Октябрьские хроники

Тучи продолжают сгущаться. Отправившись по делу, которое я сперва считал рядовым визитом врача к больному, я выяснил новые зловещие подробности происходящих в Беккельне событий. Меня пригласили с визитом к больному ребенку, в недомогании которого я по описанию не заметил ничего необычного. Мальчик периодически чувствовал слабость и быстро уставал, в остальном с ним все было в порядке. Подобные симптомы как у детей, так и у взрослых, могут быть вызваны массой причин, так что я решил осмотреть его лично. Сегодня ребенок снова почувствовал себя хуже, и теперь лежал в кровати, неестественно бледный: цвет лица и выпростанных поверх одеяла тонких рук едва не сливался с белизной постельного белья. Я начал стандартный осмотр, попутно интересуясь прочими подробностями анамнеза: не было ли у ребенка головных болей, еще каких-либо жалоб и так далее. Прощупывая лимфатические узлы на шее, я ощутил под пальцами странный бугорок, попросил мальчика запрокинуть голову, чтобы рассмотреть получше — и причина его «болезни» стала мне понятна в ту же секунду. Видимо, на моем лице отразился испуг: мать тут же обеспокоенно спросила, что с ее сыном. Я взял себя в руки и заверил, что ничего страшного с ним не происходит, всего лишь ослаблен иммунитет, рекомендовал давать ребенку больше мяса, по возможности, а также пообещал выписать настойку, которой его нужно будет поить на ночь в течение ближайших трех недель. Рецепт этой настойки, равно как и симптомы, проявившиеся у ребенка, были мне известны еще со времен дела о сассекском вампире. В книге моих рассказов те события представлены совершенно иначе — помнится, Холмс даже ругался на меня, что я слишком уж грубо изобразил его неприязнь к мистике. Читатели, однако, мне поверили. На самом же деле в семье Роберта Фергюссона произошло следующее. Его первая жена скончалась от странного недомогания: бедняжку мучили приступы слабости и анемии, она все реже вставала с постели, а потом скончалась. Иных симптомов болезни у нее не было, но когда сын Фергюссона спустя некоторое время стал проявлять признаки аналогичного недомогания, отец решил, что это какое-то наследственное заболевание. Вторая жена Роберта, перуанка по происхождению, однако подозревала совсем иное. В Латинской Америке сильна вера в мистическое, и многие жители тех стран действительно разбираются в подобных вещах. Но поделиться с мужем она не решилась, опасаясь, что он осмеет ее за суеверность. Женщина тайком подмешивала сыну в молоко микстуру по рецепту, известному на ее родине. В нее, в том числе, входили некоторые весьма опасные растения, и бедняга Фергюссон решил, что жена помешалась и хочет отравить их сына. Она же лишь пыталась защитить ребенка от порождения тьмы, сделав его кровь ядовитой для вампира. Теперь я собирался уберечь этого мальчика тем же способом. Я надеялся, что Холмсу удастся разобраться в происходящем и обезвредить существо, напавшее на ребенка, но до тех пор жизнь его была под угрозой, а этого допустить я никак не мог. На обратном пути я размышлял о недуге, поразившим местных коров: теперь я был уверен, что в этом виновна та же тварь, кровопийца, предпочитающий нападать на скот и маленьких детей, существ, не способных постоять за себя. И, что особенно неприятно, это создание, скорее всего, тоже было Игроком. Вернувшись, я поделился нерадостными известиями с Холмсом. — Что ж, мои предположения подтверждаются, — вздохнул он. — Вы догадывались о вампире, Холмс? — я до сих пор то и дело удивлялся его проницательности, так и не привыкнув до конца к озарениям, которые порой казались мне еще одной разновидностью магии. — Разумеется, и давно. Но до сегодняшнего дня у меня на руках было недостаточно фактов. — Вы знаете, кто он? — Предполагаю. Однако пока не собираюсь предпринимать никаких активных действий. До новолуния еще далеко, а нынешняя Игра обещает быть жестокой и опасной. Незачем провоцировать еще большую жестокость, Уотсон. Отнесите ребенку настойку, и он будет полностью защищен. А мне благодаря этому, возможно, удастся проверить еще одну гипотезу. В сегодняшних снах опять была площадь и толпа, хором выкрикивающая «Йа, йа!», но страшная комната не появилась, так что я, пусть и беспокойно, проспал почти до полудня, восстанавливая силы после вчерашней бессонной ночи.