"Я - кто?! Сенсей?": Изменяющий судьбы (Книга 2)

Я вздохнул. — Коюки-сан, эти ваши местечковые тайны только вам кажутся жуткими и страшно секретными. Повсюду до сих пор есть следы прежней, гораздо более развитой технически цивилизации. Не только в вашей стране. Многое осталось, и подозреваю, что оно может быть очень, очень опасным. — Ты та-акой умный. — с непонятной интонацией протянула Коюки, задумчиво наглаживая мне темечко. Подобное поведение Казахана я воспринимал стоически, устав одергивать и отстраняться. Поэтому, абстрагировавшись от копошения в волосах, потянул за цепочку ассоциаций. Чтоб отрешиться от реальности, вспомнил мертвый остров Узумаки, вызвавший в памяти безотчетное чувство тревоги и озноб. Если бы там был действующий штамм супервируса? Нет, конечно, сильные шиноби, может, и выжили бы, а вот обычные люди вымерли подчистую. То, что этот мир еще населен, не иначе как милость Ками-сама. Дорога была неблизкая. Так что в какой-то момент, даже несмотря на всю силу и выносливость шиноби, пришлось ссадить Коюки со спины и пойти по извилистой дорожке со ступенями на крутых подъемах, напоминающих путь к Высокому Хротгару из «TES: Скайрим», а не прямо по склону к деревне, или, скорее, городку. На маленькую площадь мы уже входили рука об руку. На грубо выструганные жилища нордов это место не походило совершенно. Несмотря на хорошую погоду, на улице было пустынно, словно деревня вымерла, но звуки, доносившиеся из самого большого дома на площади с тщательно убранным дощатым настилом, говорили об обратном. Все еще цепляясь за ассоциации с игрой, поначалу я принял это двухэтажное здание за главный дом, но быстро понял свою ошибку: над крепкой дверью была прибита вывеска «Гостиница: Большой зал». Жилища местных напоминали одновременно русские избы и скандинавские охотничьи домики. Необычно, но очень уютно и тепло, а едва уловимые в морозной свежести запахи хвои, имбиря и мяты лишь усиливали чувство покоя и умиротворения. Пропитанные маслом или чем-то таким бревна радовали глаз золотистым ненавязчивым блеском, невысокие, с едва заметным уклоном крыши укрывали толстые шапки снега, в которых утопали кирпичные трубы, укрытые от непогоды собственной маленькой крышей, колпаком из серой, как скалы, черепицы. В теплую погоду со склонов, наверное, эти домики сложно отличить от соседних скал. Тщательно запомнив вид, я постарался сохранить его в памяти во всех подробностях, чтобы потом нарисовать на холсте и украсить пустую стену на кухне, с той стороны, где стоит стол. Словно открыв в себе второе дыхание, уставшая Коюки потащила меня к «отелю», подпрыгивая на пружинящих под ногами досках. Я был не против. Паек еще пригодится, а поесть можно и здесь. Отдав меню улыбчивой официантке, я уставился на склон, с которого мы сюда добирались, и чуть было не выругался вслух. — Фубуки! — прошипел я. Принцесса недоуменно приподнялась, выглядывая в маленькое окошко. — Коюки-сан, — прошептал я так, чтоб в зале никто не услышал, — сейчас мы не торопясь поднимаемся и идем в туалет, он вот там, за лестницей, судя по табличке. В глазах Коюки возникло непонимание, но она послушно встала и пошла вперед. — Мы же можем снять номер? — осторожно сказала Казахана, отчаянно краснея и отводя взгляд. Но, заметив, что я отстал, вернулась, взяв меня за руку и заглядывая в глаза, вкопалась посреди зала. Не став выяснять, что она там себе надумала, раздраженно фыркнув, легонько пихнул ее в сторону стрелки с изображением унитаза. — Спрячься там, — шепнул на ухо на тот случай, если кто-то решил подслушать. — Уже уходите? — поспешила к нам официантка. Из-за того, что уборная находилась рядом с лестницей наверх, вероятно, она посчитала, что мы отправимся в номера. — Нет, мы быстро вернемся, — я обаятельно улыбнулся официантке и подхватил слегка опешившую от такого обращения Коюки под руку: — Солнышко, иди