Холодок

Не стоит Мит-калю и Кара-суру знать, что я слышал их разговор. Это… это слишком личное. И всё-таки, интересно, какой способ помощи имел в виду Кара-сур и почему вдруг такие сложности с тем, чтобы эту помощь принять? Но долго думать на эту тему у меня не вышло – Мит-каль заглянул в палатку и осторожно потряс сначала меня, а затем Антошку за плечо: - Пора вставать, мальчики. Антошка сонно что-то промычал и заворочался, непроизвольно прижавшись ко мне ещё крепче. Я же открыл глаза и тихо спросил Мит-каля: - Уже рассвет? - Да, - улыбнулся старый маг, - не хотите обеспечить нас всех завтраком, мальчики? - Угмм… - пробормотал Антошка и открыл глаза, - завтраком? А… сейчас… И он наконец-то выпустил меня из своих объятий и покраснел: - Извини… - Ничего, - улыбнулся я в ответ, - ты тёплый… Ну, вставай, пойдём рыбки наловим. Антошка провёл ладонью по лицу, словно стирая остатки сна, окончательно отлепился от меня и вылез из палатки. Я выбрался следом и восхищённо уставился на море, из вод которого всходили Сурайя и Шан-Сурайя. Их утренние лучи окрасили морские воды в совершенно потрясающую гамму красок – от пурпурной до пламенной, и я прошептал: - Красота… - Красота, - согласился со мной бодрый, как зайчик «Энерджайзер», Мит-каль. – Столько лет на свете живу, а всё никак не надоело. Антошка же ничего не сказал, только улыбнулся и с разбегу прыгнул в рассветные пламенеющие волны. Я последовал за ним, и перед нами оказалась красота другого рода, не ставшая от этого менее потрясающей. Разноцветные водоросли на морском дне волновались под почти незаметным океаническим течением, в них то появлялись, то исчезали юркие пёстрые рыбки, важными шарами сидели на песке надувшиеся мешками губки, неторопливо шевелили лучами морские звёзды, от совсем небольших – меньше половинки ладони - до огромных, почти со стол размером. А яркость красок потрясала воображение, но вовсе не казалась броской или безвкусной, напротив – она радовала глаз и поднимала настроение. И я подумал, что существовавшие среди такой красоты Чоуроджи именно поэтому были так миролюбивы и не ждали никаких гадостей от людей. Антошка же, меньше моего склонный к самокопанию, несколько раз обернулся вокруг себя словно волчок, высмотрел несколько неторопливо плывущих по своим делам больших серебристо-голубых рыбин, очень похожих на земных тунцов, и устроил беднягам геноцид локального масштаба, умело проткнув когтями сразу двух. После этого он подтолкнул одну тушку ко мне и спросил: «Что с тобой? Ты всё-таки не выспался из-за меня?» «Нет-нет, всё в порядке, - отговорился я, - просто странно себя чувствую с утра. Бывает». «Тебе опять снились ТЕ сны?» – поинтересовался Антошка. «Нет, - ответил я, - всё действительно в порядке. Ты же знаешь, иногда я бываю сам не свой безо всякой причины». Мне безумно хотелось рассказать Антошке о ночной беседе Кара-сура и Мит-каля, посоветоваться по поводу странного способа восстановления сил старого мага, но я понимал, что делать этого нельзя. Не мой это разговор, не моя тайна, и пусть ближе Антошки у меня здесь никого нет, сплетничать с ним о таких вещах было бы неправильно. Так что улыбнулся Антошке, пока он себе не напридумывал чёрт-те чего, принял одну из рыбных тушек и – раззз – выпотрошил её. А потом мы появились из моря, нашу добычу встретили приветственными криками и, хоть я и предлагал приготовить её с помощью своей силы, немедленно отправили запекаться в костёр, обмазав глиной. Такими же радостными криками встретили Мурика в облике кота, который приволок толстую пёструю птицу, подозрительно напоминавшую обычную домашнюю курицу, которой не посчастливилось устроиться на ночлег в зоне досягаемости мьяли. Радостно встретили и Кара-сура, который приволок сочных листьев какого-то растения в качестве приправы, а так же тёмно-синих