Кровоток

Женя проснулась от лёгкого, еле ощутимого прикосновения к щеке. Сморщив нос, она перевернулась на другой бок. Прикосновение повторилось. Девушка почесала левую щеку и нехотя приоткрыла глаза. Перед ней стояла лишь кромешная тьма, в которой ничего не видно. Но Чернова пыталась что-то найти, разглядеть, заметить. Тщетно. Перекатившись на спину, Женя ещё раз коснулась левой части лица. Дотронувшись до чего-то, она вскрикнула и мигом вскочила. Крик ударился о глухие стены помещения. В том месте, где только что лежала Чернова, пробежал паук, перебирая тоненькими лапками. Девушка провела ладонью по лбу и тягостно вздохнула. Холод сковал её тело, и Женя обняла себя за плечи. Подвал, который девушка отыскала, был очень маленьким. Он заброшен и принадлежал какому-то магазину, который, по всей видимости, тоже был заброшен. Здесь пахло сыростью и плесенью. Стоял ужасный холод, и не было не единого намёка на свет. Темно и тихо, совсем как в гробу. Женя спала на старом, провонявшем не пойми чем матрасе. Это всё, что ей удалось отыскать. Чернова схватила свою тетрадь, мелкие вещи и затолкала в чёрный мешочек, найденный неподалёку от подвала. Девушка пальцами "причесала" спутанные волосы, протёрла глаза и пошла к выходу. Как ей удалось сбежать из больницы, до сих пор остаётся для неё загадкой. Адреналин захлестнул всё тело, кровь кипела. И Женя знала, что если вот прямо сейчас ей не удастся сбежать, то потом уже не получится никогда. Либо сейчас, либо никогда. Как в бреду она шептала себе, что всё будет хорошо, хорошо, хорошо... Так и вышло. Удача впервые была на её стороне. Женя поднялась по лестнице. Распахнув дверь подвала, она закрыла глаза тыльной стороной ладони. Яркий свет ударил ей в лицо, заставляя зажмуриться. Солнце палило как сумасшедшее. Чернова отвела руку от лица и осмотрелась. На улице было так же тихо, как и в самом подвале. Только здесь гораздо теплее. Обхватив себя за плечи, девушка двинулась вперёд. Если честно, она даже не знала, куда идти. Совершенно. Когда ей удалось сбежать из больницы, Женя думала, что, может быть, укроется где-нибудь недалеко. Но потом подумала о том, что её будут искать. Интересно, что сейчас творится в стационаре. Женя бежала очень долго, стараясь не делать лишних остановок. Она не хотела привлекать лишнее внимание, но находились люди, которые больно уж подозрительно косились на неё. Чернова старалась вести себя естественно. Выходило, конечно, паршиво. Да ещё и её наряд не совсем соответствовал той одежде, которую носила подавляющая часть народа. Девушка пыталась найти более безлюдное место для ночлега, и этот подвал, как ни странно, отлично подошёл. Заснуть Женя смогла только под утро. Сон никак не шёл. То она услышит шорох, то чьи-то шаги. Но всё это лишь воображение. Оно пугало, да ещё и эта темнота. Черновой казалось, что тьма поглотила её. На какое-то время становилось совсем тихо, так тихо, что даже уши закладывало. Но стоило девушке сомкнуть глаза, как неведомые страхи всё нарушали. Организм требовал никотина, пищи и воды. Жене же просто невыносимо хотелось курить. Что Чернова будет делать, куда пойдёт... эти вопросы мучили её и одновременно с тем пугали. Она шла по узкой дорожке, по-прежнему обнимая себя за плечи и держа пакет. Тапочки, в которых девушка ходила по больнице, были совершенно неудобными. Из-за мягкой подошвы камни и другие острые предметы врезались в ступни, и Женя каждый раз морщилась от боли. Ей нужна была другая одежда. И