***
— Так, быстро все собрались! — ввалившись на площадку, созывает Фор неофитов. — У нас для вас есть информация по поводу нового состязания. Мы вывезем вас за Стену. — За Стену?! — А когда? — Что мы там будем делать? — сыплются на инструктора вопросы, пока он не делает знак молчать. — На само состязание отводится два дня, не считая подготовки. Во время его проведения вам предстоит пройти установленный маршрут, при этом в процессе его преодоления вас так же будут ожидать дополнительные испытания. — Это состязание проводится для того, чтобы посмотреть, чему вы научились за инициацию, — не позволяя нам повыспрашивать подробностей, подхватывает Эрик. — Основная проверка будет направлена на ваши приобретенные навыки, физическую и психологическую подготовки, умение ориентироваться на незнакомой пересеченной местности и преодоление различных естественных препятствий. Пока это вся информация, что вам требуется. Подробности узнаете на месте из инструктажа, — подытоживает лидер и весомо добавляет: — Все, проваливайте отсюда! — Вау, это ж «сафари», — довольным голосом орет Юрайя, добавляя своей восхищенной реакцией еще больше загадочности. — Ох, и развлечемся мы! Инициируемые начинают расходиться, обсуждая неожиданные новости. Я бодренько шагаю к выходу, обдумывая, что за сезон охоты объявили наши командиры и особенности его прохождения, как неожиданно все-таки огребаю пинок под зад. — Наверное, ты хорошо отсасываешь, раз Эрик за тебя заступается, — проходя мимо, говорит Дрю, кривя свою мерзкую физиономию. Чего?! Это он мне сказал? — Выходит, я был прав как никогда, шлюха. Я и осознать ничего не успеваю, мое тело, руки действуют на автомате, ярость затапливает сознание, и самый первый удар в челюсть Дрю выходит такой сильный, что голова его откидывается и он, не ожидавший от меня такой агрессии, рефлекторно делает шаг назад. А я лишь чувствую приятную боль в костяшках и, уже совсем мало что соображая, бросаюсь на него, не позволяя опомниться, бью в лицо сериями, меняя руки и стараясь попасть по носу. Как же он извел меня своими оскорблениями и мерзотой, сил нет! Однако, урод приходит в себя быстрее, чем хотелось бы. Смачная оплеуха отшвыривает меня к стене, голова снова гудит, тело отзывается короткой болью, но хлынувший в кровь адреналин не даёт прочувствовать ее до конца. Вскакиваю и снова бросаюсь в атаку, на этот раз используя свои габариты как преимущество. Дрю уже успевает сориентироваться и готовится размазать меня на месте, когда я ухожу от прямой атаки, поднырнув под его локоть, и успеваю ощутимо вдарить ему по печени. Взрыкнув, он разворачивается ко мне всем корпусом, и когда хочу снова провести сей удачный маневр, вдруг перехватывает меня поперек туловища и швыряет на пол с такой силой, что я откатываюсь в толпу ребят, утянув за собой ещё нескольких человек. Кто-то орет, чтобы нас разняли, на тренировочной площадке поднимается гвалт. — Зря выебываешься, я тебя урою! — ревёт Дрю в бешенстве, распихивая толпу и пытаясь выудить меня из-под барахтающихся тел. Но я уже давно вылезла с другой стороны и удачненько захожу со спины. С разбега запрыгнув на него и, зажав в захвате шею, что есть силы вцепляюсь ему зубами в ухо. Дрю орет так, что у меня самой в ушах звенит, и хочет двинуть мне кулаком в лицо, но я уже спрыгиваю, разжав руки, и вмазываю ему ногой по копчику. К сожалению, свалить его таким образом не выходит, он лишь по инерции делает пару шагов вперёд, после чего разворачивается ко мне лицом и бросается на мою тушку с явным намерением прибить окончательно. Но не на ту напал. Пока он делает замах, чтобы уж точно одним ударом вырубить, я, просочившись корябкой мимо его рук, попадаю ребром ладони ему в кадык, очень удачно вспомнив бой между Питером и Трис, когда ей удалось точно так же