Все трудности в тисках сжимают грудь… Так, может, осветишь зелёным путь?
— Так, Томмо, лови ртом таблетку и вали в страну сновидений, дружок, — словно с ребёнком, разговаривает Лиам, издеваясь над другом, и если бы тот мог, он бы уже давно ударил парня. Но каждое движение отдаётся сильной болью, поэтому шатен лишь молча проглатывает таблетку снотворного и запивает её двумя большими глотками минералки. Лу засыпает, а Джоанна ищет нужные мази и таблетки, что-то бормоча себе под нос о халатности своего сына. Физзи и Лотти тихо стоят в дверях и смотрят на брата с жалостью, но не отвлекают мать расспросами. Это можно сделать и позже. — Лиам, солнце, можешь позвонить Джонатану? Ну, доктору Керку. Скажи, что мне срочно требуется его помощь. И да, попроси его прихватить с собой нужные документы. — Лиам ничего не отвечает, лишь кивает и встаёт с кровати. Он спускается в гостиную, и малышки почти беззвучно топают за ним своими крохотными ножками, стараясь действовать незаметно и хоть что-то узнать из разговора и уменьшить своё любопытство. Лиам делает вид, что не слышит шума за спиной, и ищет в небольшом блокнотике на столе номер дока. Наспех описывая ему ситуацию, не вдаваясь в подробности, Лиам стучит костяшками пальцев о деревянный стол и буквально видит, как морщат свои прекрасные личики от противного стука сестрёнки. Он улыбается и заканчивает свой небольшой рассказ. Доктор молчит какое-то время, видимо, обдумывая услышанное им, так что Лиам начинает откровенно скучать. Спустя две (а, возможно, и три) минуты доктор Керк всё же отвечает короткое «хорошо, я скоро буду» и отключается. Парень кладёт домашний телефон обратно и резко оборачивается, заставляя девчонок завизжать, а потом уж слишком преувеличенно и разочарованно выдохнуть из-за того, что маленьких шпионок рассекретили. — Ну, так же нельзя делать, Лиам! Это не по правилам! — поучительно кричит на него Физзи, огорчённая тем, что её поймали. Лиам еле сдерживается, чтобы не засмеяться, но всё же его не хватает надолго. Лотти драматично ахает, оскорблённая поведением шатена (вот уж что у них семейное, думает Лиам) и, стискивая свои маленькие ладошки в кулачки, с визгом накидывается на парня. Физзи незамедлительно присоединятся к сестре, а кареглазому остаётся лишь прикрывать все части тела, до которых могут дотянуться девчонки. В дверь начинают стучать, но ребята слишком увлечены игрой, чтобы это заметить. Со второго этажа спускается Джоанна и начинает ругаться, призывая немедленно успокоиться. Лиам встаёт по стойке «смирно», заставляя женщину рассмеяться и уйти в коридор, чтобы всё же открыть дверь. — Ох, привет, Джонатан. Как же хорошо, что ты всё-таки смог выкроить минутку и приехать к нам. Я совершенно не понимаю, что случилось. — Джей, хватаясь за голову, проходит в гостиную, а следом за ней заходит мужчина. В его волосах уже виднеются первые седые пряди, а на лице — глубокие морщины. — Ой, успокойся. Я уверен, ничего серьёзного с твоим сыном не случилось. Тоже мне, раздуваешь из мухи слона. — Они выходят из комнаты, не замечая никого, но девчонки не так уж и заинтересованы этим, поскольку уже давно включили «Nickelodeon». Лиам качает головой. — Так, а где близняшки? Я их не видел сегодня. — Лиаааааам! — поучительно кивает головой старшая из девочек, растягивая гласные. Всё же отрываясь от мультфильма и громко цокая, чтобы показать своё недовольство, девчонка рассказывает. — Папа, как только вы зашли, ушёл с ними гулять. Они же маленькие и очень плаксивые. — Физзи, не отрываясь от