***
Уже в дороге Мартинелли задумалась о том, что означал тот недолгий поцелуй. В этот раз вампир действительно не был столь резок, груб и бесчувственен, как тогда. Анна подобного точно не ожидала, от чего и впала в ступор на первое время так же, как и в тот раз, когда бессмертный, ещё будучи врагом для неё, украл её первый поцелуй. И всё же, что это могло означать? Хотел ли Феликс таким образом попытаться убедить охотницу остаться с ним и не соваться в самое сердце Ордена? Или это был знак того, что она всё-таки привлекает его как женщина? Мартинелли, признаться честно, не раз задумывалась над тем, возможно ли что-либо между ними, но останавливала себя на том, что вампир вряд ли будет чувствовать к ней что-либо, кроме дружбы. А теперь выяснялось такое. И Анна до сих пор ощущала лёгкий привкус его губ. Хотелось попробовать снова, на этот раз не так мимолётно, чтобы постараться ощутить всё куда более глубоко. Но охотница одёргивала себя, запрещая подобные мысли. Сейчас стоило сосредоточиться на дороге, после — на деле, а уже затем можно будет решать личные вопросы. Вот только Феликс не решался поднимать тему их недавнего поцелуя, тактично отмалчиваясь. Анна тоже молчала. Через шесть дней, хотя вернее, ночей, пути они достигли цели. Однако останавливаться в самом Риме путники не собирались. Мартинелли прекрасно знала, где точно находятся здесь охотники, информаторы и где живут старейшины. Это было огромным плюсом, и они с вампиром решили остаться в небольшом неприметном домике на окраинах Рима как можно дальше от виллы, где жили и тренировались охотники. Дом был заброшен, но с помощью магии Феликса стал вполне себе пригодным для проживания. Также мужчина установил небольшую защиту, которая не даст обнаружить их какое-то время. Но бессмертный предупредил Анну, что магией лучше не разбрасываться, иначе её смогут почувствовать дампиры, которые с магией достаточно хорошо знакомы, ведь любое заклинание оставляет после себя определённый магический след. Насколько тот будет большим и лёгким для обнаружения, а также то, как долго он будет исчезать, зависит от силы заклинания и возможностей самого мага. Чем колдующий сильнее, тем мощнее он оставляет этот след. Оказавшись в доме, когда всё было готово, Анна стала разбирать вещи, сумку с которыми небрежно кинула на довольно большую двуспальную кровать. В самом жилище комнат было четыре. Небольшая кухня, спальня, в которой разместилась Мартинелли; в третьей Феликс создал себе гроб, а чётвёртую они решили оставить в качестве ванной. Сейчас мужчина находился рядом с женщиной, которая доставала всё самое нужное из сумки. Надолго оставаться здесь они не планировали, ведь была высока вероятность того, что их обнаружат. Вампиру самому не верилось, что он сунулся в Рим. Да, когда-то он был одним из членов римской стражи, защищал этот город от различных угроз, но это время прошло. Теперь Рим стал оплотом Ордена, и многие года вампиры не решались лезть сюда, не то что пытаться здесь вернуть себе власть. — Выдвинемся после заката, — сказала Анна, нарушая царившую между ними тишину, чем заставила бессмертного отвлечься от своих мыслей. — Ты действительно собираешься проникнуть в дом одного из старейшин? — спросил мужчина. Сейчас был рассвет, значит, у него будет время на отдых, как и у Мартинелли, по которой было видно, что она утомилась в дороге. — И сделать это так, чтобы никто меня не увидел. Есть идеи, как это сделать? Я не хочу никого убивать, но если меня заметят, то мне придётся это сделать. У него в доме много прислуги. Это обычные люди, как правило, те выросшие дети, что не прошли обучение. Также есть охрана, но тоже состоящая из людей. Остаётся лишь надеяться, что никого из… моих братьев по Ордену там не будет. — Я могу усыпить всех людей в этом доме, — уверенно сказал Феликс. — Но ненадолго, иначе это действительно привлечёт много внимания. Помнишь, что я говорил про магический след? — Это будет очень удобно для меня. Сможешь дать мне полчаса? Я, возможно, управлюсь раньше. Я иду туда за ответами. Не знаю, захочет ли Уго говорить сразу или придётся немного поработать над его сговорчивостью. Конечно, есть вариант с похищением, но тогда мы точно наведём много шума, и негласного главу итальянского Ордена сразу же ринутся искать. — Думаю, да, смогу. Но обещай мне, что если что-то пойдёт не так, то ты сразу же позовёшь меня. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Мужчина вздохнул, и Анна обернулась на него. — Я не могу этого обещать, ведь иначе ты и себя подвергнешь опасности. Знаешь, это ведь моё дело, моя месть. И если в процессе пострадаю я, то так тому и быть. Но я не хочу втягивать в это тебя. Лучше один, чем оба… — Анна, я уже в это втянут. По собственной воле. Тем более, ты для меня далеко не чужой человек. Я буду рядом, и, если что-то случится, я тебя вытащу оттуда. Месть не стоит твоей жизни, ты должна это понимать. — Феликс… — начала женщина, но затем вздохнула и посмотрела мужчине в глаза. — Спасибо. — Анна слегка улыбнулась, но после вдруг отвернулась, вернув своё внимание к сумке с вещами. Женщина достала один флакон с чёрной жидкостью и слегка сжала его в ладони, не