The Power Of Love

      По спине пробегает свора мурашек. Савада дергается, морщась от резкой боли в висках, но прекращать не намерен. Ему холодно, а скользящие по торсу руки добавляют ощущения, словно вокруг один лед. Но он-то точно знает, что сам ужасно распален, как и человек рядом.       Действия какие-то рваные, обрывистые и быстрые, точно кто-то может помешать или появиться тут, но ведь нет - времени еще с лихвой… а они все равно куда-то спешат. Голова раскалывается от чувства, будто происходит что-то неправильное. Проклятая совесть завывает где-то на фоне тяжелого дыхания и почти абсолютной тишины. Руки дрожат с невероятной силой, однако все равно цепляются за человека рядом. Сердце, что еще пару минут назад колотилось с утроенной силой в грудной клетке, сейчас рухнуло куда-то в пятки и затихло.       “Неправильно. Ненормально. Извращенно. Противоестественно. Прекращай уже. Не будь глупцом. Это не то, чем ты должен заниматься. Это не то, о чем ты даже думать должен!” - вопит разум вкупе с логикой.       А горячее дыхание опаляет мочку уха, заставляя шумно выдохнуть сквозь истерзанные губы.       - Подними руки, - полушепотом звучит, как приказ, но подчиняться сейчас и этому человеку - самое приятное, что может быть. Тсунаеши едва удерживается на коленях, чуть поддаваясь вперед и исполняя заданное действие. Мгновенно от той мягкой, но сковывающей в движениях, кофты не осталось и следа. Она улетела куда-то на другой конец комнаты. Стало еще холоднее.       Глаза открывать страшно, как и произносить хоть что-то. Тонкая нить сейчас отделяет безумие этого действа от сокрушительного краха и падения в бездну. Руки скользят по пояснице, на бедра, после чего опрокидывают на спину. Лопатки неприятно врезаются в пол.       Савада слегка хмурится, будто пытаясь перебороть собственные ощущения. Он приподнимается на локтях, недовольный короткой паузой, и тянется за поцелуем.       Уже глупо отрицать, что безумие - это не только привилегия иллюзионистов.       И он получает то, что хочет. Вновь это странное ощущение вседозволенности и при том полной безоружности.       Просто хочется получить больше. Плевать на все остальное. Быть ближе. Как можно ближе.       Сумасшедшие. Безумцы. Смертники.       Рокудо обнимает за талию, заставляя немного прогнуться. В таком положении отсутствие на нем футболки играло большую роль. Шатен чувствовал разгоряченное тело над собой всей кожей, что не могло не распалять его еще больше.       Сердце вновь начинает колотиться, да так внезапно, что Тсунаеши едва воздухом не поперхается от этого. Но, едва придя в относительно вменяемое состояние, он снова жмется ближе, извивается, чтобы получить больше тепла и прикосновений… он бы не сошел с ума, если бы его не подвели к этому так настойчиво, едва ли не толкая к краю.       Кажется, иллюзионисту тоже уже не до нежностей и попыток не-напугать-парня. Тот уже не испугается, а крышу срывает даже от запаха тела. Одновременно и чужого, и - до невозможности - близкого. Поцелуи приходятся куда-попало, куда получится дотянуться - на щеки, подбородок, скулы, спускаются на шею, оставляя смачные укусы, от которых мальчишка тихо пищал, потому что Мукуро абсолютно не сдерживался.       Пока он терзает шею, Тсунаеши опускает лицо, зарываясь носом в синеватые мягкие волосы. Вот так вот - прекрасно. И больше ничего не надо. Просто пусть все останется так. И не нужно ничего говорить, объяснять друг другу причины поступков. Хватит и молчания.       Просто пускай все остается вот так.       Гипер-интуиция с силой шандарахает по затылку, напоминая о том, что реальность вокруг не замерла и время идет.       Черт, ну, только не сейчас. Только не сейчас. Только не сейчас! Пожалуйста, давайте, подождем хотя бы часик, чтобы можно было насладиться этим сполна; чтобы не пришлось опять вспоминать собственное имя! Пожалуйста-пусть-гипер-интуиция-ошибется!       Но нет. Слышится грохот на первом этаже, шаги и захлопнувшаяся дверь. Только теперь Рокудо осознает, что что-то не так и останавливается, отстраняясь.       “Думаю, не стоит идти туда, не узнав, кто это. Это может быть опасно, ведь рядом тюрьма Виндиче и множество семей!” - мысленно протестует Тсунаеши, когда иллюзионист тихо поднимается и тихо проходит к двери. Сказать бы вслух, да после произошедшего было страшно видеть его реакцию на слова какого-то мальчишки, что уже натворил дел.       Думать долго – непозволительная роскошь. Савада подскакивает с места, быстро ища кофту. Когда та была обнаружена, ее участь была предрешена – на ходу, вылетая из комнаты, парень натягивает её, ежась от холода. Кажется, он изрядно притормозил, потому что Рокудо уже был внизу и, кажется, встретил незваного гостя.       Тсунаеши шлепал босыми ногами по холодному полу, направляясь на кухню, откуда доносились возмущенные голоса. На секунду он даже решил, что это были из Вонголы, но подозрения развеялись.       - ..И как это понимать? Если ты пришла только, чтобы отчитать меня, то можешь разворачиваться и уходить. – Излишне раздраженно заявил иллюзионист, сложив руки на груди. – Или, все-таки, исполнишь свое желание?       Шатен зашел на кухню, но двигался боком, вдоль дальней от них стены.       Было достаточно поздно, чтобы не видеть четко внешность гостьи, но силуэт был высоким и статным. Это действительно была уже молодая женщина.       - Всему свое время, малыш Мукуро, всему свое время, - посмеиваясь, произнесла она. Тсуна, наконец, почувствовал легкий аромат корицы, который сопровождал её. Обычно так пахнет от добрых матерей, которые любят проводить время на кухне.       А вот Рокудо было явно не до подобных рассуждений.       - Я просил не называть меня так! – принялся возмущаться он, хмурясь. Это шатен мог понять, даже не видя его лицо. – Я тебе не очередной названный ребенок, так что не переходи за рамки…       Назревал внушительный спор, ибо женщина, судя по реакции, уступать не желала. Нужно было выкручиваться, а из других людей здесь быть только Савада…       - Мукуро-кун, а ты не познакомишь меня с этой милой леди, про которую я читал? – парень подходит к иллюзионисту со спины, выглядывая из-за его плеча на гостью. – Ну, пожа-а-алуйста!       Казалось бы, ничего особенного – просто разряжал обстановку, а как это неловко было! После того, что произошло, вообще подходить к нему было страшно.       А то, что произошло дальше, отбило остатки разума.       - Конечно, она сама этого хотела. – Отстраненно замечает подросток, но, когда Дечимо пытается встать рядом, его притягивают за плечи к себе. Горячее дыхание опаляет висок. – А мы продолжим позже. Я еще не закончил. – Шепотом уверяет, усмехнувшись. По спине шатена бегают мурашки, а лицо становится ярко-пунцовым, что заставляет радоваться такой темноте.       - А кто она? – неуверенно интересуется Тсуна дрожащим от смущения голосом, не вырываясь только потому что было холодно. И немного – потому что было приятно.       Похоже, его «тихий» голос все же было слышно, раз женщина расплылась в нервной полуулыбке.       - Му-ку-ро-Ро-ку-до, - по слогам, на распев, позвала она иллюзиониста. – Ты-не-рас-ска-зал-е-му-о-бо-мне? – несмотря ни на что, звучало это жутко. – Мукуро, нам нужно серьезно поговорить!       Иллюзионист раздраженно прикрывает глаза и сильнее сжимает плечо Савады.       - Знакомься, Тсунаеши-кун, перед тобой единственная и неповторимая босс семьи Джиглио Неро, а по совместительству Аркобалено Неба, Ария. – Театральным тоном, не скрывая сарказм.       «Аркобалено?!» - мысли парня превратились в кашу, а Ария внезапно рассмеялась заливистым голоском, почти непривычным после угрожающего тона.       - Уже не единственная, Мукуро. – Мягко произнесла она.       Рокудо внезапно вздрогнул, через мгновенье улыбнувшись несвойственно ему, нежно.       - Как ее назвали? Воспользовалась моим советом?       - Да. – Кивнула Ария, взглянув на Тсуну. – На момент, когда я помогла ему с побегом, я была в интересном положении. Несколько недель назад у меня родилась дочь, следующая Аркобалено Неба, Юни.       