экрана, часто-часто кивает, подтверждая слова сестры. — Если они увидят Бу такого страааааашного, они расплачутся, — всё так же растягивая гласные и придавая голосу устрашающую окраску, заканчивает блондинка, а Лиам кивает и поднимается с кресла. Когда он заходит в комнату Томлинсона, его обволакивает рассеянная темнота. Шторы плотно задёрнуты, но всё же солнечный свет проникает в комнату одинокими лучиками. Врач что-то тихо рассказывает, а мать лишь прилежно кивает головой, не собираясь нарушать тихое дыхание Луи и гудение доктора. — Боюсь, это правда опасно, — доносится до Лиама. — Если избиения продолжатся, то вряд ли парень когда-нибудь вообще встанет с постели, Джей. Я не хочу запугать тебя, но ты сама наверняка понимаешь, к чему это может привести, — женщина кивает и смахивает с лица чёлку. Выражение её лица говорит Лиаму о совсем не утешительных результатах. Ну, если быть точнее, оно говорит о том, что ситуация — дерьмо. Он стоит в дверях ещё немного, ловя отрывки разговора и не совсем понимая, что обсуждает доктор с Джей, а потом подходит ближе к ним, обращая на себя внимание. Заканчивая свою речь, доктор потирает виски. Шатен так ничего и не понимает, поэтому ждёт объяснений от Джоанны. Та провожает дока, а парню лишь остаётся ждать её. — Ох, милый. Как мне жаль Бу, — чуть ли не плачет Джей, а Лиам обнимает женщину, ожидая продолжения рассказа. — Он… Его половинка. Её, похоже, опять избили. Буквально через три дня после вывиха. Есть вероятность, что нападения на нее продолжатся, что значит появление всё новых и новых синяков на теле Лу. И ведь сама понимаю, что вылечить-то их никак, а всё надеюсь. — То есть, никак не вылечить? — удивлённо поднимает брови Лиам. — И дураку понятно! Раны-то не его, а половинки. Это то же самое, что лечить фотографию синяков. Боль можно только облегчить обезболивающим. Что за невезение такое-то, — вздыхает она, собирая аптечку и оставляя на столе лишь упаковку таблеток. Лиам обдумывает сказанное и понимает, что ситуация что ни на есть хуже, чем у него с Зейном. Рядом раздаётся гудок телефона и приглушённое бормотание. Луи ворочается на кровати, но понимая, что трубку никто не возьмёт, со стоном вытаскивает из-под одеяла руку и отвечает на звонок. — Эм, Луи? Это Гарри, ну, Стайлс. — Ага, да, я понял. Что-то нужно? — Я хотел спросить, можем ли мы отменить нашу встречу? Я сейчас не в лучшем состоянии, правда. Прости. — Ох, ничего. Я тоже не идеально выгляжу, знаешь ли. Ну, тогда, до встречи? — Ага, пока. Парень обессилено валится на кровать, роняет телефон, закутывается в одеяло, прикусывая губу из-за боли, и, наконец, начинает проваливаться в сон, изредка терзая себя ненужными мыслями. Ближайшая неделя будет не из лёгких — с «предвкушением» думает Луи. Кстати, интересно, почему Гарри не в лучшем состоянии сейчас? Возможно, он простудился, так как по улицам в последние пару-тройку дней бродил пронзительный ветер. Если бы его сестренки узнали о том, что «тот самый милый мальчик Гарри» захворал, они бы расстроились. В любом случае, Луи плевать на Стайлса и его простуду, или что там внезапно помешало его жизнедеятельности. Да даже если бы у парня выросла вторая голова, Луи посмотрел бы на него с безразличием, ведь ему, конечно, плевать. И вообще — сейчас гораздо важнее его нынешнее положение, а так же состояние души его лучшего друга. Лиам. Как он? Луи совсем ничего не помнил со вчерашней пьянки, но начало кутежа отчетливо отпечаталось в его памяти: розововолосая Эдвардс за ручку с Зейном Маликом, любовью