Крыло сизого ворона

Если бы Саша когда-то в своей жизни задумался, что для него в жизни важнее всего, он бы без раздумья сказал "работа". Он бы и сейчас так ответил, потому что слишком твердо стоял на ногах и понимал, что с милым рая в шалаше не бывает. По крайне мере, пару дней – возможно, а потом захочется горячей воды, мягкой кровати и бутылку хорошего французского вина. Природные прелести хрущевских квартир были совсем не для Измайлова. Он настолько привык к тому, что в его силах и финансах позволить себе все прелести комфорта, что менять это на что-то другое не хотел. И Измайлов прекрасно понимал, что с неба все просто так не падает. Впрочем, и такие люди, как Кирилл, тоже из ниоткуда не появляются. Потому он старался не звонить ему и не дергать, как парень и просил. Они вообще договорились с Викторией Анатольевной лишний раз не трогать Кирилла, несмотря на их все еще не ушедшую неприязнь друг к другу. Саша вообще считал, что от этой антипатии им никогда не избавиться. И тут даже не в Сорокине дело было, скорее в их характерах: оба упорные, сами всего достигли и не привыкли уступать. Такие не водят дружбы друг с другом, но если бы они работали в одной области, то были бы первоклассными конкурентами. И нельзя было бы точно предугадать, кто из них стал бы победителем. В их схватке за Кирилла победителя пока не было. Сорокин молчал и признаков жизни не подавал больше суток. Эти сутки сам Измайлов провел в нервном напряжении: и когда вернулся домой, и когда с утра ушел на работу. Сергей, выслушав рассказ вкратце, только хмыкнул и сказал, что не всем всегда слушаться брата. Сочувствия от него вообще ожидать было глупо. Старший Измайлов на все эти выкрутасы смотрел, как на ток-шоу и был самым преданным зрителем. Саша был уверен - если бы было смс-голосование, то Сергей и в нем бы участвовал. И обязательно голосовал бы совсем не за брата. Но к концу первых суток отсутствия Кирилла, Александр все же не выдержал и взял в руки телефон. Только в этот раз он решил звонить не Сорокину, чтобы сдержать свое слово, а Котову, потому что, если попросить его не говорить о звонке, то можно быть уверенным в его молчании. Никита трубку не брал долго, а когда взял, то голос был слегка запыхавшийся: - Привет, - сразу же поздоровался Измайлов. - Привет, - эхом откликнулся блондин. В динамике послышался щелчок и короткий выдох, Саша понял, что его собеседник только что закурил. - Как Кирилл? - Кирилл? - в голосе Котова скользнуло неподдельное удивление. - А почему ты меня спрашиваешь? - Он же у тебя... - теперь Александр как-то в одно мгновение потерял свою уверенность. Слишком уж натурально изумился Никита, и в голову начали закрадываться мысли, что Сорокин вовсе не у него. Или просто Котов еще не был дома, зависнув опять на какой-нибудь вечеринке с друзьями? - Ты давно дома был? - Полчаса назад. Вышли с Лордом сейчас гулять, - снова послышался выдох, а после голос Никиты уже стал более серьезным. - Кирилл до сих пор так и не вернулся, что ли? - М, - чуть замялся Саша. Ему не хотелось распространяться о сложившейся в их отношениях ситуации. Как-то не на публику она была. Пусть Котов и считался другом Кирилла, пусть даже самому Измайлову он был приятелем, но все равно мужчина считал, что посвящать в личные отношения кого-то постороннего - совершенно лишнее. - Просто так получилось, что он сказал, что какое-то время побудет у тебя. Но, я так понимаю, что у тебя его нет? - Если он не прячется где-нибудь в шкафу, то нет, - Никита хоть и переживал, но все равно не мог не съязвить. - Он точно не дома? - Точно, - тут Измайлов был уверен. - Ладно, извини, что побеспокоил, - ситуация совершенно неожиданно приобрела совершенно другой оборот. Сразу же возникли мысли, что с Кириллом могло что-то случиться. Он был совсем не уверен, что парню было еще куда пойти, кроме