Пишущий в ожидании ответа, Седрик Диггори».
Габриэлла прикусила губу, в задумчивости царапая ноготком лист пергамента. Содержание письма она знала уже практически наизусть и ужасно сожалела о том, что не могла ничего изменить. Чувства Седрика к ней не должны были быть такими. Все письмо – дракклово письмо! – было буквально пропитано какой-то болезненной нежностью. Ей бы очень хотелось любить его. Или хотя бы влюбиться. Гарри нравился Седрик, но нравился не так, как хотелось бы думать об этом им обоим. Диггори всячески пытался скрыть эти чувства и эту нежность, вот только выходило не очень-то хорошо – лгуны из пуффендуйцев были всегда просто-таки никудышные. Отложив пергамент с письмом в сторону, Спасительница магической Британии пододвинула к себе чистый лист. Написать что-то в ответ было нужно и даже очень. Рассказать о загадке, буквально разрушившей привычный мир, о бале, из-за которого в Хогвартсе поднялась шумиха, о Сириусе, который предложил отпраздновать Йоль дома… Умолчать о том, что с субботнего утра так и не возвращалась в школу, а Сириус смирился с тем, что крестница проведет каникулы у Малфоев. Были все-таки вещи, о которых Седрику совершенно не нужно знать. Гермиона, приславшая вчера письмо с совой в Блэк-мэнор, предупреждала о том, что ее тоже на балу в честь «Йольской чертовой дюжины» не будет – она была приглашена на праздники Виктором в его родовое гнездо в Болгарии, и отказываться от подобного было глупо. Поттер в очередной раз покосилась на отложенный в сторону свиток с письмом Седрика и прикусила кончик пера, которое держала в руках уже минут пять – и когда только взять успела? В последнее время она все чаще уходила в себя, и это не было чем-то таким уж хорошим. Особенно в свете последних событий. Конечно, лорд Малфой был по отношению к ней весьма дружелюбен, однако от поведения его жены у девушки были смешанные чувства. Непонятно, как Нарцисса к ней относилась, и Гарри это не нравилось. Она вообще не любила неясностей и недомолвок – хватило за столько лет. Вздохнув в попытке успокоиться и подогнав себя тем, что письмо само собой не напишется, Габриэлла буркнула себе под нос заклинание, позволяющее не макать перо в чернильницу, и попыталась представить, как магия проходит через ее руку. Долго ждать не пришлось, в своей насмешливой фразе про то, что у нее это обязательно получится, Минерва Макгонагалл была права – чернила брызнули из пера на пергамент, на столешницу и на рубашку девушки. Бросив испорченное перо на стол, Поттер схватила выпачканной в чернила ладонью свою волшебную палочку и поспешно произнесла очищающее заклинание, решив пока больше с экспериментами не рисковать. Все-таки декан Гриффиндора была права дважды – сразу по-человечески, конечно же, ничего не выйдет. - Ладно… - происшествие с пером и чернилами сбило с мысли. – Ладно… Ладно-ладно-ладно… «Англия, Хогвартс. 20 декабря, 1997 год. Привет, Седрик! Все не хватает времени изложить тебе все более или менее подробно, поэтому сейчас я стараюсь исправиться. Ты ведь знаешь о вещах, способных определять чистоту крови того, кто держит их в руках, верно? Одна такая вещь совершенно случайно попала ко мне и решила, что я – чистокровная волшебница. Я рассказала об этом Сириусу, и вместе мы решили проверить наши подозрения по поводу того, что артефакт неисправен, однако это оказалось не так. Думаю, ты понимаешь, что в свете всех событий моей жизни это выглядит как минимум странно, ведь моя мать всегда была известна всем как магглорожденная. Есть основания полагать, в таком случае, что она либо чистокровная волшебница, либо полукровка, оба родителя которой были магами разных… категорий, так скажем. Я очень хочу узнать правду, поэтому решила, что обязательно докопаюсь до истины. Из-за этого на балу в Хогвартсе меня уже не будет, так как Сириус забрал меня домой еще в субботу – мы буквально поселились в нашей библиотеке и теперь изучаем справочники, касающиеся родовой магии и семейных реликвий – у матери был перстень, явно волшебный, и разгадкой будет человек, которому он до нее принадлежал. Надеюсь, моя новость не слишком тебя шокировала… Сама я долго не могла уснуть после того, что узнала.Всегда радующаяся твоим письмам, Габриэлла Поттер».