отводя взгляда от эликсира внутри. Мартинелли не думала о том, что проделала весь этот путь зря. Она не имела ни единой мысли о том, чтобы отступить сейчас. — Если понадоблюсь, я буду у себя, — сказал вампир, поняв, что его собеседница больше не настроена на разговоры. Он её понимал, как и то, что охотнице сейчас стоит побыть одной, наедине со своими мыслями. Всю дорогу они провели вдвоём, так что подобных возможностей у Анны явно было очень мало. Мужчина развернулся и покинул комнату, закрывая за собой дверь. Бессмертный устроился отдохнуть в кресле. Спать пока не особо хотелось. Феликс откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Он не сказать, что поддерживал идею Мартинелли тащиться в Рим для того, чтобы отомстить. Это было слишком опасно, а месть ценой собственной жизни — глупая затея. Да, тогда охотница сказала, что раз ей суждено умереть только под кровавой луной, здесь с ней ничего не случится. Но вампир прекрасно знал, что есть вещи куда хуже смерти, и, он был уверен, Анна и сама это понимала. Стоит ей попасться… Нужно ли было говорить, что женщина стала ему далеко не безразличной? Бессмертный действительно переживал за неё и не хотел, чтобы Мартинелли пострадала из-за подобной затеи. Остановить её не получилось и оставалось только последовать за охотницей в Рим, где давно не ступала нога какого-либо вампира. Где очень давно не был и сам Феликс. Город не особо изменился, разве что многие былые строения, как успел заметить мужчина, оказались разрушены частично или полностью. Но у него не было времени на то, чтобы осматриваться здесь более детально, к сожалению, тогда стоило как можно быстрее найти временное убежище. Они не станут здесь задерживаться. Как только Анна закончит со своими делами, бессмертный заберёт её отсюда. Вот только что они будут делать дальше, вампир не знал. Потому что Мартинелли может оставить его и уехать, если того пожелает. И Феликс надеялся, что такого желания у неё не возникнет. Сейчас он вспомнил их поцелуй, после которого ему казалось, что Мартинелли что-нибудь сломает ему, не рассчитав силы удара. Но, на удивление вампира, она не только не ударила его, но и ответила в конце, неумело, неловко, но всё же… Тот поцелуй был словно внезапным порывом, которому бессмертный поддался. Сейчас вампир и не отрицал, что Анна действительно нравилась ему… как женщина. Раньше он мог сомневаться в том, что чувствует к ней, но многолетний опыт подсказывал, что это было именно это. И этого чувства вампир давно не испытывал, не желая сильно привязываться к людям. Однако Анна стала исключением из этого правила. Да, у неё был весьма не женственный характер, порой она вела себя как мужчина, но вот стоило узнать её ближе… Мартинелли была умной, опытной женщиной, которая умела как слушать, так и говорить. Также она была крайне заботливой и даже самоотверженной, хоть и не желала этого так просто признавать. Чего стоил тот раз, когда она позволила себя укусить во время полнолуния. Тогда Феликс убедился в том, что стал для неё достаточно близким другом. А ещё в том, что временами у Мартинелли отключается инстинкт самосохранения. Ох, знала бы она, чего стоило ему тогда отстраниться от неё. Кровь охотницы была… странной на вкус. Скорее всего, именно потому, что бессмертный, несмотря на то, сколько прожил, никогда не пробовал на вкус кровь охотника. А те, как известно, для посвящения используют не только вампирскую кровь, но и множество примесей, которые меняют тела людей раз и навсегда, будто не до конца обращая. Охотники были удивительными людьми, словно дампиры, созданные искусственно. Только они не имели способностей к магии, но чувствовали вампиров, как и вампиры могли почувствовать их. Всех особенностей Феликс не знал, а многие новые подробности услышал именно от Мартинелли, которая в последнее время делилась с ним многим. За последний месяц они с ней действительно сблизились. Правда, что именно чувствовала к нему Анна, вампир пока до конца не понимал. Единственной подсказкой стал тот поцелуй, о котором, правда, они так и не поговорили за всё время пути. Что ж, когда разберутся со всем этим, стоит действительно завести об этом разговор. Феликс не любил недосказанности. — Что, не спится? — послышался знакомый голос сбоку. Вампир открыл глаза и повернул голову, посмотрев на нежданного собеседника. — Тебя мне только не хватало, — лениво ответил бессмертный. — Феликс, что так неприветливо? Мы же с тобой, как говорится, одно целое, — наигранно оскорбился Альтер-Эго. — Потому что я знаю, о чём ты сейчас начнёшь говорить. А я не хочу это обсуждать, — спокойно ответил Феликс. — Не хочешь обсуждать то, как боишься открыться этой женщине? Давай, сделай первый шаг, она же хочет. И ты хочешь. — Я не боюсь этого, — отрезал вампир. — Ты не находишь, что сейчас не время обсуждать какие-либо чувства? И с каких пор ты заделался сводником? — С тех самых, как начал видеть, что ты страдаешь. А я — часть тебя. Следовательно, я заинтересован в твоём хорошем самочувствии. — С чего ты взял, что я страдаю? Я себя прекрасно чувствую. — Феликс хмыкнул. — И буду чувствовать себя ещё лучше, если ты не будешь надоедать мне. — Позор, Феликс! Тебе не одна тысяча лет, а не можешь взять себя в руки и наконец затащить в постель девку, которой нравишься… — Бессмертный зло посмотрел на карлика, оборвав его речь. — Я не собираюсь, как ты выразился, затаскивать её в постель ради удовлетворения каких-либо желаний. А теперь прекрати донимать меня! — Мужчина взмахнул рукой, заставил собеседника исчезнуть. — Пристанет же, — зло проворчал Феликс. Тем временем на улице уже давно рассвело. Нужно было ложиться спать. Поэтому, поднявшись с кресла, бессмертный отправился к гробу, чтобы наконец отдохнуть.***
