Реки времён

За прошедший месяц учебного года у Доктора появилась одна замечательная традиция: перед началом урока у Гриффиндора или после его окончания он непременно должен был поговорить с Гермионой. Это удивительно, но они вдвоём так неожиданно, быстро и незаметно успели стать друг для друга неплохими друзьями – Гермиона оказалась крайне интересной для Одиннадцатого потому, что она сочетала в себе большой ум, чуткость, умение выслушать и понять своего ближнего; а Грейнджер, в свою очередь, тянулась к Доктору как к явлению неизведанному, полному тайн и загадок. Со свойственным гриффиндорке неназойливым любопытством она, чаще всего, первой подходила к новому профессору и расспрашивала его об устройстве космических кораблей, о жизни на других планетах и ещё о многих вещах, которые точно не будут упомянуты ни в одной волшебной книге. С удовольствием он отвечал на её вопросы, но практически каждая их беседа была непродолжительной – внезапно девушка вспоминала, что перерыв вот-вот закончится, а она ещё не успела добежать до нужного класса. В такие моменты Грейнджер срывалась с места, быстро говорила что-то о том, что она бы с радостью дослушала Доктора, но ей пора бежать, и после этого пулей вылетала из кабинета. Повелителя времени такие сцены обычно немало забавили – ему казалось, что Гермиона выглядела умилительно смешной в те моменты, когда она страшно торопиться; ко всему он относился с пониманием и никогда не осуждал студентку за её поведение. На следующий день после разговора со Снейпом и директором Одиннадцатый должен был провести первый урок у шестого курса Гриффиндора. Как всегда, перед началом занятия профессор разговаривал с Гермионой, но в этот раз он заметил в её поведении новые, странные черты. Она явно была чем-то раздражена и пыталась всеми силами скрыть плохое настроение, но в силу природной честности перед собой и перед другими людьми Грейнджер так и не удалось спрятать от чужих глаз свои истинные эмоции, в особенности от чутких глаз Доктора. Он заметил, что Гермиона по временам оглядывается назад; Одиннадцатый проследил за направлением её взгляда и увидел, что она смотрела в сторону Рона и Лаванды, которые сидели за партой практически в центре класса. Браун, можно сказать, приклеилась к молодому человеку в своих неистовых объятиях, восторженно пищала ему что-то прямо в ухо, отчего Рональд морщился, но не пытался отпихнуться от своей обожательницы. -Очень неприятная сцена, согласен, - произнёс Доктор вполголоса, чтобы его реплика не была слышна влюблённой паре. – Вдвойне неприятна она тем, что Рон – Ваш друг… За время общения с этой девушкой Одиннадцатый настолько проникся к ней чисто человеческим уважением, что время от времени называл её на «Вы». Услышав его слова, Гермиона строгим взглядом пронзила лицо повелителя времени и решительно, непринуждённо ответила ему: -Мне всё равно, с кем он милуется. Устройство своей личной жизни – это сейчас первостепенная задача для Рона, и он справляется с ней, как может. Пока она говорила эти слова, щёки её пылали, и по всему виду Гермионы было ясно, что она в большой обиде на Уизли. «Или, может быть, ревнует?» - продолжил ход своих мыслей Одиннадцатый и решил непременно выяснить, что же происходит сейчас с Грейнджер. -Я не вижу, чтобы всё обстояло так, как Вы говорите, - мягко, но настоятельно продолжил он. – Вы очень недовольны, и это заметно… -Мне на самом деле всё равно, Доктор, - неожиданно усталость появилась в голосе гриффиндорки. – В последнее время у нас с Роном очень трудные отношения… Его очень часто можно видеть каким-то недовольным, раздражённым, хотя причин для такого дурного расположения духа у него нет. Он часто срывается на меня, на Гарри… Временами Рон невыносим… Тяжёлый вздох вырвался из груди девушки, после чего она опустила голову. Расположение Гермионы к Доктору дошло уже до того момента, когда она без сожаления могла поведать ему о своих душевных переживаниях, что, собственно, и сделала. Правда, нельзя сказать, что она смело говорила повелителю времени обо всём, что происходит в её сердце – после всего того, что она произнесла, какой-то стыд, какое-то странное смущение зашевелились в её груди, но вместе с тем Гермиона чувствовала, что ей станет легче после того, как она излила душу Одиннадцатому. -У любой дружбы рано или поздно наступает момент, когда людям становится трудно друг с другом, - тихо сказал Доктор. – Но я почти уверен, что это пройдёт! Ведь вы вместе столько пережили, Гермиона! Разве может вековая дружба разрушиться после короткого периода ссор и недовольств? -Конечно же, Доктор, - Гермиона помотала головой и подняла взгляд на собеседника. Тот смог увидеть, что на губах Грейнджер теперь играла улыбка. – Тем более, Рона понять несложно – из нас троих он тяжелее всего переносит переходный возраст, когда хочется всем и вся доказать, что ты чего-то, да стоишь. Вы почти уверены в том, что это в скором времени пройдёт, а я уверена полностью. Мне всего лишь хотелось выговориться. Она таким светлым, благодарным взглядом смотрела в глаза профессора, что тот невольно смутился – ему казалось, что девушка так искренне благодарила его за какую-то неоценимую услугу, но сам повелитель времени не мог понять, неужели именно в данную минуту он оказался для Гермионы таким полезным? -На самом деле, я очень рад, что Вы выбрали для этого именно меня, - признался Доктор и сбавил голос ещё на полтона. – Ведь Вы могли рассказать обо всём Гарри – с ним Вы знакомы всё же и дольше, и ближе, чем со мной… -У него сейчас слишком много забот, - пояснила гриффиндорка. – Дамблдор теперь даёт ему частные уроки – боюсь, эти занятия сейчас больше всего заботят Гарри. Зачем ему вдобавок разбираться в наших с Роном отношениях? – Грейнджер рассмеялась, и вслед за ней непроизвольно засмеялся Доктор. После того, как оба затихли, Гермиона уже тихо, с лаской в голосе произнесла: -А Вы не только планеты можете спасать. Вы и душу сумеете спасти уже тем, что просто слушаете того, кто рядом… Сердца Доктора содрогнулись от неожиданных приятных слов и, глядя на Гермиону с душевной теплотой в глазах, ответил ей: -Спасибо… Но буквально через мгновение настроение девушки из-за чего-то изменилось: она вдруг вспыхнула, слегка вздрогнула и торопливо отвела взгляд, будто поняла, что только что проговорилась. Одиннадцатый немного удивился этому поведению, но не успел высказать своего чувства – в следующую секунду прозвенел звонок, и Гермиона, на ходу бросив ему фразу вроде «Нам пора», быстро села на своё место.