Пополам

В Доках стоял лусканский корабль. Как будто одного этого было недостаточно, так ещё и на самом подходе к пристани, в одной из улочек, не разъехались две грузовых повозки, повалившись друг на друга ящиками, тюками, лошадьми и матерящимися возничими. Всю эту свалку оцепила стража – и Епископ без труда признал одного из сержантов. Мелкий недобитыш, которому он на складе Мойры засадил стрелу в горло. Пускай он не запомнил лица, рдеющий шрам на глотке разрешил все сомнения. Так что во «Флягу» пришлось пробираться окольными путями, стараясь не застревать на мысли, что его как зверя загоняют и обкладывают в чёртовой таверне, из которой теперь без оглядки и не выбраться. Хорошо хоть за последний год он успел немного разбавить свою паранойю, твердившую, что весь мир охотится на него одного. В этот раз, явно, лусканцы и Стража с их слишком уж удобным «столкновением», блокирующим выход из порта в город, разбирались между собой. Но всё же нервы были натянуты достаточно. Поэтому когда Дункан при его появлении едва ли не выпрыгнул из-за стойки, устремляясь к нему с широкой улыбкой, следопыт машинально застыл, подозрительно глядя на трактирщика. Тот тоже остановился, пока до него доходило, кто именно перед ним. Улыбка сползла. Немая сцена, достойная увековечивания в камне. - Меня даже Карнвир так не встречает, - протянул Епископ. - Иди ты в лес, - огрызнулся Дункан, возвращаясь к Салу за стойку. – Обратно в лес. Причины и обманутой радости, и беспокойства трактирщика долго искать не пришлось. Достаточно оглядеться и не досчитаться физиономий. Не вернулась. До сих пор. А ведь кто-то из Стражи забегал в таверну ещё несколько дней назад в поисках незаменимого лейтенанта – значит, какие-то вести о её скором прибытии уже приходили. Вести, но не она сама. Хотя Епископа это не удивило. Ему ведь уже довелось (пусть и без её ведома) провернуть с ней совместное дельце. Так что он не сомневался, что эта в состоянии даже по дороге от койки до двери угодить в змеиное гнездо. Возможно, даже специально. Позади него в таверну ворвалась толпа моряков, заставив Дункана вновь дёрнуться на месте, с надеждой глядя на дверь. Епископ презрительно ухмыльнулся. Зато у нас на арене целыми днями дрессированная собачка. Ручная, соскучившаяся… и немного где-то тайком нагадившая, - добавил он мысленно, наблюдая за сменой выражения лица полуэльфа. В чём-то остроухий явно был виноват. Добавить к этому свёрток от Деври в комнате, да дохлого друида-волка с его брехнёй – чёрт, следопыт сам почти ждал, когда же полукровка вернётся. Вокруг неё столько всего навилось, что невольно было любопытно, какая именно из верёвок затянется в петлю. Судьба была к нему благосклонна сегодня. А вот к Дункану – нет. Следопыт успел занять своё излюбленное место в конце стойки и даже дождался от Сала кружки, а трактирщик как назло сбежал на кухню – и всё именно в то время, как блудные сукины дети вернулись домой. Так что Епископу осталось лишь усесться поудобнее и наслаждаться шоу. Первой вошла рыжая ведьма, торопливым чеканным шагом, будто готова была даже сквозь доски пола провалиться, лишь бы быть подальше от остальных. Выглядела мелкая так, словно упряжь бешеных гончих протащила её через всю грязь Побережья Мечей - с синяками под глазами, с горной пылью, въевшейся в одежду и кожу. На фоне всего этого связка грубых орочьих амулетов из костей и перьев, намотанная на её запястье, была даже как-то к месту. Следом вприпрыжку вбежала тифлинг, придержала дверь, разрываясь между тем, чтобы побыстрее оказаться в таверне и одновременно не пропустить то, о чём говорят за её спиной. Друидка скользнула в зал тихо, тенью. Но при всём при этом было что-то одинаково умилительное в походке всех трёх девок. Долго скакали в седле – слишком уж перекатывали задницу при ходьбе, надеясь её размять. Возвращение болотной царевны тоже было не назвать триумфальным – она вошла как обычно, переговариваясь о чём-то с дворфом, лишь стреляя глазами по сторонам в поисках, очевидно, своего родственничка. С приветливой улыбкой кивнула Салу, пустым остекленевшим взглядом прошлась по тому месту, где сидел следопыт, оценивающе зыркнула на остальных присутствующих – и обернулась к оставшимся спутникам. Глядите-ка, а зоопарк всё полнится… Новой рожей был гном, мелкий, суетливый, что-то всё время трещавший, как коробочка с сушёным горохом – создавалось впечатление, что им же наполнена его голова. Но брезгливое любопытство относительно него продержалось недолго - порог перешагнул и ещё один незнакомец. Воин, обшарпанный, но прямой и точёный, как меч, бывший в многолетнем использовании; с сумрачной неподвижной физиономией, спокойной, как у трупа, который сдох от того, что слишком задумался. Епископ бы и не предположил, что отмороженный тип имеет отношение к развесёлой шайке – даже ненормальный гном казался в ней больше к месту – если бы дунканово золотце не обратилось прямо к нему, говоря что-то вполголоса. Воин спокойно кивнул. Спокойно огляделся. Всё - спокойно… От этого спокойствия …шерсть дыбом… кожа слезала с мяса. Густое, почти осязаемое, ползучее, въедливое, оно так и норовило окутать всех окружающих, заставляя …рычать… сопротивляться на чистом инстинкте. …мышцы в пружины, для прыжка… разметить территорию, оградить, охранять… Епископ шумно втянул носом воздух, успокаиваясь, отсекая себя от Карнвира, который почуял его злость даже за несколько миль и по привычке перевёл на свой лад. Чуть шевельнулся на стуле, отодвигаясь глубже в тень, почти пластом спиной к стене, и не спуская глаз с новоприбывшего. Все эмоции, что были до этого, улеглись в одно глухое раздражение. Паладин – или я слепошарый глухонемой калека. Она притащила в таверну паладина. Вот теперь у нас тут будет весело. Эль хоть освятит? - Дункан! – грянул басом дворф. – Ты куда делся?! Не поверишь, я по твоему пойлу соскучился! Трактирщик не заставил себя долго ждать, выскакивая из коридора, раздираемый желанием не то накостылять им всем, не то броситься обнимать свою бесценную. Она улыбнулась при виде него. Конечно улыбнулась. Как по щелчку.

