Всё можно простить.

Pov. Angie Герман тихо вошёл в нашу комнату и мягко поставил меня на пол. Нежно посмотрев на меня, он легонько провёл пальцами по моей щеке, вниз к подбородку. - А знаешь ли ты, что я сейчас с тобой буду делать? – спрашивает он, гладя меня по подбородку. Где-то внутри, в тёмной глубине, мои мышцы сжимаются от сладостного томления. Герман наклоняется ко мне, и его губы, уверенные и неторопливые, сливаются с моими. Он медленно расстегивает молнию на платье, покрывая лёгкими поцелуями мои щёки и уголки рта. Платье падает на пол. Он отступает и внимательно смотрит на меня. Я остаюсь в молочного цвета кружевном лифчике. - Анхелес, какая у тебя кожа! Нежная и без единого изъяна. Я хочу покрыть поцелуями каждый дюйм, - брюнет высвобождает мои волосы от заколки и глубоко вздохнув, продолжает - Люблю русых девушек. Герман запускает свои руки мне в волосы, обхватывая мою голову с двух сторон. Он жадно целует меня, и я неуверенно прижимаюсь к нему. Он обхватывает меня руками и привлекает к себе. Одна рука остаётся у меня в волосах, а другая опускается у меня по спине до талии, а потом ниже – на попу и мягко её сжимает. У меня невольно вырывается стон, и я с трудом сдерживаю бушующие гормоны. Герман сдергивает с постели покрывало, а затем легонько подталкивает меня, и я падаю на матрас. Он снимает с себя костюм и, раздвинув мои бедра, ложится между моих ног. Я изнываю от нетерпения. Сеньор Кастильо наклоняется и целует внутреннюю сторону моего бедра и выше, а потом ещё выше, целует через кружево трусиков. Я нему не ёрзать. У меня не получается. Я изнываю от нетерпения. Рука брюнета скользит между моих ног, и я затаив дыхание закрываю глаза. Его палец отодвигает тонкое кружево и медленно кругами проникает . . . . . туда. . . . . Внезапно Герман стаскивает с меня трусики и бюстгальтер и бросает их на пол. Сняв и свои боксеры, высвобождая внушительных размеров член он наклоняется ко мне и двумя руками поднимает мою голову так, чтобы я смотрела ему прямо в глаза. Вдруг он резко входит в меня . . . .