Саске У-дзумаки

Собственная игра. Ха. Где-то на этом моменте мне ужасно захотелось бросить все и вернуться в Коноху. Плевать на все мести и правды, и на неразгаданные загадки тоже плевать. Я хотел домой и к маме, и меня не волновало, что ни дома, ни мамы у меня никогда по-настоящему не было. В крайнем случае, пойду к Такахаши-сану плакаться, - Наруто у него негласно подрабатывал, и вообще он нам благоволил, насколько я помню… Потому что, черт побери, я согласен даже месяц отмывать туалеты в Академии, только избавьте меня от этого стихийного бедствия. - Саске, а нам долго еще? А вообще, на минуточку, нафиг я тебе сдался? Если не секрет? Потому что я тебе, конечно, глубоко благодарен за освобождение и бла-бла-бла, но мне бы дико хотелось узнать, за что мне такая радость привалила, и вообще… Я закатил глаза и с превеликим трудом отказался от мысли загнать Суйгецу в бутылку, закупорить и нести так. Потому что он, будучи сильнейшим в своем убежище, обладал умением высокохудожественно выносить мозги. За считанные минуты. И это я еще Тоби закален, я выносливый. Но одно дело, когда болтун является твоим непосредственным наставником, а в его словах то и дело проскальзывают очень интересные мысли. Суйгецу болтал с единственной целью - поиграть на моих нервах, и смысла в его монологе было немного. Мы неслись к убежищу, где скрывалась следующая моя цель – некто по имени Карин. Ее дело было в числе папок, украденных у Орочимару. Не скрою, Карин показалась мне странно знакомой. При виде фотографии красноволосой очкастой девицы что-то такое шевельнулось на дне памяти. Шевельнулось и вновь затихло, - очевидно, уже навсегда… Но путешествие с Суйгецу затмило для меня все смутные воспоминания. Я пытался прикрикнуть на него, но авторитета мне явно недоставало. Пока что мне со скрипом удавалось шантажировать Суйгецу обещанием показать меч Дзабудзы Момоти, однако и этот способ был ненадежен. Что хуже всего, новый знакомый сочетал в себе непроходимое хамство и неуязвимость. Так что я даже не мог отвести душу и врезать ему. Суйгецу просто расплескивался лужицей, стекался обратно и нагонял меня. И продолжал выносить мозг. Как я понимаю, ему это доставляло огромное удовольствие. Рыча и болтая, мы достигли-таки убежища Карин. Суйгецу помедлил перед входом. - Что-то не так? – я вскинул брови. Водяной замялся, ухмыляясь. - Да так… Ты уверен, что тебе нужна Карин? Я знаю бойцов и посильнее нее… Кроме того, она верно служила Орочимару. Проводила эксперименты, - проводила эксперименты надо мной! И характер у нее… хм. Я пожал плечами. - В ее деле указаны очень интересные способности. И потом, мне нужна не только грубая сила. Дело, ради которого я собираю вас… Мне пригодятся диверсанты. - Так-так, - Суйгецу открыл рот. – Ты что, набираешь команду? - Не совсем. Но ты не так далек от правды. Водяной обреченно вздохнул. - То есть мы идем за Карин? - То есть ты идешь за Карин. И не думай сбежать, тебе это невыгодно. - А почему не?.. - Меня в убежищах не знают. И могут напасть. А я не слишком люблю пачкать руки. Ты же имеешь определенный… авторитет. Думаю, ты легко сможешь убедить охрану, что драка с тобой – не лучшая идея. Суйгецу хмыкнул. - Логика видна, да… Сбегать я не собирался – мне все еще нужен меч Дзабудзы. Ну, что ж… пойдем, поболтаем с Карин… м-да. Водяной передернулся и исчез в коридорах убежища. Я остался снаружи. Белесое пасмурное небо висело над скалами угрюмо и неприветливо. Черная точка – птица – мелькнула в облаках капелькой туши и скрылась. Я оперся спиной на стену и закрыл глаза. Ветер шуршал песком и тихо свистел в скалах. Было спокойно. Торопливая россыпь шагов за дверью заставила меня обернуться. Суйгецу стоял на пороге, и вид у него был слегка ошеломленный. - Карин здесь нет. И, похоже, не было. Вообще. *** Северное убежище мы искали молча. Суйгецу думал о своем и нервно озирался, будто опасаясь, что неведомая мне Карин выскочит на него из-за угла. Я начинал закипать по поводу внезапной задержки в планах. Знаю я, как это бывает: сначала все гладко, но потом всплывает маленькая неприятность, за ней большая, и – поехало, покатилось снежным комом… Дзюго, после коротких уговоров и одной вспышки шарингана, согласился пойти со мной. И я решил вернуться и расспросить Кабуто о местонахождении последнего кандидата в мои помощники. Сила силой, но всей этой ордой еще и управлять кто-то должен. И неплохо было бы, если бы этим кем-то оказался не я. Мне больше нравится действовать чужими руками, да. Суйгецу начал ныть по дороге, окончательно доводя меня до белого каления, и нам пришлось сделать крюк за Обезглавливателем. Зато, получив-таки свою игрушку, водяной замолчал. То ли я сумел подняться в его глазах, то ли ему просто показалось бесчеловечным играть на нервах своего благодетеля. А может, попросту болтать устал. Убежище тихо гудело, как разоренный муравейник. Несколько унылых фигур ковырялись у барьера. Двое-трое бойцов с отчаянными лицами попытались вновь на меня напасть, но в их действиях на сей раз не было никакого плана. Они просто были в ярости и просто напали, потому что ничего другого не умели. Я, и без того раздраженный донельзя, решил немного выпустить пар и обрушился на бедняг злобным вихрем. Суйгецу понаблюдал за расправой и неожиданно притих, к моему счастью. Растрепанные, неловкие тени шмыгали вдоль стен. Кто-то атаковал нас, кто-то убегал, кто-то старался восстановить разрушенные комнаты. Но во всем была видна бессмысленность. Так, действительно, копошатся немногие выжившие муравьи возле сожженного муравейника. Кабуто сидел в одной из пустых комнат и перебирал какие-то бумаги. Увидев меня на пороге, он дернулся в сторону. Забегал глазами, разглядывая Дзюго и Суйгецу. - Так ты все-таки добился своего, Саске-кун… - Не совсем. – Я наклонил голову. – Ты дал мне неверные сведения. Карин не было в том месте, что ты указал. Кабуто непонимающе посмотрел на меня. - Карин не было в том месте, - повторил он медленно. – Что за чушь. Если ты хотел еще чего-то добиться от меня, Саске, ты мог бы избрать более простой путь. А так… я даже не понимаю, что… - Карин там реально не было, - подал голос Суйгецу, лениво любовавшийся своим мечом в стороне. – Я бы заметил. - Это правда, - тихо и неожиданно подтвердил Дзюго. – Когда я встретил их, никакой женщины с