очень вовремя появились, спасибо вам. — Может, тогда стоит привлечь других членов экспедиции к «грязным делам»? — в голове у меня начал вырисовываться характер Чжанга Лоу. — А мы так и делаем втайне от профессора. Он, вы знаете, вроде и не замечает ничего, а вот когда в лаборатории появился испытательный стенд, который ему не дали, на второй или третий день после его появления проф, многозначительно глядя на стенд, вскользь заметил, что он «гордится молодыми учеными Альянса, способными генерировать транспортационные процессы в лабораторию прямо со склада бюрократов». Мы не сразу поняли, что это шутка. Зато мы ещё раз убедились в том, что профессор всё замечает и помнит. — Видно, что вы любите профессора и гордитесь работой с ним, — заметил я Лие. — Да, а его и нельзя не любить. Некоторые ученые, достигнув высоких степеней, становятся важными особами, но профессор совсем не такой. Пётр, наш научный сотрудник, был бандитом на Омеге, пока не встретил профессора. Лия снова хихикнула, — Он пытался его ограбить, но тот его застыдил. Пётр сам не понимает, что на него нашло, но он не смог угрожать профессору и опустил оружие, представляете? А потом профессор поговорил с ним и пришёл к выводу, что Петру надо учиться, потому что у него научный склад мышления. Он забрал его с Омеги, а дальше Петр учился сначала у профа, а затем закончил с отличием Университет по факультету космофизики. И вот теперь Пётр — подающий надежды учёный Альянса. Вы только ему ничего не говорите, он очень стыдится своего прошлого. Ой, сама не понимаю, почему я вам всё выбалтываю. — Лия сильно покраснела. — Не волнуйтесь, Лия, я умею хранить секреты, — заверил я ассистентку Норман. — Я вам верю, Сергей, — улыбнулась она, — поэтому и рассказываю всё. Слушать Лию было не просто интересно — она увлёченно рассказывала о мирной жизни, даже не подозревая, как много нового мне раскрывала. Вскоре мы прибыли к институту ГРА. С удивлением я обнаружил, что Пётр — батарианец. Все радостно приветствовали профессора и друг друга. А пока они общались, я нашёл скамью рядом с шаттлом, на котором мы прилетели. Но не успел я устроиться на ней, как запиликал мой инструментрон. — Майор Волков? — я увидел изображение незнакомого полковника Альянса. — Так точно, — ответил я — Я полковник Хаус Хантер, служба охраны. Майор, у меня к вам просьба, — козырнул и сразу перешёл к делу полковник из Службы Охраны. — Я слушаю вас, сэр, — с вниманием кивнул я. — Возьмите профессора и его экспедицию под охрану в качестве сопровождающего, — коротко попросил меня Хаус. — К сожалению, должен отказаться, экспедиция продлится до полугода, в то время как мне необходима только консультация профессора, полковник, — отрицательно покачал я головой. — Майор, Чжанг Лоу сорвался в экспедицию, не дав нам ни одного шанса подобрать куратора! Побудьте с ним неделю, а затем вас сменят. Договорились? — лицо полковника, казалось, говорило: «Попробуй только отказаться». — Хорошо, что входит в мои обязанности? — согласиться на неделю я мог, но параллельно пытался понять, как на меня вышел полковник, пока не вспомнил, что запрос на оборудование в Службу Снабжения пришёл за моим именем. — Передаю инфопакет. Прошу учесть, майор, профессор Лоу — секретоноситель, поэтому не теряйте бдительности, — предупредил меня полковник Хаус. — Так точно, полковник. — Я отдал ему честь. — Конец связи. — Хаус исчез вместе с погасшим экраном. Профессор был всё ещё занят, и я спокойно ознакомился со своими новыми обязанностями. Они были простыми: сопровождать, охранять, уведомлять СО Альянса о перемещениях профессора, контролировать систему безопасности, в случае угрозы обеспечить эвакуацию. А вот последний пункт был неприемлем: в случае захвата профессора и невозможности его освободить, мне надлежало его ликвидировать. На это пойти я просто не мог. Немного покопавшись в соответствующих сведениях, я более-менее разобрался в мотивах инструкции по ликвидации профессора. Как секретоноситель он мог нанести непоправимый ущерб обороноспособности Альянса в случае передачи сведений на сторону противника, однако подобное для меня всё равно было слишком. Я начал копать в этом направлении дальше и, ознакомившись с практикой, убедился, что такие прецеденты уже случались, как и противоположные. Представив аналогию — машины Милинет захватывают меня в плен, а затем вытаскивают из меня точное расположение убежищ, после чего наносят по ним удар, — я и сам пожелал бы, чтобы меня ликвидировали, но как с таким смириться, я просто не представлял. Скотская работа у сотрудников СО, заключил я. — Молодой человек! — от