Никиты. И мало ли куда он мог влипнуть по дороге... - Постой, - Котов успел остановить его прежде, чем Саша повесил трубку. - Давай мы встретимся, и ты расскажешь все, как есть. Только я сегодня, к сожалению, не могу. Завтра? - Да, я в районе обеда могу подъехать к тебе, - согласился после недолго раздумья Измайлов. Что ему, в принципе, было терять? Так хоть с кем-то можно посоветоваться, кто знает Кирилла так же, как он. Не с братом же, честное слово, разговаривать на эту тему. Тот просто снова откровенно поржет, да и через пару дней он и вовсе собирался уже уезжать. - Куда подъезжать? - Давай к университету, - ответил Никита, тоже после небольшой паузы. Правда, он тратил ее не на раздумья, а чтобы зацепить поводок на ошейнике Лорда и повести его обратно к подъезду. - Я как раз в это время буду там. Нужно заскочить в деканат. На работе какая-то справка с места учебы понадобилась, - это уже звучало не очень довольно. Котову вообще не очень нравилось мотаться чуть ли не каждую неделю в бывшее место своего обучения. Хорошие воспоминания воспоминаниями, но лучше бы они просто воспоминаниями и оставались, потому что у него сразу создавалось впечатление, что он до сих пор учится, а не ходит с дипломом в кармане. А тут то справка, то Мироненко что-то забудет, то еще какая-нибудь фигня, из-за которой приходится ехать "обратно во мрак", как говорил, морщась, Никита. Измайлову идея с университетом не очень нравилась. Там он мог пересечься с Кириллом и нарушить данное ему слово. С другой стороны, Сорокин вряд ли пропускал занятия, так что это был повод удостовериться, что с ним все хорошо. Обычное беспокойство, не более. Не желание навязываться и мелькнуть перед глазами. По крайней мере, так считал сам Саша. - Хорошо. Тогда в половину второго около университета. Машину мою хоть помнишь? - Помню, - хихикнул Никита, явно помня не только машину. - Такое забудешь. До завтра. Парень повесил трубку вместе с одновременным пиликаньем домофона. Саша тоже отнял телефон от уха и тяжело вздохнул, потому что что-то внутри ему отчетливо подсказывало, что все может пойти совсем не так (просто? Гладко? Хорошо? Желательно уточнить «совсем не так… - как»?). И пусть он всегда был рациональным человеком, который не верил в приметы и в предсказания, и уж тем более в мистическую чушь, но вот интуиция, или чутье, как больше любил говорить сам Измайлов, его никогда не подводило. *** К университету Измайлов подъехал даже раньше назначенного времени. И сразу стал вглядываться в редких студентов, которые только-только выходили на большой перерыв, надеясь среди них разглядеть Кирилла. Но знакомой тонкой фигуры в короткой куртке не наблюдалось, зато в оконное стекло постучался Никита. Такой же, как и всегда - растрепанный, с абсолютно взбалмошным взглядом и дружелюбной улыбкой. - Привет, - сказал он, когда все же открыл дверцу машины. - Выходи, курить хочу, - в машине курить Саша категорически запрещал. Было жалко обивку, если честно. Зная Котова, он бы совсем не удивился, если бы тот при своей активной жестикуляции, обязательно ссыпал горящий пепел с сигареты на сидение. А машине хоть и было уже несколько лет, но выглядела она все равно, как новая. "Если за ней ухаживаешь, то она всегда такой будет", - любил иногда говорить Александр, когда разговор заходил. Да, машина была еще одной вещью, без которой его жизнь не могла существовать. - Холодно, - дернул плечом Измайлов. Он был по обыкновению без своего полупальто, которое носил только зимой (опять же, автомобиль значительно упрощал жизнь и в этом случае). - Ты не оранжерейная роза, - поморщился Никита. - Вылезай, - он намеренно громко хлопнул дверцей, от чего Саша недовольно нахмурил брови, и все же вышел из машины, обходя ее и становясь рядом с Котовым. - Кирилла видел? - спросил он, скрещивая руки на груди. - Нет, - качнул