Вечером Анна была полностью готова к своей миссии. Оставалось только подождать вампира, который, как и следовало ожидать, проснулся только после заката. Торопить его Мартинелли не хотела, понимая, что даже бессмертному нужен отдых, хоть вампир и куда выносливее людей. Тем более, сегодня он, наверное, потратит немало сил, помогая ей. Они встретились в комнате, которую заняла женщина. Феликс был одет и тоже собран. — Добрый вечер, — по обыкновению поздоровался мужчина. — Как вижу, ты уже готова. Идём? — Готова. — Анна кивнула. Сказать честно, её охватывало небольшое волнение. Не каждый день приходится пробираться в дом одного из старейшин, действуя незаметно, так как теперь ты мог быть целью Ордена, которому служил столько лет. — Идём. На улице было темно, когда два силуэта вышли из неприметного дома и, не взяв лошадей, двинулись в сторону города. Дом Уго был довольно большой виллой, окружённой высоким забором и хорошо охраняемой. Феликс и Анна остановились у крупного дерева неподалёку, не высовываясь из его тени. Им не нужно было привлекать к себе внимание. Вампир и женщина переглянулись, после чего Мартинелли открыла флакон с чёрной жидкостью и выпила всё до дна, а тот прикрыл глаза, а когда открыл их, то радужка сменила цвет на мертвенно-белый. Охотница наблюдала за тем, как бессмертный делал различные пассы руками, а затем в какой-то момент замер. — Иди, — произнёс Феликс низким тоном с лёгким рычанием. Анна кивком головы показала, что всё поняла, после чего побежала в сторону дома. Ворота были закрыты, что не удивило Мартинелли. Но забор, даже столь высокий, не был преградой для охотницы. Она с лёгкостью забралась наверх и осмотрелась. Все охранники, которых могла наблюдать женщина с этой точки, крепко спали на земле. Значит, магия сработала. И сработала отлично. Анна спрыгнула вниз и, торопясь, но при этом стараясь всё равно не шуметь, двинулась к дому. В этот момент несколько капель упали с неба, что заставило охотницу остановиться и посмотреть наверх. Начинался дождь. Мокнуть не хотелось, но погода явно не спрашивала мнения женщины на этот счёт. Мелькнула мысль о том, что Феликс остался там, под деревом, и наверняка намокнет. Но, с другой стороны, заболеть вампир ведь не мог?.. Мотнув головой, Анна отогнала от себя эту мысль, понимая, что ей надо сосредоточиться на деле. Чем быстрее она закончит, тем быстрее они уйдут с вампиром отсюда. Послышался раскат грома, затем сверкнула молния и на землю обрушился ливень. Охотница едва успела спрятаться под навесом крыльца. Дверь в дом не была заперта. Мужчина, охранявший вход, мирно спал, сидя и облокотившись спиной о стену виллы. Хмыкнув, Мартинелли открыла дверь и зашла внутрь, осматриваясь. В доме было темно, лишь местами находились не потушенные свечи. Видимо, вся прислуга и так давно легла спать. Охотница тихо продвигалась наверх. Феликс предупреждал, что это заклинание усыпит только людей, на охотников же не подействует. Это означало, что Уго может бодрствовать сейчас. Не стоило выдавать себя раньше времени. Комната, которая была, по всей видимости, хозяйской, нашлась не сразу, потому что находилась в отдалении на третьем этаже, и охотнице пришлось поплутать. Двери туда были большими и богато украшенными. Да, хорошо же живут старейшины в отличие от простых охотников. Вздохнув, Анна, которая стояла перед дверьми, наверное, пару минут, не решаясь войти, открыла их, и в этот момент прозвучал очередной раскат грома, за ним явилась и молния, полностью освещая комнату. Там, за столом, сидел мужчина, записывая что-то на бумагу. Несколько свечей в канделябре, стоящем на столе, являлись неплохим источником освещения. Уго, услышав открытие дверей, повернул голову в сторону источника звука и выронил перо. — Ты ещё кто? Как ты сюда попал? — громко спросил мужчина и встал с места. Одет он был в длинную ночную сорочку. — Через двери, — ответила Мартинелли и стянула с себя сначала капюшон, затем оттянула вниз шарф, закрывающий нижнюю часть лица. В этот момент очередная молния осветила её лицо. — Анна?! — воскликнул старейшина, не на шутку удивившись. — Отрадно видеть тебя… живой. Тебя долго не было. Почему ты явилась сюда? — Где-то я уже слышала похожие слова, — начала женщина и сделала пару шагов вперёд, будто наступая. — Ах, да… Как я могла забыть?.. — не скрывая яда в голосе говорила она. — То же самое сказал Фабио, когда я пришла к нему за ответами. Меня очень интересовало какого хрена меня отправили к чистокровному! — Как ты смеешь обвинять меня в таком?! — возмутился Уго. Но как только женщина стала медленно