My Uninterrupted Romance
В мужском туалете на первом этаже никого не было, что послужило для Джерарда идеальным местом для подготовки к предстоящему. Он опёрся о раковину и уставился на кран, стараясь не думать о том, что ему придётся делать молотком для крокета, покоящимся у стены близ него. Майки, Рэй и Фрэнк тоже участвовали вместе с ним, и он начал осознавать, какая это ужасная идея, и мысли кружились у него в голове.
Может, им просто всё отменить? Нет, похоже, что было уже слишком поздно. Спортсмены, которых унизила кучка отбросов, вызвав драться, не могли не прийти, и, скорее всего, выбьют из них всё дерьмо, несмотря на то, останутся они в долгу или нет.
Так что им придётся. Даже Майки, которого, казалось, всё это вообще не волновало. Вообще, всё выглядело так, будто его младший брат не воспринимает случившееся всерьёз. Он умел обращаться с мячом, пусть тяжёлым и твёрдым, едва ли лучше, чем с молотком… Пока не хотел подбежать ближе, чтобы ударить им кого-нибудь по голове. В крайнем случае, можно было врезать им по рукам или ногам.
Они не хотели переломать никому кости, но предполагался бой без правил, так что Джерард не был так уж сильно расстроен. Он лишь думал взять молоток и попасть им прямо…
— Хэй, Джи? — это был Фрэнк, медленно проскальзывая в комнату; он нервничал. — Ты в порядке? Мы хотим уже скоро пойти… Если ты ещё, конечно, не расхотел. — Джерард глубоко вздохнул и выпрямился, беря молоток и слабо держа его в руке.
— Я готов, — вздохнул он. Он хотел было выйти из комнаты, но Фрэнк его остановил, застенчиво взглянув на него и прикусив нижнюю губу. — Что такое? — спросил Джерард, поднимая руку, чтобы погладить Фрэнка по волосам и затем ласково прикоснуться к его щеке. Фрэнк подался вперёд и приподнял голову, чтобы дотянуться до губ Джерарда; поцелуй сначала был лёгким, но потом Фрэнк сделал его страстнее, когда Джерард немного приоткрыл рот. Их языки мимолётно соприкоснулись, а затем Джерард вздохнул и отстранился.
— Даже если они изобьют тебя так, что даже родная мать тебя не узнает, я все равно буду тебя любить, Джи, — сказал Фрэнк, на чьём лице было не то серьёзное выражение, не то легкомысленное. Джерард мягко улыбнулся в ответ и обнял Фрэнка так аккуратно, чтобы даже не задеть его молотком.
— И я тоже, — сказал он, зарываясь своему любимому носом в волосы и зажмуриваясь. — Люблю тебя. И неважно, что произойдёт.
— Мм, — простонал Фрэнк Джерарду в грудь. — Ты не используешь меня для секса — так приятно это знать… — Джерард застыл на секунду, тем самым встревожив Фрэнка. Только с третьего раза, проиграв фразу в голове, он понял её смысл. Фрэнк просто пошутил, а теперь он опасался, что сморозил не то… Пока Джерард не усмехнулся и не прижался к нему ещё чуть ближе.
— Если бы я использовал тебя ради секса, то я выбрал не того — ты же практически не касаешься меня. — Фрэнк поднял глаза на Джерарда, пытаясь различить грусть или любопытство в его глазах. Там было и то, и другое.
— Это не значит, что я
не буду, — проговорил Фрэнк, оглядываясь, чтобы взглянуть на дверной проём, где застыла тень. — Просто пока что… Я не хочу задеть тебя…
— Мы идём или нет? Алисия хочет пойти в кино с друзьями со своей бывшей школы через час, и ей нужно успеть зайти домой переодеться. — Майки опёрся на стену и безразлично смотрел на Джерарда, держа мячик для крокета в одной руке и вертя два молотка — свой и, очевидно, Фрэнка — в другой.
— Идём, — ответил Джерард, пропуская Фрэнка и идя за ним к двери. Фрэнк задержался, чтобы пойти позади него, протягивая руку, чтобы забрать молоток у своего друга, а другой в это время достал солнцезащитные очки из кармана и надел. Майки покинул комнату последним, стараясь не выглядеть так, будто его тащат насильно.
— Ты готов, Рэй? — спросил Джерард, выйдя в коридор. Рэй посмотрел на него и пожал плечами.
— Более-менее. Только пообещай ещё раз, что меня не исключат.
— Обещаю, тебя не исключат, — ответила за него Алисия, тут же подбегая к Майки, как только он появился. Она поцеловала его в щёку и затем положила свою голову ему на плечо.
— Тогда думаю, я готов, — вздохнул Рэй, у которого не было того запала, с которым остальные трое шли в драку. Никто его не винил — он знал едва ли больше одной тысячной того, что вообще происходит.
Они пошли по коридору; спортсменов всё ещё не было в поле зрения, даже когда они дошли до главного холла.
