Пополам

Ей удалось проторчать на рынке до захода солнца. И даже купить наконец сапоги. Конечно, надевать их на Арену она не собиралась – не хотела рисковать и полагаться на что-то непривычное. Поэтому и переоделась с особым удовольствием, скидывая торжественный судебный наряд и влезая в знакомую, как вторая кожа, куртку. Шёлковую тунику и корсет всё же аккуратно сложила и убрала в шкаф. Кто его знает, может, ещё доведётся надеть их когда-нибудь. Или нет. Сапоги отправились туда же. В конце концов, они были только поводом подольше не возвращаться в таверну. По тому же поводу она перекусила в городе и даже нашла кузнеца-оружейника, которому, скрепя сердце, отдала заточить трёхгранное лезвие своей рапиры – пускай от каждого его движения и ёкало что-то внутри. Мастер, крепко сбитый дворф с непривычно короткой бородой, её признал. И во время работы умудрялся не только рассуждать о судебных перипетиях, но и давал советы по поводу того, что клинок бы лучше уже заменить, с такой-то стёртой рукоятью. Адель под конец не выдержала, в довольно резкой форме попросив не учить её фехтовать, раз уж она не учит его ковать. Этого было достаточно, чтобы он умолк, пускай и обиженно. Когда наконец подкрались сумерки, она их же манером прокралась во «Флягу» через чёрный ход и сразу – к себе, чтобы ни с кем не столкнуться. Зачем? Что ещё она могла услышать или сказать? Удачи ей ещё перед судом нажелались столько, что до сих пор поперёк горла стояло. И эти напускные бравады и подбадривания… она сама могла фору кому хочешь дать в этом деле, ей не нужно было ещё со стороны наблюдать. Как будто смотреть плохо поставленный спектакль, когда ты при этом слишком сочувствуешь актёрам, чтобы разнести представление. Иногда кажется, что моя смерть больше пугает их, чем меня. Подхватив рапиру и шляпу, она в последний раз огляделась по непривычно прибранной комнате – успела всё же рассовать всю свою накопленную за эти десятидневки дребедень по ящикам и полкам. Мало ли… зачем оставлять после себя бардак. Собранные Нишкой деньги и прежде считать не стала, а теперь и подавно, в глазах рябило от бесчисленных золотых и крупных слитков. Только проверила, на месте ли накарябанная ещё утром записка, сложенная и надписанная. Если что, Нишка же наверняка первая и проверит эту сумку. А уж она разберётся и с посланием, и с тем, чтобы его передать. Пора. Выйдя в коридор, она как можно быстрее преодолела его, сворачивая обратно к боковой двери. Остальные были в зале, она слышала их голоса. Извините, ребят. Мне правда нечего сказать. Приоткрыв дверь, выскользнула на небольшое крылечко. Сидящая на ступеньках Элани чуть повернула голову. Лицо эльфийки было немного бледным, но спокойным – и, как всегда, когда взгляды их встретились, она одарила Адель своей мягкой улыбкой. - Я так и подумала, - тихо сказала друидка. – Что если тебя где и можно будет поймать сегодня, то только здесь. Адель устало вздохнула, проводя ладонью по собранным в привычный хвост волосам, вымучила и собственную улыбку: - Зачем, Эл? Все всё понимаем. - Ты правда хотела просто улизнуть на этот свой бой? - Сначала там какой-то ритуал в Храме, а затем уже… Но да, хотела. Не делай мне это сложнее, пожалуйста. - Не буду, - Элани обняла тонкими руками колени, задумчиво опуская на них подбородок. – Только я ведь тоже ничего с собой поделать не могу. Я привыкла за тобой наблюдать. Извини, - перекатив голову на бок, она какое-то время просто смотрела на неё, задумчиво, оценивающе. – Как ты? На самом деле. У тебя просто сейчас опять это выражение лица… когда ты не хочешь, чтобы кто-то понял, о чём ты думаешь. Адель облизнула губы: - У меня часто бывает такое выражение лица? - …Очень. Проклятье. - Я… никак. Сложно объяснить. Я как в коридоре, который оказался длиннее, чем я думала. Вот дойду до двери, выйду, и там уже можно будет о чём-то говорить. А сейчас бессмысленно. Я бы сказала всем, но… вас там так много, и все смотрят, а ведь… Для каждого – своё лицо, своя улыбка, свои слова… Она осеклась, глядя на Элани почти умоляюще: - Ты не переживай, всё нормально будет. - Ты просишь невозможного, ты же понимаешь, - эльфийка вновь улыбнулась, но на эту улыбку уже почему-то сложно было не ответить. - …Ну да. Но всё-таки, - она сбежала вниз по ступенькам, однако ещё раз обернулась: - Не говори сразу, что я уже ушла. Элани вздохнула, затем смиренно пожала плечами: - Приятный вечер, я ещё здесь посижу, на воздухе. …Путь до Храма Тира занял у неё приличное время. Идти пришлось окольными путями и боковыми улочками, стараясь не попадаться на глаза народу и поглубже натянув свою шляпу. Не хватало ещё толпы зевак, которые выкажут желание и рвение проводить знаменитого оруженосца до места. Поневоле возблагодаришь всю работу в Страже, что заставила её волей-неволей выучить паутину подворотен Доков. Когда она наконец прошмыгнула через Торговую Четверть и добралась до Храма, небо уже было тёмным, как уголь. В самом Храме тоже было мрачновато, даже несмотря на многочисленные свечи – язычки пламени лишь ещё сильнее оттеняли неприветливый холод высоких каменных стен и сводов. Не обращая внимания на нескольких запоздалых прихожан, Адель прошла между рядов скамеек прямиком к амвону, заприметив там единственного во всём зале священнослужителя – невысокого, жилистого, с чёрной повязкой на глазу, похожего больше на ушедшего на покой солдата, чем смиренного священника. Впрочем, почему одно должно было отменять другое? Казалось, он её ждал – не спросил, кто она, откуда и зачем, просто кивнул и жестом указал в глубь храма, где за бесчисленными колоннами и синими полотнищами с весами и мечами терялись ещё более тёмные коридоры. - Ты готова пройти Обряд? …А к этому нужно было как-то готовиться? - Наверное, - она улыбнулась. – Простите, отец… - Хлэм. - Отец Хлэм, я просто… не знаю, что от меня требуется. - Ничего. Обряд Тира – это лишь время, которое ты проведёшь со своими мыслями и своей совестью, под