Astia vala femundis

Audentes fortuna juvat

Смелым покровительствует удача

— Фенрис, а как одеваются в Тевинтере? Эльф поперхнулся чаем. — С чего бы тебя это вдруг заинтересовало? — спросил он, вытирая лужу со стола. Мабари поднял голову, услышав шум, и оскалил пасть в собачьей ухмылке. Хоук всегда приходила к Фенрису по вечерам, если не было никаких дел, или контрактов, на которых, впрочем, эльф тоже присутствовал. Раньше она появлялась внезапно, а теперь, он сам ждал ее с нетерпением. Он любил проводить с ней время вечерами, слушать смешные истории, закатывать глаза, когда она в очередной раз творила всякие глупости, чесать за ухом Дэни и рассказывать о себе. Хоук слушала с удовольствием, периодически уточняя и удивленно вскидывая брови, порой, выражая недовольство красным словцом. Фенрису нравилась ее реакция, живой интерес, проявленный к его скромной персоне. С тех пор, как Карвер оказался в рядах Серых Стражей, Хоук получила от него письмо, и первым, к кому она прибежала с этой новостью был он, Фенрис. К его неожиданному удовольствию она примчалась, размахивая конвертом, радостно хохоча и подпрыгивая. Мабари метался вокруг них, лая и снося на своем пути все, что попадалось под лапы. Фенрис был рад видеть Хоук прежней. Этим вечером, когда речь в очередной раз зашла о его бытности в рабстве, Хоук внезапно живо заинтересовали все подробности образа жизни магистров. В нынешнем положении, эльф готов был рассказать ей все, пусть даже вспоминать об этом было не слишком приятно. Ведь впервые за то время, что он жил на свободе, ему удалось найти собеседника. — Ммм.. Большую часть времени в Тевинтере жарко. Поэтому если это не боевые доспехи, магистры предпочитают легкие, натуральные ткани, орлейские шелка, лён, хлопок... Я не очень разбираюсь в этом. На вид одежда достаточно свободна, не прилегает к телу, чтобы сильно не потеть. Головные уборы там носят практически все, ибо от палящего полуденного солнца можно схлопотать удар. — А как же рабы? — Ну, рабам приходится проще, и носят они в большинстве случаев только набедренные повязки. Хоук хитро улыбнулась, и Фенрис, предвкушая ее следующий вопрос, серьезным тоном поправился: — Я не носил. У меня, как у телохранителя был доспех. Увидев, как поникли брови магессы, Фенрис рассмеялся. — Ты не оставил мне даже надежды пофантазировать, — пробурчала Хоук. — Перенимаешь опыт у Изабеллы? — иронично спросил эльф. Хоук показала язык и кинула в него орешком. Орешек пролетел мимо, и был пойман довольным мабари, который уже нес дозор возле стола, вглядываясь в тарелки, в надежде получить лакомый кусочек. — А ты всегда носил этот доспех? — спросила Хоук, ковыряясь вилкой в пироге. Они были на рынке Верхнего города вместе, и девушка уломала Фенриса попробовать сладкие рулеты и орехи в меду. Эльф считал подобную пищу излишеством, но упрямства Хоук было не занимать, поэтому они сидели, поедая сладости и запивая их чаем, в точности, как какие-нибудь орлейские аристократы. Фенрис задумался над вопросом Хоук. Действительно, этот доспех для него заказал Данариус, он подгонялся по меркам эльфа и был выкован в личной кузне магистра. Наверное, обошелся ему недешево. — Ты хочешь предложить мне носить другую одежду? — А ты не любишь изменять привычкам? Попробовать что-то новенькое? — Прямо как ты, когда Андерс нашел для тебя этот магический капюшон? — Фенрис увидел, как Хоук недовольно поджала губы, и рассмеялся. — Я выглядела в нем, как сумасшедшая!!! И зачем наверху эта синяя кисточка? Демонов притягивать? Кто вообще шьет эти балахоны и чалмы в Киркволле? Руки бы оторвала... У Фенриса закололо под ребрами от смеха. Видеть лицо девушки, когда этот одержимый заботливо нацепил на нее чепец из белой ткани, стоило хорошего настроения на весь день. А раскачивающаяся туда сюда, как лист на ветру, синяя кисточка, приделанная мастером иглы и ткани, вызвала всеобщий взрыв смеха в их компании, в результате чего, обиженная Хоук сдернула с себя это подобие головного убора, сквозь зубы цедя проклятия в адрес ткачей и портных всего Тедаса. — Ладно тебе, я всего лишь интересуюсь, что тебе нравится из одежды... — Хоук склонила голову, рассматривая жилетку Фенриса. — Неужели ты собралась дарить мне одежду? Хоук улыбнулась. Фенрис каждый раз ловил себя на мысли, что испытывает странное, доселе неведомое ощущение тревоги и радости, каждый раз, когда встречается с ней взглядом или, когда она улыбается ему. Теплой, искренней улыбкой. Она так делает каждый раз, будто они не виделись целый год, хотя прошел всего день. В ее прямолинейной искренности было что-то захватывающее. От этого Фенрису хотелось улыбаться ей в ответ гораздо чаще, чем он сам того ожидал. Хоук и Лиандре удалось добиться законного признания собственности на имение Амеллов, Хоук устроила по этому случаю знатную пирушку в Висельнике. Фенрис вспомнил, как тащил ее домой, по длинным лестницам Верхнего города, а она распевала пиратские песни, услышанные от Изабеллы. Он мог сколь угодно ругаться с ней, но все равно отступал, стоило ей только улыбнуться. А еще, как-то раз, она пришла к нему домой, и с порога заявила, что ей нужна помощь, потому что некому затащить наверх шкаф. Дубовую громадину он втаскивал наверх вместе с Боданом. Умелый гном оказался никудышным помощником в этом деле, а у Фенриса еще долго заживали синяки от того, что пришлось втаскивать наверх по лестнице своими силами чудесный и столь необходимый предмет мебели. Хоук смеялась, шутила про то, что ей нужно было пригласить своих почитателей, которые во множестве крутились возле нее и Изабеллы в Висельнике. Фенрис ворчал, но стоило посмотреть в ее глаза, как сразу же терялось всякое негодование. И он улыбался ей. Он пытался злиться, в основном, когда оставался