приближаться, отступил. — Если бы тебя отправили к чистокровному, как ты говоришь, ты была бы мертва. — То-то Вы удивились, увидев меня живой, да? Этот вампир всего лишь не стал меня убивать. Мы даже немного подружились. — Подружились? С вампиром? Променяла Орден на кровососа?! Я всегда говорил, что ты недостойна быть его частью. — Он хотя бы не врал мне! — закричала Анна, перебивая раскат грома. — Он спас меня, когда я была ребёнком. Когда Орден убивал мою семью. Да, вы серьёзно просчитались с вампиром, к которому меня послали на убой, словно какой-то скот. Я пришла сюда, чтобы узнать правду. Правду о том, за что вы решили убить моих родителей и меня. — Вот оно что. — Мужчина усмехнулся. — Так тебе правда нужна? Вот она, правда. Твои родители связались с вампиром и помогали ему. А такие люди вредят Ордену. Вредят человечеству. Поэтому особый отряд охотников, в составе которого был твой любимый Паоло, избавляется от таких людей. И Романо был там. Знаешь, кто заколол твоего отца, словно свинью? Кто перерезал горло твоей матери? Твой приёмный папочка. Он всегда был лучшим среди них. — Нет… — прошептала Мартинелли, отступив на шаг назад. Её разрывало от противоречивых чувств. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Уго замолчал, прекратил говорить такие вещи, в которые было невероятно трудно поверить. В которые она не желала верить. С другой же... наконец у неё была возможность узнать ответы на терзавшие её вопросы. — Он не мог! Ты лжёшь! — С чего бы мне лгать? Он сам отчитывался передо мной. Так помимо всего притащил тебя сюда. Я сразу сказал, что тебя нужно вслед за родителями отправить, но Паоло заступился. Он был мне хорошим другом. А до детишек у него была особая… слабость. Думаю, эту историю ты и так знаешь. И я позволил оставить тебя при условии, что если кровосос придёт за тобой, сам же Романо тебя и прирежет. Он согласился. Но этот идиот слишком полюбил тебя. Собирался рассказать тебе правду. — Что? То есть когда он заболел, он хотел мне рассказать именно это?.. — прошептала Анна с нотками ужаса в голосе. До неё начало доходить, что смерть Паоло была неслучайна. Но вот теперь стоило ли горевать по тому, кто растил её во лжи? Кто своими руками сломал её судьбу? Женщина чувствовала, как её начинает мелко трясти. — Знаешь, что мне нравилось и одновременно раздражало в тебе? Ты ужасно догадливая. — Старейшина хмыкнул. — Он бы тебе всё рассказал. А я не мог позволить этому случиться. Пришлось… помочь Паоло отойти в мир иной. — Ублюдок! — закричала женщина, готовая кинуться на Уго. Ей едва удалось сдержать свой порыв. Внутри всё кипело на грани с точкой невозврата, когда Анна будет готова голыми руками придушить мужчину, стоящего перед ней. — Полегче с выражениями, девка… — прошипел мужчина. — А я чем не угодила Ордену? Я столько лет верила в то, что моих родителей убил вампир. Что я делаю благое дело!.. — едва сдерживая крик, продолжала говорить женщина. — Ты никогда не верила в то, что делаешь благое дело. Ты хотела мстить. А когда Паоло умер, ты полезла в архивы. Я сразу всё понял. Стоит тебе узнать правду, и ты станешь угрозой для Ордена. Несмотря на свой пол, ты сильный охотник. И очень вспыльчивый. Но Ордену ты никогда не была верна, лишь своей мести. Ничего личного, Анна, холодный расчёт. — И лучший способ избавиться от меня — отдать меня на растерзание чистокровному?.. И давно Орден практикует подобный способ избавления от неугодных? — уже более спокойно произнесла Мартинелли, стараясь дышать ровнее. Нужно было держать себя в руках. Пока что. — А что тебя не устраивает? Казнить мы тебя не могли открыто, не было повода. А так, смерть в бою, вечный почёт. Судьба настоящего охотника, — сказал Уго и пожал плечами. — У Ордена множество тайн, знать которые обычным охотникам не стоит. — И зачем ты мне всё это рассказываешь сейчас? — спросила Мартинелли. Она чувствовала, как ярость внутри неё была на пределе. Охотница сжала кулаки, с трудом сдерживая в себе порыв растерзать мужчину на месте. — Потому что ты умрёшь, — спокойно ответил Уго, после чего достал из-за спины заведённый арбалет. Анна не заметила, как старейшина добрался до него, она и правда была слишком увлечена всей открывшейся правдой. Выстрел последовал незамедлительно. Всё-таки, несмотря на свой возраст, Уго оставался обращённым охотником. И, если бы не действие эликсира, Мартинелли, наверно, не успела бы среагировать. К счастью для себя, женщина перестраховалась, поэтому успела увернуться от арбалетного болта, который вонзился в стену. Не медля больше ни секунды, охотница ринулась в бой. Она была моложе противника, а в данный момент куда сильнее, быстрее и выносливей. В данный момент преимущество было полностью на её стороне. Женщина заметила неподдёльное удивление в глазах Уго, когда, увернувшись, бросилась на него. В какой-то момент старик успел схватить её за волосы и, кажется, вырвать небольшой клок, но Анна, не обращая внимания на боль, с силой бросила соперника на пол, после чего под очередной раскат грома вонзила взятый с собой кол прямо в сердце старейшины. Тяжело дыша из-за нахлынувших эмоций, Мартинелли выпрямилась, возвышаясь над