Его оком. По традиции это время даётся, чтобы у человека была возможность признать вину и тем самым избежать кровопролития. - Это не мой случай. - Утро покажет. В любом случае, хорошая возможность очистить мысли и душу перед встречей со своим обвинителем. Отсюда ты отправишься уже на Арену, так что если за дверями осталось что-то, что нужно сделать… - Нет, ничего. Совершенно ничего. - Тогда следуй за мной. Священник вновь жестом пригласил её идти, и Адель уже шагнула за ним, мимо алтаря, в сторону боковых дверей, когда под сводами зала, многократно усиленный эхом от камней, прокатился грохот от центрального входа. - Вон она! – прорычал от дверей Хелгар, одним своим видом распугав тех немногих, кто ещё был в Храме, и с поразительной для его роста и комплекции скоростью ринулся между скамей к Адель и священнику. – Ты… невыносимая девка, а ну иди сюда! Адель тут же выскочила ему навстречу, искренне опасаясь, что если не она, то это сделает Хлэм – причём для того, чтобы взашей выгнать дворфа из Храма. Не факт, что у него получилось бы, но всё же не хотелось рисковать. - Ты чего здесь делаешь? – с самой лучшей своей улыбкой круглой идиотки спросила она, стремительно шагая наперерез Хелгару по проходу. - Что я здесь делаю?! – взорвался дворф. – Что ты здесь делаешь, объясни-ка мне! Нечего тебе тут делать! Пошла обратно, во «Флягу», я вместо тебя управлюсь. - Ты чего? Зачем? Я спр… - Да потому что хватит с тебя! Хватит, всё! Сначала эта деревня, потом эти улики, потом суд, а теперь эта тварь лусканская ещё и какого-то огра из-под скамьи вытащила с тобой сражаться! Прекрати уже у них на поводу идти, слышишь?! Достали эти их игры! Дай мне с ним сражаться, с этой собакой! Иди спать! Адель коснулась его плеча, осторожно, словно боялась, что либо дворф, либо она от этого прикосновения взлетит на воздух: - Хелгар… - Не начинай!!! - Это же просто битва, я в таких сто раз была, я… - Да нет же!!! – рявкнул он, внезапно обрушив кулак на ближайшую скамью, и та разлетелась в куски, заставив Адель вздрогнуть. Похоже, эти его клановые рукавицы, раздобытые в шахтах Железного Кулака, и вправду делали что-то с физической силой. Девушка на мгновение обернулась на Хлэма, взглядом умоляя его не вмешиваться. Но это было лишним - лицо священника оставалось непроницаемым, внимательный взгляд единственного глаза не отрывался от дворфа. - Это не просто битва, чёрт тебя возьми! Тебя обвинили, дерьмом облили, почему же ты должна ещё и разбираться с этим со всем! Ты тут вообще такая же жертва, как те бедолаги в Эмбере! И ты это знаешь!!! Так что это больше, чем битва, это… это… - теперь уже дворф смотрел на Хлэма, так, словно искал у него поддержки, просил помочь хоть как-то вразумить… Священник медленно кивнул: - Ты чувствуешь, что это несправедливо. - ДА!!! – Хелгар ткнул в него пальцем. – Дьяволы тебя возьми, как ты прав!!! Ещё как это всё несправедливо! – горящий взгляд его вновь обратился на Адель. - Это не просто битва, во имя богов! И не хочу я там сидеть завтра, на этой трибуне, и смотреть, как эта медвежина тебя в песок втаптывает! Клянусь Тиром, я хочу с ним сражаться!!! Я покажу ему справедливость!!! Адель перевела дыхание. У неё было странное ощущение, что кричит и бесится она сама, так сильно были натянуты нервы. - Подожди, Хелгар, не злись… - Не злиться?! – дворф неверяще уставился на неё. - Да это я ещё и не злюсь! Вот если ты там погибнешь завтра – ох, вот тогда я разозлюсь!!! Так что если я сейчас тебе не нравлюсь…!!! - Я с ним справлюсь. - Я знаю, что справишься! Я знаю, что он пожалеет о том, что вообще ступил на эту Арену!!! Я не хочу просто, чтобы и ты пожалела!!! - О чём? Я же говорила тогда, что доберусь до того, кто это сделал. Вот я и добралась, - она шутливо-грозно вскинула брови. – А ты тут пытаешься отобрать мою добычу. Не смей. Хелгар скрипнул зубами, глубоко вздохнул и мотнул головой, беспомощно вскидывая руки: - Ладно! Ладно, будь по-твоему, дурная твоя башка! Как всегда… - он помолчал, а потом вновь посмотрел на девушку. – Поесть тебе принести? - …Что? - Ну ты же всю ночь тут проторчишь! Не жрала ведь ни черта опять, так? И не спала. - …Не надо. Всё в порядке. - Конечно, как ещё-то. Продолжая ругаться себе под нос, дворф протопал к выходу, по пути пнув ещё одну скамью, отчего та отлетела к стене. Хлэм вздохнул и посмотрел на Адель: - Следуй за мной. - Я прошу прощения за Хелгара, он… вот так переживает. - Я знаю, я знаком с твоим другом. Довелось побеседовать с ним, когда он изъявил желание присоединиться к Ордену. О, так это он тобой грозился полы вытереть? - Тогда мне казалось, что он не услышал моих слов. Но сейчас вижу, что всё-таки хаос силы постепенно находит своё русло. Это приятно, даже если это происходит так… громко. Поэтому не извиняйся за него, а гордись. Адель сдержала улыбку. Он провёл девушку несколькими тихими, почти звеняще тихими коридорами, пока наконец не вывел в отдалённую залу. У стены так же стояло несколько скамеек – на этот раз каменных, слава богам – напротив ещё одного алтаря. Этот был не такой внушительный, как в главном холле, но зато из ниши в стене над ним на всё происходящее пустыми глазами взирал сам Тир. Адель даже немного помедлила в дверях, прикидывая, куда можно пристроиться так, чтобы не торчать всю ночь перед его ликом. - Утром я вернусь за тобой, - сказал Хлэм, явно никак не желая облегчить ей задачу. - Если ты честна в своих словах и поступках – тебе не нужно бояться Его суда. Если… Ничего не сказав, Адель просто кивнула, опускаясь на одну из скамей, и обвела отстранённым взглядом высокие своды зала, заполненные всё той же тишиной, в которой тихий голос священника отдавался эхом: - Если у тебя будут ещё посетители, я перенаправлю их сюда. - А я не должна быть одна? - Уединение – не значит одиночество. Часто истина сокрыта в тех, кто нас окружает, - он в последний раз поклонился, делая шаг назад, обратно в коридор. – Я вернусь утром. - Угу. Когда