Холодок

После того, как Мит-каль таким образом предложил Аш-таху свою помощь, нашу повозку поместили в пустующий сарай рядом с домиком, а лошадок Дин-эр распряг, напоил, накормил и почистил. Пока он занимался этими делами, мы отправились осмотреть селение – одни, без Аш-таха, ибо Мит-каль внушительно сказал ему, что в таком деле важен свежий взгляд. А на самом деле, как я понял, ему нужно было обсудить всё без свидетелей, а в доме жреца, да ещё когда там окажется целая ватага детишек вместе с кучей пожилых крестьянок, это было проделать невозможно. Аш-тах повёлся и отправился вместе с Ашайей по селянским домам собирать оставшихся старух и детей в домик жреца, а мы, соответственно, пошли по селению. В принципе, смотреть там было особо нечего, деревня, она и есть деревня. Сразу нашёлся и небольшой храм Солнечных Богинь, явно запертый изнутри – именно там, не дожидаясь ночи, забаррикадировалась основная масса населения. Храм стоял практически в центре селения, рядом с центральной «площадью», представлявшей собой просто ровно утоптанный глинистый четырёхугольник, в центре которого возвышалось что-то вроде здоровенной деревянной рамы, к которой на мощных цепях была привешена здоровеннейшая чурка и не менее огромный деревянный молот. Ага, понятно – это и есть бИло – что-то похожее было в русских старообрядческих скитах, где колоколов не было, и называлось «древо». Неугомонный Антошка и тут вылез: - А почему эта штука деревянная? Если из железа сделать – и звук будет громче, и не такое тяжёлое. Или в этих местах с железом плохо? - Нормально в этих местах с железом, - хмуро отозвался Мит-каль, - просто традиция такая. Послушайте, Анташши, Сти-сляб… нас вечером ждёт очень и очень неприятное общение с монстром, и всё, что вас беспокоит – почему бИло сделано из дерева? Что-то он нервный какой-то… Видно, рассказ про таинственный ковёр, которые ткали селянки, выбил его из колеи… - Послушайте, Мит-каль, - спокойно сказал я, - во-первых, не надо на нас срываться, уж мы-то в этом проклятии никаким боком. А во-вторых, мы думали, что у вас имеется какой-то план, и вы хотите обсудить его. Маг вздохнул и сказал: - Простите меня. Я позволил себе вовлечь вас в эту историю. Но… о слишком уж неприятных вещах рассказал жрец. - Не волнуйтесь, - хмыкнул Антошка, - думаю, мы бы и сами… вовлеклись. Без вашего участия. А вот про неприятные вещи можно подробнее? Мы дошли уже до околицы села - здесь, у самого леса, ютилась хлипкая щелястая хибарка. Наверняка это и был домик несчастной Лашайи, которую туда запихнули добрые односельчане, чтоб не мозолила всем глаза своим горем. Маг присел на поваленное дерево и похлопал по нему, приглашая нас устроиться рядом. - Подробнее… - вздохнул он. – Сейчас попробую. Дело в том, что я знаю, что за ковёр ткали женщины. Сам в своё время отправил творца этого заклятья во Тьму, к которой он и принадлежал. Я думал, что надёжно уничтожил всю информацию, но… - Рукописи не горят… - пробормотал я. - Что? – отвлёкся Мит-каль. - Ничего, простите… - ответил я, - так сказал однажды один очень умный человек. - Этот человек и в самом деле был весьма мудр, - вздохнул Мит-каль. – В определённом смысле это так и есть. А то, что Аш-Асинам стали доступны такие заклятья… Это значит, что они перешли на сторону Тьмы, и нам нужно торопиться, воссоздавая Талисман. Может статься, что именно поведение Аш-Асинов и вызовет ту катастрофу, которая уничтожит этот мир целиком. - Да что ж это за ковёр такой? – поразился Антошка. - Этот ковёр… - вздохнул Мит-каль, – позволяет перемещаться между мирами и обращать время вспять. - То есть, делает то же, что и Талисман Времени? – быстро спросил я. - В каком-то смысле – да. Но Талисман Времени не имеет разрушительной силы. Он созидателен, ибо создали его маги, отвергающие Тьму. Но даже в таком виде он был слишком