головой парень. Он и правда немного поискал парня по коридорам, собрался даже сходить к расписанию, но потом его поймал декан факультета иностранных языков и быстро выдворил. Он еще помнил Котова, причем слишком хорошо, чтобы поверить в сказку, что тот просто гуляет и вспоминает лучшие годы в своей жизни. - Но не думаю, что он пропускает занятия. Это же Сорокин, - он закатил глаза и выразительно посмотрел на Александра. Тот хмыкнул. Да уж, "это же Сорокин". Только пропал этот Сорокин, и телефон, как назло, выключил. Измайлов специально позвонил ему вечером с телефона Сергея под его насмешливый смех и шепот "Ты в детстве в шпионов не наигрался?". - Так, что у вас произошло-то? Чего вы так резко разбежались и найти друг друга не можете? - спросил Никита, чуть поворачивая голову к бывшему кратковременному любовнику. Ему вообще слабо верилось, что эти двое могут поругаться всерьез. Слишком уж они подходили друг другу: оба спокойные, уравновешенные и совсем не ставят свои эмоции во главу стола. - Ну, скажем, ищу его только я, - снова хмыкнул Саша. - Он прекрасно знает, где меня найти. - Но это совсем не объясняет того, что между вами произошло, - в тон ему ответил Котов, меняя настороженный взгляд на чуть насмешливый. - Что вы не поделили? - Девушек... - Измайлов поджал губы и слегка недовольно уставился в сторону дверей университета. Странная причина ссоры для двух геев, которые уже достаточное время вместе, и каждый из них был уверен в своей ориентации. По крайне мере, до того разговора, который завел Кирилл тогда на кухне. Это до сих пор не могло нормально отложиться в голове у Саши, который за всю свою жизнь никогда и подумать не мог, что он может поругаться с любовником из-за того, что ему внезапно приспичило переспать с девушкой. Снова думая об этом, Измайлов почувствовал, что опять начинает злиться за подобные слова на Кирилла. Но... С другой стороны, окончательно поссорились они уже не из-за этого, а из-за того, что Сорокина просто достало, что за ним постоянно бегают, советуют, как и что делать, давят и не дают шагу спокойно ступить. И Саша, скрепя сердце, это понимал, пусть и не мог поменять свою линию поведения. Вот такой он был просто. - Девушек? - округлил глаза Никита. - Вы с ума, что ли, посходили? - Это он мог засмотреться на девчонку, проходящую мимо. Но в исключительно эстетическом наслаждении. Впрочем, чего греха таить: и с сексуальном подтекстом тоже, но обсуждать с Мироненко он их был не намерен. Во-первых, тот его просто не поймет, потому что сам никогда ничего подобного к женскому полу не испытывал, во-вторых, такие разговоры между людьми, которые живут вместе совсем не из-за экономии или дружбы, просто неприемлемы. По крайне мере, так считал Никита. Видимо, Кирилл с Сашей были другого мнения. Но в это даже не верилось. - Это не мы с ума посходили, а Кирилл. - Измайлов решил говорить начистоту. Что уже скрывать и юлить, раз уж приехал и пожертвовал свой законный обед? - Пару дней назад заявил, что ему было бы интересно переспать с девушкой. Попробовать захотелось. И как мне на это реагировать? Иди и изменяй, дорогой-любимый, пожалуйста. Хочешь постою над кроватью, советами помогу? - Ну, вообще-то вполне нормальное желание, - пожал плечами Котов. - Он же никогда не спал с девушками, да и не целовался нормально, судя по всему, до того, как с Анькой поцеловался недав... - парень резко оборвал речь, поняв, что сказал совсем лишнее. У него это бывало. Вот так вот случайно вырывалось то, что говорить вообще ни под каким предлогом было нельзя. Ну, забывалось, что не все реагируют на некоторые вещи, как он. Медленно повернув голову к Саше, Никита быстро повесил на лицо виноватое выражение и скривил губы в такой же виноватой улыбке. - Ты не знал, да? - Да, - сказал Измайлов, хмурясь еще сильнее. Вот такой расклад ему уже совсем не