шаги священника стихли, Адель вновь огляделась и невольно поёжилась, кутаясь в свою куртку. Прохлада Храма не была неприятной сама по себе – но вкупе с безмолвием и, казалось, самой неподвижностью воздуха это создавало тяжеловатое ощущение. Адель не знала, то ли это напряжение…то ли, чем боги не шутят, всё-таки их присутствие. Она откинулась на спинку скамейки и уставилась на своё колено, которое нервно подрагивало в такт со стуком, что отбивал сапог по плитам пола. Смотрела до тех пор, пока это не прекратилось. Всю ночь… Это же с ума сойти можно. Может, на это и рассчитывают? Так ведь к утру ещё и сознаюсь. Не сдержав смешок, она чуть прикрыла глаза и заставила тело расслабиться, проталкивая это ощущение по каждой мышце, пусть и встречала на пути сопротивление. Нервничать уже смысла не было. Оставалось лишь подождать. Взгляд без особой цели скользнул по статуе, алтарю, ящичку для пожертвований у его подножия… - Так и знал, - раздался вдруг от входа вкрадчивый мужской голос, и Адель перевела взор на дверь, невольно улыбнувшись при виде Сэнда. Волшебник хоть и усмехнулся в ответ, но выглядел при этом слишком уж сосредоточенным, словно явился с важной миссией. – Рад, что тебе достаточно тихо и комфортно здесь, но всё же вынужден отчитать тебя за недосмотр, - он кивком указал на сумку у неё на поясе. – Они у тебя с собой? - И тебе здравствуй, - отозвалась девушка. Уточнять, о чём он говорил, было даже не нужно. – Они всегда со мной. - Не в этот раз, - эльф протянул руку. Адель, не скрывая подозрения, уставилась на его бледную длиннопалую ладонь. – Не хочу показаться циничным или дать повод думать, что сомневаюсь в тебе и твоих силах, но всё же стоит иметь в виду – по правилам поединка на Арене, победитель забирает все вещи и обмундирование побеждённого. Не хочу оставлять ни малейшего шанса, что осколки угодят в руки Гариуса. - Не угодят, - ровно ответила Адель, не шелохнувшись. - Теперь ты хочешь оставить меня без чёрного хода? Лусканцам их отдавать нельзя. - Странно слышать это от лусканца. - Напротив, как раз от него это слышать более чем здраво и предсказуемо, - он помолчал, но видя, что девушка не торопится подчиняться, вздохнул. – Да, это правда. Я обитал в Башнях одно время, - он пожал плечами. – Мне не в чем оправдываться. Там более чем внушительная коллекция артефактов и книг, интересная для любого, заинтересованного в тайных знаниях и магии. То, что тебя заставляют делать за это… в какой-то момент даже я пришёл к выводу, что оно того не стоит. Это не самая блистательная страница моей биографии, и я ею не горжусь. Но и отрицать, что я сумел вынести оттуда кое-что полезное, тоже не стану. Сейчас уже не имею с ними никаких контактов. Одно из условий, по которым мне предоставили убежище в Невервинтере. - …Только одно? На этот раз Сэнд даже усмехнулся: - Хочешь, чтобы я признал и это? Да, в обмен на защиту я иногда… поставляю лорду Нашеру и господину Неваллу определённую информацию о том, что их интересует, - он посмотрел на Адель. – Но уверяю тебя, эта работа мне не приносит никакой радости. Поэтому я в ней бываю весьма… небрежен. - Я не хочу, чтобы осколки попали ни в чьи руки. - Я понял тебя. Не попадут. Девушка не нашла, что ещё возразить. Признаться, что мысль расстаться с осколками ей сама по себе неприятна? И что она даже не знает, почему? Словно в попытке опровергнуть собственные мысли, она всё же заставила себя вынуть из сумки свёрток и опустила его в руку Сэнда. - Только не делай с ними ничего. Один как бы всё ещё во мне, и он… тоже реагирует. - Я помню, поверь. Просто на сохранение. Получишь их обратно завтра же утром, как только выйдешь с Арены, - он вновь улыбнулся. – К слову, намереваюсь тебе в этом помочь и заодно компенсировать свою бестактность. Он шагнул к ней, вынимая из одного из бесчисленных карманов своей мантии небольшую плоскую флягу. - Возьми, - протянул он её Адель. – Помню о твоём неприятии к магическим вещам, но всё же надеюсь, что ты достаточно доверяешь мне как алхимику и специалисту по тайному искусству. - …Что это? - Эликсир железной кожи. Раз ты не носишь тяжёлые доспехи, это для тебя – идеальный вариант. Делает само твоё тело непробиваемым. - В смысле, как панцирь? – она замотала головой. – Нет, я же ни согнусь, ни… - Глупости. На твою подвижность это никак не повлияет. При этом, учитывая, что Лорн отдаёт предпочтение колюще-режущему оружию, защитит тебя на отлично. Даже если он тебя зацепит своим неприлично огромным мечом, ни царапины на тебе не останется. Это будет всё равно, что кромсать стальной прут. Но не злоупотребляй, конечно. Чары вынесут лишь определённую нагрузку прежде, чем рассеются, так что считай это… подстраховкой, не более, - помявшись, Адель всё же приняла у него фляжку, и эльф поднял руку прежде, чем она успела открыть рот. – И не благодари, а то мне станет неловко. Просто возьми и всё. Лечебные зелья у тебя, надеюсь, имеются? Обезболивающее? Антидот? - Да. - Хорошо, хотя могла бы подождать и прибарахлиться за счёт короны. - …В смысле? - Сэр Невалл просил передать, что все твои расходы на это дело покроет казна, - он многозначительно вскинул брови. Адель от этого немного подурнело: - Что происходит? С чего эта щедрость? - Мы выиграли суд. Если завтра ты выиграешь поединок, то у Невервинтера наконец-то будет и повод, и возможность разорвать эти осточертевшие соглашения с Лусканом и выставить из города хотя бы представителей Тайного Братства. Ты, наверное, и не представляешь, какой козырь дала нашему лорду в руки. Смотри-ка, Лорн, как мы с тобой всё разыграли… Кто б знал. - Мне это безразлично, - пробормотала она. - И зря. Пожалуйста, помни всё то, что я тебе говорил о долгах и благодарности… Чтобы угодить в такую же ловушку вечной круговой «благодарности», как и ты? - Это я точно не забуду. - Тогда у меня всё, - он поджал губы, глядя на неё выжидающе, а затем протянул: - Ты всё-таки не хочешь ответить мне искренностью