ФАКТОР СЛУЧАЙНОСТИ. Книга I

Поломать в очередной раз голову над тем, как повысить привлекательность проекта «Соломон», не получилось. Было много причин, но главная из них — не хватало идеи, как это сделать. Если бы «Соломон» мог сразу дать результат, то осталось бы подобрать убедительные аргументы. Но это было не так. Не было тех аргументов, соответственно, не стоило ждать и быстрых результатов. И всё это «весило» двадцать четыре миллиарда кредитов. Будут ли расы участвовать в таком проекте? Сомневаюсь. Если даже переловить всех пиратов Траверса, эту сумму вряд ли удастся собрать. Следовательно, поддержка рас необходима. Мысли были прерваны входящим вызовом. — Сэр, у меня две новости, — на экране появилось довольное лицо Лии Норман. С некоторых пор она стала называть меня «сэр» на военный манер. Возможно, сказывалось влияние Дейдры Соренсен, которой Лия, как она верила, незаметно для окружающих подражала, причём во многом. — Одна хорошая, а вторая плохая? — улыбнулся я. Проект обзаводился не только официальной документацией, но и собственными шуточками. Именно эта началось с лёгкой подачи доктора Фримена, когда он сообщил в офис о плохой новости: на фрегате загорелся малый блок питания в отсеке, находящемся в этапе переоборудования. Когда начались переживания, он «утешил» тем, что есть и хорошая: блок уже «догорает», и переживать больше не потребуется. После многочисленных восторженных пересказов шутка зажила своей жизнью, гуляя по офису и фрегату. О ней я узнал от Марты, которая после некоторого времени перестала меня опасаться и оказалась той ещё болтушкой. В этом я видел хорошее начало. Потому что появление таких «собственных», свойственных только проекту явлений свидетельствовало о том, что возникает общность, а коллектив становится командой. — Сэр? — немного озабоченно позвала меня Лия. — Прости, Лия, снова «завис», да? — виновато отреагировал я. Лия ослепительно улыбнулась: — Всё хорошо, а новости у меня обе хорошие. — Норман меня радовала успехом постоянно, чего нельзя сказать обо мне самом. — Рассказывай, Лия, — я немного расслабился. — Помните, вы просили меня найти консультанта по финансам и бизнесу? Так вот, я нашла и даже уже связалась с ним. Информацию, которую по нему удалось собрать, передаю вам, а хорошее заключается в том, что он завтра прибывает в Ханьшань для встречи с администратором Анолеисом и согласился встретиться с вами, если вы этого захотите. — Замечательно, Лия, — улыбнулся я, пробегаясь глазами по полученным данным, — а вторая новость? — Вторая новость — нам удалось, наконец, найти специалиста по ЭМИ вооружению. Вообще-то, она не совсем специалист по вооружению, а учёный, глубоко изучающий электромагнитные импульсы. Но поскольку эта тема никого особо не интересует, она заинтересована в работе на нас. У неё главное условие — это то, что мы предоставим ей собственную лабораторию для работы. Данные по ней также передаю вам, — закончила Норман. — Отличная работа, Лия, большое спасибо, — сказал я покрасневшей от удовольствия девушке. — Ну, тогда я побежала, сэр, пока-пока! — попрощалась со мной она. Улыбнувшись ей на прощание, я выключил связь. Мысль обратиться к консультанту по финансам и бизнесу появилась спонтанно, но имела реальные основания. Если ты сам дурак — спроси умного, не так ли? Такого умника, как я надеялся, и нашла Лия Норман. Читая собранное досье, я укреплялся во мнении относительно того, что совет этого человека мне будет полезен, а возможно, даже необходим. Шарк Хэп Майнелл действительно был профессионалом с корпоративным и политическим опытом, большинство его советов дали искомый результат. Осматривая неудачные случаи, я пришёл к двум выводам: во-первых, неудачи были связаны не с советами, а их исполнителями, а во-вторых, с ним нужно связаться и договориться о встрече. Далее я перешёл к изучению досье на ученого. Им оказалась азари, посвятившая себя изучению электромагнитных волн. В числе её трудов было любопытно наблюдать оспаривание ей теории Фуазье, ярым сторонником которой являлся профессор Чжанг Лоу, а также монография «о практическом применении электромагнитных волн». Несмотря на её усилия, тема волн была неактуальна в этой вселенной, потому что многие схожие результаты можно было получить дешевле и проще благодаря эффекту массы и сверхсветовым квантовым технологиям. Но азари оказалась достаточно упрямой, чтобы продолжать заниматься своей досветовой и световой тематикой уже двести лет, несмотря на насмешки коллег. Встреча с людской расой дала много этой удивительной азари, поскольку у хуманов была ещё свежа теория электродинамики, а исследования велись системно всем человечеством, в то время как азари занималась волнами в одиночку. В кратчайший срок, благодаря хумансовским данным, она выявила свои собственные заблуждения и стала авторитетом, настоящей иконой среди учёных-хуманов, демонстрируя неординарный ум и упорство в исследованиях. Однако сами хуманы быстро переключились на распространенные в галактике научные направления — эффект массы и квантовые явления. Электрон снова оказался не у дел, что сделало возможным наше сотрудничество. Какая ирония судьбы, тогда подумалось мне. Меня электромагнитные волны интересовали исключительно с практической точки зрения, а конкретно — ЭМИ-оружие. Те образцы, что были у меня с собой, оказались неэффективны против местной электроники, но ведь это не означало, что ЭМИ-оружие неэффективно в целом. ЭМИ-ударом можно было вывести из строя группу гетов, или пиратский корабль. Мало ли противников использующих электронику нам предстоит встретить? Основной недостаток ЭМИ-оружия — небольшая дальность, но средства доставки заряда к цели разработать можно всегда. Это довольно близкая мне как военному проблема, в ней я сам мог выступить в качестве эксперта. Отвлекшись на рутину, я постарался завершить наиболее важные дела сейчас, чтобы беспрепятственно встретиться с консультантом Шарком Хэп Майнеллом. Кстати, с ним нужно договориться о встрече, подумал я, и попробовал выйти с ним на связь. Шарк ответил сразу: — Майнелл слушает, — сказал солидный темноволосый мужчина. — Приветствую вас, — поздоровавшись, представился, — я руководитель научного проекта «Соломон», и мне нужна ваша консультация, господин Майнелл. Моё имя Сергей Волков. — О да, — кивнул головой Майнелл, — вкратце мне о проекте уже рассказала ваш помощник Лия Норманн. Из любопытства я даже немного изучил вопрос и должен сказать, что впечатлен избранным вами направлением. «Лия — мой помощник? — изумился внутренне я. — Но ведь она ассистент профессора! Стоп, это потом, сейчас важно другое». — Если вы в Ханьшане, то давайте встретимся в нашем офисе, — предложил ему я. — Хорошо, — пожал плечами он, — я могу прибыть к вам для работы, но должен предупредить, что мои услуги платны. — Это ожидаемо, — улыбнулся я, — весь вопрос в цене, господин Майнелл. — Я сделаю для вас хорошую скидку, Сергей, и проведу работу за пятьдесят тысяч кредитов, а если не смогу дать вам совет, то возьму с вас десять тысяч за потраченное время, — обаятельно улыбнулся Шарк. Улыбка сползла с моего лица. — За один разговор вы возьмете с меня пятьдесят тысяч? — недоверчиво переспросил я. — Именно так, господин Волков. Моё время дорого, в обычных условиях я взял бы за работу триста тысяч кредитов, — развёл руками этот наглец. Я вспомнил Дженну из «Сверхновой» на Цитадели, на осчастливленной всего-то тремя сотнями кредитов. Шестьдесят тысяч за собственную последнюю операцию — и эта сумма перестала казаться мне огромной, как это было раньше. Ведь какой-то тип хотел получить триста тысяч за простой разговор. Я решительно не понимал этот мир. — Эээ, господин Майнелл, что я получу за пятьдесят тысяч кредитов? — осторожно уточнил я. — Хороший вопрос, господин Волков, — улыбнулся он. — В эту сумму входит мой совет по вашей проблеме вместе с объяснениями причин. — А нельзя сбавить цену? — нахмурившись, спросил у него я. — Увы, нет, господин Волков, дальнейшее снижение ударит по моей репутации, на которой построен весь мой бизнес, — извиняющим тоном сообщил мне Майнелл. — Если причина в репутации, то я обещаю никому не говорить о стоимости ваших услуг, — нахмурился я ещё больше. Возникло ощущение, что он морочит мне голову. — Господин Волков, торга не будет, — добродушно улыбнулся Шарк. — Кроме того, будете вы молчать или нет, но переведённая сумма станет известна в определённых кругах. От наших желаний мало что зависит, — ещё раз развёл руками он, добавив: — К сожалению. — Я должен подумать, Майнелл, такие траты... неожиданны, — покачал я головой. Пятьдесят тысяч составляли почти все мои, как тут говорят, сбережения. И хотя они меня не интересовали, но наверняка понадобятся при текущем уровне расходов. — Конечно, господин Волков, некоторое время я буду ещё на Новерии, — обаяние Шарка казалось издевательством. Мрачно посмотрев на него, я сказал: — Благодарю, я помню об этом, — и, дождавшись его кивка, завершил связь. В этой ситуации мне предстояло принять быстрое решение, но мне откровенно не хотелось тратить такую сумму на советы человека, которого я не знал. Ещё раз бегло перечитав досье, собранное Лией на Шарка, я снова пришёл к выводу, что его советы стоящие. В голову ничего толкового пока не лезло. Откинувшись на спинку кресла, что уже стало моей новой привычкой, я стал размышлять и вспомнил про незначительную неувязку. Шарк назвал Лию моей помощницей, при этом её официальный статус был «ассистент профессора», а для меня она являлась «руководителем информационной группы». Моей помощницей и секретарем являлась скорее Марта. Возможно, предположил я, Шарк принял её за мою помощницу или просто так её обозначил для собственного удобства. Эта мелочь была непонятна и почему-то раздражала меня. Со мной так бывало во время операций, когда сознание цеплялось за мелкую нестыковку, что могло привести меня к отмене операции. Случалось, что за подобной мелочью скрывалось что-то существенное. Повинуясь совершенно спонтанному импульсу, я вызвал Лию Норманн. На