нравился. Зато картина медленно начала проясняться, почему у Сорокина внезапно появились такие мысли. Кто такая "Анька" он прекрасно понял, и примерно мог себе представить, как целуется абсолютно незакомплексованная блондинка, которая любила просто хорошо провести время. Запудрить голову и потом оставить запутавшегося человека самому решать свои проблемы. И пусть к Костиной он испытывал вполне положительные приятельские эмоции, но сейчас был готов оторвать ее блондинистую голову и выкинуть куда-нибудь очень далеко. А еще лучше положить в стальной контейнер и зарыть глубоко в землю. На всякий случай. - Подумаешь, поцелуй, - тут же решил исправить ситуацию Никита, все еще чувствуя свою вину за длинный язык. А он еще что-то говорил на Аню с Береговой во время учебы. Сам-то! И стыдно было и перед Кириллом, которого так неприкрыто сдал, и перед Измайловым, который вообще не думал-не гадал, и явно лучше бы жил без этого неожиданного знания. - Ничего в нем такого. Это даже изменой нельзя считать. - Да? - с сомнением посмотрел на него Александр. Он мог это считать изменой в полной мере. С учетом того, что после этого самого поцелуя Сорокин заговорил про полноценный секс с девушкой. Значит, ему понравилось. И, значит, он хотел продолжения. - Да, - с уверенностью кивнул Котов. - Ничего серьезного. Просто поцелуй, - он прекрасно видел скептическое выражение лицо Измайлова, и великолепно понимал, что тот ему ни на грамм не верит. Убеждения вообще были довольно жалкими. - Боже, - Котов закатил глаза и протянул руку, чтобы уцепиться за край пиджака Саши и подтянуть его к себе. - При поцелуе вообще необязательно что-то чувствовать. Сам смотри, - он коснулся его губ своими, а потом скользнул языком в рот. Это продолжалось недолго, всего пару секунд, и Никита уже отстранился. - Ничего же, да? - Ничего, - слегка ошалело пробормотал Измайлов. Даже в своем возрасте и абсолютной нестеснительности по поводу собственной ориентации, он не позволял себе подобных действий на улице. А Никита... Почти как "Это же Сорокин", только "Это же Котов". Вообще без мозгов. Странно было, что их никто не заметил. - Ты с головой дружишь, Никита? - Временами, - усмехнулся он. - Но если бы я потащил тебя куда-то, ты бы точно меня неправильно понял. Ладно, - он кинул взгляд на часы. - Мне пора. Да и тебе тоже. - Я еще постою немного. Может, Кирилл все-таки осчастливит меня своим появлением, - Саша вздохнул с облегчением. Во-первых, от выходки Котова он еще долго будет приходить в себя, во вторых, радовался тому, что не пришлось углубляться в разговор, рассказывать про то, что был у Сорокина дома, и что случилось там. Обошелся малой кровью, грубо говоря. И одним неожиданным поцелуем перед окнами всего университета. - Кстати, - окликнул уже собравшегося уходить Никиту. - Не боишься, что твой Мироненко увидел? Блондин обернулся и хитро улыбнулся: - Не боюсь. Пока! Если Сорокин позвонит, я тебе скажу. Действительно, чего ему бояться, когда он совершенно точно знал, что у философа сегодня в перерыве собрание. Так что из окон своего кабинета он видеть их никак не мог. Глядя в спину удаляющемуся блондину, Александр думал о том, что вообще как-то все это неправильно. И то, что случилось сейчас, и то, что случилось с Кириллом. Ему определенно надо было с ним поговорить в ближайшее время. *** Кирилл стоял между большими окнами в галерее университета, которая вела из одного корпуса в другой, прижавшись к стене, и отсутствующим взглядом смотрел в стену напротив, не веря в то, что только что сейчас увидел. Котов. Целовался. С. Александром. На глазах у всех, нисколько не стесняясь никого! Это действительно вводило в какой-никакой шок. Сорокин вообще заметил их совершенно случайно, когда спешил с пары на пару, и случайно бросил взгляд в окно. И тут же остановился, заметив машину Саши. Его почти