***
Он ошибся. Эмоции были. Опустившись на корточки, Епископ зачерпнул пригоршню тяжёлого слипшегося пепла и растёр его в ладонях, медленно, позволяя большей части просыпаться на землю, а потом поднёс руки ближе к лицу, втягивая носом запах. Несло, конечно, сажей и землёй, но не только… Была ещё липкая жирная вонь горелого масла. Уксусный запах алхимического огня. Он невесело фыркнул и опустил руки, озираясь по сторонам. Беспокоили его не трупы. Мертвецов он за свою жизнь навидался столько, что давно уже не реагировал на них. Он бы, наверное, поужинать мог на их куче. В конце концов, что они такое, как не обычные мешки с мясом – просто с лицами, вот и всё. Его разве что только их внутренности могли заинтересовать, окажись они развешаны по домам, как гирлянды. Но и в этом случае он бы только подумал, что кто-то из Клинков был в праздничном настроении. Клинки. Вот что его беспокоило. Клинки и то, что они сделали. Не жестокость, а сам способ. Очень знакомый способ. Несколько небольших пожаров, начатых по периметру, чтобы отрезать путь к отступлению тем, кто внутри. Масляные дорожки, проложенные таким образом, чтобы огонь спиралью пошёл к центру. Алхимический огонь, чтобы точечно добавлять необходимых всполохов… Интересно, они не в честь меня эту стратегию назвали. Епископ знал, что удивляться не стоило. Это похоже на Круг Клинков – разобраться в операции, что стоила им целого отряда, а потом, в своей бесконечной прагматичности, расценить её как полезную и взять на вооружение. Будь он более чувствительной натуры, испугался бы за свою жизнь. Не могли же они пропустить то обстоятельство, что не весь отряд сгинул в пламени Дозора Рэдфаллоу. Но поскольку за два прошедших года ни один убийца так и не явился по его шкуру, следопыт свыкся с мыслью, что его всё же считали погибшим. Что же касается тех убийц, с кем жизнь сталкивала его случайно… ну, если девка могла гордиться единственным перстнем с Поляны Уединения (который, кстати, добыл он, если уж быть честным), то у него этих перстней хватило бы на грёбаное ожерелье. Всё равно, ело. Память о той ночи, о свободе прямо тут, на кончиках пальцев, так близко, что он мог её почуять, потрогать, попробовать – и всё лишь затем, чтобы её спёр хренов алкаш-трактирщик, которому мозгов не хватило просто идти куда там в Девяти кругах Ада он шёл… …или, по крайней мере, держать пасть закрытой потом. Епископ раздавил эти мысли и глянул наверх, на ближайший холм, прикидывая, что пора бы пойти и позвать остальных недоумков – но увидел Карнвира, уже бегущего по склону к нему. Значит, сработало. Идиоты пошли за волком. А это значит, что проклятая друидка всё ещё не упускала случая попытаться залезть в башку его волка, всё ещё совала свой нос туда, где ему было не место. Надо бы с ней это прояснить. Со временем. Пока же у него была целая толпа, на виду которой приходилось быть, расследование, которому приходилось подыгрывать, и упрямая девка, которая будет платить за дебилизм Дункана. И платить дорого, как только он придумает, как. Пока приходилось довольствоваться тем беспокойством, что одно его присутствие рядом с сучкой доставляло её дядюшке. Пока оставалось тешить себя маленькими развлечениями, что удавалось из неё вытянуть. Пока… Он встал, счищая грязь с ладоней, и перешагнул ближайший труп на пути к холму, где уже появлялись первые кретины, застывали при виде открывающегося пейзажа… Шоу продолжается.***
Хотелось бы Адель сказать, что от Эмбера ничего не осталось. Но было всё куда хуже. Осталось слишком много. Хуже Западной Гавани – тогда очень многие выжили, сохранили ощущение продолжающейся жизни. Хуже пещер под Горами Меча – тогда вся эта муть с некромантскими ритуалами и факелами и тьмой выглядела такой сложной, такой жуткой, почти сюрреалистичной и оттого не по-настоящему страшной, да и большинство трупов были уже старыми, хранились в холоде и не слишком-то походили на людей. То, что она видела сейчас, было… слишком просто, слишком по-настоящему. На месте большинства домов высились лишь спалённые балки и куски стен, знакомая улочка чернела сажей, песок спёкся и впитал в себя столько гари, что сам походил на копоть. Девушка глазами отыскала тот самый колодец, возле которого они когда-то отбивались от гитов – он тоже был заляпан гарью; крыша и козырёк обгорели, большинство досок нашли вечный покой в глубинах колодезной шахты. Огонь давно утих, даже никаких углей не тлело, а единственным звуком, разрывающим тишину, был скрип какой-то одинокой, невидимой, чудом уцелевшей ставни в глубине деревни, которую ветер ловил и с треском бил об останки стены. Она даже трупы не сразу увидела. Их успело занести песком и золой, десятки тел, на растерянный взгляд – так даже сотни, рассыпанные по пепелищу, как кусочки какой-то дикой головоломки, игрушки, раскиданные безжалостной рукой. Мужчины, женщины, старики, дети, все неподвижные, все, чёрт побери, мёртвые… - Во имя богов… - прошептал Хелгар, невольно стискивая рукоять своего топора с такой силой, что на ладони вздулись все вены и сухожилия. Тёмные глаза дворфа метались по руинам. – Они… у них же даже оружия в руках нет… Это же не побоище даже было… Их вырезали просто как собак! - Видимо, - Адель услышала голос – собственный голос – будто издалека, тихий и чужой. – Это было… - …профессионально, - а вот этот голос не признать не могла, всё такой же ржавый и равнодушный. Адель чуть повернула голову, взглядом встречая подходящего следопыта. Лицо его было отстранённым, но глаза оставались внимательными, если не сказать оценивающими, когда скользили по останкам деревни. - И как оно? – тихо спросила девушка. - Чисто сделано, - кивнул он. – Точно не случайное нападение и не грабёж. Скот подох вместе с хозяевами, в большинстве домов сундуки на месте, да и девки нетронуты. Тут просто убивали, причём по заранее проработанному плану. Лусканцы, без сомнения. Их тактика. - …Откуда ты знаешь? Он пожал плечами: - Поработаешь вдоль границы, невольно научишься отличать. Такие руины встречаются чаще, чем ты думаешь, принцесса. Они сначала зачистили периметр, потом запалили огонь и пошли к центру, вырезая