Будь осторожен - не дай Женщине заплакать... Потому что Бог считает её слёзы! Женщина произошла из ребра Мужчины. Не из ноги, чтобы быть униженной. Не из головы, чтобы превосходить. Но из бока, чтобы быть бок о бок с Мужчиной, чтобы быть равной с ним... Из-под руки, чтобы быть защищённой. И со стороны сердца, чтобы быть любимой.
18 сентября.
Гермиона проснулась от холода и солнечного света, бившего по глазам. Скажем так:"Это было далеко не лучшее её пробуждение". Недовольно раскрыв глаза, девушка оглядела комнату. Рон стоял возле кровати с одеялом в руках. Гриффиндорка посмотрела на него с раздражением, а тот просто сказал как ни в чём не бывало: - Ты что хочешь опоздать на работу? Миона пробурчала что-то нечленораздельное. Рон удивился, но ничего не сказал. - Вот ведь зануда! Умеет испортить настроение. И будильника никакого не надо... - раздалось "доброе утро" от Сары в голове. Гермиона мысленно с ней согласилась. Быстро собравшись и приняв душ, девушка поспешила "на работу", предварительно сообщив жениху, что якобы придёт поздно, потому что перед днём Рожденья нужно решить некоторые проблемы в Министерстве. Гриффиндорка вышла из дома и трансгрессировала в Косой переулок. "Давно же я здесь не была, - погрузилась в свои мысли Миона. - Да я вообще никуда не выбиралась в последнее время. Дом - работа - это все мои маршруты. А тут ничего не изменилось. Только товаров в магазинах стало больше, витрины переполнены". - Идём в "Магическую Моду", - повелительным тоном заявила слизеринка. Герми неспешно вошла в здание. Ведьма улыбнулась ей и спросила: - Чем могу помочь? - Нет, спасибо, я сама. Гермиона подошла к вешалкам и стала рассматривать платья. - Сама она, а как же... - пробурчала Сара. - А что я по-твоему должна была сказать? "Мне поможет аристократка, которая сидит у меня в голове и вечно возмущается". Так, да? Она сразу бы отправила меня в Мунго! Не без оснований, впрочем... - Проехали... А теперь закрой глаза и доверься мне. Я всё сделаю. Гриффиндорка послушно закрыла веки и расслабилась. Всё вокруг потемнело, и она сквозь туман ощутила, что что-то делает, но контролировать свои движения не могла, будто это сон, и ей всё привиделось. Казалось, что это никогда не кончится, но всё прошло так же неожиданно, как и началось. Когда Гермиона открыла глаза, то не поверила тому, что увидела. Перед ней стояла ослепительной красоты аристократка в обворожительном коротком платье цвета изумруда и в туфельках на небольшом каблучке такого же оттенка. На ушках поблёскивали два изумрудных камешка, а на правой кисти красовался маленький элегантный браслетик в форме змейки. Оглянувшись, девушка никого не заметила, и в этот момент на неё нахлынуло осознание того, что она стоит перед зеркалом. Глаза широко распахнулись, рот приоткрылся в немом восхищении. "Неужели это я?" - пронеслась мысль. - Ну что, нравится? - Гермиона готова была поклясться, что Сара ухмыляется. А было чему: гриффиндорка, ненавидящая слизеринцев, стоит в изумрудном платье, которое, кстати сказать, ей очень идёт. - Ты издеваешься? Оно великолепно! - Это всё , что смогла вымолвить Герми, но и этого было достаточно. - Это ты великолепна. Запомни: не платье украшает девушку, а девушка - платье. И к этому образу подошёл бы серый клатч, не находишь? - Это как-то странно: гриффиндорка в цветах Слизерина... - задумчивый голос Гермионы. - Так, ладно, переодевайся, и с покупками на кассу. Нужно ещё зайти к стилистам и что-то сделать с твоим гнездом на голове. Ты совсем не ухаживаешь за своими волосами, - укорила её Сара. Гермиона не стала спорить, и уже через несколько минут она оказалась в руках стилистов. Её усадили в кресло, а вокруг начали кружиться ведьмы, колдуя над причёской и макияжем. Незаметно для себя гриффиндорка задремала. Такого сна она ещё ни разу не видела. Настолько он был ярким и красочным, что казалось, это происходит на самом