***
Погода на улице стояла мерзкая. На Олух опускались холода. И хоть в этом году раннего снега ещё не было, но ветер пронизывал до костей так, что пришлось доставать более утепленное пальто. Астрид еле-еле дождалась окончания уроков. Она весь день отмахивалась от вопросов подруги на счет странного поведения и чересчур сведенных в напряженных раздумьях, бровей. Наконец, Хофферсон оказалась в своей машине. Хотя правильнее будет сказать, что она «сбежала» в свой автомобиль. Её била мелкая дрожь, но из-за холода или волнения, ясно не было. — Ты сможешь, — сказала в тишину салона девушка. Астрид надеялась, что собственный голос, говорящий что-то похожее на напутствие, придаст ей уверенности. Раздается оповещение о приходе нового сообщения. И нехотя, Хофферсон тянется к телефону, расстроенная тем, что её попытка быть смелой была прервана. Сообщение от Зоуи в 15:01: «До ужаса голодная. Уехала домой. Как наобжимаешься с Хэддоком приезжай». Невольно, Астрид закатила глаза. Зоуи, кажется, не в восторге от их маленькой игры с Иккингом, которая начала набирать обороты. Но от этого «представления» было больше плюсов, чем минусов, поэтому девушка игнорировала подколки Трост на этот счет. Хофферсон решает не отвечать на сообщение и заблокировав телефон, поставила его на приборную панель. — Что может случится в худшем случае? — снова спросила себя, глядя в зеркало заднего вида. «Видимо, сегодня мне предстоит это выяснить».***
— О, Астрид, наконец-то, — Зоуи открыла входную дверь, и показала зажатую в руке пачку сигарет, — я очень хочу покурить, выйдем на задний двор. — Конечно, — Хофферсон кивнула и молча стала наблюдать за тем, как Трост накидывает на плечи куртку. Она зашла в дом, а потом они вместе пересекли гостиную не разуваясь, чтобы выйти в маленькую стеклянную дверь на кухне. На барной стойке, Астрид заметила нарезанный белый хлеб и открытую банку арахисовой пасты. Вот как её Зоуи умудряется оставаться такой худой питаясь сплошными сладостями и бутербродами? Ей бы пришлось бегать минимум час, чтобы отработать обед с этими бесполезными, но такими вкусными калориями. Мысли Астрид снова вернулись к тому, что сейчас ей придется поднимать совсем неприятную тему. Нужно было сделать это аккуратно. Снова и снова она прокручивала в голове глупую речь и ещё более дурацкие исходы после нее. Первый раз захотелось покурить. Небольшой внутренний дворик был усеян разным хламом, начиная от каких-то моторов и заканчивая дверьми от машин. Трост-старший был каким-то изобретателем или вроде того, Хофферсон не была уверена. Судя по рассказам близнецов, их отец создавал какие-то специфичные детали снятые с производства для редких и диковинных машин. — Чертовски холодная погода в этом году, — вздохнула Зоуи, как только одной ногой оказалась на улице. — Хорошо, что хоть снега нет, — Астрид посильней укуталась в пальто, надеясь спастись от ветра. — Лучше бы выпал снег, — девушка зажгла сигарету выпуская в воздух облачко дыма со специфическим запахом, — так хотя бы рождественское настроение было бы. Это действие напомнило Астрид Эрика и она невольно сжала челюсть. Его слова эхом всё ещё отдавались в голове девушки: «Я же знаю, что ты скучаешь по мне, а точнее по моему телу… Я знаю, что тебе нужна разрядка, Хофферсон. Слишком много эмоций вскипятят твою белобрысую головку.» «Кретин», — в сердцах крикнула Астрид, но вслух произнесла другое, — рождество до хэллоуина? Это на тебя не похоже. Разговор был до безумия обыденным, как будто прямо сейчас Астрид не стояла на тонком льду, который вот-вот обрушится и примет её в холодные воды отчаяния и страха. — Что-то в этом году у меня нет настроения наряжаться, — пожала плечами Трост и снова затянулась, — Зейн бы опять захотел парные костюмы. А я хочу хоть на одном хэллоуине быть самостоятельной единицей, без брата. Хофферсон приподняла брови, призывая подругу продолжить. — Ну… — выдохнула, как будто сдаваясь, — или надеть парные костюмы с каким-нибудь горячим парнем, которые мы потом снимем друг с друга. — Можно было и не заканчивать предложение, — поморщилась Астрид. Рано или поздно ей придется прекратить эти «светские» беседы и начать говорить о том, зачем она в конце-концов пришла. Она резко вздохнула, собирая остатки