Отдав себя Тьме, вы позволите эманациям зла проникнуть в самую суть себя, подвергнув ваши личности и ваши души распаду. Только в ваших руках будет сила удержать себя от этого падения.
Книга Тьмы
Зорр перехватил железную ручку молота руками. По щекам, шее, стекал сильный, едкий пот. Его одежда была вся уляпана вязкой кровью трупов. С отчаяньем он посмотрел на товарищей, часть из которых перегрызли вурдалаки. Обглоданые отчасти, оторваные руки и части тела валялись вместе с телами уже умерших. Кое-кто заметил его взгляд, приободряюще кивнув в ответ, но даже этот, нервный кивок, вышел совсем не таким, на бледном, изможденном лице. Вся их жизнь была похожа на медленное, отчаянное вымирание. Словно наступил конец эпохи Альянса.. и людей вместе с ним. Устало, тяжело дыша, Зорр старался перевести дух. Братья по службе, которых он здесь рассчитывал найти, были уже мертвы. Возможно, стоило собрать людей и уходить сразу, как и было уговорено с Леоном и Нилеасом, бежать куда-нибудь на юг, в те земли, на которые ещё не посягнуло царство Смерти.. Но ради чего? Действительно ли был смысл в том, чтобы, спасая свои жизни, умирая по одному, встретить (все равно) неизбежную теперь нежить, которая рано или поздно, но доберется и до южных земель? Неужели это стоит того, чтобы бросить своих друзей в беде, тут, бросить несчастного Максвела из Стратхольма, бросить старого друга Леона и Нилеаса? А Бенедикт, столь горящий жаждой мести — неужели и его следовало бросить? Но теперь все они мертвы. Паладин почувствовал горечь обиды. Они мертвы.. Зорр представлял себя виноватым из-за их гибели. Мог ли он помочь им в нужный момент? Что, если бы он пришёл им на помощь вовремя? Если бы был рядом? Мысли лихорадочно носились по кругу. Вокруг него, тёмные храмовники переводили дух после второй атаки. Две волны отбили они, попав в уготованую для них засаду. Сейчас слишком очевидно, что зря они не послушались старого Леона. Но.. могли ли они вот так просто, всё оставить? Нет. Ни он, Зорр, ни остальные не могли так поступить. Это были его друзья, верные товарищи. Бывшие вместе, до и после падения. Это были его братья. Испуганно бежать, подобно трусливому зверю! Это было бы немыслимо для братьев-монахов. Немыслимо, гнусно. Подло. Зорр вспомнил, сколько низости и подлости успел совершить сам. На какие гнусности пошёл, чтобы отречься от пути священного Света. Как обратился во Тьму, чтобы отомстить. Как учавствовал в нечестивых ритуалах и обращал во Тьму более неопытных собратьев, уцелевших служителей. Некоторые отказывались, и Зорр просто уходил. Некоторых пришлось убивать. Со слезами на глазах он убил любимого друга Стинслава, лишь за то, что тот возмутился от деяний самого Зорра и решил положить конец его гнусностям, как Стинслав называл. Издевательством над Светом. Пустые, полные мертвой тишины часовни, да скрывающиеся в лесах и заброшеных деревнях служители Света — вот всё, что осталось от прежнего величия Церкви. Артес всё уничтожил. Ярость сопровождала всех, кто упомянет его имя. Это ОН всему виной! Из-за него на Альянс посыпались такие беды, из-за него паладины оказались на грани истребления, и из-за него же приняли в себя Тьму! Теперь и Свет не с ними. Используя разгорающуюся ненависть, чтобы подпитать свои силы, Зорр до хруста в руках сжал молот. Слабый свет от Белой Леди высвечивал тяжелый, покрытый кровью и слизью на шипах, молот. Свет на небесах будто быстро мерк, оставляя только бледное свечение спутницы. Становилось темнее. Тяжело вздыша, паладин впитывал в себя ярость. Приметив нескольких, стоящих в тени спереди вурдалаков, он побежал вперед, зная: Пусть у нас не осталась ничего. Пусть Свет покинул нас, и страны, чтобы её защищать, больше нет. Пусть нам остается только мстить и умирать, продавая свою жизнь так дорого, как только можно. Но темных