ними не было. И птицы ее не видели. Кабуто задумался. В свете ламп его очки масляно поблескивали. - Странно, - проговорил он наконец. – По моим сведениям, Карин… должна… хотя… Он задумался, машинально поправил очки. - Странно, - повторил он и ухмыльнулся. – Что же, это не моя проблема. Прости, Саске-кун. Но тебе придется справляться с этим маленьким неудобством самостоятельно. - Вот как. Я показательно повернулся к двери, к ждущим Суйгецу и Дзюго. - Ай, как нехорошо получилось. Я так разочарован. И так обижен. А когда я обижен, я иногда глупости творю. Например, могу попросить моих новых знакомых прогуляться по этому убежищу. И поразвлечься на досуге. Мебель поломать, подопытных покалечить… может быть, и сам поучаствую, если буду сильно расстроен. - Шантаж? – хмыкнул Кабуто, пожимая плечами с независимым видом. – Извини, Саске, но многие из живущих здесь куда сильнее вас втроем. Да хоть меня взять… Хотя я – всего лишь скромный медик, так и не ставший тюнином, мне есть, что тебе противопоставить. Я скрипнул зубами. - Мне кажется, ты не понимаешь. У тебя нет выбора… - У меня есть выбор, - спокойно отпарировал Кабуто. Он уселся на пол и сложил руки на коленях. – Ты еще слишком наивен и глуп, Саске-кун, чтобы играть в подобные игры. Тем более, что тебе достался слишком опытный противник. Знаешь, сколько раз на меня пытались так действовать? Запугивать, шантажировать, загонять в угол… Шпионам, знаешь ли, несладко живется! – Он текуче улыбнулся, напомнив Орочимару, и на несколько секунд погрузился в воспоминания. – Возможно, ты сумел справиться с моим учителем… тогда, когда он был слаб и уязвим. Но, как говорится, хороший ученик просто обязан превзойти своего учителя! К тому же, я пока что не жалуюсь на здоровье… Я больше не попадусь в твою иллюзию, Саске. Я не так глуп. А без этого преимущества – я превосхожу тебя. Смирись с этим. Суйгецу вопросительно подкинул меч на плече. - Может…? - Не стоит, - я коротко рубанул рукой воздух. И взглянул на Кабуто. Тот сидел, прикрыв глаза, и улыбался. - Смирись, Саске. Я вздохнул. - Ладно, Суйгецу. Только аккуратно. В конце концов, подчиненных время от времени нужно поощрять. Дав Суйгецу немного покрасоваться и покромсать стены, я окликнул его: - Хватит. Заканчивай. - Можно уже не аккуратно? – весело спросил водяной и, не дожидаясь ответа, лихо замелькал серебристым вихрем. Кабуто не отставал, вспыхивая и извиваясь змеем. Про меня он не забывал, упорно не глядя в мою сторону, но глаза держал открытыми… А кто вообще сказал, что мне нужен зрительный контакт? Вспышка. Кабуто вновь замер, Суйгецу обрадованно замахнулся на него. - Суйгецу… Стоп. - Еще чего! – огрызнулся водяной с самым нахальным видом. Я вздохнул. - Суйгецу. Я сказал, стоп. Угрожающие, нарочито негромкие нотки, проскользнувшие в моем голосе (которыми, кстати, я тоже Тоби обязан – научил), заставили водяного нервно дернуться, оглянуться на меня и опустить уже, наконец, свою рельсу. - Думаешь, я твоя ручная амфибия? - Возможно. Будь добр слушаться, иначе, - я кивнул на Кабуто, - разделишь его участь. Суйгецу с рычанием закинул Обезглавливатель на плечо и отвернулся. Я подошел к Кабуто, снял иллюзию и остановил мгновенно дернувшуюся к моему горлу руку с кунаем. - Итак? Ты проиграл своему же эксперименту. И, кстати, я сильнее Суйгецу. Так что я бы не стал утверждать, что у меня совсем нет шансов… тем более, что у меня был выход – спокойно разобраться с тобой, пока ты был в иллюзии. Кстати. Если тебя не пугает смерть и прямое вторжение, может, перспектива моего вмешательства в твои дела произведет на тебя впечатление? Ведь, будь уверен, если ты не поможешь мне, я останусь. И буду надоедать тебе еще очень долго. Кабуто закатил глаза. - Снова шантаж? О, боги. На этот раз он, впрочем, выглядел не слишком довольным. - Ох, - ирьенин накрыл рукой лоб. – Ну, что же, если это заставит тебя оставить меня в покое… Тем более, что мне и самому интересно, что побудило Карин исчезнуть… Погодите-ка… возможно… неужели - то дело?.. хотя… Медик вскочил с диким видом, и мимо меня по комнате пронесся бело-серый всполошенный вихрь. Суйгецу дернулся в сторону, Дзюго моргнул и вскинул руки. Однако на сей раз это не была техника – это просто Кабуто захватила идея. Я примерно представлял, каково это, и поэтому не слишком удивился. Хотя саи все равно схватил. На всякий случай. Секунду спустя вихрь вернулся, увеличившись в размерах за счет какой-то потрепанной папки. - Это все, что я могу предложить тебе, Саске-кун, - размеренно произнес Кабуто, швыряя папку в меня и возвращаясь к своим бумажкам. – Я нашел ее отчет, полуторагодовалой давности. И некие намеки в документах. Я не обратил на это внимания раньше… но, похоже, Орочимару-сама доверил Карин некое задание с высоким уровнем секретности. Понятия не имею, где она сейчас, но ты можешь попробовать поискать. Теперь, когда твое любопытство удовлетворено, надеюсь, ты избавишь меня от своего утомительного присутствия?.. - Разумеется. Уже ухожу. Я подхватил папку на лету. Она взмахнула листками, и бумажка выскользнула из нее с изяществом садящейся бабочки. Я понаблюдал за ее полетом и кивнул Суйгецу, поворачиваясь к двери. - Подними. - О-о? – возмутился Суйгецу, но тут же наткнулся на мой взгляд. Несколько секунд он нагло смотрел на меня, затем моргнул, отвел глаза и скис. – О-о-о… И, ворча, потянулся за бумажкой. Копаться в документах пришлось уже за пределами убежища – Кабуто весьма решительно дал нам понять, что нам на его территории были не рады. Посему я вывел свою «команду» наружу и отконвоировал подальше от дорог и возможных свидетелей. Нашел полянку поуютнее, прислонился к дереву, изучая бумаги. - Что мы тут забыли? – меланхолично осведомился Суйгецу. Дзюго, как обычно, промолчал, но вид и у него был вопросительный. - Я пытаюсь найти зацепки, - отмахнулся я. – По поводу местонахождения Карин. Ну-ка… Тот самый полуторагодовалый отчет действительно был на месте, даже не шифрованный, - а может, это Кабуто постарался, чтобы я точно к нему больше не лез, - но мне это не помогало. Я понял только, что Карин была отправлена на некое задание. Отчет содержал абсолютно непонятные мне формулы и рассуждения: кажется, что-то о природе чакры. Учитывая способности Карин, в этом не было ничего удивительного. Я вздохнул, потер переносицу. В