***

- И века ведь не прошло! – возмущённо и довольно одновременно провозгласил Дункан, устремляясь к ним. – Вы где запропастились?! К Кормику пять дней назад птица уже добралась с письмом, что вы отправились! - Ммм, сколько обедов, наверное, остыло, - мечтательно протянула Адель, позволяя дяде заключить её в объятия – и невольно думая, не останется ли на его фартуке отпечаток её силуэта из дорожной пыли. Поверх плеча дяди она глянула на Хелгара, пытаясь по его лицу понять и прикинуть, насколько подробного стоит объяснять Дункану причины их задержки. Ведь их стычка с его родным кланом, на который они набрели на обратном из Родника пути – прежде всего его личное дело. Дворф на её взгляд понимающе и немного неловко ухмыльнулся. То ли эту неловкость вызвали воспоминания о столкновении с сородичами, в его отсутствие окрестившими его чуть ли не предателем; то ли его собственное наивное непонимание этого сначала… то ли реакция, когда он понял. Адель никогда не видела его в таком бешенстве. Не во вспышках возмущения или гневных бранных тирадах, а настоящем бешенстве, заставлявшем рвать вставших на пути багбиров как мокрую бумагу, а на любые попытки спутников хотя бы поговорить с ним толком смотрел так, словно и их сейчас постигнет та же участь. Потом, когда всё закончилось, все недоразумения выяснились, а латные рукавицы, наследие клана, прочно висели пристёгнутые к поясу дворфа, он стал само добродушие. Может даже чересчур. Как будто заглаживал. Можно подумать, после пещер с умирающими орками ему есть, что передо мной хоть когда-нибудь заглаживать… - Хошь кого ругать, Дункан – ругай меня, - заключил дворф, салютуя трактирщику кружкой. – Это всё равно ничего не изменит, потому как приключенье вышло преславное! - Испортили Дункану ребёнка, - фыркнула Нишка, сама подбираясь к стойке за выпивкой. - Было б куда дальше портить! - Да какой с вас спрос, оболтусы, - отмахнулся от них Дункан, поворачиваясь обратно к племяннице, но помедлил, впервые - удивлённо - глядя на Касавира. - Добрый день? Паладин, до этого по привычке не подававший признаков жизни, пока его кто-нибудь напрямую не заметит, чуть склонил голову: - Добрый. Такие оба вежливые, как бы теперь их друг другу объяснить… Но Дункан лишь метнул на Адель вопросительный взгляд: - Что, мне, похоже, ещё одну комнату готовить надо? Настала очередь девушки виновато улыбнуться: - Похоже. - Если для Вас это неудобно, - тут же подал голос Касавир, - то я… - …в Доки ночевать пойдёшь? – хохотнул Хелгар. – Не выдумывай! Располагайся, ешь, пей, чувствуй себя как дома. Всё бесплатно. - Не думаю, что это… приемлемо, - возразил паладин. – Раз уж я сам предложил свою помощь, то и все связанные со мной расходы лежат на мне. Дункан широко улыбнулся Адель: - Вооооот. Вот этот парень мне нравится, - девушка не сдержала ответной улыбки, при виде которой её дядя лишь вздохнул и кивнул паладину. – Ладно, ладно, раз уж я с дворфа денег не беру, то с тебя-то теперь рука вообще не поднимется. Только вы мне ради богов хоть объясните, кто и откуда вообще… - взгляд его скользнул в сторону, вниз, брови удивлённо взлетели. – …Это кто? Это тоже? Адель обернулась вовремя, чтобы увидеть Гробнара, который преспокойно пододвинул к стене ближайший табурет, забрался на него и с любопытством разглядывал висящую над ним кабанью голову. - Нет, мне не показалось! – звонко заключил он, обращаясь к ближайшим людям – трём морякам, чем явно очень их насторожил. - Вы видели эти бивни? Смотрите, смотрите, вот здесь, видите? Левый! Он немного загибается. Я подумал, мне померещилось издалека – но нет, так и есть. Он, наверное, привык спать на этом боку. Всё-таки, природа – удивительная вещь, не перестаю изумляться! – гном попытался заглянуть за голову, но налетел лбом на стену. – Ой, как он неожиданно кончился. - Это Гробнар, - торопливо ответила Адель на безмолвный взгляд Дункана. – Он… ну, он – да, он странный немного, но всё равно… не бросать же его было в горах. Кстати, он бард. Хотя я ещё ни разу не слышала, чтобы он играл или пел что-нибудь. - О, в самом деле! – воскликнул Гробнар, спрыгивая со стула. – Это непростительная ошибка с моей стороны, госпожа Адель! Господин… Дункан, верно? Вы просто вынуждены будете меня простить за моё состояние и забывчивость, едва