сразу накрыла какая-то злость: он же попросил его не трогать. Даже телефон отключил! Так нет же, приехал. Но потом, когда подошел Никита, заволновался еще больше. Не из-за того, что интуиция ему подсказывало что-то совсем нехорошее - как раз этим чувством парень был обделен. А из-за того, что сразу понял, что его поймали на лжи. Котова он не предупредил, что "если что" он у него. Как-то просто вылетело из головы, и просто не подумал, что Измайлов будет проверять. А тут даже встретился. Оторваться от окна Кирилл не мог, пользуясь тем, что его вряд ли заметят. Все-таки второй этаж и чуть боковая сторона. Даже ему сверху было видно не так хорошо, как хотелось бы. А потом, когда Никита вдруг резко придвинулся к Александру, внутри екнуло, Сорокин даже дышать перестал, не веря своим глазам и почти прилипнув к окну. И он никак не мог понять - почему? Почему эти двое стоят и целуются на глазах у всей общественности?! У Котова есть его разлюбезный Мироненко, у Саши - он сам. Или Никита из вредности и мстительности решил отбить у Сорокина его нынешнего любовника? В голове роилось слишком много мыслей, и невозможно было прийти ни к какому единому выводу. Только стоять и смотреть, и эта пара секунд для него была вечностью. А когда Никита все-таки отстранился от Измайлова, то и Кирилл пришел в себя, быстро отстраняясь от окна и прижимаясь к стене всей спиной и руками. Он действительно был шокирован. Это еще слабо сказано. А еще было до жути обидно, что вот он тут мечется, старается определиться, понять, что ему сделать, чтобы их отношения с Сашей ничего не омрачало, а тот целуется с кем-то без зазрения совести. Как-то погано выходило все. Словно ушат грязной воды вылили, и теперь сохни и думай, где бы принять душ. На следующую пару он не пошел. Просто не хотелось, и сил на это не было, даже если бы и было желание. Вместо этого он сразу вышел из университета, пошел к остановке и уже через полчаса сидел у Костиной в квартире. С бокалом такого ненавистного виски, который нашел в баре у Ани. Но алкоголь неожиданно действительно помогал чуть-чуть отгородиться от ситуации. И как-то неожиданно, несмотря на непривычный крепкий напиток, он начал мыслить ясно. Немного не так, как привык. Не опираясь на то, что сделать, чтобы понравиться тому человеку, которому хочешь, чтобы не обидеть его, чтобы не сделать больно каким-то словом или действием. Он думал так, как хотел. И считал, что сейчас может поступать так, как ему вздумается. Почему нет, если Александр, Никита, все вокруг делают, что хотят? Чем он хуже? Почему должен задумываться о том, что хотят от него эти "все вокруг", в том числе и друг, и любовник? Сейчас он не видел ни одной причины. Поэтому совсем неудивительно, что когда домой заявилась Аня, немного растрепанная из-за ветра, который успел испортить прическу, пока она шла от машины к подъезду, он ей заявил, опираясь плечом на косяк двери в зал: - Я хочу переспать с тобой. Костина едва не споткнулась на ровном месте. Потом она медленно повернулась, округляя глаза до неприличной степени, и хотела уже, было, покрутить пальцем у виска - настолько прямое предложение Кирилла было абсурдно. Не само предложение, а то, что оно звучало от Сорокина. - Все в порядке? - спросила она. Девушка даже забыла о том, что направлялась в ванную, чтобы помыть руки. - Да, - кивнул Кирилл. Все действительно было в порядке. Он считал свое решение взвешенным и обдуманным. Не из-за пригубленного виски и даже не из-за обиды на Измайлова, а потому что так надо. Ему надо. Чтобы не метаться всю оставшуюся жизнь или даже еще какой-нибудь срок, и не думать о том, а как оно, с девушкой? Может, он не настолько и гомосексуален? Может, все-таки не ту дорожку выбрал? Аня была в ступоре. Нет, когда она предлагала, то предлагала совершенно серьезно. Но она совсем не была уверена, что парень