Ella vino sobre mi como un rito sagrado

Не нужен рассеянный свет чтобы меня очаровать Если ты лишь подаришь мне право Обнять тебя как можно крепче И ночью почувствовать близость твою Ella Fitzgerald & Louis Armstrong — «The nearness of you»

Утро выдалось холодным и дождливым. Стивен по обычаю направился за капучино в кафе, где собралось больше людей, чем обычно — возможно, плохая погода поспособствовала столь массовому скоплению посетителей. Но Стивен в мыслях был совсем в другом месте и не обращал внимания на гвалт и шум чужих разговоров. Кофе немного скрашивал ситуацию, заставляя забыть и о холоде, и о бесконечном ливне. Стивен улыбнулся, когда вдруг в его голове всплыли слова Хаби, который как-то сказал ему, что лучшее в этом городе — то, что он не теряет своего волшебства, и даже когда дождь окрашивает его в цвета меланхолии, город тонет в ней, принимая ее как свою неотъемлемую часть. У Стивена всегда находилось что сказать, даже в те моменты, когда Хаби отпускал реплики. Но это тоже часть их общения: он обожал слушать Хаби и в минуты красноречия, и в те мгновения, когда он был более сдержан, и даже тогда, когда Стивену удавалось вывести его из привычного душевного равновесия и спокойствия. Точно так же он обожал смотреть на него, когда тот сидел на столе в его кухне и наблюдал за приготовлением завтрака. А когда он почувствовал его губы, он начал обожать его даже больше. И в то дождливое утро, которое скрашивал лишь кофе, Стивен пришёл к выводу, что с головой влюбился в сказочное существо (а для него Хаби таким и был). И это выбило у него почву из-под ног. «Я сошёл с ума», — думал Стивен. Это был первый раз, когда он чувствовал что-то глубокое или значимое к кому-то (чему-то, чему угодно), поэтому размеры катастрофы были ещё крупнее, чем казалось. Нет, он, конечно, испытывал к людям привязанность и прежде. Но это была привязанность, а не любовь — если это и можно было назвать любовью. Стивен никогда не думал о любви как о чем-то чуждом его натуре, но и не искал ее намеренно. У него было свое понимание любви, которое было невыносимо трудно передать словами. Но он подозревал, что, если он жаждет каждой минуты, что он проводит с Хаби, если он чувствует себя в предвкушении встречи с ним, как ребенок, которому обещали, что к нему на праздник придёт Базз Лайтер, — наверное, так и выглядит любовь. Когда Джейми, который знает его, как никто другой, но не в курсе существования ангела, начал подозревать, что постоянная улыбка на лице друга вызвана внешними факторами («Ты что, упоролся или всё-таки подцепил кого-нибудь?»), или когда Хаби начал ему сниться, как вчера ночью (и Стивену хотелось провалиться сквозь землю и не вылезать оттуда всю жизнь, потому что это повод, чтобы испытывать ужасающие угрызения совести), отдающийся ему без остатка, раскрасневшийся, мокрый от пота и молящий о большем, чем Стивен может ему дать, — сказать больше нечего. «Я лишился рассудка и схожу с ума по невозможному». И он не мог представить, как смотреть ангелу в глаза безо всех этих сцен, всплывающих в его голове, от которых хочется засунуть голову в песок от стыда и бессилия. Бессилия больше, чем чего бы то ни было, потому что он знал, что эта ситуация не имеет выхода, и Хаби никогда не окажется в его объятиях. И что делать со всем этим, он не знал. — Стивен? — Джейми отвлёк друга от пустого разглядывания монитора. — Ну что такое, Джейми? — Стивен сначала даже не оторвал взгляда от экрана, но вдруг понял, что Джейми был не один, с ним был Брендан, и вскочил со своего места, сразу пожалев о не самом любезном обращении к другу. — Стивен, Брендан хочет поговорить с тобой кое о чём, что нашёл в твоём недавнем отчёте. — Да, Стивен, те рекомендации, которые ты дал по поводу возможных рыночных стратегий, привлекли наше внимание, и мы хотели бы подробнее ознакомиться с твоими идеями. Ты можешь уделить нам время и провести презентацию в