— Не разбей очки, Майки, хорошо? — сказала Алисия перед тем, как снова поцеловать его в щёку, улыбнуться и скрыться, занимая позицию напротив входных дверей здания, чтобы наблюдать за происходящим и обеспечивать алиби. Она оставила четырёх парней позади, и наконец появились спортсмены, круша всё на своём пути. Один из них так увлёкся, что толкнул старосту десятиклассников на пол, проходя мимо него.
Они начали выстраиваться в линию, особо не задумываясь об этом. Фрэнк и Майки встали по краям колонны, Джерард — рядом с братом, а Рэй — между ним и Фрэнком. Их было на одного больше, но что из себя представлял недомерок в шлеме? Конечно, это остроумный способ не допустить того, чтобы ему не раскололи голову, как орех, но тем не менее, он выглядел, как придурок… И рукоятка от молотка всё равно легко могла пролезть сквозь прутья забрала на шлеме. Это было совсем небезопасно.
Джерард осторожно оценил ситуацию, позволяя ярости и горечи захлестнуть его, как только он взглянул на лица нескольких человек, которых он
возненавидел. Высокий брюнет посередине, как он отметил, был одним из их основных врагов, но его не было в ночь, которую помнил Джерард. Было нечестно, что против него главным образом будут направлены все силы.
Джерард был неглуп. Их было больше на одного, а значит, что двое могли его одолеть — а возможно, одного он, а одного — Майки, и один напал бы на них обоих… Вероятнее, не тот блондин, который измывался над ними обоими.
Маловероятно, что двое спортсменов решат избить Рэя или Фрэнка.
Они выстроились в линию, стоя друг от друга на расстоянии нескольких шагов; все смотрели друг на друга — или хотя бы пытались с того момента, как Фрэнк решил, что лучше было снять солнцезащитные очки на время боя, и больше фокусировал взгляд на своём кармане, нежели на шлемоголовом придурке.
Брюнет со стороны Майки был той ночью. Блондин на его стороне изнасиловал не только его, но причинил много зла и Майки. Беднягу посередине всего лишь заставили участвовать в драке, замешанной на ненависти, которую он не заслуживал, как бы Джерарду не хотелось этого признать. Двое по бокам от него — включая говнюка в шлеме, который, как бы это ни было нелепо, был безоружен — были там и заслуживали смерти. Джерарду больше хотелось, чтобы высокий, непричастный к произошедшему хоккеист поровнялся с Рэем (который так и сделает, если сработает его теория насчёт того, что на него с Майки не нападут сразу трое), потому что обоим тут было не место.
И тут всё началось у подножия лестницы в главном холле. Джерарда охватил гнев, его боль, его неугасаемая ненависть, и в одно мгновение все бросились друг на друга. Ни один не произнёс ни слова, не прокричал клич к бою — просто они все разом ринулись в схватку.
Хоккейные клюшки были подняты; клюшки для лакросса были наперевес за спинами, чтобы размахнуться ими в любой момент. Некоторые из них уже уворачивались, некоторые в стратегических целях пригнулись, чтобы быть готовыми к атаке, а некоторые стояли в полный рост. Когда все столкнулись, голоса слились в рёве злости, отчаяния, и затем — резко наступившей боли.
Не особо задумываясь — кроме как о жажде мести и о том, чтобы
абсолютно точно уберечь Майки, когда бы ни наступил этот момент — Джерард проигнорировал основную массу спортсменов посередине и напал на блондина перед тем, как он успел хотя бы пальцем дотронуться до Майки.
Когда тупой конец молотка попал блондину по животу, его оружие угодило Джерарду по задней части шеи. Затем тут же клюшка самого высокого спортсмена устремилась туда же, куда и первая, ударяя его по затылку. Джерард сдержал крик боли, но блондин не смог, когда Майки набросился на него без колебаний после того, как крокетный мяч прилетел в голову низкого брюнета.
Как последний трус, коим он и являлся, блондин отступил, предлагая невысокому игроку в лакросс «вытрясти всё дерьмо» из Майки. Брюнет после этого встревожился, улавливая омерзение, отражающееся у Майки в глазах, как только он позволил глупой ухмылке проскользнуть на его лице.
Всё это спасало его на протяжении полутора секунд до того, как брюнет размахнулся и ударил концом клюшки для лакросса Майки по плечу, не тратя время попусту перед тем, как поднять её и замахнуться снова. Двое из них пошли на это, Майки в свою очередь умудрился поднять свой молоток и защищаться, при этом успевая ударить самому. Красный крокетный мяч катился куда-то по полу.
Рядом с ним Джерард почти упал, оставляя его беззащитным, пока высокий спортсмен набрался кровожадности и начал пинать его, пытаясь нанести ущерб самому, без спортивного оборудования.
Рэй бы спас его, если бы у него самого не было проблем, пытаясь уйти от бесконечных благодатей, сыпавшихся на него от его противника. У него на лице читалось ненужное напряжение, молотил по Рэю клюшкой от лакросса по всем местам, до которых только мог достать.
