Почувствуй мою боль

Холодный осенний воздух вгоняет в печаль усиленно. Молю об одном сейчас я: спаси ты меня, ну спаси меня!

— Неужели ты так сильно волнуешься перед концертом, Томмо? — чуть взволнованно спрашивает Лиам, как-то неоднозначно хмыкая. В гримёрке царил полный хаос, поэтому они стояли у запасного хода и вдыхали чуть морозный воздух. Луи про себя досчитал до десяти и медленно выдохнул, сжимая руки в кулаки и пытаясь побороть волнение. — Я же не первый раз выступаю, Ли, ради всего святого! Я, ну, не из-за этого волнуюсь… — нехотя признаётся Томлинсон, закусывая губу от неловкости и осторожно растирая ладони, замёрзшие от холодного осеннего воздуха. Странно, но Лиам всё понимает, поэтому, улыбаясь и чуть посмеиваясь, шепчет: — Хэй, Лу, всё будет нормально. Ваше свидание пройдёт замечательно, вот увидишь! Не стоит тебе бояться. Поверь, то, что она твоя половинка ещё не значит, что ваше свидание будет отличаться от любых других. Луи вновь потирает руки, прячет их в карманы своих брюк и, улыбаясь, поворачивается к другу. На лице Лиама царит полное спокойствие и буквальная копия улыбки Луи. Луи понимает, что, действительно, это свидание ничем не отличается от его предыдущих (всего лишь-то он проведёт всю свою жизнь с этой девчонкой — пф, подумаешь!), и спокойствие Лиама медленно переходит и к нему. Луи смотрит на часы, тихо бормочет ругательства и заходит обратно в здание, зовя Лиама за собой. — Эй, Пейно, этот вечер обещает быть лучшим в моей жизни, — заявляет он, прежде чем, смеясь, скрыться за дверью. ✖ «Этот вечер обещает быть худшим в моей жизни» — думает Луи, когда сразу же после выступления (буквально у двери гримёрки) его ловит Ханна, со слишком (то есть буквально со слишком) восхищённым взглядом, а затем не отпускает его ни на одну чёртову секунду, шатаясь за ним. Луи останавливается и говорит, что ему нужно переодеться в мужской раздевалке (делая акцент на слове «мужской») и забрать свои вещи у Лиама (какая кому разница, что на выступление он переоделся сразу дома, одеваясь сразу красиво, удобно и практично?). — Я тебя, эм, возле входа подожду, окей? — немного нервничая, но всё равно вполне уверенно говорит Ханна и опирается на шкафчики. Луи, то ли чуть удивлённо, то ли чуть вопросительно, приподнимает брови. — Разве мы не остаёмся до конца концерта? — Ну, я подумала, что… — краснея, замолкает девушка и от волнения оттягивает вниз слишком короткое платье (если бы такое платье надела Шарлотта или Фелисити, Луи бы, не долго думая, запер их в комнате и ни за что не выпустил, а потом бы ещё отчитал; а так он совершенно не жестокий брат, неа. В конце концов, кому может это понравится?). — Ну, там всё равно скучно? — будто бы спрашивая, произносит она, и Луи вздыхает. — Ладно, только жди меня у входа. Мне нужно найти Лиама, он наверняка ошивается где-то возле своего бойфрен… — Луи прикусывает губу, понимая, что сболтнул лишнего. А вот Ханна, кажется, начала сиять ещё сильнее, услышав информацию буквально из первых уст. Она уверена, что завтра ей все позавидует, потому что именно с ней Томлинсон поделился такой важной информацией. — Ты же никому не расскажешь, да? — Конечно же нет! — выражение лица девушки говорит Луи о том, что, в лучшем случае, об этом узнают только к следующему утру. В худшем — Ханна растреплет всё подругам, пока Луи будет в раздевалке. Вот чёрт. ✖ — Ты что сделал?! — кричит Лиам, едва услышав половину всей истории. Луи морщится и пялится пол. Мда, так подставить друга может только он (или ненастоящий друг, но Луи не виноват!) Лиам хватается за голову, что-то быстро-быстро и совершенно неразборчиво бормочет себе под нос, запускает руку в волосы и присаживается на подоконник. Луи садится рядом, не зная, куда деть свои руки. Лиам опять что-то бормочет (Луи улавливает слова «идиот» и «чёрт возьми» и вновь морщится), достаёт телефон и набирает номер Зейна. Тот отвечает не сразу и что-то недовольно и раздражённо кричит в телефон. — Да господи, Малик, у нас тут чёрт знает, что происходит, подходи к спортзалу. Срочно, чёрт тебя подери! — тоном, не знающим возражений, произносит Пейн и запихивает телефон обратно в карман. — Не выражайся, — тихо, но недовольно произносит Томлинсон и Лиам всё-таки не может сдержать улыбку. Они сидят на подоконнике ещё около пяти минут, когда в раздевалку, наконец, входит запыхавшийся Зейн с недобрыми искорками в глазах, но с идеально приглаженным воротничком рубашки (чего, если честно, не скажешь о волосах, но ему даже идёт). — Что случилось? — Этот мудак… — Не