заставить парня хрипеть и хвататься за повреждённое горло. Не дожидаясь, пока Дрю отхрипится, пользуясь тем, что он потерял устойчивость, делаю ему подсечку, опрокидывая его на пол, и запрыгиваю сверху, принимаясь молотить кулаками по перекошенному мурлу. — Слезь с меня, тварюга! Он пытается ударить меня в ответ, но его кулак приходится в молоко — кто-то сдергивает меня с ненавистного парня за шкирку, и теперь мои ноги почти что болтаются в воздухе. — Прекратить сейчас же! — рявкает инструктор мне прямо на ухо, но я выворачиваюсь из его рук и снова бросаюсь на поднимающегося Дрю, успев со всей дури зарядить ему под дых. Правда пресс его пробить так и не удается, а эйфория от маленькой победы — ведь у меня получилось его повалить! — слишком ударяет в голову. Как и кулак Дрю, что достает меня по лицу, когда я неосмотрительно оказываюсь в зоне поражения. — Что за блядство вы тут устроили?! Разошлись по углам, живо! — ревет приказ лидера, но куда там… Так просто я не могу успокоиться — расквашенная после пропущенного удара губа кровит, еще больше распаляя и, дрожа от гнева, я снова намереваюсь кинуться в бой, как здоровенная ручища сгребает меня поперек живота и вздергивает вверх, отрывая от пола. — Довольно я сказал, угомонись уже. Твою мать, мелкая, ты оглохла? — суровым голосом выговаривает Эрик, пока я упорно пытаюсь выдраться из его хватки. Я злая как черт, и сейчас у меня на пути лучше не стоять! Держит он крепко, только это никак не мешает мне лягаться и махать локтями так, что лидер ругается сквозь зубы от злости, пока окончательно не теряет терпение. Не знаю уж, куда я ему в запале попадаю, но Эрик вдруг разворачивает меня к себе и отвешивает смачную пощечину, чуть не сбив с ног. Как ни странно, это действует подобно ведру холодной воды на голову, и ярость вдруг остывает во мне так же внезапно, как и накатила, сменяясь на недоумение, страшную досаду, а потом и обиду. Вот как, снова меня лупить повадился?! — Тебе тоже переебать, чтобы понятно стало? — прикрикивает лидер на оттесненного Фором Дрю, вдруг дернувшегося в мою сторону, а потом нависает надо мной, цедя с расстановкой и свойственной ему чуткостью: — Ты охуела?! Хочешь отправиться на сутки в карцер — я тебе это живо устрою! Устроит, и с легкостью, думается мне, и от этой мысли меня шибает в холодный пот, поэтому и остается только бить Эрика недобрым взглядом исподлобья, намертво сжав зубы, чтобы в горячке не послать его лидерское высочество далеко и надолго. Ошпаренная пощечиной щека полыхает, злые слезы вскипают в глазах, но так там и засыхают, не прорвавшись. — Эшли, в чем дело, для тебя приказ пустой звук? Хочешь, чтобы тебя недопустили до состязания? — не отстает от лидера и Фор, испепеляя меня глазами. — Как можно так легкомысленно относиться к собственной инициации?! Блин, и этот орет… Пацифисты хуевы! Как на ринге заставлять неофитов вышибать дух друг из друга, так они первые, а тут воспитывают наперебой, тьфу. И никому в голову не приходит, что Дрю получил за дело! Не дождавшись от меня никаких объяснений, Эрик разгоняет инициируемых из Ямы, не забыв кровожадно зыркнуть на чуть ли не первым улепетывающего Дрю, и пока лидерская любезность не снизошла до моей скромной персоны, тоже решаю воспользоваться его наставлением и вылетаю в коридор, направляясь к ближайшему питьевому фонтанчику в самых раздрызганных чувствах. Ощущаю себя какой-то девочкой для битья, которую каждый так и норовит обхаять и стукнуть, чтоб жизнь сахарком не казалась… И это очуметь как неприятно! За этими невеселыми думами меня и настигает лидер, видимо, отправившийся следом, чтобы устроить мне некислую взбучку. Слыша его шаги, я зябко передергиваюсь от нехорошего предчувствия и опускаю голову ниже к фонтанчику, смывая с лица горячий отпечаток, старательно