в красную точку плодов, напоминавших яблоки, но размером с небольшую дыньку. Ну и лепёшки в запасе у Мит-каля имелись, правда, слегка чёрствые. Но это не беда, завтрак прошёл замечательно, и в путь мы отправились сытые и полные сил. Идти на этот раз пришлось пешком, без всяких там повозок и прочих изысков, и я очень боялся, что Мит-каль, частенько упоминавший о своём почтенном возрасте, выдохнется быстро. Не тут-то было. Старый маг бодро топал вперёд, постукивая своим чуть кривоватым посохом, видно, вырезанным из первого мало-мальски подходящего для этого дерева. Дин-эр с Кара-суром тоже двигались весьма бодро, у одного этому способствовала воинская подготовка в Крепости дяди, у другого – что-то похожее явно было в Ордене. Мурик же вообще шнырял вокруг в своей кошачьей ипостаси, умудряясь не только не отставать от всех, но ещё и за бабочками побегать, и на ствол высокого дерева взобраться. Так что, как ни странно, первыми из сил начали выбиваться мы с Антошкой – всё-таки дети Моря не слишком приспособлены для путешествий по суше. Нет, до того как местные солнышки не оказались в зените, мы честно старались не сбавлять темп. Но когда жара стала совсем невыносимой, идти быстро стало невозможной для нас задачей – ноги начало сводить, жабры сохли, голова кружилась. Мит-каль, заметив наше состояние, быстренько скомандовал привал у берега не слишком широкой, но глубокой речки, и мы с Антошкой, не сговариваясь, рванули в воду, устроились на дне и некоторое время там и пребывали, заодно наловив отменно крупных и сердито щёлкающих клешнями зелёно-пятнистых раков на всю честную компанию. После того, как мы вынырнули, раки отправились туда, куда следовало, то есть, в котелок, а Мит-каль сказал: - Думаю, что вам не стоит идти дальше по земле. Эта река идёт почти параллельно нашей тропе, так что вы сможете плыть по ней и не страдать от жары. - И не тормозить вас, да? – вздохнул Антошка. - Да, - сказал Мит-каль, - но тут уж ничего не поделаешь – вам нет равных в воде, но не на суше. Правда, плыть придётся против течения, но оно не слишком сильное. А вот когда доберёмся до предгорий… Но там мы вступим во владения Наароджи, и они, если примут нас, то перенесут в Высокие горы сами. В горах от нас от всех будет мало толку – что от вас, что от нас. Горы - владения Крылатых. Мы глубокомысленно покивали, а я мысленно отметил слова Мит-каля: «если примут…» А если не примут? Если нам не удастся собрать Талисман Времени? Будем организовывать местное Сопротивление и делать революцию? Ох, не хотелось бы… Этому миру и без наших революций потрясений достаточно. Мит-каль же, посоветовавшись с Дин-эром, тоже неплохо знавшим эти места, посоветовал нам плыть вверх по реке до скалы, напоминающей своими очертаниями фигуру сидящего мужчины. Скала, кстати, так и называлась – Мужчина, считалось, что весна в этих краях наступает, когда Сурайя и Шан-Сурайя в полдень достигают «головы» Мужчины и движутся дальше. В зимнее время солнышки двигались по более низкой траектории – в районе «плеч» Мужчины. Но это так, к слову. Дин-эр с Мит-калем очень хорошо описали нам Мужчину, добавив, что в ней есть небольшая, но удобная пещера для ночлега и что если мы достигнем Мужчины раньше их, то нам лучше развести костёр, потому что по ночам в предгорьях куда холоднее, чем на всём остальном материке. Разумеется, мы согласились - перспектива не топать больше под одуряюще жаркими солнышками, а плыть в прохладной воде нам нравилась куда больше. Поэтому, когда все закончили обеденную трапезу, состоявшую из остатков завтрака, лепёшек, орехов и раков, мы помахали нашим спутникам руками и радостно прыгнули в прохладную воду реки. Плыть было, несмотря на небольшое встречное течение, совсем не трудно, по пути мы иногда выныривали наверх – не покажется ли скала под названием