на искренность и объяснить, откуда знаешь этого… индивида? Адель улыбнулась: - Нет. Тем более, этого я не знаю. Знала того, каким он был раньше. Надеюсь, ты никому больше не говорил? - Мне пока и нечего говорить. - …Спасибо. - О, я же просил, - он картинно закатил глаза, заставив Адель улыбнуться шире и искреннее. Хотя надолго эта улыбка не задержалась. - Что там делают, Сэнд? В Лускане? Тот Лорн, которого я знала… он бы такого не сделал. - Тут я тебе не помощник, моя дорогая. Всё же Башни – это в определённым смысле элита и привилегия. Если хочешь знать, что делают с солдатами и убийцами, то спроси… кого-нибудь другого. Думаю, ты найдёшь, кого. Адель усмехнулась, но не стала уточнять, отводя глаза и уставившись прямо перед собой, не обращая внимания, что на уровне её глаз оказались лишь колени Тира. - Впрочем, чтобы иметь возможность хоть что-то у кого-то спросить, тебе придётся как минимум завтра выжить и победить. Так что у тебя больше нет выхода, кроме как это сделать, - он улыбнулся. – Правда ведь, тяга к знаниям наполняет смыслом каждый грядущий день и толкает на свершения? - Любопытство как повод жить? - А другого повода нет, если хочешь знать моё мнение, - эльф склонил голову. – Удачи тебе завтра, моя дорогая. Я не прощаюсь. И на том спасибо. Адель проводила его взглядом, когда волшебник покинул зал. Зажмурившись на мгновение, поднялась со скамьи, сбросила с головы шляпу и немного прошлась, разминая ноги. Потренироваться? Нет, ещё рано. Разве что ближе к утру, чтобы размяться немного. Она откинула назад голову и повела плечами, вслушиваясь в хруст позвонков, после чего вновь невольно посмотрела на статую Тира. Адель не могла бы сама сказать, какие мысли её одолевают, но, по крайней мере, рассматривание непроницаемо-спокойного лица однорукого бога позволяло скоротать время и набраться у него терпения и хладнокровия. В коридоре раздались лёгкие, но уверенные ритмичные шаги, и Адель повернула голову вовремя, чтобы увидеть переступающую порог комнаты Кару. Встретив взгляд Адель, девочка немного помедлила, но всё же вошла, не утруждая себя приветствием. - Хелгар сказал, что ты уже здесь, - сообщила она, опираясь на свой посох, – но он меня опередил, - зелёные глаза её тоже прошлись по комнате, и колдунья поджала губы, пробормотав: – А какого чёрта здесь так тихо? Прямо как Комната Размышлений в Академии… - она тряхнула головой. – До белого каления меня доводила всегда. Адель усмехнулась: - Могу представить. Кара вновь огляделась, словно отыскивала что-то, достойное внимания, а потом вопросительно уставилась на Адель: - То есть… что, ты вот этим должна заниматься? Сидеть тут, чтобы приготовиться к битве? Медитировать, что ли? - …Расслабляться, скорее. Но… да, предполагается, что именно этим я должна заниматься. - Бред какой-то. Адель пожала плечами, глядя на неё. Кара пробежала пальцами по вечно растрёпанным коротким волосам. Повисшее молчание её явно угнетало, но при этом и подходящих слов, чтобы его прервать, она как будто не находила. Наконец обречённо вздохнула и знакомо вздёрнула подбородок: - Так, слушай. Давай просто. Я выйду вместо тебя, и всё. Он просто воин – я его в две секунды испепелю. Ну, может, в три. Адель изогнула бровь, и девочка тут же уперла руку в бок, словно её в чём-то оскорбили, подозрительно сузив глаза: - Что, не веришь? Я утрирую, конечно, но ты же не станешь спорить, что мне это по силам. - Нет, не стану. Просто… неожиданно, - она не смогла сдержаться, улыбка сама расплылась по лицу. Проклятие, это трогательно. Кара, видимо, что-то поняла из её мыслей, потому что нахмурилась даже сильнее: - Я хочу, чтобы это просто закончилось. Не собираюсь после твоей гибели возвращаться опять на кухню. А что мне пока ещё светит? В Академию тоже не вернусь, даже если они на коленях приползут упрашивать. - Не сомневаюсь, - улыбка всё не сгонялась, становясь только шире. – Обещаю, ты никуда не вернёшься. Я с ним справлюсь. Колдунья помолчала, оценивающе глядя на неё, а потом как обычно гордо повела плечом: - Ну… твоё дело. Может, они правы – и ты правда ненормальная. По мне, так шансы у тебя небольшие. А без меня и вовсе никудышные. Но… - она развела руками, - …я пыталась. Уж не знаю почему. Временами ты мне даже не особо нравишься. Только временами? Боги, от Кары это почти признание в любви. Адель закусила наконец уголки губ, хоть немного возвращая лицу серьёзность: - Тогда тем более спасибо за предложение. Кара лишь фыркнула, спиной отступая обратно к дверям, и, забросив на плечо посох, взмахнула рукой: - Ладно, вперёд, скачи, дерись. Может, Тимора тебя завтра и пожалеет. Кто её знает? …Нишка объявилась уже после полуночи. После Хелгара, и уж тем более – Сэнда с Карой, Адель даже не сомневалась, что и тифлинг заглянет. К тому времени сама она уже не выдержала постоянного глупого сидения перед статуей, вынула из ножен рапиру и, отвесив Тиру поклон, крутанула оружие в руке, разминая запястье и следя глазами за тем, как заново отточенное лезвие очертило сияющий круг в воздухе. Выпад. Блок. Уход в сторону. Снова выпад. Обманный выпад, потом вниз… Набор движений. Набор движений, который приносит смерть… или спасает жизнь. Я всё это знаю. Зачем я здесь торчу? Дайте мне уже эту Арену и оставьте в покое. За дверями раздался шорох, и Адель так и замерла с вытянутой рукой, ожидая, кто войдёт. Никого. Продолжая двигаться плавно, словно в битве, девушка двинулась влево, скользнула на одной ноге, замерла… и прыжком оказалась напротив двери, будто ожидая застать врасплох посетителя. Нишка отскочила назад: - Сдаюсь! Адель усмехнулась, убирая рапиру в ножны: - Ты чего тут топчешься? - Да так… - тифлинг передёрнула плечами и как ни в чём не бывало вошла в зал, озираясь по сторонам. – Дай, думаю, заскочу, проверю, вдруг на тебя лусканцы опять напали посреди ночи. - Нет, утра ждут. - Ясно. Ну, думаю, вдруг тебе скучно. Знатная статуя, кстати… Только я ненадолго, у меня чешется всё