смелости, которой становилось всё меньше и меньше с каждой секундой. На мгновение, в голову Хофферсон проскользнула мысль о том, что она не обязана ничего рассказывать. Ведь если Трост не догадалась об этом когда у них с Эриком был этот «договор», то с чего она должна догадаться сейчас, когда все кончено? Нет. Это не честно по отношению к Зоуи и их многолетней дружбе. А ещё, как выяснилось, Эрик — самый настоящий козел, который может не побрезгать мерзкими способами, вроде шантажа, так что пусть лучше Зоуи это узнает от неё. — Возможно, я скажу дикую глупость… — начала Астрид, пока смелость окончательно не покинула её, — а может это и не глупость вовсе, но тогда, я самый ужасный друг в мире. — В чем дело? — Зоуи сдвинула светлые брови к переносице. Хофферсон заметила, как сигарета в длинных пальцах подруги дрогнула. «Давай, сделай это быстро, как будто пластырь срываешь». — Ты влюблена в Эрика. — Что-о-о? — Зоуи нервно рассмеялась, — С чего ты это взяла? — И как давно? — Астрид хотелось знать, в какой момент, она как подруга оступилась и перестала замечать настолько очевидные вещи. — Ас, это не то… — Почему ты мне не сказала? — это вырвалось само, Хофферсон даже не была уверена, почему в её голосе прозвучали нотки отчаяния. Взгляд Зоуи изменился. Она натянула куртку сильнее, стараясь закрыться от очередного порыва ветра и, возможно, от взгляда подруги. — А для чего? — затянулась, бегая глазами по пожелтевшей траве, — он по уши влюблен в тебя. Не важно, что я делаю или не делаю, меня он не замечает. Так для чего говорить тебе это? — Боги, — Астрид засунула руки в карманы своего пальто и постаралась не думать о том, что знай она об этом раньше, всё могло бы быть по-другому. Возможно, она бы действительно могла избежать драмы с Эриком и, что немаловажно, этого разговора. — Послушай, мне очень жаль, что так вышло… — Как? Хофферсон сглотнула. Желудок скрутило, а болезненные ощущения Астрид расценила как наказание, которого она была достойна. — Я была ужасной подругой, прости меня. Я думала только о себе и совсем не замечала тебя и твоих переживаний. — Ты извиняешься? — Зоуи почти прошептала это, — Что ты натворила, Астрид? — в её голосе не было ни намека на шутку. — Зоуи, мне очень жаль. Правда, — Хофферсон делает шаг к девушке, она не уверена, что собирается сделать чтобы успокоить лавину эмоций, которая может вот-вот обрушится на них, — Если бы я знала об этом раньше, я бы никогда не допустила этого и… — Нет. — Трост не дает договорить, а её рука с сигаретой, замирает недалеко от рта. — Боги, только не говори мне, что это то, о чем я думаю. Хофферсон, ты…? Нет, я не могу это сказать. Скажи что это не то, о чем я думаю. Астрид облизывает губы, снова прячет руки в карманы, хотя хочет спрятаться туда сама, вместе со своим стыдом и тем, что собирается сказать: — Я спала с Эриком, — Хофферсон репетировала, к своему стыду, то как скажет это. Только сейчас это звучит в тысячу раз хуже чем в машине объятой тишиной. — Он мистер Х, — заключила Зоуи, она не двигалась. Замерла, сжимая пальцами догорающую сигарету с запахом вишни. — Да. Наступила тишина, которой так боялась Астрид. Она не знала, стоило ли сказать что-то ещё. Кажется, в этом не было смысла. Слова не исправят того, что она спала с парнем, в которого была влюблена её подруга. Хофферсон стало противно от самой себя. Захотелось, чтобы Зоуи наорала на неё, назвала эгоисткой, отвратительной подругой, кем угодно, любыми ругательствами, которые смогла бы выдумать. Лишь бы не смотрела на неё вот так, сквозь, как будто Астрид была пустым местом. — Мне так жаль, — глупое, бесполезное извинение сорвалось с губ и замерло в осеннем воздухе. Зоуи молчала, обдумывая услышанное. — Какая же я дура, — констатировала сухим голосом она. Хофферсон не решилась что-то на это ответить. Трост отошла к мусорному баку, потушила об него сигарету и снова замерла. — Как я не заметила этого раньше? Все же так, черт возьми, очевидно, — Зоуи повернулась, полы куртки раскрылись запуская холод. Астрид видит в её глазах слезы. — Я… с Эриком покончено. Клянусь Тором! — единственное, что смогла сказать Астрид. Слова давались ей с трудом. — Я даже не знаю, что тебе сказать, — Трост достает новую сигарету, — Наверное, стоит сказать какую-то