Александрия Великая

      Скрываясь в своей комнате, Александрия весь день старалась избегать Роя. Она составила скудное содержимое сумки в небольшой шкаф с резными створками, выполненный в традиционных индийских мотивах, спрятала коробочку, подшила серо-голубое платье, которое нашла среди оставленных в спешке вещей. И только один раз за весь вечер вышла к мистеру Уокеру, когда Нэнси попросила отнести ему чаю со словами:       - Он весь день ничего не ел. Ну разве так можно? Если откажется, скажи мне. Попробую его уговорить.       На улице быстро темнело, и весь дом погрузился в таинственный полумрак. Блики от толстых свечей, расставленных в каждой комнате, плясали на стенах свои дикие танцы. «Мистер Уокер не любит электричество, - пожала плечами Нэнси, замечая удивленный взгляд Александрии, - он говорит, что свет от пламени приятнее глазу, ибо это заложено в нас с древних времён».       Она шла через весь дом, мимо гор старинного пергамента, книг, шкатулок, картин, ларцов, диковинных музыкальных инструментов и прочих предметов, настолько необычных, что трудно было вообще вообразить себе их предназначение.       Там, в северной части здания, сквозь зазор между старыми тяжелыми портьерами из красного бархата, пробивался свет. Александрия, стараясь не шуметь, подобралась совсем близко и, слегка отодвинув толстую ткань, заглянула в комнату...       Это была библиотека. Такая, какой её всегда представляют в сказках: со шкафами из тёмного дерева, заставленными огромными фолиантами в золотых переплетах, каждый из которых наверняка стоил целое состояние. «И страницы в них, готова поспорить, толстые и жёлтые, с обугленными краями», - подумала Александрия.       Посреди комнаты стоял стол, заваленный раскрытыми книгами. На столе и рядом, в канделябрах, - свечи. Рой дремал, запрокинув голову на спинку инвалидного кресла. Его лицо в этом мягком свете казалось точно таким, каким было тогда. Александрия долго стояла, не желая нарушать эту идиллию, и опомнилась, лишь обнаружив, что чай начал остывать.       Она быстро подошла к столу и отодвинула книги, расчищая место. Одна из них с треском шлёпнулась на пол. Рой вздрогнул и сморщился, точно от боли. Открыв глаза и поудобней устроившись в кресле, он уставился на сиделку. Александрия глупо улыбнулась.       - Отчего это вам так весело? - хрипло произнёс он, косясь на кружку, стоящую рядом.       - Мне не весело, - возразила сиделка.       - Стоило мне забыться сном на несколько минут, как вы решили меня потревожить. Что ж, похвально, отличное начало…       - Я принесла вам чай. И вообще, Нэнси сказала, что вы ничего не ели сегодня.       - Меня весь день мучают боли. Как видите, я попытался...       - А я вам о другом говорю. Я говорю о еде, - оборвала его Александрия.       На несколько секунд воцарилась гробовая тишина.       - Как там вас зовут? Запамятовал, - (он то ли удивился, то ли рассердился, то ли испытал удивлённое раздражение).       «Александрия», - чуть не вырвалось у неё. - Луиза Рэй.       - Я не буду есть, Луиза, - сказал он медленно и с нажимом.       - Знаете, что я вам скажу? - произнесла вдруг она. Рой наклонил голову, изображая полнейшее внимание. - Если сидеть весь день здесь, не вылезая из кресла, и за всё это время крошки хлеба не пожевать!.. То ещё и не такие боли начнутся! Могу поспорить на все богатства мира, что если вы съедите пару чудесных булочек, которые испекла Нэнси специально (!) для вас, и выпьете стакан чая, если ляжете потом на диван и не будете делать вид, что вросли в это дурацкое кресло, то вы поймёте, что это и не боль никакая вовсе. Вот! - выдохнула Александрия, наблюдая, как брови мистера Уокера с каждым её словом поднимаются всё выше.       Рой коротко усмехнулся. Потом ещё раз.       - Сколько вам лет, леди?       - Девятнадцать, - с той же высокой интонацией сказала леди.       - Хорошо. Я выпью чай.       - А булочки?       - И булочки несите, - он махнул рукой.       - То-то же, - победоносно заявила Александрия, удаляясь на кухню.