могущественен, а искушение слишком велико. Именно поэтому мы и пришли к идее разделения Талисмана. А то, что творят Верные… Зачем, вы думаете, им понадобились дети? В стране немало селений, где обитают дальние потомки смешанных браков. И они несут в себе слабую часть магии Воды и магии Крылатых. Наверняка Аш-Асины рыскали по стране не один год, прежде чем набрали нужное количество детей с нужной им кровью и способностями. А потом принесли всех в жертву… - Кошмар какой! – высказался я. – То есть, они пытались таким образом воссоздать талисман, созданный магами трёх рас? - Именно что. Но мы шли на это добровольно и не заклинали Тьму. А здесь… Если Талисман Аш-Асинов будет активирован, я даже предположить боюсь, что будет с этим миром и в какую пучину он падёт. И тогда он уже не возродится – ни в этой временной ветви, ни в какой-либо другой. - Тогда у меня два вопроса, - быстро сказал Антошка. – Почему Аш-Асинам не попробовать собрать настоящий Талисман и зачем им понадобился этот? Неужели они не понимают, что он несёт в мир гибель? - Настоящий Талисман им собрать сложно – Чоуроджи до последнего времени считались практически уничтоженными, а Наароджи скорее падут все до последнего, чем отдадут Аш-Асинам свою часть. К тому же они, скорее всего, и понятия не имеют, как он выглядит. Надеюсь, что и о том, что в сокровищнице Правителя находится часть Талисмана, сведений у них не сохранилось. Иначе всё осложнится. Ещё один момент – если Аш-Асины настолько склонились к Тьме, истинный Талисман для них бесполезен. Они попросту не смогут им воспользоваться, он не подчинится им. А насчёт того, для чего им свой Талисман… Тот несчастный, обратившийся к Тьме, говорил о том, что, помимо всего прочего, его талисман даёт безграничную власть. Вероятно, ради власти. Хотя, не знаю… - закончил Мит-каль. – Возможно, нам удастся прояснить это в столице, как и роль во всём этом безобразии нынешнего правителя Шам-шур Лат-сура. Но, повторяю – собрать Талисман Времени необходимо… Иначе последствия могут быть непредсказуемы. Мы с Антошкой впечатлились этой речью, и я спросил: - А как появилось чудовище? Точнее – не как, это жрец нам рассказал. Почему? - Это действие Тьмы, - спокойно сказал Мит-каль. – Несчастные ткачихи – их выбрали из-за того, что они потомки Чоуроджи и Наароджи – действительно отдали ковру свои жизни и погибли. А вот Аргайя… подозреваю, что в ней таилась сильная скрытая магия, поэтому она и не умерла, как другие. То же и с Лашайей – похоже, скрытые способности к магии Воды или магии Крылатых достались её несчастному сыну именно по материнской линии. Но Тьма переродила Аргайю, к тому же несчастная изнывала под грузом вины. И когда на неё бросилась Лашайя… Тьма довершила своё дело. Появилось чудовище, чьей целью стало наказание односельчан. - А дети? Что сталось с детьми, которых чудовище забрало в первый раз? – заволновался Антошка. - Боюсь, что оно выпило их души и обратило к Тьме. Так что в эту ночь оно явится ещё более сильным. И будет сильнее и сильнее, пока не уничтожит всех. И не факт, что оно остановится, уничтожив только Белые Сады. - Но дети? – спросил я. – Почему дети? Пусть бы уничтожало взрослых, тех, кто действительно виновен. - Думаю, - ответил маг, - что это влияние Лашайи. Она потеряла единственного сына и теперь жаждет, чтобы и её односельчане тоже ощутили ту боль и отчаяние, которое пришлось испытать ей… - Значит, души всех – и женщин и детей – где-то внутри? – вырвалось у Антошки. - Да, - ответил маг, - и мы должны уничтожить чудовище, чтобы выпустить их. Пусть с миром уйдут в Закатные поля Солнечных Богинь. - Но как??? – удивились мы. - Магия Воды, - ответил Мит-каль. – Белые Сады стоят у реки. Вы можете использовать свою магию, а я – свою. Сначала я попробую сразиться… Думаю, что мне сможет помочь жрец. Он хоть и не очень силён, но