тех, кого выкурили из домов… Даже отсюда видно, как они шли, по положению тел, - он обрисовал рукой в воздухе спираль поверх руин, жестом очерчивая то, что говорил. Потом вдруг усмехнулся, хотя тонкая усмешка его и походила больше на трещину на лице. – У дураков здесь не было ни единого шанса. Учитывая, что они так и не почесались выставить патрули, даже после гитов… - Оставь, Епископ, - оборвал его Касавир. – Мы не мёртвых пришли судить, а выяснить, кто за этим стоит. - Надо же, - он насмешливо склонил голову к плечу. – Даже дохлых ты их защищаешь. Давай только без банальщины, паладин. Тут и так воняет. - А мы можем, пожалуйста, вернутся к тому отрезку беседы, когда ты говорил дельные вещи, следопыт? – подал голос Сэнд, наблюдая за мужчинами с отстранёнными, но всё равно очевидным неодобрением. Наверняка мог придумать куда более полезные занятия, чем споры – тысячи, не меньше. – Если только, конечно, ты в состоянии так долго мысль удерживать. Епископ смерил его взглядом, безмолвно дав понять, что для охвата всего роста волшебника долгого взгляда не требуется. - А чего ты от меня ещё ждёшь, эльф. Я всё сказал. Это были лусканцы. Облажались, конечно – могли бы и по менее очевидной методе сработать. Но это же лусканцы. Они редко задаются целью переложить вину на кого-нибудь. - И ты готов подтвердить это в суде, дорогой следопыт? – полюбопытствовал Сэнд, хотя очевидно знал ответ и сам. - Я? В суде? – Епископ хохотнул. – Да ни за что в Девяти кругах Ада. Тем более, зачем мне твой хлеб жрать. - Я так и подумал, - заключил волшебник, уже глядя мимо него, на деревню. Тонкие брови его свело к переносице отвращением. – Тогда перед нами самая сложная задача – доказать очевидное, - он глубоко вздохнул и мотнул головой на руины. – Идёмте уже? - Да, давайте, надоело тут торчать, - буркнула Нишка, неловко и затравленно озираясь по сторонам. Адель молча кивнула и двинулась вперёд за маленькой светловолосой фигуркой – Гробнаром, который уже проделал половину пути до деревни, по дороге шугнув стаю ворон, клюющих окоченевший женский труп. Сглотнув, девушка покосилась на Шандру, которая стояла в стороне и, к счастью, не слышала всего разговора. Немигающие пустые глаза крестьянки были прикованы к пепелищу. Адель дотронулась до неё, и Шандра вздрогнула, рывком поворачивая голову и глядя на девушку так, словно видела её впервые. - Нужно идти, - мягко сказала Адель. - Да, конечно, я просто… я тут… - она вдруг рассмеялась. Этот слабый дрожащий звук Адель не понравился. - Я ведь тут была летом, - пробормотала она едва различимо, каким-то механическим голосом, как будто сама не верила в то, что говорила, и указала куда-то в глубь руин. – Вон тот дом – это старейшины… А там – дом Элейн. А… - всё тело её внезапно задрожало, побледневшее лицо исказилось не то от ужаса, не то от бешенства. – Боги, как…?! Как мог кто-то… просто прийти и… сделать такое?! – она повернулась к остальным, словно требуя у них ответа. – Как?! - С помощью масла, - протянул следопыт, метнув на крестьянку раздражённый взгляд. Всё теми же пустыми глазами Шандра уставилась на него, не понимая. – Маслом, факелами и горящими стрелами. На близком расстоянии – уже клинки пошли в ход. Тебе подробности? Я бы сказал, что это были… - Заткнись, Епископ, - голос Касавира больше походил на низкое рычание, что явно заменяло ему крик. Следопыт равнодушно глянул на него. - Она же спросила. - Заткнитесь все, - без единой эмоции отрезала Адель, сама удивляясь тому, какой же замученной она была, если даже толковой злости не в состоянии была выродить. Пробежала взором по остальным, выискивая, кто ещё планировал подкормить следопыта. Даже Хелгар выглядел так, словно Епископ умудрился и ему поперёк горла встать. – Убивать друг друга будем позже. И не здесь. Жестом пригласила Сэнда идти первым, дождалась его согласного облегчённого кивка и сама пошла следом, даже не проверяя идут ли за ней все другие. И так знала, что да. Сожжённая земля под ногами была жёсткой, горелый песок запёкся почти в стекло, отчего каждый шаг был чуть ли не болезненным. - Прямо как Вопящая Смерть, - пробормотала Нишка, идя рядом с Адель. Лицо тифлинга казалось застывшим, лихорадочно блестящие глаза перебегали с трупа на труп, но ни на одном не задерживались. – Они в Гнезде Нищего погибших чумных жгли прямо на улице… Такая вонь стояла… - она обхватила себя руками, растирая плечи, чтобы прогнать мурашки. Остановилась, заметив, что Адель смотрит на один из сараев. – Дель? Что такое? Увидела чего? - …Нет, - девушка яростно продрала пятерню через волосы и заставила себя отвести взгляд от стены сарая. От прислонённых к ней вил. Потемневших, обгоревших, но целых. С длинной крепкой ручкой, которая дала бы хороший размах и длину выпада. Только их никто не взял. – Просто… - Тошно, да? – Нишка одарила её невесёлой понимающей усмешкой и обняла подругу за плечи. Адель так и не поняла, сделала это тифлинг, чтобы успокоить её или себя. – Я сама не… Во имя Абисса, - простонала она с отвращением, выпуская Адель. Взгляд её вперился во что-то сбоку, что Адель не видела. И не хотела видеть. – Кошки… Какой, мать его, больной ублюдок будет специально убивать кошек?! Не знаю, Ниш… Не знаю. Вслух Адель ничего не сказала, переступая через очередное тело – мальчишки едва ли старше двенадцати, с ненормально наклонённой к плечу головой, почти отрубленной мощным ударом, держащейся лишь на ошмётках кожи и нескольких мышцах. Широко открытые глаза, засыпанные песком, были вытаращены в никуда. Девушка всё же глянула на него, прежде чем отвернуться. Пускай не дети, никогда не дети – но если оставить в стороне возраст, она тоже с людьми много чего похожего делала. Но не с этими же людьми, чёрт возьми! Не с безоружными людьми! Никогда! Двойные стандарты, угу? Касавир, идущий за ней, остановился, наклонился и закрыл глаза мальчишке. Его собственные глаза были холодными, с тем твёрдым блеском, что всегда заставлял его радужки ещё больше походить на сухой лёд – особенно на таком бледном лице, с губами сжатыми так плотно, что они почти исчезли. Наверное, ему было тяжело. Или нет? По крайней мере он знал – верил – что что-то было там, за границей смерти, что те, наверху, давали людям какую-то жизнь после. Адель так никогда и не смогла в это уверовать. Казалось… слишком хорошо? Иметь одну жизнь, потом другую. Бесконечную, красивую, в царстве какого-нибудь бога… Нет, не верила. Казалось, если поверить, то жизнь здесь и сейчас станет бессмысленной, всего лишь дурацкая репетиция будущего существования, всего лишь путь туда. Адель никогда не хотелось так принижать своё бытие. Была лишь одна жизнь, одна-единственная, жизнь из плоти и крови, из дыхания и сердцебиения, из ощущений и пульса… Без этого всё остальное – извращение, ничем не лучше нежити. Одна жизнь – и для жителей Эмбера она закончилась. Очередной слабый порыв ветра прокатился по долине, грохнув проклятой ставней, подняв с земли столько пыли, что у Адель глотка сжалась. Пришлось зажмуриться и уповать, что не потянет кашлянуть. Или сблевануть. Или заплакать. Или закричать. Или просто схватить эти проклятые вилы и бегать вокруг, тыча ими трупы, пиная их за то, что не взяли, ничего не взяли, ведь во имя ёбаных богов, люди, тут ваши дети погибали! Она остановилась, смаргивая песчинки, набившиеся под веки (песчинки ли это были?), вытащила из сумки мешок вирм-травы от Наи и повернулась к остальным, молча развязывая тесёмки. На мгновение посмотрев ей в глаза, Нишка зачерпнула пригоршню и отошла, аккуратно ступая между телами своей бесшумной кошачьей походкой, словно боясь что-то потревожить. Хелгар подошёл следующим, всё ещё бормоча какие-то проклятия себе под нос, и сунул руку в мешок практически по локоть, стискивая полный кулак травы и топая прочь, не замечая, как порошок сыплется у него между пальцев. Кара не подошла, как будто даже и не замечала того, что творится вокруг, просто оглядывалась, держась на внушительном расстоянии от тел, удивительно тихая и молчаливая. Гробнар тоже не обращал внимания на остальных, бродя между сожжённых домов, пристально рассматривая всё, что встречалось по пути, беззвучно шевеля губами. Адель не хотелось его окликать. Вместо этого она повернулась к Касавиру, встречая его взгляд. Он выглядел так, словно собирался что-то сказать, но не успел – к ним приблизилась Элани, вслепую протягивая руку к мешку, глазами обшаривая пепелище. Адель поднесла мешок к руке, и эльфийка погрузила пальцы в траву, медленно, будто и не осознавая полностью, что именно она делает. - Чувствуешь что-нибудь? – спросила Адель. Голос её едва-едва поднялся над шёпотом. – Что-нибудь… тёмное? Тень? Как в горах. - …Нет, - друидка покачала головой, без малейшего облегчения, которого можно было бы ждать. Наверное, для Элани некромантская дрянь, какой бы мерзкой ни была, всё-таки добавила бы хоть какого-то смысла произошедшему. Она посмотрела на Адель потемневшими глазами и спросила так тихо, что девушка скорее увидела её вопрос по движению губ, чем услышала. – Как ты? - Я? – Адель удивлённо вскинула брови. Позволив глазам скользнуть по месту побоища, она горько усмехнулась и пожала плечами. – Точно лучше, чем они. Касавир рядом с ней шевельнулся, и она почувствовала на своём плече его ладонь – но ни стряхнула её, ни приняла молчаливую поддержку. Элани ещё долю мгновения вглядывалась в её лицо, а потом тоже уставилась на деревню. Остальные уже ушли глубже в пепелище, каждый своим путём – рассыпать траву или просто осмотреться. Адель видела, как Шандра подошла к Сэнду, спросила что-то – и получила явно не лучший ответ, судя по тому, как скрестила руки и выдвинула подбородок… - Звери убивают ради еды, - пробормотала Элани, – защищая территорию, из страха или из чувства самосохранения… Я всё не могу понять, что было причиной этого? - Я? – в полушутку повторила Адель – и тут же пожалела об этом, ощутив, как сжалась рука Касавира на её плече. Не больно, но она всё же поморщилась, встряхивая мешок вирм-травы, чувствуя, как устали выпрямленные руки. – Давайте просто раскидаем эту штуку и поглядим, чего хочет Сэнд тут делать, а то я честно не… - Это не твоя вина. Она коротко посмотрела на него, поймав его спокойный взгляд на своём лице, и уставилась в мешок. Можно было предугадать… - Знаю, - тихо сказала она. – Но не то чтоб моё знание этого заставило их вскочить на ноги и вернуться к жизни, верно? Лицо его не шелохнулось, как и взгляд. - Это не твоя вина, - повторил он ровно. - Знаю, - эхом отозвалась Адель. Пальцы её почти до боли впились в лён мешка с травой. – С тем же успехом можно винить гитов, что они именно здесь устроили свою… - Это не твоя вина, - каждое слово его было твёрдым, почти жёстким, и Адель дёрнулась, чувствуя, как они посылают трещину по гладкой поверхности её такого тщательно склеенного щита. – И даже думать не смей обратное. Я не позволю тебе винить себя за то, что сделали эти скоты. - …Просто возьми чёртову траву уже, ладно? – прошипела она, яростно глядя на него. Как будто имело значение, что она думает. Как будто не винить - это было так просто… Он выдержал её злость так же спокойно и уверенно. Она уже чуяла, как он готовился продолжить, уже чуяла, как сама готова сорваться в ответ, чуяла, как Элани готова вмешаться – но шанса не выпало никому из них. Позади раздался какой-то шум, стон, и Адель оглянулась вовремя, чтобы увидеть, как побелевшая Кара выронила посох и сложилась пополам в приступе тошноты. - …Проклятие, - Адель протолкнулась между паладином и друидкой, метнулась к девочке, которая на подгибающихся ногах ковыляла прочь, не в силах разогнуться. Ещё один приступ сотряс её, но из колдуньи ничего не вышло, лишь сухая конвульсия пробежала по внутренностям. Кара мало ела последние два дня, но теперь навалилось всё сразу – и подавление Сумеречного леса, и вонь разложения, и остатки дыма и гари – так что желудку её было плевать, что выбрасывать нечего. - Держись, - Адель успела поймать девочку за талию, помогая ей устоять на ногах, но Кара рывком высвободилась, практически хромая к ближайшему дому. - Отвали от меня, - выдохнула она беспомощно, хватаясь за прогоревший наличник, опираясь о него, и закашлялась, нарочно, чтобы выдрать из себя хоть какую-то желчь. Ничего. Кашель колдуньи