Структура жизни мертвеца.

POV Глеба. -Феклист, ты будешь есть? - на одном дыхании выпалил я, выходя из ванной комнаты. Я, увидев умиротворенно спящего друга, моментально замолк. Не хотелось будить его. Он так вымотан, после недели проведенной в этой больнице. Пройдя на цыпочках до своей кровати, я улегся поудобнее. Сон пришел мгновенно, скорее всего сказывался мой недосып. -Мам, я же могу всё тебе рассказать?- склонив голову перед мамой, я нервно теребил край рукава. Даже исподлобья я видел, как ее глаза блестели, а на губах играла самая яркая улыбка. Она, положив мне руку на плечо, мягко ответила: -Конечно, ты можешь рассказать мне всё. -Тогда, пожалуй, я поделюсь с тобой..Мне больше некому это рассказать, а мне так нужна поддержка. -Глеб, я всегда поддержу тебя. -Мам, я люблю Феклиста.. И в это же мгновенье лицо мамы кардинально изменилось: глаза, что, казалось, блестели так сильно, потухли, а губы сжались в тонкую линию. Мама схватилась за голову и тяжело задышала, а потом с силой ударила меня по лицу и, стиснув зубы, процедила: -Забудь! - её рука прошла по стене, сдирая ногтями старые обои,- Никогда, слышишь? Я тебя вылечу, ты будешь прежним! -Но..Я прежний..Я не изменился,- начал я, но мать не слышала. Она схватила домашний телефон и в спешке набрала чей-то номер. Стоя в нескольких метрах от неё, я слышал, как раздаются гудки в телефонной трубке. Мама переступала с ноги на ногу, теребя провод. Наконец-то ответили – раздался грубый мужской голос: -Алло. Я подошел чуть ближе к маме, чтобы лучше расслышать разговор. -Здравствуйте. Я бы хотела записать сына на прием к психологу. На этих словах мое сердце ухнуло вниз, разбившись на маленькие осколки. Нет никакой поддержки: она просто решила передать меня другим, чтобы те, посмеявшись, сказали, что я болен. Даже не попробовала понять меня и услышать. А я тот еще молодец: думал, что меня за это похвалят и выслушают. Как глупо. Мать не дала мне высказаться, а поступила по своему, впрочем, как и всегда. Не нужно было доверяться ей - тогда, может быть, я и не узнал бы всю горечь предательства. У меня язык не повернется назвать это как-то иначе. Мать только и может говорить о своей поддержке, но чтобы реально помочь сыну - это выше неё. -Да, конечно. Сегодня вас устроит? Нет, одумайся. Неужели ты хочешь отправить своего сына к этим людям? -Да, а во сколько? Ненавижу. Я вас всех ненавижу! -В 15:30 вас устроит? -Да, нам это подходит. Больше я не слушал - просто ушел в свою комнату и сел на кровать. Мне не хотелось думать о том, что в моей душе будут копаться, а тем более считать больным. К горлу подступил ком. Это ужасное чувство раздирало меня изнутри. Стоило поверить её улыбке и подумать, что вот этот момент - меня поймут – как все мои надежды стали прахом. Пожалуй, нет ничего хуже, чем это почувствовать. Через несколько минут в комнате появилась мать и, велев мне одеваться, вышла. В её взгляде было столько презрения, сколько я еще никогда не видел. Словно она смотрела не на сына, а на незнакомого человека совершившего преступление. Переборов самого себя, я оделся и вышел в коридор, где уже ждала мать. Мы вместе вышли на улицу и, поймав такси, поехали на прием. Всю дорогу меня распирало от злобы. Чем ближе мы подъезжали к психологическому центру, тем сильнее она становилась. В какой-то момент, мне захотелось бежать подальше от этого места. Но я знал, если поступлю так, мне никогда не удастся вновь видеть Феклиста. Мать думает, что это забота, но для меня это пытка. Самая ужасная пытка. Остановившись около двери с табличкой «Психолог», я тяжело вздохнул и, мысленно перекрестившись, вошел внутрь. Мама отказалась идти со мной, списывая это на то, что она будет мешать лечебному процессу. Я мысленно засмеялся. Лечебному процессу? Лечить нечего - я не