наедине с собой, искал причины, чтобы сказать девушке нет, но вместо этого, его все больше тянуло к ней. Когда он не видел Хоук подолгу, ноги сами приводили его в Висельник, где он пропускал кружку другую кисловатого эля, слушая рассказы Варрика, ухмыляясь, когда в них фигурировала Хоук, сжимая кулаки, когда вместе с ней был Андерс. У Фенриса не нашлось причины ненавидеть мага больше, чем того требовала сама его принадлежность к таковым, вкупе с одержимостью. Но, когда целитель находился рядом с Хоук, Фенрису не становилось спокойнее, как раз наоборот, его охватывал гнев, тихая ярость, несравнимое ни с чем желание оказаться рядом с этими двумя, встать поперек и не подпускать к Хоук этого опасного типа. Когда он в очередной раз заводил с ней разговор об Андерсе, Хоук только отмахивалась, и это было, пожалуй, единственное, за что он мог на нее по-настоящему злиться. Девушка закончила ковырять вилкой в тарелке, которые, намедни, сама купила Фенрису, несмотря на протесты. Затем встала, изящно потянулась и неловко бросила: — Нам с Дэни пора баиньки, сегодня же намечается вылазка, в Эльфинаже, ночью. Бандиты опять буйствуют, Авелин просила помочь... Ты пойдешь? Фенрис отрывисто кивнул головой, глядя на надпись, оставленную Хоук на стене, все еще стесняясь признаться ей, что он не может прочитать ее. Хоук проследила за его взглядом и покраснела. Хлопнула рукой по ноге, Дэни мгновенно оказался рядом, затем медленно, словно не желая уходить, она подошла к двери. — Встречаемся в Нижнем городе, возле Висельника. Фенрис кивнул, провожая ее взглядом. Когда хлопнула дверь в холле, он откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Без нее становилось слишком тихо. Треск поленьев в камине, завывание ветра в перекрытиях крыши. Какие-то птицы задумали сделать там гнездо. Утром, Фенрис просыпался от их воркования. Три месяца, как она вернулась. И все это время он был рядом с ней. Он привык к Дэни, каждый раз, посещая дом Гамлена в Нижнем Городе, он приходил, чтобы прогуляться с ним по Рваному берегу, но в душе лелеял надежду встретить там ее. Хоук весьма охотно составляла ему компанию в таких прогулках. Дурачилась, рассказывала всякое, часто вспоминала про детство. Фенрису забавно было слушать про их распри и ссоры с Карвером. Ее истории напоминали о чем-то далеком, может быть, о детстве, которого он не помнил? Хоук находила на берегу какие-то камушки и ракушки, рассказывала, что есть камни, у которых море сделало отверстие в серединке, и они называют их куриными богами. Он понятия не имел почему, но они искали эти проклятые камни несколько часов. Хоук измазалась в глине и песке, но нашла несколько, продела через один кожаный шнурок и подарила ему. Фенрис стеснялся признаться, но вечерами, он вертел его в руках, загадочно улыбаясь. Он говорил ей, что он лишь бывший раб, не знающий нормальной жизни, а она убеждала его в обратном. Восхищалась его владением мечом и способностями, говорила, что мало кто может похвастаться знанием двух языков, просила научить ругаться по-тевинтерски. Эльфа весьма забавлял акцент, с которым она пыталась выговорить ругательства, пытаясь подражать ему. Удивительно, какие перемены происходили с ней в обычной жизни. В бою она представляла собой совершенную и беспощадную угрозу, а рядом с ним, пиная ногами песок и пуская плоскую гальку по морю, она смеялась как ребенок, каждый раз, когда удавалось шлепнуть камнем по воде более трех раз. Такая уж она была. Удивительная? Может быть. Странная? Вот это уж точно. Но рядом с ней Фенрис впервые задумался, что все может быть иначе. Он начал видеть свои страдания по-другому. Она, сама того не замечая, показывала ему этот путь. Фенрис отчаянно пытался вернуться обратно, закрыться в поместье, не верить в людей, как в них верила она. Но с каждой ее улыбкой, с каждым разом, когда она смешно поправляла челку или чесала переносицу, в задумчивости, он все дальше падал в бездну. Это не пугало, стоило только ей оказаться рядом. В одиночестве все его страхи вновь возвращались к нему. Ночью в Эльфинаже унимался нескончаемый гомон городских эльфов, оседала пыль от Литейных кварталов, неподалеку. Становилось чуть легче дышать, воздух не казался таким прогорклым, а узкие проходы, между лачугами словно были чуточку шире обычного. После того, как было покончено с бандитами, Хоук опять застряла где-то среди хлама, оставленного торговцами подле шатров, в которых шла бойкая торговля днем. — Ты напоминаешь мне помоечного жука, Хоук, что ты в очередной раз пытаешься там найти? — усмехнулся Варрик, подходя ближе к девушке. Хоук радостно вскрикнула, когда что-то с треском посыпалось с кучи ящиков. — Нашла ее! Не зря я читаю записки Дженитиви, мать его так! Авелин устало покачала головой. — Хоук! Благодарю тебя за помощь, но уже светает, мне нужно идти, готовить рапорт для начальства. Фенрис с улыбкой наблюдал, как Хоук и Варрик склонились над какой-то находкой в коричневом запыленном мешке. — Ничего себе, подруга, тянет на 10 золотых, если это первое издание... Видишь, вот здесь, это тиснение на коже? Это же первоклассная ручная работа! Хоук закинула мешок с находкой за спину и подошла к эльфу. Он осторожно, коснувшись пальцем ее виска, снял паутину с волос. Девушка замешкалась. Неловкую паузу нарушил Варрик. — Друзья мои, в такое время я десятый сон вижу, а не пойти ли нам на боковую? Трудный денек выдался. Хоук согласно кивнула головой. Проводив гнома до трактира, они с Фенрисом продолжили путь вдвоем. Не так давно, эльф обнаружил, что рад переезду Хоук, ведь их поместья теперь находились на небольшом расстоянии друг от друга, и он каждый раз провожал, не ища никакого предлога. Девушка всю дорогу загадочно улыбалась, чем вконец озадачила Фенриса. Не