отчете постоянно упоминался некий «объект 165». Кажется, формулы описывали именно его характеристики. Понять бы только, кто это… Если подумать, то это не может быть кто-то из подопытных Орочимару, находившихся под его непосредственным наблюдением, ведь Карин приходилось путешествовать. Кто-то из Конохи? Джирайя? Акацуки? Все может быть, сложно разобраться по единственному документу… Однако и в этой бочке дегтя нашлось немного меда про мою честь: в нем упоминалось место встречи. Неточно, но шанс найти его был. Если, конечно, это место встречи не изменилось за полтора-то года. Ну, да ладно. - Выдвигаемся, - бросил я коротко, срываясь с места. – Нужно проверить кое-что. Место встречи не порадовало меня никакими особыми подарками. Как можно было догадаться, Карин там не было. Я почесал в макушке и вновь зарылся в бумаги, чтобы найти те «намеки», о которых говорил Кабуто. Они действительно нашлись – географические названия. Два или три населенных пункта, небольшая река, старое заброшенное убежище, пещера в горах… Они встречались в тексте в связи с Карин. И я решил их проверить. - Мы долго будем еще таскаться туда-сюда? – снова повысил голос водяной, совершенно не обрадованный перспективой новой прогулки. – Сколько можно-то, я устал! И меч этот еще… - Выбрось его, - посоветовал Дзюго меланхолично. Суйгецу рефлекторно вцепился в меч руками и ногами, только что не зашипел. - С ума сошел?! Меч одного из великих мечников Тумана, легендарный Обезглавливатель?! Взять и выбросить?! Приду-урок. Дзюго пожал плечами, совершенно не задетый. Мол, что ж, я хотел, как лучше, если вы такие идиоты, то я не виноват. Я поднял руку, привлекая к себе внимание. - Суйгецу, никто не виноват, что твой меч весит больше обычного. – Суйгецу попытался возмутиться, но мы с Дзюго синхронно посмотрели на него, и он промолчал. - Идемте. У нас есть еще дела. - У «нас», видите ли, - ехидно буркнул Суйгецу, не выдержав. Я засунул бумаги обратно в папку, наградил мечника новым угрожающим взглядом и вздохнул. - Да, у нас. И рванул вперед, не желая больше тратить время на эту перебранку. Двое других послушно последовали за мной, решив, очевидно, что мне известен маршрут. - У нас, у нас, - ворчал водяной, неохотно придерживая меч на спине. – Дела у нас, а отдуваться я один должен, да?.. *** Никаких следов Карин мы не обнаружили. Ей, как сенсору и шпионке, это делало честь. Нам же оставалось только скрипеть зубами. Надежда таяла на глазах. Однако я все равно методично прочесал упомянутые места. Мало ли… Но у меня почти что не было шансов обнаружить следы опытного шиноби спустя такое время, да еще и на открытой местности. Вечер этого дня застал нас в лесу. В полутьме, все еще проницаемой даже для глаз гражданского, мои спутники внезапно обрели налет таинственности. Суйгецу, скользящий тритоном от тени к тени, казался не то водным духом, не то кицуне. Дзюго мерцал бледными глазами и напоминал призрака, не слишком-то, впрочем, бесплотного. Я же, судя по всему, был кем-то вроде монаха, пытающегося сдержать всю эту нечисть. Не то, чтобы мне это удавалось, впрочем… В такой обстановке я ничуть не удивился, когда между деревьями мелькнул знакомый красно-розовый проблеск. Все верно, самое время и место для появления привидений, иначе и быть не могло. Только вот как воспринимать это: как добрый знак или дурное предзнаменование? Я на секунду приложил пальцы к занывшей груди. - Пошли. Здесь нам делать нечего. Новая красная вспышка, ближе и ярче. Призрак становился настойчивым. - Ну наконец-то, - ухмыльнулся Суйгецу. – Я же говорил, охотиться за Карин не легче, чем искать иголку на дне реки. Очень изворотливую и наглую иголку с ужасным характером, я имею в виду. - Что-то не так, - вдруг сказал Дзюго. – Птицы… птицы… Я обернулся к нему – маленькая серая птаха на пальце Дзюго неодобрительно взглянула на меня и скрылась. Водяной фыркнул, но присмотрелся к теням повнимательнее и лениво потянулся за мечом. - Что не так с твоими курицами? - Они видели кого-то. Женщину. Недалеко. - Кого именно? - Они не знают. Но… - Я здесь. Новый голос, спокойный и нарочито-ленивый. Женский. Нет. Девичий. Миг – и я уже смотрел в направлении источника звука, пальцы на рукоятке сая, в висках и вокруг глаз знакомо колет от чакры. Шаринган – отличное средство, чтобы рассмотреть кого-то в деталях… Но и шаринган можно обмануть. Мгновение, бесконечно, невыносимо долгое мгновение я видел только волосы. Неаккуратную копну алых волос, в темноте и тумане казавшихся почти черными. Почти такие же волосы в моем кошмаре лежали на речном песке, окровавленные и растрепавшиеся. Не хватало только белых цветов, укрывающих лицо. Свободной от оружия рукой я дотянулся до пяти точек на груди и вонзил пальцы в немедленно вспыхнувшую болью кожу, - то ли из желания искупить вину хотя бы так, то ли в попытке вернуться к реальности. Призрак колыхнулся в тени и сделал шаг вперед. У меня в висках стучало: Сакура. Сакура. Сакура. Ни мыслей, ни идей. Ничего. Только имя. Как признание капитуляции, просьба о прощении, отказ признать происходящее реальным, отказ признать это сном, просьба, мольба, приказ, все одновременно. Сакура. Сакура. Сакура здесь. Через секунду, впрочем, наваждение растаяло. Я моргнул и наконец-то понял, что Сакура никогда не носила очков, и, вырасти она, у нее было бы другое лицо, да и зачем, собственно, расти призраку тринадцатилетней девчонки, - я понял, что это была не она. Это было не так уж плохо, на самом деле. - Ты меня искал, - без тени вопроса в голосе заявила девица, подходя ближе. Она качнула бедрами, прислоняясь к дереву, и наградила меня недовольно-строгим взглядом. – Сначала я не поняла, почему ты вдруг начал бегать по всем этим городишкам, но потом смоталась на базу, и Кабуто мне растолковал… И зачем же я так внезапно понадобилась тебе, Саске? Я наклонил голову набок, рассматривая ее. Фотография Карин в ее папке действительно оказалась очень кстати. - Скажем так, меня заинтересовали твои возможности. Ты мне нужна. Я все объясню, но для начала нам придется вернуться в убежище Орочимару. Желательно, в то, где работала ты сама. Карин округлила глаза и нервно потерла дужку очков. - Зачем? - Я бы предпочел говорить без лишних ушей. Мы оставались здесь слишком долго и произвели слишком много шума, чтобы не привлечь