душа его недоступна Тьме – другие просто не смогут пройти Посвящение на Алтаре Солнечных Богинь. И только если у нас не получится – тогда вступайте вы. Вчетвером, думаю, мы сможем справиться с проклятием. - Но тогда жрец может увидеть наш истинный облик, - задумчиво пробормотал Антошка, - если мы призовём свою магию, чары спадут. - Жрец – не доносчик, - ответил Мит-каль. – К тому же жрецы Богинь враждуют с Орденом. Он никому ничего не расскажет, даже если увидит лишнее. Даже своим Братьям. У них это допускается и называется «Сокрытие во благо». М-да… Замысловато. Однако незаметно подкрался вечер, и мы возвратились к домику жреца, в который, как семечки в стакан, набились дети и старухи. Старые женщины, растеряв всю свою болтливость, прижимали к себе детей, а те вели себя непривычно тихо. Мы поели лепешек и запили их молоком, а потом Аш-тах взял свой жреческий посох и сказал: - Я готов. Уже совсем стемнело. - Мы тоже, - сказал Мит-каль, и мы с Антошкой встали из-за стола. - Но госпожа… Она же целительница… - тихо сказал жрец. – Может быть, не стоит? - Стоит, - сказал я и вышел наружу под удивлённым взглядом жреца. Антошка, Мит-каль и даже Дин-эр, которому мы кратко рассказали наши немудрёные планы, отправились следом. Последним вышел жрец, велев сестре запереться покрепче. Мы вновь отправились на площадь. Ночь была абсолютно тёмной, безлунной, беззвёздной – и потрясающе тихой. Мит-каль сотворил осветительный шар, и только благодаря этому мы не переломали себе ноги по здешним колдобинам. На площади тоже было тихо. Но я словно ощущал жуткий страх людей, забаррикадировавшихся в храме – страх был такой густой, что казался осязаемым, он был разлит в непроглядной тьме ночи, горчил на языке, врывался в лёгкие… Страх… Не мой. Не наш. И я тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. Некоторое время мы ждали молча… не знаю, долго, или нет – время словно спрессовалось, а потом растянулось, как липкая жвачка. Но вдруг в ночной тишине послышались тяжёлые гулкие шаги. И люди в храме жалобно застонали в голос. - Ааааааа… Стоны мешались с обрывками молитв, слушать это было жутко, так жутко, что мне хотелось заткнуть уши. Но я терпел. А шаги приближались. Туп. Туп. Туп. А потом прямо перед нами сразу же, словно соткалась из Тьмы, возникла ужасная фигура, окружённая холодным серовато-синим, каким-то гнойным сиянием. Чудовище было ещё ужаснее, чем описывал жрец. Огромное, размером с двухэтажный дом, сплетённое из костей и жил, словно созданное местным безумным Франкенштейном*, с мутно-красными светящимися глазами, лысое, осклизлое, гноящееся, отвратительное, двуликое. Да уж. Да любой режиссёр фильмов ужасов душу бы продал за такой грим. Но как-то… Как-то я успокоился. Видно, бояться тоже можно только до какого-то предела, а потом страх отступает. Чудовище раскрыло пасть и пророкотало: - Уйди, жрец. Я не хочу причинять тебе вред. - Не уйду! – крикнул отчаянно Аш-тах и поднял посох. – Уходи ты! Уходи во Тьму! Оставь этих людей в покое! - Глупец! – рыкнуло чудовище. – И притащил сюда таких же глупцов! Не вам тягаться с Тьмой, старик, растерявший былую силу и вы, глупенькие дети Моря в чужих личинах! Уходите, пока я ещё могу совладать с собой! А то пощады не будет и вам! - Мы не уйдём, – спокойно и твёрдо сказал Мит-каль. - Мы не уйдём, - повторил Аш-тах. - Мы не уйдём, - слитно сказали мы с Антошкой, а я нашёл в темноте его руку и сжал её, чувствуя, что те остатки страха, которые ещё жгли мою душу, растворяются без следа. - Ибо мы – правы, - с чувством закончил вставший рядом с нами Дин-эр. А этот-то куда лезет? Но Дин-эр, похоже, знал что делал, так что нам оставалось только одобрительно кивнуть. И тогда чудовище взревело и бросилось на нас. *Если кто не знает, то в романе Мэри Шелли Франкенштейн - это имя не самого монстра, а его создателя.