делая вид, что нахожусь здесь в гордом одиночестве. Правда, Эрику мой игнор до лампочки — прислонившись плечом к стене, он скрещивает руки на груди и сходу принимается меня отчитывать: — Ты последние мозги проебала? Если хочешь вместо состязания отлеживаться в лазарете, а потом всю свою никчемную жизнь обслуживать изгоев, то можешь прямо сейчас собираться и валить из фракции! — Он меня оскорбил! Оскорбил так, что спусти я ему подобный высер, дальше было б еще хуже, — огрызаюсь я зло, отворачиваясь от лидера. Ведь как ни крути, а в чем-то он все-таки прав — в прошлый раз после боя с Дрю я пару дней пластом отлеживалась, — но признавать хоть каплю вины мне ни разу не хочется, потому что это вовсе не повод распускать на меня руки! — Да что бы он ни пизданул, оно стоит того, чтобы просрать инициацию? — возмущается Эрик с явным неодобрением и хмурится, продолжая сверлить меня тяжелым взглядом: — Чего ты все время за лицо хватаешься, все пытаешься продемонстрировать свою слабость? — Я тебе претензии какие-то выкатила, лидер? Может, жалуюсь или ною? А вот и нет! — выключив воду, поднимаю на него мрачный взгляд. Смотрит на меня презрительно, как на таракашку под своей подошвой. — Но тебе никогда не приходило в голову, что мне банально может быть больно? — Больно? — недоумевает он так, будто я бесчувственный манекен, который ничего не должен ощущать. — Да, представь себе, Эрик, — отвечаю я, моментально окрысившись. — Разве ты когда-нибудь делаешь не больно?! — Сама напросилась. Если у тебя есть повреждения, могу проводить в лазарет… — Не стоит утруждаться, — поспешно отказываюсь от такой любезности. — У меня на твои качели ни нервов, ни здоровья не хватит. — Что еще за качели? — снова хмурится, от чего между бровей появляется маленькая складочка, придающая его лицу суровое выражение. — Я лишь предложил помощь… — Не надо мне от тебя ничего! — отрицательно качаю я головой. Упаси боже от его помощи. — То лупишь, то лечишь, то калечишь, то вдруг беспокоишься! Не хочешь остановиться на чем-то одном? Задолбало уже! — Если бы ты хоть чуть-чуть соображала, то не огребала бы столько пиздюлей! — Да-да, хорошо: «сама напросилась», — не спорю я, подходя к нему ближе. — А ты в очередной раз наглядно продемонстрировал, кто тут главный, а кому следует помалкивать в тряпочку. Не зря же мускулатуру наращивал, бесстрашный лидер, — хлопаю я Эрика по груди ладошкой, где под одеждой скрывается налитая стальными мышцами грудная клетка, и собираюсь уже покинуть его общество, пока он не наговорил еще больше гадостей. Но он ловит меня за локоть, резко разворачивая обратно к себе и говорит на полном серьёзе: — Ты мне должна быть благодарна, что я вас разнял. — А я и благодарна, честно-честно. Хочешь, даже спасибо скажу? Только давай уже закроем эту тему, все равно ни до чего хорошего не договоримся, — предлагаю я, устав прирекаться — ему все мои слова как об стену горох. И чтобы не разосраться до открытого конфликта, который может стоить мне инициации, закругляю неприятный разговор, решив перевести тему на предстоящее состязание. Интересно, всё-таки, что это вообще за охота такая! — Так что там завтра за сафари планируется? — Вот завтра и узнаешь, — состряпав жутко строгую и важную физиономию, скупо роняет Эрик, отпуская мою руку. — Тебе что, сказать жалко? — изумляюсь я, округляя глаза. — Или это какой-то огромный секрет? — Назови мне хоть одну причину, по которой я должен оказывать тебе услуги, облегчающие твою жизнь и раскрывать все заготовленные вам испытания? Никто из неофитов не в курсе, хочешь быть особенной? — не спеша приходить в хорошее расположение духа, парирует Эрик, смеривая меня холодным прищуром. Господи! В первую очередь он думает лишь о том, что мне от него что-то нужно только как от лидера! Ну и