паладинов не покинула ИХ ЧЕСТЬ! С громким кличем, седобородый апостол сократил расстояние и замахнулся на упыря молотом. Он слышал, как вместе с ним, вперед побежали воодушевленные его боевым кличем собратья монахи. Размозжив голову выдвинувшемуся из тени, вперед, серокожему упырю с бездумными глазами, Зорр начал ударять молотом, убивая одного зомби за другим. Нежить, оставшаяся после двух волн атак, и уже успевшая изрядно проредить ряды людей, безразличго приняла удар храмовников, столь же безразлично отступая под их натиском. Воины-скелеты сражались искусно, делая резкие шаги вперед и столь же аккуратно отступая обратно. Часть их куда-то исчезла с поля зрения, другая билась так, что вызывала чувство резко усложнившегося стиля боя, словно движением скелетов и зомби руководил кто-то, водя трупы так же, как водят кукл, ведомых знатным кукловодом. Орудуя закаленным в горячих кузнях молотом, Зорр не мог не признать, что нежить, как это всегда бывает, когда она не прет тупой толпой, способна и к тактическим маневрам, причем по точности порою соревновавшаяся с мастерством швеи, шьющей безукоризненный наряд для королевской семьи. Настолько ювелирная работа каждого отдельно взятого солдата выдавала присутствие толкового, очень толкового её командира. С такой перспективы, столь слабая волна вурдалаков до этого, была лишь.. проверкой сил самих паладинов! — Зорр! — Окликнул его один из монахов. Седобородый апостол узнал голос. Это был брат Димитрий, настойчиво требующий чего-то. Оглянувшись на монаха, он увидел, как Димитрий показывает назад, на собравшуюся позади них нежить. Мертвецы взяли нас в клещи и снова собрались вкруг нас! — Это хотел показать брат-монах. — Проклятье! Братья Валерн, Грегори, рассредоточиться туда! — крикнул, указав в сторону позади их. Два самых крепких монаха отступили назад. Уже поворачиваясь обратно, Зорру показалось, что он услышал — заметил звон. Прямо на паладина бежал высокий, худощавый мужчина, занося со сторны меч. Прямые, черные волосы отеняли его лицо, не давая его разглядеть. Надеясь, что разгадал прием мчащагося на него человека, Зорр подставил вверх и влево металлическое основание молота. Он понадеялся, что это спасет ему жизнь. Клинок, летевший в воздухе, словно бы замешкался, от того, что не знал, с какой стороны рубить. Наконец удар определился, устремившись прямо посередине. Рукоять, загудевшая от удара, опустилась вниз под нагрузкой, но выдержала. Кто-то из монахов, запоздало, но предостерегающе вскрикнул. Фигура в черном плаще приветственно рыкнула: — Какая удача встретить тебя вновь, Фадальгот Зорр! Вурдалаки, как было видно по сторонам, снова рвались в бой. На сей раз их повёл их командир. Со звоном надавив клиновидной формы мечем, мужчина резко свел рукоять к верху, со скрежетом проникая внутрь защиты Зорра, жадно стремясь добраться до грудной клетки. Зная о такой уязвимости молота, паладин Фадальгот резко толкнул ручку вверх, навстречу клинку. Оба противника развели в стороны орудия, желая навредить врагу в обход защиты противника. Фадальгот отскочил назад к товарищам. Сощурив глаза, он наконец разглядел нападавшего. Геральдические рисунок черного ястреба на сером железе, потускневший и стершийся. Плаща, который можно было бы ожидать, не было, но от него явно остался меховой ворот, прикрывавший от ветра. Широкое, острое к подбородку лицо, настороженно-внимательно следящее серо-голубыми глазами. Паладин узнал этого человека. Странное чувство вкуса напавшего аристократа нисколько не изменилось. Досадно крякнув, он протянул: — Тыы.. — не желая останавливаться на междометии, апостол продолжил, — Что, давно вернулся из похода, со своим проклятым принцем? Как прошло? — С фальшивой любезностью спросил он. — Ты видел. — Тихий, спокойный голос вторил ему. Кажется, будто рыцарь, отвечавший