внимание. Девица задумалась. Она обвела взглядом окрестные кусты, сощурилась на какую-то кочку. - Хм. Ты прав. Пошли. Я знаю там комнату с хорошим барьером. - Отлично. – Я обернулся к своим спутникам. – Вы идете с нами. - Все тот же начальственный тон, - показал зубы Суйгецу. – Карин, а ты могла бы быть и поприветливее со старым знакомым… - Я с уродами всякими не разговариваю! – Карин честно попыталась произнести это холодно, но в конце все равно сорвалась на злобный взвизг. Я поморщился. М-да, а я еще когда-то жаловался на собственную команду. …План, в сущности, был прост. Я знал, что теперь, когда Тоби официально вступил в Акацуки, дела организации начали затрагивать и его тоже. И еще я знал, что Тоби дорожит тремя вещами: своим убежищем, своим планом и моими шаринганами. Мне нужно было переключить его внимание на два первых объекта, чтобы тот наконец перестал так пристально следить за последним. Для этого мне и нужен был Орочимару. Конечно, первоначальный план был другим. Со стороны происходящее смотрелось бы так: я нападаю, но не могу победить змеиного саннина и свожу бой к ничьей; змей в ярости мстит, нападая на Тоби и Акацуки; те ввязываются в длительный конфликт и забывают обо мне… Другое дело, что жизнь поспешила поставить все с ног на голову, ну, да ладно. Теперь все должно было выглядеть немного иначе. Подчиненные Орочимару мстят за покойного учителя, Акацуки мстят уже им. Все просто и логично. Не подкопаешься. На роль своей «команды», ответственной за нападения, я назначил как раз этих троих. Суйгецу я выбрал за беспощадность. Дзюго – за физическую силу. А Карин, как единственной обладательнице здравого смысла, предстояло руководить всем этим безобразием. Я рассудил, что, раз роль тюремщицы ей знакома, она должна быстро разобраться. Она меня вспомнила. Я ее – нет. Разумеется, никакого призрака никогда не было. Это одновременно обрадовало меня и разочаровало. Просто Карин нравилось наблюдать за мной. И иногда она подходила неосмотрительно близко. Вот и все. Никакой мистики. Никаких предзнаменований из мира иного. Просто одна любопытная девочка и один склонный к мистицизму мальчик случайно встретились в самый неподходящий момент. В какой-то момент мне стало до тошноты одиноко. Пока я верил в своего «призрака», я утешал себя мыслью, что Сакура еще здесь – хотя бы так. Она была одной из моих немногих друзей, и я надеялся, что она пропала не совсем. Не до конца. Теперь же… от моего мира аккуратно оторвали кусочек. Не такой уж жизненно необходимый, но – это было все равно, что отрезать себе палец или два. Выжить можно, согласен. И даже болеть будет не так уж и долго. И все-таки… Да. Про Карин. Карин была похожа на диковатого, нахального зверька. Зверька, уважающего иерархию. Тем, кто стоял «ниже» нее, доставались оскаленные зубы и ядовитые слова. Тем, кто «выше», - льстивые взгляды, подмигивания и назойливость. И я бы не смог сказать определенно, кому повезло меньше. Я был во второй категории, и, соответственно, ко мне Карин лезла с энтузиазмом тануки в брачный период. Или иерархия ни при чем, и это просто я такой счастливчик?.. Да, она меня вспомнила. Пересказала по памяти какой-то эпизод двухгодовой давности, что-то про экзамен на тюнина и нашу встречу. Мне польстило описание моего «подвига» - эпичного сражения с медведем-убийцей ради спасения бедной маленькой Карин – но что-то я сомневаюсь, что память девицы не сыграла с ней злую шутку. Потому что я, хоть убей, не могу представить, как, уходя, я послал Карин воздушный поцелуй и пообещал найти ее в будущем, а потом растворился в закате (хотя секунду назад, по ее описанию, было десять часов утра). Честно, не могу. Впрочем… в приставаниях Карин сквозила какая-то растерянность. Она посматривала на меня, как на безмерно любимого, но недавно переболевшего чумкой кота. Вроде бы и ласково, и с обожанием… но и с настороженностью. Меня это немного напрягало. В конце концов, Карин, как сенсор, должна была бы увидеть, если со мной что-то было неладно. Но вот что конкретно было «неладно»? - У тебя чакра… пустая, - призналась она, припертая к стенке. Я приподнял бровь. - Вот как? - Не знаю, как объяснить не-сенсору, - беспомощно зажмурилась Карин. – Прости, Саске-кун!.. Просто… она пустая. Холодная и пустая. Как будто чего-то не хватает. Какой-то важной части. Как в старом дереве… нет, как в вишне! В вишне без косточки. Вроде бы все на месте, но, с другой стороны, нет… сердцевины. Ой, прости, Саске-кун, я така-ая нахальная, что об этом говорю… Я отшатнулся от масляного взгляда девицы, отпустил ее и задумался. «Пустая», «нет сердцевины»… Во мне чего-то недостает? Может, тех семи-восьми лет, начисто стертых из памяти амнезией? Говорят, что становление личности происходит в первые три года жизни. Которых у меня словно бы и не было. Я, конечно, не очнулся тогда совсем уж пустым листом, младенцем или овощем, но многое я потерял. Многому пришлось учиться заново. И становление личности… может быть, я просто недобрал чего-то важного? Может, и впрямь я – вишня без косточки? Я попытался опровергнуть это – но вспомнил, как мне было пусто и непонятно оставаться одному в первые несколько месяцев новой жизни, когда не с кого было скопировать эмоции. Передернулся. И пошел заниматься делом. Приказы были розданы, нападение спланировано и засекречено, и делать мне, в общем, было больше нечего. Только ждать, пока план принесет плоды. Шансы были не так высоки, но мне оставалась надежда – надежда, что меня раскусят не слишком быстро. На то, что меня не раскусят вообще, можно было даже не рассчитывать. Я покинул убежище Орочимару не без облегчения. Бесконечные коридоры и клетки нагоняли на меня тоску, а от запахов эфира и спирта начинала кружиться голова. Ну ее, эту крепость змеиного саннина. Даже пещера Тоби была уютнее. Кстати, о саннине. Я нащупал в сумке знакомый свиток, вздохнул и рванул в сторону Конохи. Примерное местоположение границ барьера, окружавшего Коноху, мне было известно. Еще в Академии нас, сопливых генинов, учили, куда надо бежать, если за тобой гонится кто-то крупномасштабный, чтобы его засекли и обезвредили добрые дяденьки из АНБУ… Так что найти барьер не составило труда. Еще бы только постараться, чтобы самого меня не нашли, но это уже мелочи. Я подыскал дупло поприметнее, начертил на