раздумий меня отвлёк бодрый окрик теперь моего подопечного. — Да, профессор? — поднял я на него взгляд. — У меня появилось окно, вы что-то хотели у меня выяснить, не так ли? — Чжанг Лоу присел на скамью рядом со мной. — Да, что вы думаете о параллельных вселенных, профессор? — без обиняков спросил я. — Хмм... теория о мультиверсуме имеет глубокие исторические корни, однако серьёзных доказательств нет ни у сторонников, ни у противников. В то же время, мне кажется правильным считать, что параллельные вселенные существуют, что было доказано математически, хотя и не нашло своего подтверждения экспериментально-физическим способом. Вы знакомы с доказательствами профессора Фуазье в этой области? — профессор медлил, подбирая слова в общении со мной. — Нет, профессор, не знаком. Скажите, существуют ли какие-нибудь наработки в области переноса из одной вселенной в другую? — Вы шутите? Конечно, существуют! — небрежно сообщил как о чём-то обыденном профессор. — И какие же? — потрясённо уточнил я. — Элементарные. Теоретически, например, если сесть на нейтронную бомбу в момент её взрыва, шанс перехода ничтожен, но достаточен. Однако метод ненаучен и груб, а кроме того, имеет существенные недостатки, — с каким-то весельем усмехнулся профессор. — В чём же они заключаются? — нахмурился я. — Во-первых, вы должны разделять теорию сторонников мультиверсума, а во-вторых, невозможно подтвердить как успех, так и неудачу перехода. А если серьёзно, молодой человек, всё дело в том, что переход из одной вселенной в другую не происходит сам по себе. В то же время, очевидно, какой-то механизм обмена существует, иначе концепция параллельных вселенных не имеет смысла. Но надо понимать, что любой переход должен иметь компенсацию встречным процессом, потому что без такого механизма за бесконечное время существования вселенной некоторые вселенные перешли бы в другие. Иначе говоря, бесконечная вселенная плюс ещё одна даст снова бесконечную вселенную, а это нонсенс. Зато компенсационный обмен дает некий процесс, неважно какой, поскольку динамика, а не статика, заложена в основе всего существования. Практический вывод, который можно сделать из этих простых рассуждений, заключается в том, что если из одной вселенной взять камень, то она возьмет к себе что-то из другой в качестве компенсации. — Закон сохранения энергии? — робко уточнил я. — Нет, что вы! Простите, моя аналогия очень грубая, но дело в том, что не имеет значения размер, вес и энергосодержание переносимого объекта. Значение имеет только факт переноса. Снова грубо, но, к примеру, в другую вселенную переместилась планета, а компенсироваться это может переносом одной молекулы, ведь масса, энергия и остальные физические критерии — всего лишь отражение нашего узкого органического восприятия мира, привыкшего жить на поверхности планет. Вселенные же существуют по другим значениям. Взять тот же ретранслятор — он переносит мгновенно! Подчёркиваю, мгновенно! Массу из одной точки пространства в другую — вы же не надеетесь, что это происходит без компенсации? Тут я заметил, что нас окружили ассистенты профессора и внимательно слушают наш разговор. — Например, при перемещении флота через ретранслятор Сол весь флот элементарно перемещается за счет ретранслятора, не неся каких-либо затрат энергии. Собственных затрат, молодой человек! Впрочем, это не означает, что ретранслятор также не несёт затрат. Однако если считать платой равной по весу, как вы предположили, то спустя несколько подобных перемещений от ретранслятора ничего не останется. Я убеждён, что компенсация существует, и, скажем, за перенос флота ретранслятор компенсирует переносом, допустим, элементарных частиц. И необязательно в точку отбытия. То есть, неважно, в какой именно ретранслятор попадает флот, а в какой — частицы, поскольку внутри системы сохраняется баланс. Только таким образом и при такой конфигурации допускается появление новых ретрансляторов, что размыкает систему. В свою очередь, это объясняет наличие сети, иначе у нас было бы только два ретранслятора на всю галактику или, в лучшем случае, чётное их количество, а это не так. — Профессор, но точное количество ретрансляторов до сих пор не установлено, — возразил Джонни. — Верно, но когда оно будет установлено, может оказаться как чётным, так и нечётным. Чётные числа — всего лишь следствие нашей органической системы равновесия. Есть правая рука, и есть левая, симметричная правой, но для вселенной симметрия как свойство просто бессмысленна, её законы не имеют подобного ограничения. Протеане, построившие ретрансляторы, знали законы вселенной. По крайней