постепенно перешёл в хриплые слабые всхлипывания, такие же сухие и выворачивающие. Адель оглянулась, отмахиваясь от всех остальных, веля им не приближаться. Девочка всё же сделала несколько неуверенных шагов, чтобы скрыться за домом, и опустилась на землю, зарываясь лицом в ладони, хотя её болезненные, какие-то… униженные всхлипывания просачивались и сквозь пальцы. Тамин тоже спрыгнул на землю, кружа вокруг хозяйки и испуганно тычась в её бедро. - …Кара… - Нет! – девочка отшатнулась от её руки, едва не управ. Покрасневшие глаза её остановились на мешке с травой, что всё ещё держала Адель. Сам вид его, казалось, заставил её задрожать. – Я не буду их трогать! – прошептала она, зло глядя на Адель, будто ожидала, что та заставит. – Ни за что не прикоснусь к ним! - …Конечно, как хочешь, - кивнула Адель, чувствуя себя совершенно беспомощной, роясь в памяти в поисках способов облегчить тошноту. – Попробуй попить. Кара фыркнула, изучая свои трясущиеся руки: - Это у тебя решение для всех проблем? Каким-то образом Адель даже отыскала в себе силы улыбнуться: - Почти. Серьёзность проблемы лишь определяет крепость напитка. Смешок Кары на этот раз был легче, пускай и всё ещё болезненный. - Ох, а вот и я, - к ним вдруг подлетел Гробнар, высыпая что-то перед Карой. Фляжки. Некоторые Адель признала. Потёртая пробковая точно была Нишкина. – Этого должно хватить, - гном то ли не замечал, то ли не возражал, что Кара сверлит его разъярённым мокрым взглядом. – Пейте так много, как только физически сможете. - Меня уже тошнит, идиот, - прорычала колдунья. – Оно же обратно всё полезет в ту же секунду! - Ну, да, но ведь в этом-то и смысл, госпожа Кара – это такой способ обмануть желудок. Вас вырвет водой, и ваше тело решит, что дело сделано – и сразу станет полегче, вот увидите, - он широко улыбнулся. – Если нет, можете меня побить за то, что я себя выставил дураком. - Ты и есть дурак, - буркнула девочка, но всё же взяла первую фляжку, смерив её хмурым взглядом прежде чем сделать глоток. Зашлась в кашле, едва не выплюнув всё обратно, но умудрилась-таки проглотить. Подождав секунду и убедившись, что вода остаётся внутри, она отерла мокрые щёки и испепелила взглядом двух своих спутников. – Всё, конец! Я в норме, не на что пялиться. Или надо обязательно посмотреть, как именно меня стошнит? - Не говори глупостей, - Адель качнула головой, вновь оглядываясь. – Ты не представляешь, с каким удовольствием я бы к тебе присоединилась. - Да пожалуйста, - девочка кивнула на свободное место возле стены и отвернулась, отпивая ещё воды, пряча то, как сильно у неё дрожат губы. - Обычно это срабатывает, - Гробнар посмотрел на Адель снизу вверх, словно оправдываясь. – Неприятно, конечно, но что делать. Всё лучше, чем по поводу и без глотать какие-то зелья, смеси и прочие сомнительности, - он пожал плечами, улыбка его стала почти умоляющей, - …наверное. - Посмотрим, - пробормотала Адель, наблюдая за девочкой, за тем, как она проглотила ещё воды. – Останься с ней, ладно? Мне нужно… ну… - она не договорила. Не нашла что и как сказать. - Конечно, конечно, - Гробнар покивал и вновь виновато улыбнулся. – Я… я в любом случае, похоже, лучше справляюсь с живыми, чем с мёртвыми. - Я тоже, - она вздохнула и взъерошила волосы гнома. – Спасибо тебе. - О? За что? Адель не ответила, оставляя гнома с колдуньей, по пути подняла брошенный девочкой посох и прислонила его к стене. Кивнула Хелгару, ожидающему неподалёку. Дворф хмуро вздохнул: - Ничего удивительно, щепка такая, - проворчал он себе в бороду. – Как она ещё натрое не сломалась. - Она будет в порядке, передышка ей нужна, - Адель сжала губы, глядя на него. – И чтобы ей поменьше напоминали об этом в будущем. - Пфф, девочка, да ты за кого меня держишь? Лучше за гномом смотри, с его болтовней вечной, - он уставился прочь. - И чтобы твой следопыт рот закрытым держал. У него с этим точно проблемы. Адель проследила его взгляд до Епископа, который неспешно прохаживался по руинам, изучая трупы и хаос следов под ногами. Карнвир следовал за ним, иногда останавливаясь, чтобы обнюхать очередное тело, но, слава богам, не выказывал никакого плотоядного интереса в падали. Девушка невольно скривилась от возникшего в голове противоположного образа. - Лучше бы ему держать, - пробормотала она. Дав Хелгару зачерпнуть ещё немного травяного порошка, она и сама взяла горсть, высыпая её на первое же тело – молодую женщину, едва ли намного старше самой Адель – и немного оправила юбку мёртвой, прикрывая посеревшие голые лодыжки. За трупом последовал другой, затем ещё, пока Адель не выработала некий успокаивающий ритм в этом хождении от тела к телу, не задерживаясь ни у одного. Подняв голову от очередного мертвеца, она смахнула падающие на лицо волосы и посмотрела на Сэнда, примостившегося на сгоревшей скамейке. Эльф перелистывал толстый грязный гроссбух. - Что это? - Записи старейшины, похоже, - ответил волшебник, не поднимая глаз от книги, торопливо проглатывая строчку за строчкой. – Скоропись, конечно, но разобрать можно легко. - Они нам нужны? – Адель нахмурилась. - Как раз пытаюсь это выяснить, моя дорогая, - он на секунду вскинул взгляд, сощурившись куда-то в глубь пепелища. – Но мы сюда уже не зря пришли, уверяю тебя. То, что я обнаружил – крохи, но полезные. - Например? Он закрыл журнал, пряча его в складках своей мантии с лёгкостью опытного иллюзиониста. - Некоторые трупы имеют очень необычный оттенок. Не просто последствия окоченения. - Да? – Адель поёжилась. – Боюсь, я их так пристально не рассматривала. - Тогда поверь мне на слово. Добавь к этому раны, не всегда достаточно глубокие, чтобы убить, и запах… - заметив её вопросительный взгляд, он вздохнул. – Они погибли от яда, причём весьма необычного. В Невервинтере такой сложно отыскать. Зато в Лускане он пользуется большой популярностью в особых кругах. Я взял пару образцов тканей, смогу определить и доказать. - …Раз ты так говоришь, - она пожала плечами. – Просто дай знать, когда, по-твоему, ты закончишь. Учитывая, сколько времени у нас займёт всех похоронить, то до темноты провозимся… - она умолкла, видя, как Сэнд снова