от этого места. Думала, от Касавира худо, но тут мне вообще хочется шкуру сбросить и не подбирать. - Так не стоило приходить, если тебе здесь… некомфортно. - А, ерунда - в первый раз, что ли? - Ладно, выкладывай, кто там ещё собирается? Гробнар? Нишка фыркнула: - Я не удивлюсь. Но не знаю, правда. У меня… дела были, - она помолчала, всё так же глядя по сторонам, переминаясь с пяток на носки и обратно, а потом вновь дёрнула плечами: - Короче, я хотела тебе дать знать, чтобы ты не переживала. Я тут… пошуршала немножко. Разведала все входы-выходы в той части замка, где лусканцы расквартированы. - Ниш… - Стоп, ты дослушай! Просто немножко коррозийной кислоты, любезно предоставленной магазином Сэнда - не говори ему! – и сабля Лорна… слегка поржавеет, а сцепления доспехов немножко перекосит, - она картинно раскинула руки. – Такие вещи случаются постоянно, это время, никто не виноват, правильно? - Ниш, нет, не смей. Тифлинг наигранно надула губу: - Ну конечно. В смысле, мне всего-то пришлось пролезть в магазин Сэнда, обойдя все его ловушки и защитные заклинания… Но тебе же не надо. - Мне не надо, чтобы ты это делала. - А я тебя не слушаю. Я вообще не хотела тебе говорить, но вот решила. Честной побыть. В очередной раз убеждаюсь, что зря. - Ну-ка сядь. - Нет, мне некогда. У меня всё чешется, и кислота горит. - Нишка, сядь! – помявшись, воровка всё же села, не глядя на неё. – Не смей, слышишь? Не хочу я, чтобы ты посреди ночи пыталась пробраться в оружейную лусканцев. После секундного молчания Нишка наконец посмотрела на неё в ответ. В свете факелов красные глаза её влажно поблескивали. - …Ты, мать твою, такая странная, - пробормотала она. – Когда нам что-то нужно, ты же первая всегда готова помочь. Какого же чёрта ты так ненавидишь, когда пытаются помочь тебе? …Действительно. - Я… - Адель облизнула губы, взвешивая слова. - Я не… не ненавижу. Всего лишь не хочу, чтобы из-за меня пострадал кто-то. - А ты спросила этих «кого-то»? Может, они не против пострадать. Ну… немножко. - Может, они и не против. А я против. Вот сейчас – прямо категорически. Ниш, ну серьёзно. Одно дело, когда я там, в лесу или где ещё, тут же рядом. И другое – когда я должна сидеть здесь и думать о том, как иду навстречу своей судьбе завтра или что-то там такое… Не хочу я ещё и ногти грызть, размышляя, удачно ли ты влезла, не поймали ли тебя, не оторвали ли башку на месте. Ладно? Нишка отвела глаза. - Ладно… - буркнула она, всё так же глядя в сторону, а потом вдруг вскочила и схватила ящичек для подаяний, стоявший у алтаря. – Но вот это я заберу с собой! Адель невольно фыркнула: - Хорошо. Пусть это будет компенсацией за труд с магазином Сэнда. - Вот именно, - она зашагала к двери, остановилась на пороге, глядя на Адель, и, помявшись, добавила: - Только, это… если кто будет спрашивать про ящик… - …его здесь не было, когда я пришла. - …Ага… Спасибо, - Нишка бросила на неё последний взгляд. – Ты это… осторожней там завтра. И выскочила из зала… …Сделав глоток из фляги с водой, Адель вытерла взмокшую шею платком и кинула его на скамью, где, помимо шляпы, уже лежала её куртка. Перебросив рапиру из одной руки в другую, она вновь прошлась по всему залу, переводя дыхание и позволяя мышцам расслабиться перед следующей тренировкой. Тир следил за ней своим немигающим каменным взглядом, безмолвный беспристрастный зритель. - Тебя хоть как, устраивает вообще? – вполголоса поинтересовалась она у него и зажмурилась от собственной дурости. Кто-то тактично прочистил горло, и Адель распахнула глаза, надеясь, что не сморозила то, что сморозила, в присутствии Хлэма. Но на пороге стоял Касавир. Дьяволы знают, может, хрен редьки не слаще… - Я не знаю, как это делается, - призналась она сразу, не откладывая. – Как молятся. Я вообще не знаю, зачем я здесь. - Исполняешь закон, только и всего, - паладин пожал плечами. Помолчав немного, добавил: - Не хотел тебе мешать. - Ты и не мешаешь. Наоборот, как раз вовремя, - она махнула рапирой в его сторону. – Потанцуем? Касавир усмехнулся, выставляя перед собой ладони, словно сразу признавал себя побеждённым: - Нет, не могу. - В чём дело? Боишься меня покалечить - или что я тебя покалечу? - Если честно, сам не уверен, - Касавир приблизился к ней. – Я просто… беспокоился немного. И решил, что, побывав здесь, смогу унять это беспокойство. - У меня уже такое чувство, как будто вы прощаться приходите, - проворчала Адель, падая на скамью и вытягивая ноги. – Всё нормально. Я же не вчера начала клинком махать. Давайте в меня немножко поверим. - Дело не в этом, - паладин сел рядом с ней, глядя на статую Тира, а потом посмотрел на девушку. – Я не сомневаюсь, что ты победишь завтра. Правда. Просто хочу убедиться, что и ты не сомневаешься. - Как видишь, - она повела плечами. – Насколько это возможно в моём положении, я в себе уверена. - Я рад это слышать На этот раз на Тира они уставились оба. Странно, но Адель казалось, что и Касавир не особо комфортно себя чувствует в Храме собственного бога. Может, слишком привык к дорогам? - Так… - она прочистила горло. Касавир посмотрел на неё, молча и вопросительно. – Как это делается, расскажи. - …Что именно? - Как его… просят. Как обращаются? Паладин помолчал, перевёл взгляд обратно на статую и едва заметно усмехнулся: - Не думаю, что я подходящий человек для таких вопросов. Сам никогда не уделял особого внимания форме, больше – содержанию. Вера – это то, что есть в тебе самом, а не записано где-то в скрижалях. Если ты действительно ищешь Его помощи, то ты её найдёшь. - Ну да… Если, - она тоже посмотрела на Тира, в его каменные глаза. – Почему у него такой взгляд… пустой. Ему плевать? - Он слеп. - …О. Ну, вот видишь, я даже этого не знаю, - она усмехнулась, откидывая голову назад и глядя в потолок. Касавир чуть склонил голову, глядя на неё теперь уже с любопытством: - Не хочу лезть не в своё дело, но мне всегда казалось, что Безверие – это прерогатива больших городов. Что