только узнаете, через что нам пришлось пройти. Не говоря уж о том, что половину пути сюда я провёл в виде бессознательного мешка, перекинутого через седло. Право, я бы даже не удивился, если бы меня и вправду бросили. Просто там, в лагере, солдаты дали мне попробовать такую интересную смесь напитков, как-то даже её называли… Как же? Я не записал, я забыл… нет, не так, я уснул. Уснул, боги! И ведь что самое ужасное, уснул прямо посреди истории, которую рассказывал! Ну кем надо быть, чтобы вот так оборвать рассказ – теперь люди никогда не узнают, чем там всё закончилось! Это какое-то просто внекосмические свинство с моей стороны, - он сморгнул, немного потерянно потирая висок. – «Внекосмическое»… что это? Откуда это? Зачем я это вообще сказал? Стоявшая в стороне Кара, не выдержав, закатила глаза с такой самоотдачей, что в прорези век остались видны лишь белки: - Зажмите ему рот, пока мы все не утонули в очередном потоке сознания. - Тебе не нравится – ты и зажимай, - с привычным видом напускной невинности проворковала Нишка. - Я ещё от орков отмыться не успела. Да, кстати! – метнув торжествующий взгляд на тифлинга, которая только-только встрепенулась, девочка тут же попятилась к дверям, ведущим в жилую часть таверны. – И не мечтай, я первая! Иду мыться, а вы все катитесь к чёрту! - Да больно надо, - буркнула Нишка, провожая её взглядом. Потом, просветлев, вдруг повернулась к гному. – К слову, тут у Дункана налажена целая своя система водопровода. Хитрая такая машинерия, ещё и барахлит периодически… - В самом деле? – Гробнар уставился на полуэльфа. – Как замечательно! Я, если позволите, с удовольствием бы взглянул! - Да пожалуйста, он правда течь иногда даёт, - совершенно сбитый с толку Дункан указал в направлении подсобок, куда гном тут же решительно скрылся. – А что в этом замечательного? - Что мы его не услышим ближайший час. Разве что Кару, - улыбнулась Нишка. – Но ты не переживай, он правда в этом шарит. Присматривать за ним только надо. Он, по-моему, с равным успехом может его починить, сломать, заминировать или превратить в водоперекачивающую станцию, которая ещё и цветами будет распускаться, когда в хорошем настроении. - Ну ты уж не перегибай, демон, - неожиданно вступился за гнома Хелгар. – Он идиот, но в этом правда понимает. Раздербанил же нам тот замок механический, в наших шахтах. - Смотри-ка, - Нишка заулыбалась шире, хвост свернулся в довольное кольцо. – Не ты ли его грозился живьём тогда закопать? - Так то тогда! А то щас. Я, в отличие от тебя, свою дурь признавать умею. Да и тогда бы быстро отошёл, потому и закопать хотел живьём, чтоб откопать можно было. Дункан посмотрел на Адель: - Ты место какое-то особое знаешь, где их всех берёшь? Девушка рассмеялась. За разговором, правда, она следила плохо – поняла вдруг, что это уже не так легко. Что людей (и не-людей) вокруг неё слишком много. У неё не хватало ни глаз, ни внимания, чтобы держать всех в поле зрения. Конечно, - ехидно отозвался внутренний голос. – Ведь стоит тебе моргнуть невпопад, и мир рухнет к чертям собачьим. …Мне всё чаще кажется, что да. Тебе нет? Мне – кому? … Нужно закругляться. Все друг другу представлены, ни с кем не возникло проблем – и будет на том. Теперь разобрать вещи, помыться, почиститься – и избавиться от навязчивого чувства, что за ней тоже наблюдают. Глупое ощущение. Бессмысленное. В зале толком и не было никого, кроме уже вовсю надирающихся матросов, которых их компания не интересовала, неприятного следопыта в углу, которого явно не интересовало вообще ничего и никогда, да пары привычных постояльцев. Только-только обругав себя идиоткой, Адель обернулась на Касавира – и нахмурилась, заметив, что и он едва заметно озирается по сторонам. Тоже почувствовал? Или просто непривычно? Осталось посмотреть на Элани и забираться в истерике, похоже. Дура ты, дура, Делли. Уставшая. - Что-то не так? – тихо спросила она. - …Нет, - с крохотной заминкой, которую её напряжение превратило в паузу длиной в лигу, ответил паладин. Обвёл зал последним взглядом, на мгновение задержавшемся на следопыте, и посмотрел на неё. – Видимо, я отвык от города. Слишком много людей на такое небольшое пространство. - Веришь-нет, но понимаю, - с облегчением кивнула девушка. – Пошли, устроим тебя. …и меня уймём.