экране появилась Лия, автоматически ответившая на вызов, не поворачивая головы. Она сказала: — Джонни, я работаю над твоим запросом, но информации по пико и фемто-скопам чрезвычайно мало. — Лия, это не Джонни, — улыбнулся я. — Ой, — в испуге повернулась Лия. — Сэр, я думала это Джонни, мы только что с ним разговаривали… — Я так и понял, хочу спросить, — с той же улыбкой отмахнулся я от ненужных оправданий, — Лия, как вы думаете, почему Шарк Майнелл считает вас моей помощницей? — Э-э-э… — растерянно замялась Лия, — вообще-то я представилась так. Это было неправильно? — Да? — удивился я. Действительно, Шарк не утверждал, что считает Лию моей помощницей, он просто назвал её так, это я уже сделал собственный вывод. И исходил из него в разговоре с Лией, отчего её реакция для меня стала неожиданной. Тупею. — Ничего страшного, Лия, не волнуйтесь, — одобряюще улыбнулся я снова. — Мне необходимо было просто уточнить кое-какие детали для себя. Скажите, а почему вы представились так? — Ну, — замялась Лия с подозрением глядя на меня, — формально проекта «Соломон» не существует, а представляться ассистентом профессора было не очень удобно, потому что я действовала от вашего имени. Поэтому мне пришлось назваться вашей помощницей, я сделала неправильно, да? — Нет, вы поступили наоборот правильно, спасибо, — улыбаясь, я завершил связь, оставив Лию в сомнениях. Норманн просто не имела надлежащего статуса, который должен был предоставить ей я как её руководитель, поэтому она импровизировала, а ведь обеспечить ей статус для работы — моя прямая обязанность. Чёрт побери, сколько ещё моментов в проекте я упустил? Решая вопрос на двадцать четыре миллиарда, нечего жалеть о пятидесяти тысячах, и при моей некомпетентности мне нужны советы профессионалов, решил я, всё ещё злясь на себя. После чего связался с Шарком Майнеллом. Вызовы шли, но Шарк не отзывался. Когда я уже начал слегка нервничать, он появился со своей фирменной улыбочкой. — Майнелл слушает. — Давайте встретимся, — коротко сказал ему я, опуская подробности. — Хорошо, я буду у вас через десять минут, — кивнул Майнелл, завершая связь. Десять минут прошли в подготовке к разговору. Я предупредил Марту о визите Майнелла, и попросил меня пока не беспокоить, если только не произойдет что-то из ряда вон выходящее. Как бы ни было, моей задачей было потратить пятьдесят тысяч максимально эффективно. Майнелл был пунктуален и прибыл, как он и сказал, в назначенное время. По интеркому я услышал знакомый голос Марты: — Господин Волков, к Вам господин Майнелл. — Да, пусть войдёт, Марта, — ответил я, испытывая внутреннюю решимость. Открылась дверь, и в ней показался Шарк Хэп Майнелл. Улыбка с его лица никуда не делась. Я привстал и, указывая рукой на кресло, попросил его: — Присаживайтесь, господин Майнелл. — Благодарю, господин Волков, — с достоинством кивнул он, занимая гостевое кресло. — Итак, не будем терять время, — приступил к делу я, — как нам построить беседу? — Вначале вы вкратце обрисовываете вашу проблему, господин Волков, затем я задаю вам вопросы, вы отвечаете правдиво и честно, если отвечать нельзя, — Майнелл взял паузу, акцентируя мое внимание взглядом, — то просто говорите об этом, решение можно будет поискать иначе. Получив нужные сведения, я размышляю пять минут, после чего даю вам совет. — Что ж, — кивком согласился я с предложением Майнелла, — такой подход меня устраивает, быстро, хотя и недешево, — не удержался от шпильки я в самом конце. — Есть такие три слова, господин Волков, а именно: «быстро», «качественно», «дешево», и из них вы всегда можете выиграть в двух любых, неизбежно потеряв в третьем, — улыбнулся Майнелл. — Любопытно. Я могу получить быструю и качественную услугу, но это будет дорого, она может быть дешевой и качественной, но тогда не быстрой, а если я выберу быстро и недорого, то услуга не будет качественной? Всё верно? — уточнил я, обнаруживая для себя простоту и свежесть мысли. — Вы её ухватили за горло, господин Волков, — явно польстил мне Майнелл, ухмыльнувшись. — Хорошо, господин Майнелл, мне необходимо сделать проект «Соломон» достаточно привлекательным, чтобы в нём участвовали расы, — начал формулировать я проблему. Открылась дверь, с очаровательной улыбкой вошла Марта, неся на подносе два сосуда с кофе. О предпочтениях Майнелла она профессионально спросила его ещё в приемной, я же пил кофе постоянно. Усмехнувшись про себя, я подумал, что Майнелл наверняка уточнил мои предпочтения, прежде чем попросить Марту о кофе, либо же у нас с ним схожие привычки. Как скоро я перестану быть боевым разведчиком, а стану штатским с прилипшим к креслу задом? Я до сих пор так и не опробовал свой молекулярный клинок из-за нехватки времени. Лучшим выходом будет подарить этот клинок тому, кто им будет пользоваться. Шепард например. — Благодарю вас, любезная Марта, — улыбнулся Майнелл моей секретарше, вызвав у неё улыбку и лёгкое покраснение ушек. — Господин Волков, если вам что-то понадобится, я у себя, — сказала Марта мне, выходя из кабинета. — Собственно, я не уверен, что проект Соломон будет поддержан расами на Цитадели, и мне нужен совет, — закончил я говорить Майнеллу о своей проблеме. — Я понял вас, господин Волков, давайте уточним некоторые детали, — наклонился вперёд Шарк. Далее я подробно и максимально точно отвечал на его вопросы. При этом я заметил, что консультант часто сверяется со своим омни-тулом, скорее всего, получая дополнительные сведения. Выглядело это эффектно. Посмотрим, что будет в итоге. Иногда Майнелл задавал совершенно неожиданные вопросы, например, существуют ли прогнозы по месту появления последующих аномалий, что, на мой взгляд, к проблеме никакого отношения не имело. Рано или поздно, но Шарк завершил свой опрос, после чего попросил пять минут на размышления. Он расслабленно устроился в кресле, молча разглядывая высокий потолок офиса. Я откинулся на спинку. Ровно через пять минут он обратился ко мне. — Господин Волков, вы готовы выслушать мои рекомендации? — спросил он меня. — Да, — очнулся я от собственных мыслей. — Во-первых, ваш проект неверно позиционирован. Вы называете станцией «Соломон» автономный научно-исследовательский комплекс. И если станции в галактике дело распространенное, то АНИК будет первопроходцем в своем классе. Заявив об этом, вы уже можете рассчитывать на то, что амбиции рас будут играть в вашу пользу. — Хмм… — задумался я. Действительно, простым переименованием станции «Соломон» в автономный научно-исследовательский комплекс «Соломон» можно дать элегантное объяснение его гигантской стоимости. Чёрт побери, как это, оказывается, просто, с небольшой досадой подумал я. — Во-вторых, — продолжал Майнелл, — строительство АНИК займёт от года до трёх лет до выхода его на полную мощность, и если расходы в двадцать четыре миллиарда могут выглядеть неподъёмными, то восемь миллиардов в год — вполне приемлемыми. Я бы разбил проект на этапы, при этом первый этап предусматривал бы достаточную, но «обрезанную» функциональность с возможностью дальнейшей достройки. Если говорить коротко, источники финансирования должны соответствовать характеру проекта, и если у рас для участия не будет фондов в годовых бюджетах, то они, возможно, найдутся в резервных накоплениях. — О… — только и мог сказать я. Расы Цитадели в решениях могут исходить из сумм годового бюджета и тогда Майнелл совершенно прав: в годовом варианте я услышу отказ, но если намекну на длительные источники, могу получить согласие. — В-третьих, — убедившись, что я усвоил информацию, невозмутимо продолжил Шарк, — я предложил бы вам переформулировать цель проекта. Исследования пространственных аномалий само по себе не представляет практической ценности, кроме как для разумных с глубокими научными познаниями. Назовите целью «создание альтернативных ретрансляторам способов перемещения по галактике» и вместо равнодушия вы получите мощный эффект страха. Страх утраты контроля. Стоит одной расе начать участвовать в проекте, как остальные будут вынуждены последовать за ней. А ведь суть проекта останется неизменной. — Подождите, откуда тут взяться страху, если результаты будут предоставлены всем? — решил уточнить я. — Здесь, господин Волков, вам придется выбирать между альтруизмом и успехом проекта. Результаты могут получить только те, кто в проекте участвовал, — возразил мне Майнелл. — Но ведь это неправильно! — возмутился я. — Ретрансляторы, возможно, представляют угрозу всем расам без исключения. Все расы в таком случае имеют право на спасение. — Поясните, пожалуйста, свою мысль, господин Волков. Расы тысячелетиями путешествуют посредством ретрансляторов, и никакой угрозы в них обнаружено не было, — удивился Майнелл. Мне пришлось поделиться с ним опасениями профессора. — Так вот из чего вы исходите, — задумчиво проговорил Шарк. — Ваша цель, безусловно, благородна, однако ситуация не поменялась. Передачу результатов можно будет осуществить позднее, если угроза подтвердится, но этих результатов вы не получите, если не профинансируете проект. — Пожалуй, вы правы, — согласился с ним я. Ведь стоит убедить хотя бы одну расу участвовать в проекте АНИК «Соломон» для получения альтернативного перемещения, как другие расы будут вынуждены к нему подключиться. И это приведёт к результату. — Именно так, господин Волков. Остаётся только последний вопрос, — улыбнулся Шарк. — Какой же? — спросил консультанта я. — АНИК «Соломон» не может быть всем проектом, а только его частью. Вы сами сказали, что намерены создать каперский флот для территориальной защиты комплекса. Расам будет проще участвовать в деятельности структурированной организации, которую я вам советую зарегистрировать до форума. — Не совсем понятно, почему? — переспросил его я. — Дело в том, что, когда начнется дискуссия, некоторые стороны могут попытаться протолкнуть на место руководителя «своего человека». Возникнет спор на пустом месте, который, скорее всего, затянется, если вообще не «убьёт» проект. Вас в любом случае попытаются отодвинуть и могут сделать