удержавшись, он спросил: — Чему ты так обрадовалась? — У меня для тебя подарок! — Только не говори, что новая пара штанов. Или шляпа? — Дома увидишь! Фенрис смущенно поинтересовался: — Так мы что же, идем ко мне домой? — А ты думал, я буду будить маму в такое время? Дэни своим лаем весь дом на уши поставит, проснется Бодан, начнет причитать… А оно мне надо? Я посижу у тебя, до утра, если ты конечно не против… — осеклась Хоук и, откинув челку со лба, выжидающе уставилась на эльфа. Фенрис вздохнул, глядя на крыши Нижнего города с высоты лестницы, по которой они поднимались. — Не против. Мне даже интересно, что это за подарок ты нашла мне на помойках Эльфинажа. В спальне Фенриса, Хоук положила мешок на стол и извлекла оттуда здоровенную книгу, в толстом кожаном переплете. Обложка выглядела весьма потрепанной, было видно, что книгу часто читали. Хоук осторожно очистила ее от пыли, развернулась к Фенрису и торжественно заявила: — Вот! Это подарок! — Книга? — Фенрис осторожно взял ее из рук Хоук — Книга! Ты знаешь, в Ферелдене есть один ученый, странствующий монах, так вот, в одной из своих книг, он писал, что в Киркволле, после восстания рабов, сгорело множество библиотек в имениях магистров. Большая часть книг была потеряна. Так думали до тех пор, пока редчайшие экземпляры не начали находить на рынках Нижнего города, в Эльфинаже и даже в порту! Их продавали за бесценок, а некоторые чуть было не использовали для растопки печей! Перед тобой один из первых подлинных экземпляров: ее написал Шартан, эльф, который помог Андрасте освободить рабов, ты знаешь, кто он? — Немного, просто… Рабам не разрешают читать… я никогда не учился, — выдавил эльф, неловко потупив взор, почувствовав, будто сам только что наступил себе на горло. Ожидая ее реакции, он растерянно вертел громоздкую книгу в руках, проводя пальцами по корешку. — Ты знаешь… — многозначительно начала Хоук, и Фенрис проглотил ком в горле, — знаешь, еще не поздно научиться! — Правда? — эльф уставился на пол, задумчиво пробормотав, — иногда я думаю, поздно или нет… Потом, набравшись смелости, он посмотрел на нее: Хоук улыбнулась. — Не хочу показаться неблагодарным, я действительно ценю твою… заботу. Я всегда хотел узнать больше о Шартане. Возможно это мой шанс? — Фенрис, я бы могла научить тебя, что скажешь? Хоук окинула взглядом стену напротив камина, на которой красовалась надпись и несколько ее рисунков. — Ты серьезно? — Фенрис положил книгу на стол. Девушка вытащила остывший уголек из камина и начала чертить на стене какие-то закорючки. Фенрис почувствовал, как на него накатила усталость, перемешенная с необыкновенным чувством, которое ему было сложно охарактеризовать. Не было сомнения, что чувство приятное, однако, он никогда не испытывал его ранее. Какое-то тепло, спокойствие и затаенная радость, отчаянно искавшая выражения. В этот самый момент, глядя на ее спину, ему захотелось подойти, прикоснуться к руке, той, что сейчас вырисовывала замысловатые символы на стене. Сказать спасибо было меньшим, что он мог сделать. Он тряхнул головой, отгоняя подступившее желание оказаться ближе к девушке. — Фенрис, сделай чай, пожалуйста, — пробормотала Хоук, не отрываясь от своих записей. Оказалось, она изобразила на стене алфавит. Заглавные и прописные буквы. Тридцать три штуки, в четыре столбика. Отпив горячего чая, она указала на первую. — Чтобы тебе было легче запомнить, начнем с открытых звуков! А, О, У, Э, И…. Фенрис еле сдерживал смех, глядя на то, как Хоук старательно проговаривает эти буквы, находя и указывая их на стене. Однако через несколько часов ему уже было не до шуток. Хоук начинала злиться, если он отвлекался. Он старался как мог, ему удалось запомнить гласные и согласные, и весь этот демонов алфавит на стене, но с трудом давались слоги, особенно слоги, которые у него упорно не получалось сложить в слова. Хоук уже сидела за столом, а он все стоял возле стены, выводя угольком буквы, в точности, как были написаны у нее. — Ма..ма, — пробормотал Фенрис, ведя углем по стене, — а что с собакой.. Сабака… почему она говорит, что здесь должна быть о? Не…бо. Небо. А вот эта буква, Мэ, дальше Рэ, потом И, потом А, потом Эн, — эльф хмурился, усердно выводя линии. — Ма-ри-ан, — прочитал он шепотом. Ее имя он запомнил быстрее всего. Фенрис написал его на стене несколько раз, улыбаясь и радуясь, тому, сколько всего удалось понять. Большинство букв не выглядели демоновыми закорючками. Не терпелось прочитать, что Хоук написала про него на стене. Он поднял глаза к надписи. — Жи-ли-ще, — тихо, но торжественно проговорил он, словно пробуя слово на вкус. — Жилище! Мой дом что ли? — он нахмурился и принялся читать дальше. За окном уже светило солнце, его лучи пробивались сквозь прорехи в крыше, птицы ворковали и возились над двумя балками, лежащими крест-накрест. Строительство гнезда шло полным ходом. — Мрач-но-го эль-фа. Жилище мрачного эльфа?? — Фенрис удивленно вскинул брови. Потом перевел взгляд на рисунок ниже, изображающий его самого, сидящего скрестив ноги, между которыми лежал огромный меч. Хоук изобразила эльфа с непропорционально большими ушами и головой, не забыв добавить нахмуренные брови. Фенрис рассмеялся. Повернувшись к девушке, он увидел, что та крепко спит, положив голову на сложенные руки. Он продолжил изучать ее рисунки на стене. Так вот, что она нарисовала, когда впервые оказалась здесь. Жилище мрачного эльфа и хозяина, сидящего с мечом в руках. Интересно, а она знала, что первую ночь он действительно провел в кровати с мечом, ожидая, что за ним придут? Рядом был рисунок, где эльф протыкал насквозь тевинтерского мага, сзади которого находилась Хоук, со злорадной ухмылкой на лице. Себя она тоже нарисовала с непропорционально большой