Три маски тьмы

- Не будешь заходить? – Люси удивленно посмотрела на Зерефа, когда тот накрыл ее ладонь своей, не дав открыть дверь. Широко распахнутые глаза были полны ужаса. Надежда, что он ощутил в первые секунды испарилась. Он бросил ее. Кинул ее тело около дверей сутки назад. Пусть для нее прошло столетие, чернокнижник не мог унять дрожь. Чувства, что со временем, непременно бы померкли, обернувшись ненавистью к самому себе и этому миру, сейчас съедали его изнутри, мешая войти. Он боялся. Боялся как никогда в жизни. - Зереф? – позвала заклинательница. - Нет, - прохрипел маг. – Не сейчас. Хартфелия замерла. - Пойдем, прогуляемся. Я расскажу, что мне от тебя нужно. Парень вдохнул. Да, так проще. Он успокоиться и вернется обратно. Еще немного времени. Ему нужно время. Он еще не готов. Они шли долго. Пройдя, едва ли не по всем улочкам Магнолии, иногда казалось, что они ходили кругами, вышли за город, к растущим за городом плодовым садам. Ветер перебирал листья диких яблонь. Среди них проглядывали некрупные ярко-красные плоды. Оставляя на мягкой земле глубокие следы, они шли все дальше вглубь яблоневого сада. Сапоги уже через несколько метров покрылись комьями грязи. Люси вдохнула поглубже, останавливаясь. Дальше идти не стоит. - Что ты хотела? – оглядывая все вокруг, спросил маг. Тень от деревьев укрыли их, оставляя на коже «живой» узор из веток и листьев. Девушка указала пальцем вверх. Зереф невольно задрал голову, ища то ли редкую птицу, то ли драгоценный артефакт, а может укрывшегося неприятеля блондинки. Никого. Только кроны деревьев еще не тронутые первым дыханием осени. - Что? - Хотела посадить одну у дома – пару месяцев назад одно дерево сломалось во время грозы, - пояснила Люси. – Вряд ли ты сможешь его вылечить. Поэтому помоги посадить новое, пожалуйста. Одной не донести. Чернокнижник округлил глаза. Хартфелия не засмеялась, не потеряв и капли серьезности. Зереф, озадаченный, просьбу все же выполнил. *** Молодая яблонька резко выделялась среди своих не плодоносных собратьев, хвастаясь первыми в ее жизни плодами, что клонили ее, еще тонкие ветки к земле. Рядом, в двух метрах от нее, лиственница, подлеченная древним заклинанием, медленно расправлялась. Скоро на новых веточках появятся свежие листья, радуя прохожих. Люси стояла под деревом, на губах появилась легкая улыбка. - Ты сделал даже больше, чем я просила. - Это было не сложно. Девушка промолчала: - Идем в гильдию? Зереф напрягся. Лицо побелело. Зрачки расширились. - Если ты не хочешь, то можешь придумать что-то еще… - все-таки решилась Люси. Она боялась появления нового воплощения чернокнижника в гильдии. - Я… хочу… - выдавил брюнет. – Но почему-то… И замолчал. Стоит ли рассказать их историю первой попавшейся волшебнице? А если она разнесет все по свету? Можно ли ей открыться? - Выслушай меня, - не успев даже подумать, выпалил маг. Хартфелия вздрогнула. - Конечно, если хочешь. Зереф, не отрываясь, смотрел ей в глаза, не чувствуя подвоха. Будь, что будет – ему нечего терять. *** - Мы с Мавис познакомились давно, - начал парень. – По ее просьбе я учил ее спутников магии. Мавис тоже была моей ученицей. Ее иллюзии с каждым днем становились все реальнее… Зереф говорил, говорил. Немного сбивчиво, нередко останавливался, пытаясь подобрать слова. - …и она использовала заклятие, прокляв себя. Но не поверила мне, что теперь может убить своих близких, что больше не будет стареть… Как я… Люси слушала. С каждым словом боль увеличивалась, словно по коже проводили острыми когтями, старательно пытаясь доскоблить до внутренностей. - Когда она все поняла, назад повернуть было невозможно – я нашел Мавис, когда прошло полгода с проявления заклятья. Мы и до этого были близки. Но, объединенные проклятием, мы стали единственными друг для друга в этом мире. Заклинательница, казалось, одеревенела. Она не слышала этого. Она никогда не слышала этого! Маг закончил свою исповедь сценой, когда бросил девушку у дверей гильдии. - Не могу… Что мне делать? – взмолился парень, рукой закрывая глаза. Сердце сжалось, и она потянулась к нему, притягивая к себе. Столетия боли и одиночества, бремя убийцы, потерянная надежда на лучший исход – Зереф не смог сдержать слезы. Уткнувшись лбом ей в плечо, он плакал, словно маленький ребенок, выплескивая всю боль, что копилась в его душе сотни лет, чернокнижник не мог остановиться. Нежные руки осторожно гладили его по спине, медленно принося умиротворение. Парень осторожно отстранился. Все эти годы ему не хватало тепла. И понимания. Он уже собирался поблагодарить девушку, пытаясь искренне улыбнуться. Но… Хоть Люси и улыбалась, ее глаза были пустыми, выгоревшими, словно заклинательница, вмиг лишилась всех чувств.