вздохнул, на этот раз обречённо. – Что? Готова спорить, в сараях отыщется достаточно лопат… …не говоря уж о том, что лопатой легко пробить череп… Не надо. …но для этого, конечно, её надо взять сначала, а никто не взял… Не надо! - Как я уже сказал нашей дорогой Шандре, - протянул Сэнд, - мы не можем их похоронить. - …Что? Почему? - Мы в землях Лускана. Это их территория. Любое… вмешательство с нашей стороны может быть представлено как нарушение и покушение на иноземную независимость. Адель всеми силами попыталась переварить его слова и хмуро воззрилась на ворон, усевшихся на лишённое листьев дерево неподалёку. Дожидались, похоже, когда незнакомцы уйдут, чтобы вернуться к своему пиру. Теперь понятно, почему Шандра была в ярости. - Так мы… их просто оставим? Сэнд поджал губы, не отвечая сразу – а когда наконец ответил, голос его звучал непривычно мягко: - Если ты решишь, что мы не можем, я тебя не остановлю. Но, моя дорогая, подумай о себе. О своём положении. Я знаю Торио. Она чует ошибки так же хорошо, как акула чует каплю крови в океане. Тем более, принимая во внимание тот факт, что ты – обвиняемая – даже быть-то здесь не должна. - …Надо же, день полный открытий, - она запрокинула голову, моргая на яркое небо, а затем перекатила её от плеча к плечу, стараясь сбросить напряжение. Не помогло. – Об этом Невалл не упоминал. - О, я уверен, сэр Невалл о многом не упоминал, - сухо ответил Сэнд. – Я лишь хочу, чтобы ты была так осторожна, как возможно и невозможно, - позволил себе лёгкую усмешку. – Я точно знаю, что взбешённый Дункан мне на голову не нужен. В таком состоянии он слишком громкий. - Из-за чего? – она усмехнулась, подыгрывая его лёгкости. Это, как ни странно, помогло. – Из-за того, что ты позволишь мне закопать трупы? - Если после этого суд всё равно тебя оправдает, то Дункан наверняка будет тронут твоей заботливостью и ответственностью. Но если Торио использует это против тебя и отчалит с тобой в Лускан… - он покачал головой. – Сомневаюсь, что Дункан поймёт. - Ладно. Как скажешь. Пусть лежат, - не скрывая сарказма пожала плечами она и отвернулась, отыскивая глазами светловолосую голову. Не нашла. – А где Шандра? - Кажется, решила проверить дома. …Или использовала это как оправдание. Зажмурившись, Адель потёрла глаза, игнорируя стучащий даже в висках пульс, и вернулась к разбрасыванию травы. Хотя теперь, без предания тел земле, это казалось бесполезным. Какое-то самоуспокоение. Первый же дождь смоет весь порошок к чертям. А остатки волки или шакалы из леса доедят вместе с плотью. Она застыла, сидя на корточках на очередным трупом, и на мгновение позволила голове обессилено упасть на грудь. Упрямо вскинула её обратно и вперила взгляд в мёртвое лицо. Корка засохшей крови и грязи на нём была такой плотной, что ни возраст, и пол мертвеца было не определить. Какого дьявола вы ничего не сделали? – в отчаянии подумала она. – Сколько их было? Дюжина? Что, целая толпа ничего не могла сделать с дюжиной ублюдков? Даже если нет, какого дьявола вы хотя бы не убежали?! …не надо… Какого дьявола вы-то меня подставили?! Хотелось что-нибудь сломать. Разбить. Желательно с грохотом. Что-то, что разлетелось бы на маленькие-маленькие кусочки. Хотелось так сильно, что ногти её уже впивались в ладони, протыкая кожу знакомым путём, открывая едва-едва затянувшиеся после её взрыва в Сумеречном лесу полумесяцы ранок… Во имя всех богов, соберись ты! На хер мёртвых! У тебя тут куча живых, которых тошнит или просто мутит! Давай, разберись с этим побыстрее и уводи их к дьяволами отсюда! Над своей разнесчастной жопой успеешь ещё поныть. Что-то грохнуло за спиной, и Адель резко обернулась. Это была Шандра, распахнула дверь ближайшего дома и теперь спускалась по крыльцу, волоча за собой огромную связку грязных полуистлевших одеял и тряпок – похоже, все, что смогла собрать в доме. Движения её были порывистыми, дёргаными, дыхание сбивчивым, и она всё ещё дрожала, но при этом выглядела достаточно целеустремлённой, чтобы у Адель холодок пробежал по позвоночнику. Свалив все одеяла на землю, крестьянка перевела дух и нервно провела рукой по губам, оставляя мазок сажи. Заметив взгляд Адель, она дёрнула плечами: - Чтобы их накрыть хотя бы или… типа того, - голос её звучал хрипло и натянуло. Адель поднялась, подходя к ней. – Так что… ты сыпь эту свою траву, а я… я набрасываю покрывало, и… и всё. Адель без единого звука так и сделала, бросая горсть вирм-травы на грудь ближайшему телу, и Шандра накинула на него одеяло, почти швырнула, а затем двинулась дальше. Адель последовала за ней, мимоходом высыпав немного порошка и на обугленный труп собаки. Странно, но делать это на пару с кем-то было легче. Глянув в сторону, она заметила Кару, которая присоединилась к остальным, с высоко поднятой головой; всё ещё красные глаза её обещали неминуемую смерть любому, кто скажет что-то не то. Никто ничего не сказал, даже Епископ не обратил внимания, занятый своими следами. Когда он в очередной раз остановился, разглядывая что-то под ногами, Адель обнаружила, что и сама смотрит на него, ждёт, что он найдёт что-нибудь стоящее, пытается понять, не нашёл ли уже – по наклону его головы, по развороту плеч, по каким-то жестам – и почувствовала, как сердце ёкнуло, когда он пошёл дальше, осторожно, следуя за чем-то, наткнулся на очередной труп, перекрывающий путь, и отпихнул его в сторону ногой… - Аккуратней, - холодно сказала Шандра. Следопыт посмотрел на неё, вопросительно, с оттенком раздражения из разряда «что-теперь-не-так», потом глянул обратно на труп, пытаясь понять, что случилось – и, поняв, фыркнул: - Твою мать. Не плачь, крестьянка, он уже дохлый, он не обиделся. - Неужели так сложно хоть немного уважения мёртвым выказывать? Не надо. - Быть мёртвым не особо достойно уважения. Остановись, пожалуйста. Шандра глубоко и резко вдохнула, но всё же сдержалась от крика, лишь холодно процедив: - Какая же ты всё-таки исключительная тварь… Он качнул головой всё с той же раздражённой кривой усмешкой: - Да очнись ты, крестьянка. Тебя гиты пёрли через эту деревню, вопящую, брыкающуюся, и ни одна сука не попыталась им помешать. Чем