это предметом торга. Если же вы зарегистрируете, скажем, научно-военизированную организацию «Мотылёк», то лишите расы возможности обсуждать форму организации проекта, а значит, и ненужных споров. НВО «Мотылек» изначально будет владельцем проекта «Соломон», и им придётся решить только одно: будут они участвовать или нет. — Я понял, хотя место руководителя с удовольствием уступил бы другому, — задумчиво ответил я консультанту. — Ваше нежелание руководить видно невооруженным взглядом, — ухмыльнулся Майнелл, — однако не забывайте, что другой на вашем месте может преследовать иные цели. Хотя это, конечно, дело не моё. Разговор с Шарком Хэп Майнеллом многое прояснил в моей голове. Оглянувшись, я заметил, что кофе у Шарка закончился, как и у меня. Вызвав Марту по интеркому, я попросил её сделать ещё кофе, вызвав этим понимающую улыбку Майнелла. Мы перешли к разъяснениям, после которых мне стали понятны многие детали. Например, поэтапное строительство АНИК я «перевёл» для себя на военный язык и получил «создание плацдарма с последующим развёртыванием». Стратегия действий стала понятной и простой, что сделало меня почти счастливым. Я понял для себя значение собственной организации, в которой Лия Норманн сразу же получит должность главы информационной группы и статус моего помощника. Майнелл мне объяснил отношения между расами, а также некоторые причины дороговизны проекта. С удивлением узнал, что вне пространства Цитадели этот же проект окажется раза в три дешевле, но не будет лицензирован. Это давало новые возможности вместе с ограничениями, но к ним я решил вернуться впоследствии ещё раз, уже самостоятельно. Подводя итоги, я мог сказать себе, что беседа была познавательной и состоялась не зря, она стоила гораздо бо́льших денег, и, несмотря на очевидную простоту советов, требовала глубоких специализированных знаний, которыми сам я не располагал, в отличие от Майнелла. Грубо говоря, без него я бы не додумался. В качестве бесплатного дополнения Шарк Хэп Майнелл передал мне текст устава будущей международной организации, который, по его словам потребует минимальных изменений. Это был своеобразный и щедрый подарок с его стороны. Беседа подходила к концу, и мне было жаль его отпускать — Майнелл оказался ценным источником информации. Тем не менее, всё когда-нибудь заканчивается. Я встал из-за стола и подошёл к Шарку Хэп Майнеллу со словами: — Господин Майнелл, разрешите пожать вам руку и поблагодарить вас за вашу помощь, она неоценима, — и осуществил при этом перевод пятидесяти тысяч кредитов через инструментрон, как мы и договаривались. Шарк встал мне навстречу и крепко пожал мою руку, сохраняя на лице свою неизменную улыбочку. — Это моя работа, господин Волков, — ответил он. — Ещё я хотел бы извиниться за дурные мысли о вас, — улыбнулся я. — Господин Волков, мне приятно иметь дело с искренним человеком, и такие мелочи не стоят упоминания, — улыбка Майнелла стала шире и показалась мне первой настоящей за всё время разговора. — Если вам понадобится моя помощь, всегда к вашим услугам, — закончил Шарк. — Договорились. Спасибо за содержательную беседу, господин Майнелл, — кивнул я ему на прощание. После его ухода я тезисно набросал «ударные направления» проекта, прослушивая запись нашего разговора, а заодно осмысливая его заново, чтобы убедиться, что я ничего не пропустил. Потратив два часа, я привёл свои тезисы в системный вид. Времени оставалось мало, поэтому я не стал откладывать и вышел на связь с генералом Хакманном. — Хакманн на связи, полковник, — на экране появилось лицо моего начальника по ВРА АС. — Сэр, я должен с вами согласовать действия по проекту «Соломон». Изложив ему новое видение проекта, я заручился его одобрением и поддержкой. Однако Хакманн посоветовал регистрировать военную организацию с научно-технической базой, а не научно-военизированной. В этом случае он посулил свою поддержку в вопросе участия в проекте Вооруженных Сил Альянса Систем, а также пообещал переговорить об этом в соответствующих кругах для дачи инструкций Донеллу Удине. Это было уже серьёзным успехом. Связавшись по интеркому с Мартой, я попросил её собрать всю команду в конференц-зале нашего офиса для общего совещания. Профессора Чжанг Лоу, доктора Фримена, доктора Т'Ринн и лейтенанта Киррне я пригласил лично. Невозможно было пригласить только Дейдру Соренсен, поскольку она отбыла в Арктур с экипажем для получения крейсера «Адрастея». На совещание я впервые шёл подготовленным, уверенным и воодушевлённым. Мне было что сказать своим людям. Коммандер Джейн Шепард, Вермайр, Система Хок, Туманность Омега Дозора Шел бой, а я, вместо того, чтобы делать свою работу, погружалась в воспоминания. Высадка на Вермайр началась как разведка, а перешла к диверсионной операции. Не зря у меня были дурные предчувствия по поводу этой райской планеты — нас поджидали тут многочисленные сюрпризы. Высадившись на МАКО, мы следовали к сигналу отряда ГОР, с которым ранее была установлена связь. Незаселённая планета оказалась наводнена гетами, успевшими соорудить на поверхности системы ПВО. Пожалуй, тут мы встретились со всем многообразием синтетиков, патрулировавших окрестности. Гаррус не жалел для них огня из пушки, мне оставалось только маневрировать. По пути я старалась не переезжать местных существ, напоминавших крабов. Они беззаботно ползали между нами и гетами, то и дело попадая под шальные выстрелы. Преодолев разрозненное сопротивление гетов, мы достигли лагеря ГОР, где выяснилось, что Сарен расположил базу на Вермайре, где занимался выведением клонов-кроганов для военных целей, обещая тем «панацею». По мнению капитана Киррахе, возглавлявшего отряд ГОР, единственным выходом являлось уничтожение базы с использованием ядерного тактического заряда. Поразмыслив, я согласилась с его планом. Вермайр, несмотря на свою привлекательность, находился глубоко в мирах Термина. Совет несколько раз пытался колонизировать его, договорившись с преступными синдикатами и сопредельными преступными мирами, однако каждый раз терпел крах, отложив в итоге вопрос до лучших времен. Если базу не уничтожить, то Сарен легко вернётся и наверняка всё восстановит, а этого допускать было нельзя, ведь он и так нас опережает. Я едва не потеряла контроль над ситуацией, упустив из виду Урднот Рекса. Хорошо, что мне о нём напомнил Аленко. Находясь постоянно рядом, я и забыла о том, что Рекс кроган, давно уже воспринимая его просто как члена команды. Слова Киррахе о базе, где воссоздают кроганов и необходимости всё уничтожить, больно зацепили его. У нас с ним состоялся непростой разговор, во время которого мы друг друга чуть не пристрелили. Но на этот раз обошлось. Мне было страшно. Ещё ни разу я не видела Рекса в таком гневе, казалось, ещё чуть-чуть и он выстрелит в меня, несмотря на нашу дружбу. Инстинкт самосохранения кричал, чтобы я стреляла первой, но я сдержалась. Рекс мой друг, он не раз прикрывал мне спину. Трагедия генофага — это трагедия всего его народа. Пожалуй, здесь, на Вермайре, я не просто узнала и поняла, что это такое, а осознала, находясь на тонкой грани жизни и смерти, разделявшихся миллиметрами спускового крючка дробовика под пальцем Рекса. — Шепард! — крик Рекса почти в самое ухо заставил меня нырнуть в укрытие, пробудились звуки боя, мы пробивались к научной лаборатории. Почувствовав растущую плотность огня, я крикнула Рексу: — Прикрой! — и, дождавшись, когда он, высунувшись из укрытия, начал палить по гетам, кувырком ушла в другое укрытие, отметив в сознании по пути противников. Выглянув из укрытия, броском отправила сингулярность, прикрывая Рекса. Кроганы противника зло обстреливали своего сородича, поэтому я не стала прятаться, а начала стрелять со своего HMW-VII. У одного из солдат-кроганов истончилось поле, и он попытался спрятаться, однако моя пуля пробила его колено раньше, вынудив брызнуть фонтанчиком кровь. Нога, переломившись, уронила крогана на плиты. Зло завывая, он продолжал поливать огнем. Прицельно выстрелив, я пробила ему голову, заставив замолчать навсегда. Прижавшись к укрытию, благополучно переждала шквал огня оставшихся в живых обозлённых кроганов. — Гаррус, не спи! — прошептала я в ком. — Дза-а-ан-н-нг! — раздался выстрел снайперки, а вслед за ним спокойный голос турианца: — Шепард, куда ты вечно спешишь, мм? Выглянув ещё раз, я увидела, что противник перешёл к обороне. Ухмыльнувшись, я посмотрела на Рекса, меня всё ещё беспокоило его состояние, но мои опасения не оправдывались Его злая и довольная усмешка в ответ красноречиво говорила о том, что с нами наш прежний Рекс. — Вперед, ленивая задница, чего расселся, как на пикнике? — прикрикнула я на него. — От твоих слов когда-нибудь пострадает твоя задница, Шепард, — расхохотался кроган, выбегая вперёд. Я бросилась вслед за ним, держа наготове биотику. Справа высунулся противник, наводя на Рекса оружие, но мы не обратили на него внимания. — Дза-а-а-н-н-нг! — и несчастный кроган завалился на спину, теряя кровь из пробитой головы. Следующему крогану повезло не больше: едва он показался над укрытием, как его отбросил мой биотический «толчок», мощный выстрел Рекса пробил его вместе с его щитом, заодно с усилием впечатав его в стену. Я бросила «сингулярность» в то место, где раньше видела противника, оттуда беспомощно «выплыл» последний кроган-солдат. Вальяжно проходя мимо, Рекс смачным ударом приклада разбил тому черепушку, красуясь. Насмешливо скривившись, я отвернулась и внимательно осмотрела местность, затем включила комм: — Здесь чисто! Гаррус? — Чисто, Шепард, — ответил турианец. — Подтягивайся, заходим, — бросила я ему, заново возвращаясь в собственные размышления. Меня злила моя непонятная задумчивость, но на душе была тревога и ощущение неизбежности. «Совсем расклеилась», — зло сказала я самой себе, но это не помогло. «Тень» — так обозначил нас капитан Киррахе, хотя какая к варенну тень — мы шли напролом, извещая всю округу о том, где мы идём и что мы делаем. Скептически осмотрев Рекса, я ещё раз усмехнулась названию нашего