Пополам

Шнуровка была настоящей дрянью. Так тебе и надо. Может, начнёшь уже думать до того, как делать. Для разнообразия. Адель посмотрела в глаза своему отражению. Долговязая фигура казалась даже худее обычного, когда руки были нелепо закручены назад – в попытках (пока тщетных) зашнуровать корсет. Будь на её месте кто другой, она бы улыбнулась. Поэтому улыбнулась. Просто заткнись. Выгнув шею, насколько вообще позволял позвоночник, она с тихой ненавистью уставилась на два ряда отверстий вдоль краёв корсета, предназначенных для шнура. Удивительно, но ни на глаз, ни на ощупь попасть в них не казалось сложным – но когда доходило до дела, то в результате всё превращалось в какой-то перекошенный кошмар. А ведь она даже не могла винить в этом трясущиеся руки. Потому что они не тряслись. Наоборот, этим утром она проснулась удивительно спокойной. Настолько, что даже добрые полчаса пролежала в постели, пытаясь накрутить себя нарочно. Казалось ненормальным, быть такой невозмутимой в день суда. Может, такая шутка разума. Его так переполнили переживания, что он просто отключился. Хочешь высосать проблему из пальца? Спроси Делли как. Я тебе вроде сказала заткнуться. Помощи от тебя никакой, - она пересчитала пальцем отверстия, готовя себя к очередной попытке через все провести шнуровку. – Хотя помощь бы мне не помешала. Самым разумным вариантом казалось обратиться к Каре, раз уж этот корсет выбрала она. Адель и не собиралась сначала надевать ничего подобного, надеясь отделаться только нарядной новой туничкой – но увидев себя в шёлковом муслине девушка решила, что если уж она всё равно валится в пропасть, то чего уж мелочиться, можно и с помпой. В корсетах она ни черта не смыслила и ни разу их не надевала, поэтому прибегла к экспертному мнению Кары – из всех её спутников у девочки был хоть какой-то опыт обращения с благородными дамскими прибамбасами. Потребовалось сильно попросить и даже немного поумолять, но в конце концов колдунья всё же согласилась провести её по магазинам. После нескольких часов примерочных залов и бесконечных Кариных калибровок из разряда «слишком по-крестьянски», «слишком по-проститутски» и «ты издеваешься?», Адель осталась с этим конкретным образцом. Приходилось признать, корсет был неплох, из мягкой замши глубокого серого цвета с серебряной вышивкой, одновременно выглядел и респектабельно, и не слишком броско. Обнаружилось и то, что вместе с белой туникой он подходил к её дурацким полуцветным волосам. Полудроукским волосам… Адель сморгнула, глядя на своё отражение теперь уже с любопытством. Ничего. Даже эта мысль, не дававшая ей покоя последние несколько дней, не будила ни единой эмоции. Угу, определённо отключился. Или проклятый корсет просто всё из меня выдавил. А я ведь его ещё даже не зашнуровала толком, - ухмыльнулась. – Похоже, и не зашнурую никогда. Сдавшись, она выпустила концы шнурка, позволив ему свободно болтаться вдоль спины, и ретировалась обратно к кровати. Точнее, к тумбе возле неё. Пошарившись в глубинах, выудила фляжку с вином, припрятанную для тех ночей, когда она не могла уснуть. После Эмбера такие ночи случались всё чаще. В этом всё и дело, - заключила она, щедро отпивая. – Мне просто нужно выспаться. После суда стребую у Сэнда какой-нибудь сонный порошок и отрублюсь дня на три минимум. Хрен меня кто поднимает. В коридоре послышались шаги, и она быстренько спрятала фляжку обратно, едва успев слизнуть последние капли вина с губ, прежде чем они упали бы на новую тунику. Сэнд будет не в восторге, что она пьёт в такой день. Хотя шаги для худощавого эльфа были тяжеловаты. Не подходили и Гробнару. Или кому-то из женской половины компании. Не Епископ, тоже, он ходил почти беззвучно. Следопыта, впрочем, она вообще не видела толком с тех пор, как они вернулись в Невервинтер и сплавили добычу торговцам – видимо, он пропивал и протрахивал свою выручку в ближайшем борделе. Адель было плевать. Во всяком случае, хотелось думать, что плевать. Хотя он бы, наверное, разобрался с корсетом. Не то ухмыляясь, не то хмурясь этой мысли, Адель подошла к двери и открыла её, даже не дав пришедшему постучать. Касавир замер, очевидно слегка сбитый с толку и её внезапным появлением, и не менее внезапным видом. - Я тебя услышала, - улыбнулась она. - Сопровождение из замка уже здесь, - сообщил он, не утруждая себя формальностями, а затем протянул девушке накрытую салфеткой тарелку. – Дункан решил, что ты захочешь перекусить. Мы не знали, готова ты уже или нет. - Готова, просто… небольшие технические проблемы, - она усмехнулась, бросив взгляд поверх его плеча, в коридор. Возле кухни тёрся один из уличных ребятишек, что Дункан начал подкармливать недавно. Мальчонка с любопытством наблюдал за ними, жуя яблоко. Адель не знала, откуда взялись эти ребята – скорее всего, какие-то Нишкины приятели – но на всякий случай начала запирать дверь. – Значит, ты вытащил короткую соломинку? В смысле, кто пойдёт проверять, не повесилась ли я тут на ремне от ножен? - В каком-то роде, - признал Касавир, чуть пожав плечами. – Было совместно решено, что у меня самое спокойное лицо, поэтому мне за тобой и идти. Адель хмыкнула, отступая обратно в комнату: - Случайно не знаешь, как шнуровать корсет? Мне это сейчас насущнее. - Имеешь в виду… - он глянул на её спину. – А, вижу. Это и есть твои технические проблемы? - Угу. Не хочется ведь, чтобы свет и гордость Стражи Невервинтера выглядела как переработавшая шлюха, которая слишком устала, чтобы привести себя в порядок толком, правда? - Наверное, - Касавир смерил взглядом шнуровку, затем покрутил ладонью в воздухе. – Развернись и подними волосы, погляжу, что можно сделать. Адель подчинилась, собирая волосы на макушке и придерживая руками, украдкой глядя в зеркало на паладина. Тот опустился на одно колено, переключаясь на шнуровку с той же сосредоточенно-просчитанной аккуратностью, с какой бил орков. Её так и подмывало как-нибудь прокомментировать то, что уж от него-то она в последнюю очередь ждала глубоких познаний в дамских туалетах, но сдержалась. Вроде, у паладинов нет запрета на личные отношения. Да и паладином он сейчас не выглядел. Просто… человек? Браво, Делли. А то ты не знала, что он человек? Нет, не как человек… как мужчина. Даже вспомнилась та женщина из Родника, Катриона или как там её, с её большими печальными глазами. Сейчас, глядя на Касавира, было отчего-то легко поверить, что дамочки могут быть от него без ума. Не как от защитника и командира, а именно как от мужчины – с иногда слишком уж жёстким характером и твёрдыми убеждениями, но зато с бесконечно мягким терпением и деликатными руками… - Дело не в лице, - пробормотала она, заставив его посмотреть вверх и в сторону, встречая её взгляд в зеркале. – Ты правда спокоен. Насчёт суда. - Я видел много судов, будучи слугой Тира. В какой-то момент начинаешь воспринимать их просто как процедуру, одну из многих. И не обязательно последнюю, - о боги, он ещё и циничный – точно решил меня сегодня удивить так удивить. – Я не хочу никак принижать значимость твоего дела, конечно. Но твоя защита посильнее прочих. Всё получится, я уверен. Как у тебя? Что-то там говорил Сэнд, про то, что у Касавира за плечами своя судимость. В любой другой ситуации она бы дважды подумала, прежде чем заводить об этом речь, но сегодня, из-за того, каким странно… доступным он казался, она всё же решилась. - Ты говоришь так, словно у тебя свой опыт в этом имеется. Он смотрел на неё ещё целое долгое мгновение, а затем вернулся к шнуровке, разрывая их зрительный контакт. - Ты