Письма с границы между светом и тенью

«Пропасть или взлет? Омут или брод? Ты не разберешь, Пока не повернешь». (с) Машина времени

То ли амулет хорошо на меня воздействует, то ли Олег слишком сильно себя накручивает со своей тотальной неприязнью к демонам и всему местному, но замок Кадаф на меня никак не влияет. Не могу сказать, что здесь очень уютно — запросто можно заблудиться в совершенно хаотичном и алогичном нагромождении лестниц и залов, все время холодно, регулярно натыкаешься на жутковатых существ. Но жить определенно можно, и жить с комфортом. А больше всего радует, что верховная власть этого мира не смотрит на меня, как на заговорившую еду. Как относятся ко мне Йог-Сотхотх и Носящий желтую маску, вопрос сложный, и, скорее всего, я никогда этого не узнаю. Но впервые в Лэнге кто-то меня расспрашивает и с интересом слушает. Конечно, не о моем самочувствии и тонкой душевной организации, а о симптомах болезни у отвергающего свою сущность архидемона. Более того, мне даже предложили вернуться домой. Но было это подано так, что согласиться я просто не могла — не после того, как я несколько минут с жаром доказывала Йог-Сотхотху, что мой долг медика распространяется и на демонов тоже. Вроде бы разделения нуждающихся в помощи на людей и нелюдей в клятве Гиппократа не было, и, в любом случае, Олег считает себя человеком. Кроме того, меня терзали смутные сомнения – безопаснее ли мне будет в Москве, с маленьким ребенком на руках и практически без денег, когда демоны запросто скрываются среди людей и вообще планируют в ближайшие годы поработить человечество? Может быть, это паранойя невовремя проснулась, но, как я поняла, угроза была вполне реальна, а человеческие технологии против демонов бесполезны. — А вы уверены, что с ним… без меня… все будет в порядке? — я ссутулилась на своей холодной табуретке, не в силах поднять глаза на огромную русалку на троне. Отсюда мне виден был лишь черный хвост, мерцающий серебром, в некоторых местах будто расплывающийся в воздухе. — Это необычный с-с-случай, — как сложно общаться с существом, которое шипит, сипит и не обладает мимикой! Особенно когда боишься на него посмотреть лишний раз. — Но нам интерес-с-сно за ним наблюдать. — Все зависит от того, сможет ли он совместить в своей душе человеческий разум и силу Древнего, — пояснил Носящий желтую маску. — Если он не научится правильно использовать такульту, мы будем вынуждены его убить. Я хотела сказать, что меня не учили исцелять души, я не психиатр, но решила не выпендриваться. Так и получилось, что мне разрешили остаться в Кадафе на правах черт знает кого. В основном мне приходится, как и прежде, сидеть с Олегом, и в его обществе меня даже пропускают на регулярные совещания Древних. Пожалуй, это самое осмысленное времяпровождение за эти месяцы, потому что я постепенно начинаю понимать, что происходит в Лэнге и каковы его стратегические планы, в частности, на нас двоих. Раз в несколько эондров Олега уводит Носящий желтую маску, и тогда я могу выспаться и обдумать ситуацию. Нужно что-то делать, ребенок во мне уже ощутимо пинается, живот в сексуальных одежках дьяволиц смотрелся бы жутко, если б я рискнула их надеть, поэтому приходится носить самодельное пончо. Я никогда не умела шить, поэтому я прорезала дырку в плотном куске какой-то рубчатой ткани (подозреваю, до попадания в мои кривые руки он был шторой или пледом), сунула туда голову, и так и хожу. Чувствую я себя хорошо, если не считать привычных ноющих болей в спине, но дальнейшая моя судьба и судьба моего ребенка не могут не тревожить. Я очень долго собираюсь с духом, репетирую в уме свою речь, но наконец решаюсь обратиться к Йог-Сотхотху. Говорить с кем-то другим бессмысленно, все равно вопрос возвращения меня на Землю зависит от главного демона. Ой, простите, бога — он якобы настолько крут, что считает себя богом, и все с ним соглашаются. У этих Древних просто пунктик на иерархии. Его божественное величество полулежит на троне, лениво подрагивая свернутым в кольца хвостом. Я не рискую рассматривать Йог-Сотхотха и дожидаться какой-либо реакции на свой внеплановый визит — настолько нервничаю, что начинаю излагать сразу: — Простите за беспокойство, но я долго обдумывала план, и мне кажется, что я могу помочь вам с проходом на Землю. У нас на Земле еще много осталось примитивных племен, которые верят не в сильных богов, а в каких-то местных духов. И если они пригласят вас сами, все дипломатические правила будут соблюдены! Я могла бы уговорить какое-то воюющее племя пригласить демонов на свою защиту. Для этого только нужно переправить меня к этому племени и дать мне возможность показать им какого-нибудь из демонов — не обязательно умного или сильного… И я сумею убедить их построить полноценный зиккурат! — Лаларту очень любил выгрызать детей из чрева матери, когда им приш-ш-шла пора появитьс-с-ся на с-с-свет. Ты чувс-с-ствуеш-ш-шь перемену в с-с-с-своем Олеге, с-с-смертная? — мне кажется, что я чувствую слепящую тьму в глазах Йог-Сотхотха, даже не смотря на него прямо. Кровь бросается мне в лицо, и я тереблю край пончо, не в