и болью бедного Пейна. Луи не знает, что хуже — страдать от избиения собственной половинки или ее абсолютного безразличия. И хоть восточный красавец с Лиамом и мил, и дружелюбен — это не то. Лиам хочет целовать его, а не лицезреть противные, скользкие поцелуи с той девчонкой. Незаметно в комнату к Луи проскальзывает главная поклонница кудрявого парня — Фиби, которая совсем недавно вернулась домой и, узнав, что её любимый братец заболел, совершенно расстроилась. И как ей удалось проскользнуть под вражеским огнем, что пускают строгие мамины глаза?! Девочке ужасно не хочется беспокоить старшего брата, но рисунок, над которым она корпела чуть ли не целый час, не может ждать. — Лу… — потихоньку зовет девочка. — Ты не спишь, я знаю! Наверное… — Чего тебе? — недовольно бурчит Томмо, показывая из-под одеяла остренький носик. — Я кое-что нарисовала… Не хочешь взглянуть? Луи вздыхает так, что его слышит весь город. — Это не может подождать до завтра, милая? — Конечно же, нет! — обижается Фиби, дуя губки. — А ну, смотри! Она трясет разрисованным листом перед горкой одеяла, пока из нее не вылезает потрепанный старший брат. — Хм… — в искусной сестринской мазне он обнаруживает круглое личико, обрамленное множеством завитков коричневого цвета, а вместо глаз красуются две ярко-зеленые точки. Кстати, рядом с Гарри есть и Луи — с таким же точками, только голубыми, а еще его выдает полосатая футболка. — Эм… Это я и Гарри? Нет смысла говорить «мы», потому что его не существует. Странно, что Луи беспокоит такая мелочь, ну да ладно. — Ага, — радостно отвечает Фиби. — Красивые? — Неописуемо, — цедит Луи и вопрошает, — могу я быть свободен? — Эй, — хмурится сестра. – Вы, мужчины, совсем не понимаете женских намеков! Если бы брови могли ползать вверх-вниз, туда-сюда, в данный момент они бы сделали это. — Что ты такое говоришь, малявка? — Луи начинает щекотать девчонку, а та заливисто смеется, но до тех пор, пока не слышит недовольный голос рассекретившей ее Джоанны. — Ты позовешь Гарри к нам в гости снова? — с надеждой спрашивает маленькая девочка, а Луи сейчас совсем не в состоянии с кем-то спорить или что-то доказывать, к тому же Джей уже летит на всех парах к его комнате, моля кого бы то ни было оставить сына в покое. — Да, — отмахивается Луи, глядя на рисунок, который уже успел намозолить глаза. — А теперь беги, малышка! Фиби смеется и срывается с места, на ходу получая пару легких тумаков от мамы. Луи улыбается и глядит в глаза нарисованному Гарри. Единственное, что отлично угадала сестра, так это то, что они и вправду яркого зеленого цвета, какой гуляет по густым рощам в самый расцвет жаркого лета. Эти глаза — первое, что снится Луи, стоит ему окунуться в мир сновидений. ✖Сегодня сойдутся звезды в единый ряд, Сегодня настигнет чудо двоих подряд. Сегодня судьба позволит узнать идеалы, На выжженном солнцем запястье — инициалы.
Сегодня никаких домашних заданий, проектов и кудрявых парней. Сегодня по телу Луи разбредаются синие пятна синяков, поэтому выходить из дома нет ни сил, ни желания. Единственное, что смущает парня, так это рисунок, что лежит на прикроватной тумбочке, и Луи, честно говоря, с радостью отделался бы от него в тот же миг, когда сестра нарисовала его, но сердце Томмо не выдержит, если увидит бусинки слез на детских щечках, так что придется ему коротать сегодняшний день напротив нарисованного Гарри. Ну, ладно, допустим, он и в самом деле довольно симпатичный, даже несмотря на нарисованные детской рукой кривой нос и глаза размером с