мере, законы пространства вселенной: в этом их превосходство, поскольку они обладали знаниями о вселенной на принципиально более высоком уровне, чем мы. Далее в обсуждение вступили и Лия и Пётр. Я понимал речь профессора через одно слово, однако до меня кое-что всё-таки дошло. Воспользовавшись паузой, я задал ещё один вопрос. — Скажите, профессор, а каков шанс самопроизвольного перехода? — Он есть, но для обозначения этого шанса потребуется малое число, которым мы обычно не оперируем. «Но я ведь здесь!» — мысленно воскликнул я. — А каков шанс обратного переноса в «точку отбытия»? — Молодой человек, такой шанс тоже существует, но только математически. Для его отображения потребуется число, которое мы ещё попросту не изобрели! — Не могу с вами согласиться, профессор, — отрицательно покачал головой я. Как технарь, я понял мысль профессора, однако факт моего перехода опровергал его слова натурой. Некоторое время я просто размышлял, пока не заметил, что меня окружает гробовая тишина. Подняв голову, я увидел, что профессор вопреки обыкновению молчит, однако его глаза горят фанатичным огнем и при этом он смотрит прямо на меня. — Вы что-то знаете! Вы не теоретик, следовательно, вам известен какой-то факт, возможно, вы располагаете даже каким-то артефактом, чем-то материальным, для проверки чего вы и обратились ко мне! Вы просто обязаны мне всё рассказать! — Профессор, волнуясь, начал возбуждённо шагать вокруг, периодически хватая меня за китель и тут же отпуская, строя всё новые предположения. — Ну же, молодой человек, говорите! — Профессор, вам нельзя волноваться, — робко попробовала вмешаться Лия. — Волноваться?! Лия, какие мелочи! Молодой человек, я жду ответа! — возмутился профессор. Кляня себя за длинный язык, я максимально деликатно произнёс: — Профессор, вы меня не так поняли… — Что?! Не так понял! — резко перебил меня профессор, и, сразу перейдя от возмущённого тона к просящему, скороговоркой продолжил: — Что вам нужно, молодой человек? Деньги? Лия, какой бюджет нашей экспедиции? Пётр, сколько стоит мой особняк на земле? Может, что-то другое? Скажите! Мне стало почему-то стыдно. Жестом прервав профессора, я твёрдым голосом произнёс: — Мне ничего не нужно, у меня есть только идея, профессор, она сама требует подтверждения, и если у меня что-то будет, я сообщу вам всё, что знаю. Мне показалось, что я удачно вывернулся. — Хмм... — профессор уже был сама невозмутимость. Его моментальные переходы от одного настроения к другому немного сбивали с толку: — Вот значит как. Хорошо, проверяйте свою идею. Ребята, быстро отошли все, молодому человеку необходимо посоветоваться с начальством! От рассеянности профессора не осталось и следа. Но сам он никуда не отходил. — Раз уж вы вычислили меня, профессор, может, дадите мне поговорить наедине? — насмешливо поинтересовался я. — Я уже секретоноситель, и это дело слишком важно, чтобы дать вам играть в ваши военные секретики. Чувствую, что у вас есть что-то важное, и поэтому никуда не уйду, — по окончании своей тирады он решительно кивнул сам себе. Без помощи профессора не обойтись, и если кто сможет создать контролируемый перенос, то это, скорее всего, он. Вздохнув по рассыпавшейся конспирации, я попытался связаться с полковником Карстоном. — Приветствую вас, майор! — появился Карстон. — День добрый, полковник! Прошу разрешения открыть сведения профессору Лоу. Он присутствует рядом, — с некоторым унынием обратился я к полковнику. — Он вас расколол или вы сами раскололись, майор? — Карстон хохотнул. — Он меня, — вздохнул я, — на пятой минуте разговора. — В принципе, это изначально предполагалось, однако ассистенты не должны быть в курсе. Только частичный доступ в виде легенды, — улыбка полковника становилась шире. — И как я буду работать без ассистентов? — не выдержал профессор, вмешиваясь в разговор. — День добрый, профессор! — улыбался полковник. — Да-да, так как, по-вашему, я буду работать? — требовательно глядя ему в глаза, вопрошал профессор. — Профессор, возьмите в ассистенты майора Волкова, я думаю, он согласится, — с той же улыбкой предложил полковник. —Может получиться, так и быть, я согласен! — недолго думая, важно кивнул профессор. Полковник откровенно смеялся: — Что-то ещё, майор? — Нет, благодарю, это всё. — Полковник Карстон, конец связи, — инструментрон погас, а мне показалось, что Карстон несерьёзно подмигнул в конце сеанса. Тряхнув головой, я отогнал всякий бред, лезущий в голову. — Итак, молодой человек? — от нетерпения профессор, казалось, подпрыгивал на месте. — Я перенёсся сюда из параллельной вселенной, профессор. Он рассматривал меня