говоришь так, словно уже знаешь ответ, - голос его был пустым. - Не знаю. Слышала только. Но предпочла бы если и услышать, то от тебя, а не из сплетен. Это был подлый манёвр, и она прекрасно это осознавала. Но ни вины, ни сожаления не испытала – видимо, её отсутствие эмоций на сегодня включало и эти. - Я… убил человека, - сказал он наконец, медленно, заставив девушку удивлённо выгнуть бровь: - Я убила много человек. - Это было другое. Он был просто юнцом, которого заставили поверить, что я… был виноват в том, в чём виноват не был. Он напал, и мне пришлось защищаться. Превышение необходимой самообороны – так звучало обвинение. Меня признали невиновным. - …А ты был невиновным? На губах его появилась горькая усмешка того, кто и так слишком долго и слишком часто размышлял над тем же вопросом. - Человек мёртв от моей руки. Не думаю, что в такой ситуации вообще допустимо понятие «невиновность». Но, - он пожал плечами, затягивая шнуровку чуть туже, чем следовало. Адель сдержалась, чтобы не поморщиться, - моё командование и суд решили, что подобный… проступок со стороны хорошо зарекомендовавшего себя воина можно простить. Особенно когда на носу война. И правильно, - едва не брякнула она, но прикусила язык. Подумала было сказать что-нибудь подбадривающее вместо этого, вроде что он не должен себя винить или… или что угодно. Но кто она такая, чтобы говорить, что он должен или не должен чувствовать? Она – которая сама ненавидела, когда кто-либо пытался диктовать ей мысли или отношение к чему-либо. - То есть, - ровным тоном протянула она, - если бы я, скажем, убила того парнишку в Порте Лласт… как его звали, Дэн? Того патрульного, который думал, что я Эмберский мясник… - Но ты не убила, - ответил Касавир, даже не дав ей закончить. - Просто его остановили. А если бы он напал…? - Но он не напал. Мы ему не позволили. Всегда есть другой путь. Всегда. Тогда, несколько лет назад, я его не нашёл. В этом я виновен, кто бы что не… - он вдруг умолк, глядя слишком уж пристально на проклятую шнуровку, а затем глубоко вздохнул. – Извини, но… это слишком… личное. Трудно объяснить. Давай просто… оставим это, пожалуйста. Девушка тихо выдохнула. Она не знала, что отвечать. Пытаться играть для него Тира было бы уж слишком. Да и вряд ли хлопок по спине и дурацкое подбадривание заставят его изменить своё понимание плохого и хорошего. Он слишком уже большой дядя для этого. - …Нормально, - сказала она. – В смысле… я нормально отношусь, ничего такого. К тому, что произошло с тобой – тоже. Просто чтобы ты знал. На несколько секунд повила тишина, нарушаемая лишь едва различимым шелестом ткани, почти мучительным в своём однообразии. - Спасибо, - ответил наконец паладин, со спокойной благодарностью, но без единого намёка, что её слова как-то повлияли на его собственное мнение. Так тому и быть. Его демоны – только его. Мне своих хватает. По крайней мере, больше не притворяемся, что понимаем друг друга в те моменты, когда ни хрена не понимаем на самом деле. Адель закрыла глаза и сосредоточилась на аккуратном дыхании, позволяя расширяющейся и опадающей груди найти себе удобное положение среди косточек корсета. Касавир и вправду знал, что делает – замша начала облегать её куда правильнее, превращаясь из перекошенной клетки во вполне себе терпимый панцирь. Приоткрыв один глаз, она покосилась на своё отражение – и едва сдержала удивлённую ухмылку. Поглядите только, у меня прямо как будто настоящая грудь появилась. Пальцы Касавира осторожно прошлись вниз вдоль её хребта, проверяя ровность шнуровки, а затем паладин поднялся на ноги, отступая и глядя на свою работу: - Вроде готово. - И готово отлично, если позволишь, - Адель наконец улыбнулась и поддалась чисто женскому порыву крутануться вокруг своей оси, со всех сторон оглядывая в зеркале свою заново перелепленную фигуру. Руки не желали отпускать волосы – поднятыми наверх они смотрелись лучше, открывая шею. Кулон Наи тоже был к месту, тускло поблёскивая в вырезе туники. Единственное, что выбивалось – её дорожные сапоги, поношенные и потрескавшиеся, но Адель так нравилось даже больше. Хоть что-то знакомое будет держать её на земле. – Ну, как я выгляжу? Паладин глянул на её отражение, потом на неё саму и едва заметно улыбнулся: - Непохожей на себя. Она хохотнула: - Думаю, в нашем случае это как раз к лучшему. - Вряд ли, - ответил он мягко, глядя уже только на неё. Адель прочистила горло, почувствовав вдруг, что ещё чуть-чуть, и они могут оказаться там, где им оказываться не стоит (нет, не с ним), и торопливо заколола волосы, отворачиваясь и от зеркала, и от паладина. Быстро оглядев комнату, убеждаясь, что ничего не забыла, девушка взяла принесённую Касавиром тарелку и подняла салфетку. Улыбнулась горке булочек. Сэлу не слишком давались сложные блюда, но печь он умел точно. Жаль, корсет был уже затянут. - Булочку за беспокойство? – предложила она Касавиру. – В меня уже не влезет, но хоть порадуюсь, что не пропадут. - Не стоит заставлять конвой ждать, - паладин тоже вернулся к деловому тону, но тарелку всё же взял – из вежливости, если не от голода. - Да ладно, что-то мне подсказывает, что без меня вся эта ерунда точно не начнётся. Адель слегка встряхнула головой, чтобы волосы улеглись поудобнее, затем одёрнула воротник в самой картинной и нарочитой манере и зашагала к дверям, улыбка уже наготове. Ведь там была целая таверна народу, которые, без сомнения, захотят пожелать ей удачи и заверить, что всё будет прекрасно. Улыбаться и кивать, улыбаться и кивать… - Надо же. Она застыла, чувствуя, как падают в бездонную яму её внутренности, а всё остальное уже подбирается в боевую стойку от одного только звука этого голоса. Она даже не сразу поняла, что противник на этот раз при всём желании не мог представлять собой угрозу – то ли с похмелья, то ли всё ещё пьян – и в данный момент не справлялся с замком на собственной двери. Епископ оглядел её. Уставшие, прошитые кровяными сосудиками глаза двигались привычно медленно, как тёплый жидкий свинец, стекающий по коже. Адель вернула взгляд, сохраняя невозмутимое лицо даже несмотря на вспыхнувшее раздражение – потому как, мать его, она слишком много времени потратила на одевание, чтобы с одного его взора снова почувствовать себя голой. - Не ждала уже, что ты вообще появишься. - Что, думала, я пропущу помпезное представление твоего самоубийства, – он сощурился – насмешливо или от головной боли, она не могла сказать. – Хотя почему ты для этого решила вырядиться шлюхой-наездницей, непонятно. - Думаю, всё, что касается шлюх, от тебя стоит принимать как комплимент, - улыбнулась она. Следопыт ухмыльнулся, вновь оглядывая её: - Чтобы заработать комплимент, надо было кожаный корсет. Чёрный. С железными заклёпками. И хлыстом. - Мечтай дальше, следопыт. - Ну, надо же мужику какой-нибудь славный твой образ запомнить, на случай, если тебе башку сегодня отхватят. Чтоб тебя дьяволы взяли, ублюдок, - улыбка её стала искренней. – По-моему, я скучала. - Греет сердце, что меня не забудут, - кивнула она, проскальзывая мимо него. Даже резкий уксусный запах перегара ничего не портил. Она правда скучала. За её спиной Касавир вздохнул с очевидным отвращением: - Знаешь, Епископ, бывают случаи, когда лучше вообще не появляться, чем в таком состоянии. - А что, у нас какой-то особый случай? Расслабься, паладин. Наша маленькая предводительница просто в очередной раз попытается жопу выше головы закинуть. Серые будни, каждый день такое. Она едва сдержалась, чтобы не хохотнуть, и шагнула в главный зал. Действительно, каждый день.

