Фальстарт

      Панель издала переливчатую трель. "Разблокировано" – высветилось рядом на экране. Кай отнял руку от сканера отпечатков и вошел в открывшуюся дверь.       Система безопасности, основанная на идентификации личности. Одна из немногих вещей, которые было решено сохранить, невзирая на то, что в них использовались запретные технологии. Теперь, когда именно она оказалась препятствием для искушенного в магии Тестамента, это спорное решение подтвердило свою правильность.       Бледно-синий магический барьер, закрывавший следующий коридор, исчез, когда Кай поднес к нему полученный наверху медальон. За безопасностью здесь крайне тщательно следили.       Уже пройдя посты охраны, Кай не без облегчения вздохнул: хотя его личность проверили согласно всем инструкциям, на его счастье, никто не полюбопытствовал, с какой это стати ему в таком виде, испачканному и с неаккуратно перевязанной рукой, так срочно понадобилось в хранилище реликвий. В другое время Кай бы предпочел объяснить, в чем дело, и получить пару человек в качестве подкрепления, но сейчас он рисковал зря потратить драгоценные минуты.       Мысли Кая вернулись к событиям пятилетней давности. Запечатывание гиар Джастис. Пожалуй, он мог бы в деталях вспомнить этот день даже спустя полвека.       Неужели им и в самом деле удалось это? Разумеется, ведь иначе быть не могло. Свет и правда всегда одерживают верх над безумием и жестокостью. В тот день многое пошло не по плану, что-то и вовсе было смелой импровизацией, возникшей, когда обстоятельства нежданно-негаданно сложились в их пользу... Но они справились. А в хранилище была заперта одна из вещей, которая по воле случая помогла остановить войну.       Кай остановился и поднес медальон к ещё одному барьеру. Конечно, было бы логичным предположить, что Тестамент станет искать эту вещь, если бы не одно "но".       Сама по себе она не снимала магического барьера – это был вовсе не медальон сродни тому, что он держал в руке. Фокусирующий ключ, обыкновенный инструмент, только более мощный.       Запечатывание было сложной процедурой, а тот случай – в особенности: его выполнил отряд магической поддержки в полном составе. И если бы вопрос заключался в том, сумел бы Кай снять магический барьер самостоятельно, ответом было бы категорическое "нет". Последовательность, запечатавшая Джастис, была разделена на несколько частей, и Кай – из соображений безопасности – знал не все.       В ключе и вовсе не было ни одной – он помогал соединить их в одно целое и хранил координаты места заточения Джастис.       "Но если Тестамент хотел получить именно его, значит, ему каким-то образом удалось узнать остальные части? – мелькнуло в голове у Кая. – Или он действовал наугад?"       Верить в первое не хотелось, во второе – было жутко: и без того казалось, что Тестаменту рукой подать до сумасшествия. И, похоже, он стремился довести до этого же диагноза его самого. Припомнив полубезумное выражение глаз гиара, Кай неприязненно покачал головой и взял из ячейки предмет, который тот стремился заполучить. Обычный кристалл хрусталя, ограненный в форме призмы, вокруг которого усиками обвивалось почти незаметное голубоватое свечение.       Кай вспомнил, как когда-то вглядывался в него, не веря в произошедшее – в то, что всё позади, в то, что эта неприметная вещь действительно помогла поставить точку в кровавых походах. Кристалл нисколько не изменился за прошедшие пять лет. Кай присмотрелся к магическому узору вокруг него, но здесь сказать что-либо было намного сложнее. Скорее всего, ничего не изменилось, и ключ так же, как и годы назад, незримой нитью связывал Межпространственную Темницу с реальным миром.       Отливавшее фиолетовым искусственное освещение резало глаза, и от этого Каю мучительно захотелось закрыть их – заснуть, погрузиться в пустой сон без кошмаров. Он моргнул – раз, другой. Комната вокруг вдруг дрогнула и поплыла перед глазами. Кай крепче обхватил кристалл и оперся свободной рукой о стеллаж, чтобы не повредить артефакт, если его подведет самоконтроль. Предметы перестали вращаться, но их словно заволокло дымкой.       "Я ничего не обнаружил. Следов... проникновения... нет. Нужно положить ключ на место... и предупредить, – путаясь в собственных мыслях, решил Кай. – И, наверное, я... всё-таки зря не сделал перевязку".       Опустив глаза, Кай увидел, что из-под потемневшего шарфа вновь вытекают струйки крови.       "Я… сглупил. Как же я…", – он сжал зубы, запретив себе заниматься бесполезным самобичеванием, и сосредоточился на расплывавшемся кристалле. Он должен был – обязан был – вернуть его туда, где взял.       Тут-то Кай и понял две вещи – прежде, чем провалиться очень далеко от этого места. Стекавшая по его руке кровь успела незаметно достичь ладони. А обе ладони сжимали кристалл – теперь испачканный его кровью. ***       Очнуться в этот раз оказалось нетяжело. По сравнению с прошлыми пробуждениями в поту и с лихорадочно бьющимся сердцем, это было даже приятным.       Тело казалось лёгким, и из него ушли боль и усталость. Неяркий свет не забивался под веки. Кай без труда сел, потом, вспомнив, что произошло, поднес к глазам раненую руку. Как ни странно, повязки на месте не оказалось – рукав был цел, на белом полотне – ни пятнышка. Кай согнул и разогнул запястье – создавалось впечатление, что рука вообще не повреждена.       Сновидение? Это было бы подходящим объяснением, если бы всё вокруг не казалось насколько осознанным – слишком осязаемым, слишком материальным. Явь? Но это не походило ни на помещение хранилища, ни на больницу, ни на камеру. Это место слишком отличалось от привычного мира.       Кай огляделся. Он словно находился в тускло светящемся китайском фонарике, повисшем где-то посреди не имеющего стен тёмного зала. Чуть дальше от места, где он стоял, виднелся силуэт какого-то монумента. Кай всмотрелся в него, и почувствовал, как сжалось его сердце.       Это было попросту невозможно.       "Невозможно, – насмешливо, нараспев повторил чей-то голос в голове. – Невозможно?"       Кай поднялся на ноги и – как будто у него был выбор – направился к золотившейся в этом неярком мерцании фигуре, единым монолитом замершей в сидячем положении. Она вызывала невольное восхищение, но Кай слишком хорошо знал, кто перед ним.       – Гиар Джастис? – голос эхом унесся вдаль, отражаясь от невидимых стен.       Фигура с королевской неторопливостью подняла голову.       – Не пытайся казаться глупее, чем являешься на самом деле, человеческое создание, – голосом, в котором переливался звон металла, произнесла она.       Кай нахмурился, хотел возразить, но только облизал пересохшие губы. "Невозможно". С каждой секундой ему становилось всё яснее, и больнее от понимания, в какой ситуации он оказался.       Гиар Джастис. Межпространственная Темница. Очевидно, Тестаменту всё-таки удалось как-то навредить заклинанию, запечатавшему самого страшного врага человечества... Ключ принял его кровь. И вот он здесь – вместе с ней.       Это было реально.       В сердце и легких закололо, словно их обхватывали те самые когти из кошмара. Печать Межпространственной Темницы невозможно снять частично. Только выпустить всех, кого она удерживает. Или никого.       – Это всего лишь ещё один кошмар, – твердо сказал Кай, хотя по лицу струйками тёк пот.       – Люди находят жалкое удовлетворение в том, чтобы полагаться на заведомо ложную информацию, – равнодушный тон более чем доходчиво говорил о том, во что Джастис ставила его и человечество в целом.       – Я не намерен этому верить, – ответил Кай. Сделав над собой усилие, он улыбнулся. Он поверит в подобное только последним, и никак иначе. – Я лежу в забытьи. Ты находишься в Темнице. Ты не можешь со мной разговаривать, – эти вещи – эти факты! – должны были звучать убедительно и твердо, но голос готов был предательски задрожать – от ярости и отчаяния, усиливавшихся по мере того, как Кай убеждался, что занимается самообманом и не может убедить в том, что говорит, даже себя. – Ты не можешь вырвать мне сердце. Ты не можешь никого убить. Ты не можешь ничего разрушить!       – Я не могу отсюда выйти, – на этот раз в голосе гиар послышался отголосок гнева. – Я не могу очистить земной шар от излишне зацикленных на самоистреблении презренных людей. Это так. Хорошо. А теперь попробуй проснуться... человек.       "Не получится. Это реально", – прутом раскаленной проволоки вилась в мозгу мысль. Он не мог уцепиться ни за один факт, указывающий на обратное. И не знал, радоваться ли ему тому, что миру не угрожает возвращение кошмаров, или жалеть – Господи, какое право он имеет на жалость, ведь мир в безопасности? разве он хотел не этого? – о жизни, которую ему теперь не удастся прожить.       – По крайней мере, теперь из-за тебя не будут погибать люди, – кривя губы от негодования и горечи, наконец сказал Кай.       – Если они не будут погибать из-за меня, они будут погибать из-за кого-то другого, – был ответ, и слова хлестнули, как пощечина.       – Я сделал всё, что мог! – закричал Кай. – Это не моя вина, что я...! – он смешался.       – Высокомерный человек, – насмешливо произнес металлический голос. – Ты возомнил, что у тебя есть право отвечать за судьбы других.       – Это чушь! Я защищал их!       Джастис склонила закрытую шлемом голову. Нечеловеческие золотые глаза холодно блеснули в его прорезях.       – Разумеется, это лишено смысла. Моя сила дает мне право управлять судьбами гиаров. Твоя фальшивка – нет.       Глупый спор двух существ, заключенных в одной клетке.       – Мне не нужно таких сил, – блеснув глазами, сказал Кай – не возразить он не мог. – Они противны самому Творцу. Человек способен и должен менять жизнь, полагаясь только на свои руки и волю.       – Это в корне неверно, – без эмоций парировала Джастис. – Любая энергетическая система стремится к состоянию равновесия. Сил двух человеческих конечностей очевидно недостаточно, чтобы изменить ход процесса, превосходящего по масштабу процессы жизнедеятельности одной особи.       "Стоило ли удивляться, – мелькнула бесполезная мысль, – что Джастис убивала без всякой жалости, если её направляла настолько бездушная логика?"       – Запретные технологии, – Кай в отвращении скрестил руки на груди. – Я не понимаю таких вещей и даже не желаю понимать.       Со стороны гиар раздался негромкий смешок:       – Человечество отказалось от знания, думая, что невежество его спасет.       "Чего ради?" – ещё раз спросил себя Кай, глядя на страшное изваяние. Чего ради продолжать этот разговор, если никто из них больше не увидит людей?       Поколебавшись, он тоже сел на темную поверхность, заменявшую землю.       – Не все готовы принять ответственность за такое знание, – глядя в темноту над головой, сказал он. Если прежний мир останется только в его памяти, он собирался отстаивать право помнить его таким, каким он был для него – не для Разрушительницы. – Этот соблазн может развратить даже лучших. Вот почему он не стоит того, что может из-за него случиться.       – Какое рациональное суждение для человека... – произнесла гиар. – Раз ты всё-таки способен на такое, я задам тебе вопрос. С этого момента ты разделишь моё заточение и пройдешь то же самое, что прошла я. Скажи мне, молодой рыцарь, разве это не справедливо?       "Ты попросту нашла способ отобрать ещё одну жизнь", – хотел ответить Кай, но удержался. Это было неправдой, унижающей его же самого: он пошел на это сам, чтобы не дать произойти новой трагедии. Но всё-таки... Кай поднял брови: он догадался ещё об одной вещи.       – Это справедливая плата. Если бы избавление людей всего мира от твоей тирании стоило всего лишь этого, я бы согласился, не раздумывая. Но ты ошибаешься. Я здесь не задержусь. Кажется, здесь находится только моё сознание. А тело истекает кровью в реальном мире. Думаю, всё будет кончено через несколько часов.       Джастис молчала, и Кай не мог определить, что выражал прожигавший его пристальный взгляд золотых глаз.       – Ты удовлетворена, гиар Джастис?       – Чем?       – Тем, что я умру раньше тебя.       Джастис не ответила. В глазах опять начало мутнеть – вероятно, время всё-таки шло здесь иначе.       "Неужели это всё? – с неожиданным удивлением подумал Кай. – Я... я так умру? – мысль отбойным молотком застучала в висках. – Я же... я же не успел даже помолиться...". Он торопливо начал вспоминать так хорошо знакомые слова, но они ускользали.       Со стороны Джастис послышался какой-то звук – гиар то ли рассмеялась, то ли вздохнула.       – Нет, – сквозь стук крови расслышал Кай. – Твоя смерть не дает мне преимущества. К тому же здесь... скучно. ***