С выбросами адреналина и ярости, закипающей в его венах, Фрэнк едва ли чувствовал что-то после того, как его сбил козёл в шлеме, даже когда удары пришлись ему в лицо, и он не смог их отразить. Он плюнул доброй частью крови и каплей слюны в глаз спортсмена, когда ему выпал шанс, и пнул говнюка в живот, чтобы освободиться, воспользовавшись тем, что отвлёк его.
Он схватил молоток с пола и уже намеревался было ударить им по шлему со всей силы, но, взглянув по сторонам, он обнаружил, что Джерард дрался, чтобы встать на ноги, а его противник избивал его и отбрасывал обратно.
Фрэнк охнул и покинул свою позицию с чистосердечным намерением убить мудака, который заставлял Джерарда кричать от боли. Он никогда не спрашивал у Джерарда, кто именно насиловал его тем вечером, но этот подонок, без сомнения, был там. Поэтому засранец заслуживал смерти — даже если это будет грозить Фрэнку тюрьмой.
Он повертел молотком, готовый ударить ей по внезапно появившемуся ёбаному уродливому лицу спортсмена, когда вдруг просто огромный вес обрушился ему на ноги, и он упал назад, роняя молоток и ударяясь затылком об пол так сильно, что перед глазами у него застыли неподвижные голубые вспышки.
Он попытался сбросить с себя оцепенение, но оно не исчезало — пока резкая боль не поразила его грудную клетку, и он осознал, что его опять ударили. Вместо того, чтобы закричать, он зарычал и издал какой-то животный звук, пока пытался прийти в чувство. Когда его зрение начало проясняться, но он ещё не мог почувствовать, как возвращается боль, громкий голос прорезал воздух и все остальные звуки стихли, кроме звуков одышки и кряхтения.
— Окей, спасибо, ребята!
— Во имя Господа, что здесь происходит?!
Первый голос принадлежал Алисии, стоящей на своём посту и обеспечивающей алиби, которое их защитит… К сожалению, спортсменов в том числе.
Второй голос принадлежал директору.
— Оу, мистер Хардинг… Мы снимаем фильм для того, чтобы Алисия получила грант. Фрэнк мог бы узнать голос Джерарда везде, даже если он его не видел, или понять, что это Джерард обрушился на его ноги своим весом.
— Для гранта? — пророкотал директор; его внимание, как и внимание четырёх учителей, незамедлительно прибывших сюда, стало безраздельно принадлежать Алисии. Джерард не удивился, что Майки тут же встал на её сторону, опираясь на неё. Он понадеялся, что это был такой покровительный жест, и что это не значило, что на самом деле его тело сгибалось пополам от боли.
— Да, — весело произнесла Алисия, когда спортсмены торопливо отделились от чудиков. Высокий нервно и быстро протянул руку Джерарду, но не получил ответа. — Я нашла, что в этой школе проводят летние курсы фотожурналистики, и там сказали, что видео определит мои способности — ещё я сделала пару кадров.
Ноги Фрэнка освободились от веса, и холодная рука коснулась его лица.
— Ты в порядке, Фрэнки? — спокойно спросил Джерард; его голос дрожал, и в нём всё ещё отчётливо слышалась ярость. — Фрэнки?.. Фрэнк?
— С ним всё нормально? — спросила учительница, опустившись на колени и положив одну руку на плечо Джерарду, а другую — Фрэнку на лоб.
— Мы всё сняли? — пробормотал Фрэнк, надеясь, что его голос звучал убедительно.
— Да, — прошептал Джерард, убирая свою руку с лица Фрэнка до того, как учитель мог это заметить.
— Так я могу встать? — спросил Фрэнк, стараясь придать голосу такой тон, что Джерард должен был ему помочь. Перед глазами немного прояснилось, и голубые вспышки погасли, но Фрэнк всё ещё не мог чётко видеть.
— Что с ним произошло? — спросил второй учитель таким же тоном, что директор заключил, что Алисия лгала.
— Здесь везде кровь! Он оглушён…
— Это всего лишь кетчуп, — возразил Майки, засовывая руку в карман, которая адски болела, и доставая полную горсть пакетиков от кетчупа, которые он стащил из столовой во время обеда.
— Я хотела, чтобы всё выглядело натурально! — выпалила Алисия детским, наигранным тоном, чтобы всё выглядело правдоподобно.
— Я не устоял на ногах, — сказал Джерард учителям. — Я упал и потянул его за собой, и он ударился головой.
— Ему нужно ко врачу — может, нам стоит вызвать скорую?
— Нет, — простонал Фрэнк, садясь и пытаясь прогнать это странное состояние побыстрее. — Со мной всё в порядке. На физкультуре бывало и похуже. — Он послал Джерарду ослабевший взгляд и позволил одному из старших подростков поднять себя на ноги.
Все голоса слились воедино: директор спорил с Алисией о том, что ей сначала нужно было
спросить, а потом уже разыгрывать схватки на школьной территории; спортсмены разговаривали с Рэем и двумя учителями, так что они даже не выглядели злейшими врагами; по Фрэнку было видно, что его голова всё так же болела и что всё было не в порядке с того момента, как он ударился оземь, и Джерард шептал ему на ухо извинения…
В конце концов, они ушли, всего лишь сопровождаемые беспокоящимися и любопытствующими взглядами, стараясь идти настолько ровно, насколько им позволяла пульсирующая боль и растущие синяки. Тем не менее, Джерард был удовлетворён — похоже, Рэя задели меньше всего… Он хотя бы мог идти прямо.