головой, ему показалось, что это выглядело комично. — Мо-чи это-го га-да, я с то-бой… — прочитал эльф и рассмеялся. Он был рад. Даже больше, он был счастлив. Ему казалось, он совершил невероятное. Он научился! Пусть медленно, но у него будет время для практики, если Хоук поможет, он продолжит совершенствоваться, и, наверное, прочтет даже книгу, которую она подарила. Он подошел к девушке и убрал ей со лба волосы: она вяло поморщилась. Фенрис наклонился совсем близко к ее уху, почувствовав, как от ее волос пахнет ромашкой. — Тебя отнести на кровать? — тихо прошептал он. Хоук слабо пожала плечами, и Фенрис осторожно, как мог, приподнял ее со стула, и перенес на мягкую перину. Девушка сонно пробормотала что-то, кажется те самые открытые и закрытые слоги, которые без устали вталкивала ему несколько часов. Фенрис сел на край кровати и зевнул. Какая насыщенная выдалась ночь! Аккуратно, стараясь не потревожить Хоук, он лег рядом и посмотрел на нее. Девушка выглядела такой… умиротворенной. Он протянул руку и пальцами коснулся ее ладони. Клейма больше не реагировали на прикосновения к ней. Может она была права, когда сказала, что это неприятие в большей степени исходит из его головы, нежели от тела? Он вспыхивает, если до него дотрагиваются враги во время боя. Даже остальные спутники, Варрик, случайно задевший его плечом, Изабелла, попытавшая счастья погадать у него на руке, в Висельнике – от их прикосновений, он ощущал неприятное покалывание в лириумных шрамах. Он решил проверить наверняка и осмелился взять Хоук за руку. У нее оказалась такая маленькая, худая ладошка, что Фенрис непроизвольно улыбнулся. И как с этих тонких пальчиков слетают молнии и огненные шары? Рука была теплой, расслабленной, и он не почувствовал ничего… неприятного. Скорее даже наоборот. Он повертел ее ладонь в руках и отпустил, испугавшись, что она проснется. Зачем ему это? Сбежав от мага, он оказался в компании другой магессы. Красивой и умной, забавной, местами даже … милой. Фенрис закрыл глаза и нахмурился. — Что мне так неудобно, подушка плохая! — с этими словами Хоук перевернулась на живот, закинув одну ногу на эльфа. Фенрис открыл глаза и ухватил ртом воздух от неожиданности. Кровать нельзя было назвать тесной, она что, нарочно? Но почувствовав, как тихо она дышит, и как размеренно отбивает удары ее сердце, он успокоился. Ему было приятно, что она не боится его. А еще больше льстил тот факт, что она доверяла ему. Сначала он счел это наивностью, но затем, проникся кое-каким доверием и к ней. Просто девушка. Красивая и веселая. Нет, очень красивая. Фенрис провалился в сон, улыбаясь уголками губ. — Варрик, да ты глянь, как мило спят! Эльф подскочил в кровати. Изабелла отпрыгнула в сторону, хохоча. Хоук бурча что-то под нос, спрятала голову под подушку. — Вы что тут делаете?! — негодующе спросил он. — Это, эльф, мы, собственно не к тебе явились, мы за ней, — Варрик указал пальцем на Хоук, которая все еще прятала голову, бормоча что-то. Фенрис повернулся в ее сторону и легонько коснулся рукой плеча девушки. — Хоук, к тебе гости. Едва он встал, как на его место плюхнулась Изабелла и принялась тормошить подругу. Хоук выругалась на тевинтерском, вызвав у эльфа улыбку. — Чем это вы тут занимались вчера? — гном удивленно приподнял бровь, глядя на стену, которая сверху донизу была исчерчена буквами и словами. — Жилище мрачного эльфа! — гном раскатился хриплым смехом. — Ривейни, ты погляди, они вчера тут азбуку учили, подштанники Андрасте, эльф, — он, смеясь, утер слезу, — вы прямо как дети. Изабелла бросила тормошить поднявшуюся Хоук и подбежала к гному. Девушка потянулась, распустила спутавшиеся за ночь волосы и принялась сооружать на голове пучок. — Тут кажется птицы, смотри! — Изабелла задрала голову, указывая на потолок. Сказать, что Фенрис чувствовал себя неловко, значило не сказать ничего. Он был в бешенстве из-за того, что эти двое вломились сюда. Только снисходительная улыбка Хоук заставила его замереть на секунду с гневной речью в их адрес. Она отряхнулась, расправив складки на одежде, и подошла к столу, жадно выпив вчерашний чай из кружки. — Ребят, вы зачем пожаловали? Вас тоже грамоте подучить? — спросила она с иронией. Пиратка и гном отвлеклись от изучения птиц и обратили свои взоры на Хоук. — Тут такое дело… — загадочно начала Изабелла, и ее зрачки сузились, как у кошки, замышляющей охоту на канарейку. — Мы вчера в Висельнике встретили интересного парня, — продолжил гном. — Точнее Варрик услышал его байки в нижнем зале. — Ривейни, если бы ты не подсела к нему вовремя, язык у парня так и не развязался бы. — Ближе к делу можно? — настойчиво потребовал Фенрис. — Представляешь, Хоук, этот парень рассказал, что в Орлее, один знатный дом в Вал-Шевэне, кажется, объявил награду за возвращение дочери! — Варрик ухмыльнулся, — и чем больше мы вникали в подробности дела, тем интереснее оно нам показалось. — Выкладывайте, что там у вас на уме. Варрик деловито подвинул к себе чайник и налил воды в кружку. Изабелла расположилась в кресле возле камина. Хоук оперлась руками об стол, ожидая рассказа гнома. — Я тебе сначала озвучу сумму, дорогуша. Сто пятьдесят золотых, — промурлыкала Изабелла, глядя на свои ногти. — Сколько? — удивленно переспросил Фенрис. — Ты не ослышался. Сто пятьдесят золотых за возвращение дочки, плюс бесплатные экскурсии по Орлейским замкам и возможно участие в нескольких бал-маскарадах. Как тебе такое, а, Хоук?! — Варрик маханул рукой по столу. Фенрис обратил внимание, как Хоук прищурилась, недоверчиво глядя на гнома. — Варрик, я не слышу длинного «но»! — А я что? — гном поднял вверх руки, — я все тебе рассказал. Никакого «но»! Парнишка еще бормотал про похищение, вот мы и предположили, что дочку похитила