отряда. Киррахе был воякой с пафосом, но это совсем его не портило. Наверное, мужчинам пафос простителен, если за ним стоят их мужские дела. Мы, женщины, практичнее. Снова посмотрев на крогана, неторопливо почесывающего свою пятую точку и тихо насвистывавшего какую-то скабрезную песенку, я фыркнула, представив себе, что Рекс по высказанному мной признаку должен быть женщиной. Гаррус возился с дверью. Лейтенанту Аленко я поручила подготовку заряда, а сержанту Уильямс координировать наши действия с саларианцами, она неплохо справлялась. Лейтенант Аленко был очень ответственным военным. Выбор был оправдан: все усилия пойдут прахом, если в точку не доставить подготовленный надлежащим образом тактический заряд. Пусть и подготовит всё как надо, а заодно я попросила Тали оказать ему посильную помощь. Мало ли что, тем более, я не намеревалась брать её в этот бой: предчувствия мне говорили, что бой будет жарким. У Эшли вообще быстро росли командирские качества, что первым заметил майор Волков на Иден Прайм, затем капитан Андерсон, а теперь и я не без удовольствия. Сержант Эшли — очень надёжный и сообразительный боец. Судя по всему, и капитан Киррахе был ею доволен. Она не только прекрасно ориентировалась на местности, но и координировала все наши атаки, одновременно подводя к противнику саларианцев и нас. И, несмотря на яростное сопротивление гетов, мы пока не несли потерь, не считая малочисленных раненых. После миссии представлю Уильямс к внеочередному повышению звания, решила для себя я. Лиару я оставила в лагере, откуда её и остальных должна была забрать «Нормандия». С Лиарой творилось что-то непонятное после второго визита на Ферос и разговора с Шиалой. Она словно отдалилась от меня. Бедная девочка! То ли из-за своей матери, матриарха Бенезии, оказавшейся на стороне Сарена, то ли в силу природной стеснительности она чувствовала себя такой одинокой на «Нормандии». Иногда я приходила к ней в каюту за медицинским отсеком. Переброситься парой фраз и поддержать её, — и в последний наш разговор Лиара немного оттаяла. Я решила обязательно узнать, что с ней было, но на штурм базы Сарена на Вермайре я её не взяла. — Заходи, не стесняйся, Шепард, — раздался рядом насмешливый голос. Повернувшись на него, я увидела, что дверь открыта, а Рекс уже зашёл, нарочно громыхая своими кривыми лапами. — Гаррус, ты настоящий джентльмен, — едко бросила я турианцу и, поправив перевязь на плече, вошла внутрь. Зачищая помещения, мы столкнулись с хасками, как же без них. Брезгливо отталкивая приблизившихся биотикой, я отстреливала их вместе с компаньонами. Азари Таноптис — то ли учёную, то ли доктора, — я отпустила, злорадно сообщив ей, что собираюсь взорвать тут всё к чёртовой матери. Она так припустила, что вызвала смешки у крогана. Исследуя лабораторию, мы находили подтверждение деятельности Сарена, я же всё больше убеждалась, что его «панацея» не больше чем блеф, и всего лишь обычное клонирование. Конечно, ведь Сарену не нужно возрождение кроганов. Этого ублюдка интересовало только пушечное мясо. Обыскивая лаборатории, мы обнаружили протеанский маяк точь-в-точь как на Иден Прайм. Я уже получала информацию с маяка, но, по мнению Лиары, сведения были неполными. Может, этот маяк дополнит картинку? Решившись, несмотря на внутренне сопротивление, я шагнула к маяку. Контакт начался как и в прошлый раз, с небольшой разницей в том, что мне это было привычнее. Благодаря помощи Т'Сони мне удавалось разобрать некоторые образы. Лучше понимать, что хотели передать протеане. Маяк предназначался их собственным потомкам и свидетельствовал о нападении жнецов. Я наконец сумела разобрать, как выглядят эти жнецы. Тот монстроподобный корабль, который мы видели на Иден Прайм, был вовсе не кораблем, а жнецом, по сути, авангардом вторжения. В душу заполз холод. Это катастрофа. Маяк давал отсылки на Илос, где, возможно, крылось спасение. У меня быстрее забилось сердце. «Канал на Илосе», пробила сознание внезапная догадка на фоне потока видений. Мне нужно обязательно найти способ туда попасть. Видения завершились без взрыва, видимо, для разнообразия. Оглянувшись, я увидела встревоженные лица своих товарищей — Гарруса и Рекса. Убедившись, что я в порядке, они вернули своим инопланетным физиономиям обычное якобы безразличное выражение. «Ну-ну, — усмехнулась я, — поздно опомнились, я уже всё видела». Поднимаясь к двери, мы немного расслабились. Лаборатория зачищена, и осталось только взять главный корпус, где мы намеревались произвести минирование. Как вдруг погас свет, и перед нами возникла большая голография уже знакомого жнеца. — Ты не Сарен! — грозно пророкотала голография. Поглядев на неё пристальнее, я ответила: — Ещё бы, а ты кто такой и что такое? — Я Властелин! — объявила голография. Что ж, имеем хотя бы имя. Далее она начала сообщать не очень полезные сведения о прошлом, большей частью известные мне после слияния с Шиалой. Дождавшись, пока оно выговорится, я спросила, сузив глаза: — Зачем вы уничтожили протеан? — Мы не уничтожили, мы подняли их на ранее недосягаемую высоту, и это выше вашего понимания! — Похоже, этот Властелин фанатичен на своих идеях, однако он не мог остановиться, и продолжал говорить: — Органическая жизнь ничтожна, вы разобщены, индивидуальны, а каждый из нас — это целый народ и единая общность! Эти слова заставили меня задуматься. Пока это существо разговаривает, необходимо вытянуть из него по максимуму. — А какой народ представляешь ты, протеан? — спросила я, задумчиво сверля его взглядом. — Мы одними из первых сбросили своё органическое начало и преобразовались в совершенную синтетическую форму. Названия ничто и ничего не скажут тебе, жалкое существо из плоти и крови, — пафосный ответ Властелина дал, по крайней мере, новую информацию. Выходит, протеане далеко не первые в жатве, что подтверждает невероятную теорию Т'Сони. — Синтетическая форма? Тогда вы просто машины, — со злостью заключила я, — значит, вас можно сломать. — Говорить больше не о чем, — равнодушно завершил разговор Властелин. Моя последняя реплика его, казалось, разозлила. Исчезнувшая голография вернула свет в помещение, с новой силой зазвучали сирены тревоги. Посмотрев на переглядывающихся спутников, я лаконично бросила им: — Поспешим. Едва мы вырвались к главному корпусу, как на связь вышел Джокер. Он сообщил, что к нам приближается «та штуковина с огромной скоростью». «Властелин», поняла я. Дальнейшая операция слилась в непрерывный бой. Мы стремительно и упорно продвигались к месту закладки заряда. Отключив зенитку по пути, мы дали, наконец, возможность «Нормандии» совершать маневры вблизи поверхности базы. Властелин стремительно приближался, и времени оставалось в обрез. — Джокер, Аленко, что с зарядом? — спросила я в эфир. — Мы на подходе, коммандер, — гул двигателей Нормандии достиг нашего слуха, затем показалась и наша пташка, лихо заводимая Джокером на посадку. Блеснув подкрылками, она развернулась и бухнулась точно в расчищенную для посадки площадку, одновременно откидывая зёв. Из него тяжёлым шагом выбежали Аленко с некоторыми членами экипажа, вчетвером тащившими ядерный тактический заряд. Встревоженное лицо Кайдена усилило зудевшую внутри тревогу. Я решила перебрать в уме и проверить всех. Рекс и Гаррус были со мной, Тали и Лиара на корабле, Аленко устанавливал заряд. Эшли! — Эшли, ответь, сержант Уильямс, приём? — я яростно потёрла ком, и из него сразу донёсся голос Уильямс. — Коммандер, нас тут зажали, требуется помощь! — голос у Эшли, вопреки сообщению, был весел и беззаботен. — Координаты? — почти прорычала я, начиная осознавать, что начали сбываться мои негативные предчувствия. Эшли оперативно скинула координаты, сверившись с инструментроном, я мгновенно проложила маршрут. — Гаррус, Рекс, за мной, — позвала я их за собой. — Аленко, как закончишь, сразу эвакуируешься, понял меня? — Так точно, коммандер! — козырнул Кайден. Лифт, открывшись, выпустил на нас несколько гетов. Гаррус и Рекс пальнув в упор, рванули в стороны, я же со злостью ударила по ним биотической волной. Не успевшие активировать щиты геты ударились об стены и сломанными куклами упали на пол лифта. — Быстрее, — бросила я Рексу и Гаррусу. Лифт медленно поднимался, расходуя драгоценные секунды. В это время Эшли с группой саларианцев держали оборону под плотным огнем. Мы поднялись на стену. Игнорируя опасность, я рванула вперёд. Мои спутники, чертыхаясь, старались не отставать. Затрещал ком. — Что ещё, Джокер? — раздражённо спросила я несколько резче, чем хотела бы. — Шепард, геты высадились на площадку с зарядом, — сообщил мне Джокер. Я перешла на общую волну: — Кайден, что у тебя? — Шепард, я справлюсь, вытаскивай Эш! — голос Аленко был бодрым и казался невозмутимым. — Вот уже минус один! — объявил он. — Джокер, сколько высадилось гетов? — спросила я пилота, предполагая, что лейтенант Кайден накачан адреналином и подвержен боевой эйфории. — Трудно подсчитать. Больше десятка и к ним могут прибыть подкрепления, — отозвался Джокер. — Проклятье, Аленко! — вырвалось у меня. — Шепард, я когда-нибудь тебя подводил? — рыкнул внезапно Аленко. — Спасай Уильямс, время уходит, я справлюсь, не волнуйся, — в эфире на фоне слов Кайдена отчетливо слышалась нарастающая стрельба. — Шепард, коммандер, — появилась на связи Эшли, — заряд важнее. Мы продержимся столько, сколько нужно, и вы нас отсюда заберёте. «Милая Эшли, — с горечью подумала я, — у нас может не оказаться времени тебя забрать, и ты это понимаешь». — Держись, Эш, — почти прошептала я. По щеке покатилась слезинка. Но Эшли меня услышала. — Вы всё верно делаете, коммандер, не торопитесь, у нас всё под контролем. Развернувшись на ватных ногах, я бегом возвращалась по только что пройденному маршруту. Гаррус и Рекс хмуро следовали за мной тенями. Вырвавшись на площадку, мы сходу вступили в бой. Я успела увидеть зажатого в ближайшем углу Аленко, яростно отстреливающегося от насевших гетов, и услышать, как он кому-то говорит по кому: — …тоже люблю тебя… С гетами мы покончили с трудом. Но