***

Койка в комнате была перестелена свежим бельём, так и уговаривая упасть лицом в подушку и потерять связь с миром на пару суток. Адель устояла перед искушением, скидывая с себя слой за слоем сумок, обмоток, плащей, ремней, перевязей… Вес уходил, а вот усталость и напряжение мышц – нет. Смерив скептическим взглядом всё притащенное из гор барахло, она поморщилась. Надо выпить. Развернулась – и подпрыгнула, оказавшись нос к носу с Дунканом. Она даже не заметила, что дядя идёт за ней по пятам. Чёрт, а ведь это и орк мог быть. - Холодает уже серьёзно, - сказал Дункан. – Я прикидывал, куда жаровни растаскивать. У тебя тут хорошо встанет, вон в том углу. Адель промычала что-то неконкретное, но более-менее одобрительное, стараясь не обращать внимания на неприятную уверенность Дункана, что ей и зимовать придётся в Невервинтере. Она и сама это подозревала – но лишнее напоминание душу не грело. - Приятелей твоих новых пришлось друг с другом по соседству поселить. Парень этот, Касавир, вроде не возражал, но учитывая, что гном такой… такой, я себя как-то совестно чувствую. Адель кивнула, подозревая, что каких-то ответов дядя от неё и не ждёт. Он просто тянул время. Явно. Вот только для чего? - Обед был уже, но я Салу сказал, чтобы он сварганил что-нибудь, - он умолк, глядя на неё. Адель вновь кивнула. Дункан, не выдержав, взмахнул руками: - Ну расскажи хоть что-нибудь, боги! - …Да всё, вроде, в порядке, - она усмехнулась. – В смысле, были все круги Ада, конечно, но теперь всё нормально. В чём интрига-то? Сам видишь, что я выжила, - добавила она, передразнивая его собственные слова, сказанные когда-то. Дункан не оценил иронии. Глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, а потом всё-таки рявкнул: - Блэйдлинги?! Улыбка Адель не дрогнула, но застыла: - …Что? - За осколками охотятся блэйдлинги? От самой Гавани до самого чёртового Невервинтера?! За тобой?! По-прежнему обнажённые зубы превратились в оскал: - …Сэнд. - На хрен Сэнда! Почему ты мне не сказала?! Почему я об этом узнаю от этого гнильного червя, дьяволы его раздери?! В коридор выглянул постоялец, с любопытством отыскивая источник криков. Дункан скривился и захлопнул ведущую в комнату дверь. Адель вздохнула: - Вот поэтому. Слишком много людей. Незнакомых. Как-то… не тянет с порога навязывать себя с присказкой, что за мной, вообще-то, охотятся. Особенно после того, что они делали в «Плакучей Иве»… - Ты решила, что я тебя выставлю?! - Да. И винить тебя за это уж точно не стала бы. Дункан не шелохнулся, по-прежнему стоя посреди комнаты с упёртыми в бока руками, воплощение возмущённой добродетели. Чаще всего Адель была ему безмерно благодарна за то, что он так, без вопросов, принял её как свою. Но иногда – иногда – ей было искренне странно и непонятно, что Дункан как будто забыл, что всего месяц-другой назад они были совершенно посторонними друг другу. - Ладно, сначала – допустим, - хмуро продолжал Дункан, уловив, видимо, часть её размышлений. - Но потом почему не сказала? Если тебе грозит опасность, могу я о ней хотя бы знать? - Я… я не знаю, что тебе ответить, правда. Просто… наверное, сама о них почти не вспоминала. Старалась, по крайней мере. Да и по дороге мы справлялись с ними без постороннего вмешательства, - она пожала плечами. Дункан молчал. Адель улыбалась. – Серьёзно, я хреновый стратег, но я же в порядке, правда? Трактирщик смотрел на неё ещё какое-то время, потом беспомощно мотнул головой и вышел, бросив в никуда: - Вот ведь Эсме во плоти. Адель взъерошила волосы. Учитывая, что она умерла молодой... Не в мою пользу сравнение. …Дьяволы, почему я ещё должна разбираться и с этим? Толпа на улице вокруг столкнувшихся телег и не думала рассасываться. Создавалось впечатление, что оба возничих притащили на разборки по собственной маленькой деревне. Благо, что не с вилами. Перепуганные лошади толклись в стороне, привязанные рядом – у них друг с другом никаких ссор явно не было, все проблемы от людей. Адель по широкой дуге обогнула сборище, даже в мыслях своих оттягивая тот момент, когда ей придётся вернуться к рутинным стражьим делам. Взбежала по ступенькам в магазин Сэнда, распахивая дверь прямо на ходу. Привычный звяк колокольчика раздражал. Сэнд и Нишка оторвались от созерцания каких-то побрякушек, которые тифлинг очевидно старалась втереть эльфу, и уставились на неё. Адель улыбнулась. - С возвращением, моя дорогая, - как ни в чём не бывало промурлыкал Сэнд, окинув её странным взглядом, задержавшемся ниже шеи. Она бы решила, что он смотрит на её грудь – будь это не он, а кто другой… и будь у неё грудь. – Как самочувствие? - Так себе, - всё с той же улыбкой кивнула Адель. – Очень хочется убить волшебника. - Учитывая мой собственный опыт общения с коллегами, всем сердцем сочувствую и разделяю. Потребуется помощь – обращайся. - Ну, это вряд ли. Не хочу рисковать тем, что об этом узнает половина города. - Уверяю тебя, половине города это будет совершенно не интересно. Нишка чуть отступила и облокотилась о стойку, подпирая голову кулаком и с очевидным любопытством перебегая взглядом с Адель на Сэнда и обратно. Адель в свою очередь терпеливо перевела дыхание: - Сэнд, я понимаю всю бредовость и даже опасность ситуации, но если я прошу не говорить… - Нет, нет и нет, моя дорогая, ты не сможешь заставить меня чувствовать себя виноватым за то, что я сделал правильную вещь. Так что даже не начинай, - он чуть склонил голову, вновь изучающе глядя на неё. – Что с плечом? - Плечо в порядке, - прошипела она. – Если что-то будет не в порядке, я скажу. - Не сомневаюсь. Ты прости мне подозрительность к способностям юной девушки адекватно оценивать