Двое

30.08.15 — Господи, наконец-то дома…       Кровать скрипнула под нехилой тяжестью, на мое бедро легла ладонь, а в затылок уткнулись горячие губы. Я поерзал, привычно устраиваясь поближе к знакомому телу, но не проснулся. Ночь на дворе, Ромка обнимает и виновато сопит. Нормально все. — С днем рождения, Серж.       Я подгреб к груди его руку и засопел громче. Не хочу просыпаться! Пусть утром поздравляет. Суббота же, все успеем, чего ночью-то торопиться? — Я так устал, родной. Только желание обнять тебя не позволило мне сдаться. В такой переплет я не попадал с тех пор, как мы с Федором удирали из Бразилии.       Губы поползли по шее к плечу. Ласково так. Вежливо. Странно. Обычно все происходит куда как решительнее. Хотя… Что он там говорил? Устал? Сдаться? Какого… Я включил мозг и распахнул глаза, соображая, что к чему. Темнота. Полпервого ночи на часах. Виновато-вежливый Ромка. Ах, да! Недельная командировка в казахские ебеня. Конечно! Разборки между директорами заказчика, попытка захвата строящейся шахты и оборудования, и сошедший с соседней горы сель. Все 33 удовольствия. Я проснулся полностью и бесповоротно, но показывать это не спешил, успокаивая рванувшее вскачь сердце. Ромка вернулся. Живым! И даже на своих двоих. Меня потянули за плечо на спину, и я поспешил закрыть глаза, чтобы безумное облегчение не выдало мои недельные мучения.       Ромка обхватил мое лицо руками и принялся покрывать поцелуями каждый сантиметр, будя во мне язву. Телячьи нежности по-прежнему давались нелегко. — Серж, посмотри на меня. Я знаю, что ты проснулся.       Я щелкнул выключателем бра, открыл глаза, узрел покоцанную Ромкину морду и… он тут же заткнул мне рот своей широкой ладонью намертво. — Молчи. Я тебя умоляю! Дай мне сказать. — М-н-х-мм-уа! — Да, выгляжу я не очень, но со мной все в порядке. — М-а-м-ну?! — не поверил я, мысленно расчленяя Ромку на органы.       Он поежился и отвел глаза, но руку с моего рта не убрал. — Слушай, ну что ты, а? Похромаю пару недель, синяки фирменной дрянью Степаниды за три дня сведу, и все норм будет. — Скажи спасибо Федору! — вырвался из могучих лап я и откатился на другой край постели. — Он тебя из дерьма за шкирку вытащил! — Из утонувшего в грязи джипа, — поправил Ромка и подкатился ко мне.       Я схватил его за горло, потому что больше хватать было не за что: синяк на царапине гематомой погоняет. И так по всему телу! Просто пиздец какой-то! — Спасибо я лучше тебе скажу. — Говори, — навис над Ромкой я.       Он облапал меня руками за задницу и расслабился, поняв, что сегодня я ему мозг выносить не буду. Я и не собирался. Зачем? Ромке и без меня пришлось не сладко. — Спасибо, что отправил ко мне Федора, наплевав на мой запрет. Спасибо, что не поехал сам и помогал решать вопросы здесь, в офисе. Без тебя я разбирался бы с этим дерьмом куда как дольше. — Ясное дело, — хмыкнул я, целуя его в губы. — Я сокровище, супергерой и мегамозг в одном лице. — Ты незаменим, — согласился Ромка и поменял нас местами: я на спине на постели, а он нависает надо мной с самой что ни на есть загадочной моськой. Я тут же поджал булки. Чего это он так улыбается?! — Мало того, у тебя сегодня день рождения. — И что? — Я хочу подарить тебе подарок.       