я, Аленко, Рекс и Гаррус расстреливали их с мрачной решимостью. В одиночку лейтенант с ними не справился бы, мне предстоит, пожалуй, с ним поговорить о его поведении, но потом, совсем потом, не сразу. Вид заплывал, я не понимала, что с моим зрением. Я что, плачу? — Заканчиваем, лейтенант! — сказала я Кайдену, не поворачиваясь. — Таймер установлен, Шепард, — ответил мне Аленко, вставая рядом. В небе показалась точка, увеличиваясь, она превратилась в… Сарена! — В укрытие! — скомандовала я, толкнув Аленко за угол и ныряя за ним. Спасение Уильямс снова откладывалось, вызвав во мне приступ ярости. От Сарена потянулся ракетный след, всколыхнулись разрывы, накрывая наше недавнее местоположение. Они сотрясли площадку, вибрация ощутимо прошлась, коснувшись каждого. Ответный огонь не заставил себя ждать. Вместо злости меня заполнила горечь. — Чего ты добиваешься, Сарен? — крикнула я. — Жнецы уничтожат всех нас, как ты этого не понимаешь? — О! Ты многое выяснила, — раздался в ответ его саркастический голос. Петляя в воздухе, он продолжал обстреливать наши позиции, одновременно уворачиваясь от наших выстрелов. — Но ты ошибаешься, Шепард, уничтожат не всех, — его смех неприятно резанул по слуху. «Он сумасшедший?» — мелькнула мысль. — Ещё не поздно, Сарен, остановись, и, возможно, мы сумеем всё исправить! — попробовала я воззвать к разуму Сарена ещё раз. А время утекало стремительнее. — Ты глупа, Шепард, если надеешься остановить жнецов, — засмеялся Сарен. — Против них не выстояли протеане, на что рассчитываешь ты? «Пожалуй, разговор закончен», — подвела я для себя итог и вступила в бой. Ожесточённая перестрелка закончилась ожидаемо. Сарен был в меньшинстве, и ему не помогли ни его навыки, ни спецоборудование спектра. Однако добить его не удалось: сбитый метким выстрелом Гарруса, он вскочил на свою платформу и улетел под прикрытием резервного щита, бросив на прощание банальную глупость, вроде как: «Мы ещё встретимся, Шепард» или что-то похожее. Мне было уже безразлично. — Джокер, забирай нас отсюда! — сказала я пилоту по кому. — Аленко, ты можешь перевести таймер? — Этот таймер нельзя перевести после активации, — опустил голову Кайден. Он сразу понял, что я задумала, но изменить ничего было нельзя. До взрыва оставалось меньше минуты. Сержант Эшли Уильямс, штурмовой отряд фрегата «Нормандия» «Геты, снова геты», — думала я. Всё началось с них, всё ими закончится. Рядом со мной несуетливо сражались опытные бойцы ГОР саларианцы. Раньше я никогда бы не подумала, что зауважаю этих инопланетников. Но, оказавшись в окружении, никто из них не выказал трусости, как я от них ожидала. Никто из них не выказал неодобрения моим словам, обрекшим нас на верную смерть, хотя они всё слышали. — Сержант, мэм? — раздался сквозь выстрелы голос рядового по соседству. — Да, рядовой? — отозвалась я, нацеливаясь на бегущую фигурку гета. — Я горжусь сражаться и умереть рядом с вами, мэм, — его большие глаза озорно блеснули, а его рука лихо отдала мне честь. — Я тоже, рядовой, вы все отличные солдаты, парни, — крикнула я после того, как выстрелила в гета. Настроение улучшилось, ведь мой отец мог бы мною гордиться, как тогда сказал в трансляции с Земли при своем награждении полковник Волков, мой первый боевой наставник: «Наш долг сражаться и погибать, это те слова, которые мы скажем себе, когда такой момент наступит» — так, кажется? Для меня, похоже, наступил такой момент. Прощай, сестрёнка, прощай, папа, и… прощай Кайден, мой любимый. Пусть наша любовь была недолгой, но она была нежданной и очень яркой. Не будь я такой уверенной после Иден Прайма, возможно, ты так и не решился бы, глупый. При мысли о Кайдене улыбка тронула мои губы. Высунувшись из укрытия, я выпустила очередь в пробегавшего гета, срезав его пополам. Штурмовка гета ушла вверх, и пули пролетели мимо ведущего самоубийственный огонь саларианца. Невовремя затрещал ком. — Уильямс! — коротко доложилась я, готовясь пустить следующую очередь. Пусть нас зажали, но выковырять нас будет непросто даже целой роте гетов. — Глупышка, что ты наговорила коммандеру, — услышала я милый сердцу голос, наполненный болью и укоризной. — Не отвлекайся, Кайден, а то какой-нибудь гет прострелит твою сладкую попку, — нервно хохотнула я. — Эшли, прекрати, — обрезал меня Аленко. На фоне его голоса слышались многочисленные выстрелы. «Он там совсем один», — вспомнила я. — Прости, Кайден, я люблю тебя, мой дорогой, — сердце сжалось от нежности сладкой болью. Столько ласковых слов подряд и такой скороговоркой я, пожалуй, ещё никогда никому не говорила. — Мой милый, решение коммандера правильное, и ты это знаешь, а я счастлива, зная, что ты будешь жить. Ты подарил мне целый мир, которого раньше не знала, ведь я была простой грубой воякой, хах... а с тобой мне захотелось стать другой, — я села за укрытием, вцепившись в ком; слёзы душили меня, но на губах дрожала улыбка. — Ты сделал меня счастливой, любимый! Немногим женщинам это дано даже раз в жизни, слышишь? В ответ я слышала только его сопение и выстрелы гетов. Забеспокоившись, я спросила: — Кайден? — одновременно с моим вопросом разлетелась брызгами улыбка того сумасшедшего стрелка-саларианца. Геты всё же убили его. «Кайден не сопит, он плачет», — поняла я. — Я тоже люблю тебя, — услышала я хриплый и такой родной голос. Натиск гетов возрос. Разорвавшаяся рядом граната отбросила меня к скале, ударом раздавило ком. Тем не менее, я успела ему всё сказать и услышать главное. Смахнув слёзы, я встала рядом с ранеными саларианцами, обменялась с ними улыбками, и мы приготовились принять наш последний бой. Сергей Волков, полковник ВРА АС, руководитель проекта «Соломон». Новое видение проекта придало всем нам воодушевления. Что говорить, а вправка мозгов всегда положительно влияет на человека. У команды появилось чёткое понимание, что будет дальше и как это будет. Не обошлось без смешного: так, доктор Т'Ринн услышав, что мы будем преобразованы в военизированную организацию, затребовала себе звание «капитана второго ранга», чем удивила всех присутствующих без исключения. Лия Норманн, подхватив тенденцию, благосклонно «согласилась» на старшего лейтенанта. Их энтузиазм был прерван веселым смехом Сайлза Киррне, который, проверяя мою реакцию, со смехом сообщил им о понятии вольнонаёмных. В то время как Лия Норманн восприняла это спокойно, доктор Т'Ринн была определённо расстроена. Пометив в инструментроне выяснить впоследствии причины её поведения, я продолжил совещание. Раздав всем Устав на ознакомление, я попросил дать по нему комментарий и собственные соображения на следующий день. Люди расходились с душевным подъёмом, спеша по незавершенным делам. Можно было считать совещание успешным, если не учитывать доктора Т'Ринн, ушедшую в странно подавленном состоянии. — Профессор, вы мне очень нужны! — вскрикнула Лия, торопясь за уходящим Чжангом Лоу. — Простите, милочка, потом, у меня очень много дел! — замахал на ходу профессор, удаляясь всё дальше. — Но профессор, — жалостливо потянула Лия, — вы правда мне нужны, это очень важно! — Ох, ладно, я найду время чуть позже, а пока мне нужно срочно доработать одну мысль в нашем докладе, которая появилась у меня на совещании, — сокрушенно согласился профессор, ускоряя шаг. Перехватив сияющую Лию Норманн, я попросил её как можно скорее пригласить учёную азари для разработки ЭМИ-оружия. После чего направился к себе. Оставшись наедине на следующий после совещания день, я пришёл к выводу, что ЭМИ-оружие действительно не совпадает с целями проекта «Соломон» и Майнелл был совершенно прав, говоря о деятельности в формате научно-военизированной, а теперь уже, военизированно-научной корпорации. Устав организации с рабочим названием «Военизированная научная корпорация «Щит» я отправил Хакманну на согласование. Предполагалось, что высшим органом ВНК «ЩИТ» станет Наблюдательный Совет, куда войдут представители участвующих рас. Руководящим исполнительным органом будет директор корпорации. Формировался также исполнительно-совещательный орган Корпоративный Совет, состоящий из советников рас, и ревизионная группа, в задачи которой входил контроль над злоупотреблениями внутри организации. Там было ещё много нюансов, пусть над ними поработают наши эксперты. Получив в своё распоряжение небольшую паузу, я соединился по интеркому с доктором Т'Ринн. Следовало понять, что с ней в последнее время происходит. — Да, я слушаю, Сергей, — раздался голос Т'Ринн в интеркоме. — Вы не могли бы зайти ко мне, доктор? — мягко спросил я у неё. — Хорошо, — с небольшим внутренним колебанием ответила она, и уточнила: — Мне сделать это прямо сейчас? — У меня небольшая передышка, и я хотел с вами поговорить, доктор, — утвердительно кивнул я. Её грусть ощущалась даже по интеркому, несмотря на её попытки это скрыть. — Хорошо, — ещё раз сказала она, заканчивая связь. Очень скоро открылась дверь, и в мой кабинет вошла доктор Т'Ринн. Я встал и жестом предложил ей присаживаться в кресло, дополняя свой жест словами: — Прошу вас. Доктор молча кивнула и неуверенно присела на краешек, ожидая начала беседы. — Скажите, доктор, что с вами? — вопрос напрямик был единственным способом общения, знакомым мне достаточно хорошо. — Сергей, — неуверенно потянула Т'Ринн, — простите, но я не понимаю, о чём вы. — Я ведь вижу, с вами что-то происходит, Чейла, — я внимательно смотрел ей прямо в глаза, и она слегка посинела под моим пристальным взглядом. — Извините, Сергей, но это… личное, — покачала головой доктор Т'Ринн. — Тем не менее, вас это угнетает, — задумчиво кивнул я на её ответ. Включив интерком, я связался с секретарём. — Марта, принеси, пожалуйста, один кофе для меня и ат'коан для доктора. — Одну минуту, господин Волков, — ответила Марта. Какое-то время мы посидели молча. Т'Ринн чувствовала себя неуютно, я чувствовал, что не контролирую ситуацию. Мне было трудно понять эти женские ребусы, зачем ей все же было нужно звание капитана второго ранга, ведь не могла её подавленность быть продиктована моим отказом? Никогда за ней