Савада глуповато хлопнул глазами, переваривая информацию, а после, как и все, заулыбался.       - Поздравляю, Ария-сама, - робко пролепетал он, а в ответ – лишь смех.       - Оставим формальности, Тсунаеши! – женщина направилась к ним и, наконец, стало видно ее внешний вид. Недлинные черно-зеленые волосы, странная татуировка под глазом и соска Акробалено на груди. Действительно – это она, но рост, облик… совсем не проклятого младенца.       Она сделала несколько шагов к ним, звонко стуча каблучками по полу.       - Зачем вы хотели встретиться со мной?       - Акробалено Неба должны нести гармонию в мир мафии, - спокойно продолжала Ария. – Я уже немного провалилась в этом плане, когда выступила против Виндиче и спасла преступника.       Рокудо забавно фыркает и вздергивает нос, словно ему не особо нравится, когда она говорит об этом. И это неудивительно!       - Я просто не хотела потерять еще одного босса… нет, еще одно Небо. Я не могу смотреть на то, как Виндиче уничтожаю тех, кто борется за свободу, - она переводит взгляд на Мукуро, а после – на Тсуну, - и не могу видеть, как они губят чистые Небеса. Я люблю каждое Небо и хочу помочь.       Савада густо краснеет, отворачиваясь и тем самым утыкаясь носом куда-то в бок иллюзиониста. Тот довольно усмехается и крепче сжимает его плечи. Даже через кофту от прикосновений кожа «плавится», а тело распаляется. Хочется одновременно и прервать эту пытку, и быть рядом всегда.       Но ни то, ни то невозможно.       - Просите, Ария-сама… то есть, Ария-сан. – Поправляется смятенно Тсунаеши, чуть отстраняясь от Рокудо, чтобы твердо стоять на ногах. – Я счастлив, что вы хотите помочь, но я проиграл Мукуро в честном – или не совсем – бою, и мой долг – погибнуть от его рук. Я не хочу, чтобы меня спасали.       От такой речи в горле встал коляще-шерстяной ком, сдавливающий горло при попытке сказать что-либо, а щеки густо заалели. Было страшно смотреть на иллюзиониста, ведь тот замер и даже почти не дышал.       А Аркобалено внезапно рассмеялась.       - Нет, конечно, нет, Тсунаеши! Я и не думала забирать тебя отсюда!       - Но…       Женщина широко улыбалась. Она протянула бледную изящную руку и провела кончиками пальцев по скуле Рокудо. Тот едва дернулся с непривычки – уж столько заботы было вложено в прикосновение. На какое-то время шатену показалось, что он находится рядом с любящей матерью и свободолюбивым, но добрым сыном.       А она продолжала:       - Я не стала бы забирать тебя у Мукуро. Это было бы нечестно и жестоко с моей стороны. Жестоко для вас обоих. – Она убрала руку, мягко прищурившись. Так, что в уголках ее глаз пролегли крохотные морщинки, так зрело выглядящие на ее лице. Просыпалось доверие к этой женщине. – Я не считаю, что Мукуро опасен для тебя, Тсунаеши. Пойми меня правильно, я вообще не считаю его опасным или злым. – Она вздыхает, а после полушепотом произносит то, чего не ожидал никто. – Он мог бы стать чудесным Небом, если бы не получил при рождении атрибут Тумана. Мог бы стать именно из-за качеств личности.       Савада хлопал глазами, не способный поверить в то, что слышит. Небом? Правда? Рокудо?.. а подросток недовольно фыркнул, демонстративно отвернувшись, словно ребенок, которого заставляют есть нелюбимую еду. Выглядело это довольно комично.       Ария переглянулась с Тсуной, и оба весело рассмеялись реакции иллюзиониста.       - Ты все такая же наивная, - буркнул тот, делая вид, что она неправа.       - А я согласен с Арией-сан. – Звонко оповестил Савада. – Но тогда, что вы от меня хотите?       За окном стало как-то шумно. То ли машины чаще проезжают, то ли просто ветер разбушевался. Гипер-интуиция что-то промямлила, но кричать не стала.       - Я хочу защитить вас обоих. Потому что Джагеру дали новый приказ. – Голос звучал как-то обреченно. – Бермуда знает, что Мукуро снова в Италии, а в Вонголе уже вовсю обсуждают исчезновение «козыря», то есть наследника Джотто Примо.       Словно в подтверждение ее слов, в дверь чертовски громко постучались, едва ли не сорвав оную с петель.