Небо, что увидим завтра

Со дня тематического вечера прошло чуть больше недели. Самочувствие Цуны улучшилось, ему уже можно было свободно передвигаться, и более в лечении он не нуждался. Одновременно с выздоровлением образовалась некая проблема, которую он собирался решить вместе с отцом. Цуна остановился перед дверью кабинета Емицу; в последнее время кабинет стал таким родным, столько в его стенах было сказано и сделано. Постучавшись и получив разрешение войти, он нажал на ручку. — А, Цуна? — улыбнулся Емицу. — Заходи-заходи. Ты там поговорить хотел? Прикрыв за собой дверь, Цуна вошёл, присаживаясь в одно из кресел. Ему было несколько неловко. Он немного нервничал перед разговором. — Пап… — Это «папа» всё ещё было непривычно, но Емицу попросил так себя называть. — Насчёт Юсея и Вонголы… Емицу взмахом руки остановил сына. — Сынок, не беспокойся. Как вы и договорились с Занзасом, ты свободен теперь. Можешь уже сегодня возвращаться в Японию. Дальше мы справимся и сами. Вечер удался настолько, насколько только можно было мечтать. Наши противники временно ушли к себе в норы, но мы займёмся ими в ближайшее время. Цуна вздохнул и чуть улыбнулся. Всё было именно так, как он думал. Они ещё не поняли. — Пап, проблема именно в этом, — усмехнулся Цуна, глядя отцу прямо в глаза. — Я не против стать новым боссом Вонголы. Это оказалось не так плохо, как я думал. Столько драйва и адреналина… Видимо, это именно то, чего мне не хватало. Емицу застыл статуей, не в силах что-либо произнести. Уж чего-чего, а этого он не ожидал. Сын в очередной раз поразил своего отца. — В этом вы похожи с Юсеем, — вздохнул Емицу, качая головой. — Не думаю. Мы с Юсеем отличаемся как ночь и день, — возразил Цуна, не желая признавать, что у него с братом есть нечто общее. Происходящее ныне напоминало ему те ситуации в Интернете с кэт-фишингом, когда один человек выдаёт себя за другого. Цуна знал, что он не самый лучший представитель рода человеческого, на его руках кровь, но в мафии это было совершенно нормально. Цуна не мог простить Юсею другого. Брат обманывал своих друзей, что для Цуны было неприемлемо. Емицу не мог согласиться с Цуной. Юсей был расчётливым, лицемерным типом, который играл на чувствах других, но он любил своего сына и таким. Боль от утраты до сих пор колола в области сердца, но, словно в утешение, второй сын сидел сейчас рядом с ним, и они разговаривали. — Ладно, ты говоришь, что хочешь стать боссом Вонголы? — напрямик спросил Емицу. Когда Цуна утвердительно кивнул, он ещё раз вздохнул, устало потирая виски. — Давай ты подумаешь ещё раз над этим? Пока я буду пытаться наладить контакт с твоей мамой… Цуна усмехнулся. Да уж, в этом была загвоздка, но проблемы он не видел, даже имел в голове коварный план. Цуна даже собой гордился — как и хотел, он смог за короткий период времени стать топовым махинатором, крутым менеджером, батькой-тактиком и стратегом. Вонгола была на плаву, что тешило его самолюбие. Он явно не зря потратил несколько лет жизни на учёбу. — Хорошо, — кивнул Цуна, поднимаясь со своего места. — Когда вылетаем? — Да когда захочешь, хоть сегодня, — улыбнулся Емицу. Цуна задумался. Если соберутся и вылетят сегодня, то где-то через двенадцать часов будут в Намимори, отвезут Кёко домой и… Он еле-еле сдержался, чтобы не хихикнуть и не потереть в предвкушении руки. — Тогда давай через час где-то? Я соберу сумку. Хочу кое-что из шмоток Юса привезти домой, да и ходить там надо в чём-то. Я с вами тут совсем буржуем стал — привык к брендовой одежде! Емицу рассмеялся от шутливого тона сына и его напускного недовольства. Договорившись встретиться около парадного входа в резиденцию, где будет ожидать машина, они распрощались. Цуна решил сначала собрать вещи, а потом зайти к своим новым знакомым и бывшим хранителям брата. Сердце билось в груди, когда он думал о том, что ребята могут и не захотеть его возвращения. Толика страха была не оправдана, но… — Да что я, в самом-то деле! — и, тряхнув головой, Савада застегнул молнию на небольшом чемоданчике. Отдав чемодан лакею, чтобы тот спустил его вниз, к машине, он решил поискать хранителей. Цуна был удивлён: их нигде не было. Он обошёл почти всю резиденцию, но их словно и след простыл. Достав телефон, Цуна попробовал дозвониться хоть до кого-нибудь из них, но и это оказалось бесполезно. Он понял: ему решили устроить бойкот и прощание по-английски. Внутри стало так тепло, тепло словно разливалось по телу, согревая душу. Он явно не был безразличен ребятам, раз они все куда-то ушли. Цуна так и стоял до тех пор, пока его не окликнули. Обернувшись, он увидел Кёко и Франа. — Цуна, ты же не переживаешь из-за ни-и-их? Цуна покачал головой. — Нет, Фран, я, наоборот, счастлив, — улыбнулся он. Фран пожал плечами, словно говоря: «Ясно-понятно-о-о всё с тобо-о-ой…». Кёко же просто стояла и улыбалась, старательно делая вид, что её тут нет. — Спускаемся тогда? — спросил Цуна. — Да, Цуна-кун, — кивнула Кёко. — Пора уже домой. Они зашагали по коридору. Когда Кёко, сама того не замечая, отошла вперёд, Цуна подозвал к себе Франа. — Ты купил то, что я просил? — шепнул он ему на ухо. — Да-да, консультантка сказала, что самые красивые из тех, что были на витрине, — отозвался Фран, доставая из кармана кителя две миниатюрные красные коробочки и передавая их Цуне. Цуна скептически воспринял слова Франа по поводу того, что кольца самые красивые из тех, что были в ювелирном магазине, но промолчал. Всё же его новый друг выполнил просьбу. Так что Цуна просто убрал коробочки в карман. Наконец, они спустились к машине. Шофёр и Емицу уже ждали их около машины. Когда пассажиры погрузились в салон, Фран закрыл дверцы и язвительно проводил отъезжающий автомобиль помахиванием белым платочком, для порядка пуская скупую мужскую слезу, хотя он и прекрасно знал, что Савада Цунаёши в ближайшее время вернётся сюда вновь.

