Холодок

Антошка придерживал мою голову, гладя по волосам. А когда я открыл глаза, он обеспокоенно спросил: - Холодок, ты в порядке? Знаешь, когда ты вдруг задремал, мне на мгновение показалось, что ты вот-вот исчезнешь. К счастью, всё прошло. - Всё в порядке, - улыбнулся я. – Просто, наверное, не успел выспаться. А про себя добавил: «Не волнуйся, Антош, я тебе потом всё расскажу. Это был такой привет из нашего мира. Не знаю только, к добру или к худу…» Глаза Антошки начали округляться от удивления, но он сумел справиться с собой и отозвался мысленно: «Ладно… Только не забудь, что-то не нравятся мне всякие приветы из прошлого». «Не забуду», - ответил я и хотел было хорошенько обдумать всё увиденное во сне, но времени на это уже не было. Наша повозка успела миновать лес, мы оказались на опушке у странного каменного сооружения, напоминавшего Стоунхендж, только немного поменьше. Но всё равно, древность его не вызывала сомнения, и камни, поставленные друг на друга, словно кубики, с которыми играло дитя великанов, производили весьма величественное впечатление. - О, да, - радостно кивнул Мит-каль. – Отличное место. Здесь сходятся несколько линий природной силы и можно легко провесить природный портал до самого Даана. Мы покинули повозку, распрощались со жрецом, который заторопился назад, и приготовились ждать какого-нибудь интересного магического ритуала. Но Мит-каль удивил нас – то ли в этом мире открытие порталов было насквозь рядовым и привычным явлением, то ли в своё время Мит-каль отработал это действие до автоматизма. Вероятнее всего – второе. Маг просто попросил нас вновь занять места в повозке, затем провёл несколько раз перед собой обеими руками, словно вычерчивая некий знак. И знак – сложный, чем-то напоминавший арабскую вязь – не замедлил появиться прямо перед ним. Он словно был начертан тонким пером, состоящим из тумана. Затем Мит-каль начал говорить – что-то мелодичное, рифмованное, но нам совершенно непонятное. Зато Дин-эр понял, в чём дело, и, обернувшись к нам, пояснил: - Это древняя Высокая Речь магов-Махароджи! Мало сейчас осталось магов, владеющих ею! Даже в Ордене многое забыли и не могут произнести многих заклятий, записанных на этом языке. Мы с Антошкой переглянулись и подумали об одном и том же, что это хорошо. Лишний козырь в борьбе с Орденом нам всегда на руку. Между тем заклятие начало действовать. Прямо от странных знаков во все стороны стали расходиться… ну, не знаю, как назвать… трещины, что ли, за которыми стал возникать совершенно другой пейзаж – берег огромного озера и виднеющийся вдали прекрасный город, стоящий на острове. Трещины ширились, разбухали, и вот перед нами возник довольно большой проход овальной формы – как раз такой, чтобы в него могла пройти повозка с лошадьми. Не прекращая читать заклятие, Мит-каль взял лошадок под уздцы и сделал нам знак, чтобы мы закрыли глаза. Мы так и сделали, и повозка тронулась. Некоторое время не происходило ничего, я слышал лишь тихий скрип колёс и голос Мит-каля, продолжающего читать заклятие, но потом повозка остановилась, Мит-каль произнёс что-то вроде: «Ах-хааа!!!» - и замолчал. А потом он сказал нам уже вполне нормальным голосом: - Можете открыть глаза, мальчики! Вот она – столица! Несравненный Даан, прекрасный Даан, Даан, стоящий на островах, гордость Махароджи. Ничего более прекрасного не создал архитектурный гений за долгие века! И в голосе его звучала нескрываемая гордость. Мы открыли глаза. Наша повозка стояла на высоком берегу озера, снизу тянуло свежей прохладой, местные солнышки уже перевалили за полдень, вдалеке виднелась дорога, по которой шли люди и ехали повозки и нарядные экипажи. Дорога спускалась к воде, люди и повозки всходили на огромный паром, который тут же начинал медленно и неторопливо двигаться к острову, на котором и стоял Даан. Те же, кому не хватило на пароме места, терпеливо ждали его возвращения, образуя не слишком большую и довольно спокойную очередь. Я вновь посмотрел на видневшийся вдали город. Он действительно был прекрасен – белый и