уже. — Хорошо, милый, — быстро сориентировалась Коюки и, счастливо улыбнувшись, подыграла мне. На наше счастье, у туалета был общий тамбур, а значит — одна дверь, которую легко контролировать. Почему туалет? Ну, увидеть нас эта летучая мышь вполне могла даже издалека. В голове словно сам по себе пропел внутренний голос: «Мне сверху видно все, ты так и знай». А если и не увидела, то нечего светиться тут. Все равно все дороги маленьких поселений ведут гостей в гостиницу. У нее есть все шансы быстро нас найти, и туалет — отличное место для ловушки. Особенно такой. Если получится, то и в сортире замочим. А это уже не Эдуард Хиль, а перефразирование другого великого. Скрывшись за лестницей, отделяющей общий зал от коридора, я сделал клона с имитацией верхней одежды в руках, а сам принял облик невзрачной девушки и зашел следом за Коюки. — Запрись в самой дальней кабинке от входа. — Ой, а ты кто? — Ирука. Иди! Ловушка была элементарной. Принцесса — дама весьма заметная, и Фубуки сама к ней придет. Раз Коюки в женском туалете и охраны у дверей не стоит, значит, охрана где-то рядом шатается. Это же подтвердят и все вокруг. Охранник куда-то ушел. Может, просто струсил, заметив опасность для своей шкурки. Собственно, мой теневой клон у всех на глазах пошел на второй этаж. И все честно скажут, что их было только двое, и она — в дамской комнате. Одна. Я хорошо скрываю чакру, а здешний запах не даст Фубуки учуять меня. Из кухни так сильно прет жаром свежей выпечки, что даже у меня нюх отбило, а летунья ни разу не Инузука и даже не Хатаке. Ну, а из туалета, по определению, розами пахнуть не может. Через несколько томительных минут ожидания стало понятно, что я не ошибся. Колокольчик над входом тренькнул, и послышался звук, с каким открывается зонтик. Видимо, с первого раза правильно сложить крылышки не вышло. В щелку двери, при помощи зеркальца, хорошо была видна голова разъяренной фурии. Возможно, когда она вернулась, дирижабль уже вовсю полыхал. Костюм «летяги» был испачкан сажей, она сокрушалась, но что говорила, я не услышал из-за шума в медных трубах, разложенных под самый плинтус, которые загудели в самый неподходящий момент. Если бы сейчас зашел кто-то посторонний, он бы увидел невзрачную девушку с мышиного цвета волосами в темной одежде, которая убирала в карман маленькое зеркальце на складной указке. Этот образ невзрачной простушки мозг вытащил из каких-то занятий Корня. Увидав, что одна из официанток указала на оставленный стол, а затем ткнула пальцем в сторону лестницы и вверх, а Фубуки, усмехнувшись, туда даже не взглянула, я моментально сориентировался: подпрыгнул под потолок, влепился в него спиной и замер, упираясь ногами в стены. Высота позволяла, как и перегородка с маленьким складным веером на ленточке слева и игрушечным мечом справа, разделяющая помещение. Как только Фубуки Какуйоку вломилась, я просто прыгнул сверху и вогнал ей в затылок танто по самую рукоять. А она возьми да и помри внезапно. Рухнула прямо мордой в пол, под ноги любопытной Коюки. Честно, я даже не ожидал, что все пройдет так просто и гладко. Думал, будет клон. Но нет. — Как-то даже слишком просто… Схватив тело за шиворот, потащил к кабинкам, но, посмотрев на салатовую Коюки, которую только что стошнило в раковину, остановился, боясь, что принцесса может упасть в обморок. — Ты убил ее? Так легко?! — а в глазах восхищение и капелька опаски. Ну да, я крут. Стряхнув капли крови с танто, изобразил самую скромную улыбку. — О, мне просто повезло. Не стоит придавать этой мелочи большого значения. Приводите себя в порядок, а я пока избавлюсь от тела. Глянув на тело и спешно покивав, Казахана умчалась в одну из дальних кабинок, расставаться с оставшейся половиной завтрака. С утилизацией, кстати, возникли проблемы. Я не знал, как отреагирует на запечатывание вместе с остывающим телом сложная броня, так что