пятницу? Мы устроим собрание с членами правления. Убедишь их — это будет твой проект. — Да-да, конечно, я всё подготовлю и с удовольствием представлю свои задумки. — Отлично. Думаю, нам не повредит небольшая смена курса. Судя по всему, у тебя способности к управлению маркетингом, а это как раз наша слабая сторона. Если в пятницу все пройдет хорошо, считай, что ты уже в другом отделе. — Ну… я не хотел бы оставлять Джейми одного… — Глупости, Стиви, — вмешался Джейми, — я уже сказал Брендану, что одобрю этот переход. Ты здесь давно, и мне кажется, что ты можешь быть гораздо более полезным в другой сфере. Так что за меня не беспокойся. — Спасибо, Джейми. И вам спасибо, мистер Роджерс, за эту возможность. — Не нужно меня благодарить. И, пожалуйста, зови меня Брендан. До встречи, Стивен! Как только дверь за Бренданом захлопнулась, Стивен удивленно поднял бровь и бросил взгляд на улыбающегося Джейми. — Мне надоело смотреть, как ты мочишь зомби. Так что это отличный шанс для тебя. Они правда очень в тебе заинтересованы. — Знаешь, сейчас далеко не самый подходящий для этого момент, если честно, — Стивен с глубоким вздохом опустил голову на клавиатуру. — Да что за чёрт с тобой творится, Стиви? Ты уже несколько дней сам не свой, а до этого сиял, как начищенный медный таз. С чего вдруг такие перемены? И почему ты ничего не рассказываешь? — Всё сложно, Джейми. Но не переживай, я справлюсь. — Стивен постарался успокоить друга, чтобы тот отстал от него с расспросами. Как вообще можно объяснить кому-либо, что именно творится в его жизни? С чего вообще начинать? То, что происходит, совсем непривычно и ненормально. Таких историй о людях, которые мало того, что встретили ангелов, да ещё и влюбились в них, на улице не услышишь. — Ты уверен, Стивен? — Да, уверен. И ты здорово помог мне тем, что теперь у меня не будет времени на то, чтобы ковыряться в себе, так что спасибо. А сейчас мне нужно работать. — Ну и зараза же ты. Но, думаю, ты их впечатлишь без лишних усилий. Не пинка же мне тебе под зад для ускорения дать, а? — Помечтай. — Думаешь, мне слабо? — засмеялся Джейми. — Поаккуратнее со словами, Каррагер, ты, конечно, мой начальник, но как бы не вышло, что пинок под зад прилетит тебе самому. Джейми расхохотался в полный голос, и Стивен почувствовал, что хоть на несколько минут забыл о своих переживаниях. * * * Впервые за долгое время Стивен был доволен тем, что делал. Оказалось, что анализ рынка привлекал его гораздо больше, чем то, чем он занимался до этого. Несмотря ни на что, в глубине души Стивена так и не погас тот огонек азарта, который в детстве, на футбольном поле гнал его вперед. Он так увлекся подготовкой своей презентации, составлением графиков и таблиц, что не заметил, как начало темнеть. Впервые за долгое время Стивену пришлось выходить с работы после пяти вечера — привычного времени окончания рабочего дня. Он вышел из здания, закутавшись в пиджак и стараясь спрятаться от вечернего холода. Как обычно, его поджидал Хаби с мягкой улыбкой на губах. Но Стивен не мог не заметить во взгляде ангела некое беспокойство или ожидание чего-то. — Долгий день? Стивен приблизился к Хаби и пожал ему руку. — Ужасно долгий. Но терпимо. — Я заметил, — ответил Хаби. — Если хочешь пойти домой и отдохнуть, то мы можем встретиться чуть позже. — Я не хочу, чтобы ты уходил. Пойдем со мной. Хаби улыбнулся. Стивен не мог отвести взгляда от его будто бы светящегося лица. — Уговорил. Пошли. — Подожди, давай не сразу пойдем домой. Я хочу тебе кое-что показать. * * * — Помнишь, ты спросил у меня, что мне больше всего нравится делать? Стивен и Хаби стояли на небольшом футбольном поле возле школы. Время близилось к ночи, и от прохладного ветра щеки и нос Стивена покраснели. У его ног лежал мяч. — Если мне не изменяет память, ты мне так и не ответил. — Но ты ведь и так знаешь, да? — усмехнулся Стивен. — Вот это тебе больше всего и нравится, сколько ты