ему, испытывал паладина, что-то пытаясь понять. Мужчина продолжил. — Дирижабль. Судя по тому, что ты здесь, говорить, давно ли я вернулся, было точно лишним. Отбрось любезности. Среди монахов раздался шепот. Один в открытую спросил: — Откуда ты его знаешь, Фадальгот? Назовись нам ты, рыцарь! Ещё один из монахов крикнул, — Скажи своё имя! Чуть кивнув своим мыслям, рыцарь представился. — Арон, Венрот-Вензель. Третий сын покойного лорда Венрота. И друг Зорра Фадальгота, — добавил он спустя мгновение. Братья-монахи загудели. Зорр, не обращая на это внимание, продолжил разговор: — Я думал, твой разум был порабощен Королем Мертвых! — забыв на мгновение о том, перед кем он стоит, апостол сделал шаг вперед. — Он и был. В последнее время произошла.. — Рыцарь словно пробовал это слово, — Путаница. Не похоже, чтобы он действовал не по своей воле. Если так, то.. — И ты.. всё ещё на его стороне, да? Зорр оглядел краем глаза деревья, за которыми скрывались вурдалаки. — Да. Но почему? Ведь теперь он может освободиться от влияния Тьмы! Что мешает ему? — А давай по старому знакомству. Ты нас отпускаешь, мы тебя тоже не трогаем. Глядя прямо перед собой, мужчина нахмурил брови. — Вы изменились. Черные рясы. Это символ траура? — Арон. — Мой повелитель не допустит подобной промашки. — Представившийся, как Арон, мужчина, опустил взгляд вниз, рассматривая листья, не меняя выражения лица. — Он поклялся истребить паладинов как род. — Он поднял голову, посмотрев прямо на Зорра. — Не уверен, это циркулирует на уровне слухов. Но упорство феноменальное. — Ему не нравится, что он происходил из нашей славной церкви, — подал голос брат Димитрий. — Простите. — С этими словами, рыцарь поднял меч. — Вам нет прощения. После краткой паузы, он добавил: — Но непригодные трупы я похороню. — Но почему, почему ты не хочешь оставить сторону мертвых, — С обидой, горечью в голосе, Зорр спросил Арона. — Теперь, когда твоя воля тебе принадлежит? Рыцарь смерти насмешливо прищурился, не отвечая. — Я знаю, у тебя не было выбора, — Продолжал Фадальгот, — но теперь.. ты же не хочешь сказать, что тебе хорошо и там, а, Арон? Нерешительно, как бы не понимая, почему этого не видит паладин, Арон решил объяснить и ответить. — Я же вижу, на чьей стороне перевес. Мы уже поглотили север. Апостол расстроенно опустил руки, отходя назад. Уткнувшись спиной к монахам, он остановился. Любопытно разглядывающий форму монахов, Венрот-Вензель обратил на это внимание: — Вы тоже как-то изменились. Я не вижу геральдики Света на вашем обмундировании. — Мы больше не паладины, мальчик. Больше нет паладинов в Лордероне. Зорр помолчал, а потом вдруг добавил. — Отпусти нас. Молящий взор темного апостола встретился с сочувствующим, но холодным взглядом рыцаря смерти. — Не могу. Монах Димитрий, оказавшись позади Зорра, положил ему руку на плечо, сказав готовиться к совместному нападению на агрессора. — Что ж, — Заключил тёмный апостол, — Ничего не поделаешь. Все в происходящем было не правильно. Фадальгот отказался воспринимать своего собеседника как противника и врага. — Но почему?! — Отказываясь понимать, воскликнул Зорр. — Почему, Арон? Это живые мертвецы! Они уже истребили половину живого на Азероте! Они поработили тебе разум! Тёмный паладин не мог скрыть своего горя. Несмотря на то, что сам от отдал свою душу Тьме, он надеялся, что лучшие силы нашли способ себя сохранить. — Верно. Но теперь я свободен. Про то, что Король Мертвых сохранил свободу души в награду за верность в трудное время, рыцарь умолчал. — Я.. не понимаю, Арон. — Мертвые ничем не хуже живых, Зорр. Ты считаешь, что после нас жизни не будет. Однако вы не знаете, какую роль играла Плеть всё это время.. — И какую же, Арон? — Игрушка в руках демонов. — И что же, это оправдывает ТВОИ действия? — Фадальгот впал в то состояние