согласится. А тут так внезапно и решительно, что было немного не по себе. - Может, все-таки что-то случилось? - с нажимом поинтересовалась она. - Нет, ничего. Просто... Ты же сама говорила, помнишь? - и пусть слова были вполне в духе Сорокина, но тон совсем не его. Точнее, его, но того его, каким он был только в начале их знакомства. Тогда, еще на старой-доброй подготовке к концерту в университете. - Помню, - кивнула Костина, прикусывая нижнюю губу. Вся ситуация была для нее странной. Она еще раз с сомнением посмотрела на Кирилла, а потом кивнула еще раз. - Хорошо. Только давай чуть позже? Сделаем хоть видимость свидания, - девушка усмехнулась, но как-то совсем невесело. - Ладно, - легко согласился Сорокин. Это было действительно странно. Они оба подходили к сексу не как к половому акту, а как к какой-то тщательной операции. В полном молчании они поужинали, выпили еще по бокалу виски, потом по очереди приняли душ. Пока в душе был Кирилл, Аня расстелила постель, все также действуя механически. Мыслями она была где-то далеко. Например, там, где Сорокин не являлся геем, и что у нее просто секс с очень неопытным парнем, которому она действительно нравится. Когда она предлагала на вечеринке переспать, то не думала, что это будет сложно - ложиться под человека, заранее зная, что не будет с ним и что он, в общем-то, никаких особых чувств к ней не испытывает. Да и она, признаться, тоже. И пусть все было крайне неправильно, вообще ни в какие ворота не лезло, девушка просто не могла сейчас отступиться от этих слов, невербально чувствуя, что Сорокину сейчас это надо. Нужен секс с девушкой и все тут. По разным причинам: из-за ссоры с Измайловым, из-за того, что запутался в себе окончательно или из-за того, что он хочет испытать новые ощущения; истинной причины она не знала. И не хотела бы знать, чтобы не чувствовать себя еще более отвратительно... А когда все уже случилось, и Костина лежала рядом с Кириллом, который даже не думал ее обнять, да ей это и не нужно было, то девушка решила, что все прошло не так уж и плохо. Вполне себе приятно и продуктивно. Стоило только посмотреть на лицо Сорокина во время оргазма и свои ощущения, пусть сногсшибательного оргазма она и не получила. Бывало и лучше, но и хуже тоже бывало. Стоило только вспомнить свой самый первый раз, так вообще в дрожь от воспоминаний бросало. И удивительно, она совершенно не чувствовала себя шлюхой. Ни на грамм. Это было как помощь другу. Такая извращенная, очень откровенная помощь. - Ты доволен теперь? - Аня перевернулась на живот и заглянула в лицо Кирилла. - Как поступишь сейчас? Парень молчал. И молчал долго. Он прислушивался даже не к своим ощущениям от секса с девушкой, от секса в совершенно непривычной для себя роли. От того, когда ты трогаешь гладишь упругие округлости, прислушиваешься к своим чувствам и получаешь от этого действительно удовольствие. Возбуждаешься и хочешь незамедлительного продолжения, но не можешь оторваться от нежной горячей кожи. Когда хочешь почувствовать ее всем: языком, губами, зубами, пальцами, ладонями, собственным членом. Это было для него в новинку. И он считал, что все произошло не только из-за алкоголя, ударившего внезапно в голову. Просто ему понравилось. Как нравилось получать удовольствие от ласк Александра, так и ему нравилось доставлять кому-то удовольствие, слышать стоны и чувствовать, что все это он. Из-за него чуть сильнее раздвигают ноги, дышат чаще и хотят большего. А ведь это был его первый опыт... - Я не знаю, - наконец, ответил Сорокин. Он действительно не знал, как сейчас поступить. Нет, он не обрел внезапную любовь к Анечке, не стал даже к ней по-другому относиться. Как когда-то было с Никитой, только все равно немного не так. Кирилл не мог дать объяснение этому. - Значит, потом узнаешь, - улыбнулась Костина, натягивая на себя простынь