Завтрак туриста

-...играет ведущую роль в поддержании равновесия тела и координации движений. - Стайлз. - Восемь букв, мозжечок. - Стайлз. - "Покончив с собой уничтожить весь мир", и что за хрень? - Стайлз. - Кто вообще это придумал? И что оно должно значить, это даже не определение. Цитата? Так, а если тут... то три последние буквы "изм". Что обычно значит "изм"? Наверное, он должен был скорбеть. Наверное, он должен был замкнуться в себе, чтобы суметь пережить, осмыслить и принять случившееся. Мисс Моррелл посоветовала бы поговорить об этом с кем-нибудь и тогда Стайлз бы ответил, что обсуждать какую-либо проблему - просто ещё один способ сделать её только хуже. - Стайлз, ты ненавидишь кроссворды. - Да. Ты тоже. И всё-таки "изм"... - Идейное течение. - Точно! Идейное течение, философия, мировоззрение. Солипсизм. - Стайлз, в мире есть масса вещей, которые я ненавижу. - Человек, не способный любить и сопереживать. "Питер". Хотя, нет, восемь букв. Ты не против, если я напишу через четыре "и"? Тогда как раз... - Если тебе так важно позлить меня, чтобы мне было так же плохо как тебе, можно найти способ, менее раздражающий тебя самого. Впервые за время всего разговора, Стайлз вскинул голову и с преувеличенным любопытством посмотрел на Питера: - И что ты предлагаешь? - Мы можем найти какую-нибудь девчонку, ты будешь её трахать, а я буду злиться. Очень. Вся беда в общении с оборотнями заключается в том, что они знают буквально о всех происходящих в твоём организме процессах. Стайлз только надеялся, что, возможно, малая, но всё же доля вероятности была, что оборотень мог ошибочно интерпретировать тот или иной сигнал. Потому что мысль о том, что Питер мог ревновать его, да вообще был способен ревновать, почему-то чертовски его испугала. Остро и коротко, словно укол, после чего Стайлз загнал этот испуг куда подальше и из тех же недр попытался вытащить какую-нибудь другую эмоцию. Менее компрометирующую. - Только не говори, что это разобьёт тебе сердце, - насмешливо сказал Стайлз. - Конечно это разобьёт мне сердце, ведь у тебя будет секс, а у меня нет. - Мир на грани вымирания, скольких девчонок ты лично видел с тех пор? Сколько их вообще выжило? - Кто бы мог подумать, Стайлз, что ты такой шовинист, - Питер ухмыльнулся, - большинство женщин, конечно, физически слабее мужчин, а многие так и вовсе не способны себя защитить, но это не значит, что они не умеют прятаться и скрываться, и это не значит, что однажды одна из таких не вынесет тебе или мне мозги, сидя где-нибудь в засаде с винтовкой. Ты удивишься, но то, что мы их не видели, не значит, что их нет. Это значит, что они хорошо прячутся. - И ты думаешь их так просто найти? - Ты не представляешь сколько раз я чуял других людей, женщин, в том числе, когда казалось, что на сотни миль вокруг нет ни одной живой души. - Ты? Чуял? И ни разу мне не сказал? Это прозвучало не обиженно, скорее возмущённо, но Стайлз всё же был недоволен. Однажды, подумал он, когда-нибудь, он обязательно научится... никогда не научится. - Ты не спрашивал, - пожал плечами Питер. - Что я должен был спрашивать? Как ты себе это представляешь? Как я вообще должен был до этого догадаться? - Стайлз смял кроссворд и бросил его на заднее сидение. Карандаш он сунул в зубы, отвернулся и уткнулся взглядом в пустынный унылый пейзаж за окном автомобиля. - Ты обиделся на меня? - Сколько ещё всего я упустил? - Если ты хочешь чтобы я впредь рассказывал... - Хочу. - Прекрасно. - Ой, да заткнись.