они заслужили твоё-то сочувствие, м? Что бы Шандра ни собиралась ответить, Адель это уже не волновало. Слепая белоснежная ярость захлестнула её с головой, и прежде чем она успела сообразить, ноги сами уже несли её к следопыту, длинными чеканящими шагами сокращая разделяющее их расстояние. Она не смотрела под ноги, даже когда ступня её опустилась на что-то податливое и мягкое, не смотрела и не видела, как будто в мире не осталось ничего кроме него, стоящего там с его ухмылкой, с его наплевательством на всё, со всеми теми вещами, что он говорил – теми вещами, что она так старательно запрещала себе даже думать… Взгляд его переместился с Шандры на неё, в усмешке проступило что-то острое, верхняя губа почти по-волчьи оттянулась вверх, обнажая часть зубов. Как будто он был рад, что она идёт, как будто он знал, что она это сделает… Это разозлило лишь ещё больше. Как это возможно? Почему из всех людей Торила именно эта скотина знала её, понимала её, могла предугадать те действия, о которых она и сама ещё не думала? Хотелось сделать ему больно. Просто потому, что самой себе она больно сделать не могла… Она не сбавила шагу, и Епископ едва заметным движением повернулся, чтобы её встретить. Рука его упала к ножнам с мечом, не трогая рукоять, но достаточно близко, если это понадобится. Но она была не дура, чтобы вот так влетать в лоб, и ловко шагнула в сторону, обходя его по кругу, почти засмеявшись от того, как он напрягся, разворачиваясь на пятках, чтобы не выпускать её из поля зрения. Глаза его сузились одновременно с тем, как на лице её появилась улыбка. Адель остановилась так же резко, как начала идти, вскинула голову, скрестила руки на груди – и заметила, как он чуть шевельнул рукой в воздухе, останавливая Карнвира, уже готового сорваться с места, прыгнуть, разорвать, защитить… - Тебе что-то нужно? - протянул Епископ. Злость нашла выход - в резком смехе. - Мне? Нет. А тебе? – она выгнула бровь. – Серьёзно, солнышко, ты хочешь заполучить разбитое лицо – так ты последуй моему примеру и просто ударься об дерево, так проще. - И чем же я на этот раз расстроил Ваше Высочество. - …Ладно, Епископ, ты их презираешь за то, что они сдохли. Это все поняли. Но они уже сдохли. Всё. Какими бы они ни были глупыми, недалёкими, наивными или какими там ещё – они уже за это заплатили. И твоё презрение и надругательство не сделает их мертвее, пусть тебе этого очевидно и хочется почему-то, - челюсть его двинулась, под кожей щёк обозначились желваки. Адель не знала, что за струну она задела – но была неожиданно рада обнаружить, что в нём вообще есть какие-то струны. Улыбнулась. – Так что, пожалуйста, остановись и успокойся. Мне нужна твоя холодная голова. На мгновение она подумала, что он ударит её. Прямо сейчас. Увидела в его глазах короткий отблеск этого желания. Лишь на мгновение - потому что в следующее он уже снисходительно вздохнул и лениво покачнулся на пятках, перенося на них свой вес. Лицо слепилось обратно в привычную равнодушно-скучающую маску. - Вот ведь. А у меня для тебя был подарок, - он с упрёком прищёлкнул языком. – Теперь даже не знаю, стоит ли. Адель подозрительно смотрела на него, не отводя взгляда даже тогда, когда он картинно уставился себе под ноги, затем обратно на неё, приглашая посмотреть туда же. Это ведь могла быть уловка, одна из его бесчисленных подножек… - Ладно тебе, принцесса, можешь посмотреть, - в глазах следопыта вспыхнули искорки неожиданного веселья. – Обещаю, я не воспользуюсь тем, что ты меня не видишь. Она посмотрела. Уставилась на тёмную жжёную землю, испещрённую следами, отметинами колёс, копыт, ног, чего-то тяжёлого, что волокли по грязи, всё наполовину скрытое песком и сажей. - …Ооо, - выдохнула она в наигранном восторге, округлившимися глазами глядя обратно на Епископа. – Следы! По лицу его пробежала рябь раздражения: - Ты правда такая слепая и тупая или просто прикидываешься? Она бы разозлилась – но она уже была зла, зла настолько, что вряд ли хоть что-то могло разозлить сильнее. Тем более, даже кипящим от бешенства разумом она понимала, что Епископ не стал бы напрягаться и привлекать её внимание к чему-то неважному. Но всё же она оттянула момент, давая себе время театрально вздохнуть и оглядеться – лишь теперь заметив остальных, стоящих поодаль, смотрящих на них двоих и ту сцену, что они устроили посреди усыпанной трупами улицы – и вновь посмотрела на землю. Следы, в самом деле. Она даже могла определить отпечатки рейнджера и свои собственные. Они были свежими, перекрывали и смазывали более старые – те и так были полустёртыми, но всё же различимыми… Адель моргнула, чувствуя, как злость вытесняется холодным омерзением от понимания. Она бы не заметила, правда, если бы не её собственные ноги и следы, достаточно близко, чтобы сравнить с теми, что рядом… - …Мой размер, - прошептала она. - А вот для веса твоего глубоковаты, - добавил Епископ. Адель медленно опустилась на корточки. Пальцы её вздрагивали от совершенно необъяснимого желания коснуться этих отпечатков – но в то же время опасаясь, будто они могли её укусить. – Так что, тащить сюда эльфа? Адель ответила каким-то невнятным согласным жестом, не отводя глаз от следов. Не могла. Глотку свело от отвращения, и она поморщилась, вновь чувствуя себя использованной, поруганной, чувствуя так сильно, что омерзение, охватившее её в Порте Лласт, казалось теперь бледной тенью. Взглядом отыскав прочие следы, она двинулась по ним, охваченная нездоровым гипнотическим интересом, даже не распрямляя ног, следя лишь за тем, чтобы самой не наступить в эти отпечатки. От одной мысли угодить ступнёй в этот след становилось дурно. Это не я, не я, не я, не я… Пришлось остановиться, едва не уткнувшись в сизую мёртвую плоть на месте аккуратного среза, которым заканчивалась чья-то шея. Адель отстранилась, но взгляд не отвела, рассматривая плечи и спину обезглавленного человека, сидящего в грязи на коленях. Старейшина, наверняка. Как и говорила Элейн. Старейшина молил на коленях… - Много сил нужно, чтобы отрубить голову взрослому человеку, - донёсся до неё сверху голос Сэнда. – Особенно одним ударом. - И что