не наблюдал стремления к воинской службе. Однако в основе её настроения что-то лежит, наверняка не пустяковое, ведь Чейла взрослая женщина. — Скорее всего, я поступаю беспардонно, доктор, но вы — ключевое лицо проекта, от вас очень многое зависит. Как руководитель я обязан знать всё, Чейла, понимаете? — спросил я её. — Да, — тихо ответила она, качнув головой. — В то же время я не хочу на вас давить. Давайте немного побудем в тишине и вы сами решите, говорить мне или нет, — предложил я Т'Ринн. — Но, Сергей… — начала было доктор, и была прервана открывшейся дверью, в которую вошла Марта с подносом. — Доктор, ваш ат'коан, — поставила Марта чашку с напитком азари, а затем поставила и чашку кофе на мой стол. — Марта, пожалуйста, ни с кем меня не соединяй, пока я сам не скажу, хорошо? — попросил я её. — Конечно, — с улыбкой кивнула Марта, разворачиваясь и выходя за дверь. — Да, доктор? — повернулся я к Чейле. — Сергей, ведь это мой личный вопрос, стоит ли этим беспокоить вас? — вопросительно подняла глаза на меня доктор. — Чейла, дело в том, что меня беспокоит ваше душевное состояние. Вы не доверяете мне? — Чейла ощутимо вздрогнула, встретившись со мной взглядом. Её беспомощный вид вызвал горячее желание оказать ей хоть какую-нибудь поддержку во что бы то ни стало, однако я даже не знал, в чём заключается проблема. Задумчиво сделав маленький глоток из чашки с ат'коан, Чейла немного успокоилась, а затем тихо произнесла: — Сергей, я расскажу вам, в чём причина, — похоже, внутренние сомнения мешали ей начать, поэтому она сделала ещё один глоток, подавляя растущее изнутри волнение. Я молчал, не мешая ей собраться с мыслями. — Понимаете, мы с доктором Фрименом работаем вместе очень давно, — начала издалека Чейла Т'Ринн и, спохватившись, поправилась: — По меркам вашей расы, давно. И… Чейла замолчала, сообщив мне, по её мнению, что-то информативное, но для меня полученная информация ничем не дополняла уже известные факты. Я внутренне подобрался, готовясь услышать, наконец, суть. Видя моё искреннее непонимание, Чейла вздохнула, а затем продолжила: — Доктор Фримен оказывал мне… иногда… знаки своего расположения, и я решила…подумала, что интересна ему не только как учёный, но и как личность… Теряя решительность, доктор Т'Ринн стремительно робела, начав залпами отпивать из маленькой чашечки. Кажется, я начал кое-что понимать, но всё ещё не видел проблемы. Я молча встал и пересел к доктору поближе. — Говорите, доктор, ничего не бойтесь, — хмуро улыбнулся я ей. — Спасибо, Сергей, — слабо улыбнулась она. Немного задумавшись, она сказала: — Я хотела понять свои чувства к нему, проверить их временем, и я стала привыкать, что Герберт всегда рядом. Но не так давно у него была Дейдра, наш новый капитан… Я случайно зашла и увидела, как он её обнимает… Глаза Чейлы заблестели, а я не стал что-либо говорить или делать, просто молча слушал. — Она и Герберт одной расы, простите меня, Сергей… кроме того, Дейдра Соренсен очень красива и, насколько знаю, свободна, поэтому, я понимаю Герберта. — Чейла, промокнув слезинки, продолжила: — А когда он меня увидел, то приложил палец к губам, чтобы я не беспокоила их. Я вышла… и мне стало…нехорошо… Чейла, оборвав собственное предложение, тихо заплакала. Наклонившись к ней, я взял её руку, легонько сжав своими. Теперь мне стала понятна причина её подавленности, и я испытывал некое чувство, граничное с чувством вины: ведь это я отправил Соренсен к Фримену. Чейла с благодарностью слабо улыбнулась мне, и продолжила свой рассказ, будто заставляя себя заново переживать происшедшее. — А потом я видела, как Герберт подарил ей цветы. Это то, что у вас делают мужчины, когда хотят сказать женщине что-то важное. Но главное, я видела, с какой благодарностью на Герберта смотрит Дейдра. Сергей… я снова ушла, на этот раз мне… стало больно. Я заметил, что Чейла в замешательстве пытается отпить ат'коан из пустой чашки. — Я сейчас, — тихо ответил я ей и, взяв у неё из руки чашку, вышел в приемную. — Марта, налейте, пожалуйста, ат'коан, — попросил я свою засуетившуюся секретаршу. В приёмной я увидел Сайлза Киррне, шутливо разговаривающего с холодной и слегка надменной азари нового консультанта из группы Т'Ринн. Сайлз ожидал, вероятнее всего, меня, а азари — доктора. Завидев меня, они оба кивнули. Взяв чашку с налитым ат’коан, я молча кивнул им в ответ и вернулся к Чейле. Сев в прежнее место рядом, я мягко передал ей чашку. Чейла немного пришла в себя и, улыбнувшись, сделала маленький глоточек. — Продолжайте, доктор, — велел ей я, снова взяв её руку в свои руки. Вздохнув, Т'Ринн ответила: — Сергей, это всё. Знаете, нам, азари, не привыкать к потерям, — произнесла Чейла, глядя куда-то вдаль. Я в очередной раз оказался в тупике, не зная, как я могу помочь доктору Т'Ринн. Даже такой чурбан, как я, понимал, что никаким тактически верным приказом ситуацию не решить, кроме того, я ещё прекрасно помнил о том, в какой личной одержимости годами жила Соренсен. Может, Фримен — это её шанс? Что я должен сделать в этой ситуации, как поступить? Очевидно, что Чейла в сомнениях, очевидно, что, приобретя в её глазах за время работы доверие и не совсем заслуженный авторитет, я мог повлиять на неё в этот конкретный момент. Она азари, а Соренсен — человек, как и Фримен. Соренсен страдала, потеряв семью, но ведь жизнь не закончилась. Говоря ей, что она не должна зацикливаться на мести пиратам. Должен ли я проявить последовательность и сказать Чейле, что она права, и лучше ей не стоять между Соренсен и Фрименом? Пройдет сколько-то лет, и Фримен «уйдёт», в отличие от Чейлы. Стоит ли делать ставку на отношения, в которых один партнер умрёт задолго до другого? Затем я очнулся. Всё время, пока я был погружен в раздумья, доктор Т'Ринн сидела не шелохнувшись. Человек или азари, Чейла доверилась мне, а я обязан помочь ей, а не раздумывать над тем, как манипулировать ею, получив какой-то результат. Подняв на неё глаза, я сказал: — Чейла, я не разбираюсь в личных отношениях, так уж сложилось. Но мне ясно, что в вашей жизни наступил решающий момент, — хмуро начал я. — Важно действовать так, чтобы впоследствии не жалеть о чём-либо, чего вы не сделали, хотя сделать могли. — Я вспомнил свои операции: решительность и вдумчивость помогали мне выжить и, главное, выполнить боевую задачу. Может, любовь – это такая же война, только в душах? Спохватившись, я добавил: — Делать это надо с пониманием, Чейла… Раз уж Фримен оказывал вам знаки внимания, то его отношение необходимо выяснить точно у него самого, а не предполагать его вместо него. — Сергей, вы думаете, мне надо раскрыться перед Гербертом? — спросила у меня Чейла. — Не знаю, Чейла, что вам именно надо делать, но это нельзя затягивать, — я сжал её руку чуть крепче, и решительно добавил: — И ещё: вы не одна, доктор Чейла Т'Ринн, вас искренне любят и ценят в команде, и вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку. — Спасибо, — она благодарно улыбнулась и начала вставать. Я тоже встал и смотрел на неё, понимая, что ей предстоит пройти свой определённый путь самостоятельно. Она ушла. Я дал Марте отбой, и тогда сразу вошёл Сайлз. Мне пришлось вернуться к рутине. Время вновь набирало свой ход. Коммандер Джейн Шепард, фрегат «Нормандия» Мне удалось успокоиться после миссии на Вермайре, чего нельзя было сказать о лейтенанте Аленко. Кому он адресовал свои последние слова через ком, уж не Эшли? Значит, между ними были серьёзные чувства. И тогда это объясняло, почему он неадекватно подталкивал меня к тому, чтобы я спасала сержанта Уильямс. Я поговорила с ним после Вермайра, как могла, успокоила, но близко к себе Кайден никого не подпускал. Тогда я решила оставить его в покое, он явно хочет сам разобраться и справиться с этим. Понимаю. Теперь мы летели на Новерию, где нас ждала встреча с Сергеем Волковым и очередная миссия. Моя интуиция говорила мне, что на Новерии мы получим последний ключ к головоломке Сарена. Но с Сергеем в подавленном состоянии встречаться не хотелось, поэтому по пути мы залетели к Елене Блэйк, представительнице преступного мира, не побоявшейся подойти ко мне с просьбой. Просьбу её мы выполнили, а её саму мне довольно легко удалось убедить отказаться от своей деятельности. Каких-либо дел-предлогов больше не нашлось, и «Нормандия» взяла курс на Новерию. Я понадеялась на то, что во время встречи Волков, возможно, поделится данными и прольёт свет на мою миссию. Ведь майор ВРА АС Сергей Волков проявил живое участие к моей миссии, и мне казалось, что это неспроста. В глубине души я подозревала его в том, что он знает больше, чем говорит. Если взять его своевременное появление на Иден Прайм, о чём Эшли часто и с удовольствием вспоминала, то с её слов выходило, что без него гарнизон не устоял бы. Примечательнее, что я услышала другой существенный момент, который меня насторожил. Волков посоветовал Эшли создать блокпост, укрепленную точку. По убеждению Эшли, блокпост — известное тактическое решение для N7. Я же сама, будучи N7, ничего не слышала о подобной тактике, и этот блокпост очень удачно запер гетов в начале их атаки. Затем он навёл Андерсона на мысль дополнительно допросить Шиалу, тот попросил меня, а я, вернувшись, убедилась в том, что повторный допрос дал много полезной и новой информации, в том числе и по моей миссии. Конечно, можно поверить в случайность его появления на Иден Прайм, и удачности его догадок, но когда наши разведчики что-то делали случайно? Заинтересовавшись его личностью, после миссии на Феросе я попыталась ознакомиться с его личным делом. Но, несмотря на мой высокий доступ, оно было полностью для меня закрыто, не помог даже статус спектра. Во мне проснулось любопытство. Затем мы все вместе видели трансляцию награждения на Земле, и оказалось, что он не майор, а полковник. Повышение? Возможно. Но почему ВРА АС решила раскрыть, судя по всему, опытного оперативника, сделав его публичной фигурой? Во время трансляции я разглядела у него наградную планку: большинство наград боевые, и это несмотря на