в удалённых уголках Торила, да ещё и в таких опасных местах, как Топи, люди подсознательно ищут помощи везде, где могут её получить. Во всяком случае, такое у меня сложилось впечатление по личным наблюдениям. Адель пожала плечами, всё так же разглядывая потолок: - Не срослось у меня. Отец никому и никогда не возносил молитв, и у меня не возникало потребности. Всегда казалось, что им… плевать, - она вновь усмехнулась: - В смысле, пришёл бы какой-нибудь бог, хлопнул меня по плечу и сказал: «Адель, мне не насрать, давай чего-нибудь придумаем» - за этим богом я бы наверняка пошла. А так… вроде я отдельно, они – отдельно, - она покосилась на него. – Понимаешь? - Думаю, да. Она тихо вздохнула. И то славно. Было странно так расписывать это всё ему. Человеку, который настолько винил себя за то, в чём не был виноват, что бросил всё, сбежал от формального суда на какую-то самоубийственную авантюру, будто давал своему богу возможность самому, один на один, через случай и орочий меч решить его судьбу. А ты поутру что собираешься сделать? Это другое. Конечно. Но умнее ли? Это Лорн. «Умнее» тут не при чём. - Послушай, - вновь заговорил паладин, понизив голос. – Я действительно верю, что твоей рукой правосудие завтра свершится. Но если… по каким бы то ни было причинам… ты не хочешь встречаться с Лорном лицом к лицу в битве – знай, что я готов занять твоё место. Более того, я почту это за честь. Адель невесело усмехнулась, опуская руку на его плечо: - Спасибо, но… Я правда хочу. Именно потому, что это он совершил этот ужас. И потому, что обвинили в этом меня. Касавир кивнул: - Понимаю. - И я правда думаю, что у меня получится. Не могу сказать, почему, но… - Это уже не так важно, - он ободряюще похлопал её по руке, всё ещё лежащей на его плече. – Но я восхищаюсь твоей решимостью. Правда. Адель лишь улыбнулась шире, и Касавир вздохнул, поднимаясь со скамьи и глядя на неё сверху вниз: - Если я чем-то ещё могу помочь тебе… - Можешь. Успокой остальных. Особенно Нишку с Хелгаром… И Элани. Они явно на взводе. Как там Дункан даже спрашивать не буду. Его вообще напои и уложи спать. - Вряд ли у меня выйдет. Но их переживания неудивительны. Они знают тебя дольше нас всех остальных, - он склонил голову на прощание. – Сделаю всё, что в моих силах. Удачи тебе завтра, Адель. Пусть боги присматривают за тобой. - Я не против. Он чуть улыбнулся и, в последний раз кивнув, покинул зал. Оставшись в одиночестве, девушка вновь взвесила в руке рапиру и усмехнулась клинку. - Только мы с тобой. На пару, - девушка встала, невольно вновь глядя на Тира. – А, и справедливость, да. Она обмахнулась свободной рукой, провела ею по волосам, приглаживая выбившиеся из хвоста прядки, и вновь сделала выпад. На этот раз она двигалась медленно, прорабатывая чёткость движений и их слаженность. Да и думать такой медитативный ритм не мешал. …Всё-таки, почему я Безверная, правда? Это же, наверное, приятно. Знать, что за тобой приглядывают, наблюдают… И даже фанатиком быть не обязательно. Почему я не могу? – она улыбнулась Тиру, будто призывая его оценить шутку: - А есть бог, покровительствующий тем, кто постоянно мучает себя и других идиотскими вопросами? - Это ведь просто статуя, - вдруг прозвучал позади неё мужской голос, и Адель вздрогнула. Вздрогнула оттого, что никак не ожидала услышать этот голос в таком месте, как Храм Тира. Хотела, да – но не ждала. И ещё оттого, что снова не заметила, как его обладатель умудрился оказаться у неё за спиной. Она оторвалась от созерцания Тира и обернулась. Епископ стоял там, в тенях, привычно прислонившись спиной к стене, скрестив руки на груди и немного склонив голову к плечу, как он всегда делал. Девушка чуть нахмурилась, надеясь, что это скроет её удивление: - В каком смысле? Следопыт кивнул на изваяние: - В прямом. Просто статуя. Если вдруг ты надеешься, что Тир вселяется в куски камня. Никого в них нет, и никто за тобой не наблюдает, - он хмыкнул: - Кроме меня, получается. Она усмехнулась: - Последнее точно не утешает. - А я пришёл тебя не утешать, - губы его изогнулись в неизменной ухмылке. – Я бы не стал тебя так оскорблять. - …Тогда почему ты здесь? Он пожал плечами: – Прежде всего всё-таки потому, наверное, что твой дядюшка заставил меня помогать вам спасать эту чёртову крестьянку, - он выразительно огляделся. - И вот куда меня всё это завело. Адель улыбнулась: - Сочувствую. - Нет, ни хрена не сочувствуешь, - Епископ отстранился от стены, смерив её взглядом, затем – брошенные на скамью пожитки, в том числе треклятую шляпу: - Представление решила завтра устроить? - Разве от меня не этого ждут? - Кто ждёт? Лускан? Лорн-то выйдет тебя убить. - Вот и поглядим, у кого лучше выйдет, - она преувеличенно-беззаботно пожала плечами и улыбнулась. – Но спасибо, что просветил. Епископ сухо усмехнулся, немного опуская веки: - Запишу в счёт твоего долга. Адель машинально хмыкнула в ответ, покачав головой, подошла к скамейке, села и, взяв лежащую рядом шляпу, обмахнулась ею. - Так зачем ты здесь? – спросила она, глядя на Епископа снизу вверх. - Ну, - Епископ приблизился к ней и вновь на секунду криво усмехнулся, плеснув в голос своей коронной желчи, - если хочешь, конечно, - он сел рядом, вытягивая длинные ноги и скрещивая их в лодыжках, - могу помочь тебе справиться с Лорном завтра. Знаю таких, как он, и знаю, чего от него ждать. Девушка с улыбкой повертела в руках шляпу: - Тоже в счёт долга? Рейнджер пожал плечами: - Да нет. Просто он взбесил меня на этом процессе. «Во имя Лускана», Девять кругов Ада, - он сумрачно хмыкнул: - Так что я хочу, чтобы он сдох. - Смотри сам, - Адель картинно-встревожено посмотрела на него: - Ты же знаешь, я терпеть не могу тебя чем-то обременять или напрягать, так что… - Да заткнись ты, - буркнул он, заставив её улыбнуться, сунул руку в незаметный на первый взгляд карман куртки, вытаскивая оттуда маленький пузырёк тёмного стекла, и поставил его на скамейку между собой и