Слова сплетаются в затейливую нить...

Они бежали с поразительной скоростью, не останавливаясь ни на одно мгновение. Собственно говоря, бежали Медузия и Таня, пытался бежать Поклёп. Сарданапал, в силу своего возраста, и так передвигался достаточно быстро, шагая уверенно на звук, который так насторожил его. Скорее бы! Он чувствовал там невероятную опасность, которая надвигалась на весь Тибидохс, стремясь смести его с лица земли. Это было кошмарно. Невозможно предусмотреть, что случится, невозможно переменить всё, что там происходило, действительно, невозможно. И Черноморов прекрасно знал, что у него нет ни единого шанса спасти родную школу, если он хотя бы немного не поспешит. Коридоры мелькали мимо, проносясь перед глазами, словно сумасшедшие. Подвалы приближались. …Когда они наконец-то оказались там, где должны были быть, Сарданапал буквально замер от ужаса. Он знал, что некромага не было. Но думал, что тот виноват. …Жанна сжимала горло Елены, просунув закутанную в тряпки руку сквозь решётки и не отпуская сестру по дару. Лицо Свеколт было искажено от ужаса, а после, словно она была всего лишь куклой, из которой выкачали силы, Ленка едва заметно улыбнулась и запрокинула голову назад. Может быть, не следовало проводить глупые параллели, вот только почему-то Ленка всё равно до сих пор походила на какую-то нестандартную игрушку, куколку, у которой оторвали голову, а она всё ещё не имеет ни единого шанса просто так выпрямиться и показать, что сильная, потому что она неживая, а тело уже давно валяется где-то в стороне. Улыбка, застывшая на её губах, порой превращалась в отвратительную гримасу, а периодами становилась чем-то смешным или отвратительным, будто бы больше ни на что Свеколт просто не была способна. Она устала от всего этого, от боли, которую у неё вызывало всё то, что происходило, и не осталось ни единого шанса для того, чтобы Ленка осталась живой и здоровой, если б это, конечно, не прекратили прямо сейчас. Она вытягивала волшебство из оной без конца, без остановки, вынуждая ту буквально кричать от боли. Свеколт сопротивлялась, пыталась что-то сделать, но была бессильна, против собственной соперницы. Жанин. Это ведь была её сестра по дару, сестра, которая отсутствовала у неё в прошлом мире, который они все покинули. Мире боли. Теперь Таня внезапно поняла, что она ещё далеко не самое плохое, что только могло случиться в этом мире. Нет. Бывает хуже. С неожиданной ясностью девушка осознала, что она должна что-то сделать в срочном порядке, иначе можно подписывать себе приговор. Если Аббатикова сделает то, что задумала… Тибидохс колотило из-за неё. Она взламывала клетку. Сарданапал прошептал нужное заклинание, открывая дверцу, вскочил внутрь, хватая Аббатикову за руку. Та посмотрела на него своими чёрными глазами. Аббатикова была самым настоящим воплощением ненависти, которое слишком трудно было принимать как нормального и относительно разумного человека. Боль, которая присутствовала в каждом существе этого мира, не была ей свойственна, она умела бороться с этим, умела показывать всем своим видом, что на самом деле совершенно иная, и, увы, слишком многих обманула вот так. Да и сейчас чувства её превратились в бесконечные порывы к крови, которая скользила по жилам чужеродных ей существ. Больно. Оставалось запрокинуть голову и громко закричать, но шанса на этот крик у неё тоже не было, только издевательская улыбка будто бы приклеилась к губам, замирая и оставляя свои кровавые следы безумия. Казалось, она нуждалась в том, чтобы уничтожить кого-то, чтобы убить человека, который ни в чём не виноват. Нуждалась! Может быть, следовало попытаться остановить её, но это всё равно казалось совершенно бесполезным. Она была готова на всё. Наверное, это оставалось слишком трудным – освободить от неё Ленку, и Свеколт уже практически задохнулась от потери сил. - Ты не желаешь взять магию у