другая семья. У них там на каждом шагу такое. Великая игра, одни подсиживают других, пока не пойман, не вор! Твори, что вздумается! Трави, похищай, убивай, короче всё, чтобы возвыситься! Фенрис фыркнул. До чего же это напоминало ему магистров в Тевинтере. Не чураться собственным достоинством, ради достижения целей. — А еще он говорил про дракона, ты забыл, Варрик, — добавила Изабелла, усмехнувшись, — Все как в сказках! Принцесса, дракон, загадочные похитители. Замки, полные ловушек и сокровищ! Ммм… — пиратка жеманно потянулась в кресле. — И как ты собрался добраться в Вал-Шевэн? Насколько я знаю, туда плавают корабли по Недремлющему морю, — Фенрис заинтересованно наблюдал за реакцией Хоук, у нее загорелись глаза, в предвкушении очередной авантюры. — На этот счет у меня есть один знакомый, — задумчиво улыбнулся гном, — можете не переживать. — Прежде чем мы пойдем к твоему знакомому, нам нужны подробности, гном, — Фенрис нахмурился, — Вы что, собираетесь вот так, по звону монет, отправиться к демону на рога? Встретившись взглядом с горящими глазами своих спутников, эльф растерялся. — Фенрис, давай хотя бы попробуем разузнать что-нибудь! — Хоук схватила его под руку и умоляюще уставилась. Варрик щелкнул пальцами, Изабелла рассмеялась. Фенрис раскрыл было рот, и тут же закрыл его, понимая, что сопротивление бессмысленно. Они направились в Висельник после обеда. Хоук потребовала времени, чтобы привести себя в чувство и пару часов позаниматься тем, чем любят заниматься все аристократки. Фенрис понятия не имел о чем она, и коротал это время, гуляя с Дэни по задворкам Нижнего города. В Висельнике было как всегда людно, Корф предлагал рагу, по очередному рецепту, содержимое которого было загадкой для посетителей, но популярности у блюда было хоть отбавляй. Стражники приходили сюда скоротать время в обед, торговцы и моряки проводили здесь дни и ночи, сплетники, портовые шлюхи, шлюхи Нижнего города, которых не взяли на работу в Цветущую розу. Контингент никогда не менялся. Фенрис поморщился, увидев за столом Андерса, но столкнувшись взглядом с Хоук, постарался придать лицу безразличное выражение. Варрик сидел в своем кресле, возле камина, наливая вино для гостя, которым оказался старик Николас, частенько играющий с ними в алмазный ромб. — Явись между нами человек гениальный, способный объединить разрозненные силы, мы захватили бы все побережья Тедаса, и произвели бы совершенный переворот! Это все, конечно, имей бы мы политику, равную нашей неукротимой отваге! — он говорил с чувством, размеренно, расставляя акценты в предложении, словно готовил эту речь заранее. Варрик кивал головой, Изабелла, сидящая рядом, широко улыбалась старику. Кажется, она давно была с ним знакома. — Мы основали бы великую пиратскую империю, с которой не сравнился бы ни Тевинтер, ни Орлей... Я все к чему, ты только посмотри на нас! Среди этих людей, можно увидеть матросов с торговых и военных кораблей, контрабандистов, уволенных или бежавших со службы солдат, разорившихся мелких дворян, фермеров, лесорубов, ремесленников и крестьян, беглых рабов, несостоятельных должников. Нас объединяет независимость, мы живем общиной, мы равны и помогаем друг другу. Мы сами себе хозяева и сами выбираем такой образ жизни и путь, полагая, что все, захватываемое нами, будь то остров или что-либо на нем, должно быть полностью в нашей собственности. Себя же мы считаем вольными господами и распоряжаемся этим по собственному усмотрению. Это ли не прекрасно? — Николас, старый ты пёс! — Варрик хлопнул рукой по коленке и залпом опрокинул стакан с вином, — своими речами, ты себе путь к трону выстилаешь. Или дорогу для завистников, это как посмотреть. — Варрик! И тебе не хворать, чтоб меня! — он встал, расправил сутулые плечи и жестом пригласил пришедших Фенриса и Хоук сесть за стол. Николас снимал несколько комнат в Висельнике. Он останавливался здесь в перерывах между плаваниями. О том, что старик является одним из уважаемых пиратов на побережье Недремлющего моря, Фенрис узнал недавно. — Как нога, Николас? — заботливо поинтересовалась Изабелла. Старик поморщился и махнул рукой. Фенрис заметил, что, несмотря на возраст и то, что Николас был худой, его тело сплошь покрывали мышцы, взгляд был проницательным, а рука то и дело, по старой привычке, поглаживала эфес меча, закрепленного на поясе. Он лишь хотел казаться стариком. Однако, держал ухо в остро, внимательно оглядывая пришедших. Задержав внимание на Хоук, он улыбнулся рядом блестящих золотых зубов: — Гляди-ка, какая красавица, слухи о твоей работе маршируют далеко впереди тебя! — он изобразил приветствие, снимая вымышленную шляпу со своей лысой головы и расхохотался. Хоук натянуто улыбнулась. Она всегда была осторожна с подобного рода личностями, если доводилось выполнять для них работу. Фенрис одобрял ее поведение, ведь от людей, подобных Николасу, то и дело приходилось ждать какого-нибудь подвоха. Эльфу довелось бежать с Сегерона и попасть на корабль, полный пиратов. Трюмы были забиты награбленными драгоценностями и другими богатствами, а на борт его взяли, лишь только когда он согласился подписаться под их свод правил, обязуясь во всем повиноваться капитану, разделить с ними хлеб и кров, а также свою жизнь. В двухмесячном плавании ему удалось разжиться кое-какими деньгами, после нескольких набегов на Тевинтерские корабли. Это дало возможность сойти на берег, в одной из глухих пиратских бухт и направиться дальше. Тогда он мало кому доверял, уж тем более пиратам, перебирался из кабака в гостиницу, из одного постоялого двора в другой, как запуганная собака. Спал с мечом в кровати, вздрагивая от каждого шороха, ожидая наемников магистра, пришедших по его душу. Со временем, первоначальный страх изжил