самомние… врезать бы ему как следует, да ведь опять получу взыскание за физическое попрание субординации. — Не слишком много о себе возомнила? Я вовсе не подписывался продвигать тебя впереди планеты всей! — А ты меня ни с кем не спутал, Эрик? — подражая ему, щурюсь я как можно презрительнее, и сжимаю пальцы в кулаки. Спокойно, Крошечка, ну в первый раз он выделывается, что ли? — Уж не знаю, кого ты там и через что именно продвигал, но ко мне это никак не относится, ясно тебе?! — А на что ты надеялась, когда задавала свои вопросы? Думала, что если трахаешься с лидером, то можно ещё каких-то бонусов словить? — Вот за это Дрю и получил по роже! — подвожу я итог нашей беседы, злобненько шипя, словно испорченный огнетушитель: — Так что иди ты знаешь куда? И бонусы свои туда же засунь! — пожелав ему всего и побольше, срываюсь с места, чтобы только не видеть этого напыщенного сукиного сына. Здорово, блеск! И херовая я, и расчетливая, и неблагодарная, и вообще дрянь, каких свет не видывал… Вот и отлично, а все окружающие меня образцы правопорядочности пусть идут в задницу, задолбали! А мне еще предстоит провести веселую ночку в Яме — знатный бонус от самого лидера, между прочим.***
Семь огромных военных джипов — вот и весь наш бесстрашный караван. Тяжелые ворота громко ухают, щелкая своими механическими затворами, выпуская нас по другую сторону Стены. Шины с шорохом скользят по разбитым проселочным дорогам с канавками и выбоинами от грузовиков Дружелюбия. Мотор под большим стальным капотом сыто урчит, как дикий зверь. Всегда хотела побывать за рулем такой махины, и даже попыталась попросить об этом Бартона, который сегодня исполняет роль нашего шофера, но, конечно же, не была услышана. Подумаешь, что умею управлять только грузовиком… Разница-то не особо велика. Через два часа путешествия дорога делает крутой поворот, и нам открывается вид на базу Бесстрашных, застывшую каменным монолитом среди подступающего со всех сторон леса. — Впечатляет, — присвистывает Кристина. — Неужели здесь кто-то живет? — обращается она к нашему водителю. — Здесь обитают патрули Бесстрашных, следящие за Стеной и ближайшими территориями, — с охотой поясняет нам Бартон. Вообще, с ним оказывается очень приятно коротать время в пути. Он подробно все разъясняет любопытным неофитам, показывает памятные места и останки развалин от разрушенного мира за Стеной, комментируя все увиденное в дороге. А уж мы, со своей стороны — почемучкаем, заваливая мужика миллионом вопросов, пожеланий и требований. И Бартон как-то мирится с этим, хоть поначалу и скрипел зубами. Интересно, а остальным ребятам так же везет с компанией, как нам? Особенно, наверное, Дрю и Алу, которых взял себе в попутчики лидер. Двигатель утробно взрыкивает и глохнет; мы вылезаем из транспорта и принимаемся осматривать постройки. Здание выглядит совсем небольшим, но, как потом выяснилось, с подземным бункером, внутри которого и находятся большинство помещений для личного состава. Неофитов загоняют в пристроенный к основному зданию ангар, выдают на смену спортивной формы по комплекту плотной одежды и оставляют переодеваться. — Это что-то вроде термокостюмов, — объясняет Уилл, когда я разворачиваю свою охапку шмотья. — Видимо, чтобы мы ночью не замерзли. — До ночи нужно еще продержаться, — говорит Трис. — Мне кажется, что нам специально устраивают такие демонстративные испытания. Нас оценивает не только командный состав, но и представители всех остальных подразделений Бесстрашия, — делюсь я с друзьями своими наблюдениями. — Бартон отвечает за патрулирование, Ворон и Джойс — разведка. Зик, Грег — охрана и защита периметра, — перечисляю я. — Да, они к нам присматриваются, — согласно кивает Уилл. — К какому из подразделений мы можем подойти в связи с полученными навыками