розовый, голубой и золотистый, с башнями и прекрасными домами, фонтанами и садами, с ровными прямыми улицами и просторными площадями. Впрочем, издали всего не разглядишь. Интересно, каким же он окажется вблизи? И тут же Мит-каль сказал: - Что ж. Посмотрим, насколько легко нам удастся проникнуть в город. Мальчики, не забудьте, кто вы – моя дочь Кинайя и её служанка… пусть будет, Антайя, хорошо? Антайя, помни, что говорить ты не можешь. Ни при каких обстоятельствах. И ты, дочь моя, молю тебя пресветлыми Богинями, не вмешивайся в разговор, пока я не спрошу тебя или не дам разрешения говорить. Без этого ты на вопросы других мужчин отвечать не обязана. Дин-эр, ты мой доверенный слуга и телохранитель, вот и веди себя соответственно. Я уже понял, что ты неплохо владеешь оружием, мы приобретём тебе что-нибудь соответствующее, но не применяй боевых заклятий без крайней нужды – иначе может получиться так же, как в Белых Садах. И вообще – наша задача переправиться в Даан и найти дом друга Кин-эша, как его зовут, напомни, Дин-эр? - Рах-мат, по прозвищу Хитроумный, - ответил Дин-эр. – Советник Правителя. - Вот-вот, - кивнул Мит-каль, - думаю, что дом Советника Рах-мата нам смогут показать без проблем. - А вы, Мит-каль? Если Рах-мат разоблачит вас? – поинтересовался Антошка. – Что нам тогда делать? - Думаю, - усмехнулся маг, - ему не так легко будет меня разоблачить. А уж если это случится, то будем действовать по обстановке. Сомневаюсь, что Рах-мат выдаст нас Ордену, который ненавидит всей душой. Успокойтесь. Сейчас для нас главное – проникнуть в столицу. Я не мог не согласиться со справедливостью этих слов, но всё-таки подумал, что склонность к авантюризму в Мит-кале не смогли изжить даже годы и годы… да что там – века пребывания в облике чудовища. Однако другого плана проникнуть во дворец у нас вообще не было, придётся работать с тем, что есть. Между тем Мит-каль занял своё место в повозке и велел Дин-эру править по направлению к дороге, что тот и сделал. Кстати, поток желающих попасть в столицу немного иссяк, дорога была почти пустынна, если не считать нескольких путников в довольно потрёпанной одежде с туго набитыми мешками за плечами. - Подмастерья! – сказал Дин-эр, уловив мой удивлённый взгляд, брошенный на них. – Не смогли стать мастерами в своих городах, вот и подались в столицу – там возможностей больше, а рабочие руки требуются постоянно. - А почему не смогли? Плохо усвоили ремесло? – тихонько спросил Антошка, помня о том, что ему нельзя говорить. К счастью, мы находились вдалеке от путников, и речи «глухонемой» служанки никто расслышать не мог. - Да нет, - ответил Дин-эр, - может быть, даже слишком хорошо. В небольших городах число цеховых мастеров должно быть строго определённым, и уже имеющиеся пристально за этим следят, чтобы не было слишком жёсткой конкуренции. Это помогает им всем держать нужные цены и никому не бедствовать. Но посторонних они в своё общество допускают неохотно, будь они хоть трижды талантливы. Самый верный способ – жениться на дочке мастера, но тут не всем везёт. Вот и подаются талантливые парни в столицу – здесь всегда нужны рабочие руки, а со временем и пробиться легче. Понятно. Что-то такое и в нашем мире было – про цехи и «вечных подмастерьев» я точно помню. Но эту занимательную лекцию по экономике местного Средневековья – а теперь я не сомневался, что по уровню развития это именно что Средневековье, только с магическим уклоном, пришлось свернуть, поскольку мы добрались до берега и узрели медленно подплывающий к нему паром. Очередь на паром была не чрезмерная, мы вполне спокойно въехали на него, Дин-эр привязал лошадок к специальному ограждению, и паром тронулся. Управляли им, вращая ворот, позволяющий парому перемещаться по туго натянутым канатам, несколько полуголых мускулистых мужчин, судя по ошейникам – рабов. Правда, никакого особого измывательства над ними я не заметил, они просто выполняли привычную работу, даже не особо нуждаясь в понуканиях, да и заморенными не выглядели. С другой стороны – какой дурак будет