Приюти меня!

Утро. Ослепляющие, но всё же щадящие лучи солнца врываются в комнату через распахнутое настежь окно. Откуда-то доносится еле уловимый запах только что заваренного кофе. Американо? Сладкая слабость в теле, нежелание открывать глаза, хочется просто лежать и вслушиваться в пение птиц и звуки только-только пробудившегося города. Сбивчивое громкое дыхание, стремление вперёд - достигать новых вершин. Когда же и я начну бегать по утрам? Что-то большое и тёплое, пахнущее корицей и ванилью, с добавлением цитруса. Бодрящий, но в то же время успокаивающий аромат. Освежающий коктейль. Хочу дотронуться до него. Протягиваю руку и… - Может хватит меня нюхать? – на меня смотрят карие, с бледно-зелёными крапинками, глаза. Я касаюсь растрёпанных русых волос Жана пьяными пальцами. - Вставай, нам ещё нужно успеть пообедать и принять душ, - парень стягивает с меня одеяло. - Сколько времени? – потянувшись, спрашиваю я. - Шесть тридцать. - Сколько? - я выпячиваю глаза, как сова. - Шесть тридцать. - Разбуди меня через тридцать минут, - я тяну одеяло на себя и ныряю под него с головой. Спустя несколько минут слышу знакомую приглушённую музыку. Стоять! - У тебя занимательный плэйлист, - Жан сидит на краю кровати, сложив одну ногу на другую, в моих наушниках от Sennheiser и водит пальцем по дисплею моего смартфона, перелистывая песни одну за другой. - Положи на место, - зловещий негодующий взгляд в сторону Жана. - Немедленно! - The Beatles, Arctic Monkeys, Breaking Benjamin, Hypnogaja, Gorillaz, Radiohead, AC/DC... - Сказал же… - потянулся я за телефоном, но упёрся лбом в его холодную ладонь. - …Шопен? Бесит. - Хорошо. Вот, я встал, доволен? – стою на кровати с распростёртыми руками и смотрю в глаза парню. – Теперь верни телефон на родину! - Неа, - он настойчиво продолжал рыться в моих альбомах, - мне всегда было интересно, что за музыку ты слушаешь на переменах в коридоре. - Чего? - Ты когда в автобусе едешь, разве тебе не интересно, какая музыка играет в наушниках у твоего соседа? - Нет. Я вообще предпочитаю ходить пешком. - Почему? - Машины небезопасны. - Ой, да брось. Прекрати. - Держи! – он отдаёт мне наушники и встаёт с кровати. - Иди в душ, а я приготовлю завтрак. - Можно? – мы влетаем в класс и пытаемся отдышаться. Всё-таки опоздали. - Можно, - вздохнув, говорит учитель и перелистывает слайд. В классе начались перешёптывания между учениками, как только они увидели нас вместе. Я без лишнего шума прошёл и сел на своё обычное место – четвёртая парта первого ряда. Вообще весь первый ряд был моим, всегда. Он всегда пустовал, только потому, что здесь «обитал», и по сей день «обитаю» я. Жан всегда сидел на второй парте второго ряда, но сейчас он почему-то подсел ко мне, что меня очень удивило, и не только меня, все в классе в прямом смысле пооткрывали рты. Два вечных врага за одной партой, да… Вот это зрелище! Даже учитель чуть не поперхнулся чаем, когда увидел Жана рядом со мной. - Что ты творишь? – тихо прошипел я, глядя, как парень вешает свою сумку на спинку стула. Он лишь улыбнулся. И тут понеслось: - Жан, не страшно с психом сидеть? Жан, ты мазохист? Жан, ты что-то задумал? Жан, Жан, Жан… Жан сел и спокойно обратился к учителю: - Мария Александровна, мне отсвечивает с того места, где я сидел, вы не возражаете, если я пересяду к Волкову? - Д-да пожалуйста… - училка не могла отойти от шока. Одноклассники не отрывали от нас глаз, словно от птенцов в инкубаторе. - Ты с ума сошёл? – спросил я у этого идиота, как только прозвенел звонок. - В смысле? - Нафига ты подсел ко мне? - А что такого? - Решил ещё больше зачмырить меня? - Нет. - Тогда зачем? - Я пересмотрел свои взгляды на жизнь и решил, что теперь всегда буду сидеть с тобой. Вертись, не вертись – не отвертишься, пупсик. За что? Звонок на урок. Входит Александр Фёдорович и приподнимает брови, когда замечает пополнение на первом ряду. Сначала мне даже показалось, что он хочет протереть глаза. - Что-то новенькое, – выдаёт он, улыбается и проходит за учительский стол. - Итак, откройте тетради и запишите тему, а после проверим, как вы справились с домашним заданием. Почему? - Полотно принадлежит к периоду творчества Климта… Почему? - Волков. - Да, - подпрыгиваю я с места. - Вы сделали домашнюю работу? - Конечно, - ничуть не колеблясь, отвечаю я. - Охарактеризуйте нам, пожалуйста, «Поцелуй» Климта. Поцелуй? Климт? - Александр Фёдорович, можно я отвечу за Волкова? – тут же встревает Жан, не дав мне возможности как обычно выкинуть какой-то бред. - Не понял, - поправил очки учитель, - почему вы выкрикиваете с места? - Боюсь, что Алекс не сможет передать полный смысл картины и чувства, которые возникают при её просмотре. - Это ещё почему? - Он никогда не целовался. Ну, ничего другого я от этого придурка и не ожидал. Мы сидим с Жаном на кухне и наслаждаемся вечерним ветерком через форточку. - Почему ты со мной не разговариваешь? – спрашивает