поверженным охотником. — Собаке собачья смерть, — бросила она и, осмотревшись, не нашла ничего, что могло бы её заинтересовать. Пора было возвращаться. Анна надела капюшон и подошла к окну. Открыв его, женщина спрыгнула вниз. Приземлившись на согнутые ноги, Мартинелли выпрямилась, а затем побежала к забору, через который быстро перелезла. До Феликса женщина добралась столь же быстро. Увидев её, мужчина заметно расслабился, опустил руки и вернул себе человеческий облик. Охотница не сказала ни слова, лишь кивнула бессмертному и направилась в сторону дома. Стоило убраться отсюда как можно скорее. Зайдя в дом, Мартинелли на ходу скинула с себя промокший насквозь плащ. Одежда под ним тоже намокла и неприятно липла к телу, а сапоги были сильно испачканы в грязи. Следом за плащом охотница сняла с себя кожаную куртку и стянула сапоги. Погода не собиралась успокаиваться, продолжая бушевать снаружи. Феликс зашёл следом и тоже снял с себя мокрый плащ. Вампир промок не меньше, чем Анна. — Всё хорошо? — спросил мужчина, когда охотница, не говоря ни слова, быстрым шагом направилась к себе в комнату. — Я убила его, — ответила женщина, зайдя к себе. Хотелось поскорее избавиться от мокрой одежды, вытереться и надеть сухую и тёплую. — И ни капли не жалею об этом. — Мне кажется, ты такая взволнованная не только из-за этого, — заметил бессмертный. — Узнала много чего неприятного. — Анна вздохнула и повернулась к вампиру лицом. Внутри неё бурлили самые различные чувства, из-за которых женщина едва удерживала себя от того, чтобы не начать измерять комнату шагами. — Если захочешь выговориться, я всегда рядом, — спокойно сказал вампир. — Я никогда не убивала людей. Да, этот человек был тем ещё куском дерьма… Но… Я не знаю. Странное чувство, — произнесла женщина и отвела взгляд. Феликс подошёл к ней, осторожно коснулся пальцами её подбородка и приподнял её голову, заставляя посмотреть на себя. — Эй, я здесь. Ты всё правильно сделала. А это чувство пройдёт со временем. Ты сама сказала, что Уго заслуживает смерти. Если хочешь выговориться, то я всегда готов тебя выслушать. Или можешь просто обнять, если не желаешь разговаривать. — Бессмертный легко улыбнулся. — Поцелуй меня, — вдруг сказала женщина, чем немало удивила вампира. — Что? Ты уверена, что сейчас самое время для этого?..— спросил он. — Просто заткнись и поцелуй меня, — ответила Мартинелли и вдруг сама потянулась к Феликсу. Для того, чтобы коснуться своими губами его, ей даже пришлось опереться на пальцы ног, приподняв пятки над полом. Мужчина, несмотря на то, что данный поступок со стороны Анны оказался крайне неожиданным, однако, быстро перенял инициативу на себя. Он обнял женщину, прижимая её к себе, сам наклонился, давая ей возможность вновь полностью опереться на стопы. Мартинелли действовала неумело, по наитию, однако с ней был опытный партнёр, который, взяв верх, стал на практике показывать ей, какие ощущения можно получать от, казалось бы, простого поцелуя. Вампир не был чересчур напорист, не желая спугнуть охотницу, для которой подобное было в новинку. Он был осторожен и нежен в каждом поцелуе. Но никто из них не собирался окончательно отстраняться друг от друга, и вскоре нежность начала перерастать в страсть. Анна же, которая всегда быстро училась, теперь дразняще скользила кончиком языка по языку и зубам бессмертного, переходя на внутреннюю сторону щёк. Несмотря на то, что и Мартинелли, и Феликс были мокрые после холодного дождя, им обоим стало жарко рядом друг с другом, а неприятные ощущения от липнувшей к коже одежды давно затерялись где-то на фоне обоюдных ласк. Руки бессмертного оглаживали спину охотницы, гранича с зоной приличия. Сама же женщина явно не была против подобного действия. Однако она, в отличие от Феликса, пока не спешила изучать рельеф его тела, вместо этого сжав в кулаках его мантию. Вампир вдруг резко отстранился и сделал шаг назад, от чего Анна едва не потеряла равновесие, но вовремя выпустила его одежду из своих рук. Разлившаяся в теле до этого приятная истома начала медленно отпускать, и женщина непонимающе посмотрела на бессмертного, будто спрашивая, почему он внезапно отошёл от неё. — Анна… — предупреждающе произнёс Феликс низким, сиплым голосом. Он понимал, что стоило прекратить это сейчас, пока всё не зашло слишком далеко. Не то, чтобы он этого не хотел… Бессмертный не был уверен в том, насколько охотница здраво оценивала происходящее сейчас. Он бы не желал, чтобы она потом пожалела обо всё этом. — Не останавливайся, пожалуйста, — попросила женщина как только поняла, что вампир больше ничего не собирается говорить. Но его взгляд, тон его голоса были гораздо красноречивее любых слов сейчас. — Пожалуйста… — шёпотом добавила она и сделала шаг навстречу. Феликс, уловив её намерения, сам двинулся к Анне и встретил её новым поцелуем. На этот раз их действия были чуть более резкими, но не менее чувственными. Теперь вампир позволил себе больше, сначала проводя ладонями по спине, бокам женщины, а затем, опустив их ниже, подцепил пальцами правой руки край тёмной рубахи, потянул вверх, задирая элемент одежды. На первое прикосновение к обнажённой коже Мартинелли