Желудок немедленно подкатил к горлу. Не люблю сюрпризы и подарки. Вечно от них одни проблемы. Будь моя воля, я бы эту дурацкую традицию отменил, ибо подарили мне подарок — я просто обязан сделать ответный, а это время, деньги и моральные мучения. — Серж, не делай такое лицо, — рассмеялся Ромка, сползая с меня на постель, чтобы дотянуться до прикроватного столика. — Это просто знак того, что мне без тебя не жить. — И что это? Надувная копия меня для использования в длительных командировках? — Ха-ха-ха! Нет, конечно, — рассмеялся Ромка и вытащил из груды одежды черную бархатную коробочку. — Это куда лучше. — Бля!       Я рванул от него подальше со всех локтей и коленей, но был пойман и распят на спине на манер морской звезды. — Серж, перестань дурачиться, — поцеловал меня в губы Ромка, отпустил руки и, усевшись на моих бедрах верхом, открыл коробочку.       Кольцо. Черное керамическое кольцо с треугольной вставкой белой платины и, судя по хищному блеску, мелкими бриллиантами. Я закрыл лицо ладонями. Капец. Кажется, игры кончились. Ромка взял мою правую руку в свою и, улыбаясь, посмотрел мне в глаза. — Я не ношу кольца! — по-глупому попытался отвертеться я. — Я знаю, — хмыкнул Ромка и надел кольцо на безымянный палец.       Оно застряло сразу после фаланги и надеваться дальше категорически отказалось. Я возликовал, а Ромка, увидев мое лицо, расхохотался. — Серж, чудо ты мое непокорное, это кольцо, конечно, не просто так, но оно не обручальное, так что расслабь булки. Я просто прикололся. — Фух, — расслабился я, увидев, что Ромка спокоен и весел. Я не хотел его расстраивать своими тараканами и фобиями. — Тогда зачем ты мне его подарил? — Чтобы привыкал, — лукаво улыбнулся Ромка и легко надел кольцо на безымянный палец левой руки. Поцеловал костяшки. — А вообще, у тебя часы керамические, и я подумал, а почему бы не добавить тебе немного шарма? — Когда успел заказать-то? — проворчал я, разглядывая кольцо.       Стильное. Реально под мои часы, а это значит, его специально под меня делали, и с размером ошибки нет: на левую руку заказано, а не на правую. Конечно, подарок с откровенным намеком, но без фанатизма, и это радовало. Ладно, так и быть, не буду выделываться. — Я заказал его до того, как в Казахстан улетел, — сказал Ромка, темнея глазами и наклоняясь, чтобы меня поцеловать. Запустил руки мне в волосы и прижался губами к виску: — Оно того стоило, любимый. — Я его все время носить не буду! — поспешил испортить ему малину я. — И не надо, — пополз поцелуями по моей шее Ромка. Ух! Р-р-р-р-р!!! — Обручальные кольца в один прекрасный день нам обоим подаришь ты. Я закинул удочку, а тебе вытаскивать рыбу. — Ах ты, сучок! — возмутился я, скидывая его на постель. — Манипулятор! — поцеловал в губы и облапал, не обращая внимания на синяки. — Ну, подожди, устрою я тебе Судный день! — примостился между его бедер и как следует потерся о него стояком. — Устрой, — обхватил меня руками и ногами Ромка, подставляясь так откровенно, что крышу мою снесло на раз. — Ты мой. Ты любишь меня и никуда не денешься. Я подожду. — Жди, жди, глядишь, и дождешься, — ляпнул я, дурея от его ласк и поцелуев.       Перевернул на живот, вздернул на колени, вцепился в волосы и принялся за него со всем пылом недельного воздержания, то и дело цепляясь взглядом за кольцо на пальце. Оно подмигивало искрами света в камнях и всем своим основательным видом говорило о том, что Ромке можно верить. Что его нужно любить, защищать и радовать. — Я люблю тебя, Ромка, — прошептал я ему, когда мы успокоились. — Я сделаю все, чтобы мы прожили вместе как можно дольше. — Обещаешь? — обнял меня покрепче он. — Клянусь.