какое-то время: — Чёрт подери, расскажите мне всё, и как, в конце концов, ваше имя? Вы до сих пор так и не представились, а это невежливо, — сделал мне замечание профессор, явно волнуясь. — Сергей Волков, майор разведки, первая бригада южное сопротивление. Расскажу вам всё, профессор, но только предлагаю сделать это в более удобном месте, рассказ займет много времени. — К сожалению, вы правы, — нетерпеливо произнёс мой собеседник и повернулся к ассистентам: — Ребята, мы срочно отбываем на фрегат «Линденн»! Бегом! Джейн Шепард, капитан экспериментального фрегата «Нормандия», первый СПЕКТР-человек. Мы искали любые зацепки, чтобы настичь Сарена, но их было недостаточно. С каждой миссией у меня росло чувство нарастающей угрозы, ощущение того, что я упускаю что-то важное. Поэтому, помимо основных миссий, иногда я брала дополнительные, и таким образом улучшала экипировку отряда, готовясь к серьёзным испытаниям в будущем. Мы уже далеко оторвались от обычных военных стандартов: штурмовую группу «Нормандии» можно было легко отнести к группе спецназа. Была у меня мысль также заняться кораблем, но после разговора с Прессли я пришла к выводу, что вряд ли сумею улучшить «Нормандию». По крайней мере, порядок цифр там был совершенно иной. Турианец, кроган и кварианка органично влились в состав Нормандии, завоевав уважение у прочей части команды. Работа лейтенанта Кайдена Аленко также не вызывала нареканий. Сержант Уильямс, несмотря на отсутствие спецподготовки и молодость, неплохо проявляла себя в боях, демонстрируя высокий воинский дух и профессионализм. Андерсон в ней не ошибся. Недавно наш отряд пополнился молодой по меркам своей расы азари, учёным археологом Лиарой Т'Сони. Она — дочь сподвижника Сарена, матриарха Бенезии, однако я интуитивно доверяла ей и была уверена в том, что она не предаст. Зато ей не верила Эшли. После ряда ситуаций между ними, я внесла в её личное дело, в графу особенности, запись: «Ксенофобия», и решила для себя, что эту пару следует ставить вместе чаще. Прикрывая одна другую, им придётся проникнуться доверием, потому что в моей команде не должно быть скрытых противников. Лиара — очень сильный биотик. Я опасалась, что она «поплывет» в первых же боях и никогда не впишется в наш формат, но, как оказалось, напрасно. Также я зря планировала держать её в тылу, заранее определяя для неё специальность, примиряющую её с другими членами отряда. Можно сказать, что археолог удивила всех. Для меня в команде было только два нечитаемых человека — Кайден Аленко и Тали'Зора. Аленко был достаточно молчалив, поэтому он всегда поддерживал беседу лишь в рамках необходимого. Пару раз я чувствовала, что могу его разговорить, однако останавливала себя, потому что ещё не определилась окончательно с тем, что я от него хочу. Тали больше возилась с техникой, наш фрегат явно поражал её своими стандартами. И спустя довольно короткое время я могла быть уверена, что она знает «Нормандию» не хуже разработчиков. Меньше всего неприятностей можно было ждать от Гарруса Вакариана, достаточно прямодушного и честного разумного. Урднот Рекс за маской «дуболома» прятал острый ум и свое насыщенное прошлое, в чём я не сомневалась ни капли. Пожалуй, к нему мне стоит присмотреться внимательнее, решила я. Сергей Волков, майор ВРА АС в отставке. — Сергей, вы должны что-то сделать, — в отчаянии заламывала руки ассистентка профа. — Я тоже думаю об этом, Лия, — угрюмо отвечал я ей. Эффект моего рассказа превзошёл все ожидания: услышав от меня всё, что я мог рассказать и получив ответы на вопросы, которые Чжанг Лоу мне смог задать, профессор ринулся в лабораторию изучать моё снаряжение и амуницию, уже доставленные с Цитадели по его требованию. Шли третьи сутки, а профессор даже не думал спать — он буквально накачался стимуляторами и, что-то бормоча себе под нос, продолжал заниматься исследованиями. — Боюсь, Лия, добровольно профессор спать не будет, мне нужны транквилизаторы. — Но... — Поймите, в противном случае профессор будет работать, пока не упадёт без сил. — Хорошо, — опустила голову Лия. Вооружившись шприцом, я зашёл в лабораторию. — Профессор, вам необходимо поспать. — Ах, Сергей, пожалуйста, не отвлекайте меня, я очень занят. — У меня в руках транквилизатор, им я вас усыплю, так что лучше скажите, что нужно сделать, чтобы вы не потеряли какую-то часть исследований. — И вы меня усыпите? — удивился профессор. — Конечно, ведь спать-то вам нужно. — Хмм, вы правы, но как я могу заснуть, мне кажется, я уже успел обнаружить незначительные отличия в материи вашей вселенной от нашей. Если этот факт подтвердится, если я не