серьёзность той или иной угрозы. Издержки моего возраста, не более. Сэнд был куда хуже Дункана. Пытаться пробиться через этот щит вообще казалось делом пропащим. - …Ясно, - Адель взвесила в руке сумку с ворохом трав, ингредиентов и прочей требухой, что собирала по дороге в Родник специально для него. В благодарность, угу. Бросила эльфу, даже не притворяясь, что не метится в голову – и надеясь только, что в пути всё содержимое перепуталось в достаточно тугой и неприятный комок. – Спасибо. Она вышла до того, как Сэнд успел «подарок» раскрыть и прокомментировать. Какое-то время просто постояла на крыльце, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. День выдался на удивление тёплым для Невервинтера, но от этого девушка лишь ощущала себя ещё более уставшей и грязной после путешествия. Казалось, каменная пыль сформировала собственный пласт породы на задней части её глотки, не говоря уж об одежде и сапогах, которые вообще представляли собой печальное зрелище. Гвалт от повозок всё не унимался. Хотелось убить уже не только волшебника. - Начинаю замечать, что меня пугает, когда ты такая тихая, - сказала за её спиной Нишка. Из магазина она выскользнула совершенно бесшумно. Каким-то образом могла заставить даже свой плащ с капюшоном не издавать ни шороха. Адель не обернулась, лишь криво усмехнулась сама себе: - А обычно я громкая? - Нет, обычно ты сонная или взбаламученная. - Я в порядке. - Во-во. - Мы ведь ещё планируем напиться? - Ещё бы, - Нишка поравнялась с ней, демонстрируя небольшой полотняный кошелёк, очевидно только что полученный. – Я даже угощаю. Толстый, спорим, тоже не откажется. Как думаешь, паладин пьёт? - … - Адель вновь усмехнулась, уже искреннее. - По крайней мере, точно часто об этом задумывается. Нишка тоже хмыкнула, воровато поглядывая столкнувшиеся повозки, свара вокруг которых грозила перерасти в передел города. Не то чтобы она хотела что-то свистнуть – привычка, наверное. Не пропадать же такой толпе? - А это там не твои ребята, случаем? – спросила она, щурясь на кого-то. Адель не хотелось оглядываться: - Мои ребята – вы. - У, ти шладкий зайчик, но я серьёзно. Вон там, со стороны пирса. Девушка вынуждена была проследить направление её взора – и да, парочка её любимых сержантов с несколькими стражниками действительно толклась чуть в стороне от толпы, как будто наблюдая за ссорой, но особо не вмешиваясь. Вмешиваться и не было нужды. До Адель лишь сейчас дошло, что несмотря на внешнюю непримиримость спора, никто из лающихся ещё даже не попытался навешать тумаков сопернику. Да и повозки, если подумать, должны были ехать очень странно, чтобы столкнуться именно таким образом – одна из них точно появилась из стены, не иначе. Одёрнув запылённый плащ, Адель спустилась с крыльца, направляясь к ним. Нишка помедлила лишь мгновение, прежде чем зашагала следом: - Эй, я всего лишь обратила на них внимание! Я же не сказала «пойдём ввяжемся в то, чем они там занимаются»! - Мы и не ввяжемся, мне просто интересно. Куда ввязываться, я даже без оружия. - Да ты вообще в ударе сегодня, похоже. Удивительно, но под слоем грязи плащ её был всё-таки различим. Во всяком случае, толпа перед ней расступилась. Что тоже было странно. - Актёры у вас какие-то неважные, - сказала Адель Рейнольдсу, который заметил её первым и уже улыбался, наблюдая за её приближением: - Уж какие есть, лейтенант. Вовремя ты. - Если это дня на три, то какое «вовремя», - проворчал Уиллер, удостоив подошедших лишь мрачным кивком. - Да, кстати, оно говорит! – Берт ухмыльнулся, чем заработал от напарника уничтожающий взгляд: - А ты ещё не бегаешь, так что заткнись. - Кого именно не выпускаете? – спросила Адель, оглядывая немногочисленные пришвартованные корабли. - «Морского призрака», - Рейнольдс указал на тёмное (разумеется) судно, возле сходней которого ошивались хмурые матросы и пара вооружённых охранников. Люди пытались отыскать, куда разгружать трюм, но вся пристань уже была завалена ящиками и тюками, которые никто не мог никуда унести. – Лусканское корыто. Торговое. Но до нас тут дошли слухи, что в команде могут быть весьма далёкие от торговли злонамеренные товарищи. А разрешения на досмотр вдруг ни у стражи, ни у портовых нет. Не иначе сука Клэйвен постаралась. Капитан там сейчас вносит протест и выбивает ордер, а нам до тех пор поручено не дать этим крысам и их грузу выбраться в город, напрямую этого не запрещая. Вот, Уиллер сымпровизировал. - Неплохо выходит, надо сказать, - Адель оглянулась на телеги, потом уставилась обратно на матросов. – Подозрительное делают чего-нибудь? - Да сами ждём не дождёмся, хоть повод был бы. Но нет. Физиономии у них только… лусканские. По мне, так их уже за это сажать можно, но мы же открытый дружелюбный город, верно? На это даже Нишка тихонько фыркнула: - Так заслали бы кого-нибудь дружелюбно обыскать лодочку, пока у них всё внимание на пирсе сосредоточено. - Думали уже, - отозвался Рейнольдс. – Но нет у нас в Страже таких мастеров свободных сейчас. - Бедные вы. - И не говори. - А это кто? – Адель без лишних жестов, кивком указала на палубу, откуда за творящемся на причале хаосом наблюдал невысокий худой мужчина в длинной тёмно-синей с золотом мантии. – Нарядный какой-то слишком для матроса или торговца. - А это – ещё одна причина, почему не хочется никого туда засылать и ввязываться в откровенную драку, - понизив голос, проворчал Уиллер. – Руку на отсечение даю, что именно про этого хмыря нас и предупреждали. Как пить дать кто-то из Тайного Братства. Наверное, не вмещаются уже в свои Башни, так расплодились. - Да вы издеваетесь, что ли?! – рявкнул на них один из охранников корабля, заметив пополнение