()()()
Алисия никуда не пошла. Вместо этого она сидела напротив Майки на его кровати, утешая его, пока он стонал от боли при каждом движении. Она гладила его по волосам, забинтовывала его раны, целовала его сжатые губы и помогла ему переодеться.
Джерард наблюдал за ними, пока не подошёл к Фрэнку, который сооружал что-то вроде мини-больницы. У него были коробки с бинтами, рулоны марли, ватные палочки, антисептик со спиртом и мокрые полотенца, чтобы отмыть кровь.
— Всё-таки я думаю, что тебе нужно в больницу, — прошептал Джерард, когда опустился на кровать. Фрэнк подошёл к нему и нежно поцеловал его в щёку перед тем, как стянуть с него школьный пиджак. Его рукава были разорваны, а вся остальная форма вообще никуда не годилась.
— Со мной всё нормально, Джи, — пробормотал Фрэнк.
— Мне кажется, мы слишком далеко зашли, — прошептал Джерард, затем закричав от боли, когда Фрэнк старался снять с него рубашку.
— Прости, малыш, — тихо и сочувственно сказал Фрэнк. — Прости меня. — Тёмный синяк расплывался у Джерарда на рёбрах; было такое ощущение, что одно ребро у него было сломано.
— Как ты думаешь, папа будет кричать? — нервно спросил Джерард, глядя на то, как Фрэнк на секунду улетучился, чтобы взять мокрое полотенце, для того, чтобы промокнуть кровь с губы и с ран Джерарда на лице.
— Если он попытается, я нападу на него. Неважно, что нельзя. Как тебе? — Фрэнк улыбнулся Джерарду, но его настроение от этого не улучшилось.
— Он будет кричать, — простонал Джерард, уворачиваясь от аккуратного прикосновения полотенца.
— Джи… — Фрэнк вздохнул и отбросил тряпку, чтобы сесть на кровать рядом со своим парнем.
— Что… Что, если он меня ударит?
— Нет, — отрезал Фрэнк. Джерард только вздохнул и перекатился на свою сторону, захныкав и повернувшись спиной к Фрэнку, который тут же придвинулся ближе.
— Майки здорово избили…
— Это того стоило — ты видел, как он не смог сдержать улыбки, когда Алисия наплела с три короба о фильме, чтобы позаботиться о нём? У него вся неделя удалась. Теперь она изображает медсестру, и ты сам знаешь, что он этим воспользуется до последней капли.
— Как твоя голова? — неожиданно спросил Джерард.
— Нормально, — пробормотал Фрэнк. — Зачем ты отбросил меня? Я чуть не убил того парня.
— Ох… Вот поэтому, — проворчал Джерард с сарказмом. — Ты не на того напал. Его тогда не было.
— Оу… — промямлил Фрэнк. — Ему повезло. Я правда чуть не отправил его на тот свет.
— Тем более, я не хочу, чтобы мне пришлось навещать тебя в тюрьме… А то и сидеть самому.
— Сидеть самому?
— Знаешь, с другими преступниками… Не хотелось бы. — Фрэнк испустил смешок и закатил глаза, ласково касаясь носом
шеи Джерарда.
— Что ж, спасибо за то, что хотел спасти мою задницу. — Джерард сначала усмехнулся, а затем вздохнул.
— Болит, — проскулил он, медленно переворачиваясь на спину и поворачиваясь лицом к Фрэнку.
— Я могу… отвлечь тебя, — сказал Фрэнк, крепко зажмуриваясь после того, как слова вылетели из его рта.
— Я не могу, Фрэнк, — выдохнул Джерард, отворачиваясь. — Я и так достаточно натерпелся, так что…
— Я-я имел в виду с-себя, — запнулся Фрэнк, чувствуя, что он нервничает так же, как и перед боем.
Дыхание Джерарда замерло, и всё, что он смог выдавить, так это «оу». Очевидно, что это стало для него сюрпризом —
приятным сюрпризом. Его голос звучал польщено, гордо и смущённо сразу.
— Ты… можешь, если хочешь. Только не опирайся на моё плечо — мне дико больно.
— Только если ты не будешь давить на шею — один из них чуть её не сломал. — Фрэнк издал сочувствующий вздох и крепко его обнял.
— Не буду, — пообещал Фрэнк.
— Т-ты уверен, что тебе… не слишком больно? — спросил Джерард, приподнимаясь на одном локте.
— Я в порядке, но… у меня ничего нет. — Джерард изменился в лице.
— Ну… Мы можем одолжить у Майки. Я знаю, у него есть. — Фрэнк покраснел и сел на кровати.
— Я не хочу, чтобы Майки знал о том, что мы делаем! — возразил он больше со стыдом в голосе, нежели со злостью.