окрестных деревьях парочку опознавательных знаков. Засунул в дупло свиток, в который ранее запечатал две-три папки из архива Орочимару. Ничего особенно секретного, но пара интересностей там была, - например, папка с личными делами АНБУ, невесть откуда попавшая в лапы змея… А сверху положил записку, лично от себя. И начал гулять по границе барьера. Туда-сюда, туда-сюда. Прошелся раз десять, рассудил, что теперь-то меня точно заметили, и рванул в обратном направлении. Оставалось надеяться, что Цунаде, получив мой подарок, хоть немного проникнется благодарностью. Содержание записки: Уважаемая Пятая Хокаге. Благодарю вас за тот факт, что за все эти годы я так и не обнаружил свое имя в книге Бинго. В знак своей признательности оставляю вам этот маленький трофей, распорядитесь им, как сочтете нужным. Надеюсь на ваше понимание и благоволение. Саске *** Когда и это дело было улажено, можно было, наконец, обратиться к воспоминаниям клона – того самого, что летал в Коноху. Сколько можно откладывать, в самом-то деле. Я приблизился к убежищу Тоби, но внутрь заходить не стал. Нашел себе полянку в лесу, уселся в корнях какого-то дерева. И поморщился, ощутив под ладонью что-то влажное и жесткое. Поднял руку, рассмотрел. Вишня. Раздавленная вишня, дикая и наверняка кислая – если осмелиться взять ее в рот. Вишня без косточки. Я покатал на ладони шарик косточки и щелчком отправил его в полет. И прикрыл глаза, позволяя, наконец, воспоминаниям клона проникнуть в мое сознание. Оказывается, в тот день светило солнце. Совершенно не внушающий подозрений комар нарезал круги вокруг барьера, не осмеливаясь проникать вовнутрь. Впрочем, чакры у него было много, контроль хороший, еще пару дней он вполне мог протянуть – особенно если учесть, что я в то время предпочел сон медитациям… Я понимал, что вряд ли Наруто будет сидеть в деревне безвылазно. Если бы он покинул границы барьера, я смог бы его увидеть. И, может, в его поведении я нашел бы намеки, что с ним не так? Почему он так сильно меня ненавидит? Почему пытается скорее убить, чем вернуть?.. Глупый вопрос, если учесть, что он любил Сакуру, да… Клону повезло – Наруто появился за пределами Конохи уже на второй день. Он был не один. Брел в сторону дальнего полигона, заложив руки за голову. Рядом с ним вышагивал бледный мечник. Как там его звали, не помню. Лицо у бледного было до смешного внимательное и сочувствующее. Будто не человек, а маска, размалеванная так, чтобы и за десять метров понятно было: автор хотел показать внимание и сочувствие. - Я не понимаю, Наруто, - сказал он, будто продолжая длительный спор. – Ты так и не стал со мной говорить. А я не могу разобраться в этой путанице… - Будто я сам могу, - раздраженно ответил Удзумаки, привычно щуря глаза. – Сай, я же сказал… Я не могу объяснить, понимаешь? Чувства – это чувства. Как их объяснишь? Сай – точно, его звали Сай – нахмурил брови и внезапно посмотрел в сторону притаившегося в листве клона. Тот затих, и взгляд Сая соскользнул на лицо Наруто. - …Нет, я не понимаю. Я просто хочу разобраться. Судя по твоему нежеланию говорить на многие темы… ты испытываешь сильные эмоции в связи с совершенно тривиальными событиями. Например, по поводу… него. Чем вызвана такая реакция на вашу встречу? Ты расстроен? Обижен? Зол? Комар почуял, что говорят о нем, и навострил несуществующие уши. - Да ни фига! – рявкнул Наруто. Совершенно не злым и не обиженным голосом, ага. – Просто… просто… Он зарылся пальцами в волосы и остановился, сгорбившись. - Ты же видел, - произнес он неожиданно глухим, упавшим голосом. – Ты видел. Ты знаешь. Сай помедлил, потом подошел и, бормоча что-то про пользу физического контакта, положил Наруто руку на плечо. - Да, я знаю, - произнес он осторожно. Клон подумал, что еще немного – и он развеется от любопытства. - И вот как мне… пока все остается так, как есть? Когда она… - Пальцы, терзающие белобрысые волосы, побелели от напряжения. – Я… я просто не могу. Как гляну на него… Я бы рад, понимаешь? Я бы рад его вернуть! Я бы только рад, если бы можно было все – вот так вот, просто, раз, и исправить! Но я не могу, Сай. Я не знаю. Я просто не знаю, как тут что-то исправить. Как тут кого-то вернуть. Я не знаю. Я не могу. Сай опустил глаза. А потом вдруг вытащил тетрадь и кисть для туши. Наруто удивленно обернулся на него. - Сай?.. - Дай мне секунду. Нужно кое-что закончить. Крохотный чернильный воробей сорвался с тетрадного листа. Миг – и он стрелой вонзился в листву. Комар-клон растаял в его клюве облачком. - Теперь все в порядке. Я открыл глаза. Вишня неодобрительно и печально шелестела над моей головой. *** Я вернулся в пещеру Тоби спустя неделю с момента моего ухода. Наставник встретил меня еще на пороге. У него был взгляд человека, слишком много всего передумавшего в последнее время. - Проветрился? - Да. - Так быстро? У меня не было настроения вступать в полемику, поэтому я просто пожал плечами и прошел в свою комнату. На стол уже успела откуда-то осесть пыль. Я смахнул ее, положил доску для сеги обратно на столешницу. И вот зачем брал, спрашивается… Разве что для собственного успокоения. Как игрушечного мишку. Жесткого такого, деревянного, оттягивающего плечи мишку. Я посмотрел на нее, побарабанил пальцами. Откуда пришел, туда и вернулся: что неделю назад, что сейчас – я стоял и пощелкивал пальцами по доске, и она отвечала мне сухим стуком. Я вышел из комнаты. Тоби ждал меня – он сразу же утянул меня на тренировку, проверять, не разучился ли я пользоваться шаринганом за эту неделю, потом стал расспрашивать, как прошла встреча с Орочимару… И как-то все закончилось тем, что мы оба вышли наружу. Под предлогом воздухом подышать, хотя на деле – похоже, каменные коридоры осточертели нам обоим. Далеко не ушли. Сели сразу у входа, на камень покрупнее. - И как тебе Орочимару? – в десятый раз спросил Тоби, качая ногами. - Нормально. - И все? - Сложно, но терпимо. - Саске, у тебя лимит на слова? Не более десяти в час? Можно, я тогда за месяц вперед заплачу хотя бы? Я пожал плечами. Тоби еще немного поболтал ногами, потом затих. То ли ему передалось мое настроение, то ли просто надоело выпендриваться – в кои-то веки. - Я пытался команду набрать, - проговорил я, практически не соврав. – Из подчиненных Орочимару. Почти сманил троих, но тем в итоге свобода и