это значит? – по-прежнему хрипло спросила Шандра. - Что наша дорогая девочка не смогла бы это сделать при всём желании, - за словами последовал шелест ткани, и эльф присел на корточки рядом с Адель, тоже глядя на тело. – Кроме того, убийца очевидно орудовал большим плоским клинком, каковым ты, дорогая, не владеешь – я прав? Он покосился на неё, ожидая подтверждения. Адель облизнула губы, всё так же глядя на порез. Что-то было неправильно. Неправильно даже на фоне всепоглощающей неправильности всего этого кошмара. Наклонив голову набок, примерившись, она рассекла ладонью воздух, повторяя движение, каким старейшине сняли голову с плеч. Не подходило. Она бы сделала это иначе… - Правша, - выплюнула она как ругательство и резко поднялась на ноги, едва не влетев спиной в Шандру, которая вынуждена была отшатнуться. – Он был правшой. - …Моя дорогая, - протянул Сэнд осторожно, начиная, похоже, чувствовать её состояние – но Адель уже не слушала, озираясь по сторонам. Она больше не могла найти следы, многие из них затоптали. Но ведь ей нужно было их отыскать. Нужно ведь? Развернувшись вокруг своей оси, она едва не вздрогнула, столкнувшись с собственным отражением в тусклой поверхности стального доспеха. Отвела взгляд. Женщина в отражении выглядела плохо. - Адель? – по крайней мере он больше не пытался до неё дотронуться, и на том спасибо – она не была уверена, расплачется или ударит его, если он это сделает. Подняв голову, она посмотрела в уставшие голубые глаза, окружённые какими-то болезненными морщинками. – Адель, пожалуйста, прекрати себя пытать, слышишь? - …Прекращу, - она кивнула, выдавив улыбку. – Честно, Касавир. Скоро. Не дав ему возможности ответить, она пробежалась по глазам всех своих спутников, отыскивая те единственные, которым было насрать: - Можешь его выследить? - В смысле, её? – Епископ усмехнулся. – Думаю, на момент ухода отсюда это всё ещё была она. Она поморщилась, но не сдалась, цепляясь как за соломинку за его будничный тон, так крепко, что даже воображаемые костяшки побелели. - Он, она, оно, плевать. Можешь выследить? - До Лускана? – следопыт покачал головой. – У них было достаточно времени вернуться в город. Лускан-то, поди, и без меня отыщешь. - Я не… Слова её оборвал Сэнд резким взмахом руки, требуя тишины, и рот Адель захлопнулся с почти слышимым стуком. Волшебник смотрел куда-то ей за спину, поэтому она обернулась – но не увидела ничего кроме всё той же разрушенной деревни. - Что такое? – шёпотом спросила Нишка. - В колодце что-то плюхнуло, - тихо ответил эльф. - Я тоже слышала, - кивнула Элани. - Кто-то выжил? – с надеждой спросила Шандра, глядя на почерневшую кладку колодца. - Или кто-то из убийц решил по дурости подождать, - добавил Епископ, снимая с плеча свой лук. Обменявшись быстрыми взглядами, они все двинулись к колодцу, не произнося ни звука. В воцарившейся тишине всё ещё билась в стену одинокая ставня, да ветер шуршал в дырах сгоревших стен. Адель подошла к колодцу первой, глядя во тьму внизу. Переключилась на видение в темноте, сощурившись, чтобы отсечь как можно больше ставшего слепящим дневного света. Шахта колодца была серой, холодной, без единого алого следа, отмечавшего бы тепло чьего-то тела – по крайней мере, поблизости. Вытянув из ножен рапиру, она осмотрела ворот, потемневший от огня, но в остальном целый – и прежде чем кому-то пришло бы в голову её останавливать, схватилась за верёвку и прыгнула вниз. Вывернув руку, она накрутила верёвку на локоть и запястье, останавливая спуск, чуть поморщившись от того, как канат врезался в кожу, и повисла над поблескивающей внизу водой. Адель знала, что падающий сверху столб света делает её идеальной мишенью, но, пройдя взглядом по камням и тоннелю, не обнаружила никого, кто мог бы представлять угрозу. Ослабив хватку на верёвке, она медленно, без плеска, опустилась в воду и судорожно стиснула зубы, сдерживая всхлип от того, какой ледяной та оказалась. Тут же шагнула в сторону, скрываясь в тенях. С оружием наготове девушка вновь огляделась. Нахмурилась, заметив нечто, похожее на каменную дверь, глубже в тоннеле. Двинувшись в том направлении, она всё же вынуждена была остановиться, когда сбоку, в углублении в стене, мелькнуло что-то розовое, тёплое и живое. Выждав мгновение и убедившись, что, кто бы там ни был, атаковать он не собирается, Адель выбралась из воды и подошла к нише. Застыла. Мальчик… тот самый мальчик поднял на неё огромные чёрные глаза, и тень улыбки проскользнула по мертвенно-бледному лицу. - Я знал, что увижу тебя снова, - сказал он. – И вот ты здесь. - …Боги, - прошептала она, дёрнувшись к нему, но успела запрокинуть голову к пятну свету наверху: - Я цела! Шандра, скинь одно из тех одеял твоих! – схватив мальчишку за плечи, она начала яростно их растирать, чтобы хоть немного его согреть. Кожа его была лишь немногим теплее камней вокруг. – Ты как? Он спокойно кивнул: - Есть хочу, а так нормально. Плеск воды ознаменовал чьё-то приземление, а уже через несколько секунд рядом с Адель стоял Касавир, протягивая ей грязное одеяло. - Издеваешься? – прошипела она ему. – Верёвка могла оборваться под твоими доспехами. Шею бы свернул. - А ты могла спрыгнуть прямо на нож наёмного убийцы, - ответил паладин. Заработав ещё один рассерженный взгляд, он пожал плечами с редкой, пускай и мрачной, улыбкой. – Давай не будем перечислять. Несмотря ни на что, она обнаружила, что улыбается в ответ. Поэтому просто повернулась обратно к мальчику и закутала его в одеяло. - Это…? – подал голос Касавир. - Марк, - кивнул мальчишка, не возражая, что его обтирают и трясут, как куклу. - Я Адель, - отозвалась девушка, всё ещё улыбаясь, и мотнула головой на паладина. – Упрямая жестянка – Касавир, - заткнув одеяло вокруг ребёнка так, чтобы оно не сползало, она прочесала свою сумку и вытащила ломоть немного подсохшего пирога. – Держи, ешь. Мальчик выхватил пирог и вцепился в него с такой готовностью, что она даже не вязалась с его прежним спокойствием. - Надо его отсюда вытащить, - сказала Адель Касавиру. Паладин глянул наверх, потом обратно на неё, не озвучивая беспокойства – но Адель и так поняла. Касавир