Путешествие в преисподнюю

Когда я прыгала в так называемую яму, на мне был надет горнолыжный костюм, теплая вязаная шапка и зимние сапоги. Сейчас же на мне была легкая, белая и короткая ночная сорочка. В голове промелькнула мысль: «А что сейчас делают и думают Том и Лизи?». Но потом я немедленно переключилась на другую, наверное, самую важную проблему: «Где мой парень? Как его найти? И стоит ли вообще пытаться это сделать, когда я стою черт знает где». Но стоило мне об этом подумать, как перед глазами начал появляться тусклый свет. Я увидела двери, напомнившие мне дворцы восемнадцатого века. Их створы распахнулись, и мне навстречу вбежала стая волков. Они были раза в два крупнее самого большого волка, живущего на Земле. Хотя откуда мне знать, где я оказалась…Волки встали клином: двое по краям, ещё двоя ближе к центру, один в центре треугольника, и двое за его спиной. От страха и неожиданности я побледнела в цвет своей новой одежды, в ожидании неизбежной гибели или чего похуже. Тот, что был в центре, обратился в человека, по крайней мере, внешнее сходство было невероятным. Он приказал стае остановиться и подал мне руку, Предлагая следовать за ним. - Мы Вас напугали? - его низкий, бесстрастный голос донесся до моих ушей. - Нет. Я в порядке - если не учитывать того, что я сердце мое забыло, как биться, то все было замечательно. - Вы пришли сюда, чтобы вернуть своего парня. Я не ошибся? - Нет. - И вы готовы ради него на всё? – казалось бы простой вопрос. Но его тон и взгляд не тонко намекали, что все будет очень непросто. - В пределах разумного. - мой голос был неизменно холоден на протяжении всего разговора. - У каждого своя шкала безумия и разумного. - Что же мне придется сделать? - Прежде всего, переодеться. - он окинул взглядом мое одеяние и сделал столь очевидное умозаключение. –Пойдемте. Прочие волки прожигали меня глазами, пока мы шли по коридору, стены которого были обиты красным бархатом. Черные канделябры с золотыми свечами освещали наш путь. Поднявшись по витой мраморной лестнице, мы оказались в комнате, которая, вероятно, служила кабинетом «вожака». В лицо подул свежий ветер. Стены были огненно красными, пол черным, готическая мебель, и тусклые светильники на окровавленных опорах комнаты. На одной из стен висел огромный портрет неизвестного мне человека, и человека ли? Его седые волосы были убраны в аккуратной прическе, нос был прямым, подбородок изображал силу и мощь его обладателя, взгляд пронизывал каждого кто входил в эту комнату. Даже страшно подумать, кто был изображен на картине... Хозяин кабинета, он же и вожак волчьей стаи, умел превращаться из человека в волка и наоборот. В облике человека он был высок, широк в плечах, силен, его мускулы были невероятно большие, на правой руке чуть выше запястья виднелась татуировка в виде головы волка. Его лицо достойно особого внимания: ярко выраженные скулы, прямой нос, тонкие губы, сильный подбородок и глаза, которые невозможно описать одним словом. Они горели никогда не потухающим огнем. И возгорались ежесекундно. Когда он был спокоен, его зрачки имели глубокий серо-зелёный оттенок. В облике волка он был неотразим. Серый, дымчатый цвет шерсти отливал серебром, сильные лапы имели четкие очертания, глаза вожака сверкали от дикости и решительности. - Вы точно в порядке? - спросил он, предлагая присесть на кресло, стоящее напротив огромного стола. - В полном. – какая безумная ложь. - Мы не познакомились. Меня зовут Ксандр. – сказав это, он поцеловал мою руку, которую надо заметить все еще не выпускал. - Николь, - ответила я, немного смутившись от такой галантности с его стороны. Он отошел к шкафу и извлек из него какой-то сверток. - Тебе лучше зайти за ширму, - сказал Ксандр, протягивая мне сверток. Я немного смутилась, но ходить в ночной сорочке было неловко. Так что пришлось принять этот дар. Спрятавшись за черной ширмой я открыла сверток. Там было платье: белоснежное, атласное, усыпанное бриллиантами и прошитое серебряными нитями, с кружевом по бокам. Оно было настолько коротким спереди, что еле доставало до середины бедер, с глубоким, но не вызывающим декольте. Если же смотреть со спины, то платье было через чур длинным: шлейф тянулся по полу. Вырез на спине доходил до низа поясницы. Когда я надела этот шедевр, мои волосы мгновенно завились в частую и мелкую кудряшку. Когда я вышла из-за ширмы, Ксандр взглянул на меня. В его взгляде промелькнуло…. Что-то, что не описать одним словом: восторг, желание, страсть, восхищение. Но через мгновение он вновь обрел контроль и смотрел совершенно холодными глазами. Он протянул мне серьги в форме замерзшей слезы и такую же подвеску. Кольцо, которое волк надел на мой средний палец правой руки, украшал бриллиант достаточно крупный и шикарно ограненный. Я была похожа на вампиршу–аристократку или на очень могущественную и состоятельную ведьму. Мои ноги обрамили изящные платиновые босоножки на восьмисантиметровой шпильке. Макияж соответствовал наряду: на верхнем веке серебряные тени плавно переходили в черные, подводка цвета потухшего угля расширялась к внешнему углу глаза, черная тушь сделала мои и без того длинные ресницы ,сделав их ещё длиннее и объемнее, бледный тон покрыл все мое лицо, губы приняли ярко красный, я бы даже сказала кровавый, оттенок. - Вы шикарно выглядите. Теперь мы можем приступить к исполнению заданий необходимых для освобождения вашего парня. Вас ждет три испытания. Я не буду сейчас говорить о них, но вы должны знать: вам позволено чувствовать боль, страх, сострадание, жалость и т.д. Но! Вы не имеете права выражать эти эмоции. Если же во время выполнения задания вы прослезитесь, закричите, улыбнетесь, ваши глаза наполнятся состраданием или же вы ещё каким-либо образом выразите ваши чувства, вас вернут обратно, в ваш мир, но человек, который вам дорог, останется здесь навсегда и будет обречен на адские муки, навеки. И вы уже никогда его не спасете. Все понятно? - его взгляд был необычайно холоден, но все, же можно было разглядеть печаль и… сострадание? - Я поняла. Можно задать вам один вопрос? - Он кивнул в знак согласия. – Почему Вам грустно? - Вас это не касается - отрезал он, явно не желая затрагивать эту тему. И я была вынуждена замолчать.