и вставая. - Я в душ. Кирилл кивнул, глядя в потолок. Ему тоже следовало сходить в душ, но позже. А пока можно было предаться мыслям. Или оставить на утро? Хмыкнув, он перевернулся на бок и решил, что лучше на утро. Не потому, что утро вечера мудренее, а потому, что не дело думать о своем любовнике после потрясающего секса с не менее потрясающей девушкой, которая позволила ему делать все, что он захочет. Аня вернулась через минут пятнадцать и застала Сорокина уже спящим, свернувшимся в клубок где-то на середине кровати, обняв подушку одной рукой и лежащим головой на другой. Улыбнувшись, она подошла к нему и не удержалась от того, чтобы потрепать по волосам. Аня могла предугадать, что решит парень. И надеялась, что ее ожидания оправдаются. Потому что то, что было сейчас - это совсем не то, что ему нужно. *** Измайлов непривычно для себя нервничал. Хотя, чего ему нервничать? Ведь Кирилл вряд ли решит что-то грандиозное. Скорее всего, все будет по старому сценарию с небольшими ремарками. Не более. И все-таки, сидя в ожидании любовника в одной из кофеен, где они иногда бывали, он не мог удержаться от того, чтобы не крутить в руках фирменную салфетку с логотипом кофейни и периодически посматривать на дверь. Кирилл появился минута в минуту, как и обещал. Он вообще редко опаздывал. И выглядел крайне решительным. В светлых глазах горела такая уверенность, что Измайлов был сначала убежден, что ему даже показалось. Но когда парень подошел ближе и сел напротив, сложив руки перед собой по привычке, как первоклассник первого сентября, то Александр понял, что не показалось. - Привет, - поздоровался пару секунд спустя Сорокин. - Давно ждешь? - Нет, не очень, - покачал головой Саша, напрягаясь еще больше. Слишком уж непривычно выглядел его Кирилл сейчас. Выглядел он так же, как и всегда: идеально уложенные волосы, нигде ничего не торчит, прямая спина, выглаженная рубашка (несомненно им самим же), пальцы правой руки чуть в полусогнутом состоянии покоятся на левой ближе к локтю. Но что-то было не так. И не только во взгляде. Это не давало Измайлову покоя. - Я переспал с девушкой, - без каких-либо предисловий сказал Кирилл. А потом еще и добавил. - И мне понравилось. Александр окаменел. Он ожидал чего угодно, но не такого прямого заявления. И это заявление ему категорически не нравилось. А еще не нравилось, что, судя по всему, любовнику даже не стыдно. И он, как и раньше, изменой подобное не считает. - И что ты предлагаешь мне сейчас тебе ответить? - сглотнув неприятный комок в горле, поинтересовался Саша. В его голосе явственно чувствовалось, что он едва сдерживается от того, чтобы схватить за грудки парня и хорошенько встряхнуть. Зато ядовитости было хоть отбавляй. Но если тело он кое-как контролировал, то голос - уже было не в его силах. Слишком уж выбило его из колеи подобное заявление. - Я тебе ничего не предлагаю, - Сорокин был на удивление спокоен. - Я тебе говорю все, как есть. Без утайки, чтобы потом, если ты решишь продолжить встречаться со мной, не было неприятных сюрпризов. И да, я даже буду готов простить тебе твой поцелуй с Котовым возле университета. Глаза Александра мгновенно сузились, а рука дернулась. Были бы они не в публичном месте, он бы действительно дал пару затрещин парню. В голове даже не промелькнуло мысли о том, как парень мог их увидеть. - Ты готов мне простить поцелуй? - губы мужчины искривились. - То есть тебя не интересует готов ли я простить тебе то, что во время того, когда ты якобы разбираешься в себе, ты пошел и трахнул девицу, с которой до этого целовался? Если Кирилл и удивился, тому, что любовник знает о поцелуе на вечеринке, то вида не подал. Он продолжал сидеть с совершенно непроницаемым лицом и смотреть, почти не мигая, на Измайлова. - Интересует. Потому я и сказал "если ты решишь дальше встречаться со мной". Сашу