— Ему наплевать…
— Нет… Я не стану просить Майки. Мы и не спросим, — сказал Джерард, забавно усмехнувшись. — Мы просто возьмём. Я знаю, куда он их кладёт… Или можем стащить у мамы с папой. — Фрэнк приоткрыл рот, морщась от отвращения. — Я знаю, где они тоже их хранят.
— Просто возьмём у Майки, — сказал Фрэнк, тряхнув головой и глядя на стену, когда Джерард начал хихикать. Он скользнул к краю кровати и встал; в глазах потемнело от боли, но он попытался скрыть это, чтобы Фрэнк не забрал назад те слова, о которых Джерард даже и не смел мечтать. Он знал, что с одной стороны Фрэнк мог бы спросить, если захотел, но он даже и не мог представить, что Фрэнк предложит это сам. Это было как не наяву. — Всё будет нормально, да? — спросил Фрэнк в мгновение, когда Джерард дошёл до двери. Джерард обернулся и кивнул, стараясь выглядеть уверенно и смело. Когда он стал подниматься по лестнице, Фрэнк опять позвал его. — Как думаешь, я успею принять душ?
— Нет, — ответил Джерард. — Примешь после. — Он старался произнести это шутливым тоном, но прозвучало это, будто приказ. — Если мамы и папы не будет дома, — смягчив тон, сказал он, — я пойду в душ с тобой.
— Это нечестно, — проворчал Фрэнк. — Теперь мне
придётся ждать. — Джерард тихо засмеялся и поспешил вверх по лестнице так быстро, насколько ему позволяли ноющие рёбра, нога, которая сильно болела, и шея, которая как будто была сломана и отдавала болью с каждой ступенькой. К сожалению для него, когда он поднялся к Майки в комнату, дверь была закрыта… И он ни за что в жизни не постучал бы в неё, что уж говорить о том, чтобы попытаться её открыть.
Он повернул взгляд в сторону комнаты родителей, а затем посмотрел на пустую комнату позади. Фрэнк не узнает, а если его родители заметят или забеспокоятся — он просто всё свалит на Майки.
()()()
Когда Джерард зашёл обратно в свою спальню, Фрэнк был уже наполовину раздет и ждал его у подножия кровати. Были видны татуировки, которые нельзя было показывать в школе, и на его теле были огромные синяки, которые заставили желудок Джерарда сделать сальто. Зачем они дрались, в чём цель? Выбить из них всё дерьмо? Доказать, что они больше не дадут над собой измываться безнаказанно?
Как бы то ни было, Фрэнк не заслужил такого. На его губах всё ещё была запёкшаяся кровь, которая, похоже, шла из его рта или горла, и его взгляд был всё ещё не сосредоточенным — это было по вине Джерарда.
— Почему ты на меня так смотришь? — спросил Фрэнк в лоб.
— Мне стыдно, что тебя так избили. — Фрэнк закатил глаза, и почему-то Джерарду стало от этого лучше.
— Забудь, — пробормотал он, медленно поднимаясь и оглядывая комнату, будто видя её впервые. Стены выглядели такими голыми, когда Джерард выкинул все эти картины, на которые его вдохновил Барлоу, в мусор. Он мог сказать, что всё выглядело как-то пусто. — Ну так… Ты нашёл? — он обернулся на Джерарда, который держал что-то, завёрнутое в фольгу, как будто это была награда, а затем быстро отвернулся. — Никто же не зайдёт?
— Обещать не могу, — ответил Джерард, подходя к Фрэнку и слишком ласково обнимая его. — Майки не будет… Не знаю только насчёт отца. — Фрэнк вздохнул и поднял голову, чтобы поцеловать Джерарда, тут же думая о том, насколько презерватив бесполезен, когда у них обоих — кровоточащие раны, которых они, без сомнения, будут касаться… только если они не нарядятся, как мумии. — Уверен, что всё в порядке? — сказал Джерард шёпотом. Фрэнк кивнул и отстранился, возвращаясь на кровать и расстегивая джинсы.
— Как я уже сказал, Джи, пока ты не будешь трогать меня за плечо, со мной всё будет в порядке. — Джерард с заботой во взгляде смотрел на него, мимолётно опуская взгляд на шрамы, покрывающие руки Фрэнка изнутри, пока он снимал джинсы с небрежностью и перебросил их к стене, где исчезли и его пиджак с рубашкой. От тёмных линий у него скрутило живот. В любом случае, он чувствовал, что он — причина и этих ран. — Оу, и пожалуйста, не выкрикивай моё имя — у меня такое чувство, будто на меня кричит мама. Убивает всю атмосферу, если ты понимаешь. — Лицо Джерарда скривилось от стыда и, в то же время, от понимания. (Всё же, эта просьба многое значит.) В конце концов, он кивнул и сглотнул, таким образом давая понять, что он согласен.
Он увидел, как Фрэнк пододвигается на кровати, и повернулся только тогда, когда Фрэнк принял позу кого-то вроде плейбоя или красотки с обложки, отчего его щёки стали гореть.