***

Хоть в одном ты был прав, следопыт – это и правда грёбаное представление. У неё уже несколько раз не вышло проследить глазами всех вваливающихся в тронный зал зрителей, слишком уж их было много. Через маленькое потайное окошко из задней комнаты, предназначенной для обвиняемых, она не могла обозреть зал полностью, но бесконечная толпа, входящая через главные двери, сама по себе вызывала головокружение. Зрители её не пугали – она их ждала, конечно - но бóльшую часть зевак по пути в замок всё же удалось избежать, в немалой степени благодаря её сопровождающим. Поэтому теперь девушка чувствовала себя так, словно обернулась и увидела накрывающий её штормовой вал. Проклятие, почему вас так много-то, люди? - А что, на каждый суд такое столпотворение? – спросила она у одного из охранников у дверей, тех самых ребят, что «проводили» её от таверны до замка Невер. Славные парни, умели держать дистанцию, но не возражали и против ни к чему не обязывающей болтовни. - Нет, конечно, - ответил тот, что моложе. – Но не каждый суд ведь в замке проходит. Да ещё и с участием Лускана. Адель улыбнулась, щурясь на толпу, выискивая знакомые лица. Сэнд уже сидел за столом, предназначенным для них двоих, защитника и защищаемой. Место напротив – обвинителя – пустовало. Простые горожане занимали галереи и места позади; кресла в партере держали для знати и сопричастных – в основном, её спутников. Адель заметила, как Элани проскользнула в зал и едва ли не спряталась в ближайшей нише, инстинктивно ныряя поглубже в тень, нервно оглядывая скопище людей. Хелгар устроился неподалёку от неё; без брони и топора он выглядел странно маленьким и беззащитным. Видимо, сам об этом знал, поскольку взгляд его и разворот плеч были слишком уж вызывающими, ясно дающими понять, что, в случае чего – чего угодно – без боя он не сдастся. Шандра сидела практически позади Сэнда и выбивала нервную дробь пальцами по перилам, ограждающим трибуну для зрителей. Иногда она наклонялась вперёд, спрашивала что-то у эльфа – к очевидному неудовольствию последнего. Гробнар слева от неё успевал и вокруг глазеть, и к их разговору прислушиваться. Вот вошла Кара, окинула надменным взглядом зал, пустой трон, фыркнула, словно её оскорбляло то, что она уже пришла, а Нашер ещё не соизволил, и опустилась на одно из крайних кресел, забрасывая ногу на ногу. Адель зажмурилась, потирая лицо, и едва успела себя остановить, чтобы по привычке не взъерошить заколотые волосы. - Ага, вот ты где, - долетел до неё возбуждённый шёпот. Девушка удивлённо выглянула. Возле окошка торчала Нишка, всем своим видом выражая невинную лень, будто бы совершенно случайно прислонившись спиной к стене в этом конкретном месте. – Пришлось поискать, но я тебя нашла, - она оглядела потолок и стены с явным злорадством. – Кто бы думал, что в Замке Невер так хреново прячут потайные места? - Ниш, - протянула Адель предостерегающим шёпотом и чуть сместилась, закрывая окошко от взгляда охраны. – Исчезни, пока тебя не схватили, а то будешь сидеть между мной и Сэндом. - Да щас, - воровка бросила на неё смеющийся взгляд, хотя при близком рассмотрении глаза её вовсе не казались весёлыми. – Ну как ты? Нормально? - Была. А теперь из-за тебя дёргаюсь. Серьёзно, не рискуй, проваливай. - Ладно тебе, ещё ничего не началось. И не начнётся, пока всех не запустят. - Что, там ещё народ? - Не в количестве дело. Просто на входе всех обыскивают и забирают оружие. Одному из солдат не повезло обыскивать Епископа. Возится с полчаса. Нашёл пять ножей. По-моему, у него уже спортивный интерес проснулся, - Адель не сдержала улыбки, и тифлинг, заметив это, одарила её в ответ своей скользкой ухмылочкой. – Нет, не надейся, его не раздевают, я проверяла. - Заткнись. - Чего это? Смотри, ты же улыбаешься. - … - И я серьёзно, - она наклонилась ниже, - не переживай. Даже если всё пойдёт коту под хвост, мы тебя отсюда вытащим. У меня всё схвачено. - …Так, вот теперь я в ужасе. Нишка привычно высунула язык, затем оттолкнулась от стены, метнув быстрый взгляд на вход: - А вот и наша ходячая оружейная лавка. Пора мне на место возвращаться. Адель тоже увидела следопыта, в тот самый момент, как он вошёл, держась теней от колонн и арок. В отличие от остальных, Епископ не потрудился выглядеть хоть сколько-нибудь прилично, был в своём обычном походном обмундировании, многострадальном плаще и с явной злостью на физиономии. Последнее, видимо, было вызвано обыском – но едва двери остались у него за спиной, как это выражение тут же ушло, уступив место привычному изучающему взгляду, каким он окинул залу. Это заставило Адель подозревать, что, несмотря на всё усердие, охранник так и не нашёл все запрятанные ножи. …Дьяволы. Надеюсь, он не настолько благороден, чтобы решить убить Торио забесплатно… Следом за Епископом в залу шагнул Касавир, мрачно глядя следопыту в спину. Похоже, паладина глодали те же подозрения насчёт оружия. Подмигнув на прощание, Нишка ускакала с креслам, мимо обоих мужчин. Касавир сел, а вот Епископ прошёл дальше, выбрав место позади, затесавшись в толпу обычных зевак и исчезая из поля зрения не хуже Элани. Но в отличие от друидки, которая скрывалась машинально, следопыт прекрасно знал, что делал. Оценив окружение, он прислонился плечом к ближайшей колонне и скрестил руки на груди. В рукаве или в наруче? - Веселуха надвигается, - бросила ему Нишка на бегу. До Адель донёсся хмурый ржавый смешок: - Постараюсь не взвизгнуть от восторга. Зрители зашевелились, начали привставать, вытягивать шеи, отдельные шепотки слились в единый гул, и Адель перевела глаза обратно на дверь вовремя, чтобы увидеть входящего лорда Невервинтера. По бокам от Нашера шли неизменный Невалл и престарелый мужчина, которого Адель не знала. Одет он был в сине-белую мантию тирранца, а золотая вышивка по краю намекала, что положение у него в церкви более чем значительное. - Лорд Нашер Алагондар, Защитник Невервинтера, - огласил герольд у дверей, в то время как лорд поднялся к трону. Священнослужитель остался у подножия. – И Преподобный Судья Олефф Ускар, Верховный Юстициар Тира. Адель невольно улыбнулась от того, что никто не упомянул Невалла. Неназванный, он занял своё место по правую руку лорда, обводя глазами каждого стражника в зале, скорее всего собирая от них безмолвные знаки и указания на настроение и поведение толпы. Кому-то явно нравится его роль серого генерала. - Оруженосец? – окликнул её солдат позади. Облизнув губы, девушка обернулась, готовая идти. Её вели через небольшой коридор, но голос Нашера доносился и сюда, сильный и гулкий, наверняка усиленный каким-то образом специальной хитрой акустикой замка: - Введите обвиняемую. Что ж… Поехали. Чуть не сбилась с шага, когда все взгляды в зале сошлись на ней. Но пол раздражал больше. Тот самый чёртовый мрамор, от которого каждое касание сапога превращалось в удар военного барабана. В сравнении с этим наступившая тишина оглушала. Ну же, люди. Не можете вы пошептать или ещё чего, обсудить что-нибудь, посплетничать хоть… Все молчали. Ей не впервой было работать на зрителей, ещё с тех пор, когда они с Дереком мотались по ближайшим деревушкам и фермам в Топях на праздники, развлекая народ так, как могут бард и фехтовальщик – этим он и зарабатывал на жизнь. Но когда она устраивала эти показательные дуэли с любым желающим, толпа не молчала. Никогда. Сейчас же ничего. Ни окриков, ни смеха, ни даже оскорблений. Адель медленно втянула носом воздух, не сбавляя шагу, мысленно отыскивая хоть какую-то возможность разрушить проклятую застывшую тишину. Поклонившись Нашеру, она украдкой глянула влево, на место обвинителя, где уже расположилась Торио. Лусканская женщина наблюдала за ней из-под полуопущенных ресниц. Когда взгляды их встретились, лишь издевательски кивнула, едва заметно. Адель вернула кивок нарочито, протянув холодно: - Посол. Этого было достаточно, чтобы немного растормошить толпу, где-то в глубине раздались приглушённые шепотки. Адель улыбнулась, так же незаметно, как Торио кивнула. Посол никак не показала, что заметила эту улыбку, лишь глаза её под ресницами стали колючими. Хотела играть? Ну давай, сыграем.