отреагировала резким вдохом. Её тело на секунду напряглось, а от боков до поясницы пронеслась волна мурашек. Но затем охотница взяла себя в руки и позволила себе расслабиться, твёрдо решив довериться вампиру сейчас. Женщина пока не осмеливалась совершать подобное, однако, вновь схватив чёрную мантию бессмертного, потянула её назад, будто призывая мужчину снять её. Феликс, легко усмехнувшись, отстранился от Анны на пару секунд, но лишь для того, чтобы скинуть с себя промокшую одежду. Когда же он вновь встретился взглядом с охотницей, то та заметила яркое желание в его глазах. Но это ни капли не напугало женщину, лишь подстегнуло действовать дальше в том же направлении. Когда они вновь оказались рядом друг с другом, вампир особое внимание уделил шее Анны, заставляя её запрокинуть голову, подставляясь под его жгучие ласки. Бессмертный же целовал охотницу снова и снова, не стесняясь оставлять засосы, которые, он знал, быстро сойдут. Сейчас она ощущала жар, который оставался на тех местах, где только-только были губы Феликса. Всё внутри будто переворачивалось, концентрируясь тянущим чувством где-то внизу живота. Анна сгорала от противоречивых чувств. Сладость от поцелуев вампира, желание, которое он вызывал в ней, мешались с накопленной за этот вечер злостью и яростью, стремлением плюнуть в лицо Ордену, разорвать с ним все связи, нарушив обет, который столько лет она соблюдала. Мартинелли понимала, как, возможно, некрасиво она сейчас поступает по отношению к Феликсу. И это неприятное чувство где-то в груди то и дело подбрасывало желание прекратить всё это, пока они не зашли слишком далеко. Руки бессмертного давно оглаживали горячую кожу под тёмной рубахой, вызывая мурашки, затем спустились ниже, оказываясь на упругих ягодицах. Несильно сжав их, бессмертный вызвал сдавленный стон у Мартинелли. Она же, последовав примеру, стала изучать тело вампира, забравшись руками под его рубашку. Когда его клыки слегка оцарапали кожу на шее, то женщина, охнув от лёгкого покалывания, сжала пальцы, пройдясь ногтями по спине Феликса, которому оставалось лишь порадоваться, что ногти её были коротко стрижены и не оставили слишком глубоких следов, чего он не особо любил, несмотря на свою регенерацию. Правда, вампиру сейчас было не до этого. Он осторожно подтолкнул женщину в сторону кровати, когда ему надоело столь вертикальное положение всего происходящего. Анне намекать дважды не надо было. Она стала отступать назад, утягивая вампира за собой до тех пор, пока не упёрлась ногами в край кровати. К этому моменту она успела стащить с бессмертного рубаху, которая отправилась следом за мантией. Феликс в долгу не остался, и, стоило Мартинелли упереться в кровать, он подцепил пальцами рубашку женщины и потянул наверх, стягивая. Охотница помогла сделать это, подняв руки вверх. Избавившись от предмета одежды, вампир хотел было вернуться к ласкам, но в тот момент, когда он наклонился к Анне, та опустилась на довольно мягкую перину кровати. Бессмертный хмыкнул и последовал вниз, к ожидающей его женщине, которая, приподнявшись на локтях, отодвинулась к изголовью. Несмотря на то, что она впервые осталась перед этим мужчиной лишь в штанах и ткани, которой подвязывала грудь, Мартинелли совершенно не испытывала стеснения. Как только бессмертный оказался над ней, Анна поймала его голову в свои ладони и притянула податливого вампира к себе для поцелуя. Теперь она твёрдо решила, что не станет останавливать задуманное. Феликс, отстранившись от желанных губ, вновь перевёл своё внимание на шею женщины, затем спустился ниже, к ключице, оставляя там несколько мимолётных поцелуев, влажные следы от которых, тем не менее, словно горели по ощущениям Анны. Охотница не сдержала шумного вдоха, когда губы мужчины оказались у её груди. Но бессмертному мешала ткань, которую он, легко справившись с небольшим узлом сбоку, стал снимать. Мартинелли приподнялась, позволяя ему это сделать, и вскоре осталась практически беззащитной перед ним. Однако это не пугало её. Она прекрасно понимала, чего хотела и что произойдёт дальше, поэтому была полностью готова к такому. Вот только не сдержала томного стона, когда почувствовала влажный поцелуй на груди. Затем, стоило губам вампира коснуться набухшего и сейчас крайне чувствительного соска, женщина даже сжала зубы, стараясь не застонать в голос, но это не помогло. Феликс же действовал умело, зная, где стоит поцеловать, где можно прикусить чувствительную кожу, чтобы доставить женщине максимум приятных ощущений. Он прекрасно понимал, что для охотницы всё это впервые, поэтому не спешил с завершением ласк, желая дать ей возможность расслабиться. Оторвавшись от груди, мужчина стал спускаться вниз, замечая множество шрамов, которые не сказать, что украшали тело Мартинелли. Нет, это вовсе не делало её менее красивой в его глазах, да и сам вампир прекрасно понимал, что без этого воину никуда. Вампир умело доводил охотницу до исступления одними ласками, от которых, ей казалось, она начинала плавиться изнутри. Оставив пару поцелуев на шрамах, он спустился к низу её живота и, развязав узел шнурка, подцепил края брюк, после чего стал оттягивать их вниз. Анна