в компании стражников. – Вы баб себе сняли уже?! Кто вот это дерьмо на улице разгребать будет – это ж ваша работа, стражьи шавки! - От наёмной сторожевой шавки слышу, - крикнул в ответ Берт. Создавалось впечатление, что эти двое переругиваются уже не первый раз. И не первый час. – Я б тебе тоже кого посоветовал, да никто из местных девок к тебе не подойдёт. Охранник оскалился: - Перевидал я ваших девок ещё в прошлый раз, когда мы с землёй тут всё сравняли. Впору идти спиногрызов народившихся собирать. - Смотри, аккуратней, загрызут ведь! - Рейнольдс вздохнул и покачал головой. – Что-то у него лучше получается меня выбешивать, чем у меня – его. - Ты всё ещё хреново ходишь, - напомнил Уиллер. - Помню, мам. Адель молчала, всё так же глядя на колдуна из Братства. Привлечённый перепалкой, он облокотился о поручни и теперь сверху тоже разглядывал их небольшую компанию. - Сэнда, может, притащить, раз тут чародейские дела? – предложила Нишка, видя её взгляд. Кровожадно ухмыльнулась: - Или Кару сразу? - Тебе её из ванны придётся вытаскивать, - отозвалась Адель, намеренно игнорируя упоминание Сэнда, - так что первой жертвой станешь ты сама. - …Не подумала об этом, - со смешком согласилась тифлинг. Хвост её от саркастичного удовольствия ходуном ходил под полой плаща… пока не хлестнул по ноге стоящего рядом Рейнольдса. Стражник машинально опустил глаза – и замер, с непониманием хмурясь на сошедший с ума плащ. Поднял взгляд на Нишку. Та подчёркнуто не отреагировала, со всех возможных сил пялясь на корабль. Этого ещё не хватало. Адель прочистила горло, пытаясь сообразить, чем его отвлечь, но Рейнольдс не дал ей на это времени. - У тебя хвост? - Нет, тебе показалось, - сквозь зубы ответила воровка, по-прежнему усиленно таращась на матросов и судно. Берт чуть склонил голову, щурясь на её лицо в тени капюшона, будто впервые по-настоящему его разглядел: - И рога. Тифлинг? Нишка, не выдержав, повернулась, с вызовом уставившись на него: - Да. Баатезу по всем статьям, куда ни сунься. И что ты с этим сделаешь? Рейнольдс ответил не сразу, продолжая изучать её мордашку. Потом наконец улыбнулся: - …Не знаю ещё. Тифлинг сморгнула, фыркнула и уставилась обратно на корабль – но не раньше, чем у неё всё-таки прорвалась невольная ответная улыбка. - Рейнольдс, - прошипел сбоку Уиллер, - лусканцы же. - …Чего? - Сюда идут, твою мать! На это даже Адель вынуждена была оглянуться, заставив себя оторваться от созерцания стражника и воровки и перестать ухмыляться, как идиотка. Лусканцы и вправду приближались. Тот самый охранник, который полчаса назад переругивался с Рейнольдсом. Лицо его не предвещало ничего хорошего – казалось, его самого раздражает то, что он вынужден делать. Уиллер взвёл арбалет, пока не поднимая его, но держа наготове. Но лусканец на него и не взглянул: - Ты, двухцветная. …Да вы шутите. Адель вопросительно изогнула бровь, не произнося ни звука и не двигаясь с места. - Лейтенант, к твоему сведению, - холодно-ровно пояснил Уиллер. - Да хоть личная соска Нашера, - огрызнулся лусканец. Мрачно кивнул Адель. – С тобой поговорить хотят. Девушка метнула быстрый взгляд на колдуна на палубе. Он смотрел прямо на неё. Подошедшая сзади Нишка шепнула прямо в ухо: - Тут мы делаем вид, будто я что-то бла-бла-бла советую. Адель с самым серьёзным видом кивнула, чувствуя руку тифлинга под собственным плащом. За пояс скользнул металл пары её метательных ножей. Краем глаза она видела, как Рейнольдс жестом подаёт сигнал остальным стражникам, в том числе тем, кто «подрабатывал» в массовке толпы. - А я не хочу, - спокойно ответила она. Охранник подавил тяжёлый вздох, в упор глядя ей в глаза. - Как же вы достали, неверские недоумки. Взгляд в глаза её не обманул – она сама слишком часто пользовалась этим приёмом, чтобы отвлечь внимание противника от рук. Поэтому когда лусканец быстрым движением выдернул из ножен меч, метясь ей в живот, она была готова. Ушла в сторону, позволив плоской стороне клинка без повреждений скользнуть по куртке и увязнуть в плаще, и тут же вонзила нож Нишки ему прямо в горло. Оружие было непривычно коротким, и Адель успела поморщиться от того, какой липкой и горячей была кровь, залившая её руку. - Уиллер, маг! – крикнула она, отпихивая от себя труп. Сержанту и не требовались дополнительные команды, он уже целился в колдуна. Тот отступил от перил вглубь палубы, на ходу бормоча заклинание. Арбалетный болт поймал его в плечо, заставив дёрнуться, но уже заготовленное колдовство всё-таки слетело с губ и пальцев, ударив в них электрическим разрядом. Адель машинально вскинула руку с ножом, ловя молнию на него, уповая лишь на то, что браслет Сэнда справится. А в следующую секунду уже лежала на земле. Разряд прошёлся по костям и мышцам, парализуя их, сокращая, превратив тело в деревянную колоду. Неважно. Жива ведь. Её не удивило то, что все матросы, мгновение назад занимавшиеся разгрузкой корабля, вдруг оказались вооружены ничуть не меньше, чем уже мёртвый охранник. Ближайшего бросившегося к ней перехватил Рейнольдс, ещё одного уложила Нишка. - Уиллера прикрой, - бросила ей Адель и, не в силах подняться, хотя бы оттолкнулась локтем от земли, перекатываясь под ноги ещё одному бегущему. Он упал, и она воткнула нож ему под рёбра, на этот раз даже не пытаясь высвободить оружие обратно. Толчок дал её телу нужный импульс, и по инерции, на привычном механизме рычагов и противовесов, пришёл в движение весь скелет, со стоном и скрежетом, но всё-таки позволяя ей подняться. Игнорируя миллиард игл, колющих отходящие от паралича мышцы, Адель подхватила первый попавшийся меч, выпавший у кого-то из уже убитых (не было времени даже