***

Он наблюдал за ней. Наблюдал, как она промаршировала через залу, со вскинутой головой и прямой спиной. Забавно, до этого он не замечал, как сильно она походила на собственную рапиру. Длинная, тонкая и острая. По-мальчишески прямые костлявые плечи повторяли линию гарды, а копна закрученных на затылке полосатых волос вполне могла сойти за завитки защитной пластины рукояти. Только рапиры книзу так охрененно не раздваиваются. А жаль. Епископ усмехнулся, не обращая внимания на тяжесть в башке. Что было нелегко. Напряжение толпы, сдавленные бормотания, передающиеся из пасти в пасть… всё скребло по нервам. Наблюдать за двухцветной ящерицей было слабым утешением, но хоть что-то… Хоть что-то за то, что он вообще тут был. Зритель, не более. Всё было улажено, все его вещи собраны. Если девка продует, он будет далеко от города уже к закату. Получив её, лусканцы могут решить поплотнее заняться и её приятелями – а это ему на хрен не нужно. Особенно с планом тифлинга вытащить девку из-под стражи, если это произойдёт. Он о нём слышал, конечно. Дьяволица сама подвалила к нему и рассказала. Очень умно, тыкать змеиное гнездо. Не то чтобы у него были какие-то иллюзии по поводу количества мозгов в рогатой голове, но, как оказалось, ещё есть чему удивляться. Тебя окружают идиоты, принцесса. Что ещё хуже – рьяные идиоты. Он до сих пор не мог понять, с чего тифлинг взяла, что ему вообще есть дело. Да, жалко отдавать болотный самородочек Лускану (да и Невервинтеру… да вообще кому угодно), но даже он не настолько хотел испортить лусканцам жизнь, чтобы так борзо рисковать. Довольно и того, что он припёрся сюда – гадая теперь, чем это было умнее решения самой принцессы оттанцевать всю эту судебную самоубийственную ерунду – в охраняемый замок, с почти начисто отобранным оружием, окружённый свитой и охраной Торио, которые вполне могли освежевать любого, кто им не приглянётся. А он при этом мало что мог предложить в ответ. И всё же он торчал тут. Наблюдал за ней. И даже отчасти болел за сучку. Пускай выиграет. Не только чтобы избавить его от возможного столкновения с лусканцами (хотя это было бы приятно – а тебе меньше долгов), а просто… просто потому что. Потому что он с ней не закончил. Даже близко нет. До такой степени, что уже подумывал не сматывать удочки сразу, даже если она проиграет суд. Ведь если подумать… если принцесса всё провалит, но этот бред с «побегом» сработает – и если она будет достаточно милой – он мог бы прихватить её с собой. Отчаявшаяся, преследуемая, оторванная от своей свиты, она наверняка будет покладистей. Но ты не волнуйся, Дункан. Когда всё утихнет, я её тебе верну. Постепенно.

***

Всё прошло, как и планировалось. Одних только улик уже хватило, чтобы взбудоражить зал, пускай эти улики и были довольно спорными. В ответ Торио пошла козырями, вызвав Элейн, но и это не пошло ей на пользу. Сэнд сдержал обещание – он практически уничтожил девчонку. Элейн изменилась. Стала спокойнее, собраннее, даже как-то суше. Но её онемевший самоконтроль оставался хрупким, как стекло, и разлетелся в куски под градом «уточняющих» вопросов. Как она смогла сбежать? Почему в Порт Лласт? Что с поставками? Встречала ли она обвиняемую раньше? Разве не обвиняемая прежде защитила их деревушку от неизвестных созданий? Разве она не помогла? Зачем ей возвращаться и всех убивать? Как она выглядела? С каким оружием была? Зачем оно ей? Кто её сопровождал? Почему? Как? Что? Все те вопросы, что он мог бы задать ей до суда, но предпочёл этого не делать. Девушка уже не плакала, но тот затравленный запутавшийся взгляд, что она бросала между Сэндом, Адель, Торио и всеми зрителями, был не лучше. Адель бы с радостью спряталась от этого взгляда (желательно за трупом посла), но заставила себя на него отвечать. Она же сама согласилась на такой план Сэнда. И, будь он проклят, - работало, если верить шороху голосов из толпы. Мне жаль, Элейн. Но себя мне жаль больше. Моя жизнь не стоит того, чтобы избавить тебя от пары слезинок. Сломалась в результате Шандра, вскакивая со своего места и зовя Элейн, пытаясь её не то успокоить, не то образумить. Судя по довольному виду Сэнда, эльф пускай и не планировал этот срыв, но приветствовал его. Они получили, что хотели – сомнение. Элейн всё же допустила, что та, кого она видела, могла быть вовсе не «леди Фарлонг». - Довольно, - голос Торио был холодным, льдом прорезаясь сквозь шум зрителей. – Девушка напугана и сбита с толку, я не позволю её больше пытать. - Однако её страх и смятение не помешали вам привести её сюда, - спокойно парировал Сэнд, - даже не дав бедняжке возможность хотя бы осознать, что именно и как с ней случилось. Торио вздохнула: - Возражаю. Не думаю, что защитник является квалифицированным чтецом мыслей, чтобы предполагать мысли и поступки стороны обвинения. - О, чтения мыслей для этого и не нужно. - Обвинитель прав, - Преподобный Судья был крепостью сосредоточенности. Похоже, это было настолько присуще всем последователям Тира, что Адель уже самой хотелось присягнуть. Интересно, они по бутылочкам это спокойствие разливают? – И я попрошу обе стороны воздержаться от тех предположений, что не имеют прямого отношения к рассматриваемому делу. «Обе стороны» кивнули, синхронно и одинаково скучающе. Взгляд Элейн был пустым. Адель не сомневалась, что девушка сейчас и не видела особой разницы между ними. Девять кругов Ада, Адель и сама не видела. О, перестань, - хихикнул внутренний голос. – Единственная разница в том, что одна сторона твоя, а другая нет. …Да, видимо. Элейн вывели, и Сэнду пришлось шикнуть на Шандру, которая почти уже намеревалась спросить у всего суда, может ли она пойти с ней. Торио улыбнулась: - Терпения даже на своих не хватает, защитник? - Не хочу создавать угрозы правилам и порядку нашего многоуважаемого суда, - Сэнд вернул её улыбку. - Да, разумеется, ты много знаешь об угрозах, - Торио оперлась на руки о свой стол и повысила голос, обращаясь к Судье и зрителям. – Я приглашаю ещё одного свидетеля. Человека, которому очень сомнительно повезло встретить обвиняемую и её спутников – в результате он же остался переживать за собственную жизнь! Адель изогнула бровь, мельком глянув на Сэнда. Какого дьявола? Её адвокат лишь пожал плечами: - Моя подзащитная была членом Городской Стражи, так что, предполагаю, очень многие недальновидные разбойники имели все причины переживать за свою жизнь после встречи с ней. - О, в твоих словах столько всего спорного, что я даже опровергать это всё не возьмусь, - Торио простёрла руку к свидетельской стойке. – Я вызываю Элгана, жителя Порта Ласт, - она улыбнулась Сэнду, - городка, который находится далеко за пределами полномочий Городской Стражи Невервинтера, если не ошибаюсь. Ох, проклятие… Адель точно не ожидала вновь увидеть эту обрюзгшую помятую физиономию. Хотя Элган явно приложил много усилий, чтобы выглядеть презентабельно – вроде как надел лучшую свою одежду, прочесал бороду и прочее – попытки его провалились, общую потасканность всей его личности было не скрыть. Он не посмотрел на неё, бросил лишь быстрый (и настороженный) взгляд на Сэнда. Лицо волшебника было осторожно собранной маской безразличия. Адель поймала себя на том, что хочет оглянуться, отыскать в толпе Епископа, хотя бы на секунду, просто чтобы увидеть его глаза, посмотреть, отражается ли в них та же злость, что чувствовала она, размышляет ли он над исполнением своих давних угроз пьянчуге так же, как она… - Прошу, Элган, - проговорила Торио. – Расскажи суду обо всех обстоятельствах твоей встречи с обвиняемой и её… друзьями. Помни, ты под защитой, тебе нечего бояться. Под защитой, конечно. Стоит тебе покинуть этот зал, и ты сам по себе, недоразумение… Она приложила все силы, что ничего из этих мыслей не отразилось на лице, сохраняя мирное выражение, лишь с толикой искреннего недоумения. Сбоку от неё Сэнд буквально источал холод. - Честно уж если говорить, госпожа посол, некрасиво там всё вышло, - начал Элган, и Адель едва не скривилась от звука его голоса. – Как раз несколько дней прошло после того, как Эмбер… после этой ужасной, кошмарной трагедии, что случилось с этими бедными людьми. Я был у нас в таверне, в городе, и… ну… не в лучшем я был состоянии, признаюсь. Я был испуган и пьян, и… сейчас думаю, сильно