яблоко. Возможно, Гарри можно назвать и милым, но не всегда —, а только в моменты, когда он улыбается, а на свет появляются эти его ямочки, которые… Ох, что-то Томмо слишком много внимания уделяет чему-то несущественному, так что пора завязывать. Да, точно. Определенно. Черт, но ведь у Гарри еще и голос просто… необыкновенный! С долькой хрипотцы, низкий и проникновенный. Но Луи знает, что идеальных не бывает, так что… Ох, а кудри. Черт бы вас всех побрал, каштановые завитки со сладким шлейфом цитруса! Не то что бы Луи принимался вдыхать их запах однажды, просто его невозможно не почувствовать. Железное оправдание. И чего этот Стайлс так к нему привязался… Наверное, потому, что сейчас нарисованный Гарри глядит на Луи будто бы с укоризной в огромных «яблочных» глазах, и парню становится несколько стыдно за то, что в тот злополучный для Гарри вечер он не повел и бровью и даже за него не заступился, хотя чувствовал укол совести, когда продолжал веселиться, храня в памяти удар за ударом тех подонков… В конце концов, теперь Стайлс ему не чужой человек, а как минимум партнер по проекту. Да на этом, пожалуй, и всё. Ну, кем еще может стать этот чудастик для Луи? Неужто другом?! Луи посмеивается над собственной шуткой. В комнату заглядывает Джей и интересуется, как дела у Томмо. Тот улыбается и говорит, что в полном порядке, несмотря на разукрашенное тело. Мать вздыхает и осторожно интересуется, догадывается ли Луи о личности его соулмейта. — Я не гадалка, мам! Откуда мне знать, кто она и почему её всё время мутузят?! — Ты прав, что-то у тебя половинка довольно бойкая, — улыбается Джоанна и разглядывает рисунок, что держит Луи в руках. Тьфу! Опять Стайлс покоряет одну из женщин огромного клана Томлинсонов. — А это что за очаровашка?! — В жизни он еще и не такой, — неосторожно срывается с губ Луи, и мать с любопытством глядит на парня. — Я имею в виду… Фиби его изрядно здесь приукрасила. — Ох, ладно, — смеется Джей, помещая рисунок на его законное место — в руки Луи. — Но ты же понимаешь, что чем раньше мы узнаем, кто твой соулмейт, тем меньше нежелательных последствий мы получим, правда? — Угу, — с грустью вздыхает Луи, проводя пальцами по прозрачной коже нарисованного Стайлса. — Я подумаю, как распознать свою половинку, мам. Наверное. — Что насчет… запястья? — Ничего, — пожимает плечами Луи. — Ну, вот всё не как у людей у нашего Бу! — разводит мать руками, говоря так, конечно, по-доброму. — В любом случае, будь осторожен, мой мальчик. Луи кивает, откидываясь на подушки. Он подумывает, что нужно бы набрать Лиаму и спросить, как он поживает. -Всё в норме, как ты? Я иду к Перри заниматься нашим проектом, Лу, так что перезвони-ка попоз… Ох. Луи кидает трубку прежде, чем дослушать друга, а зря. Ведь сейчас Лиаму как никогда нужна дружеская поддержка. — Перри? Голос подводит Пейна в момент, когда он видит на диване в гостиной свою конкурентку, ненавистную его сердцу девчонку с розовыми волосами, что сладко притягивает его соулмейта к себе и целует, целует, целует… Конечно, кто может оторваться от потрясающих, пухлых и розовых губ Зейна и услышать стук входной двери, очнуться от этой розовой неги и вспомнить, что партнер по проекту уже здесь и метает гром и молнии своими яркими, злыми глазами?! Лиам не знает, как вести себя дальше. Сейчас хочется расплакаться, рассмеяться и умереть единовременно, потому что… На месте Перри должен быть он. Потому что Зейн — это его соулмейт, не её. Всё предельно просто, правда? Вот только нынешнее положение Лиама кажется парню