портить ценное имущество, приносящее доход? Именно что доход – проезд на пароме был платным. Сразу же после того, как мы отчалили, по парому прошёл сборщик – юркий человечек неопределённого возраста. С нас он потребовал по мелкой медной монете за человека, четыре – за повозку и по серебрушке – за коней. Мит-каль призадумался и вытащил из складок своего одеяния большую серебряную монету, которую сборщик тут же попробовал на зуб и осведомился: - Старинная, ваша милость? Серебро-то куда чище, чем в нынешних. - Чем за исцеление расплатились, то и даю, - невозмутимо ответствовал Мит-каль. - А, так ваша милость целитель? – хмыкнул сборщик. – Много сейчас целителей едет в благородный Даан. Первый Советник Правителя Рах-мат созывает всех, кого может. Только вот, – тут сборщик заговорщически понизил голос, – пока все его призывы напрасны. Правителю не становится легче. Может, хоть вы поможете… - Да, - кивнул Мит-каль, - я еду по личному приглашению Советника Рах-мата. Мы с ним старинные знакомые. - Что ж, - погрустнел сборщик, - если знакомые, то, стало быть, у него и остановитесь. А я вам хотел уже тестев трактир присоветовать. Хороший трактир, приличный, и за постой мой тесть недорого берёт. Да вон, хоть у стражи городской спросите – всё без обмана. Я кого попало к тестю на постой не приглашаю – у него репутация. Приличное место, хоть и госпоже там находиться не зазорно. «Кот в колпаке» называется. - Хм, - сказал Мит-каль, - дело уже к вечеру, я давно не был в столице и не хочу тревожить покой Советника на ночь глядя. Пожалуй, я приму ваше предложение, милейший. - Вот и славно, - обрадовался сборщик. – Сейчас перерыв будет – у тягловых рабов отдых. Так я вас и до ворот провожу. А когда страже гостевую пошлину заплатите – найду вам провожатого. Здесь вечно мальчишки ошиваются – они все знают, как к тестеву трактиру пройти. Прошу прощения, ваша милость, работа у меня. И сборщик пошёл дальше, собирая плату за проезд и попутно рекламируя трактир тестя. Вот ведь жук. Хотя… хочешь жить - умей вертеться. Однако почему Мит-каль не стал сразу спрашивать дорогу к дому Рах-мата, а решил заночевать в трактире? Мит-каль понял мой невысказанный вопрос и тихо, одними губами, сказал: - Похоже, завтра с утра мы отправимся на базар. - Зачем? – так же тихо спросил я. - За сплетнями, - ответил маг. – Нам нужно прояснить ситуацию. А предлогом будет приобретение нового наряда для вас, госпожа моя дочь… Паром мягко причалил к берегу, усталые тягловые рабы просто уселись там, где стояли, и закрыли глаза. Да уж, ну и тяжёлая у них работёнка – не позавидуешь. Но я не стал раздумывать о местной социальной несправедливости – Дин-эр отвязал лошадок и свёл их с парома на землю. Мы встали в очередь – на этот раз к городским воротам, стражники – крепкие ребята в кожаных жилетах, усеянных бронзовыми бляшками - споро собирали гостевую пошлину, осведомляясь о цели приезда. Оказалось, что на пароме переправлялось несколько купцов с товаром, подмастерья и мы. Высокий с длинными усами стражник подошёл к нам и осведомился о цели приезда. Но стоило Мит-калю упомянуть о том, что он целитель и едет по определённому делу с дочерью, слугой и служанкой, как он потерял к нам интерес, содрав, правда, при этом полновесную серебряную монету. Мы спокойно проехали в ворота, знакомый сборщик догнал нас, подозвал одного из мальчишек, которые играли у стены, сбивая большой обглоданной косточкой несколько мелких, поставленных в ряд, и велел проводить нас в трактир «Кот в колпаке», добавив, что добрые господа непременно дадут медяшку за труды. Пацан обрадовано кивнул, показав досадное отсутствие двух верхних передних зубов и, пристроившись на облучке рядом с Дин-эром, стал показывать дорогу. Так мы вступили в столицу Махароджи. Всё вроде складывалось удачно, меня напрягло только то, что сразу же после нашего отъезда к воротам подъехала группа всадников в чёрных плащах. Они спешились и замерли у стены, явно кого-то ожидая. Что-то в них было этакое… жутковатое… и я догадался, что это и есть Аш-Асины.