себя помнишь. Несложно догадаться. Стивен засмеялся и рванулся по полю с мячом, приблизился к воротам и ударил в створ, падая на колени и празднуя, будто бы этот гол принес победу на девяностой минуте в финале какого-нибудь кубка. — Попробуй, может, и у тебя получится. — Да ну брось. — Ну же, давай, я научу. Они провели там немало времени, и Стивен был полностью поглощен попытками научить Хаби направлять мяч в нужную сторону, а не на другой конец города, и самому отбирать мяч у ангела, двигавшегося с невероятной скоростью. — Это жульничество, нельзя использовать свои способности, Хаби! — обиженно бормотал Стивен, а Хаби не мог перестать смеяться, глядя, как неловко тот порой выглядел. — Нельзя меня в этом винить, Стивен: раз они у меня есть, то почему бы ими не пользоваться? — Знал бы ты, сколько раз я спрашивал себя, ты вообще ангел или как, а то в тебе та еще чертовщинка проскальзывает. — Кто бы говорил! Это тебе не помешало бы испытывать из-за этого угрызения совести: это же явно твое дурное влияние. Хаби был увлечен контролем мяча, шаг за шагом следуя урокам Стивена. Наконец, ему удалось попасть в створ ворот. Стивен расплылся в улыбке и начал хлопать, а Хаби подбежал и обнял его. От него пахло вечерней прохладой, и Стивен уткнулся носом в теплую шею ангела, наслаждаясь контактом с его мягкой кожей, вдыхая его запах. Хаби замер. — Я знаю, о чем ты думаешь... Прости, я не специально. Стивен медленно отодвинулся, не переставая смотреть ему в глаза. — Я не хотел, — продолжил Хаби, — я никогда не хотел, чтобы все так получилось. Чтобы ты начал испытывать ко мне такие чувства. — Я начал? Только я один? — Ты же знаешь, что я не могу… я не должен… Никогда прежде Хаби не было столь неловко. Сколько бы времени он ни проводил со Стивеном, все это было для него в новинку, и он не понимал, как вести себя и что говорить. — Мне жаль, что все так получилось, Хаби. Все, что я чувствую, когда я с тобой, то, что ты есть, — все это чертовски абсурдно. Но меньшее, что ты можешь сделать — признать, что ты в таком же смятении, как и я. — Ты не можешь просить меня об этом. Не надо. — Да я и так знаю. Знаю. Даже если не могу читать твои мысли: ты позволяешь мне прикасаться к тебе, целовать тебя, и по твоим глазам видно, что ты тоже хочешь этого. Хаби закрыл глаза, мечтая провалиться сквозь землю. — Если я произнесу это вслух, ничего не изменится, — выдохнул он. — Все только станет еще сложнее для нас обоих, и я не хочу тебя разочаровывать. Я тот, кто я есть, и это неизменно, сколько бы я ни желал, как бы я ни мечтал быть с тобой. — Не хочешь разочаровывать меня? Поздно, Хаби, слишком поздно. Но чтобы ты знал — я ни о чем не жалею. — Я тоже. Взгляды говорили больше слов. Начался мелкий холодный дождь, и Стивен взял Хаби за руку. — Пошли, проводишь меня домой. * * * Мало вещей в жизни Стивена были способны заставить его волноваться. Первые минуты на поле, когда он еще играл в футбол, первый раз, когда ему понравился мальчик (и те выводы, что он из этого сделал), а теперь — еще и группа мужчин в галстуках, которые смотрели на него во время презентации. Стивен надел свой лучший костюм, но это не придавало ему достаточной уверенности. Пока проектор грузился, он судорожно искал глазами поддержки у Джейми, который был здесь не по своей воле. («Я не могу один, Джейми, пошли со мной!» — «Да брось, Стивен, тебе не нужны чирлидеры!» — «Нет, сукин ты сын, развлекать меня не надо, надо, чтобы там было знакомое лицо — я не знаю никого из этих старых пердунов и не хочу сильно позориться. И вообще, ты меня в это втянул, так что будь добр, дотащи свою задницу до конференц-зала и…» — «Ладно, ладно, ладно!») * * * — За Стивена, нового маркетингового директора лучшей страховой компании Англии! Из-за стола, где сидели Стивен и Джейми с друзьями, донеслось радостное улюлюканье. — Да, Джеррард, теперь-то тебе придется пахать, не то, что прежде! — Какие