немедленно. Есть только одно место, где Женя могла "приобрести" вещи. Свои вещи. Дом не изменился. Внешний вид остался прежним. Только сад зарос. Видимо, после смерти Артёма мама совсем забросила его. Машины не было, значит родители на работе. Женя и хотела зайти внутрь, и боялась сделать хоть ещё шаг. В принципе, пробраться в дом не составит огромного труда. Сигнализация у них никогда не стояла. Отец почему-то был "... против этой хреновины", а мама особо и не высказывалась по этому поводу. Набравшись смелости, девушка перевела дух и перелезла через невысокий забор, ограждающий дом. Женя ещё раз кинула беглый взгляд на дом, затем, быстро-быстро перебирая ногами, направилась на задний двор. С той стороны родители обычно оставляли одно окно, ведущее на кухню, открытым. И сейчас они не подвели девушку. Впервые не подвели. Чернова как-то неуверенно улыбнулась и не без усилий забралась в дом. Спрыгнув с подоконника, Женя огляделась. Тишина и порядок. Конечно, мамочка не любит, когда дома грязно. ... Женя стремительно быстро спустилась по ступенькам на первый этаж, услышав голос брата. Улыбка не сползала с её лица, но когда девушка увидела Тёму, внутри всё похолодело, и радости как не бывало. Сделалось очень страшно... Девушка миновала коридор, не желая смотреть в ту сторону, закрывая глаза у уши. ... — Не выходи! — рыкнул Тёма, закрывая входную дверь на все замки. — Пошла отсюда! Уходи немедленно!.. Она слышала... слышала его голос... — Перестань... уйди из моей головы... — прошептала Женя. И голос на какое-то время отступил. Поднявшись на второй этаж, Чернова на секунду замерла. Прошло почти два года. Два. Грёбанных. Года. Но ничего не изменилось. Совсем. От этого становилось плохо. От этого мутило. Туманило рассудок. Женя, осторожно ступая по полу, словно боясь издать лишний шум, приоткрыла дверь своей комнаты. Её "пристанище" осталось нетронутым. Книга, которую она так и не дочитала, лежала на столе в раскрытом виде. Кровать не застелена. В воздухе плавала пыль. Похоже, родители не заходили сюда вообще. А если и заходили, то вряд ли проводили генеральную уборку. — Ну и к чёрту их, — буркнула Женя. Первое, что она сделала, это распахнула дверцы шкафа. К вещам тоже никто не притрагивался. Чернова достала с верхней полки рюкзак, собрала необходимую одежду и затолкала всё в портфель. Женя сняла с себя больничный наряд и отправилась в ванную. Она прямо чувствовала, как вместе с водой, стекающей с её тела, уходило напряжение. Девушка завернулась в полотенце и прошлёпала босыми ногами по ледяному кафелю. В комнате Чернова ещё раз порылась в своих вещах, но, ничего не найдя, полезла в тайник, который хранился под кроватью. Пачка сигарет, несколько личных дневников, складной нож, зажигалка и несколько бумажных купюр. Женя забрала абсолютно всё и запихала в рюкзак. Вытащив из помятой пачки сигарету, девушка дрожащими руками зажгла её. Чернова затянулась и села прямо на пол, откидывая голову на кровать. Комнату окутал дымок. Женя струсила пепел прямо на ковёр и, последний раз как следует затянувшись, выкинула бычок в окно. Девушка собрала влажные волосы в пучок, скинула полотенце и достала из рюкзака вещи. Несмотря на то, что на улице была невыносимая жара, Женя надела тёмные джинсы, чёрные кеды и кофту с капюшоном. Чернова накинула одну лямку портфеля на плечо и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Когда она проходила по коридору, то моментально остановилась у двери. Словно её