Гарри переписывала письмо несколько раз и не знала, может ли выжать из себя еще что-то в данный момент. Ничего больше не выжималось, хотелось отложить пергамент с пером в сторону и заняться поисками владельца перстня, если он был, конечно. Подорвавшись с места, Поттер принялась бездумно мерить шагами комнату, не зная, может ли отправиться сейчас в особняк Малфоев, чтобы посидеть за книгами. В Блэк-мэноре была большая библиотека, однако состояла она преимущественно из книг по зельям и по заклинаниям, потому как покойный дядя Сириуса, выкупивший у Ориона Блэка поместье из-за того, что Вальбурга предпочитала сельской местности и пасторальным пейзажам жизнь в шумном городе, не любил «всей этой канители» с родством. Собственно, по этой причине и книги, касающиеся семейных реликвий и родовых древ, он не приобретал, напротив – всячески от них избавлялся. Выскользнув из комнаты и побродив по коридорам особняка, Габриэлла в конечном счете прошла в гостиную и плюхнулась в кресло, совершенно не заметив сидящего на широком подоконнике Сириуса, с одной стороны скрытого тяжелой шторой. Мужчина, пренебрегши мебелью, закинул ногу на ногу и, без опаски облокотившись спиной на толстое оконное стекло, читал какую-то книгу. Только с минуту просидев перед камином, Поттер услышала шелест перелистываемой страницы и резко обернулась к одному из окон. Штора дрогнула. - Ты хочешь отправиться в мэнор? – Сириус отложил в сторону книгу и теперь серьезно смотрел на задумчиво рассматривающую его в ответ девушку. Спасительница магической Британии неопределенно мотнула головой и выдала: - Давай отправимся на Косую Аллею? Я не хочу сидеть дома, да и подарки купить будет нужно – кто-то отмечает Рождество, а кто-то – начинающийся Йоль, так что… Мужчина усмехнулся и спрыгнул с подоконника, в считанные секунды оказываясь рядом с крестницей. - Что тебя беспокоит, Гарри? Он редко называл ее по имени, и Габриэлла понимала, что это – первый признак волнения. Сириусу вообще не нравилось решение девушки провести весь Йоль – а с ним и все каникулы – в поместье Малфоев. Поттер понимала его чувства по этому поводу, но обратить время вспять было уже не в ее силах, и от этого ей было вдвойне совестно, потому что она не хотела, чтобы крестный в Рождество оставался один, а это неизбежно произойдет, если она ничего не сделает. - Я не хочу, чтобы ты оставался один, - бесхитростно признала девушка. – И еще меня волнует Нарцисса Малфой. Я не знаю, чего мне от нее ждать, я ее видела-то только однажды, когда она и мистер Малфой встречали нас в самый первый раз. Сириус громко расхохотался и прижал крестницу к себе. - Я не останусь один, Гарри, - доверительно сообщил девушке он. – Чтобы ты знала, на Йоль собирается все старое чистокровное волшебное общество. Чаще всего в каком-то замке или усадьбе. Ежегодно одна из семей устраивает такие приемы, все в порядке очереди. На Йоль собираются родственники, а старые чистокровные – все родные в каком-то колене. Мы чтим традиции. - И… И что, все там будут?.. – Габриэлла широко распахнула глаза. Такая перспектива нисколько ее не прельщала. - Конечно, - Блэк беззаботно повел плечами. – Никто, разумеется, не будет жить в Малфой-мэноре постоянно – волшебники любят, знаешь ли, хоть и ругают магглов, маггловские праздники, поэтому частенько посещают и их. Собираться у Малфоев будут только на пиры да на Тринадцатую ночь. - Ну хорошо… - Поттер растерянно покачала головой и прикусила губу. – Допустим, ты развеял мои сомнения на этот счет. Хотя я все равно знаю, что тебе это не нравится, - тут же поспешно добавила она, ткнув крестного пальцем в грудь. – Но что по поводу миссис Малфой? Чего мне от нее ждать? Сириус улыбнулся еще шире. - Чего угодно, но однозначно – никаких пакостей. Ты ей понравилась, уж поверь. *** Габриэлла шагала по Косой аллее, но совершенно точно не знала, с чего начать и куда себя вообще деть. Слова Сириуса так и не давали ей покоя, тогда как сам волшебник шел рядом и беззаботно крутил головой, оглядываясь по сторонам. Подарков нужно было купить просто прорву, но Гарри была занята совершенно посторонними мыслями. Для начала слова о «Йольской чертовой дюжине». Если все волшебники из старых чистокровных семей собираются вместе, не значит ли это, что Люциус нарушает традицию, приглашая ее на праздник? Или он просто знает что-то, что неизвестно ей? Значит ли это, что он действительно строит на ее счет какие-то планы? - Сделай лицо попроще, - понимающе посоветовал крестнице Блэк, подталкивая ее ко входу в «Твилфитт и Таттинг». Гарри в удивлении застыла на месте. - Эй, зачем это нам туда? Мне там ничего не надо! - Лили всегда любила платья, заказанные здесь, - безапелляционно заявил Сириус, одним упоминанием о матери (наверняка со знанием дела) пресекая все попытки девушки откреститься от посещения магазина. Ненавязчивый шантаж удался – Габриэлла покорно обмякла и позволила затащить себя внутрь. Сириус никогда не пытался сделать из нее «прекрасную леди», так что, скорее всего, сейчас он просто хотел помочь присмотреть что-то Гермионе или же купить какие-то вещи для приема у Малфоев. Все-таки такой праздник в джемпере и джинсах не встретить, придется приобрести, по крайней мере, какое-то вечернее платье. Пожалуй, никогда Гарри не видела крестного таким недовольным и придирчивым. Она и не ожидала, что посещение «Твилфитт и Таттинг» окажется таким долгим и изнуряющим. Продавщицы, сразу признавшие в Сириусе наследника рода Блэк, а в ней самой – Девочку-Которая-Выжила, всполошились как несушки в курятнике по приходе лисицы – забегали вокруг, засуетились… Подобное поведение окружающих было, разумеется, не внове Поттер, но уж очень она этого не любила. Вот только и противиться Сириусу, усевшемуся в предоставленное ему тут же кресло, не было ни сил, ни желания. Все-таки, как ни посмотри, а Блэка из крестного было просто не вытравить – мужчина хоть и мог при необходимости легко смириться со многими лишениями, в обычное время всегда предпочитал спартанству комфорт и достаток. И Гарри не могла его в подобном винить. Вещей было много. Наверное, даже больше, чем просто много. А может, Габриэллу просто душила вся эта ситуация. Так или иначе, ее почти силком затолкали за ширму раздевалки и вынудили примерять платья. Она выходила из-за ширмы, показываясь Сириусу, получала сдержанный кивок (тогда вещь откладывали в сторону) или неприязненное покачивание головой, и снова пряталась, чтобы переодеться. В процессе Поттер, по собственному ее разумению, сменила, верно, с десяток обликов и во всех этих вещах просто-напросто себя не узнавала. В приталенных жакетах и узких юбках, в длинных тяжелых платьях в пол и расшитых мантиях – все это была не она, а другая какая-то Габриэлла Поттер, словно сошедшая с картинок из детской книжки. Виной всем этим преображениям определенно была одежда, иначе Гарри не могла объяснить пылающий на щеках румянец, лихорадочно блестящие зеленью глаза, прячущиеся за оправой строгих квадратных очков и как-то совершенно иначе лежащие на плечах локоны. Спустя уже полчаса Габриэлла буквально молилась, чтобы платье, в которое ей помогали облачиться излишне услужливые продавщицы, было последним из принесенных им для «Спасительницы». Можно даже сказать, что ее мольбы были услышаны, хотя и не совсем. Осталось два платья разного цвета, но одного фасона, и Сириус, правящий балом, хотя мог вообще с крестницей никуда не ходить, не мог решить, какое из них подойдет лучше – синее или зеленое. Наверное, после всей предыдущей экзекуции кощунственно было подобное говорить, но эти платья понравились Габриэлле, и уже за это можно было простить крестному его выходку (ведь изначально девушка вообще не собиралась ничего себе покупать, так что