Дикий фамильяр

Едва появилась фигура сильнейшей техники клана Учиха — Сусаноо, связь Саске с Наруто неприятно задрожала. Словно выкачивая последние силы из фамильяра. «Действовать нужно быстро, иначе случится непоправимое. Нужно ведь еще время, чтобы доставить Нару к Цунаде. Та уж точно вытащит с того света кого угодно. Да и Кьюби вряд ли захочется менять так спешно носителя. Или ему все равно?» — соображал Саске, прижимая к себе любимую. Полностью сформировав тело, Сусаноо своей основной сутью — щитом, закрыл владельца техники и его фамильяра от нечисти, вдруг начавшей беспорядочно атаковать. Но только их тела стали касаться полупрозрачного тела техники, тут же расщеплялись черными кляксами до мельчайших частиц. Младший Учиха буравил взглядом ухмыляющегося в неком восхищении противника, накапливая внутри злобу. Она плохой советчик, но на трезвый ум довольно хороший союзник. Саске всегда умел держать себя в руках, если дело не касалось Нару. Две огромные руки попытались схватить главного врага, но позади Мадары появился из-под земли человек, похожий на растение, но при этом сам имел странный окрас кожи: черный и белый. — Ты вовремя Зецу. Сусаноо, — и вокруг стал появляться скелет техники, но не сиреневый, как у Саске, а голубой. Техники схлестнулись. И если Мадара был полон сил, как и его фамильяр, стоящий позади хозяина и нагло улыбающийся наслаждаясь картиной. Саске чувствовал край предела Наруко и свои силы быстро стремящиеся к исходу. Вот-вот все закончится. Да, по глупости, но они вместе и Саске последует за любимой. Жаль, что с братом не успел попрощаться… — Не вздумай сдаваться жалкий человечишка! — пророкотал чей-то грозный голос в голове Саске, так громко, что тот даже вскинулся от неожиданности. — Неужели ты осмелился подумать, что мне может быть безразличен носитель, а уж тем более чистая искра жизни в ней? О какой искре речь, Учиха не стал заморачиваться. Не сейчас. — Кьюби? — осенило Саске. А красные глаза наблюдали как их Сусаноо начинает уступать голубому собрату. — Так уж и быть, можешь звать меня Курама. Моя девочка любит тебя, а я не хочу ее огорчать, знаешь ли. — Мы же связаны, даже если один из нас погибнет второй вряд ли выживет. — Ну, это нюансы которые можно обойти. И хорош трепаться, смотри. В голове стал нарастать непонятный гул, так, что даже оглушал, поглощая внешние звуки. Саске поцеловал в макушку блондинку на своих руках и старательно прикрыл ее собой, но кожа к которой он прикасался стала будто гореть и руки нехотя, но отпустили. — Не волнуйся. Наслаждайся зрелищем! Наруко все еще с закрытыми глазами и бесстрастным лицом, ловко выбралась из объятий возлюбленного. Сиреневый Сусаноо уже выглядел совсем иначе: никакой брони и защиты, обнаженный скелет. Голубой Сусаноо напирал своей мощью, а Мадара ехидностью и триумфом. Наруко поднялась в полный рост, открыла кроваво-красные глаза которые могли бы посоревноваться в алости даже с учиховским шаринганом. Полуобернулась к Саске и безумно оскалилась. Учиха младший застыл в шоке. Это была уже не его девочка. Никогда в ее глазах не было столько ярости. Красная чакра девятихвостого демона обволакивала кицунэ очень быстро. Два, три, четыре хвоста… Быстро нарастились скелет, мышцы, кожа, шерсть… Восемь хвостов. Справа от Саске стоял на четверых лапах сам Курама, правда в ументшеном экземпляре, всего лишь два метра в холке. И… радостно скалился?! — Нару, — в испуге зашептал Саске и уже хотел было бросится к лису бездумно, но секундный взгляд лиса, прикосновение кончика одного из хвостов ко лбу парня и он уже не на поляне в лесу, а в странном помещении. Каменные стены и пол. Сыростью не пахнет, но такое ощущение, что здесь просто должно быть все иначе. Из всех источников света лишь странный шар примерно полметра диаметром, парящий в центре комнаты без окон и дверей. Он казался сгустком энергии и был полностью покрыт красной чакрой Кьюби, но белое сияние словно изнутри мерцало переливами. Рядом с ним стояла радостная Наруко в неброском бежевом вафуку, которое показалось Саске невероятно знакомым. Одежда была испещрена рваными ранами и пятнами крови, но на девушке не виднелось никаких видимых травм. Она обернулась к остолбеневшему возлюбленному: — Саске, я так счастлива.