парализовало. Дверь, ведущая в комнату Артёма. Честное слово, лучше бы она не останавливалась. Женя пальчиками провела по дереву, коснулась ручки и отпрянула, как будто получила серьёзный ожог. Минуту она стояла и тупо пялилась на эту дверь, не решаясь даже подойти. Но потом поддалась чему-то и рывком открыла её. Спустя два года комната пахла Тёмой. Здесь всё говорило о нём... абсолютно всё. Постеры, кровать, его книги и всякая бесполезная ерунда. Женя почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Губы задрожали. Закрыв рот рукой, Чернова зарыдала в голос и упала на колени. Рваные всхлипы вырывались из груди, и Женя была просто не в состоянии справиться с ними. Она с огромным трудом поднялась на ноги, подошла к комоду и выдвинула первый ящик. Там лежали его вещи, нетронутая одежда. Никто не прикасался к ней, кроме Тёмы. Женя вытерла мокрые от слёз ладони о джинсы и достала его толстовку. Девушка сжала её с такой силой, что костяшки на руках побелели, и поднесла вещь к носу, вдыхая запах. Это был его запах. Чернова, как херова наркоманка, нюхала его вещь. Она скинула рюкзак на пол и сняла свою кофту, после чего натянула на голое тело толстовку и обняла себя за плечи, представляя, что это Артём её обнимает. Его одежда смешно повисла на ней, но девушке было плевать. Девушка распласталась на его кровати как морская звезда. Она прикрыла глаза на секунду... потом резко встала. Шмыгнув покрасневшим от рыданий носом, Женя схватила рюкзак и выбежала из комнаты, резко хлопнув дверью. Девушка спустилась на первый этаж и зашла на кухню. Там она набрала еды, захватила какие-то напитки и всё это свалила в портфель. Чернова накинула на плечи увесистый рюкзак и подошла к окну. Она обвела ненавистным взглядом этот дом, затем спрыгнула с подоконника. Почти бегом Женя добралась до забора, перебралась через него. Она натянула на голову капюшон толстовки, спрятала руки в карманы и, ссутулившись, пошла прочь. Солнце здорово пекло, учитывая ещё то, что на Черновой была в основном чёрная одежда. Девушка остановилась у какого-то супермаркета и села на скамейку, чтобы перевести дыхание. Шла она непривычно быстро, да и тяжёлый груз на плечах только мешал. Капюшон снимать не стала, только поджала под себя одну ногу и полезла в карман, доставая оттуда пачку сигарет. Руки почему-то тряслись. Ей точно не следовало заходить в его комнату. Затянувшись, Женя оглядела оживлённую улицу. Просто с ума сойти, до чего она дура! Пришла туда, где людей больше, чем во всём этом грёбанном городке! Да и плевать. Кому есть дело до подростка с сигаретой? Таких здесь сотни. — Чернова? Сначала ей показалось, что она ослышалась. Что это и вовсе не к ней обращаются. Господи, лучше бы так и было... Женя выкинула недокуренную сигарету и медленно поднялась на ноги, оборачиваясь. Перед ней стояла Нина, её бывшая одноклассница. Держа в руках пакеты, девица улыбалась одним уголком губ и удивлённо смотрела на Чернову. — Какими судьбами? — её голос, липкий, тягучий. — Разве ты не должна быть в этой... как там... психушке? Женя молчала. — Что с твоим лицом? — скривилась Нина. — Тебе там язык отрезали? — Пошла к чёрту, — рыкнула Чернова, обходя бывшую одноклассницу. — Как тебя вообще могли оттуда выпустить? Тебе там самое место! — увидев, что Женя на это никак не реагирует, тихо добавила: — Чёртова убийца. Чернова остановилась, руки её задрожали, и она поспешила спрятать их в карманы толстовки. — Что тебе нужно? — Женя пыталась держать