болен! Но увы, моё мнение никто не поддержал. И битый час я просидел у психолога, выслушивая его нудные речи про геев. Он распинался, говорил, что гомосексуализм - болезнь. А я что? В том-то и дело - ничего. К концу сеанса, мои уши полностью завяли. Если бы только «доктор» не повторял одну и ту же фразу раз за разом, я бы, наверное, смог выдержать. Но я просто терпеть не могу, когда человек начинает объяснять что-то снова и снова. Складывается впечатление, будто меня принимают за дауна. Так продолжалось неделю, пока мне не назначили нового врача. Он должен был проводить сеансы на дому. Несомненно, я был счастлив, что больше не придется каждый раз ездить в этот центр. Вот только то, что эти нескончаемые пытки продолжатся, меня, ой как не радовало. Вот и настал тот день, когда ко мне должен был прийти врач. Мама покинула меня за десять минут до его прихода. Видимо, так же как и всегда: не хотела мешать. Смиренно ожидая прихода «доктора», я устало потянулся. В голове не осталось и одной нормальной мысли. Все эти разговоры про ненормальность, аморальность и задвиги, меня, мягко говоря, утомили. Раздался звонок в дверь. Ну конечно - вспомнишь лучик вот и солнце. Хотя стойте. О чем это я? Тут больше подойдет: вспомнил говно - вот и оно. Хихикая, я подошел к двери и открыл её. Передо мной стоял высокий мужчина, лет сорока, с черными волосами и темно-карими глазами. На его ровных губах играла ухмылка. Закрыв за ним дверь, я проводил его в зал. Мужчина сразу присел на диван и закинул ногу на ногу. -Мама дома? - его голос был грубым и немного хриплым. -Нет. Хмыкнув, мужчина снял с себя пиджак и положил рядом. Его взгляд прожигал меня, а губы постоянно расплывались в странной ухмылке, в глазах, блистели какие-то не хорошие искорки. Я настороженно присел рядом и спросил: -Мы будем сегодня заниматься или как? -Будем. После этого он повалил меня на диван и навис надо мой. Перед глазами все поплыло, и меня пробила дрожь. Я попытался ударить мужчину, скинуть с себя, но он лишь сильнее прижимал меня к дивану. -Что вы делаете?! -Я знаю твою проблему - ты гей. Сейчас я покажу, что ничего приятного в этом нет! Я не понимал, о чем он говорит. Как покажет? А главное - зачем?! Уже в истерике, я стал размахивать руками, попадая кулаками по спине, рукам, груди, стараясь ударить как можно сильнее и вырваться, наконец. Но, даже периодически морщась от боли, мужчина не переставал мерзко ухмыляться. Хлесткая пощечина заставила замереть, щеку обожгло. В тоже мгновенье, почувствовав, что мое сопротивление от неожиданного удара на мгновение погасло совсем, мужчина резко перевернул меня на живот, стягивая мои штаны вместе с бельем, ставя на колени и заставляя прогибаться, за шею придавливая к дивану. Вырваться не представлялось возможным, я даже голову не мог поднять – он удерживал стальной хваткой. От боли и унизительной позы меня затрясло еще сильнее и я начал молить, просить, чтобы он остановился: -Прошу!.. Не надо… Пожалуйста!- я умолял, но мужчина только засмеялся. Когда я почувствовал, что он входит в меня: без подготовки, без смазки – я не выдержал и бешено закричал, заколотив руками по дивану, пытаясь отодвинуться и вырваться, причиняя этим невыносимую боль не только себе, но и насильнику. Мужчина зашипел, сжал руку на моем горле еще сильнее, так, что крик перешел в хрип, и одним резким движением вошел до конца, буквально вдалбливаясь в мое тело. -Не-е-ет! А-а-а-а! Хватит!... -Помалкивай, сопляк! Захлебываясь слезами, я вцепился дрожащими пальцами в обивку дивана и до боли стиснул зубы. Теперь мне только и оставалось, что терпеть, ждать пока этот падонок не закончит свой «урок». Я был, словно живой труп - может сердце и билось, но сознание отключалось, хоть и было ужасно больно, мерзко и паршиво. Я почувствовал, как большие ладони обхватили мои бедра, насаживая, двигаясь сильнее и яростнее. Крик, который снова вырвался из стиснутого горла, был слишком тихим, что бы его услышал кто-нибудь: хоть соседи, хоть сам насильник. Но настоящим ужасом стало для меня то, что я почувствовал, как по внутренним сторонам бедер потекло что-то теплое. Кровь… -Учись, гаденыш!