меня тогда потрясло произошедшее. А никто ничего не знал, даже рассказать не мог, ну я и начал… врать. Рассказывал какую-то несусветную чушь, и все как бы понимали, что это чушь, но я… я, наверное, слишком переживал за тех людей, и что им никто не помог, поэтому пытался как-то… пустоту заполнить, что ли. Пускай хоть ложью, понимаете… - он обвёл пустым взглядом примолкший зал. – Знаю я, плохо это было, но меня это вроде как успокаивало, да и слушателей тоже… Как будто… как будто правда хоть кто-то хоть что-то пытался сделать… - Он о чём вообще? – в голос потребовала со своего места Шандра, заработав взгляд от Торио. - Хорошо его натаскали, - ледяным тоном пробормотал Сэнд. - И вот тут-то и заходит… леди обвиняемая и её компания, - лицо Элгана было красным, лоснилось чуть ли не от удовольствия. Похоже, идиот получал такой же восторг от внимания, как и тогда, сыпля своими байками про демонов. – Такие все, знаете, потрёпанные, с оружием… Я как бы ничего против не имею всех этих наёмников да авантюристов – пока они сами по себе держатся и не тычут своими мечами в мирный народ. - Но эти сами по себе держаться не стали? – мрачно подсказала Торио. - Нет, нет, они услыхали, что я говорю, и прямо стаей на меня накинулись. Припёрли к стенке и сказали заткнуться. Так-то я это заслужил, я же знаю, да и сам уже собирался… подумал ещё, может, у них друзья в Эмбере были, и мои сказки их обидели… - Адель почти чувствовала, как дёрнулась позади неё Шандра, но не обернулась, не в силах оторвать взгляда от проклятого «свидетеля». – Но потом они сказали, что я могу так и смерти своей допроситься этими рассказами. Мол, убийцы из Эмбера меня найдут и разберутся со мной за то, что ворую тут их славу. - В самом деле. Откуда же они могли знать о намерениях «убийц»? - Вот и мне интересно, госпожа посол. Точнее, потом стало интересно, а в тот момент уж не до того было, я чуть из ума не выжил от страха. Клянусь, там с ними один парень был, у него прямо физиономия убийцы. И ведь что забавно, он совсем не врёт… Она хотела, чтобы он умер. Вот так просто, из ниоткуда, захотела его смерти. Без боя, без воли случая, чтобы он просто исчез с карты мироздания. Без следа и без воспоминаний. - Интересная компания для славной стражницы Невервинтера, - Торио усмехнулась. – У меня более нет вопросов, Преподобный Судья. Картину нам обрисовали более чем наглядно. - У меня есть вопросы, - Сэнд поднялся со своего места, тоже улыбаясь. От этой улыбки Адель вдруг успокоилась. Обойдя стол, эльф приблизился к Элгану и приветственно кивнул, обводя рукой залу. – Ради блага нашего священного суда, - он аккуратно выделил слово и вновь улыбнулся, - свидетель наверняка знает, какова кара Справедливого за лжесвидетельство, но я всё же уточню. Ты ведь знаешь, друг мой? - Я… - глаза Элгана забегали, но он собрался, перевёл дыхание и продолжал. – Я не лгу, если ты на это намекаешь. Понимаю, почему тебе бы этого хотелось, раз уж ты там тоже был, но… - Просто уточняю, мой друг, просто уточняю, - улыбка Сэнда была тонкой и ласковой, как петля из шёлковой верёвки. – Мне как раз не хочется, чтобы ты лгал. Надеюсь, что наблюдение Великого Тира ещё и поможет тебе быть точным в каждой детали. А теперь, пожалуйста, разъясни подробно, что именно моя клиентка сказала тебе при вашей встрече. - Эмм… - Элган украдкой глянул на Адель, безмятежно наблюдающую за ним. Я тебе ни слова не сказала, говнюк, и ты это знаешь. – Там, как бы, не она говорила, а тот парень… - Да, да, - отмахнулся Сэнд, - мы все уже слышали про этого таинственного «парня», который наверняка был не менее ужасен и реален, чем демоны, которых ты сразил в Эмбере. Если только ты не можешь указать на него среди спутников моей клиентки, - он кивнул в сторону кресел, где, Адель знала, Епископа и в помине не было. Девушка сдержала улыбку, – чтобы мы могли его вызвать и допросить, то давай оставим его в покое… на каком бы плане он не существовал. Я спрашивал об этой девушке и её угрозах тебе. - Она… она не угрожала, не напрямую, но… - Она не угрожала. - Ты угрожал. - Я угрожал, - Сэнд измученно потёр веки и переносицу, потом тряхнул головой, словно прочищая её от пыли. – Хорошо, так и быть, каким образом я дал понять, что желаю тебе зла? - Это ты сказал, что убийцы придут за мной, если буду говорить, что я там был. Сказал, мол, ты же обо мне переживаешь… - И каким образом это угроза? - Но ты это сказал таким тоном… - Каким тоном? - Таким… каким-то… особым тоном, как будто имел в виду совсем как раз обратное. - Что убийцы за тобой не придут? - Нет, что… что это как будто не вот будет плохо, а как бы… не будет. Сэнд театрально сморгнул: - …Что? - Возражаю, Преподобный Судья, - подала голос Торио. – Свидетель – человек без особого образования, так что словесные игры защитника для него естественно непонятны. - Мои словесные игры? – Сэнд неверяще уставился на неё, затем на Олеффа. - Сэнд, я тебя умоляю, - Торио ощерилась в улыбке. – Все поняли, что он собирался сказать. - …О, ну разумеется, простите, я, видимо, просто не обладаю этим талантом… альтернативного слуха, - проворчал он, заработав несколько смешков из зрительного зала. – Первоначальный вопрос касался моей клиентки, и раз уж мы выяснили, что свидетелю о ней сказать нечего… - Но она там была, с другими и тобой, когда ты это всё говорил, и когда потом этот парень, у которого была такая физиономия… - Такая же особая, как мой тон, видимо. - Да, очень, и если бы она его не остановила, он бы наверняка меня прям там прибил. - Так она его остановила от того, чтобы причинить тебе вред? А ты её обвиняешь? – эльф яростно потряс головой. – В последний раз: эта женщина сказала хоть одну угрозу, хоть одного слово, хоть один жест сделала в твою сторону? Элган открыл рот, закрыл, сглотнул и уронил плечи: - Нет. Волшебник беспомощно вскинул руки, оглядывая зал, и уставился обратно на Элгага: - Тогда что ты здесь вообще делаешь?! – не дав ему времени ответить, эльф отвернулся с явно читаемым омерзением. – Не вижу смысла в дальнейших вопросах, Преподобный Судья. Что я вижу, - тут же повысил голос до того, как Олефф успел хоть слово сказать, - так это лжеца, мечтающего о дешёвой славе, которую не смог получить от смерти жителей Эмбера – поэтому до сих пор пытается танцевать на их останках! Но что стерпится в грязных стенах пропитой дыры, - он ткнул пальцем в пьяницу, который уже выглядел так, словно желал сквозь землю провалиться, - не будет терпеться в Невервинтере и суде Великого Тира! - Возражаю! – зарычала Торио. – Защитник не имеет права говорить за весь суд и весь город. - Тогда убери уже эту пародию на человека с глаз моих долой, чтобы он не смел осквернять процесс и произошедшую трагедию своим враньём! – Сэнд сжал переносицу вновь, «успокаиваясь» и намеренно игнорируя одобрительный гул из зала. – И я сам возражаю своему поведению, Преподобный Судья, но прошу меня простить. Некоторые вещи сильнее меня. У меня всё, с этим… свидетелем. Элгана вывели в сопровождении возбуждённого ропота толпы. Среди гула можно было разобрать и отдельные угрозы. Адель внезапно охватило липкое чувство тревоги. Знала она это чувство. Чувство, что полагаться приходится на что-то, что она не полностью контролировала. Штормовой вал, снова. Она всё же выдавила улыбку для Сэнда, когда он уселся обратно за стол, и чуть склонила к нему голову, понижая голос до шёпота: - По-моему, переиграл ты немного. - Что поделать, меня иногда уносит, когда вдохновение находит, - волшебник усмехнулся. – К тому же, мы имеем дело с толпой, моя дорогая. Знаешь, скорость армады определяется по самому медленному кораблю, поскольку остальным приходится его дожидаться, прежде чем начать атаку или манёвр. Так и проницательность толпы определяется самым тупым её участником. Тут лучше перестараться, чтобы уж точно до всех дошло. - Смотри, его же так линчуют. - Лучше его, чем тебя. - … - У стороны обвинения есть ещё свидетели? – донёсся голос Олеффа. - Да, без сомнения, - Торио вновь улыбалась, глядя куда-то за спину Адель. – Думаю, нам нужно выслушать того, кто не связан с Эмбером. Того, чьи слова защита так просто не опорочит. Кто знает обвиняемую, и знает хорошо. Я вызываю Шандру Джерро. Крестьянка за перилами вздрогнула, как от пощёчины, и круглыми