Реки времён

-ИНВАЛИДЫ! КУНСТКАМЕРА! Доктор знал, что только эти два слова заставят Сеню и Федю трепетать от страха, и применил этот запрещённый приём. -Доктор, мы ничего не делали! – поспешил пискнуть из-за спины товарища Арсений, вооружившись половником, поскольку опасался решения повелителя времени прибавить к моральному давлению ещё и физическое. -Да! Тут две лужи было, когда мы попали сюда! – поддержал друга более храбрый Юрченко. -Я не спрашиваю у вас, что вы сделали с океаном! Я спрашиваю – как. Вы. Здесь. Оказались?! Возмущению Одиннадцатого не было предела – он кричал на них так, что лицо его стало багровым, как флаг Гриффиндора. Пушкин и Снейп, обменявшись тревожными взглядами, решили не вмешиваться в ход событий – они знали, что повелитель времени не поднимет руку на своего ближнего, а вот выплеснуть эмоции ему стоило. -Прости, Доктор… - внезапно произнёс Сеня, вышел из-за спины лучшего друга и выпрямился, глядя на преподавателя Истории магии неподвижными, будто стеклянными глазами. Эти слова и этот взгляд не предвещали Одиннадцатому ничего хорошего. -Мы пришли, чтобы убить тебя, - продолжил Фёдор, и после этой фразы из лбов наших знакомых-поваров выросли фоторецепторы, какие обычно вырастают о марионеток далеков. Ошарашенные путешественники во времени сделали шаг назад. -Уничтожить! Уничтожить! – заголосили вдруг повара и стали обстреливать наших героев из световых пушек, что были встроены теперь в их ладони. Снейп отреагировал мгновенно: он схватил обоих повелителей времени за руки, и все втроём трансгрессировали ближе к месту, где припарковались синяя полицейская будка и газетный киоск. -А теперь объясните, Доктор, - начал Снейп тоном, которым обычно отчитывал «золотую гриффиндорскую тройку» за мифические проступки, не дав ни русскому, ни английскому повелителю времени произнести слова благодарности, которая сияла в их глазах. – Вы что, знакомы со всеми русскими? -Конечно же нет, Северус, - весело улыбнулся преподаватель Истории магии. – Только с самыми лучшими! – и многозначительно посмотрел на Александра Сергеевича. Он ответил лёгким поклоном. -Ах, с лучшими, которые превращаются в далеков и хотят нас убить! – едва сдерживая гнев, произнёс бывший зельевар. – И зачем я только пошёл вслед за Вами!.. Пока не поздно, Доктор, предлагаю уходить отсюда. Враги ликвидированы, но океан пересох, и в итоге вся наша миссия сводится к нулю. -Нет, теперь мы точно не имеем права улетать, - твёрдым тоном возразил Одиннадцатый. – Сеня и Федя – хорошие люди, которые, как русские Фред и Джордж, любят хулиганить, но не способны на убийство! Их нельзя бросать в таком виде… -Откуда Вы знаете этих поваров, Доктор? – неподдельно изумился Пушкин. -Длинная история, Александр Сергеевич, и когда-нибудь я расскажу её вам; у меня было с ними столько забот и головной боли, что они мне теперь как родные! Но как же выгнать из них далеков… Доктор ушёл в раздумья, но они длились всего минуту: лицо его внезапно засветилось счастливой улыбкой, как всегда бывает в моменты озарения, когда какая-нибудь простая, как и всё гениальное, мысль изволит посетить его голову. -У меня же есть телефон! – воскликнул он, бросился к своей ТАРДИС, взял трубку телефона, который был встроен в дверь, мгновенно набрал чей-то номер… -Алло, это Марина? Ваш муж Вам изменяет – приезжайте скорее, если хотите в этом убедиться! Он произнёс эти оскорбительные для любой супруги слова фальцетом, старательно изображая женский голос; сказать, что Пушкин и Снейп были поражены, созерцая эту картину, - значит, ничего не сказать. -Всё! – ликующе объявил Одиннадцатый и с крайне довольным видом потёр ручки. – Теперь остаётся только ждать, и ждать очень недолго! -Но… Вы же не сказали, куда нужно ехать! – от постигшего его шока Снейп едва выговаривал слова. -О, не беспокойтесь - чуткое сердце ревнивой жены направит её на нужный путь! Ожидаем зверя через три… Две… Одну… Через мгновение огромный военный вертолёт приземлился посреди пустыни, возмутивши воздух и поднимая целую песчаную бурю; нашим странникам во времени пришлось закрыть лица, чтобы в глаза и в рот не налетело песка. Из вертолёта выскочила разъярённая, пышущая ревностью и дикой злостью жена Арсения, Марина, молодая женщина, которая при первой встрече производила впечатление хрупкой и интеллигентной представительницы слабого пола. Её огромные глаза метали такие молнии, что она, казалось, испепелила бы ими всё вокруг; она шла, словно разгневанная львица, и, если бы не пустыня окружала её, она непременно сметала бы все препятствия на своём пути. -Где эти скотина?! – без предисловий начала ревнивица; как раз в