***
Султан Сулейман, немного успокоившись и придя в себя, положил тело жены на кровать и, опустив голову, молча вышел из своих покоев. Увидев его, стоящие под дверью Ками и Мана согнулись в поклоне. — Повелитель, — начал Мана. Спазм отпустил его горло, и к паше снова вернулся дар речи, — Как Хюррем-султан… — но осекся, получив от Ками сильный тычок в бок. Султан выдохнул, посмотрел на обоих пашей и тихо и печально произнёс: — Хюррем-султан больше нет… Она… отошла в мир иной. Парни переглянулись в растерянности. Они не ожидали, что всё произойдёт настолько быстро. В это время к покоям султана подлетел шехзаде Селим. — Повелитель… — мужчина склонил голову. Паши поклонились. По их печальным лицам Селим понял, что что-то не так. — Что происходит? На вас лица нет! Правитель содрогнулся от плача и не мог выговорить ни единого слова. Ками всхлипывал. Мана решил, что скажет шехзаде всё сам: — Шехзаде, у меня для вас печальное известие. Ваша дражайшая мать Хюррем-султан… предстала перед Аллахом. Внутри у Селима всё перевернулось. Он не мог поверить в слова Маны. «Паша шутит», — думал шехзаде, — «просто Хюррем-султан плохо себя почувствовала и сейчас отдыхает». Голос Ками-паши вырвал его из раздумий: — Шехзаде, я вижу, вы не особо верите в то, что только что сообщил Мана-паша. Но ему нет смысла врать. — Селим, ты должен увидеть мать в последний раз. — султан Сулейман взял сына под локоть и повёл в свои покои. Шехзаде показалось, что хасеки Хюррем-султан просто заснула. Он даже несколько раз пытался её позвать, но она не откликалась. Только почувствовав ледяной холод её рук, Селим понял, что Мана-паша не обманул его. Мужчина опустил голову и заплакал, как ребёнок. Султан положил руку на его плечо. — Селим, ты должен держаться. Ради памяти своей матери, ради собственных детей, ради нашей империи… Это горе сломило всех нас, но время всё лечит… Под дверями покоев султана тихо плакали паши, опустив головы на плечи друг друга. Селим вышел из покоев и обнял обоих мужчин. — Сообщите всем. Ни от кого не нужно скрывать… — Как прикажете, шехзаде, — паши поклонились и ушли.***
Новость о смерти Хюррем-султан взбудоражила всю Османскую империю. Дворец Топкапы облачился в траур: в его стенах уже давно не слышно было смеха и не было празднеств. Члены правящей династии, одетые в чёрное, стояли у того крыла дворца, где располагался гарем. Повелитель, шехзаде, паши, беи и слуги вынесли гроб с телом Хюррем-султан. Захлебываясь слезами, Михримах-султан прильнула к стенке гроба, желая проститься с матерью. Фахрие-калфа и Гюльфем-хатун еле оттащили её. Нурбану-султан и Дефне-султан хранили холодное спокойствие. Каждой из них была по-своему выгодна смерть хасеки. Гроб вынесли на главную площадь, чтобы с госпожой могли проститься янычары, а после понесли к построенной султаном Сулейманом мечети, где и похоронили хасеки. Михримах, Хюмашах, Хуриджихан, Нурбану, Дефне, Шах, Гевхерхан, Эсмахан и Гюльфем наблюдали за траурной церемонией из смотровой башни. Вдруг Дефне с громким криком схватилась за живот. — Скорее во дворец! Нельзя терять время: у Дефне-султан роды!..