Мужчина? - но пока что видели только заросшие густым лесом берега речушки. Наконец речушка сделала поворот, и из-за него словно шагнула нам навстречу огромная иссиня-чёрная скала, действительно напоминавшая добродушного великана, присевшего отдохнуть. Но плыть до неё было ещё порядочно. Мы вынырнули и решили остаток пути проделать не под водой, а по воде. Именно благодаря этому решению, мы и услышали спустя какое-то время доносящиеся из леса странные высокие крики и хохот. Очень нехороший хохот. Мы прислушались. Переглянулись. И рванули к берегу, ибо у нас обоих одновременно возникла мысль, что там творится какая-то пакость. Выбравшись на берег, мы стали осторожно пробираться вперёд. Деревья удачно скрывали нас, и когда между ними показался просвет, мы поняли, что впереди поляна, и опустились на четвереньки, скрывшись в густой высокой траве. Картина, которая открылась нам, была и вправду гадкой: трое крепких здоровых мужиков, очень неплохо вооружённых и облачённых в кожаные безрукавки с нашитыми на них медными бляшками поверх плотных коричневых рубах, кожаные мягкие штаны и высокие сапоги теснили четвёртого – как нам показалось - ребёнка или подростка в замшевой, красиво вышитой курточке и штанах с бахромой, как у индейцев. За спиной у него топорщился бурый в светлую крапинку плащ. Троица наседала на противника, размахивая мечами, причём один из троих сжимал в руке что-то похожее на свёрнутую сеть и явно готовился метнуть её в мальчишку. Но тот вовсе не собирался сдаваться легко, у него в руке тоже был меч, которым он до поры до времени весьма успешно отмахивался от своих оппонентов, время от времени издавая высокие резкие крики, словно призывал на помощь. Но чувствовалось, что парнишка начинает уставать, да и куда ему против трёх здоровых лбов? У меня непроизвольно сжались кулаки, разборки такого рода я всегда ненавидел. Что это за мужики? Что им нужно от подростка? Уж явно что-то нехорошее… Но кто этот парень? Ушёл из одной из Крепостей и заблудился? В этот момент, словно отвечая на мой вопрос, «плащ» за плечами парня как-то странно дёрнулся, и я понял, что это совсем не плащ, а сложенные крылья. Крылья? Значит, это Наароджи? Но почему же он попросту не улетел? Я тут же получил ответ и на этот вопрос - одно из крыльев мальчишки развернулось полностью, а второе как-то странно, беспомощно повисло, вызвав у мужиков новый взрыв хохота и крики: - Ну что, птичка, не улететь? - Давай, сдавайся! Мы хорошие дяди, не будем делать тебе больно! - Да, да, за такую птичку нам хорошо заплатят, а ты попадёшь к богатому человеку, который будет хорошо с тобой обращаться. Ну же, сдавайся! - Да тут и нам хватит побаловаться, никто же не требовал, чтобы он был девственником! Мальчишку-Наароджи столь потрясающая перспектива не впечатлила ни капельки, и он продолжал отчаянно, из последних сил, отмахиваться от наседающих ублюдков. Почему же он не применяет силу, ведь Мит-каль говорил, что Наароджи – очень неплохие маги? Но думать было некогда – пора было уже действовать, силы Крылатого явно были на пределе. И мы с Антошкой дружно вызвали магию Воды и встали во весь рост. - Оставьте его, - крикнул Антошка, - уйдите, и мы не тронем вас! Мужики обернулись и заржали – ну да, двое безоружных детей Моря им показались приятным дополнением к уже загнанной добыче. Один из них весело крикнул: - А вот и морские шлюшки к нам пожаловали! Прямо как по заказу! Погодите, красотки, сейчас мы и вами займёмся! Не для того ты рот открываешь, девушка! Тут Антошка зашипел от злости, в руках у него из ниоткуда возникла блестящая водяная плеть, вылезли клыки и когти, и он, жутко улыбнувшись, ответил мужику фразой из старого мультика: - Ты разве не видишь… что я не девушка? И что я охочусссь? *Фраза действительно из мультика «Котёнок с улицы Лизюкова».