Адель. Немного сбавил тон, словно священники в Храме могли услышать. Взгляд его, внимательный и холодный, устремился на Адель: – Прежде всего, вот этим смажь лезвие. Пара-тройка глубоких царапин – и наш друг Лорн отправляется прямиком под дверь к Келемвору. Адель уставилась на бутылёк, а потом переметнула неверящий взор на следопыта: - Это что… яд? Епископ закатил глаза: - Нет, это клюквенное варенье из погребов моей бабушки. Девушка провела в пересохшем рту языком, вновь глядя на яд, и резко мотнула головой, будто отгоняя наваждение: - Нет. Не стоит мне. Он помолчал, не отрывая взгляда от её глаз, мрачно сжав губы, а потом процедил: - Ты дура? Правда решила там отскакать обязательную программу завтра? Лорну будет плевать на правила, на суд, на представление. У него одна задача – убить тебя. Любыми способами. Всё. - И только поэтому, думаешь, у него это получится? – она усмехнулась. - Я даже пользоваться этими ядами не умею, и Арена – точно не место начинать. Не хватает ещё самой порезаться и отравиться. Епископ поморщился, подбрасывая бутылёк в ладони и убирая его в карман: - Ну, значит, так дурой и сдохнешь. - Пари? - Угу. Выживешь – я проиграл. Сдохнешь – некому будет мне платить. Хитро придумала. Адель рассмеялась, искоса посмотрев на него, и в очередной раз качнула головой. Сказать? Чёрт, я же всё в записке написала, как-то и думать после этого об этом не хочется… Сам узнает. - Признай, против Лорна у меня есть преимущество в меньшем росте и большей подвижности. Епископ фыркнул: - В отличие от тебя, с него достаточно нанести тебе пару точных ударов – и тебе конец. Или ты думаешь, что у парня таких габаритов нет опыта сражения с противниками мельче него. Это ведь любой противник, - он помолчал. – Сколько берсерков тебе доводилось убить? …Кого? О боги, я о них читала только… Адель помедлила, прекрасно понимая, что такой ответ ей очков не добавит. Вновь наигранно-беззаботно улыбнулась: - Завтра первый. - Иными словами, пари я уже выиграл, - он раздражённо втянул носом воздух. - С другой стороны, если он прикончит тебя сразу – мне станет скучно. Так что слушай. Когда противник очевидно сильнее тебя, пытаться его пересилить – глупо. Нужно сыграть на его слабостях. - О, ты знаешь его слабости? - Эмоции. Эмоции сбивают с толку, делают уязвимым. А Лорн едва держит себя в руках даже в спокойном состоянии. Было видно уже на суде, когда он вскочил – он хотел сражаться с тобой прямо там и прямо тогда. А это вряд ли признак человека, который хорошо себя контролирует, - он облокотился о свои колени, по-прежнему не сводя взора с девушки. - Так что поступай просто – зли его. Зли его так, как только сможешь. И бей – но сама в руки не давайся. Оружием дальнего боя он пользоваться не будет – явно слишком любит эту свою саблю. Так же он предпочитает не носить лишнего веса на себе, не пользуется бронёй. Поэтому проблем с нанесением ему ран возникнуть не должно. Вот и бей его. Не пытайся уходить в оборону в надежде вымотать его. Это бесполезно. Просто бей, бей – и не останавливайся. Адель кивнула, закрыла глаза и откинула голову, прижимаясь затылком к каменной стене: - Постараюсь. Ещё бы это привело к чему-нибудь. - Приведёт, - ржавый голос Епископа был ровным, холодным. Но впервые это её странно успокаивало. По крайней мере, то, что он говорил, вполне укладывалось в то, о чём она и сама думала. Как всегда, нет? – В какой-то момент у него окончательно сорвёт крышу, он впадёт в ярость… Да, он будет особенно опасен в эти минуты - но это признак того, что ты довела его до отчаяния. Значит, он у тебя в руках, - он помолчал. – И даже думать забудь о том, что он твой приятель или кто там он тебе. Она недоверчиво посмотрела на него: - С чего ты взял, что он мне…? - Мне плевать, кто и что он. Просто помни, что он тебя не пощадит. Ты и так уже обошлась лусканцам слишком дорого. - …Я такая, я могу, - пробормотала она. Он не ответил. Глаза его оставались прищуренными, но были так близко, что Адель могла различить собственное отражение в его зрачках. Странно, но это отражение нравилось ей больше, чем то, что она видела в зеркале. Девушка вдруг поняла, что до этого никогда не замечала, что возле зрачков в его глазах есть карие крапинки, такие же тёмные, как тонкий ободок радужки; не замечала, какие чёрные у него ресницы – в контрасте с ними сами глаза казались необычно яркими… - Я не умру, - вдруг прошептала она. Епископ чуть склонил голову к плечу, взгляд его, сверкающий насмешливыми искорками, скользнул по её лицу, словно вбирая каждую чёрточку, и вновь вернулся к глазам: - Почему это ты так уверена. - Потому что… …если я умру, то получится, что я тебя больше не увижу никогда. А это глупо. И этого не может быть. - …не хочу умирать. - Что ж, - Епископ язвительно хмыкнул, – в таком случае, конечно, ты не умрёшь. Адель улыбнулась, не отстраняясь от него, просто не находя в себе сил отстраниться – и не уверенная, что ей вообще нужно отстраняться: - Не умру, - кивнула она. - Не хочу. А я не делаю того, чего не хочу. - Будет немножко печально размышлять над твоей могилой, какие мы были родственные души. Девушка рассмеялась, слегка отклонившись от него, но не отодвигаясь, не уходя: - Лучше бы ещё совет какой-нибудь дал. - А что тут ещё можно посоветовать, - он ухмыльнулся. – Не сдохни, - рейнджер подумал мгновение, словно прокручивал в голове, что можно сказать в добавление, и повёл плечом. – Всё. В принципе, если хочешь, чтобы я дрался вместо тебя – могу это сделать. Адель сморгнула, впервые с того момента, как смотрела ему в глаза, и приоткрыла рот, чтобы спросить, не ослышалась ли она, но эти слова не слетали с языка, просто не слетали и всё – вместо этого она едва слышно выдохнула: - …Ты-то почему? - Почему нет, - губы его снова скривились в усмешке. - Думаю, мне понравится разделаться с этой лусканской шавкой. Последняя капля. Теперь уже не было ни малейшей причины молчать. - Может статься, тебе представится