Новый читатель

День переезда. Вся квартира заставлена пакетами и чемоданами с вещами. Ходить не удобно, что раздражает. Сильно раздражает. Я сегодня решил не идти в институт, так как лениво (хотя не только сегодня, а всегда), да и некогда. То положить, это положить, и это положить, и вот это и то. Перетащив все вещи в машину я сел в нее и поехал в сторону дома родителей. А теперь, главное не заблудиться. Дорогу-то я не совсем помню. Да и навигатора я с собой не взял. Будем рассчитывать на зрительную память. Мимо меня пролетают дома, клумбы, сады, скверы, люди, столбы. Но я не вижу нужного мне дома. Где этот дом? Кажется, не далеко. Проискал я этот гребанный дом час. Наконец, я в этом родном здании светло-голубого цвета. С этим местом связана большая часть моей жизни. Так приятно и наоборот, неприятно возвращаться сюда. Приятно, ведь тут я провел свое детство. Тут всегда звучал детский смех. По всему дому валялись игрушки: машинки, конструкторы, солдатики и кубики. Все стены были изрисованы красками и фломастерами. Но. Так же грустно. Ведь тут было не только то, что говорилось ранее. Тут летали табуретки, падали шкафы, слышались звуки пощечин. С этим местом у меня связано много событий моей жалкой жизни. Даже здесь я почувствовал удар отца, когда я вмешался в их ссору с матерью. Зря я это тогда сделал. Тут же я видел кровь. От драк родителей, которые лупили друг друга тем, что под рукой окажется. Здесь же я резал вены. Да, да, и опять же из-за ссор родителей. Тут же я прятался в шкафу, а потом пришла мамочка, и сказала, что все закончилось. Тогда папа ушел из дома. И не приезжал сюда больше. Но я виделся с ним каждые выходные. По началу. А потом нет. Простояв как столб от нахлынувших на меня воспоминаний пятнадцать минут, я решил сделать себе кофе. Спасибо маме и папе, что оставили мне хотя бы кофе. Может, тут еще что-нибудь есть? Я решил заглянуть в холодильник, и перед моими глазами на тарелке лежала она. Такая золотистая, с корочкой, с чесночком. Она источала такой аромат, что мало кто бы устоял. Ее кожица была такая тоненькая. А плоть, казалось бы, такая нежная, что эта штучка таяла бы во рту. Да, курица маминого приготовления не сравнится ни с чем. Разогрев курицу в микроволновке, я сел за стол и стал есть ее. Такая вкусная и сочная. Такой вкусной курицы я не ел лет тысячу, наверное. Ну, я вообще давно не ел что-либо вкусного. Кроме яичницы от Уэя. Джерард-домохозяюшка-кухарка-Уэй. Нет, я на полном серьезе. Он реально круто готовит. Он вообще охуенный. По моим первым впечатлениям. Как только я съел курицу, в дверь кто-то позвонил. Я подошел к двери, посмотрел в глазок, и никого не увидел. Что за черт? Вдруг, сзади меня раздается скрип напольных досок... и тишина. Мертвая тишина. – Кто тут, блять?! Тишина. А на что я надеялся? Будто мне кто-то ответит. Если этот кто-то здесь есть. Но, даже если тут вор, маньяк или насильник (что?), он мне не ответит. А может, мне показалось? Наверное. Скрип оконной рамы. Что. Здесь. Блять. Происходит? Без особого желания я поднялся в спальню на втором этаже. Окно реально было открыто. Свежий воздух наполнил комнату. Прохладный зимний ветер заставлял колышется шторы. Мелкие снежинки падали на подоконник. Я подошел, и захлопнул окно. А кто его открыл? Сзади меня прошел чей-то темный силуэт. Его я не особо разглядел, и тихо ступая направился к выходу из спальни. Этот тип, кажется, пошел направо. Значит, и я туда пойду. Проходя мимо ванны меня схватили за шею и притянули к себе. Чьи-то сильные руки держали меня, и я даже не мог вырваться, словно беспомощная девчонка. А тем временем, губы этого человека шептали мне на ухо. – Ну что, Фрэнки? Вспомним старую дружбу? – Ты кто? – спросил я дрожащим голосом. Таким же дрожащим, как и мои руки. – Неужели не помнишь старого друга Пита? – А-а-а, Пит, э-это ты... – Не ожидал, да? Да еще и в день переезда. Я сидел на кухне и потирал запястье, которое ужасно болело после хватки Пита. Я, конечно знал, что он не слабак, но не ожидал что такой "не слабак". Познакомились мы с Питом давно. В детстве. Тогда он был темноволосым мальчиком с голубыми глазами. Такими голубыми, как небо в летнее теплое утро. Этот мальчик был застенчивым, стеснительным. Чуть что, сразу же краснел. Подсунули кубик в детском саду, он относил обратно с помидором вместо лица. Этот мальчик не мог найти свои рукавички, когда мы пошли гулять с группой в садике. Он боялся подойти к кому-нибудь, чтобы попросить о помощи в розыске сбежавших. Тогда я сам к нему подошел. Я не мог видеть, как кто-то мучается от своей же стеснительности, и от потери. Очень важной на тот момент потери. С этого случая и началась наша дружба. Дальше,в одном классе в школе. И до конца. Но последний год не общались, ведь он загулял с бабами, а я мучился от одиночества. И от отсутствия друга, который всегда тебя поймет и поддержит. И сейчас этот человек сидит передо мной и рассказывает о своей жизни с этими женщинами, и без них тоже.