ошибаюсь, если подобное не результат лабораторной ошибки, то... — Профессор, если особо завершать вы ничего не будете, то я колю вам транквилизатор. — Ещё пять, нет, десять минут, Сергей! Профессора пошатывало, и он держался из последних сил. В конце концов, исследования можно восстановить, решил я и аккуратно вколол дозу. — Но как же так, — растерянно глядя в потолок, прошептал профессор, засыпая. Аккуратно взяв его на руки, я отнёс учёного спать в лазарет. Вскоре прибыл доктор, который аккуратно обследовал спящего профессора. — Крайне сильная стадия истощения, мне пришлось сделать ему несколько поддерживающих инъекций. — Понятно, — хмуро кивнул я. За мной с тревогой на лицах стояли ассистенты, лаборант и члены экспедиции профессора. Помимо троих ассистентов, в научном составе экспедиции было ещё два доктора — азари доктор Чейла Т'Ринн, она же начальник лаборатории материалов, и доктор Герберт Фримен, он же начальник экспериментальной лаборатории; также присутствовал один лаборант, Майкл Фовершем. Технический персонал был представлен техниками и инженерами, всего восемь человек. В моё подчинение как к начальнику охраны попало три служащих СО Альянса. Ко всему прочему экипаж фрегата «Линденн» составлял четырнадцать человек. Фрегат Линденн дрейфовал в космосе неподалёку от зафиксированной ГРА аномалии, и пока Т’Ринн и Фримен занимались её исследованиями, профессор посвятил себя изучению меня и всего того, что оказалось со мной при переходе. Пообщавшись со мной, он собрал своих ассистентов Джонни, Петра и Лию и очень долго распространялся на тему секретности, после чего раздал им задачи, связанные непосредственно с моим делом, не посвящая в детали. У меня была мысль его остановить, однако профессор деликатно, но твёрдо меня опередил: — Сергей, не беспокойтесь о режиме секретности, эту проблему я беру на себя. — После чего он тут же связался с Карстоном и ворчливо сообщил ему, что вовлёк в исследование ассистентов. Вскоре профессор разогнал всех «делать работу» и монополизировал на меня все права. Вначале я чувствовал себя как подопытное животное, но потом пообвык и смирился. Проснувшись, профессор энергично продолжил исследования, не испытывая ко мне никакой обиды. Я включил в свои обязанности следить за режимом его работы в соответствии с рекомендациями судового врача. Спустя неделю все втянулись в режим. Мне было хорошо в компании учёных экспедиции, и я как-то легко стал для всех «своим», как и они для меня. На корабле царила дружелюбная атмосфера, каждый был сосредоточен на своем деле, однако никто никогда не отказывал спутнику в помощи. В свободные минуты я легко представлял на их месте своих друзей и товарищей. За то время, пока я находился в этой вселенной, я уже начал привыкать к тому, что тема войны не самая популярная. Я узнал, что существует тысячи бытовых мелочей, о которых раньше никогда не задумывался. Общаясь с азари доктором Чейлой Т'Ринн, я узнал, что у этой расы вообще нет мужчин, что было для меня поначалу странно. Но в её глазах это, конечно, выглядело иначе, чем в моих. Всё же примечательным было узнать, что доктору Чейле более пятиста лет, хотя выглядела она как молодая женщина. Общение с ней всегда было интересным и познавательным. Доктор Герберт Фримен рассказал много увлекательного о проведённых группой экспериментах. С небольшой горечью я осознал, что, пока мы воевали с Милинет, у мира оставалось множество красивых и непознанных нами тайн и секретов. Фримен обладал широким кругозором и щедро делился им со мной. Профессор стремительно продвигался в своих исследованиях и сообщал о полученных выводах. Однако то, что вызывало у него дикий восторг, невозможно было применить, и потому не казалось мне пока существенным. Пару раз я спускался на Новерию то с Джонни, то с Петром. По ходу выработки основных концепций и гипотез исследования профессору требовалось различное оборудование, которое можно было либо купить на Новерии, либо заказать с доставкой до Новерии. Заказывать доставку на фрегат я не разрешил, руководствуясь инструкцией СО Альянса. Сама Новерия представляла собой безжизненную планету и была освоена так называемой Новерианской Корпорацией Развития, создавшей основную инфраструктуру и предоставляющей место для риск-лабораторий галактическим корпорациям. Любой прибывающий оказывался в порту Ханьшань. За пределами порта располагались другие корпорации, и допуск туда был ограничен. В порту Ханьшань я познакомился с «сердитыми девушками», начальницей службы безопасности Маэко Мацумо и её заместителем Киарой Стерлинг. Их слегка бесила моя снисходительность. Они