— Я никогда не думал о таком раньше, — сказал он, и в комнате повисла тишина, нарушаемая только шорохом, который он создавал, ища что-то на полке. — Я пытаюсь запомнить это.
— Не надо, — сказал Фрэнк, смотря на то, как Джерард до нелепого медленно моргает, когда он обернулся после того, как нашёл наполовину полную баночку с лубрикантом на полке. Фрэнк посмотрел на это неодобрительно. Куда подевалась остальная половина? С кем тут был Джерард до него? Он почувствовал, что ревнует Джерарда, с которым ещё не встречался — даже которого вообще не знал. — Просто не надо. Он посмотрел на Джерарда и улыбнулся, медленно садясь и передёрнувшись от боли, пронзившей его плечо, когда он протянул руки, чтобы забрать презерватив и лубрикант у Джерарда. — Так, — сказал он без задней мысли. — Cтриптиз?
— Нет! — выкрикнул Джерард, скрещивая руки на груди, и ещё, будто пряча грудь, которой у него не было. Он не выглядел так, будто ему было больно и нелегко, просто смущённо… просто робко. — И я выключу свет. Я не хочу, чтобы на меня смотрели. — Фрэнк ничего не ответил. Выключенный свет — норма для занятия сексом. Он взглянул на Джерарда, который второпях пересёк комнату и выключил свет, оставляя только маленькую щелочку света из окна, чтобы он смог раздеться, и забрался на кровать рядом со своим бойфрендом.
Не осознавая до конца — не
помня до конца — что ему надо было делать, Фрэнк неловко подался вперёд, находя губы Джерарда и нежно их целуя, не особо желая больше говорить и произносить глупости. Джерард ответил на поцелуй, скользя языком по нижней губе Фрэнка, тем самым делая его страстнее.
Он ласково провёл рукой по правому плечу Фрэнка, неуверенный, какое именно плечо у него болело, и начал придвигаться ближе, пока они не откинулись назад на кровать. Как только он провёл рукой по рёбрам Фрэнка и стал гладить его бедро, Фрэнк отвернулся, тяжело дыша, но всё же пытаясь говорить.
— Не… Не фотографируй, — выдохнул он, заставляя Джерарда остановиться и отдёрнуть руку.
— О чём ты? — спросил он, гладя Фрэнка по щеке.
— После всего, — ответил он. — Не фотографируй меня. Так сделал мой последний бойфренд — поэтому я ушёл в другую школу.
— У меня даже нет камеры, — пробормотал Джерард. — И, к тому же, ты же знаешь, что я никогда так не сделаю. — Он нежно поцеловал Фрэнка в щёку, пытаясь решить, что делать — продолжать как ни в чём ни бывало, или перестать разговаривать.
Фрэнк ответил ему, скользнув рукой к резинке боксеров Джерарда и проникнув внутрь, заставляя своего парня издать громкий вздох, который завершился сдавленным стоном. Его возможность отреагировать сказала Фрэнку, что нижняя половина Джерарда, по-видимому, не сильно пострадала в схватке… Ему хотелось сказать так же и о себе. Он был счастлив, что Джерард доверился ему, что он зашёл так далеко, но всё, что он чувствовал, так это слабое покалывание в животе.
Ему хотелось как-то отодвинуть Джерарда, чтобы это не выглядело некрасиво, чтобы только Джерард не понял его… проблему.
Без задней мысли Джерард опёрся на руку Фрэнка, упуская нежные объятия. Это не было так, как он всегда мечтал, с открытыми окнами и лёгким летним ветром, но это было… Хорошо. Вообще-то, это было почти прекрасно. Он был здесь с Фрэнком — с кем-то, кто его любил, кто поцелует его, если к нему наклониться. Фрэнк не сделает его своим заложником, не заставит унижаться или пытать его. Он знал, что Фрэнк будет заботиться о нём, видеть в нём человека, а не только объект для использования, насилия, и не уйдёт, когда всё будет сделано.
Он чувствовал, что это было правильно. Правда. Он не лежал на спине в комнатушке в классе, на заляпанных краской листах. Он был на своей кровати, на своих простынях. Всё здесь было
его, включая Фрэнка, который находился с ним более, чем охотно. В одно мгновение всё показалось ему слишком невероятным — удовольствие, понимание, принятие, любовь, поддержка. Джерард был рад, что в комнате не было света, потому что Фрэнк не увидит его слёз.
Джерард издал звук, похожий на что-то среднее между эйфорическим стоном и криком отчаяния, и Фрэнк чуть не начал терзать себя из-за этого звука. Он нежно взял руку Джерарда в последний раз перед тем, как убрать её, вызвав его тихое негодование, когда он приобнял Джерарда за плечи и неожиданно поцеловал его. Джерард продолжил выкручиваться, чтобы отдышаться и глотнуть воздуха, но Фрэнк продолжал целовать его ещё сильнее.
