Завтрак туриста

Всё могло бы быть куда проще, если бы не безудержное стремление Стайлза спасать всех и каждого на своём пути. Сам Питер пропустил бы тот поворот. И тот магазин комиксов. Серьёзно, как мальчишка, который накануне читал Кэндзабуро, на следующий день мог захотеть обзавестись парой выпусков комиксов о Гарфилде? Даже, если они были, как он выразился, "крутой олдскул"? Определённо, всё было бы куда проще и куда как менее интересно. Ещё до того как они открыли дверь, Питера окутало запахами насилия, похоти и страха и звуком биения пяти человеческих сердец. Он даже замер на мгновение, втянул воздух трепещущими ноздрями и зябко повёл плечами, так, словно густой от всех этих запахов и звуков воздух, защекотал его по загривку. - Что такое? - настороженно спросил Стайлз. - Ничего, - коротко ответил Питер и толкнул дверь. То, что обнаружилось за дверью, очевидно, по мнению Стайлза, никак не попадало под категорию "ничего". По крайней мере, отреагировал он очень эмоционально. - Ни черта себе, какого хера тут происходит?! Ни одной твари и пять человек: четыре падальщика и одна хнычущая напуганная до полусмерти девчонка. Как и предсказывали оборотничьи инстинкты Питера. И на возглас Стайлза они отреагировали подобно одичалым хищникам - резко вскинулись и замерли, впившись в него взглядами четырёх пар глаз. - Ничего, Стайлз, - ровно сказал Питер, взял его за плечо, намереваясь направить в нужную им сторону и обратился к четырём хищникам, - продолжайте заниматься своим делом, господа, мы ни в коем случае не хотели помешать... - Ещё как хотели! - воскликнул Стайлз, вывернулся из питеровой хватки и возмущённо уставился на него, - ты серьёзно предлагаешь пройти мимо не вмешиваясь? - Нет, я предлагаю взять то, что ты хотел взять и пройти мимо не вмешиваясь. Девчонка, тем временем, почувствовав некоторое подобие свободы, тихо скуля, принялась отползать в ближайший угол. Питер чувствовал как сгущается воздух в помещении, как метались взгляды падальщиков с него на Стайлза и сам начинал злиться. - Они же насилуют её! - А потом убьют, и, возможно, съедят, - ответил Питер, - я не питаюсь людьми, Стайлз, и ты тоже, с какой стати мы должны отбивать у них добычу? Глаза Стайлза расширились, а дыхание сбилось. Видимо, от нового приступа возмущения. И тогда Питер вспомнил, что несмотря на три года выживания с оборотнем в условиях постапокалипсиса, мальчишка всё ещё умудрялся жить по правилам того, мирного времени. Внутренним правилам, которых у самого Питера никогда не было. Возмущался Стайлз какие-то доли секунд, после этого он сощурился, зло усмехнулся и начал творить глупости. Глупости творить, к слову сказать, у него всегда получалось лучше всего остального. Действовал Стайлз настолько быстро, даже, наверное, не осмысляя сознательно своих действий, что Питер попросту не успел его остановить. Секунда - Стайлз усмехается, другая - выхватывает пистолет и принимается стрелять по падальщикам. И всё бы ничего, если бы не те чёртовы внутренние правила. Стайлз всё ещё живёт по ним и стреляет не на поражение. Он успел ранить двух, прежде чем третий добрался до него и сбил с ног. За ним подоспел четвёртый, и обезумевшие от боли первый и второй. Конечно, Питеру пришлось вмешаться. На это Стайлз наверняка и рассчитывал. Питер не стал даже использовать клыки и когти (Стайлз, чёрт его дери, мог стать случайной жертвой), он просто принялся расшвыривать их и сворачивать им головы. Последнего Стайлз оглушил сам, оседлав и приложив пару раз головой об пол. Скатившись с поверженного врага, Стайлз поморщился от боли и радостно рассмеялся. Питер эту вспышку необъяснимого восторга не оценил, склонившись над ним, он схватил в горсть ворот его футболки, приподнял и почти прорычал в лицо: - Если уж ввязываешься в драку, Стайлз, делай это всерьёз, - после чего резко отпустил его, отчего Стайлз снова свалился на пол, на этот раз здорово стукнувшись затылком, и обернулся к недобитому падальщику. - Переволновался за меня? - ехидно