глазами уставилась на Сэнда, обернувшегося к ней. - …Что? Сэнд вздохнул, очевидно не в восторге от происходящего: - Боюсь, тебе придётся, моя дорогая. - Но… я… - Шандра вытаращилась на Адель едва ли не умоляюще. Девушка как можно легче пожала плечами: - Да просто скажи ей всё, что хочешь, и покончи на том. Она больше не заслужила. - А можно я просто отсюда в неё плюну и всё, - прошипела Шандра. - Вот, твой шанс как раз, - Адель ухмыльнулась. Шандра взъерошила и без того вечно растрёпанные волосы, затем скрипнула зубами и направилась в зал, руки по швам, кулаки сжаты. Торио встретила её марш непоколебимо, приглашающим жестом указывая на место свидетеля. - Пожалуйста, Шандра, встань сюда. Помни, ты можешь говорить совершенно свободно. - О чём? Об этих бредовых обвинениях? - Нет. Меня больше интересует обвиняемая. Что ты можешь о ней сказать. Ты ведь уже достаточно долгое время проводишь с ней. - Да, - взгляд и голос Шандры были подозрительными, словно она ждала удара под дых каждое мгновение. Торио встала со своего кресла, медленно, как змея, поднимающая голову из колец тела. - Тогда, пожалуйста, скажи мне, - она посмотрела на потолок, притворяясь, что размышляет, и оперлась о стол самыми кончиками пальцев. – Во время ваших путешествий… доводилось ли тебе видеть, как обвиняемая… причиняет разрушения или что-то, хотя бы отдалённо сравнимое с Эмбером? Шандра сморгнула: - Нет, конечно нет. - Нет? А как же… твой дом? - Но это же не она, это… - И снова не она. Но она там была? - Ну, да, но… - Оба раза, когда его охватил пожар? - Да, но там как бы… - Боюсь, мы здесь не можем оперировать «как бы», Шандра, - холодно процедила посол. – Скажи мне, пожалуйста, сейчас – оглядываясь назад – можешь ли ты с уверенностью утверждать, что все те катастрофы, что тебя постигли, произошли бы и без участия обвиняемой? - Ох, великая Мистра, - пробормотал Сэнд, глядя на обескураженное лицо Шандры. – Как же я надеялся, что нам удастся её удержать подальше от этого… Адель промолчала, ожидая ответа крестьянки. У Шандры было право ответить. - …Я… - она судорожно вздохнула. – Я не знаю. Нет. Может быть. Я имею в виду… Торио улыбнулась: - Думаю, мы все услышали, что ты имеешь в виду. Спасибо, Шандра, - она села обратно в кресло. – Больше нет вопросов, Преподобный Судья. Шандра тяжело сглотнула, смерив посла уничтожающим взглядом, и оттолкнулась от стойки, намереваясь вернуться на место – но её остановил мягкий голос Сэнда: - Секунду, моя дорога. Крестьянка воззрилась на него опустошённым взглядом: - …Сэнд, пожалуйста… Он примирительно поднял руки: - Я не буду тебя пытать, даю слово. Просто мне кажется, что тебя слишком уж резко обрывали каждый раз, когда ты хотела развить мысль… так что выводы госпожи посла оказались несколько поспешными. Хочу дать тебе возможность пояснить. Ты в самом деле считаешь, что леди Фарлонг способна на что-то ужасное? - Да ну нет же! – беспомощно простонала Шандра, зажмурилась и яростно тряхнула головой, уставившись на зрителей. Взгляд её метался от лица к лицу, будто не в силах отыскать – или даже не до конца понимая - кому она должна что-то объяснить. – Она просто… Ну… Ладно, да, она – ходячая катастрофа. Но это же не она сама эти катастрофы вызывает! На неё просто столько дерьма выливается, что какая-то часть в любом случае следом тащится. Но дело в том, что она же сама и пытается с этим разбираться. Клянусь, иногда она просто невыносима в своём желании самой всё решить! Но это как-то невольно уважаешь. И хочется ей помочь, несмотря ни на что. Поддержать её, следовать за ней… - …И даже убивать за неё? – протянула Торио. Взбешённый взгляд Шандры переметнулся на её лицо: - …Что? Боги всемогущие, если вы сейчас меня будете обвинять в том, что произошло в Эмбере, я… - Нет, что ты, я просто… развиваю мысль, как выразился защитник, - лусканка с наигранным любопытством склонила голову к плечу. – Мне интересно, Шандра – скольких людей ты убила с тех пор, как познакомилась с обвиняемой? - Ни одного, - твёрдо ответила крестьянка. – Зверей, чудовищ, да, но ни одного человека. - Но убьёшь? Если она скажет? - Возражаю! – вскочил Сэнд. – Все эти предположения свидетельницы о её возможном поведении не имеют к делу никакого отношения. - Однако способность обвиняемой влиять на тех, кто её окружает, внушать эту… нездоровую привязанность и менять людей до такой степени, что от них прежних ничего не остаётся, многое говорит о её характере, - возразила Торио. - Продолжай, - кивнул Олефф Шандре. Сэнд тихо выругался. Адель не издала ни звука, просто глядя на девушку, чувствуя, как расползается внутри ледяная пустота… Но я же этого не делаю… Нет? Мне не за чем, я и не хочу… Правда? … - …Не скажет она такого, - сказала наконец Шандра. - В самом деле? Но, насколько мне известно, до встречи с ней ты была мирным фермером. Это она дала тебе оружие, научила им пользоваться, отнимать им жизни… - И защищать себя. Так что, да, если кто-то будет угрожать мне, моим друзьям, моей семье или чему угодно, что мне дорого – я их убью, - Шандра вскинула подбородок. – Вы это хотели услышать, посол? Адель медленно улыбнулась. Ты моя умница. Шандра покинула свидетельское место и вернулась к креслам, едва ли не спотыкаясь, словно адреналин покидал её с каждым шагом. Когда она проходила мимо, Адель слегка коснулась её руки, подбадривающе, и крестьянка уставилась на неё блестящими тёмными глазами. Не слёзы, но что-то к ним очень близкое. - Прости, - прошептала она. – Говорила же я, что это не по мне… Я всё испортила, да? - Нет, вовсе нет, - Адель вновь улыбнулась, сжимая её руку. – Ты отлично справилась… И ты тоже меня прости, - добавила она – возможно, впервые говоря эти слова по-настоящему искренне. Шандра дёргано кивнула и вернулась на место, едва не свалившись в кресло. Сидящий рядом Касавир опустил руку на её плечо, успокаивая, и девушка закрыла глаза. Кара смерила взглядом Торио и ухмыльнулась: - И после этого меня называют ведьмой? - Ой, а можно я буду свидетелем, пожалуйста-пожалуйста? – не скрывая сарказма, прохныкала Нишка. – Я б ей столько всего рассказала. - Будут ли ещё свидетели со стороны обвинения? – осведомился Судья Олефф, всё с тем же каменным лицом, лишь глаза выдавали признаки жизни, спокойно вбирая в себя всех и всё вокруг. Оценивая. Судя. Нашер на троне тоже очень удачно изображал собой статую. - Ещё один, да, - кивнула Торио. – Последний свидетель. Самый несомненный свидетель, если позволите. Я вызываю обвиняемую. Наконец-то. Облегчённо вздохнув, Адель поднялась на ноги, чувствуя себя на удивление легко и даже как будто хорошо. Она была уже по горло сыта сидением и слушанием всего этого бреда. Что-то с её лицом было явно не так – улыбка, наверное, - что Сэнд бросил на неё осторожный взгляд и пробормотал: - Аккуратнее, моя дорогая, умоляю. - Я всегда аккуратна, - промурлыкала она так же тихо. - Никогда. Подавив улыбку, Адель прошла к стойке, не обращая внимания на взгляды, трижды проклятый пол или даже на корсет, который пытался грызть её позвоночник. Торио встретила её собственной улыбкой, не особо дружелюбной, но и неуверенности в этой улыбке не было. Даже под перекрёстным огнём ненавидящих взглядов из зала, бормотания и в целом весьма враждебной атмосферы, посол сохраняла спокойствие. Это заставило Адель подумать, что – в другое время, в другом месте, при других обстоятельствах – женщина ей могла бы и понравиться. Но и время, и место, и обстоятельства были такими, какими были. Поэтому она просто заняла своё место, складывая руки на стойке, и кивнула: - Я готова, посол. - …Готова? – повторила Торио. – К чему? У нас же не битва тут, оруженосец. Или для вас всё – битва? Провокация была такой очевидной, что Адель лишь усмехнулась: - Задавайте свои вопросы. Если они у вас есть. - Только один, - женщина выдержала паузу, глядя на неё в упор вновь полуприкрытыми глазами. – Почему ты убила людей в Эмбере? - Я не убивала. Торио театрально развела руками, показывая, что и не ждала иного ответа: - Зачем? Зачем так упрямо отрицать свою вину? - Потому что я не виновна? - Разумеется, нет. Разумеется. А ведь всего-то и нужно, признаться. Это облегчит и твою судьбу, и твою совесть. - Моя совесть чиста. - Чиста?! – глаза Торио расширились. – Да что же ты за чудовище? Убить