сообразить, с чьей стороны был этот убитый), и кинулась к кораблю, на бегу отыскивая глазами мага. Не нашла. Чертыхнулась. Что-то подсказывало, что дать сбежать раненому колдуну – любому – будет очень плохой идеей. Уклонившись от очередного нападающего, она не сбавила ходу, петляя между лусканцами и всеми силами избегая сражения. Меч был слишком тяжёлый, тело всё ещё слишком деревянное, никакая дуэль не прошла бы в её пользу. Перепрыгнув стопку разгруженных свёртков, Адель взбежала вверх по сходням, на палубу – и на одном лишь инстинкте успела пнуть прошмыгнувшего мимо мага по голени. Он рухнул на колено, и девушка завершила дело ударом ногой в бок, опрокидывая его на палубу. Приставила меч к горлу. Перевела дыхание. - Не шевелись. Колдун смотрел на неё и без того тёмными глазами, потемневшими ещё больше от боли и злости. Болт по-прежнему торчал в плече, под углом, войдя куда-то в район лучевой кости, зацепив верхнюю часть лёгкого, если судить по крови, пузырящейся возле его рта. Кровь пропитала и мантию. Маг хрипло булькнул. Потом вновь. До Адель не сразу дошло, что он пытается смеяться. - Право, глупо вышло… Обрадовался, что моя жертва сама ко мне пришла… Адель склонила голову к плечу: - Я была твоей жертвой? - Ты… перешла дорогу не тому человеку, девчонка… Чёрный Гариус тобой недоволен. И это тебе ещё аукнется… не раз. - Что Лускану от меня нужно? Колдун вновь ухмыльнулся, хотя лицо его от потери крови было бледнее полотна. Казалось, ему уже тяжело держать глаза открытыми. - Лускану? – переспросил он. – Думаешь, мой господин и Лускан – это одно и то же? О, это не так… Правая рука не знает, что делает левая… И Четыре Башни слепы к вознесению Пятой… - …Что? – не выдержав, она вновь пнула его в бок. – Бардом решил прикинуться? Говори нормально, чёрт тебя дери! Маг не ответил. Он был мёртв. Адель медленно опустила меч, скользя рассеянным взором по палубе и пристани, где стражники сумели-таки разделаться с лусканцами, пусть и ценой видимых даже отсюда серьёзных ранений. Гариус… Боги, да скажет мне кто-нибудь уже, во что я вляпалась? Нишка, лишь слегка запыхавшись, подскочила по трапу к ней. Глянула на труп, убеждаясь, что он и правда труп, и посмотрела на подругу: - Ну что? Что он сказал? - …Ничего вменяемого, - пробормотала Адель, отбрасывая чужой меч и растерянно приглаживая волосы. – Сколько Тайных Башен в Лускане? - Четыре, ты чего. - Ничего. Да, четыре. Я тоже так и подумала…

***

Не спалось. Опять. Долгожданная выпивка не помогла. Похоже, она слишком много сил потратила на то, чтобы последние десятидневки держать себя спокойной – это спокойствие превратилось в каменную кладку, так что откатить процесс назад и выпустить наконец всё бродящее внутри напряжение было уже проблематично. В результате, спровадив всех перепившихся спутников (тех из них, кто пил, конечно), Адель просто лежала на кровати, без всякой особой цели разглядывая проклятые серебряные осколки, пытаясь их как-то совместить, сложить вместе… Без результата, если не считать редких, совершенно непредсказуемых вспышек голубых искр, от которых покалывало кончики пальцев. Даже то чувство притяжения, что было в орочьих пещерах, пропало. Подавив раздражённое желание зашвырнуть обломки в угол, Адель сунула их обратно в сумку и села, допивая остатки вина из бутылки, незаметно прихваченной из бара. Никакого успокоения это не принесло, сна – тоже, поэтому девушка встала, одёргивая тунику, натянула штаны, сунула босые ноги в сапоги и, сдёрнув с волос плетёный кожаный ремешок, растрепала их рукой, выходя в коридор. Голова была пустой и чуть гудела от выпитого, но это было куда лучше, чем постоянно лезущие мысли о лусканцах, Гариусе, гитиянки, серебряных мечах и ходячих мертвецах. Учитывая, что один дьявол я ничего поделать со всем этим не могу. Была уже глубокая ночь, и до Адель доносился шум веселья из большого зала, где с заходом солнца собиралась обычно толпа постоянных посетителей. Но по мере того, как она прошаркала к концу коридора, девушка не без облегчения поняла, что в маленьком зале с камином никого нет. Даже улыбнулась при мысли, как заберётся на облюбованный диванчик, сложит ноги на каминную решётку и, возможно, наконец расслабится. Может, даже вырубится, что будет ещё лучше. Она толкнула дверь и вошла в полутёмный зал… …только чтобы обнаружить, что злая судьба приготовила ей худшую из возможных компаний. Первой мыслью было развернуться и уйти обратно, но Адель решила, что это будет выглядеть глупо. К тому же, сидящий на своём обычном месте за стойкой Епископ даже не взглянул на неё, поэтому девушка, надеясь и дальше не привлекать внимания, тихо проскользнула мимо. Невольно поморщилась, обнаружив и проклятого волка на его обычном месте – возле камина – она с ногами забралась на ставший любимым диван и уставилась на огонь, краем уха прислушиваясь к приглушённому говору за стеной, в большом зале. Примешивающийся к этому треск поленьев почти умиротворял. Почти. Адель мысленно выругалась, когда взгляд её в очередной раз невольно упал на лежащего волка. Зверь посмотрел в ответ. И так - каждый чёртов раз. Как чуял. Волк её нервировал. Вроде просто лежал, сложив голову на лапы, но в его фальшиво расслабленной позе чувствовалось, что он готов в мгновение ока броситься на того, кого вдруг определит как представляющего угрозу. Вот именно – вдруг. Ещё пару раз сыграв с волком в гляделки и потерпев сокрушительное поражение, Адель вздохнула и откинулась на спинку дивана. От нечего делать покосилась на хозяина волка, благо следопыт сидел к ней спиной. Он неторопливо потягивал какое-то своё пойло, никак не давая понять, заметил ли он вообще