это бесило. Действительно, бесило так, что он даже не мог вспомнить ситуации, когда был настолько зол. Его раздражало до трясучки буквально все: от того, что Сорокин внезапно ему заявляет, что переспал с кем-то, до того, как он спокойно предлагает ему встречаться дальше. Да пошел он с такими заявлениями тогда. Измайлову совершенно точно не нужен был рядом человек, который может так запросто наплевать на все то, что они так долго и тщательно строили. На то, как сложно им обоим было в самом начале. На то, как сам Александр с зубовным скрежетом соглашался даже с матерью Сорокина. Точнее, просто не спорил с ней в тот памятный вечер несколько дней назад. - Знаешь что? - Измайлов поднялся. - Не решу. И ты сам должен это прекрасно понимать. - Хорошо, - легко согласился Кирилл, поднимая лицо, чтобы посмотреть на уже бывшего любовника. - Я тогда заеду за вещами на днях? - Нет, я передам их через Котова. - Хорошо, - снова кивнул Сорокин, и уже через секунду смотрел в спину Измайлова. И только после того, как мужчина скрылся из кофейни, он позволил себе вздохнуть всей грудью и прикрыть на пару мгновений ладонями лицо. Это было сложное решение. Но он считал, что Саша должен все знать. Потому что утаивать от него будет неправильно. Кирилл боялся повторения той ситуации с Мироненко и Котовым, и не хотел делать из Александра обманутого любовника, которого еще водили и за нос. Слишком уж сильно тогда это отразилось и на нем самом. Не хотелось наступать на те же грабли. А еще Сорокин считал, что сделал все правильно. И то, что переспал с Костиной, и то, что рассказал об этом. Измайлов должен был понять его в этом стремлении, потому что обоим было прекрасно известно, что влюбляться Кирилл ни в кого не намерен. Ему нужен был этот опыт. Хороший, прекрасный опыт, о котором можно вспоминать с удовольствием, но точно знать, что никакое физическое удовольствие не заменит того, что дает человек, которого действительно любишь, и который любит тебя. Но Измайлов не понял. Кирилл был готов и к этому, зная натуру Саши. Он даже доказывать и объяснять ничего не хотел, бежать за ним и как-то оправдываться, потому что не чувствовал себя виноватым ни на грамм. С чего ему вдруг оправдываться? Только все равно было тяжело сейчас. Но гораздо легче, чем раньше, когда он решил окончательно порвать с Мироненко, найдя в себе силы на это. Когда убегал из квартиры Александра, чувствуя себя одиноким и всеми обиженным. Сейчас все было по-другому. Может, потому что внутренне он был готов к этому решению Саши? Или, может, потому что начал внезапно ощущать себя увереннее? Не от секса с девушкой, конечно. Это было бы просто глупостью. А от того, что начинает поступать так, как хотел сам и так, как считал правильным, не руководствуясь никакими советами. Это, правда, придавало уверенности в себе, самоуважения и чувства собственного достоинства. Снова проведя руками по лицу, снимая то ли усталость, то ли наваждение, то ли еще что-то, что мешало еще пару минут назад подняться и уйти, Сорокин махнул рукой официантке, чтобы заказать кофе. Пора было возвращаться домой, к матери, но не под ее крыло. А просто к ней. Чтобы сказать, что он не будет ее слушать во всем и всегда, и что его жизнь – это его жизнь. И, конечно, чтобы у него была крыша над головой. Хотя, Кирилл был сейчас уверен, что если бы он хотел найти какой-то другой вариант - он бы обязательно нашел. Без помощи Саши, Котова или Ани. Нашел бы сам. Но он собирался домой. Потому что считал, что так тоже правильно. И, как минимум, нецелесообразно шататься по городу, когда есть место, вполне комфортабельное, уютное и даже родное, где можно было жить. Но перед тем, как уйти, он хотел выпить кофе в той кофейне, которую некогда ему показал Измайлов. Может, чтобы отдать дань их отношениям, может, потому что кофе здесь был действительно вкусный.