приподняла сначала таз, затем ноги, позволяя избавить себя от последнего предмета одежды. И теперь, оставшись совершенно обнажённой, она всё-таки почувствовала некое смущение, потому что до этого ни один мужчина, сколько она себя помнила, не видел её без одежды. Но Феликс быстро успокоил её, одарив лёгкой улыбкой. Он осторожно развёл рукой её ноги в стороны и мягко поцеловал колено женщины. — Расслабься, — тихо сказал он, прежде чем наклониться, чтобы оставить несколько поцелуев на бедре Анны, чем вновь вызвал мурашки на её коже и тихий, сдавленный стон, когда отстранился. Проведя ладонью по задней части бедра охотницы, мужчина отстранился от неё, чтобы снять с себя последний предмет одежды, а затем вернуться к желанному телу, но сначала пришлось убрать несколько промокшее из-за одежды одеяло из-под женщины, оттянув его в сторону. И только затем, заставляя себя игнорировать собственное сильное желание, бессмертный вновь вернулся к ласкам, но теперь действовал снизу вверх, слушая рваные вдохи Мартинелли, которая впервые ощущала подобное томительное желание, которое теперь, как она чувствовала, достигало предела. В какой-то момент она сжала свои пальцы на его надплечье, привлекая к себе внимание, и потянула на себя. — Поцелуй меня, — попросила она тихим, будто не своим голосом. И вампир выполнил её просьбу, приподнявшись, чтобы оказаться напротив её лица. Анна сама потянулась к нему за поцелуем. Её руки обвили торс мужчины, слегка поглаживая, в то время как правая рука Феликса была согнута в локте, опираясь о кровать. Второй рукой бессмертный потянулся вниз, положил ладонь на наружную часть бедра охотницы, чуть сжал и потянул на себя, заставляя сильнее согнуть ногу в колене. Мужчина едва касался губ женщины, когда она громко ахнула во время проникновения его члена в себя. Вампир не спешил, плавно входя, зная, что, во-первых, спешить им некуда, а во-вторых, сейчас спешка ни к чему хорошему не приведёт. Мартинелли прикрыла глаза, стараясь дышать ровнее, но это не получалось. То, что она чувствовала благодаря мягким, плавным движениям, всё равно заставляло рвано вдыхать и выдыхать воздух. Анна сжимала пальцы, едва ли не царапая спину партнёра, который нежно целовал её губы, щёки и шею. И эти ласки вкупе с неспешным ритмом, в котором двигался Феликс, доставляли ей до этого неизвестные, непередаваемые ощущения, которые заставляли словно плавиться в умелых руках бессмертного. Он продолжал оглаживать бедро женщины, иногда поднимаясь к ягодице, и оставлять лёгкие поцелуи на лице охотницы. Каждая клеточка её тела трепетала, и Анна не сдерживала сладостных стонов. Тихое рычание у неё над ухом сопроводило ускорение темпа, однако Феликс вновь не спешил, наблюдая за реакцией Мартинелли, которая, как оказалась, была совершенно не против такого продолжения. Шумные вдохи, стоны и временами раздававшееся тихое рычание, которое охотнице казалось больше урчанием, наполняли комнату. В первую очередь мужчина думал об Анне, следя за её реакцией на более резкий, ускоренный темп, не желая сделать больно. Но женщине, наоборот, это нравилось. Она уже податливо выгибалась навстречу, всё же умудряясь оставлять слабые царапины на его спине. Однако лёгкая боль не отвлекала бессмертного от получаемых сейчас ощущений. Эта женщина будто сводила его с ума, заставляла чувствовать всё гораздо глубже. Он встречался с Мартинелли взглядом, ловил её губы в очередном поцелуе и хотел подарить ей так много наслаждения, как только мог. Анна же, впервые ощущая себя так, отдавалась процессу полностью, наслаждаясь тем, насколько нежен и внимателен был к ней мужчина. Когда всё напряжение начало концентрироваться внизу, будто завязываясь в тугой узел, Мартинелли тихо выдохнула: «Ещё!», не в силах сказать это громче, и Феликс вдруг ускорился, подталкивая охотницу к финалу. Приятная нега волнами разлилась по всему телу, концентрируясь внизу живота, Анна закрыла глаза и вскрикнула, не в силах сдержать свои чувства и ощущения, сжимая пальцы в кулаки. Вампир же, совершив ещё несколько глубоких толчков, финишировал следом с негромким, утробным рычанием, после чего упал рядом с женщиной, которая часто и глубоко дышала, пытаясь восстановить сбитое дыхание. Она чувствовала приятное расслабление, хотелось так и остаться лежать, отдыхая. Её даже начало несколько клонить в сон, хотя еще с минуту назад ни о каком сне не было и речи. Бессмертный всё также оставался рядом с ней. Он довольно быстро восстановил ритм дыхания и теперь, повернув голову на бок, наблюдал за Мартинелли. Та, открыв глаза, медленно села, опираясь на выпрямленные и заведённые за спину руки. — Что-то не так? — спросил Феликс и тоже сел. По мягкой улыбке на лице охотницы, правда, трудно было сказать, что её что-то не устраивает. — Нет, всё хорошо, — негромко ответила Анна и повернула голову в сторону вампира. — Хочу в ванну. Горячую, полную ванну. Пролежать там пару часов, а потом спать до следующего вечера… — Бессмертный негромко засмеялся и покачал головой. — Ванна, так ванна. — Мужчина пожал плечами. — Возьмёшь меня с собой? — Если будешь хорошо себя вести. — Женщина улыбнулась шире. — И постель надо перестелить, она