десятки людей, включая детей, без капли угрызений совести или чувства вины?! Она слишком старалась. Её тон, жесты, выражение лица – всё было преувеличенным, почти абсурдным… но это работало. Царапало нервы, цепляло, совсем чуть-чуть, как слабая дребезжащая фальшивая мелодия где-то на самом краю слуха, такая тихая, что ты её как будто и вовсе не слышишь – пока не обнаруживаешь, что скрежещешь зубами от раздражения. Аккуратно. - Неужели вам так редко встречались люди с чистой совестью, посол, что вы скорее поверите, что это – чудовище? – поинтересовалась Адель и медленно качнула головой, предупреждая возражение Торио. – Мне жаль жителей Эмбера. Меня тошнит от одной мысли, что кто-то был способен на подобное – и ещё больше тошнит от мысли, что он всё ещё ходит где-то, не пойманный и не наказанный… И вместо того, чтобы пытаться найти его, я вынуждена стоять здесь. Но я невиновна. - То есть, ты бы предпочла гоняться за кем-то? – уточнила Торио. – Чувствуешь за собой право вершить правосудие, так? - Я сказала «найти», а не судить, - Адель чуть улыбнулась. – Найти преступника, да. Этим мы, стражники, и занимаемся. Это наш долг. Может, не всегда приятно, но долг и не обязан быть приятным. Это просто то, что ты делаешь, - она пожала плечами, слыша согласные вздохи и шёпотки из зала. – Не думаю, что вам сегодня доставляет удовольствие делать то, что вы вынуждены, посол, однако вы здесь. Долг, верно. Глаза Торио опасно сузились. Адель продолжала улыбаться, так тонко, что вряд ли кто-то ещё, кроме лусканки, видел её улыбку. Ну же, милая, попробуй поспорить. Давай, начни доказывать этим людям, что тебе нравится быть обвиняющей гарпией, и даже твой Гариус не откопает тебя из того дерьма, в которое ты вляпаешься. - У меня странное чувство, что обвиняемой вдруг стала я, - протянула Торио. - Готова спорить, это чувство не менее странное, чем моё. - Но даже ты согласишься, оруженосец, что все обстоятельства произошедшего в Эмбере слишком уж подозрительно кружатся вокруг тебя. Я ни в коем случае не хочу привязывать эти обстоятельства к твоим собственным словам о долге и прочем, но если вспомнить, что Эмбер – это территория Лускана… и то, как удобно ты после этого стала оруженосцем… - Посол, - это был голос Нашера, впервые за весь процесс, и он так грохнул по залу, что Адель чуть не вздрогнула. Тон был ровным, но в нём несложно было угадать хорошо сдерживаемую ярость. – Не переступайте. - Разумеется, я прошу прощения, милорд, - Торио покорно склонила голову. – Я не хотела оскорбить ни город, ни лорда, - выпрямившись, она уставилась на Адель. – Разве что оруженосец хотела, будучи обвинённой в массовом убийстве и находя приличным прикрываться долгом. Ах ты… - Адель закусила губу. – А ты молодец. - Вы задаёте вопросы, я на них отвечаю. Вам, правда, как будто нравится выворачивать их в свою пользу, но тут уж я ничего не могу поделать. Только полагаться на справедливость суда и мудрость людей. - Хорошо, - продолжала Торио, - раз ты настаиваешь, что твои слова и мотивы – исключительно твои собственные, тогда, возможно, ты согласишься наконец-то пояснить, что вообще могло заинтересовать тебя в Эмбере? Чем эти люди могли заслужить такую участь? – она позволила себе маленькую усмешку. – Тоже в чём-то тебя обвинили? Перешли дорогу твоему долгу? Разозлили тебя? Адель перевела дыхание, пытаясь уловить течение окружения, те невидимые, но ощутимые завихрения шторма, что кружил вокруг неё. Может, она его и опасалась, но придётся ловить, если хочется выбраться. Даже буря может помочь, если дует в спину. - Честно говоря, посол, я и сама над этим думала. Долго. Почему Эмбер? Почему именно эта деревушка? - Полагаю, тебе это известно лучше многих. - Но я не знаю. Правда. Там ничего особенного не было. Они никому не представляли угрозы… Боги, да там даже грабить было нечего! Просто крохотная деревенька, примечательная разве что тем, что принадлежит Лускану. - Хочешь сказать, это был акт агрессии против Лускана? Что же это было? Бесчеловечная, но, на твой взгляд, эффективная проверка нашей обороны? Нашей реакции? Слишком уж отвратительно, не находишь? Рано… Адель покачала головой, продолжая всё тем же задумчивым тоном, как будто посол и не прерывала её размышлений: - Хотя, это тоже бессмысленно. Вряд ли кто-то, зная Лускан, всерьёз бы поверил, что потеря такой деревни будет значить для них хоть что-то, - согласное бормотание со всех сторон едва не заставило её вновь улыбнуться, но она сдержалась. – Если бы хотели навредить Лускану, то выбрали бы цель покрупнее. Тем более сейчас, когда у вас свои войны. Торио помедлила, уже более настороженная, чем прежде, пристально наблюдая за ней. - Послушать тебя, так резня и была единственной причиной. Просто хотелось пролить кровь? Убить ради убийства? - Поверьте, посол, самой не хочется думать, что кто-то может быть настолько бессердечен, чтобы убить десятки человек лишь для того, чтобы они были мёртвыми. Поразвлечь собственную жажду крови… Но в самом деле, я просто не вижу других причин. К чему привела эта резня? Чего добилась? Ничего. Просто жители Эмбера мертвы, а я стою здесь, обвинённая в этом, - она вздохнула, со своей стороны потянув время, и посмотрела обратно на посла. – Разве что моё обвинение было причиной? - …Что ты хочешь этим сказать? Аккуратно… - Да ладно вам, посол, - проворковала она. – Я лично несколько раз подвергалась нападению лусканских солдат и наёмников. Чем я так помешала Лускану? - Тебе не кажется, что ты придёшь себе слишком большое значение? – презрительно фыркнула Торио. – Войска Лускана уже давно не входили на территорию Невервинтера, и не могу себе представить, чтобы они сделали это только из-за тебя. - Со своей стороны полностью согласна, но вот однако они это сделали, - она говорила всё так же мягко, втайне наслаждаясь приглушёнными пересудами и отдельными гневными возгласами из толпы. Ещё немного… - Сначала в Доках, затем нарушили священный обычай, напав на меня прямо на Поляне Уединения… - Если у тебя есть доказательство того, что напавшие на тебя были из Лускана, то выкладывай. Если нет, то перестань… - Гербовые перстни Круга Клинков, гильдии, что находится в Лускане, если не ошибаюсь. - Ни одна гильдия не подчиняется ни одному городу, - отрезала Торио. Да, милая, защищайся, сильнее и жарче, пожалуйста… - А узнав о тебе столько нового сегодня, я не удивлюсь, если у тебя множество врагов. Кто угодно мог нанять убийц. Особенно после Эмбера. Думаю, ты можешь представить, что такое праведный гнев, так что, уверена, многие жители обоих городов дорого бы заплатили за то, чтобы мясник получил по заслугам. - …Или никогда не добрался бы до суда в Невервинтере, раз уж попытки отвезти её в Лускан провалились? – подсказала Адель, изогнув бровь. – К слову, я могу представить, что такое праведный гнев. Прекрасно могу. Поскольку только уважение к суду, моему лорду и присутствующим в зале людям останавливает меня от того, что сделал бы любой стражник, - Торио вскинула голову, выжидая, предвидя неосторожные обвинения. Адель повысила голос: - Заткнул бы слишком визгливую шлюху, протащил по улицам и запер уже в камере! Волна ударила в спину, вал голосов и смеха, кто-то даже аплодировал, во имя богов – но на этой волне она оказалась сверху. Адель почти чувствовала, как ноги её отрываются от земли, живот наполняется восхитительной пустой, что отзывалась чем-то едва ли не чувственным в глубине её естества, так сильно, что у неё щекотало кончики пальцев… Какие бы слова Торио ни приготовила, она ими поперхнулась, лицо залила краска злости. Адель хотела улыбнуться, но у неё так кружилась голова, что она не была уверена в своей способности контролировать свои выражения или жесты. Это было страшно. И неправильно. Идеально. Проклятие, если Сэнд хотя бы отдалённо чувствует себя так же каждый раз, я его не виню за то, что он делает… Единственное, что когда-либо давало ей такое чувство – битва. Но ведь это и была битва. Её дуэль. Полностью её. И она выиграла. Адель улыбнулась. Епископ усмехнулся в ответ, сухо, со своим привычным «ах-ты-тварь» выражением – и она лишь теперь поняла, что смотрит на него. Что каким-то образом, даже не задумываясь об этом, отыскала его лицо и его глаза в толпе. К щекам прихлынул жар, и она заставила