слёзы. Она поклялась, что больше не будет реветь из-за этой сучки. — Что? — Ты не изменилась, всё такая же ненормальная. Тебе лечиться надо, Чернова, лечиться. — Не я с тобой первая заговорила, — напомнила Женя. — Ты первая начала. Так что, будь добра, иди на хер. Нина чему-то рассмеялась. Это Женя-то ненормальная? — Да ладно тебе, я уже давно простила тебя. Может, нормально пообщаемся? Чернова сузила глаза. — Я серьёзно, — девушка пожала плечами. — Можно выпить кофе и... — Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я бы всё равно послала тебя. Что я сейчас, собственно, и делаю. Отвали, — Женя пошла вперёд. Нина толкнула её. Несильно. Но даже этот толчок напомнил Жене о той драке. Кровь медленно закипала в жилах. Мерзко улыбаясь, Нина с вызовом взглянула на Чернову. Нарывается? — Я предложила нормальное общение, — мерзко пропела девица. — Оставь меня в покое, — сохраняя спокойствие, прошипела Женя. Зелёные глаза стреляли молниями, выглядывая из-под капюшона. — Ты ненормальная! Тупорылая, и лечение твоё ещё не закончилось, так что возвращайся в свой дур... Договорить Нина не успела, потому что в этот самый момент Женя подлетела к ней и толкнула так сильно, что та потеряла равновесие и шлёпнулась на асфальт. — Я же сказала, чтобы ты шла к чёрту! — вскрикнула Чернова и, кинув ненавистный взгляд на растерявшуюся Нину, убежала. Странно. Чего хотела добиться эта Нина? Просто собиралась вывести и без того нервную Женю из себя? Что ж, у неё это получилось. Потому что прямо сейчас Чернова забежала за угол и безутешно зарыдала. Слишком много слёз она пролила за один лишь день. Слишком много. Она скинула капюшон и провела рукой по волосам. Схватилась за резинку и потянула. Тяжёлые пряди упали на плечи. Девушка сняла рюкзак и положила его перед собой. Достала из него бутылку воды и дрожащими пальцами открутила крышку. С новым глотком по телу разливалась приятная прохлада, и это, надо признаться, немного успокаивало, потому что Женя, кажется, приближалась к настоящей истерике. Солнце спряталось за облаками. Наконец-то. Чернова, ещё немного посидев, двинулась дальше. Она дошла до какой-то заправки, где практически не было людей. Тихое местечко, не считая проезжающих мимо машин. Женя открыла дверь забегаловки, и над её головой звякнул колокольчик. Девушка вздрогнула. Чернова села за самый отдалённый столик. Тот, что находился почти в самой тени помещения. К ней подошла женщина, которая, по всей видимости, принимала заказы. — Здравствуйте, — она дружелюбно улыбнулась, Женя же просто махнула головой. — Что-нибудь желаете? — М, да... можно мне оладьи и апельсиновый сок. Пожалуйста, — Чернова приподняла уголки губ. Женщина сделала запись в миниатюрном блокнотике и ушла. Женя осмотрела помещение. Маленькая забегаловка, такая, какие обычно находятся на автозаправках. Барная стойка, повидавшая виды, маленькие столики для гостей и потёртые стулья. Где-то рядом хрипел приёмник. Аромат свежей выпечки, только что сваренного кофе и... ещё чего-то не очень приятного. Чернова не могла уловить этот запах. Заказ принесли минут через десять, когда девушка делала заметки в старой тетрадки. — Спасибо, — улыбнулась Женя (получилось почти искренне) и протянула деньги. Отодвинув тетрадку подальше, она принялась за пищу. Давно она не ела то, что действительно нравилось. В больнице чаще всего пихали ту еду, которую Чернова не любила. Да ещё и заставляли доедать всё до последней, мать их, крошки. Ага, сейчас. Женя съела