не пропускали нас на территорию с оружием, поэтому его пришлось сдать. Однако в следующий раз они уже были гораздо спокойнее. Желая наладить контакт с «коллегами», я пригласил обеих в бар. В результате пришлось поить их и всю компанию безопасников, которую они за собой приволокли. В тот раз со мной был Джонни, и поначалу компания была несколько напряжена, но постепенно обстановка стала налаживаться. Они работали на «Эланус Риск Контрол Сервисез», выполняя контракт по обеспечению безопасности Новерии. Узнав, что мы с исследовательского судна, Киара фыркнула, назвав нас очередными «яйцеголовыми». Выпив, Маэко пыталась затащить в постель меня или Петра, а может, просто провоцировала. Киара пыталась затащить в постель Маэко, с чего я только посмеивался. Закончилось всё тем, что все окончательно опьянели — эти две — особенно, — и пришлось их развозить по домам при помощи наиболее трезвых безопасников. Вообще-то на Новерии лучше не расслабляться: за внешним спокойствием скрывались нешуточные страсти и подводные течения. Как-то ко мне подошла незнакомка и предложила деньги за то, что я приспособлю жучок её конкуренту. Я отказался, но для себя сделал соответствующие выводы. У мирного времени свои правила, но это не означает, что жесткости в них меньше. Этот урок Новерии я усвоил сам. Первоначальный восторг от мира начал спадать, и я начал замечать, что мирное время означает лишь отсутствие большой войны. Будь я философом, задумался бы об этом глубже, а так я больше адаптировался к текущим условиям, начиная реальнее оценивать цинизм мира, невидимый за первыми впечатлениями. По-своему этот мир был более жесток, чем наш, здесь легко можно было получить «нож в спину». Мне пришлось переосмысливать многое по мере усвоения местной информации и приобретения личного опыта. Как и обещал полковник Хантер, через неделю прибыл капитан Саймон Леонов. После представления он профессионально приступил к своим обязанностям, заодно поделившись замечаниями об ошибках, которые я допустил. Профессор уже приступил к формулировке концепции исследования переноса, после чего обещал попробовать приступить к созданию установки для переноса. Но он честно предупредил, что успех будет не в действующей установке, а скорее в побочных результатах исследования. Шансы на удачную установку он оценивал как нулевые. Однако «всего через каких-нибудь пятьдесят лет» он ожидал прорыв в этой области и полагал, что «его основы мы закладываем уже сейчас». По его единоличному решению я был включен в состав экспедиции в качестве военного эксперта. Что касается меня, я не возражал в том случае, если от меня не потребуется всё время находиться с ними. «Не потребуется», — заверил профессор. Таким образом я стал военным-учёным. Для полноценных исследований мне не хватало образования, однако участие в экспериментах давало мне чёткое представление о перспективах моего возвращения. В то же время мне удавалось даже приносить пользу различными «нестандартными» идеями, и пока я не терял надежды вернуться, продолжал участвовать в экспедиции и исследованиях профессора. Лия попросила меня заняться с ней военной подготовкой, на что я согласился, но для большей пользы привлёк заодно Джонни и Петра. Джонни поначалу ворчал, но со временем мне удалось их всех заразить, и вскоре они уже довольно сносно управлялись с оружием и начали разбираться в простых действиях на случай угрозы. На том и остановились. Вместо военной подготовки я начал заниматься с ними основами безопасности. Обучая их, я обучался и сам. Кое-что добавлял от себя, поскольку уровень безопасности по моим критериям у местных был удовлетворительным, в то время как наш по местным назвали бы параноидальным. Это объяснялось тем, что скрытность убежища являлась основной защитой от Милинет, в прямом противостоянии мы чаще проигрывали. Разобравшись с элементарными заботами, я решил закупить личного снаряжения, для чего согласовал за пару дней заранее с профессором свой «спуск» на Новерию. Пока шло исследование, я всерьёз задумался о том, чтобы принять предложение Андерсона и вступить в ВКС Альянса, а между делом отправил сообщение Джейн Шепард, вспоминая её зелёные глаза. Кому: Шепард Джейн, капитану третьего ранга, фрегат Нормандия. От: Волков Сергей, майор, исследовательский фрегат Линденн. Здравствуйте, капитан Шепард! Хочу узнать: как вы? Поздравляю Вас с присвоением звания СПЕКТР, искренне рад за вас, Джейн. Капитан Андерсон подчеркнул то, что ваша миссия важна и непроста. Тем не менее, убеждён и верю, что вы сумеете достичь её успеха. В настоящий момент я нахожусь в туманности Конская голова в