мокрая из-за нас, а мне здесь ещё спать. — Всё для тебя, — сказал вампир и, взяв в ладонь кисть Анны, оставил на ней мягкий поцелуй, после чего поднялся и вышел из комнаты, даже не забрав свои вещи. Мартинелли откинула голову назад и снова прикрыла глаза, расслабляясь. Всё прошло куда лучше, чем ожидалось по рассказам других женщин. Вот только насколько теперь изменятся их с Феликсом отношения?.. Очевидно, что всё точно не останется так, как было до этого. Но только женщина не была уверена, что она готова к такому. И как объяснить Феликсу, для чего именно она сейчас затеяла всё это? Вздохнув, Анна поднесла ладони к лицу и слегка потёрла глаза. Затем она нащупала на волосах ленту и развязала её, распуская вьющиеся огненно-рыжие волосы. Низкий хвост не мешался, поэтому снимать ленту до этого Мартинелли не видела смысла. — Ты идёшь? — послышался голос бессмертного из соседней комнаты. Женщина подняла голову и посмотрела в сторону дверного проёма. Желание принять тёплую ванну пересилило самокопание, и Мартинелли поднялась с кровати, даже не подумав накинуть на себя что-либо. Во-первых, она ведь всё равно собирается принимать ванну. Во-вторых, Феликс уже видел и так всё, что только можно было. Так чего стесняться? Анна зачастую радовалась тому, что вампир являлся сильным магом. Ведь обычно, чтобы принять тёплую ванну, требовалось потратить много времени на то, чтобы натаскать и нагреть воду. А сейчас, спустя несколько минут, всё было уже готово. К тому же, до этого узкая, теперь ванна была более широкой и могла спокойно вместить двух взрослых людей. И Феликс уже лежал там, расслабленно положив руки на края и откинув голову назад. Мартинелли, усмехнувшись, подошла к нему и залезла в ванну, устраиваясь рядом с мужчиной. — Как же хорошо, — произнесла охотница, расслабляясь в тёплой воде. На её вкус, можно было бы и теплее. Однако сразу вспомнился Пьетро, который как-то сунул руку в воду, которую грела для себя Анна и сразу одёрнул, сказав, что ей пора перестать купаться в адском котле. Воспоминание заставило легко улыбнуться. Женщина откинула голову назад, устраивая её на руке мужчины. Вампир приобнял Мартинелли, которая прижалась к нему ближе. Была бы возможность, женщина бы не выбиралась отсюда до самого утра, однако вода начинала остывать, а ещё знакомая усталость стала накатывать всё сильнее. Пришлось, отмывшись, выбираться из ванной, чтобы вытереться и отправиться отдыхать. Совместное купание оказалось довольно спокойным и приятным, хотя, признаться честно, Анна всё же чувствовала некую неловкость в начале. Но Феликс не пересекал границ, за что охотница была ему благодарна. Рядом с мужчиной было хорошо и уютно. Несмотря на их общую наготу, не было желания прикрыться или зажаться. Они всё также спокойно общались друг с другом, словно сидели в гостиной у камина, попивали вино и говорили о жизни в один из морозных вечеров. И, наверное, поэтому Мартинелли, перед тем, как уйти, попросила его остаться с собой. Тогда мужчина слегка улыбнулся и согласился, несмотря на то, что спать на кровати он не привык. — Только не жалуйся, если спихну с постели, — предупредила Анна, когда бессмертный устроился рядом и накрыл их тёплым одеялом. — Пьетро, помню, очень долго возмущался, что я пихаюсь во сне, — сонно добавила она и прикрыла глаза. — Не буду. — Вампир тихо засмеялся. Он помнил, что Мартинелли упоминала своего друга. Вот только когда им приходилось спать вместе?.. Впрочем, это было уже не столь важно. Мужчина смотрел на спину женщины, которая устроилась лёжа на боку. Внимание Феликса привлёк шрам, который оставил он сам, срезав метку. Сейчас он жалел о том, что когда-то причинил охотнице столько боли, но тогда он, признаться честно, просто злился на неё. Вернее, ужасно злился. К тому же за несколько часов до этого они пытались убить друг друга. Мужчина оставил лёгкий поцелуй на лопатке Анны, которая, как он понял, прислушавшись к спокойному дыханию, уже крепко спала из-за действия эликсира. Феликс не до конца понимал, что именно сподвигло её настолько сблизить их сегодня. Он вообще иногда не понимал её мотивов. Однако именно её действия наконец сдвинули их отношения с мёртвой точки. Ведь теперь, бессмертный был уверен, вряд ли всё будет так, как было прежде. Он не скрывал для себя, что Анна ему нравилась. И Мартинелли теперь показала, что его чувства, по всей видимости, взаимны. Зная её, вампир мог уверенно сказать, что если бы она ничего не чувствовала к нему, кроме дружбы, она бы точно так не поступила. Но обо всё этом они обязательно поговорят позже, потому что сейчас им обоим стоило отдохнуть. Уже вечером нужно будет срочно отправляться в путь, так как Феликс был точно уверен в том, что уже на рассвете весь Орден будет стоять на ушах. Рука вампира скользнула на низ живота женщины. Кончики пальцев приятно покалывала магия. Заклинание не было сложным, но приходилось тратить больше сил, чем обычно, учитывая, на кого оно было направлено. Однако и выбора у бессмертного не было, ведь детей он не планировал точно ещё в ближайшие пару тысячелетий. Переместив руку на талию Анны, Феликс расслабился, закрыл глаза и постепенно уснул.