мы работящие, Джейми, только посмотрите. Зуб даю, у тебя по всему дому ручки с логотипом компании валяются. — Иди к черту, Пепе! Но ручки у нас отличные, не спорю. — Ну что, Стивен, у тебя теперь будет большой кабинет? — Ага. Тот, что раньше занимал Джейми. Он теперь мой ассистент. — Мечтай, сукин сын, мечтай! — Конечно, Джейми! Так что ты там хотел нам сказать? Джейми привстал и выпрямил спину. — Я снова стану отцом. У Николы срок два месяца, мы два дня назад узнали. — Прекрасно! Но только попробуй начать выносить всем мозги моделями сосок и прочим дерьмом, как Джо. — Да идите вы, я вообще об этом не говорю! — возмутился Джо. — Да лаааадно! Знаете, он пару дней назад позвал меня покупать с ним чертову кроватку, и я как дурак три часа нарезал круги по детскому отделу, потому что он не мог решить, хочет ли он белую или цвета красного дерева. Серьезно, три часа! Так что, Джо, умоляю, подожди немного, прежде чем заведешь второго, а то жизни от тебя нет, — скорчил недовольное лицо Пепе. — Ну вас нахрен. — Хватит об этом. Кто сыграет со мной в бильярд? Чувствую, у меня сегодня удача так и прет, — оживился Стивен. Спустя два часа вся компания без устали проклинала улыбающегося до ушей Стивена. * * * — Шах. — Твою мать. — Что за выражения, Хабьер? — Не заставляй меня прибегать ещё и к жестам, Микель. — Ты же сам знаешь, насколько ты плох в шахматах. Не знаю, зачем ты заставляешь меня играть с тобой. — Рано или поздно твой король падёт. — Ты уже целую вечность пытаешься. Чтобы достичь этого, тебе понадобится ещё одна вечность. — Когда-нибудь, когда-нибудь, — Хаби снял с доски своего короля в сотый раз за вечер, смиряясь с мыслью, что ему никогда не обыграть друга. Боевые стратегии — явно не его сильная сторона. — Не стоит сдаваться. — Может, нам лучше в покер как-нибудь попробовать? — Может. Как, кстати, твой друг? — Хорошо. Его сегодня повысили. Он сейчас проводит время с друзьями, как нормальный человек. Паранормальное начинается, когда появляюсь я. — Но он ведь достаточно странный, чтобы иметь паранормальные отношения? — Допустим. — Ты же любишь его? — Допустим. — И что ты будешь делать, Хабьер? — Ничего. Я не могу сделать ничего. — Ты мог бы попросить. — Ты же прекрасно знаешь, что я не буду этого делать, Микель. Я не могу. Микелю было жалко его. Даже когда всё только начиналось, когда ему казалось, что причины, по которым Хаби так тянулся к Стивену, были эгоистичными, ему тяжело было смотреть на товарища в таком состоянии. — Почему же ты тогда продолжаешь видеться с ним? — Мне тоскливо без него. И, по крайней мере, это я могу себе позволить. Дать Хаби впервые обыграть себя в шахматы — единственное, что Микель был в силах сделать, чтобы хоть немного разрядить обстановку. * * * — Я очень рад за Джейми. Это самое удачное время для такой новости. — И я. Все вокруг уже давно стали отцами — ну, кроме меня, конечно. — И ты не очень-то планируешь. — Мне нравятся дети, Хаби, но пусть лучше за них будет нести ответственность кто-нибудь другой. — Флеш-рояль, Стивен, — с лукавой улыбкой Хаби опустил карты на стол. — Снова? — Кажется, у меня талант. — Второй раз подряд! Какого чё… ах ты, жульничающий ублюдок! — Не могу поверить, что ты только что сообразил. — Скотина! — Если продолжишь обзываться, не станешь выглядеть менее… несообразительным. Стивен обиженно швырнул картами в ангела. — С тобой в казино идти надо. Мы так миллионерами станем. — Ну уж нет, на это я не пойду. — Недостаточно ты испорчен, ангел. Нужно поработать над этим, — зевнул Стивен, уставший после долгого дня и не менее долгой ночи. — В любом случае, я тебя поздравляю с повышением. Это отличная возможность. — Ну да. Мне вроде бы все нравится, но будь что будет. — Все будет хорошо. Я в это верю. — Да, Хаби, ты мой главный фанат. Хаби буркнул в ответ невнятное «иди к чёрту», на что Стивен только рассмеялся. — Пошли, проводишь меня в спальню. * * * — Почему у