спора, когда бесполезно объяснять свою точку зрения, где спорящий стремится лишь доказать свою правоту. Право, Зорр искренне не понимал, почему его друг добровольно предпочитает оставаться среди трупов мерзкой нежити. — А что толку бежать? Посмотри. — Арон окинул взглядом поляну. Вурдалаки пустыми взглядами шарили по людям. — Они не укусят, если ты на нужной стороне. У нас просто другие принципы. — Они же убивают женщин, детей! Как можно поддерживать такие зверства?! - Подал голос один из монахов. Зорр был с ним полностью согласен. — И что? Живые делают точно так же. — Что-о? - Монахи возмущенно взялись за оружие, но Зорр остановил их взмахом ладони, желая выслушать точку зрения Венрота-Вензеля. — Орки. Разоряли деревни. Мародеры, убийцы. Альянс посадил их в резервации. Сколько случаев, когда охранники этих лагерей убивали и насиловали орчих и их детёнышей? Сколько? Зорр удивленно молчал. Он слышал о этих слухах, но.. — Вы стерли с лица земли Альтерак. Не важно, что Перенольд предал нас. Народ ни в чем не виноват. Это твоё «лучше», Зорр? Твои благородные живые? Это не на совести мертвых. — Арон, люди ошибаются. — Ошибки людей настолько ужасны, друг, что даже жить не хочется. Это не единственное преступление Альянса, ты знаешь. Ропот среди тёмных паладинов рос. — Арон, но ты.. Зорр осекся. Тяжелое ощущение возникло у апостола — несмотря на правдивость слов, рыцарь никак не оправдывал свою поддержку зверств нежити. — Первые культисты, присоединившиеся к мертвым, были добровольцами, Зорр. Ощущая, как пропасть непонимания растёт между ними с каждой секундой, Венрот-Вензель отступил назад. Нет никакого смысла доказывать, что не было ничего страшного в потере воли, если каждый получает то, о чем мечтал. Счастье. Покой от злости и сует. Верность братьев. — Король Мертвых уже здесь. В Столице. — Вдруг добавил Арон. — Что?! — Новость о прибытии самого Повелителя Тьмы сбила с толку апостола. Ранее о загадочном повелителе нежити шли лишь самые смутные ассоциации. — Кто такой этот Король Мертвых? Это Повелитель Тьмы? - спросил брат Димитрий. — Это.. король Артес. Все стало на свои места. Ну.. конечно же! Кто же это мог быть ещё? — Согласно кивнули между собой монахи. Все знают историю о этом предателе. Притворяясь защищающим земли Лордерона и Альянса, он распространял магическую чуму по деревням, поднимая новых мертвых солдат. Когда король Теренас II начал собирать армию, его безумный наследник увёл половину армии на Светом забытый континент, а потом истребил всех, направив неисчислимых мертвых на собственных солдат. Не без помощи демонов, конечно.. — Этот предатель, в безумстве своём заходит всё дальше. Теперь он зовет себя королем мертвой страны, гордясь этим! — Брат Константин презрительно сплюнул. — Нет. — Арон наклонил голову, всматриваясь, — Я имел в виду, именно Повелителя Тьмы. Король Артес слился с ним в одно целое. Слился в одно целое? Что это может означать? И.. - Зашептались люди. Артес! Слишком многое связывает это имя с предательством! И чтобы снять лишь малую часть грязи, которой он заляпал честь этой страны, Фадальгот должен.. — Я хочу убить его! Он должен заплатить! Тихий голос вторил Зорру. — Вы не сможете его убить. Если он в столице, подумал Фадальгот, то именно туда он и отправится. Пора уже заканчивать этот глупый разговор. Нет, с сожалением в сердце, апостол поправил себя, что это всё очень важно. Он встретил старого друга и не смог вернуть его ко Свету. — Ты не остановишь меня по пути к Столице! — Он неуязвим. Беги и не останавливайся, если ты действительно хочешь спасти своих людей. Иначе, держись. — Ничто не остановит меня от этой мести, Арон! Уйди с дороги по хорошему! — Нет. — Мы дали обет уничтожить его! — Воскликнули монахи, — И тебя мы тоже убьем, проклятый прислужник Плети! Вместо ответа, рыцарь