спрашивал, стоило ли ребёнку видеть то, что осталось от деревни. Она развела руками в ответ, показывая, что этого не избежать в любом случае. Касавир хмуро кивнул в ответ, сгрёб мальчишку на руки и шагнул обратно к верёвке. Адель пошла за ними, не сводя взгляда с бледного лица Марка над его плечом. Мальчик смотрел в ответ, по-прежнему пугающе спокойно, заталкивая в рот последние крошки пирога. Хелгар перехватил парнишку наверху, вытаскивая его из колодца, и Касавир посторонился, позволяя Адель взобраться первой. Оказавшись на воздухе, она перевела дыхание и невольно улыбнулась тому, как Шандра и Элани уже вовсю суетились вокруг мальчика, крепче укутывая его, укрывая ноги и голову. - Он всё это время сидел там, внизу? – неверяще спросила Нишка. - Похоже на то, - пожала плечами Адель. - Да ты же до костей промок, бедняга, - бормотала Шандра, заворачивая мальчика ещё в одно одеяло. - Мне негде было прятаться, только в колодце, - объяснил Марк. – Когда пришли эти люди, я знал, что это они всех убьют. Поэтому спрятался и просто смотрел, - он потёр красный от холода нос, глядя на Адель. – Я… не хотел я смотреть, но мне показалось, что это важно – увидеть, чтобы потом рассказать тебе. Адель кивнула, чувствуя, как болезненно сжимаются внутренности. При свете дня лицо мальчишки казалось ещё бледнее, но тёмные глаза взирали на всех с привычной невозмутимостью, отстранённой и пронзительной одновременно. Сэнд опустился перед мальчишкой, машинально подхватывая полы мантии, чтобы не запачкать их в песке: - …Извини, как тебя зовут? - Марк. - Так что же ты видел, юный Марк? - Пришли люди. Я насчитал двенадцать. Они были в тёмных доспехах и… - он вновь посмотрел на Адель. – Один из них выглядел точь-в-точь как ты. Но я знал, что это не ты. - Откуда? – не унимался Сэнд. Марк пожевал губу, подбирая слова. - Я… когда я на неё посмотрел… ну, по-настоящему посмотрел, она… стала выглядеть по-другому. Я увидел мужчину. Он был огромный, как огр, - он провёл ладонью по голове, наверняка даже не отдавая себе отчёта в этом жесте: - И лысый. Мир вдруг покачнулся. Сэнд кивал, говорил ей что-то насчёт того, что это как раз и мог быть главный исполнитель, тот самый, что заключил сделку с дриадой; о том, каким полезным будут показания Марка на суде – но Адель уже не слышала. Не может быть… Серьёзно? Огромный, лысый, с большим плоским мечом… Лорн. Ты много таких знаешь? Он же мёртв! А ты видела труп? - Моя дорогая? Она моргнула, глядя прямо в глаза своего адвоката, взирающего на неё подозрительно. - Ммм… что? – Адель встряхнула головой и улыбнулась. – Я задумалась. - Как трогательно, - протянул Сэнд, хотя глаза его всё так же изучали её лицо. - Я сказал, что нам следует Марка забрать с собой в Невервинтер. - …Да, это… да, - она посмотрела на мальчика. Тот явно не возражал, оглядывая всех присутствующих. – В смысле, конечно, не здесь же нам его оставлять, - повернулась к Касавиру. – Слушай, отведи его в ту пещеру, где мы ночевали. Ты и Шандра – вдвоём вас хватит, чтобы о нём позаботиться. Ты их проводишь, Эл, чтобы не заблудились? – друидка согласно кивнула. – Хорошо. Там и встретимся. А я хочу проверить проход внизу, там вроде дверь, ведущая глубже под землю. - Ты уверена? – уточнила Элани. - Угу. - Хорошо, - друидка протянула руку мальчику и улыбнулась ему. – Ты, наверное, устал, столько времени прятаться… Марк повёл костлявыми плечами: - Я же знал, что вы придёте, поэтому просто ждал. Ел жаб. Жаб там много. Ой, чуть не забыл, - он нырнул рукой под свою грязную рубашонку, вытаскивая из-за пояса нож, и повернулся к Епископу, безошибочно находя следопыта даже несмотря на то, что тот держался позади и старался не отсвечивать. – Спасибо, - сказал мальчик, протягивая ему кинжал. Епископ как будто удивился, но всё же ухватился за рукоять: - Надо же, вернул. - Он помог мне выжить, - кивнул Марк, глядя следопыту в глаза – а потом вдруг бледные губы его дёрнулись в призрачной улыбке, будто он и Епископ знали какой-то общий секрет. – Пырнул одного в ногу. Рука следопыта на мгновение застыла в воздухе, суженные янтарные глаза вонзились в мальчишку, и Адель готова была поклясться, что увидела в них то, чего не рассчитывала увидеть никогда – страх. Но затем Епископ отстранился, сунул нож на прежнее место в петле на ремне колчана и отошёл от колодца. Марк следил за ним глазами, но лишь до тех пор, пока взгляд его не зацепился за руины Эмбера. Он нахмурился, но в остальном ничто в его лице не переменилось. - Нам нужно идти, - Элани коснулась его плеча, мягко стараясь отвернуть мальчика от открывшегося зрелища. Марк кивнул, на этот раз медленно, и вздохнул. - Я сказал им уходить, - голос его был лишён даже намёка на эмоции. – Они не послушали. - …Мне жаль, - прошептала Адель. - Они никогда не слушают, - бросил Епископ, разглядывая пепелище, затем повернулся к остальным. – Так мы идём, или у нас опять поминальная служба. - Идём, идём, - быстро ответила девушка, стараясь предотвратить очередные препирательства, и улыбнулась Марку. – Всё будет хорошо. Ты бывал в Невервинтере? - Нет. - Там красиво, вот увидишь. Она наблюдала, как они уходят. Шандра и Элани – по обе стороны от мальчика, закрывая и защищая его, Касавир – впереди, проверяя дорогу. Адель оглядела оставшихся. - Так что… все спускаются? - Конечно, - фыркнул Хелгар. – А ты думала? - Ты, кстати, хромаешь. - И чего? – дворф качнул головой со всей окончательностью. – Я же сказал, что глаз с тебя не спущу. С твоим везением, ты два шага сделаешь, и на тебя нападут… не знаю… гигантские светящиеся пауки или что-нибудь такое. Адель ухмыльнулась, но спорить больше не стала. Епископ спустился первым, за ним Нишка, Гробнар, Хелгар, Сэнд – успев бросить ещё один задумчивый взгляд на девушку, прежде чем спуститься – и даже Кара, к счастью уже не такая бледная. Адель была последней. Чуть помедлила, в последний раз осматривая пепелище Эмбера, чувствуя себя так, словно должна что-то сделать или сказать… но не было никого, кто мог бы её услышать или увидеть, здесь – уже никого, поэтому она просто покачала головой и схватилась за верёвку, соскальзывая в темноту.