и личными качествами. — Вот-вот! — зашнуровывая обувь, мотаю я башкой. — Так что вылезаем из шкурки, показывая себя со всех лучших сторон, а они уж пусть выбирают себе новобранцев. Облачившись в плотные черные комбинезоны с яркой, светоотражающей нашивкой на плече, мы предстаем пред очами командования и приступаем к впитыванию информации. — Местность поделена на пять квадратов, у каждого из них свои особенности преодоления, — разъясняет инструктор, показывая вывешенную на всеобщее обозрение карту с отмеченным маршрутом, который мы должны пройти и не попасться в плен преследующей нас облаве в лице Бесстрашных. — По правой стороне река — за нее заходить запрещено, за нарушение территории сниму с состязания. Слева граница маршрута помечена флажками. Вслушиваясь в слова Фора, пытаюсь максимально точно запомнить все пометки на карте — лесополосы, болото, овраги, — чтобы иметь представление, насколько сложный переход нас ожидает. Масштабы самой трассы впечатляют, затеряться там проблем не должно возникнуть и вряд ли командование этого не учло. Так как же они собираются охватывать всю территорию поиска не таким уж и большим составом? — Один час вам на фору, — продолжает наш инструктаж Эрик. — Советую использовать ее по максимуму для отрыва от погони. Из оружия получите маркер, плюс запасную обойму зарядов. Удивите меня, — разводит он руками в стороны, словно пытается объять весь мир. — Никто еще не добирался до конца четвертого квадрата. — И что, это все? — удивляюсь я, скептически поглядывая на собравшихся Бесстрашных. — Нам просто нужно бежать и отстреливаться, да еще имея в запасе время на отрыв? И все? — Тебе мало? — усмехается откровенно скучающий Бартон. — Нет, — вынуждена я признаться, слишком уж большая по местности территория, да еще одному черту известно, насколько она окажется труднопроходимой на деле. — Помимо прочего никто не говорил о том, что вы начнете преследование именно отсюда, а не отправитесь заранее, скажем, в третий квадрат, устроив нам засаду. Но ведь не все так просто, да? В чем подвох? — Познакомь их с ребятами, — смеется один из Бесстрашных, обращаясь к бородатому мужику, который кажется мне смутно знакомым. Бородач кивает, закладывает в рот два пальца и громко свистит. — О-ох, ни хрена себе, — сдавленно бурчит кто-то из неофитов за моей спиной. Не-ет, это не «ни хрена себе». Это полный и безоговорочный… кхм, думается мне, когда на свист прибегают четыре здоровенные псины. Настоящие волкодавы. Ну, конечно, так вот где я видела этого бородатого мужика, он же со своими питомцами охраняет ворота в город. — Хоро-ошие собачки, — изобразив неподдельный ужас, тяну я. — Надеюсь, вы их не человечиной кормите? Волкодавщины тем временем садятся возле подзывающего их хозяина и послушно застывают копилками. А зубки-то у них о-очень острые и большие, почти с мой мизинец, и если такая милая зверюшка захочет почесать об неофитов свои клыки, то удрать от нее невозможно. Уж я-то знаю, проходили. — На изучение маршрута пять минут, — информирует неофитов инструктор и мы снова пялимся на карту, вникая в дополнительные директивы, тихо обсуждая новоприбывших четырехлапых охотников. Что ж, могу сказать лишь одно — это будет действительно весело! — Э-эшка! — выкрикивает кто-то из столпившегося состава патруля, наблюдающего за последними приготовлениями к нашему состязанию, и сердце от приятной неожиданности пропускает удар. — Райн? — шепчу я, аж рот открыв от потрясения, глядя на окликнувшего меня парня. Русые коротко остриженные волосы, невероятно голубые глаза и самая обезоруживающая улыбка на свете. Высокий рост и раскаченные, еще больше, чем раньше, плечи. Он не сильно изменился, но стал значительно старше и мужественнее. Самый наглый и беспардонный красавчик Дружелюбия, и моя первая, детская