ерунду о том, что я должна побыть одна. Но я не хочу быть одна, я хочу не видеть твое лживое лицо. А это другое. — Понимаю. Астрид знала, что заслужила каждое из сказанных слов. Но всё равно ощущала, что ссора из-за парня — наиглупейшее что случалось с их дружбой. — Нет, ты не понимаешь! — эмоции, наконец-то взяли над Зоуи верх. Когда её голос поднялся на тон выше, Хофферсон почувствовала странное облегчение. — Я — твоя тень! Меня никогда не видно за тобой, я всегда остаюсь незаметной. Астрид Хофферсон — всегда желанная гостья на вечеринках! Сэм Йоргенсон даже в инстаграм выставил, что ты будешь на его сраной вечеринке, чтобы пропиарить её. Это же бред! Даже на вечеринках, которые устраиваем мы с Зейном, парни всё равно приходят ради тебя! Меня никогда не видно, я — невидимка! Никому нет дела до Зоуи Трост. — Зоуи, это не так, — Астрид нахмурилась, сводя светлые брови, не понимая, почему вдруг подруга концентрируется на «тенях» и выставляет себя, как вторую и будто бы худшую, — то, что у вас не вышло с Эриком, не значит, что остальные тебя не замечают. — О-о, про Эрика мы ещё поговорим. Но сначала, я выскажу всё, что думаю о тебе! — Если тебе будет легче, — Хофферсон попыталась сказать это мягко, — но я не понимаю, о чем ты говоришь. — Не понимаешь? Так я тебе растолкую, Астрид! — девушка сделала несколько неудачных попыток зажечь сигарету, пока у неё наконец не получилось, — я — вторая. В толпе сначала ищут Астрид, когда парни приходят на вечеринку, то всегда ищут сначала тебя, такую идеальную, что становится тошно. Они постоянно спрашивают: «где твоя подруга?». — Зоуи, я не настолько популярна, — Астрид усмехнулась. Они ведь не в американском ситкоме двухтысячных, — То, что я нравлюсь парочке парней, ничего не значит. Да и «нравлюсь», слишком громкое слово. Ты сама знаешь, что это просто озабоченные подростки, которым только дай повод зажать кого-то в туалете. — Ты понятия не имеешь о чем говоришь! — Трост практически прошипела это. Каждое новое слово отдавалось болью. В этот момент, Астрид действительно задумалась о том, что возможно, со стороны все могло казаться совершенно иначе. Естественно, это не означало, что Зоуи была права, но может, в её картине мира, Астрид действительно была Снежной Королевой с каменным сердцем и какой-то долей популярности (что, конечно же, не было правдой). — А то, как высокомерно ты об этом говоришь, только подтверждает мои слова. Признай, Эрик тебе никогда не нравился, он не был тебе действительно нужен, так как мне! — Да, так и есть, ты права, — кивнула Астрид, — Но я не знала, что он нужен тебе. Ты же знаешь о нашем уговоре, я бы никогда… — Иди на хер, — Зоуи указала в сторону выхода и поднесла сигарету к губам, — Я не хочу с тобой говорить и кричать тоже не хочу. Я устала. Ты все равно меня не слышишь. — Прежде чем я уйду, скажу в последний раз, что мне жаль, — Хофферсон сделала шаг к двери, — Я не жду, что ты простишь меня вот так сразу. Даже не жду, что ты мне поверишь. Но я надеюсь, что мы еще поговорим и я готова выслушать все твои крики и… — Свали уже, Ас, с меня хватит.***
Астрид не знала, что ей следовало ощущать после этого разговора, а точнее, ссоры. Безусловно, Зоуи имела право так злиться, кричать и обижаться. На самом деле, Астрид предполагала и более худший вариант развития событий, где было бы замешано много нецензурных слов, проклятье про троллей и, в худшем случае, рукоприкладство. Так что, она ещё легко отделалась. Однако горький привкус вины всё равно ощущался между небом и языком. Может быть, в словах Зоуи действительно скрывалась правда? Может быть, она действительно отбрасывала странную, какую-то нездоровую тень на свою подругу? Но почему, если это так обижало Зоуи, она сказала об этом только сейчас? Хофферсон кинула взгляд на дорогу уходящую вправо, туда, где жил Эрик. Тревога поднялась по позвоночнику и тяжелой пылью осела в груди. Наверное, стоило винить его во всем этом, но Астрид не могла. Да, он в прямом смысле вынудил её поговорить с Зоуи, своим поступком в субботу Джонс показал, что больше она не может доверять ему. В любом случае, Астрид сама виновата в том, что была слепой эгоисткой. Нужно ещё раз обдумать каждый из вопросов, то и дело всплывающий в её голове. Хофферсон