отскочил назад, на ходу доставая меч. Оставшиеся вурдалаки прыгнули вперед, за ними появилось несколько пауков-могильщиков. Двухметровые в длину нерубианцы плели паутину, готовясь набросить её, источали кислоту, которой готовились плеваться. Прикрытый монахами, Фадальгот открыл книгу, висевшую у него на посохе. Выдубленная кожа обложки мягко ушла, радостно показывая нечестивые строки тёмного заклинания. Нечего больше тянуть - у них есть дело. — Le Kfujock jido b Nem vo Jz Netkorj. Viknim Cbeks Uh Tef. Нараспев и другие монахи читали заклинания Тьмы. Что-то искажало слова, извращало суть людей, пока они это произносили. Монахи отдавались Тьме. С изумлением, Венрот-Вензель понял свою ошибку. Перед ним не обычные вояки, или даже паладины. Сорвавшись с места, он рванулся к Зорру, читавшему заклинание. Ему преградил путь монах: — Бууд'ь йа проклт, ёёесли допущу тйебйя к Фйадлальготу! - булькающие звуки издавались из рта монаха, убыстряясь и замедляясь, но Арон до конца не понимал, что говорит ему монах. Весь размытый в темном пятне, он, казалось, стал терять свои очертания, стирая индивидуальные черты. Наследник лорда Венрота подставил меч, блокируя необычайно сильный удар молотом, после чего пнул монаха. Нога застряла где-то в тени, которую всю из себя представлял теперь монах. Скрежеща, тень захлюпала - "Ргххргххргхххргхх", резко сжав ногу. Поняв, что ещё мгновение, и нога будет переломана, Арон развернул меч, ударив тень сбоку. С пролившимся звуком, тень упала на бок, разливая черную скользкую массу. Вурдалакам приходилось не лучше - тёмные паладины быстро сносили их ряды, проходя сквозь паутину. Кислота одного паука-тетеника прожгла что-то во тьме, и одна из теней упала. Где-то впереди находился центр хаоса, превративший монахов в машины убийств. Фадальгот, читавший заклинание, один оставался четок, сохраняя свою индивидуальность для того, чтобы продолжать читать это. Пораженно, Вензель уставился на Зорра. Так вот на что вы пошли, чтобы спасти себя? Арон не понимал предела человеческого падения. Но это нужно остановить. Раненая им тень забулькала, словно не желая сдаваться. Пролитая черная жидкость втягивалась обратно, в черноту. С отчаяньем, Арон рванулся в самый центр черного круга, отшвырнув одну из теней, потеряв меч. Булькающие что-то на своём не понятном языке тени рванулись за ним. Они схватили его, когда до Зорра было всего несколько шагов. Тот произносил иступленно грязные, нечестивые строки - Вензель сделал шаг - и тени уцепились в его руки, оплели ноги, тени от этих теней протянули крохотные бесчисленные волоски из теней, заполонив всё тенью, тенью, тенью, тенью повсюду. Пытаясь отмахнуться, рыцарь всё больше зависал в густоте и мягкой, мокрой, враждебной черноте. Поняв, что пришла его погибель, рыцарь отдал последние силы, чтобы сделать ещё шаг. Медленный шаг к паладину. Рука сама, преодолевая давление, рванулась вперед, и преодолев вдруг, ударила со всех сил по голове. Зорр замолчал, упав на спину. На мгновение потеряв сознание, он ощутил, как из глаз бьют искры. Тени вокруг быстро испарялись, оставляя лишь истощенных, уставших монахов. Арон пытался прийти в себя. Дезориентированный, он чувствовал: почти вся нежить мертва. Лишь несколько пауков уцелело, случайно оказавшись достаточно далеко от эпицентра. Монахи осенили себя знамением - знак Тьмы, который должен был дать достаточно энергии, чтобы они не потеряли сознания. Три перекрещенных треугольника обводили рукой монахи, после чего, не имея сил держать оружие, они стеклись вокруг Зорра, потащили его с собой. Арон видел, как они уходят, и ничего не мог сделать. Несмотря на все усилия, он не мог сдвинуться с места - исчезающие вокруг тени до сих пор держали его, огораживая ото всех. Ловушка, устроенная Ароном, на случай появления новых людей, была прорвана.