шанс отомстить оказались важнее. - Да уж. Ты-то, небось, предлагал им мелочевку вроде силы или жизненной цели, - съехидничал Тоби не слишком заинтересованно. Он рассеянно разглядывал дерево вдалеке. От скуки и я на него уставился. Вишня. Дикая вишня. Интересно, - та, вчерашняя, или другая? - Ну… в какой-то степени я поступил так же. Променял силу и обещания Орочимару на свободу и месть. – Я махнул рукой в сторону входа в убежище. – И еще и привязанностями приплатил, чтобы точно не продешевить… - Радуйся, что все так вышло, - неожиданно едко заметил Тоби, отворачиваясь. – Эти твои привязанности… Шиноби не позволено их иметь, ты в курсе? Они – как дорогие безделушки. Гражданским-то они не мешают, а вот нам… Ты же не станешь таскать с собой на миссии фотографии в рамках, банки с ракушками, каминные часы? Ладно еще, если просто руки оттянут, а то еще и на дно из-за них уйдешь… Радуйся, что ты их так выгодно обменял, Саске. Радуйся. Я покачал головой. - Я… никогда не верил в эту концепцию. Что, мол, шиноби – бездушное оружие, без эмоций и права на чувства… Но, похоже, жизнь решила доказать мне обратное. Тоби сделал неопределенный жест рукой и внезапно заявил: - Эх. Ладно. В общем, я тут думал кое о чем. Долго думал. И решил, что пришло время рассказать тебе пару сказок, Саске-кун. Заслужил. Я послал наставнику красноречивый взгляд. - Что это значит, что тебе все равно?! – возмутился Тоби. – Я тебе, между прочим, хотел много всего интересного рассказать. Об Акацуках. И о мировом господстве. И о Биджу еще, до кучи. А тебе, видите ли, все равно! Я приподнял бровь. - А-а, вот теперь, я вижу, ты крайне заинтересован, - Тоби радостно потер руки. – Что ж, давай поговорим. О капусте. И королях. И об Акацуки. - Как скажешь, - вздохнул я. – Я не против. - Еще бы ты был против, - неожиданно серьезно кивнул Тоби. - Ну, начнем? В общем, разберемся сперва с организацией под названием Акацуки. Как ты наверняка уже знаешь, организована давно, с благой целью нести искусство людям, а искусство, как известно, это взрывы, хе-хе! Акацуки – это как отдельная, независимая деревня шиноби, которая служит всем понемножку, уравнивая силы. И собирается создать большое крутое оружие, угрожающее всему миру разом. Таким образом, все будут нас бояться, и никто ни на кого не будет нападать, а если нападет, то будет быстро убит. Я невесело хмыкнул, вспоминая свои собственные размышления. «Большое крутое оружие» звучало очень заманчиво и напоминало ту самую «большую бомбу для Итачи», которую я себе пожелал. Позаимствовать, что ли, вооружение у Акацуки? - Что за оружие? - Вместилище величайшей мощи в мире, - охотно пояснил Тоби, разводя руками, как рыбак, хвастающийся уловом. – Хранилище для чакры, позволяющее использовать ее по полной. Плюс ко всему, еще и носитель очень интересных и эффектных техник. Ну, и ловушка. - Для противников? – поинтересовался я. - Нет. Для биджу. Потому Акацуки и охотятся за их нынешними вместилищами. Я заподозрил неладное. - За… вместилищами? - Ага, за джинчурики – они именно так называются. Эти эгоисты не отдают нам своих хвостатых зверей, - наябедничал Тоби. – Сами пользуются, чакрой демонической плещут направо и налево, а с нами не делятся. Их ровно девять штук, как и хвостатых демонов… а, нет, вру, восемь, одна зверюшка ни в ком не запечатана. Ну так вот, эгоистов надо наказывать, верно? Так что основная цель Акацуки – поиск и отлов джинчурики, ну, и извлечение демонов из них – увы, эту неприятную процедуру пережить бедняжкам будет крайне сложно. Кстати, как там поживает этот, ну, как его, белобрысый такой, еще за тобой гоняется?.. Так. Вдох. Выдох. Спокойно. - Белобрысый? – будто припоминая, уточнил я. - Да. Такой шумный блондинчик, - с невинным видом покивал наставник. – Так расстроился, когда мы из его дружка вытянули Однохвостого… Чует, наверное, что его ждет то же самое. Но тебе ведь его не жалко, верно, Саске-кун? Я пожал плечами. - С чего мне его жалеть? Он меня только раздражает… Просто я не знал, что он – джинчурики. Это довольно… странно. Он не похож на вместилище «невероятной мощи»… Похоже, я был не готов к такому повороту событий. - Надо быть готовым ко всему, - Тоби внезапно одарил меня тяжелым, холодным взглядом. – К любому, самому дикому повороту событий. Жизнь – абсолютно непредсказуемая штука, и в ней возможно все. Даже самые дикие твои предположения могут оказаться предсказаниями, самые нелепые страхи – реальностью. И, если ты не будешь готов к переменам, ты просто погибнешь. Вместе со своей прежней, уютной реальностью. Я передернулся. - Уютная реальность… она сгинула давным-давно. Происходящее все больше напоминает мне страшную сказку. Тоби не ответил мне. Он долго молчал, а когда заговорил, настал мой черед смотреть на него в изумлении. - Эта жизнь - не сказка. Шутка, да. Глупая, грубая шутка... Снова, как тогда, при первой встрече два года назад, и как совсем недавно, во время разговора о личной вечности, в словах Тоби сквозило нечто настолько личное и больное, что становилось неуютно. Маска дуралея-простачка, которую он носил с таким упорством, не то чтобы разбилась вдребезги, но точно – съехала набок, открывая его истинное лицо. Впрочем, я уже давно догадывался, что скрыто под этой маской… Голос Тоби был бесцветен и тих. - Горькая, грубая шутка. Этот мир полон мрака, - наверное, он таким и родился. Мир, война, жизнь, смерть... Всё спутано в один клубок. Всё завязано на крови и ненависти. Они - везде. От этого не скрыться. Все умирают. Все убивают. Ничего не поделать с этим миром, ничего... Как со старым домом, полным фамильных привидений: как ни перекрашивай его, призраки продолжат бродить по ночам, тревожа живых. Можно только снести его и построить новый дом на его обломках. Новый дом, без приведений. Новый мир, где не будет ни боли, ни смертей, ни крови, ни слез... - он смолк на секунду и поднял на меня взгляд. - Ни лжи. Только так можно, ты же знаешь это. Только так. Я посмотрел на него и отвел глаза. Потом обхватил себя руками. Тоби коротко бесчувственно рассмеялся. - Ты тоже этого хочешь, верно. Представь только. Новый мир, прекрасный мир... Мир, где не нужно будет так дорого платить за глупые привязанности. Абсолютная утопия. - Личная вечность, - пробормотал я, не поднимая глаз. - Да, именно. Представь, что все, кого