чьё-то ещё присутствие или нет. В отблесках горящего в камине пламени его тёмные волосы отливали рыжим сильнее, чем ей запомнилось; ни заплечной сумки, ни лука и колчана поблизости не наблюдалось; на грубой ткани плаща кое-где виднелись обломки зацепившихся сучков. Глядя на него, Адель лишний раз убедилась, что правду говорят – зверь и его хозяин всегда похожи. Впрочем, в этом случае скорее следопыт напоминал волка, чем тот – человека. Этакого матёрого голодного волчару, жилистого, поджарого, состоящего из одних лишь упругих мышц… …Адель вдруг почувствовала, как внизу её живота всё сворачивается в горячий вздрагивающий комочек - и мысленно прокляла идею выпить вина, казавшуюся ещё недавно такой замечательной. Браво, тело, браво. На пьяную голову связаться с ублюдком-контрабандистом. Прекрасное завершение потрясающего дня. С трудом переведя дыхание, она взъерошила рукой волосы и бросила на рейнджера последний взгляд. Вот только взгляд этот задержался, когда она поняла, что сходство с волком не ограничивается исключительно внешностью и повадками. Как и его скотина, Епископ лишь казался расслабленным и спокойным. Рука его, свободная от стакана, была опущена локтем на стойку, но вот пальцам почти касалась рукояти висящего на поясе меча. Так же быстро и неожиданно её озарило, почему следопыт всегда садился на одно и то же место – потому, что прямо напротив него на стене висело старое мутное зеркало, в котором отражалась бóльшая часть зала у него за спиной. А главное – входная дверь. При желании он мог без проблем не выпускать из поля зрения всё помещение, и явно был готов в любой момент отразить какую бы то ни было опасность. Значит, опасность есть… Похоже, у парня проблемы. Или, скорее, он из тех, кто их приносит, поэтому сам рисковать не хочет. Мысли её оборвались, когда в голове всплыл последний и, наверное, самый неутешительный вывод – а именно то, что Адель Фарлонг собственной персоной во всём своём пьяном величии тоже отражалась в зеркале как на ладони. Кровь бросилась в лицо, но девушка не успела себя одёрнуть прежде, чем уставилась на отражение – и взор её встретился с холодным насмешливым взглядом янтарных глаз, уже явно давно устремлённых на неё. - Что, неужели ты так давно мужика не видела. А это уже контрастный душ. Ледяной. Из ведра из-за угла. Поднявшаяся в ней злость – и на себя за свою глупость, и на него за то, что не оставил эту глупость без внимания - была настолько сильной, что Адель даже немного протрезвела. Но одновременно с яростью вдруг пришло облегчение. Потому что она поняла, что нашла того, кому сейчас достанется и за орков, и за лусканцев, и за осколки с гитиянки, и даже за Сэнда до кучи… - Ты даже не представляешь, - отозвалась она. – От отчаяния, вон, чуть тебя за мужика не приняла. Ты извини. Но если встретишь такого поблизости, дай знать, ладно? Уголок губ рейнджера дёрнулся в тонкой кривой усмешке: - Кого знаю, никто не клюнет. - …Другими словами, - наигранно-задумчиво протянула она, - никто из очевидно знакомой тебе швали мне не пара. Знаешь, я тебе верю. - Угу. Никто из них доски не трахает. - Очень правильно с их стороны, занозы даже представить страшно. Ухмылка его стала очевиднее: - Ладно, может и не безнадёжна. Да и свет камина льстит. - …Это был комплимент или оскорбление? - А ты как думаешь. Судя по тому, как я ринулся к тебе, опрокидывая столы и стулья. - О, нет, нет, не подсказывай, я поняла, это был сарказм. - Делаешь успехи. Глядишь, года через три и вправду сможешь сойти за сучку. - На кой мне это? - Понятия не имею – но ты так стараешься, решил тебя подбодрить немного. - Самый верный показатель, что гордиться тут нечем. - Гордыня ведь, вроде, смертный грех. - Ну если уж Епископ не знает… - … то и на хрен не надо. - Такой скромный. Спорим, у тебя куча друзей, - Адель улыбнулась. – Видимо, от них-то тебе и приходится скрываться… Жёлтые волчьи глаза чуть сузились. Улыбка Адель стала глумливой. Всё-таки, давненько она не была так зла. - Ниже пояса, следопыт? - За это ты бы уже была мертва. - Предлагаешь рискнуть? - Нет, я не в настроении сегодня. Но если вдруг захочется – я тебе свистну, - он допил остатки алкоголя и ухмыльнулся, вновь глядя на её отражение. – Так что поотирайся поблизости. - О, я бы с удовольствием, - вздохнула она, вставая на ноги и направляясь к коридору, ведущему к комнатам. – Но мне, к сожалению, уже полчаса как скучно. - Хорошо, - кивнул Епископ, провожая её взглядом. – Мне тоже, так что давно пора. - Что давно…? Она не успела договорить, как рука его обвила её талию, и он поднялся, рванув девушку к себе с такой силой, что она умудрилась споткнуться с десяток раз кряду, пересчитав все барные стулья по пути. - Пошли, – невозмутимо бросил следопыт. – К тебе, ко мне? Адель обрушила ногу на его сапог, вбивая каблук в ступню. Епископ зашипел, но девушка, воспользовавшись его секундным замешательством, уже дёрнулась прочь, высвобождаясь из хватки, и отступила, протянув: - Пошёл ты… в бордель, ублюдок. И прежде чем он успел бы ответить, она резко развернулась на пятках и быстрым шагом покинула зал, стараясь только не перейти на бег и почти ожидая, что он попытается догнать. Он этого не сделал – и она могла бы поклясться, что услышала его сухой смешок за спиной…

***

Ёбаный… Он сел, чуть оттягивая носок растоптанной ноги на себя, стараясь прикинуть, есть ли необходимость снимать сапог или распухать ступня всё-таки не собирается. Глянул на дверной проём, в котором скрылась сучка. Не сдержавшись, всё-таки усмехнулся, пусть и без всякого веселья. Если так пойдёт, то никакие стражьи и бандитские дела и не понадобятся… Такими темпами я сам её убью.