спросил Стайлз и осторожно встал, потирая затылок, - умеешь ты заботиться о людях, я впечатлён, - и, перехватив взгляд Питера, примирительно закончил, - всё-всё, я молчу. Я хренова глухонемая рыбка. Пока Питер прислушивался и принюхивался к обстановке, Стайлз успел подобраться к девчонке, бормоча что-то бессмысленно-успокаивающее и даже попытался дотронуться до неё. Девчонка взвизгнула, вцепилась в руки Стайлза и подрагивая уставилась на него немигающим взглядом. - Питер, - с лёгкой ноткой паники в голосе позвал Стайлз, - что.. что с ней не так? Что у неё с глазами? Питер подошёл ближе и наклонился, заинтересованно заглядывая ей в лицо. Глаза у девчонки действительно оказались хоть и обычными, но словно бы подёрнутыми молочно-белой полупрозрачной пеленой. - Она провидица. - Что? - Стайлз попытался вопросительно посмотреть на него, но девчонка запаниковала и Стайлзу снова пришлось обернуться к ней. - Или оракул. Я слабо их различаю, - пожал плечами Питер, продолжая смотреть на неё, - совершенно безумный оракул, к тому же. Что собираешься с ней делать? - Я? - озадачился Стайлз, - а разве нельзя её... не знаю... просто отпустить? - Безумную провидицу. Отпустить. - С сарказмом прокомментировал Питер, подавляя в себе вспышку истеричного веселья, - милосерднее было бы убить её. - Но мы не можем её убить! - Предлагаешь взять её с собой? - А ты не против? - Отчего же, - фыркнул Питер, всё ещё источая сарказм, - можешь завести себе питомца, если хочешь. Тебе придётся её кормить, следить за естественными отправлениями, заставлять двигаться, чтобы она не заработала мышечную атрофию, и постоянно быть в её поле зрения. - Всё так плохо? Она что.. вроде как овощ? - уточнил Стайлз. - Скорее, как очень тупой дикий зверёныш с фиксацией на тебе. - Ты лжёшь? Питер мысленно усмехнулся этой надежде в его голосе, но, увы (или всё-таки - к счастью?), он не лгал. - Думаешь, даже если бы я лгал, то признался бы в этом? Наблюдать за Стайлзом было очень любопытно. С болью во взгляде он продолжал смотреть на девочку-провидицу, рассеянно поглаживая большими пальцами вцепившиеся в него руки, и принимал решение. Питера всегда завораживали муки морального выбора. Это было неповторимое зрелище, смотреть, как человек принимал тяжёлое решение, ещё более прекрасным оно было, если за ним следовала тень вины и сомнения. И совсем уж бесценным оно становилось в исполнении Стайлза. - Ну так что? - спросил Питер. Он прекрасно понял, к чему пришёл Стайлз, но отказать себе в удовольствии потоптаться на его совести не смог. По-видимому, Стайлз это понял и посмотрел на него с ненавистью: - Её нужно убить. А вот сделать это самому, Питер ему не дал. Он прекрасно понимал, что Стайлз к этому ещё не готов - убийство беззащитного существа, пусть даже из милосердия, сломало бы его. Поэтому, прервав на корню все возможные возражения, Питер просто оттеснил Стайлза, от девчонки, которая жадно продолжала следить за ним взглядом, ласково погладил её по голове и одним резким движением свернул шею. Обострившиеся чувства донесли до Питера, как вздрогнул позади Стайлз. Как он осторожно обошёл их и встал напротив него. Питер аккуратно положил девочку на пол и поднял взгляд на Стайлза. - Она так смотрела на меня... - Стайлз оборвал сам себя, снова сглотнул и спросил, - она мертва? - Да. - Точно? Усмехнувшись, Питер наклонился и приник губами к шее девочки, к тому месту, где у неё должен был быть пульс. Делать это было совершенно необязательно, но смотрелось впечатляюще - судя по рваному вздоху Стайлза и его же подскочившему пульсу. А Питер любил производить впечатление. - Ты больной, - сдавленно пробормотал Стайлз, - и я больной. Чёрт. К чёрту. Зазвучали шаги - по обломкам штукатурки и битого стекла, торопливые и словно испуганные, заскрипела и хлопнула дверь, и за всем этим последовал эмоциональный выплеск. Слушая ругань и грохот барахла, которое принялся крушить Стайлз снаружи, Питер ощутил необыкновенное умиротворение. И подумал, что ещё не всё потеряно.