оладьи, махом выпила целый стакан сока и откинулась на спинку стула, блаженно вытягивая ноги. Только сейчас она заметила, что на неё пристально смотрит какой-то парень, сидящий напротив неё. Стол его был пуст, значит, он ничего не заказывал и просто так здесь отшивался. "Это ещё кто... чёрт, что он так смотрит? А вдруг он знает... знает, что я сбежала из психушки?.. Нет-нет-нет. Чушь." Парень отодвинул стул и, смущённо улыбаясь, направился прямиком к столику Жени. "Чёрт... чёрт, чёрт, чёрт... уйди-и-и, не ходи ко мне!" Молитвы не были услышаны, так как юноша сел на противоположный стул. За её стол. — Привет, — его улыбка уже не выглядела такой смущённой. И Черновой это не понравилось. Совсем. — Не отвлекаю?.. — Отвлекаешь, — выпалила Женя, собирая вещи. — Ну, я же... — Ты кто такой? — воскликнула девушка. Посетители повернули головы в их сторону. Парень усмехнулся и вытер большим пальцем уголок губ. — Просто парень, который зашёл в кафе на автозаправке и увидел тебя, — пожал плечами он. — А что? Женя сузила глаза, держа рюкзак перед собой. — Раз так, я пошла, — она вскочила, а когда он попытался удержать её за руку, чуть ли не отпрыгнула в сторону. — Да что тебе надо? — Да я просто хочу познакомиться, — он похоже скопировал её мимику. — Как тебя зовут? Женя бросила ему: "Да пошёл ты, придурок!" и поспешила смыться отсюда. Конечно, может он и не придурок, но вся эта ситуация взбесила Чернову. Так что она послала его и свалила. На небе собирались тучи. Девушка шла очень быстро, не на секунду не замедляя шаг. На улице стало невыносимо душно, но Женя лишь закатала рукава толстовки. Снимать не стала. — Где ты живёшь? — настиг её уже знакомый голос. Чернова вздрогнула, но не остановилась, игнорируя вопрос этого парня. Он вышагивал с ней рядом. В одной футболке и спортивных штанах юноша походил на подростка, но по лицу было видно, что ему лет так двадцать. Плюс, минус год. — Жарко. Тебе не жарко? Она ведь как зимняя, — парень коснулся толстовки. — Не трогай! — прорычала Женя. — Ладно, мисс Не Трогай, не буду вас трогать, — пробурчал он. Но почему-то не свалил, а продолжал идти дальше. Чернова остановилась. Он тоже. Она сделала два шага. Тот проделал то же самое. — Да что тебе нужно? — возмутилась девушка. — Дай мне свой номер телефона, — парень развёл руки в стороны, как будто это, чёрт возьми, было так очевидно. — Ну понравилась ты мне, понравилась. Красивая. Женя недоверчиво на него смотрела, иронично выгнув бровь. — Не веришь, мисс Не Трогай? Я могу доказать. — Боже, иди ты на хер, — она безнадёжно махнула рукой и пошла прочь. Он поплёлся следом. Издевается. — Я Ваня, кстати. А ты у нас кто? — юноша запихал руки в карманы штанов. — Ах, забыл, ты ж у нас мисс Не Трогай, прости. Женя остановилась, испепеляя его одним лишь взглядом. Но руки так и чесались дать по роже. Достал. — Ты ненормальный? — Нормальный, — довольно улыбался он. Похоже, это всё забавляло его. — А ты? Какая-то ты дура, если честно... — Чего-о? — Да я пошутил. Поехали ко мне? — Отвали от меня, озабоченный придурок, — Женя пошла дальше, намеренно задев его плечом. Он рассмеялся. — Я ещё найду тебя, мисс Не Трогай. Скоро увидимся. Ваня потянул её за капюшон, потом хитро подмигнул и пошёл в другом направлении. — Что за конченный идиот? — спросила сама у себя Женя. Этот парень невольно напомнил ей Сашу. Почему-то. Такие же приставучие вопросы. Только этот Ваня жутко раздражал её. А Саша... был Сашей. К нему Женя... привыкла.