меня? Надменный голос некромага буквально перерезал тонкую нить напряжения, превращая всех остальных в зрителей. - Ты – не Гулеб! Ты жалкая подстава! Слова срывались с губ Жанны поразительно просто, словно она была готова продемонстрировать всё, на что только способна. Она молила мир вернуть её в прошлое. Но тот был спокоен. Аббатикова попыталась вновь схватить Елену, рванулась к ней, оттолкнув Сарданапала – и откуда только у неё взялись силы? Но не успела. Бейбарсов остановился на её пути – он тоже выглядел бледным и уставшим, вероятно, Абот тянула силы и из него. Только на расстоянии. Казалось, на лице Глеба застыла маска усталости, он просто больше не имел никаких сил бороться с тем, что окружало его и что заставляло до сих пор верить в реальность. Может быть, этот мир давно уже сомкнулся в сплошную цепь и не имел из постоянного круга ни единого выхода, вот только хотелось же его хотя бы какой-то отыскать! Да только всё было совершенно зря, а Бейбарсов просто терял всё больше и больше сил, давно уже забыв о том, что их периодами следует всё-таки восстанавливать, а не только терять и терять. Может быть, надо вспомнить о том, что на самом деле существует под названием реальности, вот только он не мог. Сил у него не оставалось совершенно, ни единой капельки, ни единого маленького следа. - И что ты сделаешь теперь? – неожиданно ласково поинтересовался Бейбарсов, а после мягко улыбнулся. Она стояла. Она стояла, пытаясь не шататься со стороны в сторону, пытаясь продемонстрировать силу собственного духа. Тем не менее, так и не сумела сдвинуться с места или сделать что-то, потому что это было выше её сил. И тогда она закричала. Громко и протяжно, пытаясь собственным криком довести всех до состояния полусознания. Бейбарсов схватил её за руку. Он повторял действия, которые совершила сама Абот совсем недавно, вытягивал из неё волшебство. Было непонятно, как именно Бейбарсов сумел поймать чёртову нить, но всё равно это оставалось каким-то странным и непоследовательным. Его лицо из бледного становилось относительно нормальным, таким, каким должно быть у вполне здорового молодого человека, а Бейбарсов просто усмехался в непонятную пустоту, а после словно пытался сдержать собственные эмоции, которых, несмотря ни на то, было не так уж и много. Глеб вновь восстанавливал собственные силы, но в нём велась какая-то внутренняя борьба, которая просто не позволяла спокойно вырваться на свободу всему, что пряталось в душе у некромага. Бесконечная кровь вокруг была на самом деле невидимой, она только оставалась видением, но Таня всё равно не могла заставить себя отвернуться от этого. Она знала, что не имеет права смотреть, но, впрочем, не понимала, как можно заставить себя поглядеть в другую сторону. Глеб всё равно оставался слишком сосредоточенным, слишком собранным в единое целое, что больше всего походило на бесконечные лужи крови, способные быть полезными только в невероятном кровавом месте. Это было, наверное, очень трудно. Гроттер, словно заворожённая, наблюдала за всем этим, стараясь не забыть дышать, суметь отреагировать правильно. Только спокойствие. - Некромаг, - выдохнул едва слышно Сарданапал, внимательно глядя на Бейбарсова, но тот даже не подумал обернуться. Зачем? Глеб просто не видел в этом совершенно никакого смысла, наконец-то отпустив Жанин и позволив ей рухнуть на пол. - Вам, кажется, нужна была информация? – наконец-то уточнил Бейбарсов, внимательно глядя на Сарданапала. Тот кивнул. - Тогда я готов вам её предоставить, - совершенно спокойно заявил Бейбарсов, словно на самом деле не было ничего странного в его словах. Вообще ничего. - Некромаги умеют вытягивать друг у друга нужные сведенья, - пояснил он. – Но тогда вы будете виноваты мне одну услугу. - Какую? - Доверие, - осклабившись, довольным тоном заявил Бейбарсов, понимая, что спорить с ним не станут. Только не в этот момент.