Когда его губы стали болеть, Джерард осознал, что Фрэнк чувствует ещё большее отчаяние, чем он, когда это началось из-за желания близости. Или, может быть, это было желанием доказать, что он любит его, или это для того, чтобы выразить всю свою любовь…
Руки Фрэнка скользнули по бокам от его лица после того, как до этого гладили его волосы, но после того, как Фрэнк погладил Джерарда по щекам, он разорвал поцелуй и наклонил Джерарда назад.
— Ты плачешь, — выдохнул он, стараясь смотреть Джерарду в глаза.
— Да, — признал Джерард после того, как попытался замять разговор, опустившись бёдрами на Фрэнка и извиваясь напротив него.
Это почти сработало. Фрэнк только хотел заговорить, как его голос вдруг стал громким восторженным криком, но к сожалению, он одёрнул себя и сказал, что хотел.
— Почему? Что случилось?
— Ничего, — пробормотал Джерард, чувствуя неловкость. — Я просто счастлив. — Фрэнк издал «ооо», заворковал, а затем наклонил его назад опять, целуя его в щёку и одновременно приподнимая бёдра над бёдрами Джерарда. — Фрэнк, — простонал он, вспомнив, как он думал, что этого никогда не случится. Что Фрэнк не полюбит его, никогда его не увидит, никогда не поцелует и не коснётся его — Боже, он был так рад, что ошибся.
— Возьми меня, — выдохнул Фрэнк. — Я готов, я не могу больше ждать. Он громко застонал, и Джерард так раскраснелся, что это вытеснило его слёзы. Хорошо, что этого не было видно. Он осмотрелся вокруг, пока не нашёл те две вещи, что Фрэнк оставил у изголовья, и тяжело, обеспокоенно вздохнул, как только снял боксеры и кинул их на пол. Когда они приземлились вниз, бельё Фрэнка уже было там.
Стараясь поторопиться, Джерард схватил презерватив. Он разорвал упаковку и достал его (больше, чем уверенный, что мог бы забыть об этом и по окончании слушать нравоучения), расправляя латекс с большими затруднениями, чем, казалось, это может вызвать — с тех пор, как он торопился, он вообще ничего не мог сделать с первого раза. В конце концов, он справился и схватил банку, стоящую рядом с головой Фрэнка.
— Я знаю, что сказал, что я не могу больше ждать, — вздохнул Фрэнк, как только услышал, что Джерард переусердствовал и у него в руке оказалось лубриканта больше, чем нужно, а теперь он убивался по этому поводу. — Но ты же знаешь, что я никуда не уйду? Не торопись так. — Джерард извинился, Фрэнк старался сказать ему, что ему не нужно, но его слова превратились в странный, надрывный стон, когда один палец медленно вошёл в него.
Джерард чувствовал, что слишком грубо толкнул палец, но кажется, Фрэнку понравилось: он тут же выгнул спину и застонал. Он ввёл ещё один и осторожно подождал секунду, стараясь нежно растянуть своего любовника, не допуская боли и крови. Когда Фрэнк начал выгибаться ему навстречу, он добавил третий, тем самым заставляя Фрэнка глухо простонать в ответ так, что это не звучало, будто ему было приятно.
— Всё нормально? — спросил Джерард, нежно целуя Фрэнка, чтобы извиниться за причинённую боль. Фрэнк закатил глаза и вздохнул.
— Ты слишком много волнуешься, — выдохнул он, сгорая от нетерпения и вздыхая опять от такого близкого контакта, которого не было уже больше года. Это было не так уж плохо; Джерард был более, чем осторожен. — Всё хорошо. Я готов. — Услышав его слова, Джерард несколько раз всунул и высунул из него пальцы, чтобы убедиться, что он был готов, и удерживаясь от вопросов, зная, что это только разозлит Фрэнка.
Он опять схватил пузырёк и распределил большую часть лубриканта по своему члену перед тем, как приблизиться и аккуратно надавить. Фрэнк охнул и крепко сжал простынь под ним. Боль отнюдь не была невыносимой, но даже если бы и была, внезапное задевание его простаты всё заслонило. Он выгнул свою спину и застонал, стараясь напомнить себе быть потише, потому что в доме находились ещё двое, но теряя свою мысль, когда Джерард стал нежно ласкать его, одновременно входя в него.
Это было совсем не похоже на первый раз с Барлоу, но Джерард чувствовал примерно то же самое, что и тогда. Было так, будто все его мысли кто-то стёр. Он ничего не знал о мучительной и безответной любви, о том, каково это — быть истерзанным у трибун, ничего о том, как Майки было плохо, о драке после школы…
Всё, что он осознавал — Фрэнк. Звуки, которые издаёт Фрэнк, запах Фрэнка — почему-то от него пахло чистотой, хотя его избили, и он был весь в поту и крови. То, что он внутри Фрэнка и то, что он ласкал его рукой. У него кружилась голова от того, что Фрэнк доверился ему настолько, что был так к нему близок — верил
ему, суицидально настроенному эмоциональному пустышке без капли здравого смысла и без навыков к общению…
— Д-Джерард, — выкрикнул Фрэнк. Это прозвучало, как вопрос, но всё, что мог ответить Джерард — так это сдавленно застонать. —
Ближе, — выдохнул он. Джерард начал вбиваться быстрее, чуть не взорвавшись от боли, когда Фрэнк схватил его за шею и притянул к себе для поцелуя, хотя он в то время еле удерживался от крика. Он взял себя в руки, но Фрэнк заметил.