деле. Картинки сменялись в калейдоскопе, и было похоже, что ты глядишь в омут памяти. Колдографию Рона разрывали на мелкие кусочки, а затем сжигали в ярком пламени... Медальон в форме сердца. Очень странный медальон: на одной половине сердца на зелёном фоне был изображён лев в серебряной короне, и змея в золотой короне на красном фоне - на другой. Причём выглядело так, как будто бы лев пожимал хвост змеи... Противоположности, враги пожимали друг другу "руки"... Обручальное кольцо со змейкой с глазами - изумрудами на нём в форме знака бесконечности. На его внутренней стороне было что-то написано, но прочесть надпись никак не удавалось... Необычайной красоты подвенечное платье, а затем и свадебные колокола... - Всё готово, - мелодичный голос колдуньи вырвал Гермиону из сна и заставил вздрогнуть. Вспомнив, где находится, девушка осмотрела себя в зеркале. Оттуда на неё взирала прекрасная особа с прямыми каштановыми волосами, красиво струящимися по плечам и доходившими ей чуть ниже лопаток. Удивительно глубокие шоколадные глаза, обрамлённые тенями и подводкой, смотрели на мир из-под полуопущенных ресниц, словно солнце, пробивавшееся сквозь тучи. Едва заметный румянец горел на щеках, алые губы немного приоткрыты. - Я... даже не знаю, что сказать, - совсем растерялась Гермиона. - Слышать это - уже комплимент. Приходите ещё. Отойдя от потрясения, гриффиндорка ещё раз оглядела себя. Было непривычно видеть себя Такой. Но образ явно ей нравился. Заплатив за услугу, девушка трансгрессировала к своему дому с пакетами в руках, всё ещё желая сделать Рону сюрприз, но тот ждал её и к тому же не из приятных. Её жених был не один... Миона дёрнула за ручку двери - та беззвучно отворилась. Зайдя в прихожую, она почувствовала, что что-то не так. В дальнем углу комнаты валялась измятая рубашка Рона. "Странно..." Только сейчас Гермиона заметила красные туфли на шпильке, которые явно ей не принадлежали. Услышав голоса, девушка направилась в сторону спальни. Дверь была приоткрыта. Оттуда до слуха гриффиндорки донёсся обрывок разговора. - Почему ты не бросишь её? - Приглушённый женский голос показался ей знакомым. - Падма, ты же знаешь, что так нужно. Я женюсь на ней, решу финансовые проблемы и быстро разведусь... Потерпи, это не займёт много времени. И потом мы можем видеться... Я люблю только тебя. Рон, как и ожидалось, стоял без рубашки спиной к двери и прижимал к себе Падму Патил. Дальше Гермиона смотреть не стала. "Как он мог?! Как он вообще посмел так поступить со мной?! За что?! Чем я это заслужила?! И почему я? Почему ты так жестока ко мне, судьба? Что я такого сделала, что ты причиняешь мне боль вновь и вновь? Неужели я не могу пожить спокойно после всех ужасов войны? Неужели я так многого прошу? Всего лишь тихую пристань... Красные туфли... Красные... Надо же, родной факультет сыграл со мной злую шутку..." К горлу подступил комок, и хотелось кричать от отчаянья. Душа разрывалась от тупой боли и детской обиды. Было чувство, что в тебя кинули Сектумсемпрой, а вместо крови из твоего тела вытекает счастье и надежда на что-либо хорошее, заставляя тебя умирать медленно: с каждым днём; и мучительно: от разрыва сердца. Тупая боль: предательство - кинжал в спину. "И как я могла быть такой слепой и не замечать того, что происходило буквально у меня перед носом?! Реальность жестока..." И детская обида на это его "люблю только тебя" и ещё на то, что ей это вряд ли кто-нибудь скажет. Одинокая слезинка скатилась по щеке, оставляя мокрую дорожку. "Нет, хватит - он не увидит моих слёз, не узнает, как мне плохо, как больно! Он не заслуживает этого. Но завтра я ему отомщу. Завтра... А сейчас нужно выбираться отсюда." Собрав всю свою волю в кулак, чтобы не пустить в парочку пару-тройку проклятий, Гермиона пулей вылетела из квартиры, при этом забрав покупки и стараясь не шуметь. Через минуту она уже стояла на пороге дома своих родителей...