составе исследовательской экспедиции, в то же время имею возможность отлучаться в случае необходимости. И поэтому если я могу помочь вам в вашей миссии чем-либо, то буду только рад это сделать. Капитан Шепард, тут несколько минут лёту до Новерии, если будете рядом, приглашаю вас и вашу команду в бар, где можно будет пообщаться и немного отдохнуть от тягот службы. В назначенный день я отправился на Новерию на челноке фрегата по своим личным делам. Изучив предварительно различные варианты, я собирался подобрать себе броню, дробовик, пистолет и молекулярный клинок. Средств у меня было достаточно. В этот раз на посту меня встречала только сержант Киара Стерлинг. Подмигнув ей, я собирался сдать оружие, но она небрежно махнула рукой: дескать, не нужно. — Как настроение, Киара? — Какое к чёрту настроение, майор? Торчу здесь как чучело, надоело, — нахмурилась она. — А где капитан? — Сдёрнулась куда-то, а что? — Хочу приобрести оружие и броню, хотел посоветоваться со знающим местный рынок человеком. — Хмм... в этом вопросе, пожалуй, я могу помочь тебе больше чем капитан, хотя ты можешь обратиться и к Опольду, торговцу снаряжением. — Интересен твой вариант, — улыбнулся я. — Держи контакт, скажешь, что от меня, там тебе всё организуют. Я вспомнил Сверхновую и свой казус с чаевыми. — Киара, с меня кредиты, если сделка будет хорошей. Ты не против? — Конечно, нет, майор. Я даже тебя поцелую, куда ты скажешь, — ухмыльнулась Киара. Попрощавшись с грубоватой девушкой, я вошёл внутрь и, устроившись в зале ожидания порта, иницировал связь. После недолгого пиликанья увидел лицо саларианца. — Что вам нужно? — взволнованно спросило лицо. — Я от Киары Стерлинг, мне нужна крепкая броня и хорошее оружие. — Ладно, через десять минут будьте на стоянке такси. — Хорошо. На стоянке ко мне подошла стройная девушка, брюнетка в униформе Киншаса Фабрикейшн. —Вы от Киары, не так ли? — поинтересовалась незнакомка, тайком посматривая по сторонам. — Да. — Её нервозность слегка передалась и мне, но, вопреки её опасениям, на нас никто не обращал внимания. Кивком головы она позвала меня за собой и села в такси. Сев вслед за ней, я почувствовал запах её духов. — Через пять минут будем на месте, мистер, — она не сочла нужным представиться. — Как скажете, мисс, — внешне я сохранял спокойствие. Преодолев заснеженные территории Новерии, шаттл такси влетел в ангар, минуя невидимую завесу. Холод и снег будто отрезало, мы прибыли в полужилой квартал со знаками Киншаса Фабрикейшн. После небольшого путешествия мы оказались в малом холле жилого блока. Девушка молча проследовала в лифт, я следовал за ней словно привязанный. Гул лифта оборвался звонком, и дверь открылась в полуосвещённый коридор. Небольшая прогулка закончилась в довольно большой, но уютной комнате. Заперев за мной дверь на замок, девушка скинула всю униформу, оставшись соблазнительно обнажённой. Я не успел ничего спросить и отреагировать, а она невозмутимо и совершенно меня не стесняясь уже надевала платье со свободным покроем. — Ненавижу эту униформу, но приходится носить, чтобы не привлекать внимания, —решила она дать мне некоторые пояснения. Мне оставалось лишь молча кивнуть, ситуация мне не нравилась: — К чему такие ухищрения, мисс? — Вам нужен продавец хорошей брони и оружия, и он перед вами, однако вести бизнес в открытую сейчас нелегко: конкуренты, налоги и тому подобное. У меня вы сможете купить то, что легально за эти деньги достать не сможете. В этот момент она нажала отодвинувшуюся панель, и стена за ней развернулась, открывая целый арсенал. — Выбирайте, — с насмешливыми нотками в голосе предложила она. Немного расслабившись, я подошёл к стендам, и, прикинув со всех сторон, занялся подбором оружия. Остановил свой выбор на броне Титан V (Розенков материэлз), дробовике М27 Ятаган и пистолете М-6 Палач. Мономолекулярных клинков у неё не оказалось, но при заказе обещалось доставить за десять дней. Она попросила оставить задаток в тысячу кредитов. — Тысяча кредитов переведена, — сообщил инструментрон. — Хорошо, а с оружием и бронёй вы определились? — кивнула она на оружейные стенды. — Да, я выбрал, — ответил ей я, после чего перечислил всё необходимое. — Ладно, мистер, все вместе обойдется в двенадцать тысяч кредитов, будет доставлено к челноку, оплата на месте. Вас устраивает? — Устраивает. И ещё, пока я осматривал стенд, заметил легкую броню с незначительным бронированием и без щита, не расскажете о ней? — указал я ей пальцем на сверхлёгкую броню или скорее герметичный костюм, висевший в дальнем углу стенда. — Это стелс-броня «Тень», активный режим полной невидимости