и безответная любовь. А ведь я даже ни разу и не вспомнила, что четыре года назад он ушел именно в Бесстрашие, зато в Дружелюбии бегала за ним хвостом, доверчиво заглядывала в рот и верила всем его россказням, а Райн только потешался надо мной. Именно он придумал мне глупое прозвище — Эшка. Объясняя это тем, что до Эшли я не доросла по габаритам. — Райн! — с радостным визгом висну я на его шее. Он подхватывает меня на руки, удерживая на весу, как пушинку. Не, накачался-то куда приличнее, чем кажется на первый взгляд, да и шея покрепче стала… Ох уж это Бесстрашие! — Привет, Эшка! А я слышу какой-то знакомый писк и не пойму ты — не ты, — не обходится Райн без подколки. — Остригла волосы и стало не узнать… Значит, все-таки Бесстрашие? А ну, признавайся, так тосковала, что за мной перешла? — Разбежался, Бредли. И без тебя парней хватает! — хмыкаю я как можно беззаботней. Он заразительно смеется, разглядывая меня, и принимается поддразнивать: — Врешь, малышка, ты наверняка все еще меня любишь! — и самодовольно улыбается, явно желая повыпендриваться перед своими сослуживцами. — Восхищаюсь, обожаю, ты само совершенство! Так что можешь немедленно на мне жениться, пока с моих глаз не слетели розовые очки и я не передумала, — не оставшись в долгу, гаденько сообщаю я, заметив, что поглядывающему в мою сторону лидеру не очень по душе наши объятья. Вон, аж докладывающего ему что-то незнакомого мне Бесстрашного слушает вполуха, изрядно нахмурившись. А как Эрик хотел?! Думает, что если сам постоянно выдрючивается, морозя меня своим безразличием, то и другие парни будут следовать его примеру? — Ты в своем репертуаре, — сокрушенно качает головой Райн. — Удивительно, как наши командиры еще не поседели от твоих выкрутасов. — Не преувеличивай, я очень даже милая девочка! — А то я тебя не знаю, — смеется он. — Новобранцы, готовьтесь к старту! — оглушительно рявкает лидер, и я быстренько прощаюсь с Райном, направляясь вооружаться и ожидать последних распоряжений. — А кормить нас будут? — поразмышляв, озвучиваю я вездесущий вопрос, который меня очень даже волнует. Потому как без еды у меня не хватит сил преодолеть такое расстояние. — Как поймаем, так обязательно накормим пиздюлями, — раздраженно отзывается тот самый Бесстрашный, разговаривающий с лидером. Видимо, я ему чем-то уже не нравлюсь, до чего ж гнусную рожу он мне при этом корчит. — Что, и бить будете? — изумленно округляю я глаза. — Как пойдет, — пожав плечами, продолжает он стращать. — Ха! До ночи я точно продержусь, а уж в темноте вы меня не найдете. — Найдем-найдем, — кивает тот многообещающе. — Не переживай. — Ну ищи, на здоровье, — зачерпнув ладошкой с земли грязь и демонстративно замазав светоотражающую нашивку на своем плече, выдаю Бесстрашному лучезарную улыбку. Эрик прищуривается, как-то странно улыбаясь, нехорошо так, вселяя в мою душу всякие подозрения. Я вообще раньше никогда не замечала, чтобы он улыбался, а не дарил окружающим издевательские и презрительные ухмылки! Мазнув по нему быстрым взглядом, тут же отворачиваюсь, строя из себя гордую независимость. Нет, он что, правда решил, что я на какие-то там бонусы от него рассчитывала? Ага, как же… Вот теперь мне во что бы то ни стало необходимо пройти это состязание и утереть важный лидерский носишко! — Бегом, черти! — осмотрев нас, зычно командует Эрик, и инициируемые бросаются к лесополосе во все лопатки, на бегу вешая маркеры за спину. Солнце, прорвав серые осенние тучи, мелькает полосами между сгущающихся стволов деревьев — впереди несколько миль леса на отрыв от погони. — Мелкая, имей в виду — если поймаю, нашпигую весь зад нейростимуляторами! — орет мне вдогонку Джойс Саммерс под ржач остальных старших Бесстрашных. Блеск! И кто бы мог подумать, что он такой злопамятный?! Я притормаживаю, складываю ладошки рупором и кричу в ответ: — Ты меня сперва догони, Джо-ойси! У тебя дыхалка после анаболиков совсем никакая! Блондинчик от такой наглости сдабривает меня злобной матерщиной, придавая отменной скорости. Ой, и получу я люлей за свой язык, как пить дать. Но для этого меня сперва отловить придется, а я, понятное дело, так просто не дамся!***