себя, он свыкся с новой кочевой жизнью. В Киркволле, будучи окружен Хоук и ее спутниками, он даже почувствовал себя защищенным. Предвкушая очередное приключение, он успел поймать себя на мысли, что Хоук дурно влияет на его осторожность, своими азартными идеями. — Николас, нам нужен эскорт в Вал-Шевэн, — начал Варрик. Старик хрустнул пальцами, и воскликнул: — В это время года? Вы в своем уме? Исключено! — А что не так со временем года? — вклинилась в беседу Хоук. — Красавица, сезон штормов ведь, кто по своей воле согласится гробить судно? Хоук обиженно надула губу. Андерс, все это время стоящий в углу комнаты, подошел ближе и сел рядом с девушкой. — Вот какое дело, корабль нам нужен, а экипаж мы подыщем сами, — сказал Варрик. — Смотри, у нас уже есть капитан! — Хоук указала на Изабеллу, и та смущенно махнула рукой. — Хоук, ты вгоняешь меня в краску, — девушки захихикали между собой. — А еще у нас есть целитель, воин и очаровательный гном с арбалетом! — продолжила Хоук, хитро улыбаясь. — Да будь у вас хоть Андрасте с сиськами, да в нижнем белье, корабль не дам, — буркнул Николас. — Что ты такой упрямый! — воскликнула Изабелла. Похоже, перспектива побыть капитаном живо заинтересовала пиратку. — Я что, похож на идиота? — Николас выпучил глаза на Хоук, — милочка, я твои мозги от палубы отскребать не буду, и с вами бы не поплыл ни за какие пироги! А ведь я корабль назад не получу, уверен, ведь вас накроет волнами, отойди вы за несколько лиг от берега! Только безумцы из Армады, бороздят просторы морей в это время года! — Безумцы не пойдут в обход… — пробормотала под нос Хоук и гордо вскинула голову, — ладно! Старикашка! Уговорил! Сколько просишь за корабль? Николас ощерился на старикашку, однако, пропустил мимо ушей, почувствовав, что разговор запах деньгами. Варрик поцокал языком, Андерс устало покачал головой, а Изабелла приготовилась включиться в торги, ведь приобрести корабль, хотя бы на время, было сравнимо с мечтой. Фенрис молчал, не принимая участия в диалоге, наблюдая исподтишка, как Николас взвинчивает цену, а Изабелла с Хоук изо всех сил стараются сбить ее до приемлемых размеров. — Да что вас несет туда! Что там? Медом намазано? — Николас удивленно взмахнул руками. — Считай, что так, подробностей не скажу, ты все равно не поплывешь. — Сдайте нам корабль в аренду! — Фенрис сам удивился, услышав свой голос. Взоры присутствующих мгновенно обратились в его сторону. — Так-так, зерно истины в этом бессмысленном споре. Продолжай, эльф! — Николас сложил руки на груди, выражая готовность выслушать. — Сдайте нам корабль в аренду и возьмите залог. Не вернемся – будет компенсация за потерянное имущество. — Что предлагаешь? Цену оставляю прежней. Десять золотых и сверху залог. Ну? — Вот это ожерелье! — Фенрис указал пальцем на кулон Хоук. Первое, что пришло ему в голову, ибо он заметил его недавно и надеялся, что девушка приобрела его в походе на Глубинные тропы. — Беру, охотно, — осклабился старик и потянул руки к шее Хоук. — Эй, полегче! — вмешался Андерс и помог девушке снять кулон. Через некоторое время Николас охотно демонстрировал им свои суда, пришвартованные в порту. Хоук предоставила выбор обрадованной Изабелле, а сама уверенным шагом направилась к эльфу. Ткнув его пальцем в грудь, она зашипела: — Ах ты гад, это мамин подарок, если не верну, ты даже представить не можешь, как она расстроится! Это не просто стоит кучу денег, это фамильная драгоценность, на ней на обратной стороне герб Амеллов выгравирован, и она зачарована Сэндалом, что прибавляет ей в цене! У старикашки нюх на редкости! — Хоук не прекращала тыкать в него пальцем, Фенрис поймал ее за руку и заглянул в глаза. — Успокойся, ты хотела корабль – вот тебе корабль. Ты же не собираешься выплыть на нем в море и утонуть? Хоук вырвалась и обиженно уставилась в другую сторону. Фенрис усмехнулся. — Знаешь, я придумал, ты упрямая, как бронто! — Что-о-о?! Их перепалку нарушил Варрик, подошедший с каким-то списком на клочке бумаги. Он спас Фенриса от расправы негодующей Хоук, и оставил наедине с Андерсом. Фенрис неловко замолчал. Беседа с одержимым не входила в его планы, но Хоук не было рядом. — Намереваешься прикрывать ей спину? — поинтересовался Андерс, кажется, дружелюбнее, чем обычно. Фенрис проигнорировал его вопрос. Он знал, что любой диалог с магом грозился перейти в открытое противостояние, особенно, если речь заходила о Хоук. Однако он не собирался давать повода расстраивать девушку. — Учти, мне придется прикрывать и твою спину тоже, маг, — бросил он и устремился за Варриком. Остаток дня прошел в приготовлениях. Изабелла определилась с кораблем после тщательного осмотра мачт и трюмов на предмет дыр и пробоин, осведомилась о скорости и маневренности, простучала доски снаружи в нескольких местах, осведомилась о матросах, и направилась в доки, искать добровольцев. Варрик договорился о припасах, рассчитав необходимое количество провизии и питьевой воды. Андерс сбегал к себе в лечебницу и притащил целый мешок трав, снадобий и прочих, необходимых для создания зелий предметов. Только Хоук с Фенрисом было нечем заняться. Девушка пересчитывала имеющиеся у них деньги, с учетом того, что они скидывались на этот поход впятером. Она хмурилась, глядя то на солнце, то в свой кошелек, вздыхала и бормотала что-то под нос. Фенрис сидел рядом с ней на пирсе, болтая ногами в воде и разглядывая облака. — Эй, бронто! — шутливо позвал он. Хоук, кажется, не расслышала, и устало повернула голову в его сторону. Фенрис улыбнулся ей. — Чего тебе, ушастый? Эльф не нашелся, что ответить и засмеялся. Хоук уперлась лбом ему в плечо, Фенрис вздрогнул, и замер, не двигаясь. Девушка закряхтела. — Что ты там делаешь? — эльф удивленно повернул голову. — Отстань, у