сначала попытался ее отключить и снять. Разумеется, предварительно затащив тело в свободную кабинку. Там будет меньше вопросов к луже, чем посреди коридора. Второе удалось достаточно быстро, а вот кнопка выключения нашлась не сразу, и то я не сразу решился запечатывать драгоценную, хоть и обоссаную, броню в свиток, даже когда больше не чувствовал тока чакры. Но вроде обошлось без взрыва и кала. Уже хорошо! — Пафос, блядь, — бурчал я, стирая кровавые брызги со стены, — наше фсйо! Надо было аккуратно помыть под краном, а не херней страдать! За остервенелым намыливанием рук после уничтожения улик меня и застала Коюки. Прочистив горло, принцесса сказала, что ей срочно нужно выпить, изобразив стресс и переживания. По мне, так было бы с чего, но хозяин — барин. На наше счастье, официантка попалась толковая, и блюда в наше отсутствие так и не подали. Дождались, когда мы придем. Надо будет отдельно ее поблагодарить — чаевых тут давать не принято. План у меня был простой: поесть и найти своих, но погода внесла свои коррективы. Пока ели, на улице опять поднялась вьюга, кажется, даже сильнее той, которая застала нас в пещере. Коюки это необыкновенно воодушевило, но она быстро изобразила тоскливый взгляд и жалобно спросила: — Ирука, а можно мы тут отдохнем немного? В такую погоду мне страшно куда-то идти. — Само собой, Коюки-сан! — вежливо улыбнулся я, снова влезая в шкуру предупредительного и вежливого наймита. Любой каприз за ваши деньги… Конечно же… нет. Но клиентам нравится верить в подобный бред. Так что улыбаемся и машем. Хотя нет, последнее явно лишнее. Готовили тут сносно. Без изысков, зато много и вкусно, но дороговато на деньги Страны Огня. Хотя иначе и быть не могло — здесь почти вся еда импортная, кроме рыбы. Впрочем, это не помешает мне закупиться по полной программе и без фанатизма обновить НЗ. Номер тоже был простенький: две чистенькие деревянные кровати на высоких ножках, шкаф-комод, все те же медные трубы под плинтусом и тяжелые плотные шторы на окне, защищающие от холода с улицы. А удобства в конце коридора. Пока Коюки мылась, мне пришлось ее караулить под дверями. «А ведь обещала, что быстро!» — бурчал я, подпирая стенку. Оставить принцессу одну я не мог, тащиться с ней в такую погоду хоть куда-нибудь не вариант. Потому выкуривать ее не стал, но неодобрительным взглядом буравил еще долго. В сухом остатке: метель, запершая нас здесь. Нет вестей от крабов. И место неизвестное, я такой деревни на картах не вспомнил. Устало выдохнув, потер затылок, поймав веселый взгляд Каюки. — О, ты наконец проснулся! — хихикнув, сказала актриса. — Ирука, мне нужна чистая одежда. И только ты можешь спасти свою при… избранницу, — поспешно поправилась она, сияя улыбкой. — Я не могу ходить в халате. Я спокоен… Мои нервы из стали и бетона… Какое счастье, что Анко не такая, как Казахана Коюки! Скажу честно, меня немного покоробила просьба, точнее, то, как Коюки ее произнесла, но обноски сценического платья и вправду уже даже для похода в магазин не годились. Вот только поход по магазинам и разведку я решил отложить до тех пор, пока погода не устаканится. Озадаченной и пышущей разочарованием Коюки я отдал запасной комплект зимней формы, только без защиты, и поделился курткой. На миниатюрной принцессе шмотки висели, как на вешалке, потому она попросила иголку, нитку и ножницы. Улыбнувшись, Коюки пояснила, принимая набор для походного шитья: — Я ведь не всегда была такой популярной. Частенько приходилось самой поправлять костюмы, была сама себе гримером и костюмером. С одеждой принцесса провозилась пару часов, за которые я не только перетряс инвентарь, но и набросал пару страниц черновиков. Да так втянулся, что неожиданный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. — Уважаемые посетители, — раздался из-за двери нервный голос, — время ужина, вы просили вас позвать. Вас ожидают.