можно считать, что ее сюда заманили почти что хитростью). Поправив ладно сидящее по фигуре синее платье, Девочка-Которая-Выжила еще раз посмотрела на себя в зеркало, отмечая совершенно нехарактерный для обычного времени вид, и выскользнула из-за ширмы. И обомлела. Сириус Блэк по-прежнему сидел в кресле… и вполне миролюбиво о чем-то переговаривался с Нарциссой Малфой – так, словно между ними и не было никакой вражды. Все это было как-то совсем неправильно и непонятно. Но еще более неправильным было присутствие в «Твилфитт и Таттинг» Драко, сейчас не оценивающе – ошеломленно – разглядывающего ее, Гарри. Не вытерпев подобного напряжения и пяти секунд, Габриэлла поспешно отвернулась от младшего Малфоя, обрывая с ним зрительный контакт, и весьма нетактично кашлянула. Сириус и Нарцисса сразу же отвлеклись от темы своего разговора и почти синхронно повернули головы в ее сторону. Миссис Малфой оценивающе вскинула брови, Блэк задумчиво пожевал губами, словно бы сомневаясь. - Там есть еще зеленое, - спеша прервать затягивающееся молчание, напомнила мужчине Поттер. – Давай уже выберем из них и пойдем наконец отсюда, мне от корсетов дышать больно. И, смею напомнить, мы вообще не за этим сюда пришли. - Что, аллергия на любые проявления женственности, а, Поттер? – Драко криво усмехнулся, но, поймав какой-то нечитаемый взгляд матери, поспешно отвернулся и направился прочь, потому не видел, как краска гнева – и все же таки смущения? – заливает лицо его совершенно очаровательной в данный момент соперницы. Сириус, пропустивший мимо ушей несостоявшуюся перепалку, переглянулся с Нарциссой. - Примерь еще зеленое и покажись нам, ладно? Габриэлле пришлось только вздохнуть и повиноваться. И пообещать себе, что совершенно сумасбродный и непредсказуемый крестный за свою выходку еще обязательно поплатится. В конце концов, они давно пришли к таким отношениям, когда можно сделать друг другу почти что любую гадость и не получить за это сполна. Когда близких остается совсем уж мало, всегда в первую очередь задумываешься о том, как бы не потерять то, что у тебя осталось. У Габриэллы был Сириус, и она уж точно не горела желанием с ним расставаться. Последнее платье было легким. Наверное, даже более легким, чем предшествующее ему того же фасона. Темно-зеленое и струящееся, оно имело завышенную талию, атласную юбку в пол и относительно свободный верх, закрывающий «летящими» рукавами руки до локтей. По подолу и по кромке V-образного выреза на груди серебряной нитью змеилось кружево. Габриэлла выскользнула из-за ширмы и, чуть склонив голову набок, окинула миссис Малфой и крестного изучающим взглядом. Нарцисса старалась быть вежливой и холодной, но все в ее образе вопреки актерству просто дышало дружелюбием. Когда понимаешь, что твоя семья в опасности, а жизни близких почти что висят на волоске, многое, видимо, переосмысливаешь. Уж это Девочка-Которая-Выжила познала на собственном опыте и понимала, как не понимал никто другой. - Берите зеленое, - Гарри вздрогнула – леди Малфой оборвала разговор так резко, что вообще было непонятно теперь, действительно ли он был. - Я тоже думаю, что зеленое смотрится много лучше, - задумчиво согласился с кузиной Сириус, оглядывая крестницу. - Оно очень подходит к твоим глазам, - неожиданно со сдержанной улыбкой обратилась Нарцисса к Гарри. Ошеломленная Спасительница магической Британии в ответ смогла только рвано кивнуть, вырвать из себя короткое и какое-то совершенно невнятное «да» и тут же скрыться за темной шторкой. Она уже не видела, как Сириус задумчиво покачал головой, явно занятый мыслями не о платьях, и как Нарцисса, как-то по-матерински коснувшись ладонью его плеча, направилась к выходу из магазина. Виной всему была лишь одна необычайно меткая фраза, мгновенно сбившая весь боевой настрой Блэка и его желание вывести крестницу из хандры. Нарцисса, как обычно, была права. «Надеюсь, ты станешь хорошим отцом для взрослой дочери, Сириус, потому что братом ты был посредственным».