этот момент Сеня и Федя приближались к машинам времени, голося, как и прежде: -Уничтожить! Уничтожить! Доктор безмолвно указал рукой на «изменника», и женщина понеслась к нему, вооружившись сумочкой, будто гасилом. -Марина? - растерянно пролепетал Чуганин, которого одно присутствие жены превращало из далека в человека. – Что ты здесь делаешь?.. -Заткнись, сволочь! Как ты мог так со мной поступить?! – и она начала нещадно бить нерадивого супруга сумочкой, тяжёлой, словно подвергшейся Заклятию невидимого расширения, и била его по голове, по рукам и по спине; Арсений сжался в комок, закрывая руками лицо – стыдно будет перед всей кухней ходить с фингалом, если его тебе поставила жена! -Покажи мне эту стерву! – вопила Марина, с каждым ударом свирепея всё больше – глаза её так сильно налились кровью, что готовы были лопнуть. – Эту шалаву, с которой ты спишь! -Но я сплю только с тобой, ни с одной другой женщиной больше! – оправдывался, как мог, Сеня; супруга в это время «гасилом» отбила его фоторецептор, который теперь безжизненно валялся на земле. -Ах, значит, это я шалава?! Тут, обескураженная таким выводом, Марина внезапно замерла, раскрывши рот; в глаза её, некогда искрящихся от злости, теперь застыло такое выражение, будто неслыханное предательство разбило ей сердце. Сумочка опустилась в её руке, нижняя губа задрожала, глаза наполнились слезами… Она рухнула не землю, обняв руками колени, и безутешно зарыдала; можно было подумать, что какое-то немыслимое горе разбило её. -Сеня, как ты мог!.. Мы были так счастливы вместе, я старалась сделать из тебя человека, я потратила на тебя лучшие годы своей жизни!.. А ты изменил мне!.. И она завыла, завыла так, что сердце Арсения сжалось от сострадания к пусть и неадекватной, но всё-таки любимой супруге! Он не мог спокойно смотреть, как страдает, как мучается ревностью его возлюбленная жена; но, с другой стороны, страдания эти в глубине души радовали его, потому что они служат лучшим доказательством – она любит его! Чуганин тихо присел рядом с ней и попытался обнять, но Марина сопротивлялась. Вторая попытка – и Арсений вновь встретил сопротивление. Третий раз – и супруга уже сама обнимает его так крепко, что у Сени хрустят косточки. Примирение семьи состоялось! Что до Феди, то его вся эта сцена так развеселила, что он хохотал с нечеловеческой силой; он не просто согнулся пополам – он лёг на землю; из глаз его текли слёзы, лицо болело от нескончаемого хохота… И фоторецептор, и световые пушки, и прочие элементы, предназначенные марионеткам далеков, отделились от него сами, что подтверждает изречение – смех продлевает жизнь! -Ну вы даёте, ребята! – задыхаясь от хохота, произнёс он. – У вас – не жизнь, а один сплошной мексиканский сериал! -Есть! – счастью Доктора не было предела; его план удался ещё лучше, чем он сам предполагал! Подпрыгивая от осознания своего триумфа, он одновременно «дал пять» Пушкину и Снейпу, которые, не произнося ни слова, заворожённо наблюдали происходящее. «Поразительный народ – эти русские», - подумал Северус. – «Раньше я думал, что все они – такие же угрюмые и мрачные, как этот Каркаров, но сейчас я понял: где русские – там незабываемые приключения!» -Мариночка, прости меня! – воскликнул Сеня, сжимая любимую в объятиях. – Я никогда, никогда не стал бы изменять тебе – это чья-то гнусная клевета! -Но кто же тогда звонил? – спросила растерянная супруга; успокоившись, она стала такой, какой и должна быть жена – доброй и нежной. -Простите меня, Марина, - пришёл к ним с повинной Одиннадцатый. – Но это звонил я. -Вы, Доктор? – ахнула она. – Да как Вы могли?! Так подставить Сеню! -К сожалению, у меня не было другого выхода, - печально вздохнул повелитель времени. – Сеню и Федю далеки превратили в своих марионеток, а Вы – единственная, кто мог спасти их обоих, и Вы спасли, за что огромное Вам спасибо! -Ах, вот оно что… - задумчиво произнёс Федя, как говорит он всегда, когда что-то идёт не по его замыслу. – Вот, о ком ты говорил – далеки… -Вы что, выпустили Германа? – с досадой спросил преподаватель Истории магии. - Я же просил следить за ним, дать ему нужные таблетки, а не те, которые он пьёт каждый день!.. -Прости, Доктор! – виновато произнёс Юрченко. – Мы там перепутали… Отняли у него все таблетки, и у него на лбу труба такая светящаяся выросла, а потом… А потом – не помню! -Конечно не помните, потому что потом он превратил вас обоих в далеков, и вы оказались здесь! -Кто такой Герман? – недоумённо спросили Пушкин и Снейп. -Герман – далек в облике человека, - пояснил им Одиннадцатый. – Он постоянно пьёт таблетки, чтобы всем вокруг казалось, что он – человек; я