до шести часов без подзарядки, но если навесить на неё оружие или что-то ещё, то будет видно костюмчик для специфических задач голыми руками, — незнакомка рассмеялась с появившейся хрипотцой. — А какова его цена? — для разведывательных целей броня была почти идеальной. — Нууу, — потянула она, — за десять тысяч вам отдам. Прикинув, сколько у меня останется, ответил: — Я подумаю об этом. — Как скажешь, — она внезапно подошла и прижалась ко мне, обнимая руками. — А это... — А это, милый, считай небольшим сервисом персонально для тебя... Её губы были тёплыми и податливыми. Взяв руками её за бедра, я бросил девушку на диван, наваливаясь весом, под её хрипловатый смех. Двигаясь к доку, где стоит челнок, я размышлял над тем, какие ещё места на Новерии мне нужно посетить, а душу грели приятные воспоминания. Тая оказалась той ещё горячей штучкой, перед прощанием она оставила свой прямой контакт и приглашала «за покупками» и «просто так тоже». Киара, посмотрев на меня, криво усмехнулась: — Как тебе моя красоточка? — О чем ты?! — О Тайе! — Что ты имеешь в виду под «твоя»? — не понял я. — Майор, ты тупой? Какая буква тебе не понятна в слове «моя»? — немного взвинчено отреагировала Стерлинг. — Нормально, — я внимательно посмотрел на Киару. — Да уж, а ведь когда-то любили друг друга, клялись в вечной верности, чёрт возьми, — Киара зло сплюнула. Подъехала транспортная платформа с кофрами, её сопровождал саларианец: — Я Майк, вы майор Волков? — обратился он ко мне вопросом. — Да, это я, — отвечая, не сводил глаз с Киары. — Тогда это ваше, проверьте, — бросил тот, кивая на платформу. Киара скривилась снова: — Проверяй здесь, майор, я тут вроде страхую обе стороны. Всё оказалось на месте. Два писка подряд означало, что я перевёл двенадцать тысяч саларианцу и две тысячи Киаре Стерлинг. — Ты не жадный, майор, — усмехнулась Стерлинг, проверив свой инструментрон. Саларианец быстро поклонился и ушёл, мы остались вдвоём с Киарой. Я подошёл к ней, взял за плечи и, глядя в глаза, сказал: — Киара, я не знал. — Да мне плевать, тебе-то какое до меня дело? — в её глазах готовы были появиться слёзы. Я просто обнял её: — Всё будет хорошо. — Отвали, — всхлипнула Киара, — не трогай меня. Мы постояли так меньше минуты, Стерлинг отстранилась от меня, утирая подсыхающие слёзы. — Проверю свои игрушки, — сообщил я Стерлинг. — Ага, — согласилась она. Подключившись к транспортной платформе через инструментрон, погнал её к челноку. Через минуту я уже разгружал свои кофры с бронёй и оружием. Пиликнул инструментрон, активируя связь, увидел Леонова. — Майор, это капитан Леонов, вы пока на Новерии? — спросил тот. — Да, капитан. — Маленькая просьба: купите чип безопасности на замену, а то наш что-то барахлит. — Конечно, возьму, — просьба была пустяковая. — Передаю данные, а вообще скоро на фрегат? — Есть ещё дела часов на пять-шесть, капитан. — Хорошо, спасибо, майор, — козырнул Леонов. — Всегда пожалуйста, капитан, — козырнул ему в ответ. Проверяя оружие, я размышлял о Киаре и Тайе. Честно говоря, не совсем понимал я такую женскую любовь, равно как и мужскую, что встречалась в этой вселенной, но здесь это считалось нормой. Не мне, пришлому чужаку, было судить о том, что правильно, а что нет. Какие-то причины ведь существуют для каждого случая. Например, у нас довольно часто встречалось многоженство. Ведь война и мужчины гибнут, их по количеству меньше, чем женщин, и разве здоровая и молодая женщина должна остаться без мужчины из-за какой-то войны? Не будь многоженства, сколько неродившихся детей мы потеряли бы — сложно сосчитать. Невольно вспомнил, как меня ругал полковник Семёнов за то, что хожу без жены. Ну так я же разведчик, некогда было этот вопрос решать, а по-быстрому после смерти моей Лики, как-то не складывалось. Вновь нахлынули воспоминания. Ищейки Милинет, скорее всего, случайно нашли основное убежище, в котором прятались наши женщины и дети. Солдат там почти и не было, убежище было старым и надежным. Вернувшись с разведки, мы нашли только раскуроченные катакомбы, грязь вперемешку с кровью. Не выжил никто, я рыл руками почву по всему убежищу, пока не нашел Лику, а точнее то, что от неё осталось. Мы с ней ждали ребенка... Прошлое накрыло со страшной силой, я без движения сидел, перед глазами был её счастливо смеющийся образ, а в ушах стоял её смех, когда она смотрела на моё одуревшее лицо от новости, что у нас скоро будет ребёнок. Руки вяло удерживали оружие. Снова запиликал инструментрон. Активировав его, я увидел взволнованного Петра. Тот, зажимая нос, печатал текстом: «Нас отравили, предали, проф.беда, спаси...».