силах контролировать свои движения. — Я не знаю… — наговаривать на Олега не хочется, хотя он вроде бы стал более злобным и раздраженным в последнее время. Может, охладел ко мне, как к женщине, но жестокости в нем я не замечала. — В любом случае, я хотела бы родить малыша не в Лэнге и воспитывать его — хотя бы пока он остается малышом — тоже не в Лэнге… Если это возможно, разумеется… Вот так быстро и пришлось открыть все карты, хотя глупая Маша надеялась перехитрить местное божество. Бог он или нет, но голова у него явно работает лучше, чем моя. — Это разумное желание, — наконец отзывается Йог-Сотхотх, и я снова могу вдохнуть полной грудью. В горле сразу же начинает першить, я облегченно шмыгаю носом и осмеливаюсь поднять глаза чуть выше, ненавязчиво рассматривая туловище русалки и длинные суставчатые лапы насекомого. «Я маленькая глупая смертная, но я всего лишь хочу остаться в живых и чувствовать себя под защитой», — мысленно шепчу я. — Нам нужно обс-с-судить твое предложение, — не пытается обнадеживать монстр, — реш-шить, в какую с-с-с-страну тебя с-стоит отправить и с-с-с-с кем. Но пос-с-сле определенной подготовки это вполне возможно. А пока мы хотели бы пос-с-слать тебя к Креолу Урс-с-скому, на С-с-с-серую землю. — Э? — я не выдерживаю и все-таки закашливаюсь. Надеюсь, на этой Серой земле хотя бы теплее, но подождите… — У вас же там полно шпионов, даже в самом Совете! В смысле, я не против, но после того, как этот Креол чуть не убил Олега, я опасаюсь, что меня и слушать никто не станет… — С-с-с-станет, — в голосе бога явно слышится самодовольное превосходство. — Подойди с-с-сюда. Я толерантна, я, может, самый толерантный человек на всей Земле, но находиться рядом с древним чудовищем мне страшновато. — Ближе, — лапы с когтями тянутся к моему горлу и осторожно приподнимают амулет. Трон высокий, бог на нем тоже не маленький, и мне приходится вытянуться и задрать голову. К моему счастью, фасеточные черные глазища разглядывают камень на шнурке, а не мое лицо. Изучение длится долго, моя поясница ноет все сильнее, и монстр уже не кажется омерзительно жутким. Его гладкая головогрудь с такого расстояния почти не напоминает насекомое, да и в целом он довольно гармоничен — все живое по-своему красиво, особенно если оно здорово и полно сил. — Теперь я с-с-смогу помочь тебе, ес-с-сли понадобитс-с-ся, — шипит Йог-Сотхотх. — С-с-смажеш-ш-шь амулет кровью, и я ус-с-слыш-ш-шу твой зов. Я замираю, стараясь не смотреть божеству в глаза — не знаю, уместно ли сейчас отойти на пару шагов. Кто знает, что в этом случае более вежливо — выйти из личного пространства демона или, наоборот, не шарахаться от него? Кажется, столь близкое присутствие темного бога влияет на мою концентрацию — я не замечаю, как в зал входит очередной чиновник, высокая эг-мумия. Эти абсолютно бескожие мужчины в прозрачных одеждах, напоминающие картинки из атласа по анатомии, до сих пор вызывают у меня что-то среднее между шоком и любопытством. — Ты отнес-с-сеш-ш-шь Креолу Урс-с-скому эти бумаги, — длинная лапа неловко подсовывает мне в руки пачку свитков, исписанных рунами Наг-Сотха. — Можеш-ш-шь показать их с-с-страже сссстраже, ес-с-сли она пос-с-смеет не пропус-с-скать тебя. И задаш-ш-шь с-с-свои вопрос-с-сы. Я пытаюсь запихнуть ценные документы в карманы десантных штанов, попутно соображая, какие вопросы я должна задавать и когда Йог-Сотхотх их озвучивал. Руки немного дрожат, свернутые листы пергамента все равно слишком широки для этих карманов, тем более что там уже что-то лежит. Штаны одолжены у Олега, разумеется — он еще и пытался пожадничать, но я быстро сумела доказать ему, что мне они нужнее. Похитил девушку — имей совесть, обеспечь ее хотя бы штанами, я же не капризничаю, что они мне длинны и вообще не слишком удобны! Постановка меня в один ряд с потрепанным предметом одежды — все ходят голыми и не парятся, а Олегу, видите ли, надо ощущать себя человеком — вызвала у меня логичное возмущение. Нахрена было обзаводиться живой женщиной, если для сохранения человечности хватило бы обычных треников?! Вдобавок, этот придурок еще и дырку огромную проделал на заднице, для хвоста, а я теперь мерзну. Но хоть на раздавшейся талии они держатся, пусть и с помощью шнурка, и то счастье. — Вопрос-с-с, может ли демон с-с-стать с-с-светлым, и в-с-с-се ос-с-стальное, что ты с-с-спраш-ш-шивала у нас-с-с, — черт, мое подозрение, что глава Лэнга умеет читать мысли, становится все сильнее. А может, напряженная работа мозга отражается на моем лице. — Но… откуда он может знать больше, чем вы? — Он демонолог, который вс-с-сю с-с-свою жизнь пос-с-святил изучению нас-с-с, — неожиданно ловкая суставчатая лапа аккуратно разворачивает меня, и я вижу, как под острым концом свернувшегося хвоста разрастается щель, узкое отверстие в будто бы сгустившемся воздухе. Похоже, прощание с моим личным демоном в программе не предусмотрено — и ладно, не очень-то и хотелось! Мог бы сам подумать о том, каково мне здесь рожать малыша. Не удивлюсь, если у меня появились седые волосы — договариваться с темным богом явно не самое легкое занятие.