мирное время. Кроме того, подтвердилось, что он, как и я, носитель ранга N7, что вызвало очередную бурю восторга у Эшли, уж она-то в этом не сомневалась. Обуреваемая любопытством, я связалась со старыми сослуживцами по школе в Рио, но никто его не мог вспомнить, пока я не додумалась спросить у своего инструктора по тактике Хикари Найденова. Он-то прекрасно помнил Сергея Волкова, но информацией делился скупо. Потеряв терпение из-за моих расспросов, он напрямик заявил, что под подпиской. Такая секретность вокруг личности военного не могла не навеять разных мыслей. Пожалуй, к встрече стоит подготовиться серьёзнее: вряд ли это будет рядовыми посиделками в баре. Мои мысли снова сбились к воспоминаниям о погибшей Эшли. Сергей Волков, полковник ВРА АС, руководитель проекта «Соломон», после нескольких суток недосыпания. Сегодня возвращалась капитан Соренсен на своем тяжёлом крейсере «Адрастея», который она с экипажем приняла со стапелей на Арктуре после ремонта. По проекту гуляли шутки по этому поводу, и в целом люди были рады. Никто не сомневался, что «Адрастея» — корабль Проекта, и это первое, но не последнее существенное видимое подтверждение нарождающейся организации ВНК «Щит». Настроение у людей было приподнятым. У меня же, в отличие от коллектива, в последнее время создалось ощущение, что я бегу на месте. Количество дел возрастало, а скорость их разрешения падала. Спасал инструментрон, кофе, который приносила Марта, сама Марта и, самое главное, команда, близко к сердцу принявшая Проект и работающая не меньше меня. Время летело, и мы давно уже находились на нервных стимуляторах. Я запретил их использование профессору Чжанг Лоу и в приказном порядке через Сайлза Киррне отслеживал, чтобы проф. не злоупотреблял работой и достаточно отдыхал. По этому поводу мне пришлось выстоять целый «бой» под хихиканье остального персонала и даже услышать обвинения в бюрократизме. Однако мне удалось одержать «сокрушительную» победу, когда я с улыбкой обнял негодующего профа и напомнил ему, что он сам настоял на моей роли руководителя, и теперь должен подчиниться. Проф вел активную переписку со своими коллегами и они, то случайно пролетая через Новерию, то целенаправленно прибывая сюда для научного диспута, втягивались в царящую атмосферу созидания и оставались с нами. Поначалу бедолага Киррне как ответственный за безопасность отчаянно колесил между профом и мной, пытаясь разъяснить необходимость предварительного согласования, затем он махнул рукой, и всех, как он в сердцах выразился, «корешей профессора» покорно вносил в систему, информируя начавшую действовать группу быстрого реагирования (БР). Моё родное ВРА АС после рапорта и сеанса связи с генералом Хакманном пошло нам навстречу в обмене данными. Для установления протоколов и алгоритмов взаимодействия на Новерию прибыла помощница Хакманна лейтенант Сайя Гин. За день совместной работы с Сайлзом Киррне им удалось сделать всё необходимое, чтобы обеспечить защищенный обмен данными. Сайя оказалась не только эффектной, но и компетентной девушкой. Зайдя ко мне, они отчитались о выполнении работы, в то время как я рассеяно их слушал, думая о недавно полученном сообщении от полковника, а точнее, теперь уже майора Хауса. Диану не удалось излечить, несмотря на усилия лучших врачей азари. В её лечении приняла активное участие консул Раниса Т'Найя, а Хаус регулярно наведывался на Тессию. Но не помогло ничего. В сообщении Хаус сердечно меня благодарил и сообщал о том, что врачи зарегистрировали смерть пациентки, и причины при этом они указали. В память врезалась формулировка «постдепрессивное нежелание жить», вызвавшая у меня ассоциацию со словами Морстона, главного врача военного госпиталя на Земле, говорившего о том, что Диана должна сама захотеть жить. Я как раз собирался связаться с Хаусом, как вошли Киррне и Гин, а в голове у меня крутилась мысль: мог ли я убедить её хотя бы в том, чтобы она приняла помощь от убийцы своего брата? Мог ли я найти лишние полчаса времени для простого разговора? Возможно, тогда Диана осталась бы жива? «Не делай ничего наполовину», — говорил мне мой наставник по боевой из моей вселенной. Как он был прав… Лейтенант Гин и лейтенант Киррне, безусловно, заметили моё состояние. Доклад был точным и, как я думаю, укороченным. С горечью приходилось признать, что я всё чаще теряю контроль над собой, а моя выдержка мне изменяет. Не так уж просто привыкнуть к коллизиям мирного времени, как мне поначалу казалось. Я мрачно встряхнул головой, освобождая её от воспоминаний и перебарывая в себе желание спать. В последние дни оно досаждало в стремлении стать непреодолимым. Пожалуй, торжественную встречу можно было бы отложить до лучших времен, но Лия Норман уже что-то задумала и даже реализовала. В указанное время я просто выдвинулся к причалу, надев парадную форму полковника ВРА АС, как меня попросила Лия. На причале к прибытию крейсера в Ханшань скопилась приличная празднично разодетая толпа; лица все были знакомые, но всех по именам я не помнил. Пометив в инструментроне впоследствии устранить данное упущение. Здороваясь по пути, я встал в ожидании «Адрастеи». Её появление можно было ожидать с минуты на минуту. Позади ошивались любопытные зеваки. Заметив в толпе парочку Мацуо и Киару, я приветственно им кивнул. Рядом со мной оживлённо беседовали члены нашей команды: проф, Лия, Джонни, Петр, Элайя и другие консультанты Т'Ринн. Снабженец Марнон крутился в своей извечной манере, Киррне стоял чуть поодаль, внимательно наблюдая, сюда же на причал была стянута наша охрана, вход был закупорен нашей группой БР, не пускавшей чужаков. Покрутив головой, я заметил, что не вижу доктора Фримена и доктора Т'Ринн. Это немного беспокоило. Оправив парадную форму, которую я надел, плюнув на все сомнения, осмотрелся ещё раз. Люди были настроены… празднично. Всего на причале столпилось человек тридцать, большую часть которых я ещё хорошо не знал. Но случайных не было, за это мог бы поручиться лейтенант Киррне. То там, то здесь раздавался смех, шутки, иногда я ловил на себе любопытные взгляды. Проследив за взглядом неожиданно присвистнувшего Петра, стоявшего с округлёнными глазами, я увидел в спешке приближающегося к причалу доктора Фримена с доктором Чейлой Т'Ринн, державшей его под руку. Если Фримен был в своем привычном костюме, то доктора я поначалу не узнал. Вместо бесформенной научной униформы на ней было длинное бежевое платье по безупречной, как оказалось, фигуре с вырезом, в котором мелькали её изящные ножки, обутые в туфельки на высоких каблучках. Свои кисти доктор украсила тяжёлыми браслетами, а на шее красовалось изделие, выделявшееся тяжёлым камнем по центру, весело отражающим солнечные блики. Чейла периодически касалась его, словно желая убедиться, что украшение на месте, а затем украдкой ласково поглядывала на Фримена. Я заглянул в свой инструментрон, и выяснил, что эту вещь называют «колье». Судя по всему, наши ученые наконец объяснились друг с другом. В любом случае довольный вид Фримена и не менее красноречивый — Т'Ринн свидетельствовали об этом. Я невольно улыбнулся, чувствуя в душе за них радость. Группа БР их беспрепятственно пропустила, и они подошли к нам. В этот момент я заметил, что проф озадаченно рассматривает доктора Т'Ринн. Он ошеломлённо произнес: — Чейла, милочка, это вы? Доктор Т'Ринн смущённо прижалась к Фримену, а тот флегматично ответил профу вместо неё, вызвав весёлый смех своим ответом у окружающих: — Да, профессор, я мог лично в этом убедиться и ручаюсь, что это она. — Но почему вы всё время скрывали свою красоту, Чейла? — продолжал недоумевать профессор, не отрывая изумлённого взгляда от неё. — Профессор, разве мне было до этого? Ведь всегда было так много работы! — скромно ответила немного пришедшая в себя Т'Ринн. — Вот! — победно поднял палец профессор, с превосходством оглядывая всех нас. — Настоящий учёный, умна и даже красива! — профессор явно гордился Чейлой. — А я красив, профессор? — как всегда невозмутимо, но с нотками ревности спросил Фримен, вызывая вторую волну смеха. Я тоже не удержался от смешка. В то время как восхищенная Лия Норманн подошла к Т'Ринн и что-то шептала ей на ушко, пока та застенчиво улыбалась. — Э-э-э, – растерялся профессор, — Герберт, прекратите ваши остроты. Путающегося профессора спасла заигравшая на причале музыка. В поле зрения появился тяжелый крейсер «Адрастея», шедший на посадку. — Вот он! — раздался крик позади. Взгляды присутствующих оказались прикованы к увеличивающемуся силуэту боевого корабля. Ко мне протолкнулась Чейла и, коснувшись рукава, привлекла моё внимание. Её глаза лучились счастьем. — Сергей, я вам очень благодарна за тот разговор, — сказала она и чмокнула меня в щёчку. — У всех нас ни на что не хватает времени, поэтому я решила сказать вам это сейчас, не затягивая, — улыбнулась она. — Чейла, я очень рад за вас, — повернувшись к ней, ответил я. Бросив взгляд на Фримена, я увидел вместо его привычной бесстрастной маски, добродушный и признательный взгляд. Наклонившись к Чейле, я шепнул ей на ухо: — Желаю вам счастья! Она счастливо кивнула в ответ и поспешила вернуться к Фримену, опустив ему голову на плечо. Приветственные возгласы нарастали, вместе с ними можно было услышать шутливые оценки и предостережения пиратам, в воздухе не ощущалось никакого напряжения, обстановка была очень свободной и раскованной. С некоторой опаской я подумал о реакции Соренсен на Фримена, но почти сразу прекратил глупые терзания по этому поводу. Тяжелый крейсер легко причалил и состыковался без дополнительных корректировок. Открытый шлюз выплюнул корсаров в парадной форме, упорядоченным бегом занявших проход и организовавших условный коридор почётного караула. На причале наступила тишина. Хотя я сам одобрял представленные Лией эскизы парадной формы корсаров, не ожидал, что вживую форма будет смотреться так эффектно. Она была полностью чёрной, с архаичными золотистыми пуговицами, идущими в один вертикальный ряд по кителю с высоким воротником по горло, боковина