ужасно, ужасно сложным. Он что-то кряхтит то ли от неловкости, то ли от ярости, и девчонка, наконец, бросает свое важное дело и, хихикая, отзывается на «реплику» Пейна. — Ох, Ли, это ты? Я сейчас освобожусь, можешь пока пройти в… — Никуда. Я. Не. Пойду, — цедит Лиам, глядя в глубокие глаза мальчика, что своими заботливыми, любящими руками обнимает тонкую талию Перри и даже не подозревает, что творится внутри несчастного. — В смысле? — не понимает Перри, но Лиаму уже не удается рассмотреть, как следует, ее эмоции на лице, так как он выбегает из этого проклятого дома и судорожно набирает номер лучшего друга. — Лу…. Лу! Я так больше не могу. ✖ Зейн хлопает глазами, пытаясь осмыслить всё, что им с Перри предстояло увидеть. Странный парень этот Пейн. И чего он так вскипел? Неужели приревновал Перри? Вот только она никогда не уделяла ему должных знаков внимания, к тому же они с Зейном довольно доступно дали всем понять, что они — пара (якобы) и что им хорошо друг с другом. Правда, это «хорошо» заканчивалось тогда, когда их жаркий спектакль в постели подходил к концу. Не то, что бы Перри была скучной или глупой девчонкой, рассуждал Зейн, просто… она — явно не его, как говорится, человек. Опять же, когда они в постели, Зейн думает несколько иначе. Но, черт вас дери, прямо сейчас загорелое запястье парня начинает зудеть так, что хочется лезть на стену, и, кажется, Малик понимает, что сейчас произойдет, вот только он не знает, чего боится больше: того, что на руке появятся инициалы имени Перри или всё-таки его пронесёт? — Ох, — издает Зейн, читая решающие его судьбу буквы. Как жаль, что девчонка — не какая-нибудь Лерри Пэдвардс, потому что… — Оу, — будто обжигаясь, протягивает Перри. — Это… не я. — Не ты, — повторяет за ней Зейн, читая заветное «L.P.». — Не ты. ✖ — Везёт нам с тобой на наших соулмейтов, — слышится звонкий сарказм Луи. — Еще чуть-чуть, и я останусь калекой, а ты — психологическим инвалидом. — Черт, Лу, почему так в точку? — Брось, друг, всё наладится! — поворачивает Луи разговор в иное русло и дружески хлопает Пейна по плечу, что сейчас лежит в его кровати, давясь скупыми мужскими слезами. — Ага, как же, — усмехается Ли, потягивая глоток крепкого кофе. — Чёртова любовь. Чёртовы соулмейты. Чёртова жизнь… — Пейн… — Лиам не обращает внимания на беспокойный тон голоса Луи. — Пеееейн… Ай, Лиам! Тонкое запястье начинает невыносимо жечь, и в этот же миг, словно каленым железом, на руке Луи вырисовываются две заветные буквы – те, что порой человек ждет всю свою жизнь, а они всё никак не появляются, но Луи, кажется, повезло. Правда, не везет парню с одним. Он понятия не имеет, кем может быть его половинка. — H.S. — H.S. — повторяет Лиам за другом, потрясенный столь скорым волшебством. – Ну, что ж, — ухмыляется он, глядя в ошарашенные глаза Луи, — ты торжественно вступил в наши ряды. Поздравляю! — Слушай, — заговорщически начинает Томмо, мгновенно отойдя от первоначального изумления, — кажется, я догадываюсь… я знаю, кем может быть мой соулмейт, Ли! — Друг с интересом выгибает брови, готовый немедленно выслушать версию Томлинсона. — На той вечеринке Перри… ох, прости, друг, давай будем называть ее… та-чье-имя-нельзя-называть?! Так вот… она обмолвилась о некой Ханни… понимаешь? И теперь нам срочно нужно узнать ее фамилию, Пейн. Ты готов принять участие в важнейшей операции века?! Ладонь Лиама встречается с ладонью Луи, и первый думает, что, может, в этой жизни всё не так уж и плохо, и пусть хотя бы его лучший друг наконец-то станет… счастливым.