— Прости, Джи! Я совсем забыл о шее… Ты в порядке?! — Джерард проворчал что-то в ответ на панику Фрэнка и старался забыть это, вбиваясь в него ещё жёстче, стараясь отогнать боль. Постанывания Фрэнка помогали больше, чем сам факт близости — Джерард был абсолютно уверен. Он стал толкаться ещё быстрее, практически пробуя вскрики Фрэнка на вкус, когда его захлестнул оргазм и его мышцы свело судорогой.
Когда он кончил мгновением позже, имя Фрэнка было на его губах, оставляя его любовника в томительном ожидании. Было неважно, что Джерард, трахая его, заставил его рёбра гореть от боли, или когда он обнял Джерарда за плечи, его собственное плечо буквально кричало в знак протеста. Джерард был сейчас весь его, и он был Джерарда. Всё было правильно. Будто последний кусочек паззла нашли и прикрепили в нужное место.
— Люблю тебя, — глухо пробормотал Джерард в грудь Фрэнку.
— Я тоже люблю тебя, Джи, — выдохнул Фрэнк, крепко держа Джерарда и стараясь не уснуть, хотя вокруг было темно, как в дуле от пистолета. — Душ? — произнёс он быстро. Джерард заворчал. — Пожалуйста? — Джерард вздохнул и отстранился, заставляя Фрэнка зашипеть в знак протеста.
— Надеюсь, отец не придёт домой, пока мы там… — сонно промямлил Джерард, когда снял презерватив и лениво огляделся в поисках места, куда его убрать. Маленькая мусорная корзина у его стола была наилучшим вариантом, так что он заставил себя встать: боль потихоньку угасала.
— Я маленький, сумею прокрасться, — тихо сказал Фрэнк, соскользнув с кровати и встав на ноги. — Думаю, Майки всё ещё в своей комнате, потому что я правда не хочу одеваться. — Джерард повернулся, чтобы сказать, что вышагивать голыми по его дому — вообще не лучшая идея, но звук открывающейся двери и шагов внутри дома сказали всё за него.
— Джерард? — это был его отец, который заставил мальчика зарычать от безысходности перед тем, как они сгребли свои вещи с пола и стали одеваться. Он кинул Фрэнку свитер не по размеру и такие же джинсы, особо не беспокоясь о том, что они были ему слишком большими. — Майки?
— Папа, иди на работу! — крикнул Майки из комнаты; то, что он кричал своим самым высоким голосом, удивило Джерарда. — Нам не по два года! — затем его слова стало невозможно различить, они переросли в громкое бормотание. Благодаря Майки, который устроил их отцу словесную западню, Джерард и Фрэнк успели включить свет и одеться, смотря друг на друга и понимая, что даже если они попадутся вместе, то им будет наплевать.
То, что они пришли к общему умозаключению, заставило их легонько ухмыльнуться, и они отвернулись друг от друга перед тем, как рассмеяться.
()()()
Джерард до сих пор не мог понять, почему его наказали, а Майки — нет, но попытка отца изобразить из себя авторитет с Джерардом сработала, чего нельзя сказать в случае Майки. Отец покинул комнату, чтобы отойти в туалет, и Джерард вышел из дома, чтобы пойти к Фрэнку. Пока у его отца появлялись планы, как держать сына в ежовых рукавицах, не оставалось никаких долбанных сомнений, что его будет ждать домашний арест.
Если Майки может водить домой девчонку, он может водить домой Фрэнка. Ему было наплевать, что отец считает, будто всё развивается «слишком быстро», или если он думает, что «он его когда-то поблагодарит» за «защиту» его сына — он будет видеть Фрэнка до тех пор, пока Джерард от него не забеременеет.
Во всяком случае, он орал именно это, когда он пришёл домой, поругался с Майки, зашёл в комнату Джерарда, нашёл там упаковку от презерватива на полу и перевернул всё вверх дном. (Да, Джерард знал, что забыл выкинуть эту чёртову штуку.) Не было необходимости говорить, что Фрэнк посмотрел на него ужасно смущённым взглядом, и у его отца разом пропали все слова. Это было не лучшее признание, но это было правдой. (Позднее он сказал Фрэнку, что если он когда-то забеременеет от него, то всё равно будет с ним. Фрэнк только потряс головой и сказал ему не беспокоиться на этот счёт.)
Как бы то ни было, Джерард обнаружил, что лежит в постели Фрэнка, его голова на груди любимого, а руки обвиты вокруг его тела. Окно было открыто, и сквозь него в комнату залетал лёгкий ветер — было ощущение прекрасного субботнего утра.
Если его жизнь должна была кончиться, его отец приехал бы в любую минуту, чтобы забрать его домой. Но, может быть, сегодня был тот самый день, когда отец просто сдастся и просто даст им быть вместе.