- прорычав это, мужчина вцепился рукой мне в волосы, приподнимая, заставляя задирать голову. Я терпел это унижение, стиснув зубы, надеясь, что осталось совсем немного. В дверь позвонили. Всем сердцем надеясь, что пришла мать, я снова заорал, чтобы это как можно скорее закончилось. -Не старайся,- выдал насильник, вытаскивая свой член из меня. Мужчина схватил меня за волосы и швырнул с дивана. Я, ударившись головой о стену, закрыл глаза, надеясь, что потеряю сознание. Как бы не так. Минуты через две послышались незнакомые голоса. Меня снова затрясло. Это явно была не мать. -Готовься, мелкий. Я не стал открывать глаза - мне было страшно. А тем временем, кто-то схватил меня за руку, и я спиной почувствовал чье-то тело. Переборов страх и открыв глаза, я увидел еще двух незнакомых мужчин. Один из них нагнул меня, снова опуская на колени, послышался звук расстегивающейся ширинки и тело снова пронзила жуткая боль. От омерзения меня затошнило. Незнакомец продолжал двигаться, а я ничего не видящим взглядом уставился в пол, не осознавая, что еще приготовили мне эти уроды, пока сверху не навалился еще один мужчина. Он раздвинул мои ноги шире и подставил свой член к моему анусу. Тот, что был первым остановился и дал понять своему другу, что тот может начинать. В туже секунду меня разорвала адская боль, хотя казалось, что больнее быть просто не может. Член второго мужчины вошел в меня, разрывая сильнее. Еще один мой крик прошелся по всей квартире. Я попытался сжать ноги, но тело меня не слушалось. Оба насильника задвигались во мне. Кусая губы, я старался не орать, но одно движение за другим приносило невыносимую боль: -Господи!.. Прошу хватит! Хватит!!! -Заткни ему рот! - командным тоном приказал один из мужчин. Я увидел перед собой «доктора»: он стоял надо мной и гладил свой член. Ответив что-то, он присел рядом с моей головой и подставил его к моему рту. Я до боли стиснул зубы, но резкие движения мужиков внутри заставили меня вскрикнуть и заскулить. Воспользовавшись этим моментом, «врач» протиснулся в мой рот… В конечном итоге, я, наконец, отключился. Меня разрывало на части от жуткой несправедливости и непонимания: за что? А в душе была огромная дыра, которую оставили эти ублюдки. Я открыл глаза: комната в голубых тонах, освещенная солнечными лучами. Рядом со мной сидела мама и смотрела в окно. Я позвал её: -Мам.. Она дернулась и медленно перевела свой взгляд на меня. -Глеб..Ты как? -Все хорошо, вроде бы..А что случилось со мной? Действительно, что со мной? Такое чувство, словно это уже было, будто я уже переживал это. -Ты не помнишь? -Нет.. А действительно ли я не помню? Такое странное чувство.. -Ты был несколько недель в коме..После прихода психолога, я нашла тебя без сознания на диване, и вплоть до сегодняшнего дня, ты не приходил в себя. Внутри что-то щелкнуло. Психологи..Психологи.. Моя голова закружилась, и я схватился за мать. Она обеспокоенно на меня посмотрела. -Ты как? -Не нужно психологов! Нет! За окном светило солнце. Вяло перевернувшись на кровати, я оглянулся - Феклиста не было. В итоге, поднявшись с постели, я сел на её край и закрыл глаза. Мне вспомнился тот сон и все его подробности, до мельчайших деталей. Голова гудела. Было жутко, очень жутко. Особенно от того, что я умудрился все это забыть. Нет, больше пугало то, что все это произошло со мной. Еще тогда у меня уже было много проблем. Моя жизнь - одна большая проблема. -Как я мог забыть обо всем..Феклист..