stolen moments

Чимин сидит на кухонном столе и болтает ногами, пока Намджун с другой стороны пытается разобраться с непонятками в расписании. Дело дрянь, думает Намджун. И проблема его душевных терзаний вовсе не в перепутанных минутах и датах. Чимин пялится в телефон; Намджун пялится на Чимина; Чимин сосет. Сосет так, что ассоциации в голове крутятся ну нихрена не двусмысленные, а явно намекающие на хардкорное немецкое порно. Блестящий от слюны чупа-чупс то появляется, то исчезает в плену красных губ; Чимин с увлечением втягивает конфету в рот и – черт возьми, почему эта штука такая огромная? Намджуну очень хорошо и очень, очень хреново одновременно. Поход Сокджина в супермаркет изначально не казался ничем особенным, но за ним увязался Чонгук, и если бы Намджун знал, чем это для него обернется, то запер бы макнэ в туалете и не выпускал до вечера. – Сюрпрайз! – завопил Чонгук с порога и высыпал на стол гору чупа-чупсов. XXL, сука. Юнги презрительно фыркнул, Намджун поддержал его молчаливым порицанием, а остальные накинулись на запрещенные сладости с неподдельным энтузиазмом. Тэхен, например, вообще запихнул в рот сразу два, и его щеки раздулись как от флюса, а с краешка губ потекла сладкая пополам с растаявшей карамелью слюна. Но Тэхен с его любовью таскать в рот всякое – это не Намджуна проблемы. Зато Чимин – очень даже. И ведь не скажешь ничего обаятельному засранцу. Чимин распечатывал чупа-чупс с выражением детского восторга на лице, рвал обертку зубами, смешно рычал, и это еще было терпимо. А потом Чимин взял его в рот. Намджун воет про себя. Чимин втягивает щеки, засасывает едва ли не в глотку, чтобы удержать чупс без помощи рук, пока набирает что-то на телефоне. Белая палочка дергается взад-вперед, потому что Чимин сосет с большим увлечением и тщательностью. Чимин ведь старательный мальчик. Круглая сладость перекочевывает за щеку – Чимин толкает чупа-чупсом пару раз и кривляется на фронталку. Селфи-тайм. Наверное, здорово заменить этот чертов чупс чьим-нибудь членом. Например, намджуновым. Можно водить головкой по пухлым губам, липким от смазки, слюны и сладости. Можно завести член за щеку и натянуть так сильно, насколько это вообще возможно. Можно поставить Чимина на колени и связать руки – он и без них неплохо справляется. Можно... – Я не мешаю, хен? – Намджун вздрагивает, встречает встревоженный чиминов взгляд и торопливо мотает головой. Нет, Чимин, ты ни капельки не мешаешь, если не учитывать, что я могу думать только о том, как округлятся твои глаза, если насадить твой ротик на член по самые яйца, но никак не о чертовом расписании. – Вот и славно, – улыбается Чимин и снова утыкается в телефон. Он прокручивает ленту в твиттере и легонько хлопает липким чупа-чупсом по губам. Сладким, липким, блестящим припухшим губам. Намджун под угрозой смертной казни не сможет отвести глаз. Чимин поднимает голову, перехватывает напряженный взгляд, высовывает язык – совсем немножко – и хлопает конфетой уже по нему. В глубине квартиры слышится гогот Тэхена. Чимин спрыгивает с подоконника и дефилирует мимо Намджуна, даже не пытаясь скрыть стояк. – Хочу принять душ, хен. Лампочка в ванной режет холодным светом. Чимин стоит на коленях, Намджун пялится на Чимина, Чимин пялится на Намджуна. Снизу вверх. Чимин охуительно сосет.