себя отвести взгляд. Лгунья. Не только битва. Был ещё целый один человек, который мог пробудить в ней этот водоворот ощущений. И с ним тоже всегда было так – страшно, и неправильно, и идеально… - Тишина! – даже приказ Нашера не смог сразу заглушить толпу, но по крайней мере он вырвал Адель из восторженного ступора. – И я требую от вас обеих уважения к суду! Если это не прекратится, суд будет распущен! Адель согласно поклонилась, скорее игриво, чем смиренно – но, чёрт возьми, что она могла с собой сейчас поделать. - Ещё вопросы, посол? – после взрыва каменно-спокойный голос Преподобного Судьи звучал, как издёвка. - Нет, - прорычала Торио, игнорируя толпу и её вопли. – Моё терпение в отношении этого фарса истекло! Если мы можем вернуться к настоящему суду вместо этой клоунады, то я буду признательна. - Согласна, - кивнула Адель, окинув последним победоносным взглядом зрителей, посла, её свиту и… Лорн Старлинг смотрел на неё. … …чт…? …как…? Все звуки исчезли. Она моргнула, попыталась открыть рот, но внезапно пересохшие губы словно спеклись друг с другом. нет… нет? Лицо его ничего не выражало, лишь нахмуренность, которая казалась врезанной в сами его черты, вряд ли что-то на самом деле означая. Она вновь моргнула, силясь посмотреть прочь, в сторону, просто чтобы очистить голову хоть немного, а затем убедиться, потому что, во имя грёбаных богов, это же не могло быть на самом деле… Но было, и она знала, знала давным-давно, ещё до суда, ещё после тех слов Марка; но это же не означало, что она была готова к этому прямо сейчас… Очнись, идиотка. Шевели ногами, ну! …Мне нужно убираться отсюда… Ты не можешь! Адель не знала, как добралась до стола. Ноги ощущались разбитым стеклом. - Ну и ну, - Сэнд усмехнулся. – Пару раз искренне размышлял, чем бы запустить тебе в голову, чтобы сразу пробить череп и тем самым упокоить побыстрее, но не могу не признать, ты умеешь протиснуться в игольное ушко. - Он здесь, - прошептала она. Взгляд её адвоката стал расчётливым: - Кто? - Лорн здесь. Сэнд уставился в зал, перебирая лицо за лицом, и пробормотал: - Мне следует что-то знать, моя дорогая? - …Что? - Например, то, каким образом ты его узнала, - он искоса глянул на неё, скорее с любопытством, чем с подозрением, но – благослови его боги – не стал углубляться. – Честно говоря, я надеялся, что он будет где-то поблизости от Торио. Адель глубоко вдохнула, пытаясь успокоить скачущие галопом мысли, пытаясь не смотреть вновь туда, где стоял Лорн, теперь уже с каким-то капюшоном на голове – плохая маскировка, но Девять кругов Ада, разве она сама не использовала для того же дурацкую шляпу? Иронично. Даже более того, выбери она Испытание Боем, уже знала, с кем пришлось бы встретиться в поединке… Обвиняемая и убийца. От такой иронии и сдохнуть не долго. - Не вызывай Марка, - прошипела она Сэнду в ухо. - Ты с ума сошла? Нашего главного свидетеля? - Он знает Лорна. Он его видел. Если он его сейчас встретит… не знаю, что с ним произойдёт – и не хочу знать! - Нет. - Дьяволы тебя побери, Сэнд, он ребёнок, я тебе запрещаю! Он пожал плечами: - Извини, моя дорогая. Но из этого зала ты выйдешь оправданной. Эльф поднялся с места, готовый в свою очередь вызывать свидетелей. Адель закрыла лицо руками. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной…

***

Что-то пошло не так. Будто невидимый щелчок какого-то заклинания, которое мигом высосало все силы и всю жизнь из девки. Вот секунду назад она стояла там, и лицо её едва не трескалось от коронной «я-тебя-поимела» улыбочки, которую он ненавидел по отношению к себе, но зато искренне наслаждался, видя обращённой к другим… А теперь она была как драная тряпичная кукла, брошенная в кресло. Епископ уже особо не вслушивался в то, что происходило. Эльф вызывал свидетелей, но в них не было нужды. Сучка выиграла, он знал это так же точно, как и все в зале. И дворф из Девятки, и та эльфийская щепка из Порта Лласт – все их слова были уже не более чем позолотой на раме распрекрасного портрета, что она и волшебник тут нарисовали. Было всё ещё удивительно, что кто-то действительно может верить, что она такая, но Епископ уже плюнул на попытки понять, что за ослепляющей и отупляющей аурой обладала их тощая сирена. Послица ещё отбрыкивалась, но это были предсмертные конвульсии, не более. Хотя и забавно, как ей удалось зазвездить остроухому, выкладывая перед всеми, что тот не меньший лусканец, чем она сама, прямо перед толпой, которую он сам вместе со своей «клиенткой» заставил ненавидеть Лускан со всеми потрохами. Конечно, принцесса тут же рявкнула что-то в его защиту, хотя взгляд её и обещал ему смерть. Но она же не дура, бросать кого-то из своих преданных шавок в беде. Зато теперь он у тебя с рук будет есть, верно? Мальчишка был последней соломинкой. Если существовала такая вещь, как эмоциональное изнасилование, то именно это сопляк и устроил лусканке. Не то чтоб Епископ жаловался на представление, но ему вряд ли было нужно лишнее напоминание, почему он старался держаться подальше от маленького монстра. Это… существо его выводило из себя. Даже неизменный запасной план от всех проблем - устранить проблему - не срабатывал. Маленький говнюк всегда смотрел на него так безмятежно, словно уже знал, что Епископ ни хера ему не сделает. А принцесса всё не подавала признаков жизни. Ни во время свежевания, что пацан устроил для послицы, ни даже тогда, когда коронованная башка помпезно объявил очевидное, признав её невиновной и отправив толпу в экстаз. У Епископа голова раскалывалась, так что ничего громкого он себе позволить не мог, но вот у сучки-то какое было оправдание? Она лишь призрачно улыбнулась своим приятелям, затем наклонилась к волшебнику, шепча что-то… - Я требую Испытания Боем! – провозгласила лусканка. Её пронзительный голос уши и голову следопыта не пожалел. Епископ сощурился, разглядывая место защиты, стараясь поймать реакцию девки. Никакой. Похоже, она ожидала подвоха не меньше, чем он. Сообразительная. А всё равно сучка. И её глаза тоже искали что-то… кого-то? Какого хрена? - Посол, я устал от ваших игр, - прорычал Нашер. – И не буду им больше потакать. - В деле такой важности вы отказываете мне в моём праве на апелляцию? – гарпия округлила глаза, решив до конца оставаться плохой актрисой. Гариус, наверное, неслабо ей платил – или, если верить пацанёнку, держал её перепуганной до смерти – раз уж она не желала сдаваться. - И кто же будет драться от твоего имени, Торио? – блондинчик из Девятки вообще впервые что-то вякнул за весь суд. – Тут словами не отделаешься. Хотя я бы с удовольствием взглянул, как ты языком парируешь удары меча. Будь уверен, у неё кто-то припасён на такой случай. - Вы правы, сэр Невалл, - едва ли не всхлипнула она. – Лускан здесь не агрессор, и я сама лишь хочу, чтобы правосудие свершилось. Но я не могу защищать себя сама… есть ли в зале тот, кто согласится отстоять память жителей Эмбера? - …Она это всерьёз? – фыркнула рыжая ведьма. Ещё как. - Я согласен! Я довольно наслушался этой лжи и готов ответить на неё – своим клинком, во имя Лускана! Все взгляды переметнулись туда, где на ноги поднимался мужик, здоровенный, как грёбанный медведь. Лусканец до макушки, и чрезвычайно этим гордый, завёрнутый в какое-то непрактичное, но, мать его, такое вроде-угрожающее меховое дерьмо с волчьей башкой, на какую Карнвир бы с удовольствием помочился. На боку у него висела сабля вдвоё больше любого нормального клинка – точно по размерам хозяина, меч поменьше просто утонул бы в его лапище. Епископ быстро прикинул, сколько долей мгновения потребуется этому переростку, чтобы переломить его тощую полукровку пополам одной рукой. Говёные шансы. Хотя, у неё редко бывали иные. Это его не волновало. Не волновало даже то, что лицо гиганта казалось смутно знакомым – он редко запоминал рожи всех быков, с какими встречался, чего уж начинать. Но девка тоже смотрела на него, глаза пустые, как у дохлой рыбины. Смотрела так, словно никого больше вокруг не было. Епископ понял. Усмехнулся. Так нашей маленькой славной предводительнице придётся идти и убивать того, кого она знает… И как ему только в голову приходило свалить от неё? Чем дальше, тем интереснее становилось. - Значит… всё-таки решится всё кровью, - заключил Невалл. А когда было иначе…