***

      - И даже булочки? - удивленно и вместе с тем недоверчиво переспросила Нэнси, выслушав краткий пересказ разговора.       - И даже булочки, - кивнула Луи.       - Прекрасно! - лицо экономки прояснилось. Она смерила Луизу одобрительным взглядом и забрала поднос. - А боли... Это дело поправимое. Умеешь ставить уколы?       - Да.       - В этом деле главное - следовать рецепту врача и подальше прятать лекарство. Понимаешь, Луи? Знаешь, сегодня я сама уложу Роя, а ты отправляйся-ка спать. И никаких возражений.       Александрия пожала плечами и, пожелав Нэнси доброй ночи, поднялась наверх, в свою комнату.       Раздевшись, она аккуратно повесила одежду на спинку стула и затушила свет, давая, наконец, всем мыслям, теснившимся в голове, долгожданную свободу. Однако стоило её голове коснуться подушки – все эти мысли тотчас куда-то улетучились, и через несколько минут Луиза Рэй уже провалилась в глубокий сон без сновидений. Утро встретило её лёгкими опасениями по поводу предстоящей уборки.       - Он согласился только при условии "непосредственного участия", - шепнула Нэнси, ведя девушку в гостиную.       Знакомая комната при свете утреннего солнца казалась ещё более пыльной и захламленной. Рой уже сидел посреди этого хаоса (не изменяя себе ни в причёске, ни в белой пижаме) и, сложив руки на груди, выжидающе смотрел на женщин.       - Командуйте, мисс Рэй.       - Для начала, Нэнси, снимем шторы, - медленно проговорила Александрия, осматривая поле битвы. – Их, кажется, не стирали с прихода Христа.       Рой с явной неохотой воздержался от язвительного ответа, наблюдая за тем, как портьеры одна за другой бесцеремонно оказываются на полу, поднимая в воздух облака пыли. Мало-помалу этот ураган охватил всю комнату, увлекая за собой и ту пыль, что годами покоилась на «трофеях». Целые серые тучи диким вихрем взвились вверх, забиваясь и в рот, и в нос, и в уши, цепляясь за волосы и не давая вздохнуть.       Рой прикрыл лицо платком и на мгновение потерял работниц из вида, но в следующую секунду кто-то распахнул окно и впустил, наконец, в комнату свежий воздух. Размахивая руками в попытках разогнать этот смерч и нещадно чихая, Луиза отбежала в противоположную часть комнаты и перевела дух. Нэнси подхватила шторы и выскочила из гостиной.       Порывы августовского ветра взметнули вверх рваные бумажки на столе, а Рой не смог оставить без внимания тот ужас, что читался на лице бедной девушки, и сказал:       - Может быть, довольно? Вы можете сбежать в любой момент, а мне придётся остаться.       - Нет, - откашливаясь, с трудом произнесла Александрия. – Я ещё не закончила.       Нэнси, ужасно злая то ли на портьеры, то ли на беспорядок в целом, решительно зашла в комнату.       - О, как долго я ждала этого дня, мистер Уокер. Не верится, что всего через пару недель интенсивной уборки мы сможем жить в относительной чистоте. Шторы я отдам в чистку, - обратилась она к Луизе. Та кивнула и указала на угол, заваленный книгами, тетрадями, свитками и ещё бог весть чем.       - Только под моим чутким присмотром, - мгновенно оживился Рой.       Там, по мнению Нэнси, находилось сердце тьмы. Однако всего через несколько часов борьбы (преимущественно с Роем, который всё пытался отвоевать свои сокровища назад) книги были перенесены в библиотеку и расставлены по полкам, нечитабельные рукописи заботливо скомканы и выброшены, а угол стал чист и опрятен. Мистер Уокер, заметно устав и охрипнув от бесконечных пререканий, предпочёл на некоторое время сдаться. Он просто смотрел, как женщины выуживают невесть откуда всякого рода безделицы, обсуждают их судьбу и сортируют по кучкам. Изредка Луиза порывалась спросить Роя об истории, связанной с той или иной вещью, но так и не спрашивала, видя его сердито сдвинутые брови и глубокую морщину на переносице.       В конце концов, уже довольно долго следя за тем, как обстановка вокруг обретает более или менее потребный вид, он сам не выдержал:       - Вы только-только ступили на порог моего дома, а уже очаровали старушку Нэнси, которая каждый раз, между прочим, по несколько часов пытает меня прежде чем дать лекарство. И уже устанавливаете свои порядки. Распоряжаетесь моими вещами… Слышали что-нибудь о дворцовых переворотах? – он указал в сторону библиотеки. – Очень похоже.       - Если бы не Луиза, мне пришлось бы до конца своих дней сидеть по уши в этих твоих статуэтках, - Нэнси почти брезгливо отбросила одну из них.       - У меня складывается другое впечатление, - повысил голос Рой. Никому, впрочем, не было никакого дела до его впечатлений. Заметив это, он смирился. – Предлагаю всем оставить мои статуэтки в покое хотя бы до завтра и пойти просто выпить чаю.       Нэнси и Луи переглянулись.       - Ну уж нет уж, - возразила Нэнси, пряча улыбку. – Никаких «просто выпить чаю». Только с булочками и только с вишнёвым вареньем.       Никто не посмел возразить.