возможность, - она бегло улыбнулась. Глаза его вновь сузились, на этот раз настороженно. – Если так уж выйдет, что я всё-таки облажаюсь… там, в моей комнате, в тумбе возле койки осталась сумка. Десять тысяч, как ты и говорил. Ещё перед судом собрала, думала, если что – на Торио. Но на хрен Торио. Если у меня не получится, убей Лорна. Он молчал, привычно изучая её лицо, выискивая крохотные намёки на какой-то подвох – может, именно из-за этой привычки человек и угадывал её настроение лучше многих. - Пустые траты, - заключил он наконец. – Если ты сдохнешь, твой зверинец точно сделает это сам. Тифлинг планирует. Слышал её разговор с дворфом. Даже думаю, паладин подключится. - Нет. В том и дело. Не надо мне, чтобы за меня мстили или ещё что, - она улыбнулась, передразнивая его собственную интонацию: - Эмоции ведь сбивают с толку и делают уязвимым. Возьми деньги и сделай это сам. - …То есть, твоя смерть мне будет выгодна, - он насмешливо приподнял брови. – А что заставляет тебя думать, что я не возьму деньги и просто не исчезну. - Ничего, - она продолжала улыбаться. – Совсем ничего. И прежде чем он ответил, неожиданно даже для самой себя она наклонилась, сводя на нет разделяющее их расстояние, и на мгновение прижалась губами к его губам. Какого чёрта, я и правда могу завтра умереть. Когда она отстранилась, во взгляде Епископа читалось хмурое удивление вперемешку с подозрением, от чего она не могла не улыбнуться снова. - Это что, - протянул он. – Тебе ещё что-то нужно от меня? - Нет. Просто мне на удачу. Он сверлил её взглядом ещё несколько секунд, а потом обхватил за талию, притягивая девушку теснее к себе: - Это какая-то херовая удача, принцесса, маловато будет. - …Пожалуй, - кивнула она. Это было глупо, и они все были правы – она действительно завтра может сдохнуть. И если подумать, это не вызывало ничего, кроме злости, а выплеснуть злость в данный момент было не на кого, кроме как на него - поэтому она с силой толкнула его в грудь, отпихивая прочь, спиной на скамейку, и забралась к нему на колени. Накрыла его рот своим прежде, чем он успел бы съязвить ещё что-нибудь. Это не заглушило его сдавленного смешка, поэтому Адель, не прерывая поцелуя, порывисто прикусила его нижнюю губу, тут же облизнув её и со злорадством проглатывая проклятие, вырвавшееся из его горла. Ладони его обхватили её ягодицы, сжали, сдвигая её всю вверх по его бёдрам, плотнее к нему. Она подчинилась, сама в это время скользя пальцами по его лицу, шее, лихорадочно отыскивая хоть какие-нибудь ещё участки обнажённой кожи – но их не было, черти бы его взяли, поэтому пришлось вцепиться в застёжки куртки, расцарапывая и раздирая их, набирая ритм движения бёдрами, чтобы он ни в коем случае не передумал, пока она тут возится. Но он и не собирался, судя по тому, как рука его уже юркнула под полу её туники, ледяная в сравнении с её горящей кожей. Адель не сдержала хриплого стона, когда большой палец проследил её шрам, снизу вверх, до груди, которую он обхватил и стиснул так сильно, что наверняка размазал бы по рёбрам, если бы она не налилась от возбуждения в тугой клубок от одного его прикосновения. Застёжки всё не сдавались, а заняться ими всерьёз означало прервать поцелуй, отстраниться, что было невозможно, когда каждая клетка её тела с визгом вгрызалась в него и не желала выпускать. Поэтому Адель оставалось последовать их примеру, вминаясь в него, цепляясь за его волосы, целуя ещё глубже, лишь краем сознания прикидывая, чья шея сломается первой… Одна мысль, довлеющая над всеми, была на удивление простой и правдивой. Давно пора было. Его свободная ладонь, та, что не сжимала её грудь, вдруг ухватила девушку за горло, почти силой отрывая от него и держа на расстоянии, но не выпуская. Возмущённый возглас бурлил на дне глотки, но не вырвался, когда она увидела, что голова его была повёрнута в сторону, словно он прислушивался к чему-то. Ей самой слушать было сложно, слишком громко грохотал пульс, но всё же, сосредоточившись, она уловила – в коридоре раздавались шаги. - …Ёбаный… - прохрипел Епископ, и она не сдержала сдавленного смешка от того, каким бешенством сочился даже его шёпот. Услышав её хихиканье, он уставился на неё, по-прежнему держа за горло. Глаза его горели, мутные, смазанные, словно янтарь расплавился обратно в смолу. Но смеяться от этого хотелось лишь ещё сильнее. От самой мысли, что он хотел этого не меньше, чем она, радостно дрожала каждая жилка. - Не повезло, - шепнула она, высвобождаясь из его хватки, и не смогла отказать себе в удовольствии последнего поцелуя, быстрого и неловкого, но зато с отчётливым привкусом того, что так и не произошло. Улыбнулась. – Зато теперь у тебя чуть больше причин хотеть, чтобы я выжила. Без единого звука он спихнул её с себя, и она со смешком скатилась обратно на скамейку, тут же вскакивая на ноги и одёргивая одежду - за секунду до того, как в зал вошёл Хлэм. Остановившись на пороге, священник едва заметно приподнял брови. Похоже, до сего момента он даже не подозревал о присутствии Епископа в Храме. - Надеюсь, я не помешал, - протянул Хлэм, складывая руки за спиной. – Рассвет. - О, прекрасно, - Адель улыбнулась, прилагая все силы к тому, чтобы восстановить дыхание и не смотреть на следопыта. – Мы как раз… уже… всё обсудили. Следопыт медленно поднялся со скамьи, одарив Хлэма широкой улыбкой, заставляющей подозревать, что зубов у него куда больше, чем предусмотрено природой, и ехидно сообщил: - Да, уже ухожу, - он повернулся к Адель, наигранно поклонившись, и выпрямился, делая шаг назад: – Теперь уж победите, моя госпожа, сделайте одолжение. - Это будет не сложно, - покивала Адель. Проглотила смешок. – В данный момент очень хочется кого-нибудь убить. Лицо его по-прежнему было маской раздражения, но губы дрогнули в ответной усмешке: - Ещё бы. И он выскользнул из зала, смерив Хлэма прощальным ледяным взором. Адель бросила невольный взгляд на Тира. Не делай вид, что видел – ты слепой.