Nighttime/daytime

      Ей хотелось ругаться. Хотелось кричать, до хрипоты, до боли в лёгких, чтобы завтра проснуться с сорванным голосом. Хотелось ударить, не в шутку — всерьёз. Разбить костяшки пальцев о его проклятое спокойствие. Быть может, тогда этот… идиот понял бы, как ей было страшно.       Но вместо этого Рин делает глубокий вдох и старается не дрожать. Ей хочется сказать что-то, но слова в голове путаются, а с губ слетает только очередной вздох. Арчер молчит, скрестив руки на груди, в двух шагах от неё. Глаз не отводит и раскаиваться не спешит, вот только Рин и не ждёт: всё равно он не знает, в чём конкретно перед ней провинился. И если это проклятая дрожь пройдёт поскорее, то и не узнает.       Она подходит к нему медленно, пристально глядя в лицо, и старается говорить равнодушно.       — Арчер, наклонись, пожалуйста.       Вопросительно изогнутая бровь, удивление пополам с непониманием. И замешательство.       Рин почти злится: высокая для девушки, своему Слуге она едва дотягивала до плеча. И идти за табуреткой на кухню не собиралась.       Но тут Арчер, видимо, смирившись с причудами своего Мастера, покорно наклоняется чуть вперёд, и Рин быстрым, почти отчаянным движением хватает его за ткань плаща и тянет на себя. Встает на цыпочки, чтобы быть ближе, ещё ближе, пока расстояние между ними не исчезает вовсе.       Губы у Арчера шершавые, словно обветренные, и тёплые.       Запоздало приходит мысль о том, что она впервые целует кого-то, и сразу же тонет в звенящей пустоте, которая накрывает Рин в тот момент, когда последняя капля её магии перетекает в Арчера.       Она задыхается и, кажется, падает.       — Рин!       Арчер подхватывает её легко, словно пушинку. Сильный, словно и не он вовсе всего минуту назад едва на ногах стоял, только что не качался.       — Что ты творишь, Рин?!.. — Арчер почти рычит, от злости или с досады, и осторожно сажает её на диван. У Рин кружится голова, и ей всё ещё не хватает воздуха, но она успевает заметить мелькнувшее в его глазах беспокойство, страх почти. За неё страх. И от этого чувствует себя немного лучше.       — Не играй так, — ладонь Арчера ложится на её лоб, и Рин невольно вздрагивает. — Разве тебя не учили, что раскидываться таким количеством маны разом опасно? Ты могла умереть.       «Ты тоже», — хочет сказать Рин. Хочет и не может, потому что Арчер и так мёртв, и очень и очень давно. Конечно, когда не останется магии, которая поддерживает его тело вместе с силой Грааля, он не умрёт. Просто исчезнет. Вот только для Рин это равноценно. Она не готова его отпустить. Пока — не готова.       Больше всего на свете она боится потерять ещё кого-то.       Рин скидывает его руку слишком резко, но Арчер не обижается. Только смотрит с упрёком. Его раны медленно, но затягиваются, и Рин облегченно выдыхает. Исчезновение её Слуге в ближайшее время не грозит, а значит, можно с чистой совестью приступить к допросу.       — Арчер, — стараясь говорить как можно мягче, тянет Рин, — лекцию по технике безопасности при передаче маны в твоём исполнении я послушаю позже. Сейчас меня больше интересует, где ты был посреди ночи?       — Гулял, — невозмутимо врёт Арчер, выпрямившись и вновь скрестив руки на груди. — Ночной воздух, Мастер, весьма полезен.       — Может, у тебя и о пользе ночных прогулок есть лекция в запасе? — Рин ловит себя на мысли, что страх понемногу отпускает её, вот только на смену ему приходит раздражение.       — Есть, — всё так же невозмутимо кивает Арчер. — Могу прочесть и её, Мастер, — и тут его губы изогнулись в усмешке, — вместе с лекцией о том, как правильно целоваться.       Кажется, кричала она долго.       А утром проснулась совершенно разбитой и ещё без одного Командного Заклинания.