В прятки со страхом

      — Все, отбой! — устало вздыхает кто-то из ребят, и я мысленно с ним соглашаюсь. Укладываясь на жесткий матрас, с наслаждением вытягиваю уставшие конечности.       Мышцы привычно ноют от постоянных нагрузок. Ладонью аккуратно растираю бедро, отбитое в сегодняшнем бою с Андре. Мне с трудом удалось его победить.       Вообще, очень удивляет, как инструкторы подбирают противников, будто специально ставят сильных бойцов против слабых. Особенно мне не понятны мотивы сегодняшнего последнего боя — Трис против Питера. Трис, конечно, уже не такая слабенькая, но победить Питера под силу только Эдварду, и уж об этом наверняка известно командирам. Тогда для чего нужно было устраивать показушное избиение девчонки? Питер постарался на славу, и Трис отправилась в гости к доктору Стивенсу, где до сих пор отлеживается. Эрик сказал, что если она до завтра не оклемается, то наверняка вылетит. Вечером мы с Кристиной и Уиллом ходили в медицинский блок в надежде, что воробушек очнулась. Док выгнал нас, заверив, что к утру она будет в норме.       Постепенно голоса затихают, и слышится равномерное сопение. Ночью боль в избитом теле становится невыносима, пожалуй, нужно было запастись обезболивающим. Лежать на жесткой койке пытка, как ни повернись. Скручиваюсь калачиком под тонким одеялом. На днях мы с Альбертом сделали новые татуировки. У Ала знак фракции огня красуется на плече, а у меня между лопаток, и спать на спине мне еще не комфортно.       Плохо себя жалеть. Но я жалею.       Чувствую себя маленькой, беспомощной, слабой девчонкой, и сердце рвется на тысячу клочков, и слезы текут безостановочно. Будь я одна — поплакала бы в голос.       Резкий грохот открывающейся с ноги двери и дикие крики ночных гостей выдергивают из тревожного забытья. Несколько человек бегают по темной спальне с фонариками и сдергивают с нас одеяла.       — Подъем! — орет кто-то.       — Вы что, оглохли?!       — Бегом одеваться! — яркий огонек светит мне в глаза, и я вскакиваю с кровати, чуть не навернувшись на пол.       — Раззява, — смеется неизвестный, удерживая меня за локоть. Помещение наполняется недовольным бурчанием вырванных из сна людей.       — Одевайтесь, через десять минут на платформе, у нас новая экскурсия! — знакомый голос Фора заставляет нас пошевеливаться, путаясь в одежде и спотыкаясь в потемках.       — Я за Трис, — надевая на бегу куртку, бросает Кристина. — Может, она уже в состоянии ехать с нами.       Я лишь киваю, зашнуровывая свои ботинки, нет никакого настроения разговаривать, уставшее тело ноет от боли, возобновившейся с новой силой. Мне хочется спать или хотя бы просто немного отдохнуть, но время поджимает и приходится поторопиться.       На платформе нас ждет команда урожденных Бесстрашных, должно быть, это им Фор уступил почетное звание «будильника». Мы не успеваем перекинуться с ними и парой фраз, как громкий гудок поезда разрезает ночную тишину и предвещает свое прибытие.       Эдвард помогает Майре и мне залезть в вагон. В нем столько народу, что я не могу найти свободную стенку, чтобы облокотиться и не упасть. До верхних поручней я не достаю, и меня болтает между неофитами от тряски, пока чья-то твердая рука, подталкивая под спину, не подвигает к кучке незнакомых ребят, где можно прижаться к стене. Оглядываюсь на помощничка с желанием поблагодарить и натыкаюсь на серьезный взгляд серых глаз Эрика. Никак не отреагировав на мое тихое «спасибо», лидер уверенным шагом пробирается в конец вагона, где я вижу вернувшуюся в строй Трис.       — Привет, — смеется рядом со мной парень. По голосу узнаю, что именно он не дал мне навернуться с кровати. Высокий, лохматый, с бронзовой кожей и широкой, по-мальчишески открытой улыбкой.       — Привет, я Эшли Финн, — решаю быть вежливой.       — Это тебя все зовут коротышкой? — интересуется одна из Бесстрашных, стоящих рядом с парнем.       — Марлин, ты что, слепая? — пуще прежнего заливается парень. — По ней и так видно, она здесь самая мелкая! — И они хихикают, дружелюбно на меня посматривая, ожидая какой-нибудь реакции, наверное. Я разрешаю себе расслабиться, понимая, что они не желают мне ничего плохого, и отвечаю на их улыбки.       — Я Юрайя, — заявляет шутник. — Это Марлин и Линн, — представляет он своих подружек, и сразу переключается на девчонок с рассказами забавных историй, но командный голос Фора заставляет всех разом заткнуться.       — Советую вам отнестись серьезно к сегодняшнему испытанию. Это традиция Бесстрашия, — вагон качает, Фор хватается за край двери, чтобы не упасть и продолжает. — Правила простые, делим вас на две команды, цель — захват флага.       Эрик тем временем расчехляет две сумки и достает что-то, очень похожее на автомат, только в два раза тоньше и меньше.       — Это маркеры, будем стрелять из них, — и спускает курок в не вовремя что-то взболтнувшую Молли. Ее передергивает, как от удара током, и она, громко вскрикнув, заваливается на успевшего подставить руки Питера, держась за ногу.       Лидер выдергивает из Молли патрон и, демонстрируя его нам, объясняет:       — Нейростимулятор. Вызывает боль как от настоящего ранения, но всего на пару минут. Чем ближе к голове, тем больнее. При попадании в лицо, парализует мышцы от нескольких минут до часа. Постарайтесь не выбить друг другу глаза.       — Эрик и я — ваши капитаны. Сначала делим переходников, потом урожденных Бесстрашных, — заканчивает инструктаж Фор и обращается к командиру: — Давай, выбирай!       — Хорошо, — слишком покладисто отвечает лидер. — Эдвард.       — Я возьму «Сухаря», — невозмутимо заявляет Фор, под общие смешки.       — Питер.       — Кристина.       — Альберт.       — Дрю.       — Молли.       — Уилл.       — Коротышка, — вдруг выдергивает меня из моих мыслей Эрик, ухмыляясь. В этот раз я держу язык за зубами, памятуя о дурном нраве командира. Интересно, а зачем он меня берет в свою команду? Конечно, зачет по стрельбе я сдала, но ведь лидер всегда старается взять самых сильных и крепких неофитов, а я на их фоне выгляжу ребенком.       Пока я теряюсь в своих догадках, капитаны делят остальных неофитов и выясняется, что отряд Фора покидает поезд первым. Питер, скотина, чуть не выталкивает Трис из дверей, но она успевает отскочить и прыгает сама, опередив очередной его тычок.       Через десять минут мы высаживаемся в дальней части заброшенного парка практически в полной темноте. Мужчины сразу заводят спор о сокрытии флага и последующей стратегии, презрительно отмахиваясь от наших с девчонками предложений.       — Вы, бабы, ни хрена в этом не понимаете, — обрывает нас на полуфразе незнакомый мне Бесстрашный.       — Какого хрена ты тут командуешь? — вскрикивает Линн, оскорбившись.       — Ну кто-то же должен! — нагло заявляет ей тот в ответ. Они громко ругаются, пока Эрик не призывает всех заткнуться, и Линн присаживается к нам с Майрой на ствол поваленного дерева.       — Нет, ты слышала? — злится она. — Считают себя умнее нас, козлы…       Но ей снова не дают договорить, объявив, что все уже решено, и наш флаг будет спрятан в здании маяка, на старом пирсе. В принципе место хорошее. Пирс окружен с двух сторон пересохшей рекой, со временем превратившейся в непроходимое болото. Меня смущает только то, что маяк — слишком заметная цель, о чем мы и пытались донести до мужчин, но не были услышанными.       — Ну и хрен с вами, — плюет на парней Линн. — Маяк так маяк.       Флаг помещают на самый верхний этаж и оставляют Молли его охранять, а нас рассредотачивают за старыми грузовыми контейнерами, перекрывающими все подходы к дверям временного штаба. Мне приходится долго метаться, чтобы устроиться в засаде, все укрытия слишком высокие. Не придумав ничего путного и не дождавшись от лидера никакой стратегической помощи, решаю сама подыскать себе уютное местечко.       — Эдвард, подсади меня наверх, — прошу я. — Буду стрелять с крыши контейнера.       Эд, дождавшись одобрительного кивка Эрика, складывает руки замком и помогает мне залезть. Подтянувшись за край, еле сдерживаю рвущиеся сквозь зубы ругательства. Вечером прошел дождь, оставив лужи не только на земле, но и на вмятой поверхности крыши. Вычерпав рукой воду, пытаюсь застегнуть окаченевшими пальцами куртку, хоть как-то способную спасти от намокания мой живот.       — Что, вздумала раздеться, коротышка? — Питер переключает свои подъебки на меня. — А покажи-ка нам клевые сиськи, — продолжает он. — Ой, я забыл, у тебя же их нет! — уже внаглую глумится бывший Искренний. Мерзкие смешки со всех сторон поддерживают его пламенную речь, и я не сдерживаюсь:       — Придурок озабоченный, — как можно спокойней отвечаю Питеру. — Ты хоть вздрочни, авось полегчает.       Под новый взрыв смеха и улюлюкания я быстренько укладываюсь на живот, а Питер, говнюк, выпускает нейростимулятор мне в зад.       — Заткнулись все, — шипит на нас Эрик, и мы затихаем. — Готовьтесь, они уже на подходе, — предупреждает он.       Буквально через несколько минут замечаю три тени, движущиеся к нам в темноте, и шепчу:       — Они здесь, — и, прицелившись, нажимаю на спусковой крючок, и чуть слышный вскрик пораженного моим патроном неофита дает сигнал к бою.       В сторону нападающих летит горящий фальшфейер, освещая нам противника. Тишину заглушают негромкие хлопки маркеров и крики раненых. Основная порция наших патронов пришлась на первых захватчиков — получив по несколько нейростимуляторов, их тела бьются в конвульсиях. Бой перемещается вплотную к контейнерам, и мне приходится подползти к самому краю, чтобы поучаствовать в перестрелке. Внезапно я замечаю, как Дрю, подстрелив Майру, пробирается за спину к Линн, и выпускаю в его живот добрую порцию зарядов.       — Хе-хе, — шепчу я. — Месть моя страшна! — и перекатываюсь к другому краю.       Тут перестрелка идет полным ходом, и наши падают, как подкошенные. Замечаю только, как Фор быстрой тенью скользит к Эду и, загораживаясь им, как живым щитом, пробирается к нашему лидеру.       Нихерасе! Так, спокойненько и не торопясь, прицеливаюсь как можно тщательнее и всаживаю пару пуль ему в руку и плечо.       «Все, Эдвард, ты отомщен», — хмыкаю я про себя. Вытягиваю голову, чтобы посмотреть, как корчится инструктор, и получаю нейростимулятор прямо в шею.       — Твою мать! — не сдерживаю вскрика. Боль такая — будто несколько пчел ужалили разом, плюс свело все мышцы, меня трясет и отползти назад не получается. Тело совсем не слушается, и новый заряд боли пробивает мое плечо. Я заваливаюсь набок, пытаясь ухватиться за край руками, но пальцы соскальзывают, и я лечу вниз.       «Пиздец мне», — мелькает последняя мысль, но кто-то успевает поймать меня почти у самой земли.       — Идиотка! — оглушает меня свирепый рык. — Какого хера ты высунулась?       Мое тело еще бьет в судороге, и ничего вразумительного ответить не могу. Я лишь растеряно смотрю в лицо лидера. Мне кажется или он выглядит обеспокоенным?       Всё-таки кажется — доходит до меня, когда Эрик с силой отшвыривает меня в сторону. Приземление довольно жесткое — треснувшись спиной и затылком о железный борт контейнера, я с некоторым злорадством подмечаю, как в грудь командира врезается патрон. Пусть попробует, каково это, сам. Но Эрика не особо и трясет, к моему сожалению, он легко выдирает из себя нейростимулятор. Звуки борьбы обрывают победные крики с маяка. Мы оказываемся проигравшими.       Я смотрю, как меняется лицо Эрика, когда до него это доходит, и понимаю, что нужно валить отсюда, пока не поздно. Он от злости так клацает челюстью, что рискует остаться без зубов. Желваки на скулах ходят ходуном, а кулаки сжимаются, будто их свело судорогой, и мне кажется, что я слышу хруст его суставов. В попытке подняться с земли, отвлекаюсь от командира и не сдерживаю смеха.       «Вот черт, — думается мне, — ну я, как всегда, куда-нибудь да вляпаюсь». Но бешеный рык заставляет вернуть свое внимание к Эрику. «Мамочки», — хочется пискнуть, когда я встречаюсь с его глазами, но нервный смех сковывает мое горло. Он делает шаг ко мне, и весь его вид говорит о том, что он совершенно не намерен сдерживаться в отношении моей тушки, а я лишь успеваю выставить перед собой руки.       — Стой, стой! — пытаюсь успокоить лидера. — Я же не над тобой смеюсь.       Эрик останавливается и выжидающе смотрит на меня, требуя объяснений:       — Ну… — торопит он.       — Ты швырнул меня задницей в лужу, — наконец выдаю я и с новым приступом смеха утыкаюсь лицом в свои грязные ладошки…       — Все. Уходим! — громко командует лидер, исчезая за углом контейнера, а я сижу, пока Майра не помогает мне вылезти из холодной воды.