Волки и их луна.

- Я хочу маму, хочу папу, - ныл маленький лорд. - Рикон, сейчас ты их не получишь, их больше нет, - сочувственно сказала Оша, смотря прямо в глаза малютке. Мальчик сильно изменился со дня их побега: лицо осунулось, детская кругловатость прошла, мягкие осенние локоны превратились в груду темной соломы, покрытой седой изморозью, которая никогда не оттаивала. - Хочу! Хочу! - начал кричать и плакать он. - Ты же знаешь, что будет, если ты заплачешь? Холод удушит тебя, и я не смогу ничего поделать, - строго сказала женщина, с усилием делая шаг за шагом. Ноги давно заледенели в этих «летних» сапогах, сделались каменными, не желали шевелиться. - Знаю, - проглотил слезы Рикон, продолжая мельтешить в руках Оши. - Расскажешь историю? - О чем, милорд? О драконьем пламени, или мерзких гнойных тварях за Стеной? - Я хочу о драконах. Пожалуйста! - стал просить мальчик. Оше было слишком холодно, чтобы долго говорить, казалось, что легкие заледенели внутри грудной клетке, выплевывая тихие и хриплые слова, обещая, что каждый раз будет последним. - Не знаю, что говорят о них в ваших краях, но у нас, в особо холодные времена, все грезили об их тепле, поцелуе. Жаждали, молились всем возможным богам, чтобы дракон прилетел в их дом, разжег давно запылившийся очаг с заледеневшими насквозь поленьями и подышал теплом на лицо, руки, ноги — на все тело. Мальчик прервал рассказ: - Нет! Не такую сказку рассказывала Старая Нэн! Она говорила, что драконы все рушат, сжигают целые города, заставляют полыхать моря... - Так, такую сказку ты хочешь услышать? Страшную, злую, полную смерти и разрушений? Тогда нужна история не про этих огненных созданий, а нечто другое, что приходит с наступлением ночи. Холодное, настолько, что представить не сможешь, с голубыми светилами, за место глаз и зловещими звуками, которые рвутся из их глотки. Предсмертные проклятия — вот что это. Они убивают всех, кто только попадается им на пути, а особенно они любят маленьких мальчиков, - с этими словами Оша вдохнула побольше холодного воздуха и, обессилев, упала в сырой снег, придавив себя ребенком. Из последних сил она выдавила, - Тебе понравилась такая сказка, милорд? Рикон тихо поскуливал, боясь заплакать, ведь он знал, что в таком случае сделает с ним холод — задушит. Он озирался по сторонам в поисках животного. Лохматый Песик нагнал их, его морда была в крови — видно поел. - К ноге, - проскулил Рикон, привлекая внимание лютоволка. Он еле встал, стараясь не сделать больно женщине. Мальчик дергал ее за рукав, она не просыпалась. Тогда он заскулил еще громче, его голос слился с воем ветра, больно бившим по лицу. Рикон больше не мог терять кого-то близкого, только не сейчас, иначе он останется один, а он этого вовсе не хотел. - Лохматый Песик, копать! - дал приказ мальчик. Сам он отправился на поиски каких-нибудь веток. Он засыпал яму, которую выкопал лютоволк, еловыми иголками и тонкими прутьями, которые смог найти под высокими страж-деревьями. Сложнее всего — было аккуратно затащить туда Ошу, чтобы она смогла отдохнуть и отогреться хотя бы чуть-чуть. Они делали такое убежище пару дней назад, перед тем, как пуститься в путь. Тогда женщина о нем позаботилась, настало его время. Оша нечасто дышала, ее лицо бывшее пару часов румяным, побелело. Рикон снял с себя стоячий от мороза плащ и накрыл им женщину, лютоволк лег рядом, мальчик надеялся, что это поможет. Больше он ни чем не мог ее согреть. Старку до ужаса хотелось спать, лечь под бок Оше и уснуть, но он не мог оставить убежище без охраны. Рикон еще не мог контролировать свои оборотничьи способности, ведь он был еще совсем юн. Но когда речь шла о безопасности стаи, инстинкты с эмоциями брали верх и мальчик обращался. Клацая от холода клыками, Рикон сторожил, прислонившись к сосне и изо всех сил стараясь не уснуть. Редкая шкура на теле его немного согревала, вдалеке выли волки, как будто бы баюкая маленького лорда. Но луна светила ярко, мальчик на нее любовался, борясь с желанием бросить на данный момент слабую стаю и, умерев от холода, перейти к сильной, где его ждет и мама, и папа, о которых он плакал пару часов назад. В густых ветвистых кустах он увидел острую любопытную морду. Изнутри мальчика полилось угрожающее рычание. - Убирайся, - прокричал он, сморщив нос и обнажая острые клыки.