попросил Сеню и Федю, чтобы они тайно подсунули ему таблетки, которые окончательно бы убили в нём всё «далековское» и окончательно превратили бы его в человека… Но план, как видите, сорвался – он сделал их Марионетками и перенёс на этот астероид! Почему именно сюда – я не знаю. Видимо, Герман тоже находится на службе у Волан-де-Морта – каким-то образом он узнал, что я собираюсь лететь за эликсиром жизни, и поспешил сделать так, чтобы Сеня и Федя оказались здесь раньше меня… -Но океан правда высушили не мы! – активно запротестовал Сеня. – Кто-то сделал это о нас!.. -Значит, нас опередили те далеки с Чёрными метками, Северус, - обречённо вздохнул Доктор, оборачиваясь к своему товарищу. – Вот теперь мы можем возвращаться в Хогвартс! Очень жаль, что нам не удалось спасти профессора Дамблдора, но мы сделали всё, что могли… -А кого ты хотел спасти, Доктор? – вдруг встревоженно спросил Арсений. Повелитель времени возвышенным и гордым взглядом посмотрел на двух поваров. -Там, в Хогвартсе, умирает волшебник, поражённый чёрной магией. Смерть его медленна и мучительна, и эликсир жизни – единственное, что могло бы его спасти. Но если океан высох – путешествие наше бессмысленно; а жаль! Профессор Дамблдор мог сделать ещё очень многое для победы над силами зла. Пойдёмте, Северус! Я обещал сделать так, будто Вы и не отлучались из Хогвартса – я сдержу слово. И два преподавателя уже действительно собирались скрыться за дверями ТАРДИС, но вдруг остановились, услышав настойчивый шёпот Феди: -Ты эту пахучую воду хотел в соус добавлять – а это эликсир жизни, оказывается! Верни его Доктору, жмот – не видишь, ему нужнее! -Ага, а если я простужусь, не дай Бог? Может, меня тоже этот эликсир спасёт! -Ты прикалываешься, что ли?! Чуганин тяжело вздохнул с таким лицом, будто ему стоило огромных усилий преодолеть себя, и крикнул: -Доктор! Стой!.. -Ты что-то хотел, Сеня? – мгновенно вернулся на прежнее место Одиннадцатый, да с таким видом, будто он и не слышал того, что не предназначалось для его ушей. Безмолвно Чуганин извлёк из нагрудного кармана пузырёк с прозрачной жидкостью, сияющей так, будто в ней плавали ярко-синие блёстки – это и был Эликсир жизни. Доктор, взгляд которого будто говорил с уважением: «Не ожидал от тебя такого великодушия!», принял этот пузырёк и бережно спрятал его во внутренний карман пиджака. -Последнее, что было там, на дне… - тихо произнёс Арсений, вздохнув ещё печальнее. -Я знал, что на тебя можно положиться, Сеня, - похлопал его по плечу повелитель времени, тем самым желая его приободрить, и обратился к Юрченко. – Спасибо тебе, Федя! Ты – настоящий друг. И подмигнул ему так, что «моряк» сразу понял: Доктор слышал обращённый к Арсению шёпот. -До свидания, друзья! До свидания, Марина! Не ревнуйте так своего мужа, он – образец верности! – весло улыбался Одиннадцатый до ушей, радуясь тому, что профессор Дамблдор теперь спасён. Он пожал руку Пушкину и произнёс: -Александр Сергеевич, я счастлив был повидаться с Вами и снова разделить приключение. Надеюсь, когда-нибудь мы соберёмся прежней компанией: Вы, я и Ашот, и мы снова будем покорять космос! -Думаю, очень скоро Ваша мечта сбудется, - ласково улыбнулся российский повелитель времени. – Ашот иногда тоже вспоминает наши былые приключения и тоже хочет отправиться в путешествия вновь, всей нашей дружной семьёй! -Передавайте привет ему и всем, всем нашим! – воскликнул Доктор, снова обнял Пушкина и вместе с Северусом отправился в ТАРДИС, которая через минуту взмыла в воздух, отправившись обратно в Хогвартс. *** Несколько капель прозрачной жидкости с ярко-синими блёстками упали на пострадавшую руку профессора Дамблдора. Мгновение – и чёрная корка вдруг исчезла так, словно вода смыла её вместе со всеми волдырями и ранами. Они растворились, уступив место его коже, посеревшей, старческой, но здоровой, не поражённой чёрной магией! Для верности профессор Дамблдор выпил несколько капель Эликсира – и ощутил такую бодрость, будто бы ему снова двадцать лет! Глаза его засветились благодарностью, которую не могли выразить никакие слова – только взгляд, только тёплые и добрые глаза, смотрящие на Доктора и Северуса сквозь очки-половинки, могли выразить, насколько признателен им директор. -Спасибо, друзья мои, - произнёс он тихо – радость его была столь велика, что сдавила грудь с неслыханной силой, лишив его возможности говорить обычным тоном. – Один только Бог знает, какую услугу вы оказали мне… Ведь я собрался умирать, я даже разработал целый план, что вы, что весь Хогвартс будет делать после моей смерти. Но я жив и полон сил – а это значит, что настала пора для нового плана.