***

Саша сидел на диване в кабинете отца, с самым невозмутимым видом разглядывая подошву ботинка. Константин Сергеевич мерил комнату шагами, держа в одной руке телефон, в другой какую-то синюю папку. — Какого чёрта это могло произойти? Я в свою больницу не брал малолетних детей, не способных проследить за тем, что творится в стационаре!!! Дайте мне имена тех, кто этой ночью дежурил на этаже! И поживее! Саша поморщился от громкого ора отца. Понять его можно, безусловно. Парень и сам офигел, мягко говоря, когда узнал, что один из пациентов сбежал этой ночью из стационара. Да сбежал так, что это заметили только утром. Саша сам был на нервах. Сбежала Женя. Но почему? Ведь ей оставалось совсем ничего. Она бы вышла отсюда и ходила по городу со спокойной душой! А сейчас наверняка бродит где-то недалеко от больницы с затравленным видом и трясётся от каждого шороха. — Я просто поверить в это не могу... Это первый! Первый побег! — Константин Сергеевич выставил вперёд указательный палец. — Пап, не кричи, пожалуйста, — вежливо попросил Саша. — Прости, — строгий голос мужчины смягчился. — Всё ещё болит голова? — Нет, уже нет. Но если ты намереваешься ещё орать, то я, пожалуй, домой поеду. Константин Сергеевич сел за рабочий стол, сцепив руки в замок. — Саш, скажи мне честно, ты правда не знал, что она сбежит? — Я клянусь, — честно сказал парень. Мужчина устало прикрыл глаза. Целый день он был как на иголках, переживал. Ясное дело. Саша сам был очень вспыльчивым человеком. В этом они с папой похожи. На месте отца он бы, наверное, разнёс больницу ко всем чертям. Но Константину Сергеевичу нельзя. Взрослый человек. Заведующий. — Пап, можно я зайду в её палату? — спросил Саша, поднимаясь с диванчика. — Если хочешь поговорить с другими пациентами, даже не пытайся... никто ничего не знает. Ну или знают, но молчат. Позже психолог проведёт приёмы, — отец не открывал глаза. — Да нет... я просто посмотреть хочу, — ляпнул Саша. Хотя в действительно он правда хотел только посмотреть. — Иди, если хочешь. Саша почти бегом добрался до нужной палаты. Остановился, перевёл дух и вспомнил, что забыл ключи. Проклиная весь мир в том числе и себя, парень взял у социального работника связку и вошёл в палату. Здесь царил покой и умиротворение. Саша шагнул к кровати Жени. Сел на неё, сделав губы трубочкой. Взгляд его упал на тумбочку. Один за другим он открывал ящики, но все оказывались пусты. Может работники уже всё изъяли, а может там никогда ничего и не лежало вовсе. Парень (чёрт знает зачем) лёг на кровать, вытянув длинные ноги и положив одну руку на живот, а другую под подушку. Пальцами он нащупал что-то шершавое и нахмурился. Выудив оттуда что-то, его брови резко взметнулись вверх. В руке он держал маленький помятый клочок бумаги. Медленно, как будто опасаясь чего-то, Саша развернул листочек, на котором было написано что-то не очень аккуратным почерком. Но разобрать слова возможно. Мне нравилось с тобой дружить. Правда нравилось, но я больше не могу здесь оставаться... если останусь ещё хоть на день, умру. Наложу на себя руки точно. Я бы обняла тебя на прощание. Пока, Саша. И в самом углу бумаги мелкими буквами было ещё: P.S. Надеюсь, это прочитаешь именно ты, а не кто-то другой... Саша довольно долго сидел с каменным выражением лица, не зная и не совсем соображая, что делать. Либо бежать к отцу, показывать это "прощание", либо оставить у себя и никому не показывать. Она написала ему записку. Женя хотела попрощаться с ним таким образом. Саша ухмыльнулся и встал на ноги, убирая записку поглубже в карман.