меня лоб чешется… — пробормотала она. — Денег хватает? Если что, я могу добавить. И слушай, — осекся он, — почему мне кажется, что вы мне чего-то недоговариваете? Хоук оторвала голову от его плеча. — Ты любишь сюрпризы? — Просто обожаю… Они отчалили от берега тем же вечером. Пару часов Изабелла и Варрик возились с картой, но, в конце концов, рассчитали расстояние и время в пути. Глянув на небо, ривейни обещала себе и команде хорошую погоду. Раздав указания, она вспорхнула по лестнице на палубу, где находился штурвал. Моряки, согласившиеся на авантюру, собрались как на подбор отвратительный. Рябые, худые, седые, кто без ноги, кто без руки, Фенрис уже начал сомневаться в успешности предприятия. Подошедшая к нему через пару часов зеленоватая Хоук, довершила беспокойство. — Ты что, не переносишь качки? — спросил он. Хоук кивнула, и потянула его за собой к борту корабля. Фенрис тактично отвернулся, когда ее вырвало. Видимо не в первый раз. Она вытерла рот и в изнеможении оперлась руками на бортик. — Может, попросишь Андерса дать тебе какой-нибудь настой? — Как раз размышляла об этом… — Хоук нахмурилась, — как-то не подумала об этом, извини. — О чем ты? — Я надеялась, что мой двухнедельный заплыв из Гварена в Киркволл, будет последним в жизни. Что-то я упустила…. Фенрис легонько толкнул ее плечом. — Все потому, что ты упрямый бронто и сначала делаешь, а потом думаешь. Хоук сделала кислую мину. — Кто бы говорил, ты заложил мамино ожерелье, чтобы нам дали корабль. — Я же не сомневался в успехе, все твои идеи обязательно венчаются успехом! — усмехнулся Фенрис. — Ты часто плавал? — Приходилось, — уклончиво ответил эльф. — Опять темнишь! — недовольно пробурчала Хоук, и Фенрису стало неловко. Уж слишком хорошо она научилась распознавать тени эмоций в его голосе. Каждый раз, как она находила то, о чем он не хотел говорить, так тисками принималась выуживать. Сейчас, правда, самочувствие подвело, и она отступила, не предприняв даже первой попытки. Увидев Андерса, поднимающегося из каюты, она уверенно направилась к нему. Фенрис отвернулся, уставившись на водную гладь за бортом. Совершенно не хотелось наблюдать за этим елейным блондином, подбивающим клинья к магессе. Конечно, ведь он наверняка уверил ее, что они как двое из ларца, скованные одной целью, борются с несправедливостью, освобождая магов из под гнета Круга… Видел он таких. Целую империю отгрохали, на чужой крови и костях. Фенрис вздохнул. Несколько часов они плыли при относительно хорошей погоде, какую им и обещала Изабелла. Затем она начала портиться. Фенрис поднялся на верхнюю палубу, к штурвалу. Варрик о чем-то спорил с пираткой. Увидев эльфа, они притихли. — Возьмешься за штурвал, так начинается! Вот была у меня команда, беспрекословное подчинение! Ни слова поперек, иначе драить палубу и мыть котелки! — Изабелла держала руками штурвал, с опаской поглядывая на тучи. На горизонте, по правый борт от корабля действительно собирались кучево-дождевые облака. — Быть беде, ривейни, ветер слабоват, обойти не успеем… — пробормотал Варрик, качая головой. — Думаете, дойдет до нас? — поинтересовался Фенрис. — Видишь вон то облако, прямо в центре? — спросила Изабелла, пальцем указывая по направлению туч. Фенрис кивнул. — Верхняя часть напоминает наковальню. Носок наковальни указывает, в каком направлении дует ветер. — Ага, прямо на нас и дует, — усмехнулся гном. — А под этой тучей, облако, похожее на разваренную цветную капусту! — Капусту? — Края облака похожи! — Изабелла сплюнула и выругалась. — И что же нас ждет? — Затемнение под этим облаком – это и есть гроза. И она движется на нас. Пора предупредить остальных, а, ривейни? Изабелла кивнула и крепче взялась за штурвал. — Боишься? — спросил Фенрис. Пиратка фыркнула. — Тебе когда-нибудь приходилось встречать шторм в открытом море? — Нет, к сожалению? — предположил Фенрис. — А мне повезло, и не один раз. Ничего страшного в этом нет. Погода, как она есть, будет трясти и качать, главное, чтобы эти доходяги не подвели. Надеюсь, они знали, на что подписывались. К тому же, мы не так далеко от берегов, если что, нас отнесет течением к скалам. —Радужная перспектива, — пробормотал эльф, вспомнив о Хоук. Как она там? Если не переносит обыкновенной качки, что с ней станет, когда до них дойдет гроза? — А есть ли какие-нибудь способы определить, сильная ли будет гроза? — Чем выше носок наковальни, тем сильнее будет шквал, — Изабелла улыбнулась. Фенрис пригляделся к облакам. Носок наковальни, указывал, что выше просто некуда. — Каффар… Фенрис сбежал вниз по ступеням, в поисках Хоук. Девушка сидела на бочке и пила из глиняной кружки, морщась с каждым глотком. Рядом стоял Андерс и что-то оживленно рассказывал. Увидев Фенриса, Хоук попыталась улыбнуться, но вышло не шибко симпатично. Цвет лица выровнялся и больше не напоминал цвет воды в корабельных доках Киркволла. — Хоук, кажется, будет шторм. — Я как раз рассказывал ей об этом, спасибо! — язвительно начал Андерс. — Тебе лучше? — Фенрис не стал реагировать на мага. Хоук пожала плечами. — Вроде как. Проклятый ком в горле прошел, но как по мне, так это редкостная дрянь, — она отпила последний глоток из кружки и перевернула ее, стряхивая оставшиеся капли на палубу. — Андерс, что это было? — она передала кружку Фенрису. — Кошачья мята, лакрица, валериана…— целитель усмехнулся, — помогает от морской болезни, не понравился вкус? Это, наверное, от лакрицы. — Хорошо ее от запаха не вырвало… — Фенрис поморщился, поднеся кружку к носу. Андерс хмыкнул. — Вы хотели целителя в путешествие? Так не жалуйтесь! — Что ты, Андерс, я ни в коем разе не против, спасибо тебе огромное! — Хоук спрыгнула с бочки, — без тебя, я бы представляла бы сейчас жалкое зрелище! Ты необходимейший! Фенрис