***

Емицу был очень взволнован. Он всё храбрился, но, в итоге, чем ближе они на поезде от Токио приближались к Намимори, тем ему становилось тревожнее. — Савада-сан, ну что вы, в самом деле! — рассердилась Кёко, надув губы. Цуна же тихо посмеивался, уже предвкушая шоу после подставы отца. Он сам поражался тому, как же хитро хотел свести родителей. План был до абсурда коварен. Электричка остановилась на перроне. Взяв вещи, все трое вышли из вагона. Кёко, которая была налегке, предложила мужчинам помощь, но те отказались. Когда подъехали две машины такси, они усадили девушку в автомобиль и отправили восвояси. Цуна только попросил её написать, как та окажется у себя дома, на съёмной квартирке. — Пап, давай в магазин зайдём, что ли? — предложил Цуна. — Не с пустыми же руками к нам с мамой домой идти? — Ты прав, — только и мог сказать Емицу, соглашаясь с сыном. Попросив таксиста подождать, пока они закупятся, Цуна быстро протащил отца по супермаркету, загружая тележку всякой всячиной. Емицу не понимал, зачем столько еды, но решил промолчать — сыну было виднее. Позднее, стоя перед дверью с пакетами и чемоданами, Емицу, мудрый глава CEDEF и не последний человек в Вонголе, чувствовал себя словно не в своей тарелке. Цуна же с каменным лицом позвонил в дверь, предвкушая шоу. Нана открыла дверь. Выражение её лица было не передать словами. Цуна, втолкнув Емицу в квартиру, загоняя следом чемодан отца ногой, при этом оставляя свой снаружи, занёс пакеты с едой и поставил их в прихожей. — Мама, знакомься — это мой отец! Отец, знакомься — это женщина, которая меня родила! — Цуна, игнорируя выпученные глаза обоих родителей, сновал по небольшой квартирке, вытаскивая из своей тумбочки лист с семейным реестром, свою личную именную печать, конфискуя все запасные и вообще имеющиеся ключи, чтобы отец и мать не смогли выбраться раньше времени. — Так, знаю-знаю, вы смущены и всё такое, потому я удаляюсь! Еды вам на пару дней хватит, так что знакомьтесь заново, совокупляйтесь, заделывая мне братика или сестричку! Чао-чао! — И с этими словами он скрылся за дверью, хлопнув ею. Но, вспомнив, что забыл краску для волос и одно из колец, купленное специально для матери, вернулся. — Давай, пап, дерзай! — хмыкнул Цуна, суя в руки бледному, как смерть, Емицу красную бархатную коробочку с обручальным кольцом, похлопал отца по плечу. И, послав всё ещё стоящим, словно статуи, родителям воздушный поцелуй, он закрыл дверь на ключ, не собираясь появляться на пороге своего старого дома ближайшие пару дней. У него ещё были свои планы схожего характера.