брюк демонстрировала одинарную красную линию, заканчивающуюся коротким боковым надрезом. Чёрные лакированные и заострённые военные полуботы, пояс перетянут широким белым ремнём, золотистая бляха которого показывала выпуклый треугольный щит, будущую символику нашего ВНК. Украшали общий вид шевроны, знаки воинского различия, небольшие металлические погоны. Завершал картину красный берет с небольшой кокардой, в форме того же щита. В шлюзе показалась капитан Дейдра Соренсен. На её голове была красная пилотка, а не берет. Пилоткой для женщин и фуражкой для мужчин мы решили выделить командующий состав корсара. Она приложила руку к виску в воинском приветствии и замерла. По причалу раздалась зычная команда: — СМИРРНА! РАВНЯЙЙСЬ! — Караул синхронно повернул головы в сторону Соренсен. После чего та, чеканя шаг, сдвинулась и стала приближаться к нам, не отрывая руки. Я встал по стойке смирно, ожидая её приближения. Приблизившись на пять шагов, капитан Соренсен остановилась. — Равнение на середину! — прозвучала вторая команда. Соренсен, дождавшись маневра, рапортовала: — Сэр, тяжёлый крейсер «Адрастея» принят без нареканий, комплектация экипажа восемьдесят процентов, к смотру готов! Командир корабля капитан третьего ранга Дейдра Соренсен! — Вольно, капитан! — козырнул я ей. Позади вначале робко, затем нарастая, послышались аплодисменты, улюлюканье и восторженные крики встречающих. Мало знакомые с понятием дисциплины учёные, конструктора, консультанты бросились поздравлять хрупкую фигурку прибывшего капитана, ломая протокол встречи, если он был. Почти нахмурившая своё идеальное лицо, Соренсен увидела мою улыбку и расслабилась, принимая поздравления. — Шеф, разрешите? — с улыбкой обратились ко мне Джонни и Петр, державшие в руках цветы. — Конечно, — махнул я разрешающим жестом. Петр и Джонни, прорвавшись сквозь оцепление неожиданных мужских и женских поклонников, торжественно вручили ей букеты. Перехватив взгляд довольной Лии Норманн, я показал ей большой палец в знак одобрения её идее насчёт цветов, но она, забавно округлив глаза, пожала плечами и отрицательно помахала головой, показывая, что не имеет к этому никакого отношения. Дейдру обнял Фримен, я с удовлетворением заметил, что Соренсен очень благожелательно относится к тому, что Герберт после объятий вернулся к Т'Ринн. Обе женщины обменялись дружелюбными улыбками и кивками. Торжественная встреча покатилась экспромтом, но превратиться в беспорядочное действо ей не дала растроганная Соренсен. Она уточнила у меня, будет ли проводиться смотр корабля, на что я ответил положительно. Выдерживая умоляющие взгляды окружающих, я также сказал капитану, что не возражаю против осмотра встречающими, после чего капитан пригласила всех на борт. Довольной и любопытной гурьбой люди повалили к шлюзу, где их встречали другие члены команды. Соренсен стояла с одной стороны, в то время как Киррне оставался с другой. Я решил зайти на борт в числе последних. Крейсер «Адрастея» был достаточно большим кораблем, чтобы легко вместить всех гостей. По команде Соренсен члены экипажа устроили им экскурсию по палубам, в то время как я, в сопровождении самой Соренсен и Киррне, двигался чуть по иному маршруту. Крейсер было не узнать, техники Альянса постарались на славу. Проходя по уже знакомым палубам, я с удовольствием замечал идеальную чистоту и порядок, подтянутую команду, все системы корабля функционировали нормально. На технической палубе капитан представила мне седоватого инженера, который оказался Гильбертом Сноу, разработчиком улучшенного ядра. Сноу был увлечённым человеком, он с гордостью рассказывал, что команде удалось добиться стабильной работы ядра, и попробовал объяснить мне основные принципы его действия. Слушать его было интересно, но времени было мало, поэтому нам пришлось распрощаться с искренним сожалением. В ангаре я встретил лейтенанта Джейкоба Тейлора, возглавляющего десантно-штурмовую группу крейсера. Эта встреча оставила приятные впечатления. Осмотр закономерно завершался в боевой рубке капитана. При моём появлении послышалась команда, заставившая всех вскочить и принять стойку: — СМИРРНА! — Вольно! — козырнул я. Соренсен, повернувшись ко мне, спросила: — Сэр, не желаете принять участие в пробных учениях в близлежащем пространстве? — её горящие глаза красноречиво просили меня, чтобы я этого возжелал. С одной стороны, мне было любопытно, с другой — всё та же нехватка времени. Но ведь первый маневр первого корабля ВНК «Щит» больше никогда не повторится, такое возможно только один раз, сказал себе я и согласно кивнул головой Соренсен. Капитан просияла. Гости с сожалением покинули борт из-за дел «на берегу», но вытребовали обещание капитана «покатать» их после. Покачав головой, капитан дала согласие. И «Адрастея», пустив горячий поток из дюз, отстыковалась от причала Ханьшаня, поднимаясь в космос. По приказу капитана на экраны были поданы изображения космоса и Новерии. Это было прекрасное зрелище, к которому я никогда не смогу привыкнуть. Выйдя в космос, тяжёлый крейсер начал осуществлять маневры. Капитан одновременно демонстрировала достигнутую за время полета слаженность и тренировала команду. — Атака по левой полусфере! — скомандовала Соренсен. Короткие гудки тревоги пробежались по всем палубам, «Адрастея» стала совершать уклоняющий манёвр с выходом на атакующий вектор. — У противника подавляющее преимущество в силе! — не унималась Соренсен, на голограмме ВИ смодулировав синие отметки противника, где синий цвет обозначал имитацию. Крейсер вздрогнул, штурман начал экстренный разворот, завыла сирена готовности экстренного перехода на сверхсвет. — Критические повреждения прыжкового двигателя! — разбила надежды команды уйти от противника Соренсен. — Экипаж, к бою! Полыхнули щиты корабля, передавая энергоимпульс маршевым и маневровым двигателям; крейсер совершил разворот на доли секунд быстрее, дав повод довольно ухмыльнуться своему капитану. — Приближение подвижных малых объектов! — сообщила капитан. Её слова моментально смоделировались ВИ в виде множества мелких синих отметок. «Штурмовики», — расколол я задумку капитана. Крейсер дал неприцельный залп в сторону малышей, те рванули в стороны, немного потеряв в скорости сближения. В этот момент включился Противокорабельный Оборонный Интегрированный Системный Комплекс (ПОИСК), поражая мишени лазерными лучами и противоракетами — Эффективность поражения 97%, перегрев системы, — сообщил ВИ. Крейсер набирал скорость, двигаясь навстречу противнику. Меня охватил азарт, но в этот момент раздалось треньканье важного донесения. — Внимание! Отметка боевого корабля! — дал сообщение ВИ, которое сразу же подтвердил оператор наблюдения мостика. На голограмме засветилась красная отметка. — Отбой учениям! — скомандовала капитан Соренсен. — Внимание! — она обратилась к неизвестному кораблю. — Говорит командир каперского тяжелого крейсера «Адрастея» Дейдра Соренсен, назовите свои позывные и цель прибытия в систему. Неизвестный корабль молчал. — Повторяю, назовите свои позывные и цель прибытия в систему! — Расслабьтесь, мэм, это фрегат «Нормандия», мы тут по делам, — на экране появилось неряшливое лицо в кепке. Завидев капитана Соренсен, пилот Нормандии изумленно присвистнул, выдав нечто: «Вот это штучка!». — Почему вы отвечаете вместо командира, пилот? — холодно поинтересовалась Соренсен. Одновременно с её вопросом ВИ дал подробный голографический силуэт фрегата, а система распознавания идентифицировала корабль как «Нормандию», красная отметка поменяла цвет на зеленый. — Она сейчас подойдёт, — отмахнулся Джокер, — не напрягайтесь так, капитан, мы свои, — с издёвкой ухмыльнулся пилот и заметил меня: — Ого, сэр, вы тоже здесь? Шепард будет рада, я думаю. Не успел я ответить что-либо, как на экране появилась Джейн Шепард. Её глаза расширились, едва она увидела Соренсен: — Дейдра?! Ты как здесь оказалась? — удивилась Шепард, при этом она заметила и меня. — Вы тоже здесь? — повторила она слова своего пилота. — Неожиданно, — улыбнулась она. — Вольно, Соренсен, — скомандовал я капитану, видя, что она силится с ответом, разрываясь между субординацией и желанием поприветствовать давнюю знакомую, насколько я понял. Благодарно кивнув, Соренсен, улыбаясь, сказала: — Шепард, рады встрече, — вызвав у той скептическую и понимающую усмешку. — Коммандер, напроситесь к корсарам в гости, любопытно же, — раздался голос Морро за кадром. Нахмурившись, Джейн посмотрела на нас, в то время как я кивком дал согласие Дейдре Соренсен, и та сообщила: — Будем рады приветствовать вас и членов экипажа на борту крейсера «Адрастея», коммандер. — Принимаем Ваше приглашение, капитан, — официально ответила Шепард, однако её выдавала улыбка. — Передаем стыковочные координаты, коммандер. Экран погас, и фрегат «Нормандия» вместо спокойного маневра начал разгон, вызвав легкую тревогу среди персонала крейсера. Сблизившись, фрегат совершил разворот и запустил на всю мощь маневровые двигатели, тормозя, но неуклонно сближаясь. — Если этот псих поцарапает мне борт, я его выкину в космос, — проворчала Соренсен. Касание вылилось в лёгкий толчок. Моро остался на высоте. — Пижон, — с облегчением пробормотала Соренсен, пока я прятал улыбку. — Стыковка завершена! — сообщил ВИ. — Точка рандеву запротоколирована, координаты 65.43…. — далее он перешёл к цифрам, имеющим значение для судового журнала. Коммандер Джейн Шепард, фрегат Нормандия, система Пакс, околопланетное пространство Новерии. — А ты, Джокер, останешься здесь и подумаешь над своим мальчишеским поведением, — насмешливо сказала я. Помня магическое воздействие подруги на мужчин, я догадывалась, с какой целью Моро рвётся на крейсер. По той же причине и была совершена им неоправданная детская выходка со стыковкой. По его кислой физиономии я поняла, что попала в точку. — Шепард, ты невыносима, — вздохнул Джокер. — Эй, это моя фраза, — весело крикнул вдогонку ковыляющему пилоту Гаррус. — Ну что, пошли на рандеву к цивилизованным людям? — ухмыльнулась я, обращаясь к команде.