сглотнула, эмоции наваливались на неё тяжелым грузом. Нужно куда-то деть эти чувства, справиться с которыми, она, кажется, не в силах. Чертов Эрик был прав. Наверное, разговор был плохой идеей. Она не умела извиняться, правильно говорить, да и в целом, доносить то, что по-настоящему имела ввиду. На её извинения всегда реагировали странно, а хладнокровие, с которым она зачастую проговаривала «мне жаль», никогда не помогало. — Черт! — крикнула девушка, резко вдавив в пол педаль тормоза. Перед машиной проскользнул большой (хотя правильнее было сказать огромный), черный кот, появившийся буквально из неоткуда. Животное даже не дернулось, когда машина скрипнула шинами и остановилась. — Сумасшедший котяра… Астрид вздохнула и ослабила хватку пальцев на руле. Нужно вернутся в реальность и внимательнее смотреть на дорогу, пока к «я переспала с парнем в которого влюблена моя подруга», не прибавилось «я переехала жирного кота». Слава Богам, до дома Хэддоков оставалось совсем чуть-чуть.***
— Ты в порядке? — голос Иккинга вернул Астрид в реальность. — А? — девушка оглянулась вокруг и поняла, что сидела в прихожей, на полу с надетым на одну ногу кроссовком. Кажется, она собиралась идти на пробежку. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Почему ты спрашиваешь? — Астрид приподняла бровь. — Ты сидишь здесь уже десять минут. Не думаю, что завязывать шнурки так сложно, — парень неловко усмехнулся на собственную шутку, которая явно не была оценена по достоинству со стороны Хофферсон. — Я просто задумалась, — отмахнулась Астрид, — Но все нормально, — солгала она. Иккинг наклонил голову, всматриваясь в лицо девушки. Кажется, он не поверил. От пристального взгляда зеленых глаз, всего на секунду, у Астрид сбилось дыхание. Кажется, он её раскусил. — Не похоже, на «все нормально». Что случилось? Девушка вздохнула. Секунду она колебалась. Может, стоило сдаться? — Ты ведь не отстанешь от меня, верно? — Хэддок кивнул, — Я поругалась с подругой. Сильно. — Астрид опустила взгляд на кроссовку лежащую рядом. — И…? — И иду бегать, — она наконец, нашла в себе силы и натянула обувь, предварительно чуть ослабив шнурки. — Но там дождь. Не самая лучшая погода для тренировки, — мягко заметил Иккинг. И как у него получалось говорить таким тоном, что даже замечание о том, что Астрид выбрала плохую погоду для пробежки выходило не таким раздражающим? Скажи это кто-то другой, Хофферсон бы в момент вскипела. — Пофиг, мне нужно немного почистить голову, — Астрид поднялась и перенесла вес с пятки на носок и обратно, проверяя, удобно ли затянула шнурки. — Может, лучшим вариантом будет поговорить? — ну вот опять, когда Иккинг так говорил, дурацкое предложение поговорить с кем-то не вызвало в Астрид дикого раздражения, а только небольшую усталость. — Зоуи не хочет меня видеть. Не думаю, что стоит действовать ей на нервы. — Я не это имел ввиду. Может, тебе стоит выговориться. Я не плохой слушатель, — на его лице появилась кривая улыбка. — Ничего личного, Иккинг, но бег — проверенный способ, а говорить я не умею. Стоило заканчивать этот бессмысленный разговор и идти на пробежку, пока не стемнело, а дождь не превратился в бурю. Астрид потянулась к ветровке которая висела в шкафу при входе. Только планы немного отодвигались, так как Иккинг снова вмешался. — Не обязательно со мной, — протороторил Хэддок, в его голосе как будто слышалось оправдание, — может с твоей мамой? — С Хельгой? — фыркнула Астрид, сдерживая смех, — Боги упасите, уж лучше с тобой. — Спасибо? — Иккинг продолжал внимательно следить за девушкой, которая, казалось вот-вот выйдет за дверь даже не договорив. — Не за что, — Хофферсон бросила ему натянутую улыбку, — Всё, я ушла… Она уже обернулась, чтобы открыть дверь, но почувствовала, как на её запястье сомкнулись пальцы Иккинга. Астрид в удивлении замерла, поворачиваясь только через секунду. Теплые пальцы парня продолжали касаться открытой кожи руки, где задралась ветровка. — Извини, — Иккинг отпустил её, но оставил после своего прикосновения странное и непривычное покалывание, — Я просто хотел сказать, что готов тебя выслушать, если ты вдруг, захочешь поговорить, ладно? — Ладно, — кивнула Астрид. Потерянная, она вышла на улицу, чувствуя как кожа на запястье горит.