Шумно сопя, мы пробираемся через какую-то глухомань, постоянно спотыкаясь об протянутые поверх земли узловатые корни деревьев, присыпанные облетевшей листвой. Земля мокрая, дожди лили последние дни безостановочно. Хорошо хоть сегодня небо пусть и хмурится, но низкие серые тучи несет бесконечными ветрами мимо. Под ногами противно хлюпает, мы движемся и движемся, раздвигая ветки разных растений и кустарников. Самое обидное, как не старайся увеличить отрыв — тормозить приходится практически на каждом шагу. Это тебе не лес Дружелюбия, где егеря постоянно обходят вверенные им владения, устраняя сухостой и самовалежник, за Стеной встречаются такие завалы бурелома, через которые приходится насилу продираться. Да уж, побродишь тут денечек, и почувствуешь себя настоящим первооткрывателем. Никого и ничего нет на черт знает сколько миль кроме лесных дебрей, удирающих неофитов и погони. Которая уже как часа три должна была приступить к нашему отлову. Позади пыхтят мои товарищи по несчастью, многие растягиваются по периметру отдельными компашками. Это правильно, погоне тоже придется разделиться, но в случае засады отбиться по одному будет невозможно. Выходит, и мне стоит с кем-то объединиться, да вот незадача — остаются только Питер с Дрю и парочка урожденных парней, союзничать с которыми придет в голову лишь ненормальному. Ну и ладненько, выбора-то другого все равно нет. — Значит так, если хотим пройти состязание, то действовать нужно сообща. Нравится нам это или нет, — сообщаю я ребятам не самую приятную новость. — Поэтому предлагаю отставить всю вражду до лучших времен и объединить наши усилия. Маршрут я запомнила, сориентироваться тут проблем не возникнет, главное двигаться не сбавляя темп, потому что погоня скоро станет наступать на пятки. Да еще и с зубастой подмогой! Давайте договариваться: я прокладываю дорогу, вы — внимательно смотрите по сторонам, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох. И бегом, ребятки, бегом, — подгоняю я их. — А какого хрена ты раскомандовалась? — так ожидаемо возникает Дрю. — Хочешь сказать, если лидер плывет от того, как ты ему отсасываешь, то мы должны слушать твое кваканье? Я медленно набираю в грудь воздуха, чтобы не впускать в сознание злость на этого недоумка — бывают же люди! Яйки готов себе прищемить, проиграть, потерять баллы, лишь бы не соглашаться со мной, позволив своей ненависти и амбициям подставить всех! Я уже открываю рот, намереваясь сказать Дрю о том, что он может прорываться совершенно независимо от всех, когда помощь приходит с самой неожиданной стороны. — Завалил бы ты свой хавальник, Дрю, — сжимая кулаки и хмуря брови, наступает на парня Питер. — Какая разница, кому мелкая дает и у кого сосет, если она дело говорит? И если она действительно быстро выведет нас на квадрат, мне похуй, честно, кто там ей оказывает протекцию. Может, оно нам даже и к лучшему, не подумал? При таком обнадеживающем начале не особенно приятно слышать о протекциях, но я тоже, как и Питер, решаю не обращать внимания на детали. Он готов объединиться, и это плюс, а Дрю может валить на все четыре стороны. Однако, мое резонное предложение парни все же принимают, оба, хоть мерзкий Дрю что-то там и бормочет, но зыркает по сторонам исправно, следуя за мной по пятам. Мы сообща набираем монотонный ритм, устремляясь в очередные, возникшие на нашем пути дебри. Ха! Надо же! Да во мне просто погибает предводитель!