ты знал и любил, живы, что тебе не нужно ни убивать, ни видеть, как умирают другие... Не правда ли, за это стоит бороться? Я ниже опустил голову и тихо процедил: - Вот как. Какая прекрасная, великая цель. Ради такой цели можно и скинуть пару пешек с доски. Ты же к этому ведешь? Тоби сверкнул глазом и наклонился надо мной. - Именно так, Саске. Именно так... но знаешь ли ты, что и мы с тобой - пешки? Я на секунду вскинул голову, но тут же сгорбился снова. - Я... знаю. Тоби выпрямился и постоял молча. - Так что скажешь? Я скрестил руки на груди и на миг прикрыл глаза. - Я с тобой. *** Разумеется, история не могла обойтись без развязки. Судя по обрывкам сведений, долетавшим до меня через Тоби, у Акацуки прибавилось забот. Змееныши исправно совершали массовые набеги на членов Акацуки, хотя завалить хоть одного им так и не удалось. К тому же, они еще мешкали с ритуалом запечатывания Треххвостого, да и бравые ниндзя Конохи вроде бы здорово проредили организацию… Поэтому я задышал поспокойнее. Перестал нервно оглядываться через плечо, рассчитывать простейшие действия, моргать через раз – чтобы точно ничего не пропустить. В общем, потихоньку начал переходить от паранойи к некоей пародии на душевное спокойствие. Само собой, Вселенная не могла так просто этого оставить. Я просто вышел прогуляться наружу в пасмурный туманный день. Было освежающе холодно. Листья и высохшая трава похрустывали под ногами. Я нашел свою вишню и прислонился к ее стволу – маленький твердый шарик недозревшей вишни щелкнул меня по плечу. Было спокойно. Было тихо. Было… Я нахмурился, различив шаги. Неужели Тоби вернулся так ра- - Са… Саске?! Саске!!! Я передернулся всем телом от холода, пробежавшего по позвоночнику. Отпрянул от дерева. Сделал медленный вдох, потом не менее медленный выдох. И только тогда позволил себе роскошь обернуться. Разумеется, он стоял там. Непонятно, как и по чьей вине, но – Наруто стоял там. Запыхавшийся, настороженный, он с какой-то веселой злостью смотрел на меня. Я с недоумением и страхом заметил, что слепая ярость во взгляде брата исчезла. Это было здорово, просто отлично, второе явление Кьюби народу мне больше не грозило, но, но, но… - Вот ты где! Наконец-то я тебя поймал! – заявил этот полоумный. – Ну, хватит валять дурака. Бабуля Цунаде обещала, что наказывать тебя не будет, и…в общем, я понятия не имею, зачем ты вообще уходил, за какой-такой силой, но лучше бы тебе вернуться в Коноху. Вот. Ты же знаешь, я не отстану от тебя так просто, так что… Он смотрел на меня весело и храбро. Будто мы были детьми, идущими на какое-то интересное, но страшноватое дело, и я трусил, а он поддразнивал меня. Не всерьез. Не со зла. Понарошку. Словно ничего и не было, ни боли, ни крови, ни взаимных обещаний ненависти… Я все сильнее неосознанно прижимал пальцы к груди, мысли скакали бешеными белками, земля лениво вращалась вокруг меня, время от времени вяло пытаясь уйти из-под ног. Все было плохо. Черт побери, черт побери, ну почему мы должны были встретиться так близко, так страшно близко к убежищу Тоби? Если нам повезет, он будут слишком занят, чтобы отреагировать на появление джинчурики у него под носом… если нам не повезет, что гораздо вероятнее, Акацуки приобретут Девятихвостого в свою коллекцию гораздо раньше, чем планировали. Я не знал, чему научился Наруто за те два года, что мы не виделись, но чувствовал, что против Тоби у него не будет шансов. Никаких. Кроме того… Если наставник узнает, что что-то все еще связывает меня с Конохой, он может заподозрить неладное. Сейчас он подпустил меня так близко к себе, как возможно, раз уж начал наболевшим делиться… Но вся моя авантюра может рухнуть в любую секунду – и хорошо еще, если обломками не придавит меня или того же Наруто. И поэтому… прости, заранее прости меня за то, что я собираюсь сделать. Я слегка наклоняю голову набок, встаю расслабленно и спокойно, показывая всем видом, что мне нечего бояться. - Вот как? – говорю, едва размыкая губы. – Вернуться, говоришь? И зачем же? Наруто непонимающе смотрит на меня. Энтузиазм слетает с него, веселье в глазах тускнеет. - Это – твой дом вообще-то. И я же… - Я больше не считаю домом эту жалкую деревеньку. И мне плевать на тебя и твои обещания. В прошлый раз я выразился недостаточно ясно? Так вот, я повторю: уходи. Я никогда не испытывал к тебе особенных родственных чувств, братишка, да и друг из тебя никудышный… Ты и твои жалкие попытки заискивать передо мной не вызывают ничего, кроме раздражения. И я не понимаю, зачем ты вообще меня ищешь. Наруто моргает и отступает на шаг, наклоняя голову вперед, его лицо становится ошарашенно-упрямым и злобным. - Ах, вот как… Но – Сакура же… - Хм? – смотрю со скукой. – Та мелкая надоеда? А с чего это ты ее сюда приплел? - С того, что… ты знаешь, ксо! - Допустим. И что дальше? Не такая уж это трагедия, в конце концов. Люди – такие слабые создания… такие хрупкие. С ними постоянно случаются неприятности… Особенно – с такими никчемными, беспомощными… - Замолчи!!! – рычит Наруто, глядя на меня с такой дивной ненавистью, что дрожь берет. – Замолчи, сейчас же! - …тупыми дешевками, - заканчиваю я бесстрастно. Блондин сжимает кулаки, опускает голову еще ниже. - Не смей. Говорить так. О. Сакуре!!! И кидается на меня. Кулак, еще без рясенгана, но уже окутанный чакрой, пролетает мимо меня – я уклоняюсь даже чересчур легко. - А то что? Ты меня ударишь? Страшная угроза, - и побольше скуки во взгляде, чтоб окончательно его взбесить. - Я могу и ударить!.. - Давай, попробуй. Ударь. - И удар-рю!.. Он лупит воздух, без техник, без тактик, одна грубая сила и ярость, - я легко уворачиваюсь от всех ударов, скольжу мимо, даже не поднимая рук. - Ударю! - Ха, забавно… храбрая моська. - Хватит, слышишь? – Наруто вдруг останавливается и смотрит на меня зло и отчаянно. – Хватит! Прекрати! Прекр-рати, слышишь… замолчи, ты все равно вернешься со мной, идиот, хочешь ты или нет! Я усмехаюсь. - Знаешь, какой самый страшный грех? – спрашиваю я его вкрадчиво. И тут же отвечаю, тихо, схватив его за горло и прижав к стволу дерева: - Это наивность, Наруто… Ты не справишься со мной, жалкий маленький слабак. Как ты думаешь, почему я дал тебе уйти тогда? Почему не убил в Долине? Это был мой каприз, мой маленький каприз. Мне так захотелось. Точно так же, как захотелось