Жан, неравномерными глотками отпивая чай из своей чашки. Потому что ты - урод. - Я тебя чем-то обидел? Ты меня чем-то достал. - Чем? Своим поведением. - Это из-за того, что ты не умеешь целоваться? - Ты достал, - стукнул я кулаком по столу, - сколько можно? Я встал напротив него и сам не понял, что выпалил. - Раз такой умный, мог бы взять и научить. Пожалуй, это самая величайшая глупость, которую мне приходилось говорить. - То есть ты не будешь против, если я тебя поцелую? – состроил он серьёзную гримасу. - Валяй, - не подумав, ляпнул я в порыве гнева. Он поднялся со стула и подошёл очень близко. Ой, что-то ёкнуло внутри. Я ещё толком не успел пожалеть о сказанных словах, а он уже прижимал меня к себе. - Подожди, - вырвалось у меня. - Что-то не так? – произнёс он басистым голосом мне в ухо и опустился к шеи. Я почувствовал, как он провёл по ней чем-то горячим и влажным. - Может, пойдём наверх? – с перерывами выговаривал я, и по мере этого краснел всё больше. У меня сегодня в рационе порция глупостей? - Идём, - пожав плечами, сказал он и отстранился. Когда мы поднялись в его спальню, я застыл в дверях. - Ну, ты идёшь, или чего? – не ожидал, что он примет моё предложение. - Я же не девственности тебя лишать буду. Ага, щас! Моя девственность - только моя девственность. Когда-нибудь я сам что-нибудь с этим сделаю. Мои мысли будто встали передо мной, не давая пройти в комнату. Жану, видимо, осточертело это долгое присутствие в дверях. Он сжал моё запястье и рывком усадил меня на кровать. - У тебя есть особые пожелания? Как ты хочешь, чтобы проходило обучение? Я могу выключить свет и зажечь свечи. - Нет. - Может… - Не может! Давай начнём уже, - говорил я с уверенностью, но чувствовал, как начинают трястись коленки. - Как скажешь, - парень присел рядом со мной. Со стороны я, наверное, выглядел, как кролик из мультфильма «Бэмби». Мои ноги точно чечётку выбивали. - Да не волнуйся ты так, - Жан прикусил кончик моего покрасневшего уха, отчего я затрясся пуще прежнего. Что творит, подлец. А ведь это из-за него я сейчас лишусь первого поцелуя. Он начал медленно наклонятся ко мне, а я, напротив, стал отстраняться. - Лёш. Сядь прямо. Иначе ничего путного не выйдет, - посоветовал он, легонько ущипнув меня за бедро. - Я не сделаю тебе ничего плохого. Как же хочется в это верить. Собрав всю волю в кулак, я выпрямил спину и зажмурился. Жан вновь наклонился. Он приподнял мне подбородок большим и указательным пальцами и нежно лизнул в верхнюю губу, случайно задев кончик моего носа, от чего я поморщился. - Ты такой сексуальный, когда краснеешь, - парень сверкнул глазами и улыбнулся. - Смущайся ещё больше, и я никогда тебя не отпущу. - Не говори так, - отвёл я стыдливый взгляд в сторону. Отрывистыми движениями Жан начал покрывать мои дрожащие губы поцелуями. - Жан, - всхлипнул я. - Что? – недовольно бросил парень, но продолжил мучить мои губы. - Мне. Нужно. В туалет, - неправдоподобно соврал я и шмыгнул носом. - Прости, конечно, но я тебе не верю, - разочарованно заявил он, приобняв меня за талию. - Но. Мне. И правда. Нужно, - продолжал я отчаянно врать. - Ты не мог бы немного помолчать, - попросил Жан и прикусил мою нижнюю губу, потом добавил: - Приоткрой рот, пожалуйста. Я нерешительно сделал то, что он мне сказал. - Молодец, - похвалил он меня и нахально запустил свой язык мне в рот. Я покраснел так, что думал, у меня от такого неожиданного удовольствия, пар из ушей пойдёт. Всё, вскипел чайничек! Я упёрся руками в его грудь и попытался оттолкнуть, но он сгрёб меня в охапку, заключив тем самым в нерушимые объятья, перекрыв все возможные пути к отступлению. Я безостановочно мычал в протест, но он не обращал внимания на мои жалкие попытки сопротивления. Он слишком силён и ужасно настойчив. Пока я "боролся" с наглостью парня, его язык преспокойно бродил по моей ротовой полости, лаская нёбо и посасывая мой, почти смирившийся с происходящим, язычок. Запасная крыша сейчас съедет. Дыхание сбилось окончательно. Я больше не могу. Я опустил руки и в прямом и в переносном смысле. Я и не знал, что это настолько приятно. Нет, это чересчур приятно! В один момент я почувствовал слабость и пошатнулся назад. Жан неожиданно толкнул меня, и я плюхнулся на кровать. Снова пахнет корицей, ванилью и цитрусом. Это его парфюм? Жан дразнил мой язык своим языком, чтобы я наконец-таки вышел из ступора - и я вышел. Как мог, отвечал на поцелуй, при этом тихо посапывая. Мурашки. Голова кругом. Уши горят. Жар по всему телу. Его рука скользнула вниз по моей спине и очутилась рядом с поясницей, я выгнулся и выдал какой-то непонятный звук, похожий на стон. Жан нехотя отрывается от моих опухших влажных губ. - На сегодня, пожалуй, хватит, - он тяжело выдохнул и посмотрел на, утонувшего в райских глубинах наслаждения, меня. - Ты как? - Нворморально... ой. Странно, но сегодня мне намного легче, чем было вчера.