тебя такая тёплая кожа? У тебя же нет ни крови, ни сердца. Странно. Ты ведь должен быть холодным. — Я не знаю. Стивен прикоснулся кончиками пальцев к щеке Хаби, а ангел положил ему руку на грудь. Они лежали рядом, и Стивен старательно боролся со сном. — Эла решила сделать нас такими. — Она же, чёрт возьми, гениальна. Не шучу. Кажется, она мне даже нравится. Хаби рассмеялся и поцеловал Стивена в лоб. — Попробуй уснуть, тебе это нужно. Хаби смотрел, как вздымается грудь спящего Стивена. Он казался таким ранимым и трепетным, что ангел не мог отвести от него глаз. Он старался не вспоминать о том, насколько все сложно, важно было только то, как это все отразится на жизни Стивена. Рано или поздно ему придется уйти, а жизнь Стивена снова станет обычной и все вернется на круги своя. Поэтому все, что Хаби мог сделать, это проводить с ним как можно больше времени, каждую свободную секунду, пока не наступит момент расставания. Он мог проводить часы, слушая его дыхание, стук его сердца. Хаби был так заворожен картиной перед его глазами, что не заметил, что они оказались в комнате не одни. Но когда он обратил внимание на странную силу, заполнявшую все пространство, он ошеломленно замер. Он никогда не видел Элу в человеческом обличье — только чувствовал ее присутствие и слышал ее голос. Но это была она, рядом с ними, прямо здесь. И она была невероятно красивой. У нее была белоснежная кожа, большие темные глаза, кудрявые длинные волосы, доходившие до пояса. Она улыбалась. Она была прекрасной. — Мне он тоже нравится, знаешь. У него такое особенное чувство юмора. Как ты, Хабьер? Хаби не мог ответить. Он не мог пошевелиться. Видеть Элу перед собой это так… так… у него не находилось слов, чтобы описать, что он чувствовал. Эла наклонилась над спящим Стивеном и ласково коснулась его щеки. Потом она взглянула на Хаби и протянула ему руку: «Пошли. Нам нужно о многом поговорить, Хабьер». — Я давно уже не ступала на землю. Когда ты находишься прямо здесь, все выглядит по-другому, не правда ли? — Эла сидела с Хаби в порту. Солнце вот-вот должно было показаться из-за горизонта, к которому были прикованы взгляды двух небесных созданий. — Почему ты здесь, Эла? — Я искала тебя. Разве это не очевидно? Ты слишком много времени стал проводить здесь, и я тосковала по тебе. Кажется, ты позабыл, кто ты на самом деле. Самое время потрепать тебя за уши. Эла улыбалась, и это заставляло Хаби чувствовать стыд в глубине души. — Прости меня. — Не стоит извиняться. Ты всегда был самым любопытным среди ангелов. Такой послушный и верный… но не устоявший перед человеческой натурой. Я с самого начала знала, чем всё кончится. — Ты… знала? — Конечно, Хабьер. Ты не первый, кто очаровался человеком, и не последний. Только разница в том, что тебе всегда были интересны люди, ты всегда хотел знать больше о причинах их поступков, об их страхах. А это уже в новинку. Так что было очевидно, что рано или поздно твоё внимание привлечёт кто-нибудь конкретный. Эла встала со скамейки и направилась к берегу залива. Хаби последовал за ней. — Что произошло с другими? — Я позволила им уйти. Они попросили меня, а я не могу удерживать никого против их воли. Даже таких, как вы. — Ты позволила им уйти? Что это значит, Эла? — Ты прекрасно знаешь, что это значит, Хабьер. — У меня никогда и в мыслях не было просить тебя. — Я знаю. Верность для тебя важнее собственных желаний. Так было всегда. Поэтому ты всегда был рядом. Солнце медленно и робко начало выглядывать из-за линии горизонта, освещая город словно бы несмелыми мазками кисти. — Ты нужен ему, Хабьер. И он тебе. Эла взяла его лицо в ладони и медленно приблизилась, прикасаясь губами к его лбу. — Я буду скучать по тебе… Хаби. Хаби почувствовал, как пылают его щёки. Он не мог отвести взгляда от Элы. Новые необычные ощущения от её прикосновений, её тёплые объятия — последнее, что он запомнил перед тем, как провалиться в глубокий сон.