выражайся, Лиам! -… рассказал своей девушке… — Боже, она не моя девушка! -… что мы с тобой встречаемся. — Да я же не специально, Ли! — Заткнись! — гаркает Пейн, и Луи по-детски надувает губы, спрыгивает на пол и скрещивает руки на груди в защитной позе. Томлинсон настолько не ожидал такой реакции друга, что даже привычное «не выражайся» так и не сорвалось с его языка. «Другом он называется, ага». Реакция Зейна чуть-чуть похожа на реакцию его второй половинки: он что-то бессвязно бормочет под нос, проводит рукой по волосам, растрёпывая их ещё больше, а затем закрывает глаза и в течение пары минут он молчит. — Так, ладно, — наконец выдыхает он. — Всё настолько дерьмово? — Ну… — Его девушка — чуть ли не первая сплетница в школе. — Да ради Бога, Пейн! Она не моя девушка. — Пока что. — А мы с Лиамом не встречаемся. — Пока что, — язвит Луи и показывает язык. Возле дверей раздаётся неловкое шуршание и три головы одновременно поворачиваются на звук. Там стоит Ханна, переминаясь с ноги на ногу, вновь закусывая губу и оттягивая платье вниз. Зейн морщится (как и Лиам, кстати, но Луи мысленно пообещал себе не замечать этого придурка) и отворачивается. — Я разве не попросил тебя подождать у входа, детка? — парни вокруг морщатся вновь, от приторно-сладкого «детка» Лиаму хочется бежать в туалет и выплюнуть свой желудок, однако Луи не ведёт даже бровью. — Просто там… Холодно? «На тебе платье, которое еле прикрывает задницу, ясное дело, тебе будет холодно» — проносится в голове Луи, но тот лишь продолжает сладенько улыбаться (ладно, возможно, он закатил глаза, но это не в счёт) — Хорошо, малышка, пошли, только я захвачу куртку. — Куда ты пошёл, Томлинсон, мы же ещё не догово… — Не выражайся, Ли. ✖ На улице в самом деле адски холодно, поэтому они идут в кулинарию на Риджевью-стрит и в этот раз Салливан не так уж и болтлива. Этот вечер определённо ещё можно спасти. Когда они приходят, на улице уже темнеет и можно разглядеть первые звёзды (коленки Луи, кажется, немного (самую капельку!) дрожат, и он не может понять — из-за холода это или парню действительно страшно, что он облажается). В кулинарии тепло (даже очень), пахнет хлебом, пирожными и маффинами с корицей (такие пару раз покупала домой Джоанна). — Что будешь? — услужливо спрашивает Луи, отодвигая Ханне стул, чтобы та уселась за стол. Он джентльмен, в конце концов, или нет? Девушка вновь начинает сиять, стоит Луи посмотреть в её глаза (карие, с крапинками зелёного). Луи думает, что обаяние — точно та вещь, что досталась ему от мамы. — Можно чашку чая с мятой и два лимонных кекса? — Всё что захочешь, — подмигивает Луи и направляется к кассе. ✖ — Так у тебя, эм… Ещё не появились буквы на запястье? — неловко спрашивает Луи, когда девушка осторожно стряхивает крошки на блюдце. — Неа, — коротко говорит девушка, явно не настроенная сегодня на беседы. — Что ж, ясно. Ещё чаю? — Прости, просто мне правда пора домой. Мама будет волноваться, я не предупреждала ещё, что сегодня, эм, куда-то пойду. Луи опускает глаза на свои руки, затем смотрит в окно, поворачивается обратно к девушке и посылает ей улыбку (Луи очень надеется, что его улыбка не выглядит обречённой). — Хорошо, малышка, давай я тебя провожу? Уже темно. Ханна пару мгновений раздумывает, а потом качает головой и, наконец, накидывает на плечи свою тоненькую куртку. — Не стоит. Кстати, ты так и не переоделся. Вот дерьмо. Луи определённо сегодня облажался. ✖ — Ну что, мишка Бу, как прошло твоё свидание? — подмигивает мама, когда он заходит на кухню. Настроение у него упало ниже плинтуса, но маме этого показывать, конечно же, не стоит. Определённо. — Всё нормально, мам. Не так, как я ожидал, но всё нормально, — Джоанна хмурится и садится на стул рядышком. — Что-то случилось, милый? Луи вновь качает головой. — Лиам говорит, что чувствует рядом с Зейном, ну, будто времени вообще не существует, будто в его животе летают бабочки и всякую прочую невероятно-романтичную фигню, но… Я не чувствую ничего такого рядом с Ханной. — О, милый, — обнимает его Джей, успокаивающе улыбаясь. — Всё нормально и это, возможно, придёт со временем. В конце концов, это первое свидание, всё ещё впереди! — Но мам… Что если так продолжится и дальше? — Бу, солнышко моё, тебе ведь не обязательно быть с ней. Мы с Марком ведь тоже не соулмейты и живём душа в душу. Это всего лишь капризы природы и тебе не обязательно им подчиняться. Луи закусывает губу, раздумывая. — Я лучше пойду в свою комнату. Слишком устал, — слишком много информации за последние пару минут. Слишком много.