избавиться от Сакуры… Вырываясь, он рвет ногтями кожу на моем предплечье, но кислорода в его легких все меньше, и удары ослабевают. Мне почти больно. - Пока я оставлю тебя в живых, - скучающе произношу я, заглянув в синие, обжигающе злые глаза Наруто. – Ты так забавно дрыгаешься, что-то кому-то доказываешь… Но ты начинаешь мне надоедать. И, когда я заскучаю окончательно, тебе лучше держаться от меня подальше… Рывок. Еще рывок. Наруто борется за воздух. - Мне плевать! – сипит он упрямо, глядя на меня. – Я верну тебя, даже если придется переломать тебе все кости! Я выдерживаю этот взгляд. - Ну, так что тебя останавливает? Новый рывок, еще жальче предыдущего. Я держу крепко. Он обхватывает мою руку пальцами, сжимает так, что кости и впрямь трещат. - Ничего!.. – писк на остатках выдоха. – Я ведь могу!.. Я не отпускаю рук, не отвожу взгляда. - Давай. Попытайся. Переломай. Еще несколько секунд игры в гляделки: мои спокойные глаза против его отчаянных. И внезапно он отводит взгляд, его пальцы на моем предплечье разжимаются, и Наруто обмякает. Я морщу брови, предчувствуя шикарные синяки. И слегка ослабляю хватку. Наруто вырывается, хрипло дышит, обхватывая себя руками. - Значит – все? – спрашивает он, не поднимая взгляда. Вместо ответа я коротко сухо смеюсь. - Наконец-то ты это понял. Наруто вскидывает голову и смотрит на меня, и от этого взгляда внутри пусто и холодно. - Я… догадывался, - говорит он вдруг. – Что ты не вернешься со мной, даже если тебя будет умолять на коленях сама Цунаде-баа-чан… Догадывался, что все зря. Она… они же мне говорили… говорили, что уговаривать тебя бессмысленно. Настает моя очередь пятиться и смотреть с непониманием. - Но, тогда… зачем ты меня искал? – спрашиваю я и сам себя не слышу. Блондин то ли умеет читать по губам, то ли просто догадывается, о чем я его спросил – он приоткрывает рот, но не произносит ни звука. Несколько секунд тишины. - Я… я больше не знаю. Потом отворачивается и исчезает где-то между деревьями. Мое сердце упрямо пыталось разорваться до тех пор, пока я не сунул голову под струю холодной воды. Двадцать литров ледяной жидкости на макушку – лучшее средство против глупых сердец и горячих голов… Я прекрасно понимал, что дважды в одном месте Наруто я не встречу. Поэтому я снова вышел наружу, с неприязнью посмотрел на дикую вишню и уселся прямо на землю, обхватив руками голову. Да, у меня все идет по плану. Даже лучше, чем запланировано. Да, я наконец-то, черт побери, разобрался в себе – и в брате. Но вот ради чего это все? Ради чего мне мстить и сражаться, и обдирать пальцы в попытках докопаться до правды, если в конце концов я все равно останусь один, если старые шрамы на груди, похоже, так никогда и не зарастут? Как мне вставать и двигаться дальше, если мое сердце – эта дурацкая мышца – так ничему и не научилось за все это время и продолжает ныть? Сухие плодики недозревших вишен усыпали поляну. От них исходил сладковатый запах: не нормальный вишневый аромат, а запах гниения. Я поморщился. Ладно, с этим стоит смириться: я больше не испытываю ненависти к тебе, Наруто. Почти не испытываю. Но те крохи холода, что все еще остались во мне, больше похожи на детскую обиду. И по-настоящему мне больно только тогда, когда я вспоминаю твой удар и боль в груди. Когда я вспоминаю, что ты меня предал. Что ты больше не считаешь нас братьями, хотя мы и в самом деле не состоим в родстве… Что моя злость почему-то сгинула еще в тот момент, когда я – впервые за два года – увидел тебя в переходах базы Орочимару. Черт побери, я должен ненавидеть тебя куда больше! Я-то не пытался тебя убить, я-то не пробивал твою грудную клетку когтями и не смотрел при этом так, будто хотел выдрать твое сердце… тьфу, как драматично. Но это был ты. Ты. Хотя… я ведь тоже отнял у тебя что-то? Ладно, я все понимаю. Я понимаю твою ярость. Я могу понять, почему ты ненавидел меня, почему не мог простить. Я не понимаю одного: почему ты все-таки простил. Я поднял одну ягоду, чуть более свежую на вид. И не удержался, надкусил в странном припадке любопытства. Вишня была горькой и червивой. Наруто, черт побери, почему мне так сложно тебя ненавидеть, почему мне так тяжело тебя спасать? Почему ты все ходишь, и ходишь, и таскаешься за мной следом, и сверлишь взглядом? Чего тебе, в конце-то концов, надо? Чего? Я не понимаю тебя, и, чем больше я пытаюсь разобраться, тем хуже понимаю самого себя. Слушай, я и так запутался, так какого черта еще и ты вмешиваешься в мои, мои дела? Убить меня хочешь, как тогда, в Долине, своими руками? Или просто выполняешь просьбу Сакуры, а? Просто пытаешься откупиться от своего призрака? Зачем тебе все это? Зачем тебе, черт побери, я? Я усмехнулся и наклонил голову. Наверное, мы оба занимаемся одним и тем же. Ведь до сегодняшнего дня… до сегодняшнего дня я неосознанно пытался вернуться обратно. В детство. В то «золотое время», которое начинаешь любить, только когда подзабудешь подробности. В то время, когда мы были вечно полуголодными, но нас это не беспокоило. Когда все, кого мы знали, были живы. Когда все было просто и ясно, и мир был немного пугающим, но, в сущности, вполне уютным местом. А не горькой грубой шуткой неведомых богов, перепутавших все понятия, поменявших добро и зло местами. Мне казалось, что, только я решу свои проблемы и докопаюсь до правды – и сразу все станет, «как раньше». Просто, ясно и легко. И Наруто примет меня с распростертыми объятиями, а Сакура восстанет из мертвых, чтобы я смог, наконец, сказать, как я ей благодарен. И снова будет закат, и гнилые вишни вернутся на свои ветки, чтобы вызреть в сладкие ягоды, и я буду счастлив и доволен. Теперь же… Наверное, когда я дойду до своей цели, я буду один. Да и могу ли я быть действительно счастлив? Я – старое дерево, ха-ха. Вишня без косточки. Пустота там, где должно быть что-то еще. Не потому ли я и несусь бешеным перекати-полем? Может, я ищу это что-то, чем заполнить пустоту? Вот только – существует ли оно на самом деле? Все эти поиски, все эти метания… я и сам чувствую, что они не доведут до добра, но я не могу остановиться, я не могу так просто все бросить… Но тебе-то они зачем? Зачем тебе я? Знаешь, хватит с меня призраков и сожалений. Я не хочу терять хотя бы это. Пожалуйста, не лезь ко мне, Наруто. Тебе достался очень опасный старший брат.