скривился от улыбки блондина, адресованной Хоук. — Неплохо было бы подняться на краткий инструктаж, Изабелла зовет! — гном перегнулся через перила с верхней палубы. Ветер стих, стало подозрительно спокойно, с учетом облачности, которая постепенно накрывала небосклон. К тому же, уже значительно стемнело, по подсчетам Фенриса, с тех пор, как они отплыли, минуло уже больше шести часов, а значит, приближалась полночь. Интересно, хватит ли опыта у Изабеллы вывести их в случае сильной грозы? Без звезд? Как она сориентируется? Ривейни предоставила штурвал одному из наемников, а сама расхаживала взад вперед, раздавая указания матросам. — Паруса зарифить, как прикажу, помедлим, потеряем ход и будет сильный крен! Не хватало мне еще судно перевернуть, понятно?! Матросы дружно закивали головами. — Что значит зарифить паруса? — шепотом поинтересовалась Хоук. — Уменьшить площадь паруса, сместить центр тяжести, чтобы… — начал объяснять Андерс. — Чтобы ветром не сдуло, — закончил за него Фенрис, поймав на себе недовольный взгляд мага. Хоук улыбнулась. — Свесить гик через борт от мачты! — Изабелла указала пальцем на худенького паренька, который мигом бросился исполнять приказ. — Это громоотвод, — пояснил Фенрис для девушки, опережая ее вопрос. — Ты просто обязан рассказать мне, где и с кем ты плавал! — зашипела на него Хоук. Заметив спутников, Изабелла широко улыбнулась, поправив платок на голове, и гордо вскинула голову. — Прорвемся, и не из такой задницы выбирались, да, Хоук? Девушка поежилась, вглядываясь в тучи. — Спускайтесь в каюты! Не хватало еще, чтобы под ногами мешались! — шикнула она на спутников. — А как мы… — начал было Андерс, но пиратка прервала его на полуслове. — Делать, что я говорю. Не высовываться – значит не высовываться. Понадобитесь, позову. Вылезете без разрешения – пеняйте на себя. Будет качать, ветер поднимется. Если вывалитесь за борт, я вас подбирать не буду. Даже если сильно захотела бы, не получится. Все ясно? — она нахмурилась. Никто не осмелился спорить. Изабелла говорила со знанием дела, голос звучал убедительнее некуда. Устроившись в каюте, Хоук и Варрик попытались было начать разговор, перемежая его шутками и веселыми комментариями, как вдруг, сквозь прорехи в потолке, каюту осветила ослепительная вспышка молнии. И почти сразу же, с отставанием в несколько секунд, разразился гром. Повиcло напряженное молчание. Порыв ветра, последовавший за громом, чуть не затушил несколько свечей. Хоук, сидевшая на койке рядом с Фенрисом, подвинулась к нему ближе и коснулась плечом. Варрик хотел было что-то сказать, но тут судно дало крен, и со стола посыпались баночки и разные сосуды со снадобьями. Андерс бросился собирать свои пожитки. Сверху донеслись ругательства Изабеллы. Прогремел топот сапог. Сначала в одну сторону, потом в обратную. Фенрис смотрел за тем, как с потолка сыпалась пыль. Громыхнуло еще раз. Молния сверкнула раньше предыдущей. Начался дождь. — Знаешь, как определить, на каком расстоянии молния? — Когда волосы дыбом встанут? — Хоук нервно хихикнула. — Нет, когда отгремит гром после очередной молнии, можно отсчитать, через сколько сверкнет следующая. Чем короче этот промежуток, тем она ближе. Как по заказу громыхнуло еще раз. Хоук схватила руку эльфа и принялась считать. Фенрис улыбнулся. Гул начавшегося дождя скрыл грозовое эхо. Корабль начало ритмично покачивать. Варрик задул свечи. — Не хватало еще пожар здесь устроить, — пробормотал гном. Каюта погрузилась во тьму. Слышно было только, как крупные капли дождя барабанят по доскам. — Еще ближе! — выкрикнула Хоук, когда новая вспышка молнии озарила лица ее спутников. Где-то наверху послышался, чуть ли не полный радости крик Изабеллы. — Ну что, видали, сучьи дети, красотища-то какая!!! Фенрис расслабился, когда услышал пиратку. Уверенность, с которой она кричала, внушала некоторое спокойствие. Пальцы Хоук ослабили хватку, и она отпустила руку эльфа. Вспыхнула еще молния. Внезапный пронзительный крик одного из моряков заставил всех вздрогнуть. — Что-то случилось! — Хоук вскочила и бросилась к двери. Она не успела дотянуться до ручки, дверь распахнулась, и навстречу ввалился худощавый паренек, который залезал на мачту. — Монна, помощь наверху нужна, молния поджарила, целитель, — бормотал матрос, пытаясь разглядеть лица спутников в кромешной темноте. Фенрис рванул за Хоук, вместе с Андерсом. Дождь мгновенно намочил одежду. На палубе вовсю суетились матросы. Крупные капли, попадая на лицо, не давали сориентироваться, смазывая картину происходящего. Фенрис потерял Хоук и Андерса из виду, когда один из матросов случайно врезался в него. Эльф поднял голову, прикрывая глаза ладонью: белые змеистые зигзаги, рвали ночное небо в клочья, мимолетно освещая происходящее на корабле. Качка была сильной, Фенрис схватился за что-то, стараясь удержать равновесие. Доски стали предательски скользкими. — Держись, приятель, гореть мне в заду Андрасте! — Фенрис услышал Варрика, но едва различил его силуэт. Корабль бросало из стороны в сторону, в свете вспыхивающих молний видно было огромные волны, которые, перекатываясь через нос и пенясь, бежали вдоль палубы. Они громоздились друг на друга, бугрились, сталкиваясь, издавали звук, подобный удару грома, из-за чего уже нельзя было различить, где шумела гроза, а где бушевало море. Стихия опутала их корабль и проглатывала, разинув пасть. Фенрису показалось, что они обречены. Внезапно, среди этого бесконечного гула раздался нехарактерный звук: словно какое-нибудь хищное животное настигло свою добычу. Одновременно с этим, в дно корабля что-то врезалось. Фенрис едва устоял на ногах, часть матросов, не успевших схватиться за что-либо, с отчаянными воплями повалилось за борт. На них кто-то напал.