Алинорец

      Камень Дерева не поддался ни в первый раз использования Крика, ни во второй, ни в третий. Мне осталось лишь фыркнуть и с видом оскорблённой гордости последовать к деревне скаалов. Сторн, правда, с пониманием отнёсся к тому, что были очищены всего пять из шести Камней…       – Камень Дерева сильнее других опутан чарами Мираака. Возможно, лишь после победы над ним удастся очистить Камень, – предположил шаман. – Ну? Что теперь? Мне надо как-то обратиться к Херма-Море?       – Просто раскрой эту книгу, – я протянул тяжёлый фолиант в чёрной обложке с изображением Моры. Скаал кивнул, принимая Чёрную книгу, и пошатнулся, когда она сама неожиданно раскрылась примерно на середине.       – Херма-Мора, Демон Знаний! Ты хотел получить моё знание – так иди и бери! – выкрикнул норд в глубину книги.       – Сейчас что-то будет, – напряжённо прокомментировал Телдрин, когда страницы вдруг полыхнули зелёным светом. Из книги вынырнули чёрные щупальца, опутавшие руки и плечи Сторна, и ещё одно вошло в его лоб. Глаза скаала закатились, изо рта вырвался тихий стон… А я судорожно сглотнул, искренне радуясь, что не нахожусь на его месте.       – Да… Это очень интересно, – буквально промурлыкал голос Моры. – Ну что ж, ты выполнил свою часть сделки, Эр-ринар-р-р… Теперь мой черёд. Я вздрогнул, почувствовав, как в сознании отпечатывается новое Слово. Новое-старое, лишь обретшее в этом Крике новую наполненность. Дов, «Дракон». Теперь и огромные ящеры могли подчиняться мне… И нести меня на своих крыльях быстрее ветра.       – Теперь – самое время для противостояния! – торжественно объявил Хермеус Мора, окончательно проявляясь над Книгой в своём облике сгустка мрака с колышущимися щупальцами и многочисленными глазами. – Кстати, на тебя были сделаны ставки. Мы с Мэлом считаем, что ты вполне способен победить Мираака… А против тебя ставит Малакат. Считает, что ты «слишком хилый для такого соперника».       – Будет ещё всякое дерьмо Боэтии во мне сомневаться! – искренне возмутился я.       – Ну, Мэл тоже долго смеялся, но спор всё-таки принял. Малакат поставил какую-то свою общину… Правда, понятия не имею, зачем Мэлу могли понадобиться орки. Впрочем, хватит разговоров… Сразись с Мирааком! И помни, что за тобой наблюдают трое Принцев!.. – и Мора втянулся в книгу, как и щупальца, удерживающие Сторна. Шаман упал на снег. Книгу я ещё в воздухе подхватил телекинезом и бережно уложил в свою сумку.       – Пошли, Телдрин. Найдём место, где сможем остановиться для прочтения. Вряд ли теперь здесь нам будут рады… Напарник молча кивнул и двинулся следом за мной. Он, похоже, также понял, что человек мёртв…       – Эй, подождите! – нас догнала уже знакомая нордка. – Вы куда?       – Я принёс смерть Сторну. Вряд ли теперь меня в вашей общине будут трепетно любить, – я криво усмехнулся. Фрея активно помотала головой.       – Да нет же! Отец знал, что всё, скорее всего, так и пойдёт. Вы бы сейчас могли остановиться в нашем доме… Ну, теперь уже только моём. И в деревне к вам всегда будут относиться как к спасителям… Ведь иначе Демон Знаний не дал бы тебе этого орудия против Мираака, и мы все были бы обречены. Одна жертва, чтоб спасти многих… Я удивлённо глянул на неё. Нечасто услышишь такие разумные речи от человека…       – Благодарю. Это очень кстати… Мне как раз нужно место, где я мог бы расположиться с той Книгой…       – Это та самая, из-под Камня Дерева? – настороженно уточнила девушка. – Будь осторожней, эльф. И удачи тебе…       – Спасибо, – я кивнул и направился к дому Фреи.       Долгий путь по Апокрифу сопровождался непривычным молчанием. Как оказалось, за два визита я уже привык, что в Апокрифе со мной кто-то говорит… И вот взгляду открылась круглая площадка посреди Апокрифа, на которой отдыхал знакомый синий дракон со змеиной головой…       – Ааа… Опять ты, – лениво произнёс ящер, приоткрыв один глаз.       – Гол-Ха-Дов! – сорвалось раньше, чем крылатый слуга Мираака поднялся на лапы.       – Имя моё – Саротар…– окутавшийся на мгновение свечением ящер опустил голову к земле. – Забирайся, Повелитель… Я уселся на основании драконьего черепа, покрепче вцепившись в чешую. Хм, неплохо. Уж точно удобнее, чем на тощей кляче без седла. Там всё самое нежное, помнится, об хребет отбил…       – К Мирааку! – приказал я и почувствовал, как Саротар резко оторвался от земли, взмахнув крыльями…       Полёт был недолгим – или, по крайней мере, мне так показалось. Почему-то ощущать себя в мягких волнах левитации, поднимающих наверх, для меня оказалось в десятки раз страшнее, чем лететь на драконе с попутным изничтожением всех, кто считал меня враждебным. И вот наконец мы оказались наверху, где и обретался драконий жрец…       Бой оказался… скучным. Разве что более долгим, чем мог бы стать, не будь у Мираака такого источника подпитки, как… драконы. Трижды, получая тяжёлые раны, он становился бесплотным, не позволяя мне добить себя, призывал одного из драконов и убивал его странным Криком из четырёх Слов… Поглощённая душа делала человека способным на дальнейший бой. Однако драконы, как и всё хорошее, рано или поздно заканчиваются, и в очередной раз раненый Мираак заметался по чёрной воде, вновь в своей бестелесной форме…       – Довольно, – мягкий, мурлыкающий голос. – Мы всё поняли, не так ли, Мор-ра?       – Думаю, что так, друг Мэл, – нараспев произнёс Принц Знаний, и Мираака, внезапно потерявшего бесплотность, пронзил выросший из воды чёрный шип. – А ты, Эринар, заслужил награду…       – Он ещё не победил! – обиженно пророкотал третий голос.       – Всё не можешь простить, как он твой драгоценный молот у орков оставил? – насмешливо уточнил незнакомец, именуемый Мэлом. – Так надо было, что ли, учесть весовую категорию одариваемого! Кстати, об орках, ты мне их поселение обещал, жду!..       – Мелкий вымогатель! – вымученным тоном отозвался Малакат.       – Эй, дорогие нахлебники, не забудьте о моей доле!.. – возмущённо начал Мора, спохватился и торопливо высказал: – Вот, Эринар, тут опять твоё отражение обретается, общайтесь пока. Вернусь, когда смогу… Я ошарашенно огляделся в изменившемся пространстве и заметил за своей спиной Араниона. Странно, но в этот раз мальчик выглядел совершенно иначе… И ещё взрослее.       – И снова здравствуйте, уважаемый магистр, – он приветственно кивнул мне. – Ну, что у вас происходит интересного?       – Только победил Мираака, – признался я. – А ты… У тебя прошло намного больше времени? Несколько лет?..       – Меньше года! – горько усмехнулся он. – Могу только сказать, что вы были слишком правы в своём предостережении… И в том, что я вряд ли сам ему последую.       – Расскажешь? – я осторожно погладил его по волосам.       – Меня изгнали! – поведал внезапно мальчик, грустно засмеявшись, улыбка на пересечённых шрамом губах казалась злобным оскалом. – Они, эти жалкие людишки, вышвырнули меня из Скайрима по ненадобности, как только стало известно, что я вервольф. Если бы не Ондолемар, они бы меня вообще казнили. Теперь я разжалован из Имперского Легиона, лишён всей собственности, званий и титулов. А вот это, – указал он на рассечённую щеку, – привет от доблестной Стражи Рассвета! Благодарность за то, что оборотень убил для них Лорда Харкона, как я полагаю. Моралисты даэдровы…       – Бедный ребёнок…– я вздохнул, покачав головой, и положил руки ему на плечи. – Неужели твои родичи ещё тебя не хватились? Или не могут найти? Может, я бы мог как-то помочь?.. Хотя что я несу, я же вообще из другой реальности!.. Но где ты сейчас? И остался же ещё кто-то с тобой?.. Думаю, я должен гордиться тем, что Ондолемар на твоей стороне даже сейчас… Всё-таки здесь он мой ученик…       – Ах, если он такой хороший друг в моей реальности, я могу только гадать, каким он мог быть, будучи вашим воспитанником, магистр Эринар, – в печальных жёлтых глазах появилась благодарность. – Я перебрался в Воронью Скалу. Вместе с Айкантаром. Я и не ожидал, что ему так понравится на Солстейме! Собрал себе нового двемерского паука и копается в нём целыми днями… Ах, да! Я же теперь юстициар Талмора. Спасибо Ондо… Помогаю Анкариону. Приехали сталгрим они добывать, называется, а за какой конец следует кирку держать и как этот сталгрим следует обрабатывать, не знают. А родные…– юноша внезапно ещё сильнее погрустнел и опустил голову, пряча глаза. – Я надеюсь, что они меня больше не ищут. Не думаю, что отец гордился бы таким сыном.       – Аранион, – я покачал головой и осторожно обнял мальчишку. – Что ещё за «надеюсь, что больше не ищут»?! А поводов для гордости более чем достаточно. Например, лишь благодаря тебе несчастный мир в очередной раз не накрылся большим медным тазом… Или некоторой деталью анатомии, если угодно. Ты боишься, что они не примут тебя таким? Ну, насколько я знаю наших королей, страх твой напрасен. Все древние рода стараются держаться сплочённо… Королевские – не исключение. Ты тоже потомок такого рода. Тебя никто ни за что не бросит. Скорее всего, уже прочёсаны в поисках тебя все южные земли Тамриэля… Вряд ли кто-то мог предположить, что юного альтмера, выросшего в землях вечного лета, потянет в сей заснеженный край. А твоё теперешнее положение… Даже не знаю, порадоваться за тебя или посочувствовать. На моей памяти это уже третий Доминион… И я лично, честно говоря, побаиваюсь влезать в политику… Ну да ладно. Не буду нервировать тебя. Может, лучше поговорим об истории?.. Была ли у вас Первая Война? Чем она закончилась? И… знакомо ли тебе имя Наарифин?       – Наарифин Араллано? – переспросил этот ребёнок, шмыгнув носом и положив голову на моё плечо. – Как же мне не знать лучшего друга моего отца. Они воевали вместе в Первой войне, но не любят вспоминать об этом… А откуда вам известно это имя? Я вздрогнул от неожиданности и усмехнулся.       – Ну, по крайней мере, у вас он открыто носит имя рода… Странно, что он есть, когда… меня нет. Дело в том, что я сам принадлежу к роду Араллано и сейчас официально являюсь главой своего рода… Наарифин – мой сын и ученик. Видно, из-за этого я и спросил в первую очередь о нём… Дело вот ещё в чём. В конце Первой Войны он был пленён и тридцать три дня провёл, вися на Башне Белого Золота. После чего был передан послам Доминиона… Многие от него отвернулись после того, как он «позволил себя захватить». В том числе и род его матери… Но я не понимаю этого. Разве он так сильно мог измениться? По-моему, и вовсе не изменился… Пара удивлённых глаз взглянула на меня из-под неаккуратной челки:       – Наарифин ваш сын? – парень несколько раз открыл и закрыл рот от изумления. – Так вы из рода Араллано… Вот это поворот! Поразительно… Возможно, наше отсутствие в вероятностях друг друга не так сильно исказило эти параллельные реальности, как мы считали. Вашу так точно! От меня-то толку было… На лютне трынькать тихонько, пока отец и лорд Наарифин обсуждали последние новости или же вспоминали юность за бокалом вина. Ох, пресветлый Аури-Эль, так он был в плену! У людей… Какой кошмар… Уж я-то понимаю, каково оно. Остаётся лишь надеяться, что имперцы, в конце концов, оказались более цивилизованны, чем Братья Бури. Да, толпа имеет тенденцию отворачиваться от своих героев. К тому же, вы знаете наш народ, магистр. У многих стремление к некому идеалу переходит в манию. Вас гнобили лишь за цвет ваших волос… Про себя то я молчу. Я рос безотцовщиной и танцевал на улицах за деньги, но вы-то из рода Араллано! Неужели вас действительно так изумляет то, что многих передёргивало лишь от мысли о том, что сей достопочтенный мер, ваш сын, был в плену у каких-то там людей и что они могли с ним делать, пока он был их пленником. Поверьте, одного существования этих мыслей достаточно, чтобы очернить имя.       – Я хотел сказать, что что бы ни случилось, он всегда будет моим сыном. И я не позволю себе обратиться против него. У меня есть причины для гордости за него. Всё-таки он очень сильный мер… Он вынес все испытания, выпавшие на его долю. Не сломался, не ожесточился… Он остался собой. Я знаю, что на его месте не выдержал бы… Как ни прискорбно, телесно я намного слабее, чем великолепный Лорд Наарифин, на спор фехтовавший здоровенным двуручником одной рукой. Так и твои родичи никогда не отвернутся от тебя, Аранион, судя по тому, что я слышал в твоём голосе. Ваши родственные узы надёжны и крепки, – я улыбнулся. – А насчёт совпадения наших Вероятностей… Возникла у меня гипотеза, что поскольку мы являемся отражениями друг друга, то наше окружение во многом схоже. Всё-таки от судьбы не уйти…       – О, однажды я видел, каков прославленный Наарифин в бою! Он сделал честь моему брату Лаурэфину и провёл с ним несколько тренировочных боев. Тот, знаете, тоже любитель двуручных оглоблей. Наарифин – прекрасный и гордый мер. Вы просто обязаны гордиться таким сыном, пусть в моей реальности у него и другой отец. Может, лучше побеседуем о чем-то другом, магистр? Родину и семью вспоминать больно… Какими беспечными были те дни. Лучше расскажите, как ваши дела в Скайриме! Обратились за уроками к Эйле? Убили уже императора Тида Мида ІІ? Я покачал головой.       – Только-только покончил с Мирааком. У меня с момента нашей с тобой прошлой встречи прошла всего пара дней… А Мид… Его ждёт месть, сейчас и в посмертии. За войну, которую он развязал, и за то, что он сделал с Наарифином… Конечно, то проклятие, что я плёл для него эти годы, придёт в действие и при смерти от старости. Но если я нанесу последний удар своей рукой… Его последствия станут видны скорее. И оно будет гораздо более разрушительным по своей силе…       – Вы мне нравитесь всё больше и больше, лорд Эринар…– недобро усмехнулся юноша.       – Благодарю! – я тихо фыркнул, отпуская уже совсем успокоившегося мальчика. – Правда, сейчас у меня с «нравиться» довольно странное соприкосновение… Похоже, мне один знакомый нам обоим данмер именно сие и пытается демонстрировать, как я наконец понял после долгого обдумывания его странного поведения…       – Телдрин? – он знающе усмехнулся. – Вот мужик влип то… Ну а вы-то сами что чувствуете?       – Я? Понятия не имею! – честно признался я, растерянно пожав плечами. – Где что-то должно чувствоваться и как? С какой силой и интенсивностью? На что быть похоже? Вряд ли хоть все книги Апокрифа могут дать ответ… Я читал, что это очень субъективное чувство… Одно могу сказать: Телдрин и правда «влип», потому что мне даже для того, чтоб понять, что же он имел в виду своим поведением, потребовались без малого сутки!       – Я удивлён, что вы вообще это поняли, не в обиду будет сказано. Да и Тел меня удивляет. Я уж думал, у него романтические отношения могут быть только с его мечом. – покачал головой. – А насчет груды всех тех вопросов про что и как… Вы мне напоминаете сейчас одного даэдрота, висящего в воздухе и плавно колышущего щупальцами. С какой интенсивностью следует чувствовать любовь?! Только послушайте себя… Вы ещё формулу для вычисления случайно не разработали? – по-доброму продолжал подтрунивать парнишка, положив руки на талию. Я покаянно вздохнул.       – Не поймёшь тут, когда он меня за десять минут дважды обнял… Да ещё и позволил себе шею прокусить… До этого с запястья подкармливал. Но я и правда сейчас ничего не понимаю… Я должен что-то сделать в ответ? Можешь подсказать? Ты-то наверняка знаешь…       – Это у вас уже несколько дней прошло, а он ещё только на стадии объятий?.. – фыркнул сородич, проведя рукой по чёрным волосам. – Да за десять минут Фейсендил успел меня в койку уложить. Хотя позволить вампиру прокусить себе шею… Это так чувственно и интимно. Но сами-то вы что ощущали при этом?       – Я… Довольно сложно передать, – я задумался. – Прежде всего удивление. Всё-таки это было неожиданно… Ещё перепугался, что это он может на меня опираться из-за того, что я перестарался с кровью, и ему плохо… Потом уже что-то похожее на благодарность, наверно. И определённо в тот момент я был… счастлив. И какой-то зуд на уровне солнечного сплетения – желание что-то сделать, а что – и сам не понимаю. Ещё от собственно питания – ощущение лёгкой эйфории. Я в своё время интересовался воздействием дурманящих веществ на психику… Правда, все заметки брат в возмущении уничтожил. Ты… не пробовал, каков на вкус лунный сахар? Сладость с лёгким терпким оттенком. От одного кристаллика разум окутывает спокойная нега. От двух краски делаются ярче. От трёх тянет к беспричинному веселью… Дальше я не доходил, испугался того, как меняется моё сознание. Помимо прочего, страдает логика. Из-за этого я… боюсь сильных ощущений. Они заставляют забыть о разуме. Так вот, кровь для меня сейчас как тот же лунный сахар… Последовательно прохожу эти три стадии. Правда, в тот момент я остался на первой. И… довольно необычным было ещё и то, что Телдрин в тот момент был в полном сознании. Не спал, не был одурманен чарами… Я чувствовал, что он может в любой момент вырваться. Или неудачно дёрнуться, из-за чего бы я просто пропорол клыками ему шею… Так что некоторый риск также присутствовал. И беспокойство за Телдрина… В жёлтых глазах Араниона запрыгали в одночасье все скампы Обливиона. Он явно подхваченным у кого-то в Йоррваскре жестом ударил кулаком в моё плечо, произнося:       – Поздравляю вас, милорд, вы влипли не меньше Телдрина. У меня такой «зуд» тоже был, когда я Айкантара встретил и ещё не знал, с какой стороны к нему подойти, чтобы любящий дядюшка ещё, чего доброго, на меня парового центуриона не спустил. Я неловко улыбнулся, потирая ушибленное плечо. Что ни говори, удар у мальчика поставлен… Ещё бы направить его куда надо, а не на меня…       – Честно говоря, понимаю. Колсельмо меня даже напугал… Очень, скажем так, своеобразный мер… А всё-таки – и что мне делать теперь? Если я правильно тебя понял, действовать сейчас по книгам – не лучшее, что можно придумать…       – Никаких книг, если это только не в «Постели с Боэтой», – не удержался от колкости юноша. – Отдайтесь своим эмоциям и действуйте, Лорд Эринар. Не бойтесь. Это же не портал в Обливион открывать! Никто голову вам не откусит, а со всем остальным вы справитесь.       – Я не умею, – честно сознался я. – Единственно если эмоции сами прорываются… Ох, кажется, Врата Обливиона у милейшей Камилонви было открыть намного легче, чем понять, что мне со всем этим делать… Я боюсь сделать что-то не так. Мне слишком понравилось путешествовать не в одиночестве, причём чувствуя, что мой спутник открыт для меня… А если что-то пойдёт не так и он в результате отвернётся? Я не хочу опять одиночества… Парнишка скрестил руки на груди и смотрел на меня таким взглядом, будто перед ним стоит малое дитя, а не полуторатысячелетний магистр.       – Вот если вы ничего не сделаете, то ему когда-нибудь точно надоест танцевать вокруг вас брачные танцы с бубном и вот тогда, милейший Эринар, вы и останетесь один. Если уж он смирился с вашим вампиризмом, то и все остальное переживёт.       – Извини, я, наверно, веду себя совсем как ребёнок, – я вздохнул, потерев виски. – Да и чувствую себя так же. Спасибо за поддержку, Аранион. Я попробую… Только не знаю, к чему это приведёт. Но в то же время мне и жутко интересно… Я попробую поговорить с ним. Или хоть как-то иначе показать, что я, по крайней мере, не против. Во всяком случае, мне… приятно чувствовать его внимание.       – Вам спасибо, магистр. За понимание. Хотя кто ещё поймёт Последнего Драконорождённого, как не другой Последний Драконорождённый, – заявил Аранион, усаживаясь на один из постаментов, заваленный грудами книг, манускриптов и свитков, достал откуда-то из своей брони тянучку и начинал увлечённо её жевать, лениво пересматривая книги, окружавшие его, и время от времени пряча что-то в свой рюкзак. – Люблю Апокриф. Такое спокойствие. Я здесь часто бываю. Заглядывайте в гости.       – Спасибо… Кажется, наш добрый хозяин сейчас слишком увлечён спором по поводу исхода моего поединка с Мирааком, – я усмехнулся в ответ на вопросительный взгляд. – Он совместно с каким-то загадочным Мэлом поспорил с Малакатом. Малакат поставил против меня… Мальчик внезапно закашлялся, поперхнувшись сластями.       – Вот это поворот! Старина Мора участвует в спорах?! Вот тебе и новость! Я тут столько времени торчу и почему-то ничего не знаю о столь увлекательной стороне характера моего господина!       – Знаешь, я почему-то не удивлён, – я усмехнулся. – Кажется, он просто по-разному решил общаться с нами. Со мной он строит из себя старого приятеля… Для тебя, похоже, решил казаться строгим господином. Похоже, ещё одно развлечение великого и ужасного Принца Знаний…       – И далеко не единственное! – раздался в пространстве весёлый голос, явно принадлежащий не Море.       – Мэл, имей совесть, не у себя дома! – возмущённо произнёс Хермеус.       – Вы оба имейте совесть, вымогатели! – рыкнул Малакат.       – Мэл!!! Ты как это сделал?! Они нас слышат!!!       – Как сделал, как сделал… Не знаю! Но сейчас всё исправлю!.. – и голоса Принцев Даэдра замолкли.       – Кстати, нет никаких мыслей насчёт того, кто же этот Мэл? – осторожно уточнил я.       – Нет… Но что-то мне подсказывает, что и он из тех, что нами вертят как хотят.       – Аранион, редко встретишь такого прекрасного собеседника, как ты, – я усмехнулся. – Скажи, ты ведь знаком с уважаемым мастером Телванни Нелотом? Я никак не допрошусь у него уроков по некоторым дисциплинам… Заявляет, что мне ещё «дорасти надо»…       – Как приятно слышать подобное. Особенно от такого альтмера как вы, магистр Эринар. А кто на Солстейме не знает старого зануду Нелота? И, судя по тому, что он вас отказывается учить по причине возраста, я так понимаю, я тоже могу забыть об уроках на ближайшую тысячу лет? Я что, зря добровольно к нему подопытным кроликом устроился и чай каждый день по часам бегал заваривать?!       – Скорей не о возрасте речь, – я вздохнул. – Он постоянно говорит, что я веду себя как ребёнок… Каюсь, я действительно очень вспыльчив, временами рассеян и недальновиден. Например, сколько пришлось выслушать по поводу того, что я… забыл, что Телдрину может быть нужна пища и сон. Знаю, я неправ, но от мастера Нелота об этом особенно обидно выслушивать. Сей маг крайне остёр на язык. Думаю, ты знаешь. Сейчас он опять дал мне пару десятков упражнений на концентрацию, внимание и логику… Эх, на Вварденфелле в четыреста двадцать восьмом году Третьей Эры я впервые попал к этому замечательному данмеру. Надо сказать, что он действительно повлиял на мой характер… Раньше я был гораздо вспыльчивей даже чем сейчас. Сочувствую своим ученикам того периода… Буквально от каждой язвительной фразы Нелота я вспыхивал раздражением или даже яростью… Сейчас я всё-таки спокойнее. Многие замечали…       – Так вы и на Вварденфелле бывали! – удивлённо посмотрел на меня Аранион. – Я никогда в глаза Морровинда не видел. Да я вообще до этой сумасшедшей поездки в Скайрим нигде не бывал. Как интересно..       – Да, удалось познакомиться со многими замечательными личностями… Мастер Нелот был первым Лордом-Магом Телванни, с которым мне довелось пообщаться, – я усмехнулся. – Помнится, его очень веселило то, как я реагировал на его ехидство… Ты же знаешь, думаю, что при определённой степени раздражения в маге проявляется его стихия. У меня одна из стадий раздражения – когда волосы начинают словно бы гореть из-за испускаемой магии… И становятся дыбом. Наверняка и впрямь зрелище было уморительное… Так он и решил взять меня под своё покровительство. После чего познакомил с самим Нереварином, с которым мне удалось даже сдружиться… Ещё меня впечатлил Дивайт Фир, которому на тот момент было около четырёх с половиной тысячелетий. Представляешь? Данмер, родившейся ещё кимером, до проклятия Азуры!.. Почётный член Совета Телванни, крайне интересный собеседник… Мне удалось уговорить его передать в мою личную коллекцию Даэдрический Полумесяц, представляешь? Их же так мало осталось в Нирне!.. У Фира потрясающая коллекция, во всяком случае, была… Сам он направил меня к своему ученику, мастеру Ариону, который уже занимал пост Советника Телванни… Арион открыл в своей башне музей двемеров, причём среди экземпляров были не только посуда и части механизмов и построек, но и работающие анимункули! Ещё одной интереснейшей личностью в Доме Телванни был некто Баладас Демневанни, удивительно талантливый чародей, исследовавший помимо прочего и двемеров… В частности, ему удалось полностью пересобрать двемерскую сферу так, что та работала уже не от пара и магии двемеров, а от электрических заклинаний! Представляешь себе? Прежний камень душ с управляющей матрицей, и особым образом зачарованный изумруд на месте двемерского генератора… Правда, недостаток был в том, что периодически необходимо было обновлять чары на изумруде. Всё-таки пусть сей камень и обладает большой энергоёмкостью, но и она отнюдь не бесконечна… Он слушал внимательно мою речь, впитывая каждое слово, не отводя любопытных глаз и изредка хихикая. Где-то в середине рассказа мальчик достал из сумки чистый пергамент и остро заточенный кусочек угля, делая попутно какие-то заметки.       – Электрические чары, изумруд… Как интересно. А что, если попробовать заменить его…– юный коллега ещё что-то бормотал себе под нос, поспешно зарисовывая схемы и продолжая записывать за мной. – Поразительно! Почему такие идеи просто канут в лету?! Над этим следует поработать, провести парочку экспериментов… А в сами города двемеров на территории Морровинда вы спускались, магистр?       – Да, – я кивнул. – В несколько островных… И ещё удалось вытребовать пропуск на исследование руин, пролегавших под Морнхолдом. Бамз-Амшенд… Колоссальная постройка. И невероятно древняя. Даже Старый Морнхолд, чьи руины похоронены были под землёй после его разрушения в последний год Первой Эры, был построен на уровень выше… Морнхолд вообще напоминал слоёный пирог: наверху великолепный город Альмалексии, ниже – обширные канализации, ведущие в Старый Морнхолд, а ещё ниже – гробницы, двемерские руины, даже древние даэдрические руины!.. Жаль, что после нашествия аргониан город потерял былую славу, да и многие тайны его были утеряны навек… Впрочем, я говорил о двемерских руинах. В них можно было порой найти совершенно неожиданные вещи! Например, в одной вварденфелльской шахте докопались до забытых двемерских руин, где я нашёл книгу неоценимого значения… Если мой перевод с двемериса верен, она называлась «Божественная метафизика». Я довольно смутно понял, правда, её смысл… Но там говорилось о создании «машинного бога». Мне в переводе очень помогла билингва «Висячие сады», но тем не менее… Многих слов там попросту нет. Ещё несколько найденных драгоценных книг – «Яйцо Времени» и дневник самого Кагренака, Тонального Архитектора и Главного Жреца двемеров… Правда, мой пыл в изучении двемерских руин подорвало то, что однажды труба, по которой проходил пар под давлением, разорвалась рядом со мной, сильно обварив. Щит я выставил с запозданием всего в полсекунды, но лицо мне сильно обварило… Мораль: всегда надо быть осторожным, а скорость реакции необходимо развивать, – я усмехнулся.       – Великий Магнус! – восхищённо выдохнул юноша, зарываясь пальцами в шевелюру, окончательно забыв о своих заметках. – Дневник Кагренака! Это же сенсация! Как же так… А что, если в моей реальности он всё ещё лежит там?! Во имя Аури-Эля… Это нельзя так оставлять. Я просто обязан увидеть это собственными глазами! – судя по энтузиазму, излучаемому молодым магом, до Морровинда он собрался бежать в сию минуту. Я грустно улыбнулся и покачал головой.       – Дневник Кагренака находился в двемерских руинах на самых склонах Красной Горы. Даже если они не погребены под слоем лавы и пепла, к ним сейчас не подобраться… Красная Гора всё ещё извергается, выбрасывая пепел, горячие газы и камни… Если в вашей вероятности никто не забрал дневник оттуда ранее, он теперь потерян. Юноша обречённо застонал, весь его запал вмиг растворился.       – А я совсем забыл… Что ж мне так не везёт! Даже курган Джолгейрр на Солстейме исчез под слоем пепла.       – Место последнего пристанища Снежного Принца? – я вздохнул. – Может, если бы удалось нанять достаточно землекопов и кого-то, кто бы руководил процессом… У нас курган был защищён магически на момент извержения. Его обнаружил Нереварин, точнее, милейший данмер Ремил Телас, Архимагистр Дома Телванни… И запечатал со всей тщательностью, на какую способны данмеры. Но в Скайриме сейчас можно найти гораздо больше памятников фалмерской культуры. Правда, – я неприязненно поморщился, дотронувшись до левой щеки с красующимися на ней неровными шрамами, – знакомство с потомками обманутых двемерами фалмеров прошло для меня далеко не самым мирным образом… Аранион встал, приблизившись ко мне. Его ладонь легко коснулась изуродованной щеки.       – Это из-за поспешного лечения и, я подозреваю, попавшего в кровь яда. Преданные пользуются очень мощными отравами. Не печальтесь, милейший Лорд Эринар. Я понимаю, каково это… для альтмера. Мне разодрали щеку серебряным арбалетным болтом, поэтому я не сумел как следует её залечить. Будет мне уроком. Но вам совершенно нечего стыдиться, – мальчишка ободряюще заулыбался, обнимая меня за плечо. – Давайте лучше поговорим о снежных эльфах! Я с детства мечтал увидеть гробницу Снежного принца. Это была одна из причин, почему среди всех кораблей в порту я выбрал именно судно, что направлялось в Скайрим. Но на моих мечтах поставила крест огромная груда пепла. Я и сам задумывался о раскопках, но последний проект с раскопками кургана Колбьорн стал причиной стольких жертв… К тому же, необходимо сначала досконально изучить старые карты острова, сверить их с современными, изучить ландшафт местности, чтобы определить точное местонахождение кургана. И на этот раз я буду тщательно следить за каждой минутой поисков лично. Это требует времени, коим я в данный момент не располагаю.       – Да, к тому же, несмотря на то, что мои отец и брат – мастера-целители, я не особенно дружен со школой Восстановления, – я криво усмехнулся. – Раскопки… Пока единственные раскопки, которые я видел, были в Саартале… Сам знаешь, что из этого вышло. Эх, как же я сейчас жалею, что так и не обзавёлся картой Солстейма в Третью Эру… Но тогда здесь был заповедник непуганых голозадых нордов, спригганов и диких оборотней… Бедняга Ремил ещё с очередным пророчеством разбирался… Кстати, в нашей вероятности именно он и нашёл тот курган. Жаль только, что он сам пропал после Красного Года… Я волнуюсь, его башня была в Молаг Амуре, где на поверхность выходят лавовые озёра и вечно дымятся боковые кратеры Красной Горы… А насчёт фалмеров… Жили ли в вашей Вероятности братья-фалмеры Гелебор и Виртур? Паладин и викарий Аури-Эля?.. В очередной раз услышав имя прославленного Нереварина, мальчишка присвистнул и, похоже, уже собирался спросить что-то, как упоминание о братьях-фалмерах вызвало на его лице невиданную бурю эмоций.       – Одна из самых сложных для меня вещей в этом изгнании – это невозможность вновь увидеть Гелебора. Настоящий мер… Он поведал такие восхитительные вещи. Я любил наведываться к нему в храм по дороге от Сольтьюда к Маркарту, привозил для него каждый раз гору книг и реки вина. Я хотел показать Забытую Долину Айкантару, но не успел. Я скучаю по нему. Но я благодарен Ондолемару, что он позволил мне повидаться с ним перед отъездом. Я посмотрел в глаза своему собеседнику и вздохнул.       – Жаль, что так получилось. Тем более ты единственный, кто знает путь к Гелебору… Его опять ждут года одиночества. Впрочем, Аури-Эль способен изменить течение времени для последнего рыцаря-паладина его ордена. Возможно, Гелебор даже не чувствует проходящих столетий… А балкон Храма Аури-Эля крайне располагает к медитации и покою… Ты, наверно, удивишься, но я, будучи вампиром, остаюсь Дитя Солнца – мером, с рождения отмеченным Аури-Элем. Обычно Дети Солнца становятся жрецами и храмовыми воинами… Но я, как видишь, пошёл по светскому пути… Но всё так же сохранил связь с Аури-Элем…       – Да, это чувствуется, магистр. Я не особенно люблю вашего брата, вы уж извините. Ничего личного! Но рядом с вами ощущение совершенно иное. Я даже забываю иногда, что вы – вампир. Но глаза выдают. Хотя поразительный это парадокс…       – Я до конца сам не осознал себя вампиром. Да и облик Лорда принимал всего дважды. Первый раз – во время посвящения в свою новую силу… А второй – на обледенелых мостах в Забытой долине… Боялся рухнуть вниз, поскользнувшись… Честно говоря, я и отличаюсь от прочих вампиров. Мне не страшно солнце, я всё ещё могу прямо смотреть на него. Но при этом мне не страшны и холод, голод, усталость… Возросла физическая сила… Правда, Волендранг у меня всё равно даже поднять не получилось. Так я его и оставил оркам… А Малакат на меня за это жутко обижен… Аранион прыснул со смеху.       – Простите! Представил себе Лорда-Вампира, барахтающегося в ледяных водах Забытой долины. Не пойму этих даэдра… За что же ему обижаться? Вы оставили его артефакт его народу. Поднять-то Волендранг я могу, но, когда пытаюсь замахнуться, он меня перевешивает. Толку-то мне от него… Отдал Фаркасу. Оружие как раз по нём.       – Да, зрелище бы было комичное, – я усмехнулся. – Но чем мне нравится та форма, так это возможностью летать… Кстати, я и тут волей Аури-Эля выпендрился. У меня в форме Лорда кожа белая, как у фалмера, да и волосы тоже. Необычно это, как я понял по реакции Харкона…       – Тоже мне, летать… Если так можно назвать висение в локте над землёй, то да. Тогда это полёт, – фыркнул мальчишка, скрестив руки на груди. – Зато я в форме оборотня могу бежать быстрее Тенегрива.       – Я имею в виду именно полёт… С использованием крыльев. Правда, я ещё не научился их полностью чувствовать. Или это тоже ненормально, что у меня крылья напоминают по форме драконьи? – я пожал плечами и вздохнул. – А оборотничество не для меня. В качестве самого быстрого способа перемещения я всё равно предпочитаю телепортацию. Той силы, что даёт мне вампиризм, вполне достаточно для моих скромных нужд. Но в отличие от вампира, вряд ли оборотень способен настолько долго обходиться без сна и пищи, не принимая при этом стимуляторов. Похоже, в этой сфере мы просто ищем каждый своё. Для тебя важнее сила и скорость… Для меня – всё это. Всё-таки хоть мы и отражения, мы различны в своих взглядах… Расскажешь что-нибудь из своей жизни? Мне ведь ты можешь поведать что угодно. Я умею хранить тайны… Да к тому же живу в иной вероятности.       – Знаете, а ведь я вам немного завидую. Глава рода Араллано… Вы столько всего видели. Вы встречались с самим Нереварином, Маннимарко, Ванусом Галерионом. Я молчу про короля Оргнума! Вот даже в форме Лорда-Вампира у вас отклонение от нормы в позитивную сторону. А я только и умудрился, что влипнуть в плен к Братьям Бури и едва не лишиться головы на плахе в Хелгене… Эх, а ведь у меня были такие колоссальные планы! Я хотел стать Верховным королем Скайрима. Всё продумал. Ещё бы годик – и вот… Ближайшие лет шестьдесят, пока моё лицо не сотрётся из памяти местных жителей, мне туда ни ногой. Превратился в обыкновенного оружейника… Я усмехнулся, покачав головой.       – А я оказался в Скайриме, решившись на испытание заклинания, переносящего по потокам Обливиона. Рухнул в сугроб, и меня ещё сверху метелью занесло. Очнулся – ни крохи магии. Это меня привело в ужас! Резерв потом очень медленно восстанавливался… Ну, а ещё я там довольно долго валялся без сознания. Застудил лёгкие. Подобрали меня мятежники, неизвестно, правда, зачем… Так их со мной и накрыли легионеры. И, не разобравшись, вместе с ними отправили на казнь… Люди во всей красе. Честно говоря, по своей воле я бы никогда сюда не поехал. Холодно, норды вокруг. Далеко не лучшее место для альтмера. Кстати, ты переоцениваешь людскую память. Несколько лет – предел. А королевская доля… Ты уверен, что выдержал бы, Аранион? Это множество решений, больших и малых. Это великий риск. Это постоянный контроль над своими владениями – всеми разом. Даже королём одного города-государства на архипелаге быть сложно – так что же говорить об огромной провинции? Населённой, к слову, крайне недружелюбным народом, склонным к бунту и мятежам…       – А это интересно. Звучит так, будто мы с вами пережили одно и то же событие. Среди мятежников, которые вас, как вы выражаетесь, подобрали, был лидер восстания? И что самое интересное, как раз, когда меня под дикие крики: «Вы, людишки, рехнулись вконец, я Архимаг Винтерхолдской Коллегии!» – собирались казнить за компанию с Ульфриком, в Хелгене появился Алдуин. А ведь, не случись этого, я бы умер до того, как узнал, что являюсь Драконорождённым. А насчет того, выдержал бы я или нет морально «вес» Зубчатой Короны, я вам так скажу, мой дорогой Эринар. Каждый сантиметр этой проклятой земли был окроплён моей кровью. Элисиф, Генерал Туллий, Ульфрик и ярлы прятались за стенами города, пока я защищал эти земли. Я заслужил эту корону, я как никто знаю, как приходится жить простому люду в деревнях и городах. Вы видели ярла Фолкрита? Сиддгейра? Да если бы не его управляющая, которая является альтмеркой, его народ умер бы от голода. А Квартал Серых? Нет, это же просто ужас! Как Ульфрик смел так поступать с данмерами, нашими родичами?! Когда был взят Виндхельм, я лично облил этого ублюдка маслом и сжёг заживо. На глазах у всего города. И сделал бы это ещё раз. И дело не в моей личной неприязни к нему и не в том, что он тогда в их лагере неподалеку Хелгена отдал меня своим солдатам «позабавиться», а спасло меня лишь своевременное появление легионеров. Он это заслужил. Я внимательно всмотрелся в решительные жёлтые глаза юного сородича и медленно кивнул.       – Да. Там был Ульфрик. Я, к моему сожалению, не помню, что было после того, как меня нашли. Большую часть времени я был в полузабытье. Даже в Хелгене… И я понимаю твоё возмущение. Особенно в том, что касается Квартала Серых. Ведь многим мерам, живущим там, некуда вернуться в Морровинде… Некоторые потеряли всё, что у них было, некоторые принадлежат к преследуемому Дому Хлаалу… Они живут, следуя законам нордов – и при этом те, кто по отношению к ним не придерживаются тех же законов, остаются без наказания… Я понимаю тебя. Жаль только, что ты был вынужден повзрослеть так быстро… Это ещё одна причина, которую я могу добавить к списку «почему я не люблю людей». Они уничтожают всё, что чувствуют чуждым. Предки имперцев вырезали города айлейдов, предки нордов – города фалмеров. Норды пытались уничтожить и кимеров, при этом используя Голос… Имперцы в Первую Войну всякого захваченного в плен мера подвергали пыткам лишь для собственного развлечения. И я понимаю тебя… Я опять забываю о том, насколько мы разнимся. Я даже на островах не готов лезть в политику… Отказывался и от места придворного мага Алинора… Всегда старался не привлекать к себе особого внимания, – я горько усмехнулся. – Правда, сейчас я неплохо засветился. Талмор наверняка уже интересуется связью между моим триумфальным явлением в Скайриме и слухами о пришествии Довакина… Боюсь, в следующей войне нейтралитет сохранить не удастся.       – Когда я сошёл с корабля в порту Виндхельма, у меня будто пелена с глаз упала. Я ведь и не представлял, как живут за пределами Алинора. И тут сразу такой контраст!       – Понимаю, – я вздохнул. – Из сверкающего Алинора в грязные закоулки Виндхельма… Даже я, придя туда впервые, вынужден был драться на кулаках с нордами. Я тогда ещё не был даже вампиром, хех… Я был возмущён. Они оскорбляют любого встречного данмера… Да и мера вообще. Ненавижу тех, кто это допустил! Это не один Ульфрик… Это и многие другие… Включая и стражников, которых в Квартале Серых не дозваться, а любое преступление они готовы свалить на данмеров… А я слишком люблю этот народ… Знаешь, как меня прозывали в Морровинде? – я невольно улыбнулся своим воспоминаниям. – «Данмером в золотой шкуре». Мне действительно близок по духу этот народ…       – О, я знаю, о ком вы, Лорд Эринар! Эта паскуда ходит ночью по Кварталу Серых и орёт оскорбления в адрес данмеров во всю глотку. Точнее, ходил… Хотел бы я увидеть, как вы начистили его уродливую рожу! Вы действительно нетипичный альтмер. В хорошем смысле.       – Благодарю! – я весело фыркнул. – Его дружки подхватили его и потащили в таверну, а он по дороге ещё орал, что я наверняка сжульничал и использовал магию… Потому что, видите ли, «такой хилый эльф не может так сильно бить!» Ну-ну. Учитывая, что мне даже… нравится порой драться на кулаках. Это немного похоже на шахматную партию. Просчитываешь ходы противника, а сам действуешь так быстро и неожиданно, чтоб он не смог просчитать тебя… Правда, люди слишком скучны. Да и пока размахнутся, пока ударят, уже три раза уйдёшь из-под кулака… И совершенно никакой фантазии.       – Да ну их, этих людишек… Стоит переступить порог таверны, как тебя малявкой обзывают. Да я на голову выше любого норда. И мозгов у них, как у курицы… В большинстве случаев. По-моему ещё у них проблемы с определением половой принадлежности собеседника… Я как-то купил одному пьянчужке выпивку, чтобы вырубился наконец и орал поменьше, так он мне заявляет: «Я бы на тебе женился…» После этого случая я стал опасаться всех этих людских таверн…       – Понимаю, – сочувственно вздохнул я. – Они даже меня принимают за женщину… Последний раз в «Замёрзшем очаге» какой-то пьяный норд вообще заявил: «Гляньте, какая цыпа к этому желтоухому ходит!» Кхм, а один некультурный альтмер при этом заржал хуже моей лошади. У меня было настроение… убивать. Сам не знаю, как сдержался. Но честно высказал своё мнение о недоразвитости глаз у людей… Какое-то время парень молчал, видимо, представляя себе эту картину. Потом внезапно громко и заразно захохотал, хватаясь за бока.       – Ох, Неласар… А чего ещё вы ожидали от него? Впрочем, он неплохой эльф.       – Да, он слишком много нахватался от этих нордов, – я поморщился. – Даже мёд пить научился, ещё и мне предлагал… Впрочем, как оказалось, талант и в самом деле не пропьёшь. Мы совместно с ним нашли способ возвращать в реальный мир душу из Чёрного Камня – пока на довольно краткий период времени… Я переместил душу Мейлина Варена из сломанной Звезды Азуры в обычный чёрный камень душ. Их у меня всегда много при себя, хм… Удалось уже перекинуться парой слов с этим данмером… Правда, не больше, потому что первый раз, когда мы его высвобождали, он мог только в шоке озираться вокруг. Во второй удалось вывести его из шока… Думаю, дальше пойдёт лучше, и получится, к тому же, увеличить срок действия заклинания.       – Да ладно вам. Мёд сладкий, неплох на вкус и хорошо согревает. Я лично предпочитаю ему хорошее вино, разогретое с пряностями… Но зато мёд не так хмелит, выпить его можно больше. В походах в северную часть страны очень полезен. И не надо так на меня смотреть… Нет ничего плохого в том, чтобы пропустить пару кружечек с Неласаром за компанию. Он интересный и приятный собеседник.       – Аранион, – я тяжко вздохнул, – похоже, жизнь в Скайриме совершенно выбила из тебя понятие о том, что приличествует молодому альтмеру… Во всяком случае, совершенно точно не тащить в рот всякую нордскую дрянь, изготовленную по сомнительной рецептуре и в не менее сомнительных условиях! Ты бывал на медоварнях? Ты знаешь, в каких условиях там всё происходит? Там крысы не то что бегают, а вразвалку ходят, возмущённо пища на всяких двуногих! А в чаны вообще кто угодно что угодно может закинуть! Ну, это я из собственного опыта знаю, хех… Так что я бы опасался его пробовать… Мальчик обиженно надул губы, скрестив на груди руки.       – Вот вы сейчас совсем как Ондолемар говорите! Я рассмеялся во весь голос – обожаю, когда альтмерские детишки, искренне считающие себя взрослыми, делают обиженные мордашки!       – В конце концов, здесь он мой ученик, а ученики – почти как собственные дети… По старой традиции, они и вовсе воспитываются в семье наставника как родные дети. Так что я склонен относить это сходство отчасти и на свой счёт. Не дуйся, ребёнок… Может, лучше расскажу тебе весёлую побасенку о том, как некто Сэм Гевейн однажды предложил мне выпить?..       – Во имя Аури-Эля! Вам тоже?! Я как только вспомню, у меня сразу голова начинает болеть…       – Ха! Этот даэдрот просто не знал, с кем связался! – я с самым довольным видом усмехнулся. – Конечно, я и раньше знал, что практически не пьянею… Но этот раз доказал, что я не просто не пьянею, а способен перепить самого Бога Пьянства! Итак, я как раз сидел в «Смеющейся крысе», уныло пересчитывая оставшуюся после покупки дома наличность и размышлял, что бы где спе… одолжить, чтоб жить снова стало легче и веселей. И тут ко мне за стол подсаживается, брякнув о стол двумя кружками эля, человек, который назвался Сэмом Гевейном и предложил «помочь мне расслабиться». Мы выпили эля… Потом ещё эля… Потом вина «Алто»… Потом он достал из сумки бренди… И ещё бренди… А потом, пьяно икая, заявил, что ему нужна моя помощь. И мы поехали в Рорикстед… Там он увидел какую-то козу и заявил, что она ему нужна. Правда, зачем, не мог сказать. И мы украли козу, аки тати в нощи… Потом, смеясь и икая, он заявил, что на козе можно ехать как на лошади, что и продемонстрировал. И так он носился на блеющей во весь голос козе, пока не проснулся её хозяин… После чего он решил ехать в Вайтран. Оставив меня в конюшне, он верхом на козе поехал в город, держа наперевес бутылку бренди. Вернулся он через час, без бутылки, зато с золотым кольцом, и заявил, что поедет жениться, а меня назначил «дружкой жениха», как он выразился. Козу поначалу хотел назначить дружкой невесты, но, едва мы отъехали к медоварне Хоннинга, остановился и стал вслух рассуждать, а стоит ли идти к той загадочной даме. В конце концов он слез с козы, встал на одно колено и заплетающимся языком изъявил ей, то есть козе, свою «ыскренню пламенну лубофф» и с торжественным выражением лица схватил козу за переднюю ногу, намереваясь надеть ей на копыто кольцо… И без того едва смирившаяся со всем этим безумием скотина вырвалась и сбежала, после чего Сэм обиделся до того, что бросил кольцо в реку, и потребовал срочно отвезти его в Маркарт. Везти его пришлось как не особо ценный груз: перекинутым через лошадь, потому что сидеть болезный, с горя осушивший ещё бутылку, был уже не в силах. В Маркарте он с решительным видом пошёл прямо в… Храм Дибеллы. Всю ночь я оставался в неведении относительно того, что происходит, пока на рассвете из Храма под перепуганный визг жриц не вывалился мающийся похмельем даэдрот. Оказалось, Сангвин ожидал развлечься за мой счёт, но… Не ожидал, что существует кто-то, способный пить практически не пьянея!.. Так мало того, мне ещё и Врата Обливиона пришлось открывать, чтоб его в Очаги Наслаждения затащить, причём затащить на своей спине… С особым цинизмом для этой цели был выбран заброшенный дом, под которым – алтарь Молаг Бала… Тут-то только Сангвин и признал мера, которому однажды выдал свой Сигил, да и забыл об этом… Под конец повествования Аранион уже сполз с постамента, использованного им в качестве кушетки, и, едва не задыхаясь, сидел на полу, заливаясь смехом.       – Вы меня просто покорили, мой дорогой магистр! – кое-как совладав с собой, ответил ребёнок, вытирая слёзы. – Так ему и надо за то, что у меня из памяти выпало неопределённое количество дней! Потому как я совершенно не помню ничего до того, как оказался в храме Дибеллы, где какая-то нордка в монашеской рясе воодушевлённо предлагала обучить меня как следует наслаждаться жизнью и то, как мы уже обмывали с Сангвином посох. Помню лишь, как очнулся в «Замёрзшем очаге», а надо мной нависает хмурый обеспокоенный Неласар.       – Зато, по крайней мере, тебе не приходилось лечить от похмелья даэдрота, находясь при этом в Обливионе… Под его обещания однажды взять реванш, – я усмехнулся.       – Ну что, все секреты разболтал? – голос Моры звучал с неповторимым мрачным ехидством. – Эх, совсем нельзя вас, златокожих, одних оставлять… Вон чем это чревато… Ну Мэл…       – Что Мэл?       – Вот погоди, расскажу всем приходящим, кто ты есть…       – Уверен, что получится, м?       – Охх, иди уже отсюда, несносный ребёнок! Разоритель!       – Между прочим, на спор нас подбил Малака-а-ат, – довольно протянул неведомый Мэл, так и не показавшись. – Мора поставил на то, что вы всё-таки подерётесь!       – Мог бы хоть не выдавать, – проворчал Принц Знаний.       – Ну, до встречи, «старший братик»! – насмешливо фыркнул Мэл. – Лорд Э-э-эри! А ты готовься… Я слежу за тобой! Чао!       – Наконец-то он убрался, – облегчённо вздохнул Хермеус Мора. – Ну и что мне с вами делать?.. Что ж, Эринар, с тобой я так и не договорил… Ты теперь герой, победитель Мираака и всё такое… Нужно тебе что-то в награду, или как обычно?       – Пожалуй, хотел бы иметь возможность периодически беседовать с Аранионом, – я усмехнулся.       – И всё? Будет, будет, – проявившийся в обычном облике даэдрот лениво качнул щупальцами. – Можете попрощаться друг с другом… Я кивнул, протягивая руку своему собрату по судьбе.       – Спасибо ещё раз за твои советы, Аранион. Если позволишь, теперь уже я дам тебе ещё один прощальный совет. Не теряй веры в себя и в своих родных… Они наверняка ещё ищут тебя. И наверняка они не прекратят любить тебя и гордиться тобой просто из-за того, что ты многое пережил. Мальчик с проказливой улыбкой дёрнул меня на себя и сграбастал в крепкие объятия, довольно фыркнув.       – Спасибо вам, магистр Эринар. Просто спасибо… Вы просто чудо! Извините, что при прошлой встрече назвал вас стариком, – юноша отпустил меня и сделал шаг назад, в очередной раз по-дружески заехав мне изящным и при этом чересчур сильным кулаком в плечо. – Как бы я хотел, чтобы вы существовали в моей реальности. Для меня было бы честью стать вашим учеником… И хоть я в сравнении с вами глупое дитя, позвольте тоже дать совет. Не упускайте свое счастье. Я улыбнулся, опять потирая многострадальное плечо.       – Благодарю, Аранион. Я бы сам был в восторге от такого ученика! Может, когда встретимся ещё, смогу обучить тебя паре интересных решений в области магии… И рассказать ещё пару баек, конечно! И… я не собираюсь ничего упускать. Мне и так уже полторы тысячи лет… Да осветит твой путь солнцеликий Аури-Эль, разгоняя мрак сомнений и невзгод.       Я выдохнул, открывая глаза, и без сил опустился на кровать, на которой предусмотрительно и сидел с Чёрной Книгой.       – Тебя не было почти сутки, – напряжённо сообщил Телдрин, нависнув надо мной. – Что-то не так?       – Зацепился языками с мером, чрезвычайно близким мне, – я усмехнулся, прищуренными глазами рассматривая напарника. – Моё отражение в иной Вероятности… Данмер обречённо вздохнул, садясь на пол рядом с кроватью.       – И о чём же?       – Ну, например…– Аури-Эль всеславный, дай мне силы… Я поднял руку, осторожно очертив кончиками пальцев контур татуировки на левой щеке редоранца.       – То есть? – он сощурился, настороженно рассматривая меня.       – Извини, характер у меня ужасный…– покаялся я. – Поэтому я сразу многого не понимаю. Порой нужно всё тщательно обдумать и выслушать некоторые… пояснения.       – Эринар… Я тебе говорил, что ты ненормальный эльф? – он несколько нервно хохотнул.       – Да, много раз, – я тихо фыркнул.       – Так вот… Похоже, это было недостаточно много! Потому что ты, Эринар, самый ненормальный из всех ненормальных эльфов, какие только есть в Нирне и его окрестностях! – торжественно провозгласил Телдрин.